(сборника стихотворений В. Потурецкого «Живу»)

Я не жил внутри земли, под горячей шапкой террикона, в чаду нор не чернел от угля и голода. Я ходил по поверхности, топча муравейники штолен, Мой отец не знал вкуса цепей и пули. Две пары рук мостили дорогу к белому воротничку, чтобы я стал чем-то лучшим, чем эти внизу. Над кротовьими норами шахт оставлял я сеть глаз, и увиденное росло во мне, поднималось, словно я оборвал все яблони рая, чтоб познать причину добра и зла. Я знал с самого начала, что буду учить других, и в ожидании этого искал подлинных знаков, готов верить каждому, кто скажет, кто я такой. Я рос в бурные годы, видел знаки крови, увлекаемый толпами, песнями и походами, бился лбом о стену спокойствия, призывал братьев, искал общий язык да-да, нет-нет, пока не оказался там, где на Мадрид шла фаланга убийц, и меня не позвали на помощь, дав в руки винтовку, винтовку слова. Я уверовал в ход времен, я увидел весну человека, зная, что, пока я существую, я добровольный коммунар, доброволец великой надежды, и зная также, что недаром дали мне в руки винтовку, что недаром зовусь человеком, что я должен платить собою, чтоб собою остаться. Все стало так просто, даже молодость, когда я, путеводной звездою ведомый, шел, пока одинокий, до скрещенья дорог, где шли товарищи, живые и мертвые.

Февраль 1943