В 1936 году умер король Англии Георг V. У Советского Союза были дипломатические отношения с Англией, и Сталин послал маршала Тухачевского официальным представителем советского правительства на похороны. 1936 год был для Германии временем усиления военного потенциала. Это беспокоило всю Европу и Советский Союз. Гитлер открыто перестал соблюдать ограничения, наложенные на Германию после Первой мировой войны, и наращивал военный потенциал. Американские и английские корпорации активно инвестировали в германскую экономику и этим помогали быстрому созданию военной машины Германии.
Выбор Тухачевского для поездки в Англию был как нельзя более удачным. Именно военный высокого ранга мог произвести впечатление на глав европейских государств и правильно преподнести отношение своей страны к военному усилению Германии. К тому же хорошо образованный дворянин Тухачевский знал иностранные языки и своим умением держаться в светском обществе мог произвести хорошее впечатление, прорекламировав таким образом состояние дел в своей стране. Патриот России и общительный светский человек, Тухачевский выполнил свою миссию с достоинством и заслужил похвалу Сталина.
Павел узнал об этом из газет и обрадовался за старого знакомого. Советские политические деятели редко ездили за границу, а военные — никогда. Хотя миссия Тухачевского не носила политического характера, она означала, что Сталин доверяет ему.
Тухачевский был одним из немногих образованных военных, оставшихся после «чисток» армии от троцкистов. Первый заместитель наркома обороны и начальник Генерального штаба, он стал активно готовить армию к новой войне, модернизируя ее техническое оснащение, в частности, снабжая ее танками и самолетами. Павел, работая в военной академии, был в курсе основных изменений, которые внедрял Тухачевский, и знал, что его называют «отцом танковых подразделений».
Маршал Ворошилов с давних лет недолюбливал Тухачевского, а тот не мог через голову наркома перестраивать армию по-своему. В военных кругах почти все хвалили энергичные действия Тухачевского и многие крупные командиры восторгались им, но Ворошилов видел в нем «выскочку», соперника и продолжал не доверять ему. Никто не знает, какие беседы вел тогда Ворошилов со Сталиным, но вполне вероятно, что он исподволь настраивал диктатора против Тухачевского.
А Тухачевский без оглядки на недоброжелателей и завистников сконцентрировал свои усилия на модернизации военной техники. Для этого он выискивал и привлекал к активной работе конструкторов авиации и танкового дела. Среди авиаконструкторов он поддерживал Туполева и Ильюшина: по его указаниям и с его помощью Туполев стал создавать новую конструкцию быстрого и мощного бомбардировщика, а Ильюшин работал над идеей самолета-штурмовика — летающей пушки, способной поражать танковые колонны врага.
Особенно заинтересовался Тухачевский необычными идеями молодого инженера Сергея Королева по созданию принципиально нового типа двигателей — реактивного ракетного двигателя. Королев, инженер-энтузиаст из Одессы, приехал в Москву для осуществления своей мечты — создания таких ракет, которые могли бы летать в космос. Он обращался со своими идеями о ракетных двигателях в разные официальные инстанции, но везде получал отказы. Тогда Королев написал подробную докладную объяснительную записку наркому обороны маршалу Ворошилову. Из канцелярии пришел ответ за подписью наркома: «Работать надо над тем, что нужно, а не над тем, что не нужно. Стране нужны самолеты, а не выдуманные ракетные двигатели. К.Ворошилов». Дальше и выше этого уровня Королев идти не мог.
Но он так горел идеей, что отказаться от нее тоже не мог. Он собрал вокруг себя небольшую группу таких же энтузиастов-инженеров, которые верили в возможность создания реактивных ракет. Они приспособили для работы заброшенный подвал одного из московских домов и в свободное от работы время, по ночам, создавали смелые проекты будущих двигателей. В шутку они сами называли себя «группа инженеров, работающих даром» — сокращенно «ГИРД».
Тухачевский узнал о проекте Королева и об отказе. Он считал мнение Ворошилова ошибочным и наперекор его воле вызвал Королева к себе. Все-таки, чтобы не ходили сплетни, он пригласил его к себе домой, на новую, недавно полученную большую квартиру. Королев осторожно прошел по непривычной для него анфиладе просторных комнат в кабинет, в котором находилась и библиотека. Хозяин внимательно слушал рассказ гостя о возможностях ракетных двигателей. Королев объяснял очень толково, постепенно расслабился и закончил почти вдохновенно:
— Ракеты способны летать дальше и нести больший заряд разрушения, чем самолеты, — это для чисто военных целей. Но я вполне уверен, что можно создать такую ракету, которая способна взлететь даже в космос.
Это было необычно и смело, как раз то, что Тухачевский любил.
— Даже в космос? Это очень смелая идея. Что мы можем узнать из космоса?
— Многое. Если туда запустить специальное устройство, оно будет годами летать вокруг земли и подавать разные нужные сигналы.
— Как вы себе представляете такое устройство?
