Способности, в которые трудно поверить

«…На полу стояли деревянные миски, одна была наполнена варениками, другая сметаною … Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот. Пацюк съел и снова разинул рот, и вареник таким же порядком отправился снова. На себя только принимал он труд жевать и проглатывать».

Эпизод этот, описанный Гоголем сто лет назад, не с меньшим основанием мог бы принадлежать не ему, а скажем, исследователю-этнографу, собирающему сведения о колдунах и шаманах. В работах таких исследователей нередко встречаются упоминания об этой способности воздействовать на предметы – способности, которую народный опыт по сей день устойчиво связывает с людьми, наделенными некой, как принято говорить сейчас, экстрасенсорной силой.

Судя по некоторым свидетельствам, предметы могут приводиться в движение и непреднамеренно, в результате сильного стресса, душевного волнения или страха. На этом основываются и некоторые русские народные обычаи. Так, еще недавно в деревнях, чтобы разоблачить вора, всех подозреваемых собирали где-то в уединенном месте, в лесу. Подбиралось ружье с «легким спуском», т. е. такое, у которого спусковой механизм срабатывал от малейшего нажатия. Ружье клали на высокий пенек, и каждый подозреваемый по очереди подходил и целовал его в дуло. Когда это делал вор, ружье стреляло. Трудно судить, происходил ли такой телекинетический эффект в результате страха, испытываемого тем, кто доподлинно знал за собой преступление, или на спусковой механизм воздействовал дистанционно обычно присутствовавший там колдун. Единственное, что можно констатировать более или менее определенно, – это то, что обычай не мог бы существовать, если бы он не подкреплялся, пусть время от времени, какими-то результатами. Точно так же и эпизод, приведенный Гоголем, по всей вероятности, был рассказан ему кем-то, кто, возможно, сам наблюдал эту сцену. Тем более, что упоминания о людях, способных воздействовать на предметы на расстоянии, встречается время от времени и в исторических записях, и в некоторых воспоминаниях. Один из очевидцев такого феномена рассказывает о некоем артиллерийском офицере Морозове, с которым он служил в 1890 году в Кронштадте.

«Стоило ему долго и пристально посмотреть на какой-нибудь предмет, с желанием, чтобы он пришел в движение, как по истечении некоторого времени предмет действительно приходил в движение.

Однажды, – продолжает автор воспоминаний, – Морозов предложил нам в нашем присутствии проделать несколько опытов. Мы выбирали какой-нибудь нетяжелый предмет, вроде стакана, ложки или ножика, и на наших глазах предмет этот приходил в движение и падал на пол, несмотря на то, что Морозов находился на расстоянии в несколько шагов. Все это происходило среди полного дневного света и на глазах полдюжины товарищей, которые не откажутся подтвердить справедливость всего рассказанного».

Среди историй, которые случилось слышать и мне, рассказ одного бывшего следователя ЧК по Сибири. Случай этот относился к тридцатым годам и произошел в Иркутске. Нэп уже кончился, но на свободе оставались еще бывшие дельцы, коммерсанты и вообще состоятельные люди. Они вели жизнь, соответствующую их возможностям, многократно превышавшим возможности простых людей, и естественно, чаще других становились жертвами мошенников и грабителей. В отличие от остального населения, у них оставалось еще что грабить.

Очередной арестованный, который был направлен к следователю, чей рассказ привожу я здесь, обвинялся в том, что в ресторане, танцуя вальс с женой местного делового человека, похитил у нее прямо с шеи драгоценное ожерелье.

– Я не поверил, что это можно сделать во время танца, когда обе руки его были заняты, и чтобы она не заметила этого. Но улика была налицо – ожерелье нашли у него в кармане там же в ресторане. И второе, он сам не отрицал этого. Так что формально дело было решенное: улика и признание налицо – чего еще? Откровенно говоря, если бы он отрицал, что сделал это – можно было бы допустить, что ему подбросили, когда начался переполох. Такие случаи бывали. Если бы он сказал: «Не брал! Ничего не знаю», – дело бы повисло в воздухе. Может, мне пришлось бы отпустить его. Но он сам признался, что сделал это. «Блефует!» – подумал я. Зачем? Тут свои игры могли быть. Так что как привели мне его для допроса, я так сразу и сказал ему, что не верю, чтобы во время вальса можно было незаметно снять ожерелье. Сказал, чтобы говорил правду: зачем согласился принять на себя чью-то вину? А то, мол, хуже будет. Ну ему, видно, всякие страхи наговорили про ЧК, он побледнел даже, говорит: «Я признался уже. Это я сделал». Я спрашиваю: «Как?» И тут он начинает мне врать (вернее, я думал, что врет), будто может взглядом предметы двигать. Я разозлился даже. Думаю: «Образованный. Надо мной смеется. Издевается надо мной». «Ладно, – говорю. – Докажешь, отпущу. Если врешь, пущу в расход. Вот часовой – свидетель». А часовой тогда не снаружи, не в коридоре, а прямо в кабинете у дверей стоял. Такое правило было. Одним словом, кладу перед собой на стол первое, что под рукой оказалось, – партийный билет. Всегда его с собой носил, понятно. Говорю ему: «Давай, двигай». Он напрягся весь, лицо даже другое стало, постарел вроде. «Ну, – думаю, – Ваньку ломает». Не верю. А потом, гляжу, поехал мой партбилет, прямо к нему поехал. Как за ниточку потянул. Глазам не верю. И часовой тоже глядит и рот открыл даже. Подъехал к краю стола и прямо прыг ему в руки. «Вот, – говорит, – так и с ожерельем было». Я партбилет беру у него, думаю: «Отпускать надо». И тут, как молния, мысль у меня: «Ведь партбилет-то мой в руках арестованного оказался! Ведь если это станет известно…» Тем более, что часовой все видел. Все за секунду решать надо было. Чего же решать, ясно все. Короче, часовому кивнул: мол, в камеру! Как уходил он, чудотворец этот, посмотрел на меня. Думаю, понял все. Как вышли они, я оформил все. И передал на подпись. На другой день, кажется, и расстреляли его. Как раз партия собралась. А я запомнил случай этот. И как это делал он. Кому ни скажу, не верят. А я сам видел.

Конечно, революционный террор, а затем репрессии сталинских лет пришлись в первую очередь по людям неординарным, отличавшимся от других. В том числе и по людям, вызывавшим недоумение, зависть или страх окружающих. Были, в частности, люди, обладавшие паранормальными способностями, – ведуны, колдуны и шаманы. Какое-то время казалось, что подобные люди, носители этого дара, исчезли в народе окончательно и безвозвратно.

