СРЕДНЕВЕКОВЬЕ В ПРЕДДВЕРИИ «FANTASY»

Под обложкой этой книги собраны средневековые рассказы о далеких временах и неведомых странах — прародители жанра «fantasy», покорившего воображение современных читателей. Представленные здесь истории появились на свет, когда в реальной жизни еще только свершались события, о которых потом слагали эпические поэмы, а герои будущих преданий сражались на деревянных мечах и учились выводить буквы на листах разлинованного свинцовым стержнем пергамента.

Знакомство с этими рассказами открывает перед нами мир фантазии человека Средневековья, это тоже своеобразный quest, путешествие в прошлое, туда, где еще не существует братства Кольца и рыцарей-джедаев. Плавание святого Брендана к Земле обетованной, король Херла, скачущий в ночной тьме в сопровождении своей свиты, Иосиф-Картафил, прообраз Вечного жида, — это архетипы истории, которые возвращаются снова и снова, чтобы подарить миру готический роман или сюжеты fantasy. Мы не часто обращаемся к истокам, задумываемся о том, что предвосхитило наводящие ужас поэтические образы П. Б. Шелли и С. Колриджа, романы Дж. Р. Толкина и эпопею Дж. Лукаса. Эта книга приподнимает завесу над тайной происхождения многих сюжетов о странствиях по воображаемым мирам, рассказывает истории с самого начала, какими они были за много веков до нас.

Средневековые тексты читать непросто. Работая над книгой, составитель стремился следовать примеру средневековых авторов, не заботившихся о стилистической однородности записанных ими в один и тот же кодекс легенд и преданий. Главное — общая идея, возможность построить свой рассказ так, чтобы одна история отзывалась эхом в другой.

"Плавание святого Брендана" не случайно дало название всему сборнику. Эта история была записана в одном из ирландских монастырей еще в начале X века.

Она старше большинства произведений, которые мы привыкли считать образцами средневекового героического эпоса. Скорее всего ее автором был образованный монах, знакомый с сочинениями Святых Отцов и произведениями древнеримских авторов. Эту маленькую повесть читали и переписывали раньше, чем появились «Беовульф», "Старшая Эдда" и "Книга Бурой Коровы" — самая древняя рукопись, в которой собраны циклы ирландских преданий, созданная около 1100 года.

Уже в XII веке "Плавание святого Брендана" было известно и популярно, его цитировали, упоминали и переводили на другие языки далеко за пределами Ирландии. Сохранилось более сотни рукописей и списков разных версий «Плавания», которое с полным основанием можно считать единственным произведением ирландской повествовательной литературы, покорившим воображение всей Европы. "Плавание святого Брендана" имеет ясную, стройную композицию и слажено столь же хорошо, как и кожаное судно самого святого мореплавателя.

"Плавание Брендана" стало неотъемлемой частью жития святого. В кодексе, происходящем из ирландского колледжа на Саламанке, сохранилась единственная версия жития святого Брендана, в которую не включено повествование «Плавания», однако, по словам переписчика, ему пришлось сильно сократить рассказ о жизни Брендана, чтобы сделать житие более пригодным для чтения во время трапезы. Следует отметить, что в этом признании есть доля лукавства. Переписчик, насколько можно судить по более поздним версиям жития, где рассказ о жизни святого уже объединен с «Плаванием», опустил как раз те эпизоды, в которых Брендан предстает деятельным и подчас очень мирским человеком. Его образ не был идеализирован агиографией. За свою долгую жизнь Брендан оставил у людей яркое впечатление, зачастую ему приходилось встречать на своем пути непознаваемое и невероятное. Так, кодекс из Саламанки сохранил отрывок, которым скорее всего когда-то заканчивалась не дошедшая до нас биография Брендана: "Они увидели там старуху, на которой было женское украшение, и сказали ей: "Разве ты не знаешь, где Энгус Лиаф Дана?" Она ответила: "Что хорошего вы хотите ему преподнести?" А они спросили: "Скажи нам, известен ли он тебе?" И она в ответ: "Поклянитесь Господом, что не сделаете ему ничего плохого, если я покажу вам его". И они поклялись Всемогущим Господом. Тогда благодать Духа Святого, защищавшая его, открыла им его истинный облик. А они, увидев его, прониклись великим страхом, убоялись и возблагодарили Бога Всемогущего. Кто может описать смирение, кротость, человеколюбие и милосердие, терпение и мягкосердечие, воздержанность и умеренность, а также усердие в молитвах, которые были присущи святому Брендану? Он воплотил все заповеди Христовы, и за свои добрые дела и поступки святой Брендан уже глубоким стариком, окруженный хором ангелов, превеликой радостью, торжеством, светом и песнопениями, отправился к Господу. Да будет Он славен во веки веков. Аминь". Что это была за старуха и каков был истинный облик Энгуса, открывшийся монахам святого Брендана, нам остается только догадываться, но, судя по эмоциональной напряженности фрагмента, история вполне могла бы встать в один ряд с морскими приключениями Брендана.

