Поцеловав меня, он снова исчезает. Ничего удивительного, это же годы тренировок. Только насколько я знаю, он всегда уходит после секса, а не после поцелуев. И снова Эви Миллер получает главный приз в номинации «неудачница года». Пинаю дверь ногой и направляюсь в свое убежище, чтобы переварить все, что только что произошло. Разворачиваюсь на пятках и падаю на кровать.

Стоп. Разве я хочу секса с этим заносчивым, самовлюбленным, невыносимым, горячим, как раскаленные угли, засранцем? Давай, Эви, удиви меня ответом. Я ухмыляюсь, разглядывая потолок. Я должна его ненавидеть за то, что он играет со мной. Но все, что я чувствую, это желание. Сильное, необузданное, сумасшедшее желание.

Эти поцелуи довели меня до того, что я завидую каждой, кто побывал в его объятиях, чье тело он ласкал своими губами, чьи волосы он наматывал на кулак, чьи стоны заглушал своим ртом. Я представляю себя на месте этих девушек. Я так возбуждена. Мое тело покрывается испариной. Он — все, что я хочу.

И, надо отдать мне должное за успешный план с Паркером. Я увидела именно ту реакцию, которую хотела. Так что, у нас это взаимно.

— Эви, ты что, спишь? — Открываю глаза и вижу нависающую надо мной Джекки.

— Нет, — отвечаю я и медленно поднимаюсь, оглядываясь по сторонам. В дверях моей комнаты стоит Йен, скрестив руки на груди. — Вы что, уже собрали шкаф?

Сколько я валялась?

— Джереми куда-то пропал. Может, ты видела его? — спрашивает Джекки, уперев руки в бока.

— Да… я провожала Паркера как раз, когда мы столкнулись. Мы обмолвились парой слов, а потом он ушел. — Между прочим, это правда. — Не знаю, куда. — И это тоже. — Что-то случилось?

— Нет, ничего. Просто мне нужна помощь этой ленивой задницы.

— Чью задницу ты назвал ленивой? — Я слышу его голос в гостиной, и странные бабочки в моем животе начинают порхать. Глупые.

— Где тебя носит? — Йен, а следом и Джекки выходят из моей спальни, оставляя меня одну. — За тобой, что, гнался маньяк?

— Нет, блин, я вдруг решил устроить пробежку.

— Ну ты и придурок.

— Пошел ты.

Я довольно улыбаюсь от того, что он здесь.

Следующий час, пока парни возятся со шкафом, мы с Джекки разбираем ее коробки. Неужели наше жилье обзаведется порядком? Мы хихикаем, когда то и дело слышим стук и сразу после него нецензурные словечки из соседней комнаты.

После этого, Джекки развешивает свои произведения искусства на стенах нашей гостиной, а я беру на себя смелость предложить всем напитки.

— Можно мне воды? — кричит Джереми.

Я достаю из холодильника бутылку воды и несу ему. Тут же замираю, когда он начинает стягивать с себя футболку, и мне открывается все совершенство мужской красоты, сосредоточенное в одном человеке. У меня пересыхает во рту. Загорелое тело, кубики пресса, тонкая полоска волос, которая уходит вниз под резинку его спортивных брюк. Дьявол! Я хочу облизать его.

— Воды, — повторяет он свою просьбу низким голосом, подмигивая мне, и нахально улыбаясь, берет у меня бутылку.

О, нет, нет! Мое воображение опережает события, рисуя мне картинки того, как по его горлу стекают холодные капли, вниз по накачанной груди, мгновенно закипая от его разгоряченного тела. Мать его! Он начинает пить, когда я спешу убраться от него подальше. Вдогонку слышу его смех.

Я знаю, что он сделал это нарочно. Как будто мне и так не хватает того неизгладимого впечатления, которое он производит, будучи одетым. Сквозь его обтягивающие футболки прекрасно виден совершенный рельеф, а бицепсы на руках так вообще ничем не скроешь при всем желании.