Но минуло страшное время, и такие люди необъяснимым образом стали вдруг объявляться то в одном, то в другом конце страны. В том числе и те, кто обладает способностью воздействовать на предметы, передвигать их. Причем почти каждый из них так или иначе имел, оказывается, в своем роду колдунов, ведунов, шаманов.

 

В условиях эксперимента.

Как правило, телекинез – лишь одна из паранормальных способностей. Правда, способность эта достаточно наглядна и убедительна, что особенно важно в обществе, где паранормальное до последнего времени отрицалось вообще. Однако даже когда у кого-то оказывается на руках такой козырь, свидетельствующие о его даре, выясняется, что козырь этот ему некому предъявить.

Ну, хорошо, кто-то может воздействовать на предмет, передвигать его. Что дальше? А дальше начинаются хлопотные и до недавнего времени тщетные попытки заинтересовать собой ученых, лаборатории, Академию наук. Но даже когда это происходит и ему удается продемонстрировать скептической аудитории, как движется предмет, которого никто не касается, что следует из этого, какое продолжение может иметь проведенный эксперимент? Самое большее – на свет появляется акт научной экспертизы, подтверждающий то-то и то-то. (При условии, что присутствовавшие и видевшие все собственными глазами согласятся его подписать.) После этого ученые возвращаются к основным своим делам и изысканиям, а для носителя этого дара начинается новый круг:

– Изучайте меня! – просит он. – Вот акт экспертизы. Посмотрите, кто подписал. Нет, вы посмотрите!

– Спасибо, – отвечают ему. – Вас ведь уже изучали. Допустим, факт имеет место. Чего же вы еще хотите?

И действительно, чего он хочет? Некоторые ищут признания собственной исключительности, удивления перед даром, которым наградила его судьба. Другие искренне хотели бы услышать от ученых объяснения – как происходит то, что удается им делать. И меньше всего, наверное, хотели бы они, скажем, такого:

– Здравствуйте, здравствуйте, Павел Иванович, – раздается по телефону голос кого-то из присутствовавших на эксперименте. – Как поживаете? Давно чтото вас не слышно. А тут, знаете ли, заинтересовались вами. Кто, спрашиваете? Да как вам сказать. Есть одна контора. Очень солидные люди. Они будут звонить вам. Завтра будете дома?

Современное общество обычно ориентировано на достижение ближайших и конкретных целей. Сами цели могут меняться, но установка остается. Только то, что может быть встроено в эту систему, стать средством достижения той или иной цели, способно вызывать интерес. Интерес политиков, военных, деловых людей. Интерес человека с улицы. Поэтому если вы способны передвигать взглядом по столу коробок спичек или колпачок от авторучки, это, конечно, хорошо. Это даже любопытно. Но, простите, кому это нужно?

Воздействия на материальный мир более сложного порядка – это уже интереснее. Значительно интереснее. Такие, например, воздействия, как усилия по отклонению луча лазера. Эксперименты по такому отклонению проводятся, в частности, в Ленинградскомполитехническом институте. Участникам экспериментов удается бесконтактно воздействовать на луч лазера, рассеивать и отклонять его.

В Ленинграде же подобные опыты по воздействию на лазер не один год велись с известным ленинградским экстрасенсом Н. С. Кулагиной. Инициатор этих опытов – Ленинградский институт точной механики и оптики. Во время еђ воздействия луч лазера (на длине волны 10, 6 мкм) теряет яркость и меркнет.

В официальном документе, перечисляющем участников опытов, упомянуты академик Г. А. Николаев, группа профессоров, научные сотрудники Московского технического университета им. Баумана, а также группа загадочных «сотрудников некоторых других организаций». Без указания имен, званий, а главное, самих этих организаций.

Имея даже самое общее представление о роли лазера в разработках по космическим исследованиям, связи и в военном деле, нетрудно представить себе, какое значение могут иметь подобные опыты в технологических реальностях завтрашнего дня. Судя по всему, негласно или полугласно подобные работы ведутся не только в СССР. Есть сведения, например, о таких исследованиях в Китае: группе экстрасенсов удается отклонять луч лазера.

Среди других воздействий на предметы, которые совершала Кулагина в ходе этих опытов, – засвечивание фотопленки и вращение магнитной стрелки.

То, что я назвал «засвечиванием фотопленки», было, по сути дела, воздействием более сложным. На кусках фотопленки, заключенных в светонепроницаемые футляры, Кулагина усилием воли «высвечивала» разные геометрические фигуры: полосы, крест, звезду.

Что касается воздействия на магнитную стрелку, то опыты эти проводились в Советском Союзе давно, хотя и не имели продолжения. Да и какое продолжение могли бы они иметь, кроме кадров фильма, отснятого в свое время, и официальных актов, подтверждавших, что Кулагина и некоторые другие участники опытов такое воздействие производят? Правда, на этот раз кроме самого воздействия удалось фиксировать магнитную индукцию, исходящую от рук Кулагиной. Величина эта, которую зарегистрировал германиевый датчик Холла, составила 2, 7-10-2 Тл.

Одна из проблем таких исследований заключается в том, что непонятны и неизвестны сами пределы и области таких паранормальных воздействий. Программа невольно строится вокруг того, как мог бы представить себе эти возможности обыкновенный человек. Тем более непредсказуемы оказались итоги одного из опытов – была составлена разомкнутая цепь: электрическая батарейка-электрометр. В месте разрыва были установлены две металлические пластины с зазором между ними более полутора сантиметров. Воздух – надежный изолятор. Однако стоило Кулагиной поднести руки к месту разрыва, как цепь замкнулась! С точки зрения законов физики, для того чтобы это произошло, нужен электрический разряд силой в 30 000 вольт.

Такого разряда не было и быть не могло. Что же тогда, какая сила замкнула цепь?

Другая серия экспериментов проводилась под наблюдением академика Ю. Б. Кобзарева, основоположника советской радиолокации. На опытах присутствовали также академики Я. Зельдович, В. Трапезников, А. Тихонов и Ю. Гуляев. К недоумению собравшихся, а главное – вопреки хорошо известным им всем законам физики Кулагина действительно бесконтактно передвигала по столу фужер, колпачок от авторучки и другие предметы.

Впрочем, недоумение присутствовавших, возможно, оказалось бы значительно меньшим, знай они о многочисленных подобных опытах, которые проводились ранее, имей они к тому же доверие к свидетельствам своих предшественников. Из русских ученых интерес к этому феномену проявлял еще Бутлеров). По его заключению, движение предметов «без всякого к ним прикосновения» действительно происходит. Реальность этих и подобных явлений, писал он, «засвидетельствована мною и другими серьезными наблюдателями на основании собственного опыта».

