Дома ждал очередной сюрприз. По сети пришло письмо от Ванессы, в котором меня официально извещали о дате бракосочетания принца Алеарда Леманского и герцогини Хлои Мезьер, на котором я обязана присутствовать в качестве подруги невесты и сестры жениха. Второй подругой невесты выбрана Ледания Адлер. Кто бы сомневался. Шаферы жениха: Алберт Ланге и Вольфганг Сарториус.

Он что, добить меня решил, братец названный? Не мог кого другого шафером назначить? Алекса, или того же Джорджа?

Но это были ещё не все сюрпризы. В конце Ванесса приписала кое-что от себя. Пы сы… Постскриптум. По её расчётам выходило, что я должна сочетаться браком раньше, чем Жорж и Хлоя, да ещё с королём! Упс! А король-то меня удочерил…

Решила не морочить себе голову такими странными предсказаниями Ванессы, а заняться насущными проблемами, которыми так к стати озадачила меня моя судьба — злодейка. Во-первых, написать Леде о необходимости её помощи Алберту. Во-вторых, придумать, как подготовить себя к встрече с… учителем. А подготовиться мне было необходимо.

То, что между нами всё кончено… Ох, опять, не так… Между нами ВСЁ КОНЧЕНО! Теперь правильно.

Это следовало из того, что господин Сарториус был жив, здоров, чего видимо желал и мне, и строил планы на будущее. Даже просьбы мои выполнял, слёзные… рассылая письма по университетам. Мог и мне ведь написать… я же волнуюсь. Но, нет, не достойна. Хватит с меня и того, что объявился, сообщил свою волю, радуйся… и не напрягайся о прошлом!

Ну, положим, к его лекциям в следующем семестре я успею остыть, а вот к свадьбе Хлои… Десять дней всего ведь осталось. Тут нужна шоковая терапия или глубокий транс. А где я его возьму в современном цивилизованном обществе? Это на природу надо, желательно девственную, ещё желательнее — суровую. Такая, только в диких, не освоенных людьми, местах сохранилась… да у хиппов ещё.

Мысли о Темских песках не давали мне покоя целый день. В конце концов, времени у меня вполне достаточно! Добираться на машине туда два дня, да ещё по пескам на квадрацикле пол дня. Самолётом ещё быстрее. Получается полтора суток туда, полтора обратно. Во дворец надо прибыть за день до свадьбы. Итого, получается пять дней на дорогу. Спокойно могу успеть! Три, или даже четыре дня успею там погостить, если времени зря терять не буду!

По комперу сообщила подругам, что срочно уезжаю, пусть не беспокоятся. Леде проблему Алберта описала. Пусть пока думает. Опять же, на свадьбе смогут договориться о времени проведения эксперимента. Я постаралась так преподнести ей эту историю, что бы у неё сомнений не осталось, что она должна ему помочь. Очень надеюсь, что получилось красноречиво, и она согласится.

Потом отправилась к Лизетте, объяснить необходимость моей поездки к хиппам.

— Ли, я тут отъеду на недельку…

— Петра, мы за тебя беспокоимся, — она, как глубоко беременная женщина на третьем месяце, обхватила руками свой, ещё плоский, животик и мамочкиным тоном произнесла, — ты странно себя ведёшь!

Я люблю Лизетту. Мы стали с ней подругами ещё во времена их с Рихтером жениховства. Спокойная, уравновешенная, полная противоположность мне, она, скорее всего, именно этим и привлекла брата. И ещё она, как и Рихтер, всегда меня понимала. Поняла и сейчас, хотя при ней я никогда не говорила о произошедшей со мной драме. Не думаю, что и Ри посвятил её в перипетии моей кратковременной, но такой сжигающей, любви. Она просто видела, что я страдаю, и старалась успокоить меня. А то, что страдания мои носят сердечный характер, то тут не скроешь ничего. Но Лизетта считала, что я просто влюбилась безответно, а вчера, когда в гости прибыл Алберт, совсем растерялась. А я ещё и напилась…

— Почему, странно?

— Алберт, он же твой друг?

— Да.

— А почему ты так неприветливо его вчера встретила?

— Между нами возникло недоразумение, которое вчера благополучно разрешилось.

— Так удачно, что ты решила напиться?

