Настасья Климовна (вбегает).
Да что это ты, батюшка, вздумал на старости лет крамольничать-то?
Вихров.
Молчать! Ходи в страхе! Топну ногой – понимай что значит.
Настасья Климовна (к Щуркову).
Ты что за человек?
Вихров.
Гони его по шее: это грабитель.
Щурков.
В гости звали, да и гнать-с!
Вихров.
Сволочь! Вот мы как об тебе понимаем (опускает голову на стол).
Настасья Климовна.
Вон, вон!..
Щурков.
Конечно, сударыня, средства мои не позволяют мне быть хорошо одетым, но и в несчастном положении я сохранил благородные чувства. Конечно, благодетель мой в таком виде, и отрекомендовали меня…
Настасья Климовна.
Ступай, ступай!
Щурков.
Позвольте мне, как благородному человеку, просить рюмку водки.
Настасья Климовна.
Да с чего ты взял? Пришел в чужой дом незваный и непрошеный…
Щурков.
В таком случае, позвольте мне с вами проститься.
Настасья Климовна.
Прощай, батюшка, ничего…
Амосович.
Ступай, коли говорят, ступай…
(Щурков подходит к Настасье Климовне и протягивает ей руку).
Настасья Климовна.
Это ты что еще выдумал?
Щурков.
Я уважаю вас, как строгую женщину, а потому прошу позволения поцеловать вашу руку.
Настасья Климовна.
Нет, батюшка, мы отродясь такими делами не
занимаемся.
Щурков.
Как вам угодно-с. Впрочем, если вам не будет составлять беспокойства, позвольте мне рюмку водки.
Настасья Климовна.
Вон!
(Щурков медленно уходит).