В отличие от Бутлерова, те, кто исследовали феномен Кулагиной, имели в своем распоряжении целый арсенал различных датчиков и приборов. То, что удалось им обнаружить, расширило, однако, лишь область неизвестного, ничуть не приблизив к пониманию того, что же происходит на самом деле. Когда Кулагина «работала», руки ее источали ультразвук, длительность пиков составляла 30 микросекунд. Когда же она подносила ладонь к уху экспериментатора, отчетливо слышались беспорядочные щелчки.

Столь же неожиданным оказалось и то, что фотоэлектрический усилитель зафиксировал сильное свечение ее ладоней. Чтобы уточнить спектр излучений, попытались установить фильтры. Но от этого пришлось отказаться – оказалось, что стекла фильтров быстро мутнеют. Они покрывались легким налетом солей. Такой же налет появлялся на стенках пластмассового куба, в котором был помещен предмет, который Кулагина также передвигала на расстоянии.

Насколько мог я понял из бесед с некоторыми участниками опытов, неизвестно, что повергло их в большее недоумение – сам ли факт бесконтактного передвижения предметов или неожиданные излучения, сопровождавшие феномен.

Впрочем, люди науки вообще не любят, когда им встречается явление, которому они не могут дать объяснения. В этом плане ситуация с Кулагиной усугубляется еще и тем, что она – не единственная, кто, оказывается, обладает способностью воздействовать на предметы и передвигать их.

При всем различии носителей этого дара, как и тех, кто проводит эксперименты, программа таких опытов строится, в общем, по одной схеме: сначала подтверждение самого факта передвижения предметов, затем выяснение физических явлений, сопровождающих феномен, и, наконец, главное – попытка определить характер той силы, которая воздействует на эти предметы. Однако вопреки всем усилиям до сих пор удается продвинуться не далее двух первых пунктов. А что представляет собой сила, воздействующая на предмет, продолжает оставаться столь же неведомым, как во времена Бутлерова или до него.

Наиболее достижимая цель исследования – первая: подтвердить, что предметы действительно бесконтактно передвигаются. Впрочем, и здесь есть свои трудности и проблемы. Основная забота экспериментаторов – гарантировать полную бесконтактность такого воздействия.

В одном из ленинградских институтов испытуемого усаживали на расстоянии не ближе двух метров от стола, на котором помещался предмет будущего его воздействия. При этом сам предмет накрывался стеклянным колпаком. Чтобы исключить влияние вибрации ног, под ноги экстрасенсу клали толстый поролоновый коврик. Два члена комиссии в течение всего эксперимента сидели рядом, держа его руки в своих руках. Даже рот его заклеивался скотчем, чтобы он не мог незаметно дуть, а также, как пояснил один из участников опыта, чтобы «не отвлекал комиссию разговорами». Тем не менее, при соблюдении всех предосторожностей экстрасенс перемещал предмет (шарик от пинг-понга), лежавший под стеклянным колпаком.

Когда же исследователи перешли ко второй части, выяснению того, какие явления сопровождают феномен, обнаружилось, что на шарике появился электростатический заряд, которого раньше не было. Не это ли, не электростатика ли, передаваемая экстрасенсом неведомо каким образом сквозь стеклянный колпак, и есть та сила, которая передвигает предметы?

Тогда установили ультрафиолетовую лампу, которая, ионизируя воздух, мешала накоплению заряда. Но шарик, и лишенный заряда, продолжал двигаться. Происходящее явно не вписывается в рамки физических реальностей, какими они известны нам.

Об этом же, о нарушении элементарных законов физики, говорят и некоторые наблюдения, связанные с московским экстрасенсом Валерием Авдеевым. Он не довольствуется тем, что на расстоянии взглядом или движением рук раскручивает магнитную стрелку компаса то в одну, то в другую сторону. Таким же образом он может заставить двигаться и сам компас. «Авдеев напрягся и замер над компасом, – описывает происходящее очевидец. – Его лицо покрылось испариной, на руках вздулись вены, дыхание совсем не слышно. И вдруг, примерно через минуту, компас словно ожил: дернулся несколько раз, а потом стал плавно удаляться от него. Передвинувшись сантиметров на пятнадцать, остановился и стал медленно вращаться. Сделав несколько оборотов, замер на краю стола».

Как и Кулагина, Авдеев генерирует в эти минуты электромагнитные импульсы. Однако, как показали приборы, мощности самих этих импульсов было бы совершенно недостаточно, чтобы заставить двигаться магнитную стрелку, не говоря уже о том, чтобы сдвинуть с места сам компас. Точно так же и импульсов, которые генерировала Кулагина, было бы недостаточно, чтобы воздействовать на предметы, которые передвигала она.

Исследователям остается лишь констатировать существование силы и признать, что о ее характере у них нет ни малейшего представления.

Еще более непонятно, каким образом «сила» эта может внезапно появляться и у человека, не наделенного этой способностью. Стоит тому же Авдееву взять такого человека за руку или даже просто находиться с ним рядом, как тот оказывается способен проделывать с магнитной стрелкой то же, что делает сам Авдеев.

 

Вызыватели дождя, гонители облаков

В опытах, о которых я говорил, обычно передвигались предметы довольно небольших размеров. Да и сами опыты эти – не более, чем своего рода подтверждение того, что возможность такого воздействия существует.

В какой мере возможность эта ограничена размером предмета или его весом? И ограничена ли? Древнейшая практика вызывания дождя, воздействия на огромные многотонные массы облаков позволяет ответить на этот вопрос самым неожиданным образом.

У лекторов-атеистов есть дежурный пример, который они любят приводить, чтобы опровергнуть веру в необъяснимое и необычное. «Священники, – говорит лектор, – устраивали молебны о ниспослании или прекращении дождя, обманывая трудовой народ. Разве не ясно, – восклицает он, – разве не понятно, что подобное невозможно? Смешно даже, что темные массы верили когда-то, будто человек может собирать тучи или, наоборот, – разгонять их».

Так ли уж беспочвенна была эта вера? Так ли наивны были наши предки? Я не говорю уже о народах и племенах обширных территорий Африки и Азии, где практика эта бытует и поныне.

Но обратимся к нашей стране. Жития святых содержат рассказ о том, что в 1096 году, когда в Новгороде начался великий пожар, грозивший истребить весь город, святой Никитий (реальное историческое лицо, епископ Новгородский) низвел дождь, который и погасил пожар: «Прилежно моление за люди своя принося, овогда и граду запаление угасил еси».