— Ли, я не напивалась! С одной рюмки коньяка даже не опьянеешь как следует.

— Ладно. А куда ты собираешься поехать?

— К хиппам, — постаралась ответить ей как можно беспечнее. — Я обещала им, что приеду этим летом, но не смогла. А ректор мне каникулы продлил, вот я и решила… прокачусь к ним до свадьбы принца.

— А ты успеешь?

— Успею! Я собираться пойду, аха? Рихтеру потом всё объяснишь, хорошо?

— Хорошо. Хм. Но меня не оставляет чувство, что ты что-то недоговариваешь, Петюня.

Петюней она меня называла, когда сомневалась в моей правдивости. Что ж, интуиция у неё хорошая. Но я всё равно ничего не скажу. Беременных волновать нельзя! Мда…

На компере меня ждало сообщение от Леды.

"Петра!!! Как ты могла забыть, что обещала меня взять с собой к хиппам?!! Я еду с тобой, можешь не отнекиваться. Отказа я не приму, и тогда отправлюсь в пески одна! Вылетаю сегодня же! Встретимся в Ципле! ЗЫ: Алберта беру на себя!"

Великолепно!

Даже не знаю, радостно или с огорчением это: "великолепно"? За Алберта, разумеется, я рада. А тащить сейчас с собой в пески Леду… не знаю. Не могу определиться с чувствами. Что-то начинает грызть, когда об этом думаю. Но она мне не оставила выбора, придётся подчиниться её требованиям.

Быстро собрала баул, побросав в него штаны и кофты. У хиппов не принято напрягаться насчёт одежды. Тепло, удобно, вот и замечательно. Надела дорожный комбинезон, любимые грубые ботинки, чмокнула Лизетту и была такова…

Надеюсь, транс поможет мне выйти из депрессии. Иначе, кто-то проведёт свадьбу Жоржа и Хлои в маленькой светлой комнатке, отделанной кафелем, в обнимку с фарфоровым изделием…

Я заглушила квадрацикл, закинула баул на плечо и недоумённо посмотрела на Леду.

— Вставай, чего расселась?

— Мы что, дальше пешком пойдём?

— Да, иначе начнётся песчаная буря. Мне и так понадобятся все силы, что бы ты смогла пройти со мной на их земли без проблем.

— Я и не подозревала, что к ним попасть так сложно. А песчаные бури тут всегда?

— Песчаные бури налетают сразу, как только чужак вступает на территорию хиппов. Это их защита от нападений врагов. Мне первый раз пришлось ползти через бурю пять часов, пока меня не подобрал Кур-олис.

— Сколько? — не поверила мне подруга.

— Пять, — я ей даже на пальцах показала, вдруг опять не правильно поймёт. — Ты идёшь, или нет?

Не дожидаясь, пока она оторвёт свой филей от квадрацикла, потопала за бархан.

— А сколько идти? — она догнала меня метров через сто, запыхавшись.

— В прошлый раз шла часа два. Это, примерно, пять километров по пескам. Сколько сейчас, не знаю.

— Почему?

— Они кочуют по пескам от оазиса к оазису.

— А откуда ты знаешь, к какому оазису идти?

— Я не знаю. Они сами меня ведут.

— Кто?

— Хиппы. Ты что, не понимаешь? Нет? Странно… Я думала, что эти явления относятся к области эмпатии… Тогда слушай. Во время Танца Огня люди соединяются с этой стихией. А сама стихия, в свою очередь, объединяет людей между собой. Тех, кто танцует одновременно. В дальнейшем огненные братья и сёстры чувствуют друг друга на расстоянии. Поэтому я иду туда, где находятся мои побратимы. Всё просто.

— Здорово! Петь, почему ты это раньше не рассказала?

— Ты не спрашивала.

— А с Эрсель вы тоже побратались?

— Нет, с ней мы посестрились, — съязвила. — Разумеется. Именно поэтому не рекомендуется часто менять партнёров по танцу. А то будешь метаться от одного человека к другому.

— Интересно… Петь, как ты думаешь, а зачем Эрсель захотела с тобой породниться таким образом, там, на море?

— Она хотела произвести впечатление на Джорджа, а в танце Огня должен быть обязательно хотя бы один партнёр. Это была вынужденная жертва с её стороны.

— Жертва?