Одним глазком поглядываю на работу его мышц, когда он увлечен делом, заняв удобную позицию на барном стуле. Черт! Этот парень не зря ходит в тренажерный зал. Буквально пускаю слюни на его спину и широкие плечи. Представляю, как впиваюсь в них ногтями, помечая его. Когда я успела стать озабоченной извращенкой?

Известно, когда.

Надо завязывать с этим, в тысячный раз повторяю я себе. Он не тот, с кем стоит связываться. Он соблазнит меня и исчезнет, сделав меня одним из приключений в своем необъятном списке. И прочее, и прочее, и прочее…

Я делаю глубокий вдох, принимая для себя самое сложное решение за всю свою жизнь. Я так устала бороться с собой.

После того, как все уходят, и я остаюсь дома одна, я решаю позвонить Молли.

— Ты нужна мне, Молли.

Она смеется в трубку в ответ на мой скулеж.

— Ты опять целовалась со своим красавчиком, я угадала?

— Ты нацепляла на меня жучков? Где? В моей сумке? Или в волосах?

— Все понятно. — Она снова смеется. — Знаешь, как мы поступим? — воодушевленно заявляет она, и я готова на все, чтобы отвлечься.

— Я согласна, — перебиваю я.

— На что?

— На что угодно, Молли, особенно, если это будет сопровождаться алкоголем.

— Супер! Тогда мы идем в клуб.

— Ты в своем уме? Кто нам продаст выпивку в клубе?

— Не будь занудой, там разберемся. Куда ты хочешь?

— Мне все равно.

— Тогда идем в «Лакс». У моего отца там связи, так что нам не нужно бронировать столик за два месяца вперед. Только будь готова не упасть в обморок, когда увидишь это место.

Музыка громыхает так сильно, что мы с Молли не слышим друг друга, пока пробираемся к нашему столику через танцпол, а затем по летящей лестнице вверх.

Я пытаюсь сказать ей, что это место превосходит все ожидания, но на мои восторженные визги она все время отвечает «что?», так что я оставляю эти попытки, пока мы не добираемся до места на балкончике, оформленном, как маленькая каюта самолета. Сотни танцующих тел и миллионы огоньков оказываются внизу, мы можем наблюдать за ними как через стеклянную стену, так и через окошко в виде иллюминатора.

Только теперь я вижу более-менее полную картину. Весь танцпол, бар, столики внизу — все это как огромный салон самолета. Это потрясающе!

— Ну, что скажешь? — Молли садится напротив меня, и открывает меню.

— У меня нет слов. Как тебе удалось получить столик? — громко спрашиваю я.

— Владелец клуба — известный ди-джей. Когда-то папа выбил для него возможность выступать здесь, что, в итоге, привело к тому, что тот разбогател и сумел выкупить клуб. Ну, это не так уж интересно. Меня больше волнует, как нам заполучить выпивку, потому что я могу многое, но не все, — хохочет она.

— Шутишь? Заполучить такой столик в таком роскошном месте — это, на самом деле, и есть «все».

— О, поверь, здесь есть места более комфортабельные и дорогие, чем этот столик. Вон, например. — Она указывает в сторону за моей спиной. — Вот там, действительно, шикарно.

Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть и ахаю. Если мы с Молли в вип-каюте самолета, то там чуть ли не маленькие частные самолетики экстра-класса для каждого, с огромными диванами, плазмой, и дверью в отдельный туалет.

— У каждого свой туалет? Серьезно? — Молли кивает.

Я рассматриваю одну каюту за другой. Некоторые из них открыты, на других задернуты плотные шторы. Это просто рай для бабников-миллионеров. Можно пить, танцевать, трахаться за закрытыми шторами, затем снова пить, танцевать, цеплять новую цыпочку на танцполе, и провожать ее на свой диванчик. И так до бесконечности.

