От взглядов, которыми сверлили меня весь вечер подруги — соперницы, я не могла нормально поесть. Спасибо блистательному Джорджу! А ещё танцевать с ним потом…

Я недовольно бубнила себе под нос изощрённые проклятия в адрес старого приятеля, на что он ехидно ухмылялся и галантно оказывал мне знаки внимания. Со стороны это, наверное, выглядело комично. Время от времени я ловила на себе заинтересованные взгляды сотрапезников, и еле сдерживалась, чтобы не показать кому-нибудь из них язык. Удостоилась даже удивлённого монаршего взгляда. Криво улыбнулась.

Нет, я конечно очень рада видеть Джорджа! И всё такое… Только вот обстановка не та. И окружение… Если бы мы встретились на побережье, покатались бы на сёрфах, это было бы здорово! А в стенах дворца, да ещё в качестве претендентки на руку принца…

Я что, должна перед ним оправдываться, что меня обманом сюда заманили, договором опутали и купили на Сарториуса, долгих ему лет жизни?! Тогда, почему так хочется оправдаться? Убедить, что я с принцем ни-ни, и, вообще, ни с кем! Что белые и пушистые, это они, красавицы — конкурсантки. А я, как и прежде, взъерошенная раздолбайка Петра… Ага, три раза! В вечернем платье, с безупречными локонами, а даже с маникюром!

Пока я злилась на себя, на хитромудрого короля и его сильно разборчивого сына, Джордж демонстрировал безупречные приёмы ухаживания за дамой.

— Прекрати, — процедила я сквозь зубы бесстыжему ловеласу, — а то подпалю китель!

— Тебе очень идёт румянец! Когда ты злишься…

Его белозубая улыбка, так восхищающая девиц, раздражала меня всё больше и больше. Я понимала, что он не виноват, что это всё мои персональные комплексы…

Так, стоп! А с чего это я так завелась? Уж точно не от того, что старый приятель застал меня на этом отборе! Это я себе отговорку придумала. А злюсь я совершенно по другой причине. И я её прекрасно знаю! Это называется — ревность! Я ревную… Да! Я ревную!!! Хотя не имею на это никакого права!

Я мельком глянула на предмет своей ревности, подавила вздох и подняла виноватые глаза на Джорджа.

— Прости… Я, просто, перенервничала сегодня.

— Всё хорошо, — его улыбка перестала быть лучезарно — показной. Выражение лица стало заботливым и понимающим. — Хочешь, я сделаю тебе предложение, и ты завтра же покинешь дворец?

— С ума сошёл?! Я не могу бросить подруг! И есть ещё одна немаловажная причина. Мне сейчас алхимию преподаёт сам профессор Сарториус! Такой шанс я не могу упустить!

— Сарториус, говоришь? — Джордж задумчиво покрутил вилку. — Ты подалась в техно-маги?

— Угу. Алхимик.

— Так это были не фокусы? Я про ваше выступление.

— Наука в чистом виде.

— А золотистые кристаллы?

— Иодид свинца.

— Красиво!

Разговор на любимую тему позволил успокоиться расшалившимся нервам. Что-то я в этих тепличных дворцовых условиях неврастиничкой становлюсь… Где мой здоровый пофигизм и вездесущий авось? В подполье ушли?! Надо больше физическими упражнениями заниматься. Отвлекает…

Словно услышав мои мысли, король Бернард объявил, что в награду за наши таланты, через неделю мы все отправляемся на отдых на море в его летнюю резиденцию "Вилла Рос" на три дня. Там у нас будет возможность заниматься любимыми видами спорта или просто купаться и загорать. Всё, что нужно нам для активного времяпрепровождения, подготовит… Джордж. А мы должны ему сообщить наши пожелания.

Я с удивлением посмотрела на своего кавалера. Управляющий летней резиденцией короля? Он правильно расценил мой взгляд, хитро улыбнулся и шепнул.

— Доски последних моделей.

— Супер!

— И давно Вы знакомы с господином Зингельшухером? — встретила меня вопросом на следующее утро Цербер.