— Да, так же, как и с моей. Я тебе уже объяснила про нежелательное количество огненных побратимов.

— Угу… А ты, получается, танцевала для…

— ЛЕДА! — гаркнула я так, что она подпрыгнула. — Извини, — снизила тон. — Прошу, не говори мне о нём. НИКОГДА!

— Хорошо, — ответила она шёпотом.

Я раздражённо передёрнула плечами. Чего так орала? Леда же не виновата, что у нас так получилось. Но как же у меня напряжены нервы!.. Ничего уже не помогает. Если хиппы не устроят мне сегодня транса, я сдохну!

— Прости… Я стараюсь привести себя в норму, что бы не наброситься на… него на свадьбе.

— Я понимаю, — пролепетала обалдевшая подруга. — Ты это, поругайся… или поплачь.

— Поплакать? Нет. У меня не получается… Получается рыдать в истерике. Но тебе вряд ли понравится это зрелище. Рихтер был в ужасе, когда увидел меня в таком состоянии, а Лизетту вообще в комнату не впустили.

— Тогда ругайся! Ты же всегда здорово ругалась! А за сегодня не произнесла ни одного бранного слова!

— Что, правда? — удивилась я своему хорошему поведению. — Странно…

— Петра, давай, не стесняйся! Какое твоё любимое ругательство? Ангидрит твою фторпикриновую?!

— Да! — крикнула я во всё горло.

— А ещё?!

— Хлор! Бром!! Йод!!! Жжёная умбра!

— Это что-то новенькое! А упиться фенолфталеином?

— Точно!

Мы с Ледой весело топали по пескам, крича во всю мощь голосовых связок, выгоняя из моей души негатив. Вынырнувший неожиданно из-за бархана старый приятель Кур-олис, когда-то спасший меня от песчаной бури, ехидно поинтересовался.

— Петра, ты здорова?

— Приветствую тебя, Кур-олис! — бросилась я к нему на шею, шокируя своими манерами виконтессу Адлер. — Ты прав, брат мой! И я жду от вас помощи!

Мужчина обнял меня, хлопнул по попе, чем ещё больше поразил Леду, которая, как мне показалось, начала опасаться за свою честь, и сгрёб себе на плечо и мой баул, и сумку подруги.

— А у нас большой праздник, — сообщил он таким довольным тоном, словно они откопали новый старый город.

— Ну, не томи! Что-то стоящее раскопали?

— Нет! Мы нашли себе короля!

— Чего?!! — усмехнулась я, приняв его слова за шутку. — Какого короля? Зачем вам король? Вы же вольное племя, отрицающее государственность! Или что-то изменилось за год?

— Изменилось, Петра, — вздохнул он тяжело. — Нам стало трудно продавать наши находки. Во всех государствах их приравняли к контрабанде. Купцы снизили цену. Нам предложили выход из этой ситуации некоторые соседние страны. Мы входим в состав какой-нибудь из них на правах автономии, они присоединяют Темский полуостров к своей территории. А наши черепки становятся экспортным товаром. Цены снова растут… Нам даже льготное налогообложение обещали предоставить на пять лет.

— Полный крекинг!

— Но мы придумали другое решение! — гордо заявил Кур-олис. — Очень мудрое — организовать своё собственное государство! Нам только короля знающего надо было найти. У нас, сама понимаешь, особо грамотных хиппов нет. Надо было искать на стороне, но такого, который бы и был нашим королём… и нас бы не трогал.

— Да где ж вы такого найдёте?! — не удержала сарказма в голосе.

— Нашли! Хороший человек, много чего знает. Канис зовут. Неделю назад была его коронация. Теперь он бумаги готовит, что бы законно закрепить нашу государственность.

— И как ваша страна называется? Хиппания?

— Нет. Темсария. Земля эта так испокон веков зовётся. А мы теперь все темсарцы, стало быть.

— А столицу как назвали? Большой оазис?

— И снова ты не угадала! Вот столицу мы назвали Хиппи!

— Могла бы догадаться! — расхохоталась я от всех этих новостей.

Король хиппов! Это что-то! Самый вольнолюбивый народ обзавёлся правителем. Интересно, они кастинг проводили или ещё какой отбор устроили?! Ох, и тут отбор! Везёт мне на них в этом году…

Танаис, жена Кур-олиса, суетилась вокруг огромной вязанки дров, подготавливая ритуал для танца Огня. Такое количество практически бесценной древесины в песках меня поразило.

