После всего пережитого спал я мертвым сном. Правда, покоя и тут не было. Даже во сне я продолжал свои разборки с Серегой Орловым. Пытался зачем-то убедить его, что мифический волк – вполне безобидная зверушка и надежный товарищ.

Самое смешное, я прекрасно осознавал, что сплю и стараюсь зря. Ведь встану сейчас, и мой непритязательный кошмарик тут же закончится. Ни волка, ни пострадавшего от огня Витька – ничего и никого.

Проснулся я сам, никто меня на этот раз не будил. Сна не было ни в одном глазу, и я удивленно посмотрел на часы. И тут же с проклятием вскочил: половина второго!

Я вихрем вылетел из палатки и гневно заорал:

– Вы что, свихнулись?! Мы же договаривались – побудка в шесть утра! В любом случае! Даже если камни с неба посыпятся! Или мы до Лилькиной бабки и до осени не доберемся!

Яркое солнце светило прямо в глаза, поэтому я не сразу заметил друзей. Зато, увидев их, изумленно захлопал ресницами: они сидели у ярко полыхавшего костра тесной кучкой. Причем сидели к огню слишком близко! У Витька даже пот по лбу катился. Да и Серега больше напоминал мокрую мышь. Волосы прилипли ко лбу, и веснушки казались на бледном лице почти черными.

Я обеспокоенно поинтересовался:

– Случилось что-то?

– Он еще спрашивает! – возмущенно прогудел Вован.

Лилька тоненько всхлипнула. Лена посмотрела как-то странно. Витька с Серегой промолчали.

– Эй, вы о чем?!

Бледно-голубой, несмотря на близость огня, Казанцев невнятно продребезжал:

– П-понимаешь, т-твой зверь…

– Какой зверь?!

– Д-домашний…

Лилька истерично засмеялась. Вован сжал кулаки. Серега Орлов смахнул пот со лба и гаркнул:

– Издеваешься, да?!

Лена озабоченно сказала:

– Он забыл все. Ну, после сна.

– Пусть тогда вспомнит! – сердито взвизгнул Витек. – Да побыстрее! – И сменил бледно-голубую окраску лица на красную.

Вован успокаивающе похлопал его по спине. Лена мягко посоветовала мне:

– Обернись.

Я еще раз осмотрел приятелей, сгрудившихся среди бела дня у костра, и выразительно покрутил пальцем у виска. Они безмолвствовали. Только Лилькины глаза округлились чуть больше, и она с такой силой прижалась к оторопевшему Вовану, что едва не столкнула его в огонь. Все дружно таращились на что-то за моей спиной.

Я пробормотал:

– Разыгрываете, да?

Но в ответ услышал лишь клацанье зубов Казанцева.

– Ну, хорошо, – сдался я, – оборачиваюсь.

Развернулся – и широко открыл рот: у моей палатки во всей красе лежал Гор! В позе сфинкса. Только куда более впечатляющий, чем в недавнем сне. Я имею в виду куда более крупный и устрашающий. Ночью хоть клыки было видно не так отчетливо.

За моей спиной жалостливо провыли:

– Ой, мамочка…

Я с трудом узнал всегда уверенный Лилькин голос и невольно усмехнулся: честное слово, не подозревал, что эта девчонка чего-то боится. Потом я вспомнил, что к костру жмется и Лена, и мне стало неуютно.

Гор смотрел на меня выжидающе. Я кое-как заставил себя прекратить трястись. Пришлось мысленно гавкнуть на собственное величество, и как следует. Напомнить себе, что через все это я уже разок прошел. Пусть думает, что я сплю. Главное, я держался с достоинством.

Я угрюмо усмехнулся: оставалось как-то наскрести его остатки. Знать бы еще, в какой щели оно обычно прячется, это достоинство.

Привычка подсмеиваться над собой мне всегда помогала, выручила и сейчас. Я насмешливо пропел, надеясь, что мой голос не слишком дрожит:

– И что?

Отчетливо хрюкнул Вован. Лена пораженно прошептала:

– Ты его и сейчас не боишься?!

– К-кого? Собственного песика?