Практика вызова дождя существовала в России как бы в двух видах: в церковном и чародейном, восходящем к языческим, дохристианским временам. Крестный ход, моление о ниспослании дождя были частью общепринятых церковных служб. Другие воздействия, приписываемые обычно разного рода «облакогонителям», колдунам и чародеям, гибельными, негативными. С ними связывались обычно засухи, проливные дожди, бури или град, губящий урожай.

Очевидно, именно поэтому в русском историческом списке 1282 года осудительно упоминались «облакы прогонникы и чаровникы», а также «облакы-генештеи». Надо думать, очевидно, далеко не случайно и то, что Шестой Вселенский собор предусматривал епитимию «облакогонителям».

Знание о том или вера в то, что есть такие «облакогонители», собирающие или, наоборот, разгоняющие облака, порождали особенно настороженное отношение к соседним недружественным племенам и народам: а не готовят ли их волхвы и чародеи погибели православным? Особое подозрение, как никакой другой народ, вызывали почему-то литвины. Впрочем, не только они. Сохранилось интересное свидетельство Курбского, относящееся ко времени осады Казани. Татарские кудесники с восходом солнца появлялись на городских стенах, вопияли сатанинские слова и махали одеждами. Из-за этого поднимался ветер и нагонял облака, которые несли «плювию» (дождь), так что даже сухие места превращались в болото. В отличие от татар, укрывавшихся в городе под крышами, русскому войску, стоявшему в открытом поле, дожди несли массу неудобств. Только когда из Москвы был привезен честной крест и было совершено водосвятие, писал Курбский, бедствие это прекратилось.

Действительно ли татарские «кудесники» вызывали проливные дожди, чтобы досадить русским, или было это простым совпадением, рассудить сегодня едва ли возможно. Важно, однако, что другие сообщества из прошлого более близкого и даже из нашего времени говорят о фактах более определенных и бесспорных.

Китайские хроники рассказывают о даосском отшельнике Чанг Чуне, о котором известно, что с ним неоднократно встречался и подолгу беседовал Чингисхан. Однажды, когда страна погибала от засухи, правитель Пекина попросил его вызвать дождь. Отшельник помолился, и прошли обильные дожди, которые сохранили урожай и спасли людей. В ответ на многочисленные изъявления благодарности отшельник ответил:

– Молитва – это не вещь. Единственное, что нужно, это вера. Именно это имели в виду древние, когда говорили, что абсолютная вера может двигать небом и землею.

Действительно ли абсолютная вера в то, что желаемое осуществится, помогает и сегодняшним африканским колдунам, вызывающим дождь? Во всяком случае, рассказы путешественников и этнографов подтверждают эту практику.

Трудно сказать, обладал ли такой абсолютной верой или, возможно, другими свойствами американский профессиональный вызыватель дождя Чарльз Хэтфильд. Но то, что он делал (вызывал дождь), приносило ему устойчивый заработок, было источником его существования. Отдавая дань технократическим символам общества, в котором он жил, Хэтфильд обставлял свое действо соответствующим образом. Там, куда его приглашали, он устанавливал нелепое, но, очевидно, производящее впечатление сооружение из деревянных труб, извергавших дым в раскаленное безоблачное небо. Проходили сутки, иногда другие, и на иссохшую землю обрушивались потоки дождя. В некоторых штатах, чтобы обеспечить осадки и устойчивый урожай, фермеры нанимали его из года в год. Странностями такого рода не удивишь Америку, поэтому и Хэтфильд, и то, что делал он, не были предметом сенсации. Да, вызывает дождь. Ну и что? Иное дело, когда начался шумный судебный процесс между вызывателем дождя и муниципалитетом Сан-Диего, портового города, расположенного на побережье.

Для Сан-Диего и окрестностей 1916 год выдался на редкость засушливым. Уже к весне источники, снабжавшие жителей питьевой водой, пересохли, а искусственный городской водоем для сбора воды лишился последних запасов. Вода, которую привозили в цистернах и за которую платил муниципалитет, не могла обеспечить и малой части потребностей. И вот когда в городском бюджете, как в водоеме, обнажилось дно, муниципалитет решился на крайнюю меру – нанять профессионального вызывателя дождя. Хэтфильд поставил свои условия: город должен будет заплатить ему по тысяче долларов за каждый дюйм осадков. Если же он заполнит городской водоем до краев (город смог бы тогда жить совсем без осадков целых два года) , то это сверх всего будет стоить муниципалитету десять тысяч. Последнее представлялось тем менее вероятным, что за двадцать лет существования водоема он никогда не бывал полон более чем на треть. Прождав еще несколько дней, столь же безоблачных и безнадежных, как предшествовавшие месяцы, муниципалитет подписал контракт.

Не прошло и суток, как Хэтфильд установил свои деревянные трубы, направив их в небо, и хлынул проливной дождь. Он шел беспрерывно. Уже на третий день водоем, как и обещал Хэтфильд, наполнился до краев. Дождь продолжал лить. Озера и реки начали выходить из берегов, затопляя окрестность. Никто не мог поверить в наводнение – слишком засушливы и безводны были все предшествовавшие месяцы года. В это пришлось поверить, когда рухнула дамба и десятиметровая стена воды обрушилась на поселок, сметая дома. Десятки людей погибли. Сан-Диего был объявлен зоной бедствия, и для спасения жителей в город были направлены войска. А дождь, вызванный заклинателем, все лил и лил.

Когда же Хэтфильд, считая, что он выполнил свое обязательство, предъявил счет, муниципалитет платить отказался. Заклинатель обратился в суд, но позиция города оказалась неуязвима: если допустить, что дождь вызван им, то Хэтфильд ответствен и за все разрушения и убытки, которые последовали; если же считать, что дождь начался сам собой, то Хэтфильд, естественно, не ответствен за убытки. Но тогда за какую услугу ему платить? Адвокату Хэтфильда нечего было противопоставить этой логике, и пришлось отступить.

Не к числу ли подобных воздействий, производимых кем-то, относится и феномен, замеченный недавно в Португалии и собирающий с некоторых пор не только недоумевающих местных жителей, но и не менее недоумевающих репортеров газет. Каждый день ровно в четыре часа на склоне одного из холмов начинается дождь. Через час он прекращается. Это происходит ежедневно с регулярностью часового механизма. Но самое непонятное – это происходит при совершенно ясном небе. Нет ни облачка, а идет дождь.

Ученые, приглашенные из Лисабона, смогли только подтвердить, но ни объяснить, ни как-то хотя бы прокомментировать этот странный и регулярно повторяющийся феномен.