— Это что-то вроде маленькой искусственной Луны. Луна вращается вокруг Земли как ее спутник. И это устройство тоже будет как бы искусственным спутником земли.
Это казалось фантастическим вымыслом, чем-то вроде романов популярного французского писателя Жюля Верна. Королев сразу понравился Тухачевскому деловитостью, верой в свою идею и размахом фантазии — таким был и он сам. Он сказал:
— Я жалею, что вы не написали свое предложение сразу мне. Наш нарком отклонил его, а мне ваш проект кажется очень перспективным. Открою вам секрет: мы знаем, что немецкие инженеры тоже работают над ракетными двигателями. Наша задача — их обогнать. Я сделаю все, чтобы помочь вам. Что вам нужно для продвижения вашей работы?
— Вообще-то, нам нужно все. У нас даже нет бумаги для чертежей. Нам нужны средства, помещение, полигон для испытания ракет — все нужно.
— Вы получите все. Как вы назовете свою организацию?
— Мы себя называем «ГИРД» — труппа инженеров, работающих даром.
— Прекрасно. Мы организуем новый институт и назовем его так же: «ГИРД» — Государственный институт реактивных двигателей. Согласны?
Тухачевский, вопреки воле Ворошилова, помог Королеву организовать институт, и ГИРД начал работать. Тухачевский приезжал, интересовался, подбадривал, расспрашивал:
— Сергей Павлович, а как вам самому живется?
— Трудновато, товарищ маршал.
— Зовите меня просто Михаил Николаевич. Почему трудновато?
— Тесно живем. Я женился недавно.
— Поздравляю. Кто ваша жена? Как ее зовут?
— Она врач-хирург, работает в Боткинской больнице. Зовут ее Ксана, не Оксана, а Ксения. Она из Одессы, а фамилия у нее итальянская — Винцентини.
— Очень интересно. Так что вам нужно — жилплощадь?
— Да, понимаете, Михаил Николаевич, дочка родилась у нас — Наташа. Жить в одной маленькой комнатке стало трудно.
— Понимаю. Постараюсь помочь.
Достать квартиру при жилищном «голоде» тридцатых годов было трудно. В Моссовете Тухачевский сказал:
— Этот человек, Сергей Королев, — великий изобретатель. Вы когда-нибудь станете гордиться, что дали ему квартиру.
И для Королева с женой и дочкой выделили отдельную двухкомнатную квартиру на Баррикадной улице.
Когда Королев благодарил его за квартиру, Тухачевский сказал:
— Поговорите с женой — может, пригласите меня на новоселье?
— Да мы с удовольствием!
Он приехал в гражданском костюме, чтобы не привлекать ничьего внимания, с женой, сам за рулем новой машины ГАЗ. Привез множество подарков для новорожденной девочки, новый заграничный радиоприемник для родителей и все для праздничного стола — шампанское, икру, балыки, фрукты. Ни Сергей Королев, ни его жена Ксана таких яств никогда и не видели. Тухачевский объяснил, подмигнув:
— Из кремлевского распределителя.
В этом проявлялась открытая и широкая натура Тухачевского.
Ксана Винцентини ему очень понравилась — высокая стройная красавица с сияющими бирюзовыми глазами, необычный для России тип южанки со Средиземного моря. Он расспрашивал ее о работе в Боткинской больнице:
— Ну а ваши врачи готовы спасать раненых в случае войны?
— Специально к этому нас не готовят. Но наши профессора почти все были участниками предыдущих войн.
— Кто ваш профессор?
— Михаил Осипович Фридланд, хирург-ортопед, автор учебника по ортопедии. Он дал мне тему для написания диссертации.
— О, это очень хорошо. Это в вашей больнице доставали пулю из плеча Ленина, оставшуюся после покушения?
— Да, это у нас, во втором корпусе, там до сих пор есть мемориальная палата, в которой Ленин лежал одну ночь.
— А у меня до сих пор в теле сидят две пули. Надо будет когда-нибудь их удалить, пока не получил третью, — и Тухачевский добавил, усмехнувшись: — прямо в сердце.
* * *
Тухачевский многое делал вопреки наркому Ворошилову. Его самым важным проектом была большая показательная стратегическая игра — маневр боевых частей. Они как бы сражались против фашистов. При этом он сам играл «за противника» — так он хотел проверить боевые возможности разных военных частей. Разбор маневров показал, что Красная армия не устояла в борьбе с «противником».
На этот разбор Тухачевский созвал всех высших командиров:
— Маневры показали, что мы еще не готовы к настоящей войне. В случае нападения настоящий противник выставит против Красной армии примерно двести дивизий.
Командиры понимали: взлет Тухачевского до уровня командования армией означает ее давно необходимое усиление; раз он взялся сам руководить маневрами, делать самостоятельные выводы и модернизировать армию, это означало его силу. Номинально уже он, а не Ворошилов, которого называли «первый маршал», командовал Красной армией. Этому радовались и с этим были согласны почти все.