— С кем? — Я конечно предположила, что это она про Джорджа спрашивает. Зря что ли вчера все глаза об него сломала? И на белый танец я была вынуждена его пригласить из-за неё же. Но, откуда Церцея взяла такую фамилию? Кто так над ней пошутил? Если мне не изменяет память, то семь лет назад он звался Крайслер. Джордж Крайслер.

— С Вашим вчерашним кавалером, леди Алфея!

— Если Вы интересуетесь господином Крайслером, — я прошла к своему столу, села и развернула кресло в её сторону, — то так и говорите. С Зингельшухерами знакомств не вожу.

Девушки, находившиеся в это время в аудитории, обратились в слух, предвкушая скандальчик.

— Морской офицер, — сухо ответила Церцея, сверля меня злобным взглядом.

Жёсткая складка залегла между её бровей, делая лицо намного старше, чем ей было на самом деле. Деловая женщина. Надо будет последить за своей мимикой.

— Давно…

Интересно, дальше расспросы последуют, или она удовлетворится моим старинным знакомством с Джорджем?

— Он был Вашим любовником?

Ах, ты ж… ука! Забыла урок с Жозефиной, или так возжелала друга Джорджа, что забыла все правила приличия? Это я о ком сейчас подумала? О Церцее Берц? Боги, какие правила приличия? Не смешите мои реторты!

— В те благословенные времена я была почти ребёнком. А в грудастых любовницах у него недостатка никогда не было, — глазами указала на её выдающийся бюст, — и не скоро ещё будет. А педофилом Джордж никогда не был!

— Да?! — скривила губы Церцея. — Чем же тогда Вы его прельстили, если даже сейчас Вашу грудь надо рассматривать под микроскопом?!

Я опустила глаза на то, чего не видела моя оппонент, поколыхала туда-сюда. Визуализируется…

— Это, смотря у кого какое зрение! — Пронёсся нервный смешок. Аудитория заполнялась конкурсантками, которые с любопытством наблюдали за нашей перепалкой. — Он был моим наставником по сёрфингу, — уставилась на Цербер невинными глазками. Пусть знает. Мне скрывать нечего.

— Доски, — высокомерно произнесла блондинка, недовольно кривя губы, — развлечение для неимущих!

— Я с удовольствием передам Ваше, леди Берц, мнение господину Крайслеру, когда мы будем с ним кататься на досках.

Церцея возмущённо открыла рот, хлопнула им пару раз и раздражённо отвернулась от меня.

И всё? Скандала не будет?

— Значит, он не принц, — с жалостью протянула Сорока.

— Жозефина, Вы же чуть ли не в первый день сообщили нам, что знаете, кто такой принц Алеард на самом деле, — не преминула поддеть её Клотильда. — А сейчас расстраиваетесь, что молодой офицер не оправдал Ваших надежд!

— Ааа, он тоже мог быть принцем! — нашлась Жозефина. — Что, принцев на свете мало?

— Действительно, — поддержала её Ванесса, умело держа серьёзное лицо, — разве не может девушка надеяться на встречу с принцем?

— На белом коне! — добавила Хлоя.

— А Вы, леди Мезьер, — накинулась на неё вдруг Сорока, — коль живёте в своём сосновом… еловом университете…

— Ёльльском, — поправила её Хлоя.

— Вот-вот, — продолжала распаляться Жозефина. — Так и не рассуждайте о принцах!

— О, да! — согласно закивала головой Хлоя. — Вы правы, леди Йенч. Живём мы в таком захолустье, что принцев и близко нет! — Она состроила скорбящую физиономию, чинно сложила ручки под грудью, вздохнула глубоко. — До нас и кони-то не все доходят!

Наш дружный хохот, кажется, оскорбил Жозефину. Она возмущённо засопела. В её глазах читалась напряжённая работа мысли. Сорока судорожно искала достойный ответ на шутку Хлои. Из затруднительного положения её спас господин Ай.

— Доброе утро, леди! — лучился радостью наш преподаватель дипломатии. Мы, не успев отсмеяться, так же радостно улыбались ему в ответ. Кроме, Жозефины, разумеется. Ай удивлённо посмотрел на её хмурое лицо и выдал рецепт улучшения настроения. — Вы представьте, леди Йенч, что-нибудь приятное… Например, принца на белом коне…

Аудиторию затопило слезами. Нашими, от смеха. И горькими Жозефины. Господину преподавателю пришлось сбегать за водой. Носовым платком с рыдающей Сорокой поделилась Хлоя.