Святой Брендан родился в городке Трали на юго-западе Ирландии. Неподалеку оттуда возвышается гора Брендана, и по сей день носящая имя святого. В детстве он был вскормлен святой Итой, которая, по словам жития, "выкормила многих святых Ирландии", крещен и воспитан Эрком, епископом Керри. Когда оказалось, что у Эрка нет коров, а мальчик по-прежнему хочет молока, епископ обратился с мольбою к Господу, и олениха с олененком стали ежедневно приходить с расположенной поблизости горы, чтобы утолить жажду будущего святого. Сестра Брендана святая Брига также обратилась к служению Богу и основала свою обитель.

Сам Брендан много путешествовал, в 563 году побывал в Шотландии, у святого Колумбана (этот визит, описанный в 690 году биографом Колумбана Адамнаном, девятым аббатом обители на острове Айона, — первое историческое упоминание о святом Брендане), основал монастырь на берегах Уэльса, где встретился с Махутом, будущим святым Мало, ставшим его учеником. Вполне возможно, Брендан также посещал Бретань, Оркнейские, Шетландские и Фарерские острова. Брендан создал несколько монашеских обителей на западе Ирландии: в Арферде, неподалеку от своего родного Трали, Инишдадруме, Аннахдауэне на берегу озера Лу Корриб. Брендан умер в Аннахдауэне в 70-е годы VI века в возрасте 93 лет. Похоронили Брендана в Клонферте, в монастыре, который он основал в 560 году, — собственно говоря, в честь могилы святого деревушка и получила свое название, означающее "погребальный луг". Память святого Брендана справляется Церковью на 16 мая.

История ирландского мореплавания коренится именно в церковной традиции. Ирландские монахи не сидели на месте, пытаясь достичь Британии или отдаленных островов в море Океане. Божий человек всегда мог найти для себя средство передвижения по водам. В житии святого Албея мы видим, что там, где не удавалось добыть кожаную лодку, годился и ее деревянный остов, а когда отбирали и оный, в ход шел расстеленный по водной глади плащ. В житии святого Мохтея говорится о том, что, когда святой, возвращаясь в сопровождении своих учеников из паломничества в Рим, "оказался на берегу Ирландского моря и взошел на корабль, вышло так, что потерялся некий Аед, который по какой-то причине отстал от своих собратьев. Когда тот стал кричать вслед кораблю, святой Мохтей повелел ему отломить ветку с дерева и использовать ее вместо судна. Ученик, не усомнившись в святости своего наставника, исполнил что было велено. Сел на ветку, пустился в путь по глади моря и даже обогнал корабль, так что встретил своего учителя уже в гавани".

Наиболее ранние сведения о подобных плаваниях мы встречаем в житии святого Колумбана, написанного уже упоминавшимся Адамнаном. В житии впервые появляется огромное морское чудовище — кит, преградивший судам Бераха и Бафни, двух монахов из конгрегации Колумбана, путь от острова Айона на остров Тайри (напрямую это тридцать один километр). С конгрегацией Колумбана связана и история плаваний Кормака, трижды отправлявшегося с Айоны в море, надеясь найти остров, где можно было бы построить отдаленную от мирской суеты обитель. Правда, Кормак так и не преуспел в своем начинании.