«Облакогонители», о которых упоминали древнерусские тексты, судя по некоторым сообщениям, не перевелись в нашей стране и сегодня. Один из них – украинский экстрасенс Альберт Игнатенко. Как-то киевское телевидение, прослышав о том, что он может якобы воздействовать на многотонную массу туч и менять погоду, скорее в порядке вызова предложило ему провести такой эксперимент. День, когда съемочная группа приехала за ним, подходил для этого как нельзя более: все небо было покрыто хмурыми тучами, моросил мелкий, беспрерывный дождь. Исследователи феномена рассказывают, как проходил этот опыт: «Сотрудники телевидения вежливо, но скептически улыбались. И тогда Игнатенко сел в машину: эксперимент начался. Они приехали на Октябрьскую площадь. Дождь прекратился, камера зафиксировала плотный слой облаков. До начала выступления осталось семь минут. Альберт Игнатенко вытянул перед собой руки ладонями вверх…»

Что произошло потом, рассказывали работники съемочной группы. «Через минуту, не больше, темно-серая завеса туч стала светлеть, облачность таяла прямо на глазах… и вдруг засияло солнце. Оператор оказался не из нервных и полностью заснял этот эпизод на пленку. А вот режиссера еще более получаса била нервная дрожь».

Другой, более ранний эпизод рассказал сам Игнатенко. Он работал тогда психологом при команде по академической гребле. Команда проводила тренировку на олимпийской базе в Литве, в Бирштонасе.

– Должны были проводиться соревнования, – вспоминает Игнатенко. – А погода напрочь испортилась. День идет дождь, второй, третий… Спортсмены и тренеры нервничают все больше. Тогда-то я и попробовал разогнать тучи. И в течение пятнадцати дней держал в радиусе пяти-шести километров солнечную погоду, можно сказать, ладонями. Я представляю себе, что ладонь моей руки излучает энергию. До тех пор, пока не увижу мерцающие точки, поднимающиеся в виде толстого луча к облакам. Пучок энергии я посылаю именно в то место, где в данный момент должно находиться солнце. Когда луч доходит до облаков, мысленно представляю происходящую там реакцию. И постепенно начинаю ощущать тяжесть, словно держу на весу ядро. Затем появляется легкая вибрация…

Очевидно, не так уж наивны и легковерны были наши предки, когда полагали, что молебен, сильный волевой импульс множества людей, способен воздействовать на тучи, менять погоду.

Обычно только крайние, экстремальные ситуации понуждают прибегать к такому воздействию. Такие обстоятельства диктуют, соответственно, и сильный эмоциональный настрой. Он необходим, чтобы само такое воздействие состоялось. Такая практика до последнего времени хорошо известна была в Поморье, на побережье Белого моря и Ледовитого океана. Здесь не только улов, сама жизнь рыбаков нередко зависит от произвола ветра. Находившиеся в море рыбаки, а чаще жены, ждавшие их на берегу, собравшись вместе, хором читали заклинания, чтобы подул попутный ветер, ветер с Севера. Самое успешное, считалось, творить такие заклинания на вечерней или на утренней зорьке.

 

Всплески и выбросы

Впрочем, сколь ни велика, ни исключительна эта сила, возникающая внезапно, меняющая ветер или движущая огромные массы облаков, даже она представляется менее значимой и впечатляющей по сравнению с другими, которым имеются свидетельства. Я имею в виду способность не просто двигать и перемещать объекты, воздействуя на них, как на некую компактную массу, а способность оказывать влияние на глубинные, субатомные свойства самой материи.

В годы правления Святополка Изяславовича (XII в.) во время очередной междуусобицы, когда в Киев не смели приезжать купцы, в городе и в окрестностях стала кончаться соль. Те же купцы, которые имели ее в запасе, тут же подняли цену на соль ради обогащения. Многим из бедных соль оказалась не по карману.

Тогда блаженный Прохор, игумен Киево-Печерской лавры, собрал в свою келью пепел из печей, что были в монастыре, и по его молитве, гласит предание, зола обратилась в соль. Когда игумен стал раздавать ее нуждающимся, люди потянулись в лавру и лавки торговцев солью опустели. Тогда купцы обратились к Святополку с жалобой: «Прохор, черноризец Печорского монастыря, отнял у нас большие деньги: всех неотступно привлек к себе за солью, и мы, платящие тебе подати, не можем сбыть своей соли и через него разорились». Князь, решив сам обогатиться, ответил купцам: «Ради вас пограблю монаха» – и приказал отнять соль у бл. Прохора, сложить ее на княжеском дворе и продавать за деньги. Это было сделано, мешки разгрузили, но оказалось, что в них – зола. В недоумении и гневе князь прождал несколько дней, зола оставалась золой, и он, досадуя, приказал высыпать ее за ворота. Когда же поутру князь выезжал со двора, он увидел у дороги большую кучу соли и множество людей с ведрами и мешками, спешившими к этому месту. То, что было (или представлялось) золой, снова стало солью.

Встречая явление, превышающее наш жизненный опыт и, соответственно, разумение, трудно бывает сразу вместить его, принять в себя. И хотя со временем это все-таки происходит, самое худшее – с ходу пытаться объяснить или отвергнуть его (что в известном смысле одно и то же). Избегнем соблазна такой торопливости и, постаравшись вместить услышанное, обратимся к еще одному свидетельству прошлого.

Ученик Аввы Виссариона, египетского подвижника, рассказывал: «Однажды мы шли по морскому берегу, я почувствовал большую жажду и сказал Авве Виссариону: „Отец, меня очень томит жажда“. Старец, помолившись, сказал: „Напейся из моря“. Морская вода сделалась пресной, и я от нее утолил жажду. Напившись, я налил воды в сосуд с предосторожностью, чтобы иметь при себе воду, если снова начну чувствовать жажду. Старец, увидев это, сказал мне: „Для чего ты сделал это?“ Я отвечал: „Прости меня. Я сделал это из опасения, что мне опять захочется пить“. Старец сказал: „Как здесь Бог, так и везде Бог“.»

