Маркиз старался не оставлять нас с Вольфом наедине ни на минуту. Какую цель он преследовал, я не понимала, но его навязчивое внимание становилось просто невыносимым. За несколько часов, проведённых в его замке, мне навязали экскурсию по залам дворца и продемонстрировали галерею портретов прежних его хозяев, с подробным описанием жития рода Фармазотти. Затем показали шикарный сельский вид из окна башни, которая, между прочим, находилась примерно на седьмом этаже, если сравнивать с высотными зданиями нашего мира. Не давая роздыха, снова спустились на первый этаж, и похвалились приличной библиотекой. В завершении познавательной экскурсии, рассказали, наверное, все местные легенды. От обилия информации голова моя готова была лопнуть. Надо мной так даже университетские преподаватели не издевались. А неугомонный маркиз с энтузиазмом вопрошал, что мне ещё интересно?
Вольф сломался сразу после галереи, отстав от нас, когда мы поднимались в башню. Хотелось верить, что это время он проводил с пользой. Например, думал, как найти Алекса и Ленку, не посвящая в наши поиски хозяина замка. Я, поначалу было, попробовала завести разговор на эту тему, но Вольф как-то быстро его закруглил, заставив меня мучиться в догадках. Единственный вывод, который я смогла сделать из имеющейся в моём распоряжении информации, это то, что маркиза нельзя близко подпускать к порталу. И, чем дальше будут от нас наши друзья, тем лучше. Наверное…
Я была готова убить господина Фармазотти… не насмерть, конечно, но очень больно. А он снова хмыкал и самодовольно ухмылялся. Сказать хозяину, что бы он шёл к хлоровой бабушке, язык не поворачивался, и я нашла выход из положения, вспомнив одно своё обещание.
– А псарня у Вас есть, Ваша Светлость? Я очень собачек люблю!
– Есть, – изумился маркиз, и повёл меня во двор. – Не предполагал, что герцогини интересуются собаками!
– А что, герцогини не люди? – спросила обиженно и, не к месту, надменно. Обещала же свою высокородность демонстрировать, вот и стараюсь, как могу.
– Люди! Конечно же, люди!!! – поспешил заверить меня мужчина, исправляя свою оплошность.
– Какие собачки! – взвизгнула радостно, и попыталась погладить первую попавшуюся псинку. Все собаки были той же породы, что и Смелый. Осталось только найти его родительницу и передать привет.
Грозный оклик слуги, наливавшего воду в поилку, не остановил меня. Маркиз пресёк его попытки что-то не позволять мне, а сам вышел из псарни. Не обращая внимания на хмурого парня, продолжавшего убираться за собаками, я вдоволь наскулилась, передала привет всем родичам Смелого, а не только его матери и с чувством выполненного долга вышла из псарни во двор.
– Алфея, это Вы скулили? – Лотарио был несколько обескуражен. Из-за его спины выглядывала испуганная физиономия слуги.
Вот кретин, запуганный с рождения!
– Я не скулила, а разговаривала с собачками, – смерила уничижительным взглядом трусливого парня. – А с птичками я свищу!
Сложила во рту язык пополам и прочирикала несколько раз. К моему, а ещё большему удивлению маркиза, мне тут же откликнулась какая-то местная пичуга. Собачий слуга вообще стоял с отвалившейся челюстью. Я посчитала инцидент исчерпанным, и горделиво прошествовала во дворец.
Боги, как же я устала за сегодняшний день! И есть хочется… Маркиз нас думает кормить или нет? Куда запропастились Алекс с Ленкой? Что задумал Вольф? Лотарио этот какой-то скользкий… Вилда, красивая сука, с таким милым пятнышком на лбу… Хочу ЖРАТЬ!!! Умные, а главное, последовательные мысли…
После ужина, не то чтобы вкусного, но сытного, меня проводили, а точнее – отконвоировали, в какую-то дальнюю комнатку. Дверь запиралась изнутри на ключ, чем я тут же и воспользовалась. Опыт пребывания в этом мире заставлял быть предусмотрительной, так что я ручку двери ещё и стулом подпёрла. На всякий случай. Огляделась. Кровать меня порадовала размерами, ночной горшок повеселил расцветкой и формой, мой рюкзак и плащ сделали счастливой.