Мысль о том, что на западе посреди моря расположена новая Земля Обетованная, которую заселит народ Божий, овладела умами ирландских монахов. Представления кельтов-язычников об Ином мире не носили систематического характера, но Иной мир для них — это изолированное пространство и непременно остров, окруженный со всех сторон водою: Остров Женщин, Остров Радости, Остров Юности. В конце концов эта идея материализуется в образе сказочного Авалона короля Артура. Монахов привлекала возможность симметрично отобразить в море Океане новую Обетованную Землю, куда могут попасть только святые. В житии святого Мунна рассказывается: "У Божьего человека жил один монах из Британии, владевший плотницким ремеслом. Однажды поутру святой отец пришел в его келью, а тот развел огонь, чтобы высушить доски для телеги. И вот, преклонив колени, он сказал отцу: "Отче, посиди немного у огня, погрей свои ноги". Тот охотно согласился и сел в кресло, а монах взял его башмаки и обнаружил в них мокрый песок, который аккуратно собрал в платок, спросив Мунна: "Во Имя Господа прошу, аббат, скажи мне, что это за песок?" Тот ответил: "Обещай мне, что, покуда я жив, ты не проговоришься". Монах пообещал, и тогда поведал ему человек Божий: "Я возвращаюсь из Земли Обетованной, где вместе со мной побывали святой Колумбан, святой Брендан и святой Кеннах. Это Божьей волей мы были перенесены туда и возвращены назад. Оттуда я принес песок этот, и он будет положен в мою могилу". После смерти святого отца монах рассказал об этом и поступил с песком именно так, как тот приказал при жизни". В житии святого Колумбана из Терригласса есть такой эпизод: "Однажды святой Колумбан отправился посмотреть на море Океан. Прогуливаясь по морскому берегу, он внезапно остановился на вершине скалы и произнес пророческие слова: "В скором времени народ мой вместе с моими реликвиями отправится с этой скалы в море к Земле Обетованной". Эта скала и по сей день называется Скалою Колумбана".

Возможность побывать в Земле Обетованной выпадала при жизни не каждому ирландскому святому. Как и Брендан, святой Албей отправился туда по морю, взойдя на окутанный пеленой чудесный корабль. О том, что видел Албей на Обетованной Земле, его житие не сообщает. В кодексе XIV века, известном под названием "Книга из Лейнстера", содержится запись о том, что двадцать четыре человека отправились вместе с Албеем в Океан, чтобы достичь Земли Обетованной, и они останутся там в живых вплоть до дня Страшного суда, а чуть ниже поминаются двенадцать человек, которые отправились на смерть с Албеем. Плавания монахов святого Албея не могли закончиться безрезультатно; если участники морских экспедиций не вернулись назад, следовательно, они нашли остров, где можно поселиться. В рассказах о посещении острова общины святого Албея всегда обыгрываются разные значения слова «камень»: это может быть и имя основателя конгрегации, удивительный каменный алтарь, расположенный посреди церкви, или камни, подобранные странниками ночью на берегу, которые с восходом солнца оказываются самородками золота и серебра.

Первое упоминание о плаваниях по морю Океану, совершенных святым Бренданом, встречается в житии святого Мало, написанном еще в IX веке. Святой Мало прославился благодаря монастырям, которые он основал повсюду, и гордившаяся своим основателем братия приложила все усилия, чтобы украсить житие святого обильными цитатами из Писания, среди которых история о морских плаваниях едва не затерялась. Желая подражать своему наставнику, Мало отправляется по следам святого Брендана на поиски Земли Блаженства. Оказавшись в пасхальный день посреди безбрежной водной глади, он обращается с мольбой к Богу и просит Господа даровать кусок тверди, на котором можно было бы отслужить праздничную мессу. Естественно, столь необходимый остров тут же появляется из-под воды. Сто восемьдесят спутников Мало сходят на берег, священник служит мессу и причащает одного за другим, после чего мореплаватели взбираются обратно на корабль. И только тут они понимают, что остров был не чем иным, как спиною огромного кита, поднявшегося из глубин и застывшего по воле Божьей, чтобы святой человек мог совершить церковные таинства. Скорее всего эпизод с «пасхальным» китом в житии святого Мало рациональная интерпретация истории о том, как святой Брендан и его спутники высадились на спине рыбы Ясконтий (первый слог этого загадочного имени, собственно, и означает по-ирландски "рыба"). После этого святой Мало пристает к другому острову, где видит похоронную процессию, несущую тело великана, убитого своими родителями. Чувство сострадания не чуждо святому он воскрешает умершего, душе которого тем временем уже являлись страшные картины врат Преисподней, и совершает над ним обряд крещения. Правда, возвращенный к жизни гигант прожил всего пятнадцать дней, но и этого было вполне достаточно, чтобы после вторичной смерти душа его уже наверняка не отправилась в Ад. Поиски Земли Обетованной для Мало оказываются тщетными: справив на море седьмую Пасху, он возвращается в отчий дом. Надо ли говорить, что после этого отец Мало запретил всем пристающим к ирландскому берегу кораблям брать сына на борт… Впрочем, Господь и тут пришел Мало на помощь: однажды, когда монах гулял по берегу, перед ним появилась лодка, в которой сидел одинокий отрок, в образе которого Мало явился Спаситель, чтобы отвезти его на острова Ааран, расположенные у западного побережья Ирландии, где обитал отшельник по имени Аарон (полагали, что в его честь и были названы острова), и на этих островах Мало провел несколько лет, пока не был избран епископом.