Истинность этих слов подвижника не нуждается в подтверждении. Известной иллюстрацией их, не более, может служить эпизод, происшедший с экипажем корабля Лара, следовавшего в 1881 году рейсом из Ливерпуля в Сан-Франциско. Когда корабль находился в открытом море, на нем начался пожар. На воду спустили шлюпки. Среди покинувших объятое огнем судно был капитан Нейл Кэрри с женой и двумя дочерьми. Ближайшая земля – побережье Мексики – находилась на расстоянии двух тысяч километров. Какое-то время матросы пытались грести в сторону далекого и недостижимого берега, больше надеясь на случайную встречу с каким-нибудь кораблем, который мог бы заметить их. Но день шел за днем, океан, который окружал их, по-прежнему был пустынен. Вскоре кончились запасы воды, и потерпевшие бедствие стали испытывать муки жажды, которые возрастали с каждым часом. Из тридцати шести человек, бывших в шлюпке капитана, семеро были уже без сознания. Несомненно, они все погибли бы – одни раньше, другие позже. Кто-то отчаялся, кто-то впал в оцепенение, другие пытались молиться.

Потом, когда после трех недель мучительного скитания по морю они благополучно достигли берега, капитан в следующих словах описал то, что спасло их: «Мы мечтали о пресной воде. Кто-то пребывал в таком состоянии, что мы стали воображать, будто вода вокруг шлюпки из голубой морской превращается в зеленоватую, пресную. Я собрался с силой и зачерпнул ее. Кагда я попробовал, она оказалась пресной». Это писал человек весьма трезвого отношения к действительности, человек, лично переживший этот опыт.

Конечно, подвергнуть сообщения эти сомнению легче всего. И дело не только в том, что самый легкий путь редко бывает путем истинным. Дело в том, что при всем желании невозможно подвергнуть сомнению другие факты, имеющие лабораторное, научное подтверждение. Я не говорю «объяснение», – подтверждение. О растениях, преобразующих элементы, и других экспериментах я говорил выше. Действительно ли во всех этих случаях происходит воздействие на глубинные, субатомные свойства материи?

Зная настороженное отношение официальной науки к паранормальному и всему, что связано с ним, М. Черятьев из Ленинградского горного института решился пригласить комиссию из Академии наук только тогда, когда эксперимент удалось повторить тридцать раз подряд. В чем же заключался эксперимент? Мысленным, бесконтактным воздействием женщине-экстрасенсу удалось значительно замедлять скорость радиораспада тория. С позиций позитивного, традиционного научного знания это было невозможно, это было необъяснимо. Тем не менее, это происходило. Результат был устойчив: скорость распада уменьшалась на 30%. Когда Черятьев решился, наконец, пригласить в лабораторию комиссию Академии наук, ни у него, ни у других участников эксперимента не оставалось ни малейших сомнений: они на пороге открытия, меняющего все наши представления о физическом мире и самом человеке.

Однако, когда к условленному часу в лаборатории стали собираться начальники из Академии наук и «сотрудники некоторых других организаций», оказалось, что их опередили. Опередил их господин Случай, который всегда умеет вмешаться в людские дела, когда сами люди меньше всего ожидают этого. И когда они меньше всего догадываются, что кроме того расклада событий, который готовят они, существует другой сценарий и что именно этот другой и есть главный.

Некая реальность, которой не ожидают и к которой не готовы, всякий раз приходит под маской случая, сочетания обстоятельств, которых нельзя было предвидеть. На этот раз господин Случай объявился в форме семейного инцидента, домашней ссоры. Ссора произошла утром именно этого дня в семье той самой женщины-экстрасенса, от которой зависело все. Когда ее привезли в институт, она чувствовала себя настолько не в форме, что просила отложить эксперимент, перенести его. Но все понимали, что это было уже невозможно.

Если бы эксперимент просто не удался, не дал результатов, может, это было бы не самое худшее. Как не самое худшее, когда автомобиль может сдвинуться с места при отказе зажигания. Куда хуже, когда что-нибудь произойдет на полном ходу: рулевое управление выйдет из строя или тормоза. Нечто подобное и случилось.

Когда все было готово и эксперимент начался, внезапно в установку перестала подаваться вода. Неожиданную поломку нашли, устранили и с извинениями готовы были приступить еще раз, как вдруг перестал поступать жидкий гелий, необходимый для охлаждения. Техники и лаборанты судорожно пытались найти, в чем неисправность – раньше такого не случалось ни разу. Члены комиссии между тем начинали поглядывать на часы, прикидывая, успеют ли они сделать свои последующие дела. Прошло около получаса, прежде чем неполадку удалось устранить. Черятьев, который и до этого работал с экстрасенсами и понимал, что происходящее не случайно, ждал, что случится еще. И он не ошибся. Едва снова собрались было приступить к опыту, как во всем институте внезапно погас свет. Включили аварийную подстанцию. Но и там что-то замкнуло, и электричество отключилось снова. Как выяснилось потом, такого, чтобы подстанция отказала, не случалось в институте с 1949 года. Что было делать? К счастью, в лаборатории оказалась система аварийных аккумуляторов. Они заработали. На приборах наконец-то засветились индикаторы и вспыхнули табло.

– Ну, слава Богу! – произнес не самый терпеливый из приехавших, «сотрудник другой организации», но тут же осекся. Руководитель эксперимента Черятьев, схватившись за голову, с криком повалился на пол. Когда бросились к нему и подняли, оказалось, он ничего не видел. Ослеп.

Пока звонили в соседнюю поликлинику, вызывали скорую помощь, высокие гости, неловко переглядывась, потянулись к выходу.

К эксперименту больше не возвращались, и об этом случае в лаборатории стараются не вспоминать до сих пор.

Когда экстрасенсу случается быть «не в форме» и энергия выходит из-под контроля, последствия могут оказаться непредсказуемы и порой разрушительны. Мне не раз приходилось слышать: в таких случаях другие участники эксперимента, те, что находились рядом, начинают жаловаться на плохое самочувствие, головную боль и т. д.

Впрочем, от неконтролируемых, разрушительных побочных эффектов не застрахован, возможно, ни один эксперимент такого рода. Сами носители этой энергии далеко не всегда и не всякий раз могут направлять ее только по должным каналам и только на те объекты, на которые они бы хотели. В происходящем участвует, очевидно, не только дневное сознание, но и различные структуры подсознательного, со всеми их фобиями, тревогами и зонами напряженности. Можно предположить, что большинство таких побочных, неконтролируемых выбросов вообще не попадает в зону внимания экспериментаторов. И не только экспериментаторов. Какие-то выбросы происходят постоянно, в том числе от людей, о паранормальных способностях которых не догадываются не только те, кто знают их много лет, но даже они сами.

Некоторое время назад на одном из военных предприятий, занятом сборкой чрезвычайно точных электронных устройств, было замечено: в одной из смен внезапно резко возрос процент брака. Все самые тщательные попытки выявить причину долгое время оставались безуспешны. Пока не догадались пригласить специалистов в области сверхчувственного восприятия. Носителем неполадок оказался новый сотрудник с очень сильным полем. То, в каком он был настроении в тот или другой день, перепады его семейной и личной жизни – отражалось на надежности микросхем, которыми занималась его смена.