Море… Я и не надеялась уже в этом году попасть на побережье. Вдохнуть терпкий морской воздух, услышать шёпот набегающих на берег волн, почувствовать горько-солёный вкус на губах, ощутить тёплые ласки бриза на коже… А больше всего меня огорчало то, что я не смогу оседлать упругие гребни, направляя послушный сёрф на самую крутую волну, чтобы с замирающим сердцем взлететь на короткие мгновения над водой, над проблемами, которые в этот миг кажутся мелочными… Почувствовать свободу, почувствовать лёгкость и могущество…

Я стояла на берегу, подставляя довольное лицо утреннему солнцу, не в силах сдвинуться с места. Мне было так хорошо и спокойно, как не было уже давно. С того самого дня, когда ректор впихнул меня в портал, ломая мои планы, а, возможно, и мою жизнь…

Жалела ли я о таком повороте судьбы? Нет. Это я сейчас поняла, что, чем бы не закончился этот хлоров отбор, я не буду сожалеть о произошедшем. Даже, если мне не ответят взаимностью…

Да, надо уже признаться себе в том, что я, кажется, влюбилась… Мужчина достойный. Да и других нам не предлагали. Вот только… соперница есть. Этот момент был самым щекотливым, так как это была моя подруга. Причём, счастливая подруга. Похоже, ей как раз отвечали взаимностью. По крайней мере, со стороны именно так всё казалось. А спрашивать её я не решалась. Да и зачем? Повздыхаю немного… тайно, глядишь, справлюсь с этой напастью. Но, как, ангидрит твою, это со мной произошло?

Тёплая мужская рука легла на моё плечо. Такую вольность сейчас мог позволить себе лишь один мужчина.

— Я отнёс твои вещи в комнату на втором этаже. Вторая дверь слева. Соскучилась по морю?

— Спасибо, Джордж. — Я тоже позволила себе не приличествующий жест в высшем обществе, и потёрлась щекой о его руку. — Целый год не была на море. В этом году уже и не надеялась. Спасибо Его Величеству.

— Иди, переодевайся, я доски приготовлю. Ты в курсе, что твой преподаватель высказал желание освоить сёрф?

— Нет. Кто? — я обернулась к Джорджу, и мне уже не понадобился его ответ.

Со стороны резиденции в спортивных шортах к нам шёл… профессор Сарториус. Смущённо улыбаясь, он поздоровался за руку с Джорджем, а мне приветливо кивнул. Хлор! Фигура в точности как у Джорджа!

— Всегда мечтал попробовать покататься на доске. А тут такая возможность замечательная! Я решил не упускать случая, и попробовать! Вы же мастера? Да? О, я так счастлив! Вы ведь меня научите?!

Я удивлённо пялилась на своего преподавателя. Кого-то он мне жутко сейчас напоминал. Я даже знаю, кого именно. Я что, так же тараторила ему тогда о своих грандиозных планах? Хлор меня разъешь!

— С удовольствием, Вольфганг! — расплылся ещё шире в улыбке Джордж. — Петра, ты тут долго ещё стоять будешь? — пихнул меня в спину. — Марш переодеваться!

Послушалась. Без возражений.

— Можно, Вольф, — услышала пожелание Сарториуса.

Интересно, а я могу его так называть? Вооольффф! Хлоя меня убьёт, если услышит!

Она, кстати, договорилась с Алексом и Жоржем понырять у рифов. К ним пытались напроситься Берта и Жозефина, но барышням популярно объяснили, что без подготовки идти на погружение нельзя. А на обучение необходимо не менее трёх дней. Так что… в следующий раз, обязательно! Если они, конечно, пройдут эту подготовку. Берта тут же переметнулась на яхту к Церцее, а Жозефина предпочла тупое сидение в джакузи. Как они там место с Клотильдой делить будут? Не утопили бы друг дружку.