— Это наш король, — гордо сообщила мне она. — Такой щедрый человек.

— Мда?! А я его чуть ли не аферистом посчитала…

— Когда ты с ним познакомишься, то поймёшь, что он замечательный человек! Ему бы ещё жену хорошую… А твоя подруга будет сегодня танцевать? — Танаис локтём поправила упавшие на лицо волосы и пристально посмотрела на Леду. — Сила совсем маленькая у неё. Может не выдержать.

— Пусть сама решает. Я ей объяснила, что транс просто так не наступит… Стихия огня, как и любая другая, без жертв не принимает адептов.

Я, например, в первый раз исполняя этот танец, лишилась косы, а Танаис спалила брови и ресницы.

Леда не отказалась от мысли попробовать на себе, что это такое, танец Огня. Только волосы тщательно уложила на голове. Кому же хочется красоваться на свадьбе подруги с сожжённой шевелюрой.

Там-тамы ударили разом. Опытные аккомпаниаторы выбивали ритм так неистово, что сердце стало биться с ними в такт с первого удара. Кровь понесла его толчки к конечностям, принуждая тело двигаться так, как требует ритуал соединения с огнём.

Вокруг огромного костра стояло шесть человек. Я и Леда, Танаис с мужем, Верис и Надис. Сегодня танец должен был быть особенно сакральным. С нами танцевала супружеская пара, а это придавало танцу особенную пикантность. Но, зато и транс должен был быть более глубоким и возбуждающим, что ли…

Я смотрела через огонь на Леду, стоящую ко мне лицом. Она была сосредоточена и внимательна. Ей предстояло повторять движения танца за мной, потому что никто и никогда не проводит предварительных репетиций, не разучивает движений, не отрабатывает па этого танца. Его танцуют сразу или не танцуют никогда. Леда это знала.

Звук барабанов заставил тело раскачиваться, ловя ритм. Руки плавно пошли вверх, чуть задержавшись на уровне талии. В этот момент там-тамы чуть стихли, а потом ударили с новой мощью. Танцующие первый раз крутанули бёдрами, подключая к танцу нижнюю часть тела.

Я пристально смотрела на Леду, которая старательно повторяла мои движения. Ничего, у неё получается! Для первого раза, просто замечательно. Теперь руки дальше вверх, ладонями к небу. А тело изгибается как языки пламени, соблазнительно, страстно. После чопорных движений бальных танцев, это выглядит слишком сексуально. Но огонь не делает батманов и плие, он живёт… Живёт те короткие мгновения, которые ему отмерены щедрой рукой дающего пищу. У него нет времени расходовать свою жизнь на бесполезные танцы. Только танец любви! И если Леда этого не поймёт, огонь не примет её. Обожжёт, оттолкнёт, забрав, положенную ему жертву, и больше никогда не позволит прикоснуться к тайне его танца.

Я пытаюсь глазами сказать это подруге. Она должна расслабиться, раскрепоститься, отдаться ритму, слиться с огнём. Вот сейчас!

Танцующие погружают руки в огонь, и я закрываю глаза. Всё. Больше я ей ничем помочь не могу. Дальше — только сама.

Я ловлю ритм барабанов, глажу языки пламени, сливаясь с ними, впуская в тело жар огня и шепчу мантру.

"Мы с тобой одной крови…"

Он проникает в кровь, становится моей частью. Я, не сковывая себя моралью цивилизованного общества, позволяю своему телу двигать так, как этого хочет огонь в моей крови. Бёдра неистово бьются, заставляя звенеть пояс с монетками, завязанный на моём теле. Грудь колышется в такт барабанам, руки змеями вьются вокруг тела. Опускаюсь на колени, полностью погружая их в огонь, соприкасаюсь с руками других танцовщиков и достаю каждой рукой по угольку. Резко встаю, поднимаю руки к небу. На них пляшут маленькие язычки пламени, подмигивая далёким звёздам.

"… искра к искре".