 

Приборы реагируют на мысль

Среди исследований, которые ведутся по дистанционному воздействию на физические объекты, есть направление, которому придается особое значение. Я имею в виду опыты по воздействию не просто на тот или другой физический объект, а на приборы. В том числе на приборы, которых экстрасенс никогда не видел, и расположенные в местах, где самому ему никогда не приходилось бывать. Причина значения, которое придается таким работам, – это ограниченность информации о подобных экспериментах.

Тем не менее, о некоторых из них я попытаюсь рассказать. Подтверждение, что такое воздействие возможно, было получено совершенно случайно летом 1987 года. В то время проводился опыт с целью узнать, в какой мере возможно бесконтактное целебное воздействие на человека. Проводивший воздействие Евгений Анатольевич Дубицкий находился в Москве. Объекты его воздействия, пациенты, страдавшие разными заболеваниями, – в Софии, на расстоянии двух тысяч километров.

Кроме картины заболевания болгарских врачей интересовали изменения частоты и ритмичности сердечных сокращений у пациентов. Для снятия таких данных использовались микропередатчики с частотой 67 мегагерц, которые находились непосредственно на каждом из пациентов. Радиосигналы о сердечной деятельности исправно поступали с передатчиков и фиксировались приемным устройством.

Однако с момента начала воздействия приемное устройство каждый раз внезапно переставало принимать сигналы. Как только сеанс заканчивался и воздействие прекращалось, прием радиосигналов возобновлялся сам собой. Тщательные поиски какой-либо неисправности, которая могла бы то появляться, то исчезать, результатов не дали. Радиосигналы пропадали, как только начиналось воздействие, и возобновлялись, когда воздействие прекращалось.

Факт такого необъяснимого и полного подавления радиосигнала был зафиксирован в официальном протоколе эксперимента.

Тогда же возникла мысль: а что, если будет сделана попытка направленного воздействия на прибор? Для этой цели болгарская сторона решила использовать прибор «Меттлер» (системы ТА 8000), предназначенный для термоаналитических измерений. В прибор входят компьютер, самописец и калориметр. В калориметре в качестве «рабочего тела» использовалась вода объемом 0,5 см

2. Компьютер может задавать «рабочему телу» любой изотермический режим от – 100€С до + 1000€С. При этом температура поддерживается и измеряется с точностью до 10€С.

Эксперименту сопутствовало немаловажное условие: Дубицкий никогда не видел ни самого прибора, ни его аналогов. Кроме того, он никогда не был в Центральной лаборатории солнечной энергии и новых энергетических источников при Болгарской Академии наук, где установлен прибор, и не знал даже, в каком районе Софии она расположена.

Перед началом эксперимента Дубицкий составил программу воздействий, которая была неизвестна участникам эксперимента в Софии, которые в оговоренное время должны были только регистрировать показания прибора, если они будут меняться. Ими действительно было зарегистрировано несколько пиков такого воздействия.

На ленте самописца осталось три резких пика, четко соответствовавших по времени каждому из трех воздействий. Факт дистанционного воздействия на прибор был доказан. Однако после эксперимента система внезапно разладилась, нарушилась стабилизация, и прибор стал неуправляем.

Когда же прибор был отремонтирован и эксперимент возобновили, при последнем воздействии, как в прошлый раз, система вышла из-под контроля. Теперь сломался полупроводник («цензор») так, что Центру пришлось направить заказ на его замену фирме-изготовителю.

Три момента, как видится мне, можно акцентировать в этой связи: 1) сам факт столь сильного и направленного воздействия на прибор на таком большом расстоянии – две тысячи километров; 2) понижение температуры, что, с точки зрения законов физики, особенно необъяснимо, т. к. если имело место воздействие на «рабочее тело» любых излучений, известных современной науке, это могло бы привести только к возрастанию температуры. 3) сила побочного энергетического выброса.

О таких непредвидимых выбросах и возможных их последствиях я уже говорил.

Серии подобных экспериментов – дистанционное воздействие на приборы – проводили и проводят и другие исследователи. Профессор А. В. Чернетский упоминает опыты, в которых на расстоянии нескольких метров производилось бесконтактное, мысленное воздействие на инфракрасный приемник. При этом прибор фиксировал такое воздействие, которое соответствовало «нагреву» на 20-30 град.

В ходе другого эксперимента, которым руководили исследователи Г. К. Гуртовой и А. Г. Пархомов, было проведено 70 подобных опытов с воздействием на микрокалориметры. В тех опытах, которые оказались успешны (около половины), был зарегистрирован перепад температуры около 10€С. Мысленно воздействуя на прибор, экстрасенс сначала старался установить с ним связь, а затем создавал яркий образ пламени, погружая туда мысленно «рабочее тело» прибора.

В других опытах проводилось дистанционное воздействие на инфракрасный приемник. Экстрасенс, находясь в нескольких метрах, мысленно воздействовал на него полем руки. При этом в приемнике возникал сигнал, который соответствовал «нагреву» на 20-30 град.

В опытах профессора Чернетского мысленно воздействие проводилось так же на кварцевые часы, имеющие очень высокую стабильность, равную 10 Гц. При таком воздействии регистрировался уход частоты на три порядка. Подобное же воздействие на резисторы вызывало снижение сопротивления на 5%, что также было зафиксировано аппаратурой. Свыше ста опытов по мысленному влиянию на генераторы инфранизких частот также подтвердили устойчивость такого воздействия на так называемый «фликкер-шум».

При этом был отмечен совершенно необъяснимый всплеск шумов через 5-15 минут после окончания воздействия. Я понимаю, сколь неуместен сам термин «необъяснимый» в отношении некой частности, когда слово это куда в большей мере приложимо к феномену во всей его полноте.

В ряде лабораторий, в том числе в советских, проводился эксперимент с магнитометром, также свидетельствующий о возможности волевого воздействия на прибор или то или иное устройство. Сверхпроводящий экран регистрировал искажение эффекта Джозефсона. Экстрасенсу показывали запись выходных данных, после чего он старался представить себе внутреннее устройство прибора и воздействовать на него. Когда он делал это, частота на выходе удваивалась. В одном из опытов, когда экстрасенс, отвечая на вопросы экспериментатора, пытался объяснить, как ему удађтся осуществить это, частота на выходе удваивалась опять уже безо всякого его воздействия.