Пассивным отдыхом руководил Леопольд. В его задачи входила организация доставки лежаков, зонтов, прохладительных напитков и прочих, необходимых атрибутов пляжного отдыха. Слуги метались по резиденции, как наскипидаренные, ибо примадонне Геновефе то солнце было слишком ярким, то напитки слишком холодными, а у неё связки, то песок слишком горячим. Всё слишком! Хорошо, хоть к морю претензий не было. Она в него даже не заходила. На капризы актрисы с преданностью взирал господин Лиепа. После нашего выступления он не прекращал восхвалять её голос и остальные достоинства. Антифриз милостиво позволяла собой восхищаться. Лео быстренько сбежал от них на яхту.

Матильда сообщила, что будет писать этюды. Позировать ей вызвался Зигмунд. Уж не бога ли морей решила запечатлеть с него наша живописица? Вполне в её амбициозном характере…

Леда собралась покататься на роликах. Видите ли, у неё аллергия на морскую воду! Бред какой-то! Уж нам с Хлоей могла признаться, что дни для неё не совсем удачные выпали, морские ванны принимать. Как потом объяснять будет, что аллергия уже прошла? Вся! Будто она насморк или ветрянка. Ну, это её дело. Тем более, компания ей тоже нашлась. Ольгерд Ай решил вспомнить юность.

Ванесса выбрала водные лыжи, сагитировала Селену, Бруно и Алберта. Их ждал шикарный катер.

Эрсель тоже решила освоить сёрфинг.

В резиденцию с нами прибыли ещё двое мужчин. Эдгар Лот и Винсент Рапс. Это были два самых молчаливых кавалера из нашего окружения. Оба выглядели жутко загадочно, держались особняком, в дружеских отношениях ни с кем из конкурсанток замечены не были. Как кандидаты на должность принца были отвергнуты нами при первом же знакомстве. С такими выражениями лиц невесту не ищут, а отпугивают. Другие девушки поглядывали в их сторону с некоторым интересом, но особо не увлекались. Пальму первенства на титул принца, по мнению многих претенденток, держал Александр… и не знал, как от неё избавиться. Так вот эти самые Эдгар и Винсент были вынуждены скрашивать своим присутствием отдых Жозефины и Клотильды. А может, охранять их друг от дружки.

Катер вывез нас в море, но не очень далеко от берега. Джордж стал объяснять новичкам правила управления парусом. Ученики ему попались понятливые и достаточно подготовленные, не то, что я когда-то. Вольф вообще очень быстро сориентировался в закономерностях. Техно-маг, что с него возьмёшь.? С детским восторгом он демонстрировал нам первые успехи, радостно распевая какую-то матросскую песню. Эрсель старалась ему не уступать. Внимательно делала то, что ей указывал Джордж, и тоже неплохо справлялась с парусом. Оставив их дальше самостоятельно осваивать сёрф, нас с Джорджем катер отвёз немного дальше в открытое море. Нам предстояло прокатиться на досках без паруса.

Мы спрыгнули за борт, спустили своих водных коней.

— Я тебя подсажу, — подплыл ко мне Джордж.

Его ладони ухватили меня за талию, он вытолкнул меня из воды, помогая забраться на доску. Губы скользнули по щеке и плечу.

— Джордж! — возмутилась я, — Ты что, попытался меня поцеловать?

Он смотрел на меня ничего не понимающими бирюзовыми глазами. Мне что, показалось? Или он издевается надо мной?

— Петра, — очень серьёзно ответил мужчина, — я не пытаюсь, я целую!

— Да? Прости… показалось.

— Не извиняйся. Я действительно задел тебя губами, нечаянно, но у меня и в мыслях не было обидеть тебя!

Я хихикнула, представив, как обиделась бы на его поцелуй леди Церцея Берц.

— Обидеть! Ну, ты скажешь!

— Ты мне как сестра. Между прочим, в Припляже ты была для меня словно… глоток чистого воздуха!

— Скажешь тоже, — смутилась.

— Не веришь?! Мне тогда так надоели эти озабоченные дев… ицы!

— Озабоченные? Мне казалось, что тебе нравится.

— Поначалу нравилось. Хэ! Список свой увеличивать… Перед парнями хвалиться… Десять, сто… Не смотри на меня так! Это ты, нравственная и сексуально устойчивая.

— Я уже целовалась, — призналась я ему в своих грехах.

— Да ты чтооо?! Пороть тебя некому!