Что было целью исторического плавания святого Брендана, каких земель он достиг? Споры об этом не утихают уже на протяжении нескольких столетий. Одни предполагают, что святому Брендану и его спутникам удалось добраться до берегов Америки. Теоретическую возможность этой версии подтвердил современный путешественник Тим Северин, построивший точную копию кожаной лодки святого Брендана и отправившийся на ней от берегов Ирландии в сторону Ньюфаундленда. Единственным чудом техники на борту этого судна был радиопередатчик. На удивление, плавание прошло успешно.

Описание извержения вулкана позволяет предполагать, что автору "Плавания святого Брендана" было известно о тектонических процессах на острове Исландия. Столп с серебряной сетью пытались интерпретировать как аллегорическое описание айсберга. Но все это не более чем предположения.

История путешествия Брендана — первая попытка мореплавателей, пусть даже воображаемых, расстаться с береговой линией и отправиться в открытое море. Это предание нередко сопоставляют с историей скитаний Синдбада-морехода, и, хотя сходство двух повествований весьма отдаленное, некоторые эпизоды, например высадка на спине огромной рыбы, оказываются универсальными для мореплавателей Запада и Востока.

Уже автор "Плавания Майл-Дуйна", самого раннего из рассказов о странствиях по морю Океану, записанного на древнеирландском языке и вошедшего в состав "Книги Бурой Коровы", ссылается на легенду о путешествии святого Брендана и заимствует из преданий о его плавании ряд сюжетов. Описание еще одного плавания, совершенного Браном, сыном Фебала, также вошло в "Книгу Бурой Коровы", однако его прозаическая часть представляет собой рамочное, обрамляющее две пространные песни повествование, автор которого позаимствовал описание острова Хохотунов из рассказов о странствиях Майл-Дуйна или самого святого Брендана.

Повести о морских плаваниях — предания сугубо ирландского происхождения, ничего подобного в литературе того времени на континенте не сыскать. Наряду с "Плаванием святого Брендана", "Плаванием Майл-Дуйна", "Плаванием Брана, сына Шебала" сохранились еще три ирландские морские повести — это "Плавание Снегдуса и Мак-Риаглы", "Рассказ о странствиях корабля трех сыновей Коналла", "Плавание клириков святого Колумбана". Последнее представляет развернутый пересказ плавания Снегдуса и Мак-Риаглы, дополненный описанием Небес и Преисподней, позаимствованным из другого знаменитого предания Зеленого острова — "Видения святого Адамнана". Видения — литературная форма, пришедшая с континента и укоренившаяся в Ирландии. Видение святого Адамнана, ученика и биографа святого Колумбана, первое собственно ирландское описание Ада и Рая, вдохновившее появление на свет легенды о Чистилище святого Патрика и предвосхитившее "Божественную комедию" Данте. Уже в Ирландии XV века между рассказами о видениях и плаваниях не делали большой разницы, составляя своды преданий, их помещали рядом, а нередко, как это случилось с "Плаванием клириков святого Колумбана", превращали в единое повествование. "Рассказ о странствиях корабля трех сыновей Коналла" содержит упоминание о видении, которое явилось во сне старшему из братьев. В составе еще одной, весьма древней (кон. XV — нач. XVI вв.) по ирландским меркам, рукописи, известной под названием "Книга из Лисмора", отрывок из "Видения Адамнана" сопровождает средневековый ирландский перевод жития святого Брендана, дополненного рассказом о его плавании.

Перечисляя средневековые рассказы о плаваниях ирландцев, не следует упускать историю о путешествии кельтских монахов к острову, где находятся Енох и Илия, изложенную в XII веке хронистом Годфридом Витербосским. Ирландское происхождение этой истории не вызывает сомнений. О своем стремлении увидеть Еноха и Илию упоминают клирики святого Колумбана, заключительная часть рассказа Годфрида во многом совпадает с грустным окончанием странствий Брана, сына Фебала. Но одна деталь сразу бросается в глаза: в то время как в ирландских легендах ограды и прочие строения, украшающие чудесные острова моря Океана, сделаны из серебра, в пересказе Годфрида Витербосского остров Еноха и Илии изобилует золотом. Можно с достаточным основанием полагать, что этот рассказ дошел до нас в усеченном и измененном виде. В истории отсутствует зачин — монахи как-то вдруг отправляются в плавание. Это не характерно для преданий аналогичного типа, четкое изложение побудительных мотивов присутствует во всех остальных рассказах, экспозиция иногда занимает больше трети всего повествования. Еще одна деталь, отличающая версию Годфрида Витербосского от всех остальных: в ней повествуется лишь о встрече с Енохом и Илией, ожидающими на далеком золотом острове часа, когда им суждено выйти на бой с Антихристом. Даже весьма краткое "Плавание Брана" дает своим героям шанс посетить несколько островов. Видимо, Годфрид решил сократить излагаемую историю, опустив, к нашему сожалению, второстепенные детали.