Достала камень хранителя и позвала шёпотом.
– Гораций, ты где?
– Петра, – прошелестел призрак над ухом, – ты его нашла! Я видел Вольфа!
– Нашла! – улыбнулась устало. – Проводишь меня к нему?
– Конечно! А подсматривать можно? – хитро подмигнул хранитель.
– Что-то я сомневаюсь, что тебе мой запрет помешает! Эхх… а так же сомневаюсь, что тебе будет, за чем подсматривать…
– Ты чего? В Вольфе сомневаешься?
– Охлорел совсем?! – возмутилась на полном серьёзе. – Тут проблем столько! Надо мыслями поделиться, планами, выяснить всё! Друзья наши не нашлись! А ты…
– Прости, моя королева! Я пойду, разыщу его.
– Угу. Только, осторожнее! Хозяин замка – выходец из нашего мира, сила у него есть.
– Понял.
Пока призрак разыскивал комнату Вольфа, я полюбовалась тонкой батистовой сорочкой, лежащей на подушке. Такая сорочка лучше всего подходит для первой брачной ночи. Распашная, с рюшечками. Мода у них что ли на эти самые рюшечки? Украшают ими всё подряд. И всего две завязки, на шее и на груди. Есть одежда, нет одежды. Очень удобно…
Гостье такую сорочку предлагать, по-моему, не совсем прилично. Что, не нашлось более целомудренной ночнушки? Сомневаюсь, что это дань моему титулу… Господин маркиз начал осаду крепости по имени Алфея? Или, не церемонясь, нанесёт ночной визит? Мда…
Ещё раз проверила надёжность запорного устройства. Поразмыслила, и принялась осматривать комнату на наличие потайной двери. За этим увлекательным занятием и застал меня Гораций.
– Запасной ход ищешь?
– Ищу…
– Показать?
– Покажи!!!
– Вот эта большая картина, – призрак указал на холст с пасторальным пейзажем, висевший у изголовья кровати. – Надо найти рычажок, который открывает дверь.
– Вот этот? – небольшой крюк, вбитый в стену, очень подходил на роль пресловутого рычажка. – Что Вольф делает?
– О чём-то спорит с хозяином. Придётся подождать. Рычажок не тот. Другой ищи. Я с той стороны посмотрю.
– О чём спорят? Гораций? Тьфу… А это что за пимпочка? – Потянула за непонятный кругляш на картинной раме. Потайная дверь бесшумно отворилась, и перед моим носом нарисовался хранитель. – Это ты открыл или я?
– Петра, ты всё время забываешь, что я существо бестелесное! Ты, конечно.
– Бестелесное? А как же тогда рыцарь-хранитель мог убить Хлою, если он бестелесный был? – задала давно мучивший меня вопрос. – Ленка его с таким чавканьем разрубила!
– Фи, – поморщился призрак. – Не рассказывай мне такие гадости!… Заклинание специальное надо прочесть, чтобы плотность появилась, – нехотя признался призрачный приятель.
– И ты молчал? – сощурила я презрительно глаза и толкнула дверь назад, оставив призрака в потайном ходе.
– Плотность держится не больше минуты, – объяснил мне Гораций, проявляясь на картине. – И нечего обижаться!
– Да ладно… Надо и эту дверь заблокировать! Не знаешь, как?
– Кроватью, – порекомендовал добрый хранитель.
– Изверг! – поблагодарила я его соответственно.
