Наступил октябрь. Стало холодно и сыро, укорачивался день. Ездить на один день стало бессмысленно. Ну что такое: только приехал на место, и уже надо уезжать. о том, чтобы ехать на два дня, пока не было и речи – у нас не было палатки, топора, котелков и другого необходимого снаряжения. Да и учеба стала прижимать: уже стало не до увлечений. Поэтому было решено закрыть этот сезон, за зиму подготовить все необходимое походное снаряжение, найти еще интересные места и уже следующей весной начать копать более серьезно и основательно.

Пришло время подвести итоги.

Я долго морально шел к тому, что бы начать заниматься тем, чем хочется, а именно – военной археологией. Сколько книжек о войне прочитано, сколько фильмов пересмотрено, а оказывается, что в реальности все обстояло немного не так. Познакомиться с реальной жизнью, восстановить действительный ход событий, значит выйти из мира иллюзий и эмпирических представлений. Копание само по себе – это тяжелый физический труд, а поиск артефактов, относящихся к войне, ко всему прочему, еще и рискованное занятие. Помимо того, что мы уже успели найти гранату и патроны за два выезда, то можно себе представить, с чем нам придется столкнуться в будущем. Риск заключается еще и в том, что оружие и взрывчатку целенаправленно могут искать такие люди, которые точно знают, для чего она им нужна. Не хотелось бы столкнуться в лесу лицом к лицу с этими людьми. Ведь нам, выезжающим на места боев в поисках романтики и сильных ощущений, нечего будет противопоставить более опытным и искушенным копателям. Поэтому надо быть морально готовым к любой встрече, к любому разговору. Вот в самый первый наш выезд, когда менты отобрали у нас первый металлоискатель, мы совершенно не ожидали такого поворота событий. Теперь мы ведем себя более скрытно, местным жителям и дачникам представляемся туристами или грибниками.

За эти несколько поездок я стал понимать гораздо больше об истории нашей страны, о судьбе нашего народа, о самой действительности.

Мы делали вещи, о которых не было написано в книгах и не было снято фильмов, но сами поиски трофеев по местам боев существовали всегда. И знания об этом мы уже начали черпать из разговоров с местными алкашами в деревне, с ветеранами на остановках, с ментами. Оказалось, что параллельно с нашей сытой обыденностью всегда существовала другая жизнь, никому ранее не известная. И в эту параллельную жизнь мне очень захотелось окунуться.

Если присмотреться, то следы войны вы можете найти везде, где она была. Война оставляет после себя памятники, мемориалы, окопы, блиндажи ми воронки. Но это то, что можно увидеть с первого взгляда. И есть такие следы, которые можно увидеть лишь при пристальном изучении местности. Например, одиноко стоящее старое дерево на поляне – это след от бывшей деревни, которая была уничтожена в войну, и от которой ничего не осталось. Ряд современных построек вдоль дорог на Запад от Москвы – это следствие того, что в 1941—1942 годах все деревянные строения были сожжены или разобраны на блиндажи. И после Победы все это отстраивалось и восстанавливалось заново. Узнать это можно, только сравнив жилье на Западе и на Востоке Московской области. Там, где не было боев, сохранилось очень много деревянных построек начала XX века, причем в них до сих пор живут люди.

Кроме того, теперь у меня появилась еще одна цель. Конечно, я захотел найти что-то из того, что видел ранее в Центральном Музее Вооруженных Сил или в Музее Великой Отечественной войны на Поклонной горе. Но вещи для меня никогда не были самоцелью. Целью для меня был процесс поиска и желание к перемещению в пространстве. А путешествуя по местам боев, ты волей-неволей путешествуешь и во времени. Вот ради этих путешествий я все это делал.