Движения становятся ещё более чувственными. Выгибаю тело назад, касаюсь руками песка. До слуха доносятся первые звуки песни. Женский голос плавно вплетает мелодию в барабанный бой. Значит, Танаис с мужем уже начали танец Огненной любви. Я не могу их сейчас видеть глазами, но знаю, чувствую через пламя, соединившее нас, как трепетно касаются они друг друга, проводя по чувствительным местам нежными, горячими руками. Огонь передаёт мне их ощущения.

"Между нами нет различий".

Они подошли вплотную и теперь их тела двигаются синхронно, ускоряясь в движениях. А там-тамы выбивают замысловатый музыкальный рисунок уже на немыслимой скорости. Кажется, что двигаться быстрее уже невозможно, но тело не слушает разум, оно слушает себя и огонь Последний соблазнительный изгиб, последний взмах руками, последний удар бёдрами и… тишина.

Такая тишина, словно нет вокруг ни одной живой души. Только треск догорающего костра и шёпот ветра в дюнах.

Открываю глаза, выходя из транса. На это надо несколько минут. Огонь так быстро не отпускает. Зрение потихоньку фокусируется и перед глазами начинают вырисовываться фигуры людей. Вижу через костёр сидящую Леду. Она улыбается и что-то говорит своему соседу, протягивая ладонь. Мужчина наклоняется к её руке и целует. Надо же… Она себе кавалера уже нашла, и он целует её так… интимно!

Он поднимает голову от её руки и встречается с моим взглядом.

Я понимаю, что судьба опять, в какой уже раз обманывает меня. Обещает любовь, а подсовывает боль и разочарование. Потом обещает избавление, а подкладывает очередную порцию горечи и страданий.

Секундный обмен взглядами. Как выстрел… в оголённое сердце.

Сарториус!!!

Мгновенный выход из транса.

Я резко развернулась и рванула прочь, в пески, в пустыню.

— ПЕТРА!!!

Его голос гнал меня прочь, хлестал по нервам, разрывал на атомы. Он меня убивал.

Я неслась по барханам, как подстреленная газель, убегающая от жестоких охотников. Дыхания не хватало, лёгкие невыносимо жгло, лицо заливали пот и слёзы. Не выдержав гонки, я рухнула на песок и затихла. Слёзы лились ручьём, но я не пыталась их остановить. Побольше поплачешь, поменьше пописа…

Я лежала на склоне дюны и тупо таращилась на огромный диск луны, висящий у меня перед глазами. Мыслей не было. Ни-ка-ких… Я не мечтала умереть немедленно, не разрабатывала коварных планов мести бывшей подруге и бывшему возлюбленному, не думала, как буду жить дальше. Я умерла снова… во второй раз… от той же руки…

Ощущение чужого присутствия рядом заставило меня поднять голову и оглядеться. Умереть то я умерла, но быть съеденной пустынными шакалами не хотелось. Метрах в двадцати от меня сидел мой враг и спокойно любовался луной. Он тоже почувствовал моё движение и обернулся.

— Петра…

Я попыталась вскочить, но чужая сила удержала меня на песке. Я, конечно, алхимик, а он универсал, но Хлоя научила меня немного управляться с силами гравитации. Я взломала его заклинание, послав в отместку порцию фенолфталеина. Наконец-то смогла воплотить в жизнь свои угрозы. Тоже не особе эффективно. Он успел его нейтрализовать, и теперь сидел и отплёвывался. Я рывком поднялась на ноги, развернулась, что бы уйти, но не смогла покинуть место действия, ни высказав ему всего того, что накопилось в моей истерзанной душе.

— Как ты смел поступить так со мной?!! Если я стала тебе не нужна, почему не сказал прямо? Почему ушёл тайно? Я, хлор тебя дери, обыскалась тебя! На зов мой ты не ответил! Так мог хотя бы письмо написать и объяснить, что такая дура тебе не нужна! Что всё было ошибкой! Зачем дал надежду, а потом прилюдно разбил мое сердце снова?! Оставь меня в покое Сарториус!!! Я… отпускаю тебя…

Я развернулась и быстрым шагом, ибо бежать уже не могла, отправилась, куда глаза гладят. Спустившись с очередного бархана, не удержалась и оглянулась. На вершине дюны, но фоне равнодушной луны, чернел силуэт мужчины… Не моего мужчины…

Я не врала Леде. Я действительно нахожу хиппов автоматически. Вот и сейчас ноги сами вывели меня к оазису. Там во всю шумел праздник по поводу коронации короля Каниса, с которым меня так и не познакомили, потому что он отлучился по делам.