Но идея мне понравилась. Кровать двигать я, разумеется, не собиралась, а вот использовать её в качестве своеобразного зажима можно было. Дело осталось за малым – найти что-то длинное, тонкое и прочное. На эту роль великолепно подошёл карниз для штор. Несколько акробатических упражнений, и потайная дверь тоже надёжно заблокирована, втиснутым между стеной и кроватью, карнизом. Контрольное потягивание за кругляш убедительно свидетельствовало в правильности принятого решения. Правда, со шторами пришлось повозиться, что бы в глаза не бросалось их отсутствие на окнах. Помог старинный бабушкин рецепт накрахмаленного белья. Даже подумала, что потом могу получить патент на стоячие шторы. А что? Ноу-хау.
Пока я обеспечивала свою безопасность, Гораций ещё раз наведался к мужу.
– Идём, путь свободен!
Я подхватила рюкзак, плащ, и начала телепортацию.
– Вольф… – выдохнула в грудь любимого мужчины, крепко сжавшего меня в своих объятиях.
– Как ты решилась, девочка моя?
– Не задумываясь…
– Ты должна уйти, здесь опасно, – я подняла на него счастливые глаза и улыбнулась. Он ещё крепче сжал меня. – Но, как же не хочется тебя отпускать!
– Я знаю одно чудное место, которое спасает меня в этом мире.
– Лотар может что-нибудь заподозрить… И тогда все мои усилия пропадут даром.
– Нас выручит Гораций! Хранитель, хватит подглядывать, показывайся, давай!
Призрак выплыл из стены и, довольно улыбаясь, поклонился Вольфу.
– Но как? – Муж переводил удивлённый взгляд с меня на Горация.
– Что, сделали мы тебя, господин профессор? – усмехнулась. – Идём, я тебе всё расскажу! Только возьми с собой что-нибудь тёплое.
Облюбованный стог сена, в который раз спасал от неприятностей, которые чуть ли не каждую ночь преподносил мне чужой мир. Укутавшись в два плаща, мы с Вольфом уже третий час обсуждали проблемы, которые не отпускали нас домой.
Первой, были затерявшиеся где-то Алекс и Селена. Где они могли сбиться с пути? Что могло произойти в бедном на магию мире с двумя такими сильными магами? Где их искать? Как это сделать тайно от маркиза?
Второй проблемой были двое из выжившей тройки членов Пентагерона, которых надо бы было вернуть в родной мир. Лотар клялся Вольфу, что потерял с ними связь уже несколько лет назад, но активно принялся за поиски. Кстати, настоящее имя его как раз Лотар, которое он немного переделал на местный манер. Кроме него в том эксперименте в живых остались Кельс и… Вилда. Лидер их группы Дедрик погиб в этом мире, приняв на себя всю отдачу неправильно использованной пентаграммы. А останки Хеймо были обнаружены тогда на полигоне.
Третьей проблемой был сам Лотар, который задумал что-то грандиозное, вроде покорения этого мира с помощью передовых технологий нашего. В открытую он этого не говорил, но по разговорам Вольф предположил, что самозваный маркиз жаждет власти и, если не мирового, то большей его части, господства.
Что касается титула, то получил он его, с одной стороны законно, по завещанию настоящего маркиза Фармазотти, с другой стороны – с помощью обмана, лишив наследства единственного сына старого феодала. Дипломированному менталисту хватило нескольких разговоров, что бы убедить пожилого человека в том, что он, Лотарио, является его родственником, пропавшим в детстве, и в том, что молодой маркиз – чудаковатый повеса. Мастерски организованные подставы, и сын оказался в опале у родного отца, а самозванец почивает на лаврах. Самое поразительное заключалось в том, что Лотар не испытывал угрызений совести, и гордился своими профессиональными достижениями.
Можно было бы плюнуть на маркиза, и заняться поисками самостоятельно, но его высокое положение в здешнем обществе не давали шансов на успех. В этом случае господин Фармазотти немедленно организует погоню, травлю и другие, не менее гадостные вещи. С этим приходилось считаться.
– Вольф… – с трудом оторвалась от его тёплых губ, – ты знаешь, что у нас осталось всего четыре дня? – Мне не хотелось его огорчать, но и держать в неведении тоже было глупо.
– Почему четыре? Я думал – пять.