— Есть! Рихтер и Лизеттта раньше часто грозились!

— А меня было некому… Так вот, сначала я список увеличивал, а потом списки увеличивали мной. Да, Петенька, в какой-то момент я стал переходящим призом! И тогда появилась ты, Солнце моё!

— А сейчас, — осторожно поинтересовалась. Видела же реакцию соперниц на него. Церцея сразу стойку сделала. — Список не продлеваешь?

— Ну, — выдохнул он печально, — как сказать… Бывает. Но сейчас мне нравится лишь одна девушка.

— Кто? Если это не секрет.

Джордж мотнул головой в сторону своих новых учеников.

— Эрсель?! Она же принцесса!

— Я знаю…

— И она не такая уж грудастая…. - ни с того, ни с сего ляпнула. Ага, прекрасный комплимент девушке сказала, а потом сделал грубую попытку исправиться. — Прямо, как я.

— Это кто же тебе сказал, что ты не грудастая? — усмехнулся приятель.

— Нашлась одна особа в моём теперешнем окружении. Она сказала, что мой бюст надо под микроскопом разглядывать!

Джордж самым бессовестным образом, видимо, на правах брата, уставился на мою… вполне ничего так себе грудь.

— Это, смотря у кого какое зрение, — доложил он мне результаты осмотра.

Я расхохоталась.

— Знаешь, я ей ответила слово в слово!

— Ещё бы, ты же моя ученица! Ну, давай, вперёд! А то мы с тобой заболтались!

Я поймала волну и понеслась к берегу, заставляя послушное тело ловить малейшие изменения пенящейся воды под доской. Рядом со мной скользил Джордж, подбадривая криками и давая советы. Я выпустила свои эмоции наружу и радостно заорала, ловя ртом солёные брызги. Мы пролетели мимо Эрсель и Сарториуса, влекомые неутомимой волной к берегу.

— Ааа!!! Я счастлива! Я люблю вас всех! Я Петрааа…

— Ты чего так кричала? — Леда с укором смотрела на моё счастливое лицо.

— Стресс снимала…

— Сняла?

— Угу!

— Зрителей своими воплями привлекла. Люди спокойно загорали…

— Я дико извиняюсь за своё поведение, но мне было так здорово! Ещё хочу! Джордж! Ещё раз?!

— Ненасытная! — усмехнулся парень, обвёл лукавыми глазами собравшихся на берегу зрителей и, обняв меня за талию, повёл к катеру.

— Петра! — услышала я возмущённый голос подруги.

— Он мой брат! — крикнула за спину и помахала всем ручкой. Представила, как они разинули рты, скосила глаза на Джорджа. Такого довольного оскала я у него никогда не видела.

— Правильно, сестрёнка, — шепнул на ухо и, как много лет назад, легонько щёлкнул меня по носу.

Вечер мы решили провести на воздухе. Леопольд подал идею воплотить в жизнь нашу беседу о картофеле и напечь его, так сказать, в походных условиях. Эрсель тут же предложила себя в качестве шеф-повара. В помощники к ней вызвались Селена, Лео и Джордж, как управляющий резиденцией. Они вчетвером колдовали над костром, углями, картошкой…

Я истекала слюной, в предвкушении пищи богов. Представляла, как разламываю обжигающую чёрную картофелину. Из её рассыпчатого недра вырывается ароматный дымок. Посыпаю крупной солью и впиваюсь зубами в хрустящую корочку, которая оставляет угольный след на губах. Ммм. Ещё бы огурчика маринованного к ней или рыбки солёной. Как же мне, оказывается, надоели изыски королевского повара! Хлеба хочу, ржаного! С кабачковой икрой! Пища студента… Размечталась.

Пока я предавалась кулинарным фантазиям, нам принесли малюсенькие канапе в качестве лёгкой закуски. Так, что там на шпажку наткнули? Маслина, кусочек сыра, виноградина и что-то белое, не поддающееся анализу. Кальмар, что ли?

Прожевала. Проанализировала послевкусие и решила не портить себе аппетит всякой гадостью.

Хлоя и Александр стали рассказывать, какие великолепные кораллы она видели при погружении. Какое там разнообразие рыб и подводных растений. Потом остальные поделились своими впечатлениями о проведённом дне. А Жозефина поведала, какие чудесные коктейли они испробовали сидя в джакузи.