– Вот, оказывается, как в наше время ЭТО называется, – еле слышно пробормотал Серега. – А я-то, кретин, думал – это волк!

Я во все глаза рассматривал порождение собственной фантазии. Припомнил, что во сне мы с этим чудищем как-то общались, и заставил себя собраться. В конце концов, что мешает мне и сейчас думать, что я сплю?

И тут же обругал себя трусом. Ведь разницы большой нет – наяву это происходит или во сне. Главное, не терять головы и оставаться собой. Сколько раз я мечтал о приключениях, представляя себя на месте героев разных книг или фильмов? И вот – домечтался…

Я сжал кулаки так сильно, что ногти больно впились в ладони. Вспомнил просмотренные перед сном бумаги: если я не сошел с ума и все ЭТО происходит в действительности, у меня есть возможность избавиться от Гора. Правда, не совсем уж безобидная… для меня. Но на крайний случай…

Важно не дать почувствовать Гору свою слабость. И я через силу «прорычал»:

– Чего молчишь, скотина?!

Не вслух, естественно.

– Повежливее, пожалуйста! – мысленный ответ не заставил себя ждать.

Глаза волка насмешливо блеснули, он сел. Тишина за моей спиной становилась прямо-таки осязаемой. Что называется, хоть ножом режь. Мои перепуганные одноклассники явно ждали дальнейшего развития событий.

Я сказал себе, что лучшая стратегия – наступление, и обвиняюще кивнул на друзей:

– Ты зачем их в костер загнал?

– Я?

– Ну не я же!

– Да я их пальцем… хм… лапой не тронул!

– Вообще? – недоверчиво поинтересовался я.

Ощущение, что я все-таки сплю, становилось с каждым моментом все сильнее: не мог же я в самом деле телепатически общаться с ВОЛКОМ?! Нереальность происходящего вгоняла в ступор.

Я изо всех сил ущипнул себя за кисть руки и едва не охнул в голос. Потер мгновенно покрасневшую кожу и сварливо поинтересовался:

– И в их сторону не смотрел, так? Глазки, скажешь, к лесу отводил?

– Ну, когда они пытались войти в твою палатку…

– То что?

Гор смущенно помялся и нагло заявил:

– Я же не мог выйти из образа!

Я насторожился и потребовал ясности:

– И что за образ?

– Забыл? Я – твой охранник.

– Эй! Не юли! Ты что, на них гавкнул?!

Волк приоткрыл огромную пасть и язвительно хекнул. Я возмутился:

– Ты ж обещал их не трогать!

– Я и не трогал, – заверил Гор. – Так, зубки продемонстрировал.

– Зубки?!

– Ненавязчиво.

Наша безмолвная беседа попахивала сумасшедшинкой. С другой стороны, хотелось верить, что я не сошел с ума и все это происходит в действительности, а не является плодом моего больного воображения.

Или лучше думать, что я попросту сплю?!

А-а, ладно – выкарабкаемся!!!

Попробую вести себя наяву, как во сне, а во сне, как наяву.

Да, так!

Я со злостью сплюнул, но спорить с навязавшимся мне духом прекратил – явно бесполезно. Прямо-таки второй Орлов в виде «скромной домашней зверушки»! Только себя слышит.

Я обернулся к друзьям и насмешливо крикнул:

– Долго вы еще собираетесь к огню жаться? От кого-то уже жареным попахивает!

Лилька поежилась. Лена спокойно спросила:

– Ты его контролируешь?

– Гора, что ли?

– Пусть Гора.

– Естественно, – заверил я. – Я же объяснял Витьку с Серегой – это обычный пес. Папаша волком бегал, а мамка – из немецких овчарок. Выдрессирован классно. И никого не тронет. – Я бросил неодобрительный взгляд на Вована: – Ладно, остальные – слабаки! Но ты-то чего в костер полез? Ты же – сила! Любого волчару в бараний рог запросто скрутишь!

Моя темпераментная речь Кузнецову польстила. Вован слегка покраснел и смущенно пробасил:

– Дак я, как они…

– Как они! А предводитель в этом походе кто? Лилька?!