Танаис радостно меня встретила после блужданий и усадила к небольшому костру.

— На, поешь, — протянула мне миску с чем-то вкусно пахнущим, — и выпей. А то убежала куда-то… Так после транса нельзя! Совсем сил не будет. Пей, пей! — подтолкнула кружку к губам и рассмеялась. — Петра, сегодня был такой танец…. Ооо!

— Я чувствовала, — скромно улыбнулась. Танаис с мужем сегодня поделились со мной тайной, которая не должна быть известна незамужней девушке. — Спасибо.

— Пользуйся!

Да, для неё это было гораздо проще. У хиппов всё проще. Дети природы… Хм, темсарцы!

К нам подошёл Кур-олис, страстно поцеловал жену в губы, и только потом сообщил, что искал меня по делу.

— Петра, наш король Канис вернулся к нам как раз перед началом танца Огня. Ты очень ему понравилась, и он спрашивает, не согласишься ли ты стать его женой?

— ЧТО?!

— Мы согласны! — обрадовал он меня.

— Да причём тут вы? — я чуть не расплакалась.

— Как это причём? — не понял моей обиды Кур-олис. — Мы любим и уважаем тебя! Мы согласны, что бы ты стала нашей королевой! Канис хороший мужчина, он тебя никогда не обидит! А если и обидит… то мы его прогоним и оставим только тебя! Соглашайся!

— Соглашайся, — повторила за ним Танаис.

Я тихо обалдела.

Мою судьбу, там, на верху, в небесной канцелярии, точно писал какой-то практикант. Писал и зачёркивал, писал и зачёркивал! Руки бы ему поотрывать и в… вставить.

Ангидрит твою хлорноватистую, Петра! А ведь это решение всех твоих проблем! Солидный муж — король, который не позволит уже мечтать и надеется на… И ты ещё думаешь об этом, когда тебе наглядно продемонстрировали нынешнее отношение и расклад вещей? Да ты идиотка, Петюня, если ещё слово "надежда" есть в твоём лексиконе! Тебе надо было задуматься об этом, когда от Ванессы письмо получила! Ведь написала она тебе, что раньше всех выйдешь замуж за короля! Да не про того короля ты подумала. А ведь Ванесса редко ошибается…

— Я согласна!

Хиппы расцвели такими счастливыми улыбками, что только ради них я должна была согласиться на брак с их новоявленным правителем. А как удивится Хлоя, когда на её свадьбе я объявлюсь королевой Темсарии. Вот смеху-то будет! Мдя…

— Идём, Петра, я тебя подготовлю, — взяла меня за руку Танаис.

— Что, уже? — испугалась я такому темпу событий.

— А чего тянуть? — удивилась она. — У нас обряд бракосочетания проводится на восходе солнца. Сейчас тебя нарядим… Успеем!

Я стою на вершине дюны одетая в расписную хламиду и такое же весёленькое покрывало, которое закрывает мне практически весь обзор. Мой жених — король стоит сзади меня и крепко держит за плечи. Видать впечатлился моим бегством после выхода из транса. Хиппы что-то поют о солнце и его восходе. Я не улавливаю строчек, только отдельные слова. Очень знакомые ощущения в теле… лёгкость, эйфория.

Я осознаю, что если обряд не завершится в ближайшие десять минут, его придётся повторять завтра ночью, потому что я провалюсь в обморок. Это меня настигнет откат после такого глубоко транса. В этом году это вошло у меняв привычку.

Кто-то из старших хиппов задаёт мне вопрос. Механически отвечаю "да"! Невест же об этом спрашивают обычно. За моей спиной то же соглашаются. На правую руку одевают браслет. Трясу, пытаясь придать ему комфортное расположение, но он всё равно колется. Из-за горизонта вот-вот должен появиться край солнца. Воздух дрожит над пустыней, размывая изображение предметов. Ещё мгновение и я распрощаюсь со всеми своими проблемами… со своей любовью…

Ослепительный изумрудный луч вырывается из-за горизонта предвестником дневного светила. Хиппы дружно кричат приветствие солнцу. В правое запястье впиваются противные тонкие иглы. — Больно же… — рычу сквозь зубы и проваливаюсь в черноту.