– Четыре, любимый, – протянула ему дедушкины часы, неумолимо отсчитывающие отпущенное время. – А почему ты считаешь, что пять?
– Если твои часы идут правильно, то получается, что после той, принудительной телепортации, я был в отключке не час, в чём убеждал меня Лотар, а сутки.
– Он что, тоже знает про закрытие портала?
– Я рассказал ему, пока не разобрался в его намерениях.
– Вольф, а что же всё-таки с тобой произошло?
– Стечение обстоятельств, просто фатальное…
Всё началось с того, что господин Иероним обнаружил несанкционированное проникновение в его библиотеку правнука. Вроде никогда запрета для Александра не вводилось, а тут тайны. Королевский маг проверил список запрашиваемой литературы и заволновался. Да не просто заволновался, а потерял покой. Он давно искал природный портал, через который из мира утекает магия. Пусть потери были невелики, но они всё время нарушали баланс сил. Было необходимо обнаружить 'калитку' и запечатать её. Но многолетние поиски ничего не дали. А тут внук интересуется этим вопросом, да ещё в тайне!
Поймав любителей ночных походов в библиотеку с поличным, Иероним объяснил серьёзность ситуации и потребовал выложить все сведения о портале. Наша секретная операция с треском провалилась. Вольф, вызванный в королевский дворец, сразу согласился принять участие в ликвидации утечки. Но закрыть портал не удавалось, как маги не старались. А ведь собрали самых лучших. Кто-то из предшественников нарушил структуру пространственного перехода, и все последующие попытки его закрыть были бесполезны. Тогда решили прибегнуть к самому последнему способу: снова открыть портал, но так, как это делали древние шаманы, используя силы стихий и самой природы. Это больше было похоже на распахивание, а не на открытие. Но, зато инерционная сила, вложенная в процесс, должна была запечатать портал при отдаче.
Шаманский способ успешно оправдал себя, и всё произошло бы так, как задумывалось. Оставалось даже время, те самые десять дней, на то, чтобы отправить в этот мир краткосрочную экспедицию. Но, на беду, в то же самое время, когда распахнулся портал, и магия из нашего мира потоком хлынула в этот, Лотар работал с пентаграммой, в который раз пытаясь прорваться этим способом домой. Две, однополярные силы столкнулись в одном пространстве, и более мощная смела слабую, увлекая за собой мага, который не успел отключить свою силу от природного потока. Мы видели мгновенное исчезновение Вольфа, а Лотар ошалело пялился на бесчувственного мужчину, выброшенного в его пентаграмму. Его помощница, старуха – ведьма (да-да, ведьма, настоящая, с маленькой, но силой), охнув, сама потеряла сознание, приняв неожиданного гостя за вызванного дьявола. Маркиз ей потом долго промывал мозги, что бы несчастная женщина уверовала в человеческую сущность Вольфа.
Ну, а дальше, узнавание, взаимная радость. А потом – взаимное, но тщательно скрываемое, недоверие.
– Нам пора возвращаться, – сказала, а сама, словно прилипла к мужу.
– Пора… Ты, молодец, Петра! Кстати, почему ты не назвала это имя, когда представлялась Лотару?
– Не захотела. Пусть это будет нашим паролем… Вот ещё что… если от этого стога идти через лес прямо на восток, то выйдешь в холмистую степь. Там портал.
– Зачем ты мне это говоришь? – нахмурился Вольф.
– На всякий случай, – погладила его морщинку на лбу. – Я тебя люблю…
– Ты, моя жизнь, девочка…
Телепорт. Моя комната.
Лёгкое касание губ… Золотые звёздочки в его глазах… Тёплые руки…
Толчок по моим мозгам и сдавленный стон за дверью.
– Что? – одними губами спрашивает муж, глядя в мои испуганные глаза.
– У меня детонатор сработал… Ещё тот, что Леда во дворце ставила, – шепчу ему в ухо. – Хлор! Он же менталист… Что говорить завтра буду, если спросит?
– Скажешь правду, что подруга на отборе поставила.
