№ 1270/ос

15 ноября меня посетил член Военно-революционного комитета Васильев и сообщил мне, что армейский съезд определился ярко большевистский, что Искосол организуется почти сплошь из большевиков, а потому наступает момент, когда командному составу необходимо яснее определить свою позицию и свое отношение к происходящим событиям, поэтому он просил меня обдумать этот вопрос, чтобы иметь возможность дать ответ новому Искосолу. Ввиду этого я вызвал вчера к себе всех комкоров, чтобы ознакомиться с их мнением и выработать какое-либо решение. Вечером 16 ноября состоялось наше совещание, на котором выяснилось, что преобладающее настроение в среде высшего командного состава армии сложилось в пользу принятия следующих решений:

1. Ввиду того, что власть и влияние Совета Народных Комиссаров фактически преобладает в районе армии, нельзя не считаться с этой властью и всякое иное отношение к ней будет лишь углублять анархию и вызывать междоусобную борьбу.

2. Для того чтобы выйти из этого тяжелого положения, в которое поставлены северные армии двойственностью верховного командования, приходится считаться с распоряжениями большевистского командования в тех случаях, когда они сопровождаются насилием или когда их неисполнение угрожает вызвать беспорядки или насилие со стороны солдат.

3. В братании с немцами и в сношениях с ними для заключения перемирия командный состав не должен принимать активного участия. Войсковые организации, если признают это необходимым, могут сами организовать это, тем более что командный состав бессилен воспрепятствовать этому. Еще перед этим совещанием мне было доложено, что комиссар фронта Позерн [113] и член Военно-революционного комитета Васильев желают принять участие в этом совещании, поэтому после принятия упомянутых выше решений я пригласил Позерна и Васильева на совещание. Я сообщил им результаты наших переговоров, причем по вопросу о верховном командовании обратился к Позерну от лица всех присутствовавших с просьбой повлиять на кого следует для скорейшего уничтожения двойственности верховного командования, весьма тягостного для командного состава, и принять меры, чтобы распоряжения, от кого бы они ни исходили, не шли к солдатам помимо командного состава, а передавались по командным инстанциям, потому что всякий иной порядок совершенно расстраивает управление.

Позерн ответил мне, что наши решения удовлетворяют его и признаются им приемлемыми, что он будет содействовать объединению верховного командования, что наше пожелание о порядке отдачи распоряжений будет принято во внимание и, наконец, что ввиду результатов, достигнутых на фронте 5-й армии, вопрос о братании и перемирии на фронте 12-й армии отпадает. Последнее заявление доставило нам особое удовлетворение, избавивши нас от необходимости вести по этому поводу переговоры.

Однако вслед за этим совершенно случайно положение несколько осложнилось. Одним из комкоров было потребовано, чтобы приказ о братании и заключении перемирия, уже распространившийся в войсках, был отменен особым приказом Военно-революционного комитета. В сущности говоря, особенной надобности в подобном требовании не было, потому что приказ о братании и перемирии до сих пор нигде в армии не осуществлялся и волнений не вызывал. Категорическое же заявление Позерна в присутствии Васильева о том, что этот вопрос отпадает, освобождал командный состав от необходимости реагировать на приказ. Представитель Военно-революционного комитета заявил, что они согласны на это и разошлют по войскам приказ, отменяющий братание и переговоры о перемирии, но в свою очередь требует в виде уступки с нашей стороны опубликования приказа Крыленко № 3. Хотя последний по содержанию своему не вызывает особых возражений, но опубликование его через штарм могло бы создать нежелательный прецедент, почему я указал Позерну, что требуемый ими порядок распубликования этого приказа через штарм противоречит поставленному нами условию о передаче нам всех распоряжений по командным инстанциям. На это Позерн ответил, что это условие принимается ими для последующих распоряжений, а этот приказ, ввиду его спешности, должен быть передан войскам возможно скорее. При создавшихся условиях я видел, что отказ с моей стороны обострил положение, почему я ответил согласием и на этом окончил переговоры. В заключение Позерн заявил, что он охотно пойдет на уступки и на соглашения, если с нашей стороны будет проявлено такое желание.

Сегодня я потребовал от Военно-революционного комитета заверенный одним из его членов текст приказа № 3, который и передан в корпуса для опубликования через войсковые организации.

Новицкий

(ЦГВИА, ф, 2003, оп. 10, д. 196, л. 228–234. Телегр. лента. Приводится по: Октябрьская революция и армия. С. 136–137.)