И каково же удивление, когда я вижу, как на одном из этих кожаных диванов развалился мужчина моих снов. На нем черные джинсы и серая рубашка с закатанными рукавами, идеально сидящая на нем. Он расслаблен. В его руке стакан, он разговаривает с каким-то парнем. Испытываю облегчение, что он не воплощает прямо сейчас то, о чем я думала секунду назад.

Его взгляд скользит мимо меня. Затем резко возвращается обратно. Выражение его лица застывает, темные глаза проходятся по мне с ног до головы, а затем он выгибает бровь, встает, выходит из своей каюты и идет к нам.

Мое сердце перестает биться.

— Кое-кто направляется в нашу сторону. — Молли наклоняется ко мне, чтобы ей не пришлось кричать, чтобы я ее услышала.

— Это он.

— Кто он?

— Джереми, — одними губами произношу я в тот момент, как он появляется у меня из-за спины.

— Здравствуй, Эвелина, — обращается он ко мне с теплотой в голосе. Затем смотрит на мою подругу. — Я Джереми.

— Я… — я убью ее, если она сейчас скажет, что знает, кто он такой. Ведь это будет означать, что я прожужжала о нем все ее уши. — Молли.

Посылаю ей благодарный взгляд. Хорошая девочка.

Джереми отодвигает стул и садится между мной и Молли. Та то и дело поглядывает то на него, то на меня.

— Не знал, что ты собираешься в клуб. Мы могли бы пойти вместе, если бы ты сказала. — Его темные волосы, как всегда, немного взъерошены. И как всегда он выглядит идеально.

— Это было спонтанное решение. Молли пригласила меня. К тому же, у тебя, кажется, тоже есть компания.

Я оборачиваюсь на парня, которого он оставил в каюте.

— Это Лукас. У нас что-то вроде дружеских посиделок с обсуждением некоторых вопросов. Хотите присоединиться к нам? Мы будем только рады, если две очаровательные особы разбавят наше общество. — Я встречаю взгляд его красивых, бездонных глаз с огоньком в глубине, который, безусловно, спалил уже много женщин. Его губы кривятся в ухмылке, все еще не сводя с меня глаз, даже когда Молли подает голос.

— Хотим, — выпаливает она, когда я только открываю рот, чтобы отказаться. Джереми улыбается, глядя на мои метания. Он видит меня насквозь.

— Тогда идем, — весело говорит он, встает и отодвигает мой стул.

Все это ощущается, как сон. Мои внутренности живут своей жизнью, вибрируя от музыки, окружающей нас, мой мозг бьется в истерике из-за моих необдуманных поступков, давление между ног — вообще мой постоянный спутник, когда я вижу его. А я как будто наблюдаю со стороны. Если не это сумасшествие, то что тогда?

— Ты будешь благодарить меня за это, — шепчет Молли мне на ухо, пока мы направляемся за ним.

— Я уже благодарю, — шепчу я в ответ, охваченная трепетом.

Мы заходим внутрь, я проваливаюсь в мягкий угловой диван, Джереми занимает место рядом со мной, окутывая меня своей безумно-сексуальной аурой. Лукас подвигается, чтобы Молли села возле него на другом краю. Таким образом, мы условно разбиваемся на пары.

Джереми представляет нам своего друга, затем спрашивает, что мы будем пить.

— Ну, мы пришли сюда веселиться, так что «Секс на пляже» думаю, подойдет. — Молли чувствует себя вполне в своей тарелке. Она одета в короткое обтягивающее черное платье, а ее волосы уложены в присущей ей небрежно-сексуальной манере. На мне бархатный топ на тонких лямках изумрудного цвета и черная юбка. Но сидя рядом с Джереми, я чувствую себя обнаженной.

— А ты чего хочешь, малышка? — спрашивает он у моего уха.

— Мне то же самое. — Черт, мне все равно, что пить. Я слишком нервничаю, чтобы заботиться об этом.

Джереми нажимает на какую-то кнопку на столике, и через мгновение появляется официант. Вот это, действительно, роскошь. В тех заведениях, где я бывала раньше, официантов не дозовешься.