Я заметила, что с недавних пор, как только леди Йенч открывала рот, все начинали улыбаться. Ехидно. Снисходительно. Надменно. Одобрительно, а вдруг, что-то умное скажет. Но Сорока всегда оставалась верна себе. Самое достойное, что извергали её уста, были банальности, слышимые ею от других. Спасибо, что хоть не путала ничего.

Вот и сейчас Жозефина старательно перечисляла ингредиенты, словно квалифицированный бармен. Еле дождались конца её познавательной лекции. А потом Лео притащил блюдо с картошкой, и мы набросились на неё, как голодные пиявки. Я почувствовала себя абсолютно счастливой. Да ещё Джордж распорядился принести нам и огурчиков, и рыбы, и сыра, как советовала Эрсель. И ещё разных вкусностей.

Всё-таки, жизнь прекрасна!.. Если вам, конечно, не приходится после сытного ужина сломя голову нестись на вопли бьющейся в предсмертных конвульсиях истеричной актрисульки.

Антифриз, завывая во всю мощь своих поставленных голосовых связок, обещала нам немедленно покинуть сей, несовершенный мир. А вокруг неё в неподражаемых па кружил умирающий лебедь Клаурис. Он махал на неё ладошками, дул ротиком, просил потерпеть, заламывая горестно брови.

Какой диен потащил её в ночное море? Днём близко к воде не подходила, а в темноте поплескаться решила, вот и наткнулась на такую же шальную медузу. Красное пятно на ноге не вызывало опасений. Ну, пощиплет часок-другой. Но Геновефа так не считала, и требовала немедленной врачебной помощи, а то и госпитализации.

— Да ладно, — убийственным тоном успокоила её Клотильда, — ампутируют, в случае чего…

— Ааа! — Антифриз закатила глазки и красиво улеглась на песок.

— Клотильда, не шутите так с ней, — возмутилась Ванесса, — она же принимает это всерьёз!

— Она что, на морского ежа наступила? — выглянула из-за моего плеча Леда.

— С медузой столкнулась, — ответила за меня Селена.

— Сырой картофель можно приложить, — предложила Эрсель, — там ещё остался. Я сбегаю.

— Я сам, — Джордж исчез в темноте.

— Леди Геновефа, что вы ощущаете? — спокойно спросил Сарториус, присаживаясь около травмированной девушки. — Боль или только жжение? Нога занемела?

Актриса открыла глаза, абсолютно адекватным взглядом посмотрела на профессора, поняла, что умереть ей не дадут и, наконец, прислушалась к своим ощущениям.

— Щиплет, — скривила она ротик.

— Салфетку никто с собой не прихватил, — обратился к нам Вольф.

— Вот, — даже не сомневалась, что это Хлоя. Всегда выручит. Соломка, а не девушка.

— Петра, Вы можете мне поассистировать?

Петра?! Он меня так назвал? Я не ослышалась?

— Мммогу…

Присела с ним рядом.

— Анальгетик надиктуете? — спросил так тихо, что даже я еле услышала. Кивнула согласно. Геновефа, закусив нижнюю губу, смотрела на нас с такой надеждой, словно мы и в самом деле ей жизнь спасаем. — Приступайте.

Я прошептала нужную формулу, добавив лично от себя успокоительного. Нервничает же девушка! Профессор сделал часть своей работы, перевязав салфеткой ногу актрисы.

— Прошу, — подал ей руку.

— Я сам, — вежливо, но настойчиво отодвинул его Лиепа.

— Я там лежачок организовал, — радостно сообщил Лео, и указал рукой на импровизированную палату для занемогших.

— Какой Вы заботливый, — не то похвалила, не то иронизировала Клотильда.

Лео недовольно нахмурился и пошёл навстречу Джорджу, предупредить, что картошка уже не нужна. Геновефу усадили в шезлонг и все расселись кружком вокруг неё. После небольшой встряски что-то всех потянуло на романтику. Мужчины принесли жаровню с углями, раздули небольшой костерок.

— Петра, Вы знаете танец Огня, — наклонилась ко мне Эрсель.