– Тогда он опять полезет! А я не умею защищаться…
– Хорошо, давай тебе новый поставлю.
Я закрыла глаза, терпеливо ожидая окончания процедуры. У Вольфа это заняло гораздо меньше времени, чем в прошлый раз у Леды.
– Спасибо…
– Угу. Петь, ты не волнуйся о Вилде, ладно?
Хлор! Прочитал! Ещё не хватало, что бы муж стал считать меня ревнивой стервой…
– Не буду…
– Вольф, маркиз идёт к твоей комнате, – выплыл из стены Гораций.
Муж чмокнул меня на прощание и телепортировался.
– Он после детонатора ещё идти умудряется, – пробурчала недовольно и, прямо в одежде, плюхнулась на кровать. – Какого хлора он ко мне приходил?
– Будто не догадываешься, – в тон мне, недовольно пробубнил призрак. – Девушка ему ясно дала понять, что любит другого, а он всё равно к ней лезет!
– Ага! Ты видел, какую ночную сорочку он мне приготовил? – продемонстрировала ему фривольную одежду.- Как для шлюхи!
– Гад! – возмутился хранитель. – Так думать о леди!
– Думать он может что угодно, но поступать… Этот мир портит людей! Я уже боюсь встречаться с оставшимися двумя!
– Петра, у меня такое впечатление, что сейчас ты говоришь не о своих друзьях, которые ушли сюда раньше тебя.
– Разумеется не о них! О Кельсе и о… Вилде.
– А это кто такие? Ты мне о них ничего не говорила!
Пришлось рассказать хранителю, ставшую уже легендой, историю Пентагерона и его членов. Дотошный призрак вытянул из меня не только сведения о деятельности и печальной участи экспериментальной группы, но и то, почему имя Вилда вызывает во мне содрогание.
Всё-то он видит! Всё-то он замечает! Психолог призрачный! Вывернул мне душу наизнанку, перетряхнул по частям, а складывать назад не собирается. А я сама себя извожу домыслами и предположениями!
– Моя королева, Вольф любит тебя! – рассуждал Гораций. – Я это в день нашего знакомства очень хорошо понял!
– Я знаю… Но ЕЁ он тоже… любил. И она была у него первая, – бесцветным голосом вещала я в потолок.
– Но прошло столько лет! Тем более, она старше тебя. Возможно, сейчас эта женщина выглядит как старуха. Этот мир не благоволит к женщинам.
– Можно подумать, он благоволит мужчинам! Ты вспомни, какие у них тупые физиономии. Нормальных лиц по пальцам пересчитать. Мартина, старик – меняла, да ещё мальчишка в монастыре. Всё!
– Да уж… – вздохнул Гораций. – Между прочим, ты монахам не отомстила, а обещала.
– Что? Ничего я им не обещала!
– А кто сказал, что дьявола им оставляет? Я, что ли?
– Ну-у, это я просто их запугивала. Типа, они меня в ведьмы всё-таки определили, тогда я им постояльца оставляю…
– А я бы им шороху навёл! – мечтательно проговорил хранитель.
– Вот и наведи! – я встрепенулась и хитро посмотрела на Горация.
Он подумал секунд пять, и озарился ехидным оскалом.
– А что… я могу!
– До монастыря сможешь добраться?
– Далековато… но, попробую! Просто времени у меня будет мало, амулет назад тянуть будет.
– Тогда давай выберем жертвы! – стала я загибать пальцы. – Фабиано, само собой. Лысый монах, который мне губу разбил. Детина этот, садист – дебилоид. Да, юношу, Кристиано не трогай!
– Юношу не буду, – усмехнулся Гораций. – Ладно, я пошёл. Думаю, маркиз сегодня ночью к тебе больше не сунется!
– Слушай, может, я схожу с тобой? В лесочке подожду, пока ты там шуровать будешь. Тогда, точно сможешь вволю покуражиться!
– А давай! Вольфа предупреждать будем? – спросил он с сомнением.
– Он может не одобрить… А если, не спрашивая, так никто и не запретит.
