Когда Гретель попала на фабрику, ее называли генеральской и произносили это новое имя с оттенком брезгливой усмешки. Чужое, прибывшее издалека, здесь часто заслуживало брезгливую усмешку. Как будто оно может оказаться лишь необдуманным или чрезмерным.

Гретель лежала на длинном, сделанном из толстого железа столе. Руки работниц еще пахли порохом и промасленной ветошью. Они суетились по телу куклы беспокойными существами, вонзали в нее тонкие иголки, наносили на серо-желтую бумагу кривые линии. Память людей толкалась по фабрике, бродила по разбросанным вокруг селам, тонула в суете мелких дел. Она походила на жизнь в Потсдаме после апрельской ковровой бомбардировки, хотя никакой бомбардировки здесь не было.

– Страшнее атомной войны, – сказала про Гретель одна из работниц.

– Как будто черта на репу натянули, – кивнула другая.

– Кому только в голову пришло… – отозвалась третья.

Гретель вспомнила огненное кресло, которое видел отец Адини кронпринц Прусский Вильгельм в одном из музеев Нюрнберга. Это кресло использовали инквизиторы. При малейшем движении в кожу усаженного на него узника вонзались шипы. Но он не мог сидеть неподвижно, потому что под железным сиденьем был разведен костер. Гретель понимала, что она сейчас не в огненном кресле, и что с нее всего лишь снимают мерки. Но она очень боялась шипов и огня.

– Не бойся, – дальним эхом отозвалась внутри нее Адини.

Она была далеко, а Гретель очень хотелось ее увидеть.

Ей показалось, что она слышит, как Адини шевелит губами – считает про себя разделяющие их километры. Адини так и не научилась точному счету.

– Между нами, наверное, бесконечность, – сказала, наконец, Адини. – Но я придумала одну мысль. Из линий, которые с тебя рисуют, получатся выкройки. Из выкроек, похожие на тебя маленькие куклы. Из кукол, мы сделаем дорожку. Ты пройдешь по ней, я тебя заберу, и ты снова станешь красавицей.

От волнения у Гретель перехватило дыхание, хотя никакого дыхания у нее не было. И она не умела строить дорожки из кукол.

– Надо найти особенную девочку или особенного мальчика, – сказала Адини. – И кто-нибудь тебе обязательно поможет. Ну, в общем, как получится.

«Как получится» – это было отличный план.

Адини могла придумать такое, что все изменит и всех спасет.