Это гордого Вована достало. Он небрежно оттолкнул Витька – Казанцев по-прежнему дрожал – в сторону и шагнул от костра ко мне. Гор одобрительно заметил:

– Неплохо.

– Тебя не спрашивают! Из-за тебя все! Явился, блин… на наши головы!

Вован вспомнил, наконец, о своих нелегких обязанностях. Посмотрел на часы и с легкой паникой в голосе прогудел:

– От елки, половина третьего! День накрылся!

– Почему «накрылся»? – раздраженно возразил я. – Часов пять-шесть у нас еще есть.

Кузнецов согласно кивнул. Бросил недоверчивый взгляд на зверя и деловито поинтересовался:

– Говоришь, не тронет?

– Да клянусь! Забудь о нем!

Вован – человек простой и доверчивый. Сказано – забудь, он и забыл. Равнодушно оттолкнул слегка опешившего волка от входа и с кряхтеньем полез в мою палатку. Вытащил Сережкин рюкзак. Расстегнул специальный кармашек, извлек наш единственный компас и озабоченно буркнул:

– Я его при себе держать стану. А то этот балаболка…

– Эй! – возмутился жавшийся к костру Серега. – Сунь на место! Игрушка – моя!

Вован недоуменно заморгал. Я напоминающе прошептал:

– Время, Вован.

Вован послушно взревел:

– Третий час, а вы там шашлык на ножках изображаете?! Кости греете?!

Он обернулся ко мне. Я восхищенно показал большой палец. Вован широко ухмыльнулся. Вскочил и продемонстрировал друзьям мощный кулак:

– Ну-ка, марш собираться! Через пятнадцать минут выходим!

Вован-предводитель – это серьезно. Все бросились к палаткам, временно забыв о волке. Впрочем, Гор лежал у моих ног и в данный момент смотрелся вполне безобидно. Рюкзаки собрали за рекордно короткое время. Лилька жалобно пропищала:

– А завтрак?

Наш вожак сурово отрезал:

– Неча было меня в костер загонять. Все утро потеряли.

– Но мы же не ели!

– Потерпишь до привала.

– А когда привал?

Вован озадаченно сдвинул брови. Лена осторожно предложила:

– Через пару часов можно бутербродами перекусить. Например, хлебом с салом.

Вован нахмурился. Серега торопливо дополнил:

– На ходу!

Это меняло дело, и наш предводитель сдался. Проворчал сварливо:

– Ну, ежли только на ходу…

И начал пристраивать на плечах свой страшноватый рюкзачище. Мы с тяжелыми вздохами подняли свои. Серега Орлов завистливо толкнул меня в бок:

– Повезло тебе!

– С чего вдруг?

– Ха! Выспался, паразит, и еще и вякаешь!

– Нужно было разбудить!

– Ага. Нашел камикадзе. При таком-то монстре у входа в палатку!

И он неохотно двинулся вслед за Вованом. Я кивнул Гору:

– Пошли?

– Куда?

– Пока – на восток. К болотам. А потом подумаем. Нам к одной речушке выйти нужно. А уж после – к Лилькиной бабке вдоль нее потащимся.

– Лилька – это кто?

Я бросил быстрый взгляд на маячившую впереди Ленкину спину и сердито отозвался:

– А вот фиг тебе!

– Не понял.

– Не понял он! Я, значит, тебе информацию, а ты мне что?

Дух озадаченно помолчал и неуверенно предложил:

– Я тоже могу ответить на некоторые вопросы.

– Это как – на некоторые?

– Не на все. Часть вопросов для тебя – табу. Ты же не хочешь умереть?

Умирать я не хотел, о чем и поспешил сообщить непрошеному гостю. Тот хмыкнул. Я зло прошипел:

– Я тоже отвечу не на все!

– Почему?

– Ты же чужак, – раздраженно пояснил я. – С чего бы я наши секреты тебе выбалтывал?

Я споткнулся о корень, выступивший из земли, и едва не взвыл: палец на правой ноге нестерпимо заныл, будто я ноготь сорвал. Я обернулся на волка и ненавидяще прошипел:

– И вообще, мы отстаем от других. Так что помолчи пока. Ты налегке, а мой рюкзачище с тонну тянет, не меньше!