– Сомневаешься?
– Нет! Но… только давай быстро?
– Как прикажите, Ваше Величество!
– Тсс! Раскричался!
– Я же шёпотом…
На диверсию в монастыре у нас ушло не больше часа. Я телепортировалась в лесок, к знакомому дубу и отпустила призрака. Оставила в корнях камень-амулет и вернулась в замок маркиза. Так мы решили с Горацием. Мало ли, кому ещё приспичит заявиться ко мне среди ночи. Но всё было тихо. Я даже сама на минутку заглянула к Вольфу. Он беспокойно спал, разметавшись на кровати. Я не удержалась, и коснулась его губ губами. Только хорошая реакция спасла меня от разоблачения. Муж, лишь почувствовав лёгкое касание, попытался обнять меня. Еле успела отскочить, и тут же телепортировалась к себе от греха подальше. Потом, в назначенное время, вернулась в лес за хранителем.
Гораций был очень довольный собой. По его словам операция, под кодовым названием 'Месть ведьмы', удалась на славу! Уже в замке он мне в красках рассказал, как великолепно провёл время.
Первым делом призрак пронёсся по каморкам монахов, наблюдая воочию их аскетичный образ жизни. Правда, большинство монахов спало. Некоторые молились, стоя на коленях перед распятием. Но пороки общества были неистребимы даже в монастырских стенах. Именно эти грешники и подверглись глумлению со стороны потусторонних сил.
Лысому, меченному мной, монаху, яростно тискавшему распутную девицу, Гораций, высунувшись из стены лишь верхней частью тела, прочитал лекцию о венерических заболеваниях и ужасах, которые грозят тем, кто вовремя не лечился. А ещё подробно описал все симптомы, от себя приврав, что раннее облысение – верный признак смертельно опасной болезни. Девица, визжа, покинула монастырь, перебудив половину тех, кто спал.
Урбасу хранитель не показывался, но, зато помучил того звуковыми эффектами, изображая стоны и крики истязаемых людей. Детина сначала пытался избавиться от слуховых галлюцинаций при помощи молитв, но, в конце – концов, не выдержал и побежал под крыло к настоятелю. Святой отец Фабиано как раз в этот момент закончил ночную трапезу. Недоеденный окорок благоухал на тарелке, красное вино искрилось в большом серебряном кубке. Толстяк как раз собирался испить глоток вожделенного алкоголя, когда, закрытая на задвижку дверь, была выбита невменяемым Урбасом, и обрушилась прямо на грузную фигуру настоятеля. Этот грохот разбудил оставшуюся половину спящих монахов, которые бросились на вопли обезумевшего брата.
Их взорам предстала ужасающая картина. На полу лежал распростёртый, придавленный дверью отец Фабиано, а из-под его тела растекалась кровавая лужа. Рядом с дверью бился в истерике Урбас, каясь в грехе смертоубийства.
Самый пожилой монах, сухой и тощий, как зимний тростник, взял, что называется, командование на себя. Он велел братьям увести плачущего Урбаса, и стащить дверь с тела настоятеля. Потом убедился, что Фабиано жив, приложив к его рту маленькое зеркальце, обмакнул палец в кровавую лужу, понюхал… и выгнал всех братье вон. С удручённым видом, старик стал дожидаться, когда настоятель придёт в себя, читая молитвы.
Пока пожилой монах бдел над бессознательным телом, его взору предстала светящаяся эфемерная фигура мужчины, который громовым голосом возвестил, тыча перстом в Фабиано: 'Грешен! Трижды грешен сегодня!!!'. Та же светящаяся фигура явилась юному Кристиано. 'Святой отрок!' – молвил посланец высших сил и покинул переполошённый монастырь.
– Откуда ты про венерические заболевания знаешь? – хихикала я в подушку.
– Я за двести лет все курсы в нашем университете прослушал. У меня такая теоретическая база!!! – похвалился Гораций. – Жаль, применить не могу… Ты давай, поспи, а то зеваешь, как бегемот!