От неожиданного вопроса я смешалась. Откуда она знает? Я ведь никому, даже Джорджу…

— Ааа, почему Вы решили, что я его знаю? — недоверчиво спросила, осторожно.

— Мне показалось, что это Вам подходит.

— Подходит?

— Мне очень хочется его станцевать. Не весь, конечно, до сакральной части. Такая ночь… Огонь… Круг друзей…

— А как же там-тамы? — усомнилась я в выполнимости её затеи.

— Значит, я не ошиблась, — она радостно улыбнулась. — Поможешь?

Мгновенный переход на "ты" в этой ситуации означал только одно: "Мы с тобой огненной крови, между нами нет различий, искра к искре". Улыбнулась, согласно кивая.

Эрсель встала и подошла к Джорджу, что-то ему объяснила. Он с недоумением посмотрел на меня, мотнул головой и ушёл в сторону резиденции. Из каких запасников вытащил Крайслер четыре настоящих там-тама, только богам известно. Или в королевской резиденции есть всё?

Все удивлённо уставились на барабаны. Эрсель стала объяснять, что мы сейчас с ней станцуем один очень необычный танец, но нам нужен аккомпанемент на там-тамах. Постучать желающих нашлось порядочно, но она выбрала тех, кто имел музыкальное образование. К барабанам встали Клотильда, Берта, Жорж и Лео. Эрсель позвала меня, и первые звуки из барабанов мы извлекли с ней вместе, синхронизируя ритм наших танцев. Жорж и Клотильда уловили рисунок практически мгновенно и принялись стучать по своим там-тамам.

— Следите за нашими движениями, — объясняла им Эрсель, — ускоряйтесь, когда мы начнём двигаться быстрее.

Нас сменили Берта и Лео, а мы встали по разные стороны костра лицом к огню. Я, спиной на юг, Эрсель, на север. Постояли несколько секунд не двигаясь, пропуская ритм через тело, через нервы, через кровь, и начали раскачиваться из стороны в сторону, постепенно увеличивая амплитуду. Руки медленно, ладонями к небу, стали подниматься вверх. Резкое движение бёдрами. Кто-то из мужчин судорожно выдохнул. Да, такие движения не используют в цивилизованных танцах. Они слишком… эротичны для "прогрессивного" мира. А для дикарей эти движения естественны, как жизнь. Руки продолжают подниматься всё выше, а тело начинает плавно изгибаться, подражая пляшущим языкам пламени. Я закрыла глаза, больше не следя за движениями Эрсель. Теперь это не важно. Теперь каждая из нас будет исполнять свой танец Огня, так, как это чувствует её тело.

Ритм, выбиваемый там-тамами, ускоряется. Я выгибаюсь назад, совершая телом волнообразные движения, почти касаюсь руками песка. Резко выпрямляюсь, поймав кульминацию музыкального отрезка. Теперь весь акцент на нижнюю часть тела. Руки сцеплены над головой, а бедра вращаются с резкими боковыми толчками. Эх, пояса звенящего нет, а то было бы куда эффектнее. Ноги, быстро сгибаясь в коленях, заставляют всё тело мелко дрожать. Секундная остановка, и вновь плавные движения, руки простираются над огнём. Языки пламени лижут пальцы, но не обжигают. Сейчас мы с огнём одно целое. Его жар течёт по моим сосудам, наполняет тело божественным теплом второй стихии. Опускаюсь на колени, полностью погружая руки в костёр. Там мои ладони соприкасаются с ладонями Эрсель. По угольку в руки брать не стали. Это будет уже слишком для наших неподготовленных зрителей. Хватит им и того, что они уже увидели. Резко поднялись на ноги. От вскинутых рук в небо полетели сотни искр.

Всё! Танец огня на сегодня закончен. Наши аккомпаниаторы усмирили там-тамы. Переглянулись с Эрсель через костёр. Теперь мы с ней стали огненными сёстрами. Это крепче, чем породниться кровным ритуалом, сильнее клятв в верности и дружбе. Я не ожидала, что мы сможем ТАК исполнить этот танец.

— Что это было? — в полной тишине, после боя барабанов, голос Джорджа прозвучал как-то глухо.

— Танец Огня, — улыбнулась ему Эрсель. — Древний, как жизнь…