Кроме лабораторных исследований, достаточно убедительных и многочисленных, существуют и другие свидетельства мысленного воздействия на приборы и технические устройства.

В одном из украинских сел, недалеко от Киева, живет Петр Дементьевич Утвенко, бывший солдат, израненный, прошедший всю войну. Но главное, чем известен он в округе и далеко за ее пределами, – он лекарь и прозорливец. Рассказывают, что когда один из его посетителей стал было против его воли незаметно записывать на магнитофон то, что тот говорил, Утвенко, заметив это, только усмехнулся. Но ничего не сказал. Когда же потом кассету стали прослушивать, на ней вообще не оказалось ни слова, шла только музыка. При следующей встрече незадачливый посетитель повинился и спросил, как удалось тому так воздействовать на запись. Утвенко с готовностью «пояснил»: это было совсем нетрудно, т. к. именно в то время из Киева по радио передавалась музыка. Думаю, в таком ответе не было ни малейшей попытки поставить кого-то в тупик. Ему, Утвенко, делавшему это, все было действительн и понятно и просто. Ну, а если для кого-то это не так, что же, это уже его трудности и проблемы.

В том же ключе, наверное, мог бы ответить на подобное недоумение и шаман индейского племени Шошоне. Европеец-антрополог, заранее предвкушая изумление дикого человека, увешанного лисьими хвостами и колокольчиками, решил сделать его фотографию при помощи «Полароида» – камеры, сразу выдающей готовое фото. Однако, вопреки его ожиданиям, фотоаппарат один за другим стал выдавать засвеченные снимки. Это было невероятно, потому что камера была СОВЕРШЕННО ИСПРАВНА. После третьей такой неудачи подряд, шаман позволил себе усмехнуться:

– А вот сейчас у тебя получится. И действительно, после этих разрешающих слов шамана на четвертой попытке из бокового отверстия камеры вышло фото во всей яркости своих красок. Ни до, ни после этого случая «Полароид» не отказывал ни разу.

Известны случаи, когда такое воздействие на приборы происходит как бы помимо воли самого экстрасенса. Именно такое воздействие послужило причиной того, что в книге этой оказалась не представлена Эльвира Алексеевна Романова. Встречаясь с ней, целительницей и экстрасенсом, с еђ разрешения, как я делаю это обычно, я включил диктофон. Сделав один-два оборота, он тут же остановился. Это было странно, так как перед встречей я поставил новые батареи. К счастью, у меня была с собой ещђ одна пара. Пока я менял их, Романова рассказала, как на телевидении, куда пригласили еђ, таким же образом несколько раз отказывала аппаратура.

– Как вы понимаете, – пояснила она, – это было не в моих интересах, я вовсе не старалась воздействовать на них. Хотя и могла бы.

Тем временем я сменил батареи, и запись началась. Мы говорили достаточно долго, но велико было мођ разочарование, когда, вернувшись домой, я попытался прослушать запись. После нескольких первых слов дальше шђл сплошной шум. Вернее, какой-то шорох. И я, и она поняли это как перст судьбы и не возобновляли попыток.

Можно ли эпизод этот понимать как ещђ одно из свидетельств того, что в человеке присутствует более чем одно сознание, более чем одна воля?

Я упомянул о том значении, которое, судя по всему, придается самой возможности мысленного воздействия на технические устройства и приборы. Чем может быть вызван такой интерес – мой ответ на этот вопрос, я полагаю, будет неполон, как неполна и неисчерпывающая информация, которой я располагаю. Какие организации, на чьи приборы и в каких обстоятельствах хотели бы воздействовать – не стану об этом ни гадать, ни делать предположений. Вместо этого я позволю себе привести высказывания двух человек, стоящих к проблеме достаточно близко, чтобы не только иметь о ней суждение, но и чтобы просить меня не называть их имен.

Говорит научный сотрудник института, занимающегося космическими исследованиями:

– В чем главная проблема, связанная с аппаратурой, которая работает в космосе? Главная проблема – надежность. Надежность и безотказность – самое слабое звено аппаратуры, которая работает в космосе. А прочность цепи определяется по самому слабому ее звену. На Земле сотни раз мы опробуем каждую систему, каждый ее компонент. При этом – в разных режимах, максимально приближенных к тем, которые возможны в космосе. И все-таки случаются отказы. Я думаю, в открытом космосе существуют факторы, которых мы просто не знаем и которых не можем учесть. Из-за этого приходится каждую систему, по крайней мере, дублировать.

Тем не менее, определить и устранить такую поломку, когда аппарат в полете, необычайно трудно. А если аппарат непилотируемый, то и вообще невозможно. И тогда из-за какой-нибудь ерунды может пойти прахом программа, над которой работало множество Специалистов. Я не говорю уже о стоимости, о тех миллионах рублей, которые при этом тоже погибнут. Поэтому, если бы существовал надежный метод бесконтактного воздействия на аппаратуру на больших расстояниях, это бы очень помогло. Помогло бы в аварийных ситуациях и там, где нет человека. То, что я знаю, делается в этой области, такую надежду дает.

А вот точка зрения человека, который, участвуя в подобных экспериментах, сам воздействует на приборы и устройства.

– В чем для меня смысл всей этой работы? Сейчас мы как бы учимся мысленно воздействовать на тот или другой прибор, на какую-то конкретную его часть. Или просто на показания, что он дает на выходе. В этом деле у нас есть прогресс. Сегодня мы делаем то, чего не могли вчера. Но пока мы воздействуем по одному. Завтра будем делать это группой. У нас были уже такие попытки, но мы очень осторожны, потому что существуют опасности и мы их еще не знаем. Если это удастся, точность и сила воздействия возрастут многократно. Тогда мы, экстрасенсы, могли бы попытаться сделать кое-что и на свой страх и риск. Скажем, не дожидаясь, пока политики договорятся между собой, блокировать ядерные испытания. И под Семипалатинском, и в Неваде, и где угодно еще. Мы сможем сделать это, если нам удастся систематически выводить из строя системы, управляющие такими испытаниями. И тогда, сколько бы генералы ни бились, у них ничего не получится. Принципиально это вполне реальная вещь. А кто делает это, какая группа, генералы никогда не узнают. Ни наши, ни американские. Я потому говорю это, что думаю об этом не я один. И в других странах есть люди, обладающие соответствующими способностями и настроенные так же. То же самое с испытаниями новой военной техники. В перспективе это тоже можно будет блокировать. Ради этой, пусть не ближней, цели я и кое-кто, кого я знаю, согласились участвовать в подобных экспериментах. Есть и другие, которые в них не участвуют. У них свои соображения. Но мы в контакте друг с другом.