– А я всегда зеваю, когда мне интересно-о-о…
– Я заметил.
Результат нашей ночной вылазки не заставил себя долго ждать.
Ранним утром в замок маркиза Фармазотти пожаловал живой, но покалеченный, настоятель монастыря. Я в это время мирно спала, так как уснуть сподобилась только на рассвете. Так что требовательный стук в дверь вырвал меня из сладких сновидений, делая пробуждение неприятным, а настроение вредным.
– Алфея, откройте! – требовал из-за двери Вольф.
В полусне доползла до двери, открыла замок, грохнув стул на пол, и недовольно воззрилась на мужа.
– Это хорошо, что ты одета, – тихо прошептал супруг. – Идём.
– Куда? – заартачилась я, не понимая, чего он от меня хочет.
– Там монах явился…
– ЧТО?! – мгновенно проснулась и ошарашено уставилась на него. – Какого хло…
Вольф зажал мне ладонью рот и втолкнул обратно в комнату.
– Он просит маркиза отпустить тебя и признать невиновной! – Я выразила удивление глазами, так как говорить он мне пока не позволил. – Маркиз сказал, что ты сидишь в подвале, и велел тебя привести.
– М-м-м, – высказалась, как могла. Вольф, наконец, убрал руку. – В подвале, говоришь?… Вот пусть этот мерзопакостный толстяк сам ко мне в подвал и спустится! Где у маркиза находятся казематы?
Муж сокрушённо покачал головой, тяжко вздохнул, взял за руку и повёл вон из комнаты.
– Обуться-то хоть дай! – дёрнула его назад. – Или я босая должна из темницы явиться? Может ещё раны страшные на ступнях нарисовать? Как думаешь?
– Обувайся, – разрешил муж. – Это ваших рук дело?
– Ты о чём? – подняла на него невинные глаза.
– О безобразиях, которые произошли ночью в монастыре! Фабиано голову разбили!
– Правда?! – получилось очень злорадно.
– Как Гораций в монастырь попал? – Сверлил меня глазами муж, явно не одобряя нашей мести. – Он же хранитель, далеко от амулета уйти не может.
– Значит, может! – обиделась на его подозрительный тон. – А этот склад жировых отложений не только разбитой головы заслуживает!
– Я за тебя волновался… – опустил голову Вольф и направился из комнаты.
– Ты спал, – прошептала ему в спину. Он передёрнул плечами. – Ууу, – попыталась убрать улыбку с лица, так как удаляющийся Вольф отставил в сторону правую руку с оттопыренным вверх большим пальцем, – конспиратор.
Монах, увидев меня, вздрогнул и побледнел. Моя суровая высокомерная физиономия с плотно сжатыми губами, похоже, вселила в него ужас. Я гордо прошествовала на середину зала и вперила взгляд в отца Фабиано. Точнее, на его перевязанную голову. Дурацкая шапочка из бинтов и тонкие тесёмки, врезающиеся в многослойный подбородок Святого отца, делали его похожим на умственно отсталого младенца – переростка. Соски – пустышки только во рту не доставало.
Толстяк окончательно стушевался и взглядом попросил помощи у маркиза. Я ждала. Монах молчал, трясясь от страха. Маркиз молчал, получая наслаждение от происходящего. Вольф молчал, не иначе, по политическим соображениям. Тишина звенела.
– Кхм… – подал признаки жизни хозяин замка.
– Э-э-э, – вторил ему монах.
И снова молчание.
– Пожалуй, я пойду, – внесла предложение. Мужчины не ответили. – Досплю… А то разбудили не понятно зачем?
Хм… Странно…
Я спокойно вышла из зала, и никто меня не остановил. Спустилась во двор, выяснила у слуг, где в замке располагается тюрьма, и прямиком направилась туда.
Стандартное, если можно так выразиться, подземелье. Стражник у двери. Даже пленник за решёткой имеется… очень знакомой, но избитой наружности.
С-с-сволочь! Гнида феодальная! Аристократ вонючий… Ненавижу!