— Два «Секса на пляже». — Он смотрит на Лукаса, тот молча кивает. — Шот текилы и колу, — диктует он, расположив левую руку на спинке дивана позади меня. Этот жест заставляет меня чувствовать себя его собственностью. Дерьмо, я так очарована, что с наслаждением растворяюсь в его власти надо мной.

Должно быть, для официанта, я выгляжу, как его шлюшка, с которой он закроет шторы каюты, уединившись чуть позже. Проблема в том, что это именно то, чего я хочу.

Официант, появившийся с подносом в руках через какую-то долю секунды, приводит меня в восторг. У них там что, еще и отдельный бар для каждой каюты, с личным барменом и набором официантов? Потому что, та толпа, которую я видела внизу, когда сидела с Молли, вряд ли могла раствориться в воздухе, чтобы мистер Холдер получил свои напитки как можно скорее. Более того, вечер в клубе в одиннадцать только начинается. Я поняла это, когда мы пробирались через километровую очередь, чтобы попасть сюда.

Нам с Молли достаются бокалы с коктейлем, Лукас берет текилу и возвращает все свое внимание Молли. Она хихикает, посылая мне довольные сигналы. Погодите-ка.

— Кола для тебя? — удивленно поднимаю брови. Губы моего сексуального мужчины трогает легкая улыбка, которая, вперемешку с его ароматом, продолжает сводить меня с ума.

— Мы не напьемся одновременно, — тихо говорит он. — И не мечтай, малышка. Твой план поиметь меня в туалете, пока я буду не в состоянии тебе противостоять, будучи уязвимым, с треском провалился.

— Придурок, — огрызаюсь я на его глупую шутку, и он смеется.

— Давайте выпьем за встречу, — предлагает он, игнорируя мое оскорбление и поднимая стакан. Все поддерживают.

Ловлю себя на мысли, что мы, наконец, одни. Молли и Лукас не в счет. Я имею в виду, здесь нет никого, от кого стоило бы прятаться. И мы можем действительно расслабиться и быть собой, не заботясь о том, что нас могут увидеть, осудить, испортить все. Пропускаю эту удивительную мысль через себя, наслаждаясь ею. Все сейчас ощущается по-новому.

— Так вы тут обсуждали что-то важное? — интересуюсь я, обращаясь больше к спутнику Молли, который бесцеремонно ест глазами мою подругу прямо сейчас. — Джереми сказал, что мы не помешаем, если присоединимся к вам, но все же…

— Верно. Даже если бы мы не закончили разговор, то прервали бы его ради вас, — отвечает Лукас, улыбаясь. Он тоже чертовски горяч и красив с его черными волосами и карими глазами. Хотя, заметно моложе Джереми. Что может их связывать?

— Ты тоже продаешь дома?

Джереми сидит так близко ко мне, что мне приходится отвлекать себя разговорами, чтобы не прильнуть к нему, уткнувшись в шею. Он молчит, давая мне пообщаться, и попивает колу.

— Пока нет, но возможно буду, как только перееду сюда из Испании. Мы как раз обсуждали это перед тем, как наш вечер стал по-настоящему прекрасным благодаря вашему появлению.

Еще один ловелас.

За непринужденными разговорами я незаметно допиваю свой коктейль. Официант приносит еще по одному нам с Молли. Джереми кладет на поднос двадцатку, делая официанта особенно радостным. Я же, наконец, немного расслабляюсь.

— Имей в виду, что это последний, — предупреждает он меня.

Снова будешь изображать старшего брата? — бормочу я перед его губами, припоминая нашу встречу в кафе.

— Ни в коем случае, Эви. Никаких братьев на этот раз. Просто если ты напьешься до беспамятства, я буду еще более уязвимым, чем если это сделал бы я. — Он наклоняется еще ближе ко мне, чтобы сказать это.

Я закусываю губу, осмелев. Он почти рычит, глядя на это, и отворачивается от меня. У меня тоже есть кое-какая власть над ним. Это открытие наполняет мое существование смыслом.