Хотя "Плавание святого Брендана" может считаться первоисточником рассказов о морских путешествиях, более поздние истории, записанные по-ирландски, не являются калькой с него. Однако для них характерен определенный круг сюжетов, повторяющихся в двух или нескольких преданиях. Остров Хохотунов посещают и святой Брендан, и Майл-Дуйн, и Бран, остров Женщин — Бран и Майл-Дуйн, остров Еноха — кельтские монахи, о которых рассказывает Годфрид Витербосский, и клирики святого Колумбана, Снегдус и Мак-Райли. Столп посреди моря встречался Брендану, Майл-Дуйну и трем сыновьям Коналла, причем Майл-Дуйну, согласно повествованию, известно о том, что святой Брендан совершил плавание прежде него, а сыновья Коналла знают, что Майл-Дуйн отрубит, приплыв вслед за ними, кусок серебряной сети.

За исключением "Плавания святого Брендана", все остальные рассказы ирландцев о странствиях по морю Океану существенно адаптированы для современного читателя. В ирландских рукописях XIV–XVI веков каждый эпизод повествования сопровождается его повторным изложением стихами. Однако нет оснований полагать, что рассказы о плаваниях имели такую же структуру, как «схели» — предания о героях. Не исключено, что дополнение прозаического текста стихотворным — это просто дань сложившейся традиции. Ведь в "Книге Бурой Коровы" содержится только прозаическая версия "Плавания Майл-Дуйна", "Плавание святого Брендана" написано в прозе на латыни, а стихотворные строфы "Плавания Брана" весьма искусственно соединены с рамочным рассказом о морском путешествии Брана, сына Фебала. Поэтому в публикуемых переложениях ирландских преданий все стихотворные строфы были опущены.

Сознание средневекового человека устанавливало определенные пределы странствий по Океану. Так появляются легенды о том, что, плывя по морю на запад, например из Бристоля в Ирландию, можно оказаться над крышей собственного дома. Попытки обитателей островов обустроить вселенную наиболее объяснимым для себя образом не всегда укладываются в рамки наших географических представлений. Море не может быть необитаемым уже потому, что обитаема суша.

Когда по Европе распространились предания о живущих в лесах диких людях, появляется известие о том, что дикого человека можно поймать и в море. Вечным странствиям корабля Брана, спутники которого не могут сойти на землю, соответствует предание о блуждающей по лесам и долам свите короля Херлы. В этом проявляется стремление упорядочить, наполнить, населить все: день, ночь, подводный мир, облака, подземную страну. В этом соблюдается определенная логика. Те, кому пришлось оказаться за географическими пределами этого мира, испытывают на себе иное течение времени, вот почему они вынуждены пребывать в вечном движении, а иначе обратятся в прах. С острова Сицилия можно попасть в долину, где расположено убежище короля Артура. Но кто попадает туда? Юноша. В подземном царстве живут маленькие люди, там не светит солнце, и беспрепятственно проникнуть в этот мир может только тот, кто еще не достиг совершеннолетия. В противном случае героя повествования ожидает страшная кара. Неважно, где расположен вход в подземное царство или выход из него, все равно никому, кроме ребенка или карлика, не удастся проделать этот путь.

Сквозной нитью, соединяющей друг с другом сюжеты многих историй, нередко оказывается весьма неприметная деталь. Так, в истории о короле Херле мы узнаем, что правитель подземного мира низкоросл и рыж, рыжим оказывается мальчик Симеон, зачатый от духа, вдруг из-под земли появляется целое воинство красных (в латинском языке обозначения красного и рыжего были созвучны, и скорее всего хронист Альберик просто добавил в свой рассказ цветовой насыщенности) маленьких людишек, которых поселяне прогоняют обратно. Нельзя сказать, что к рыжим в Европе относились с особой подозрительностью, но в целом это были "не наши" люди, пришедшие из другого мира и обладающие удивительными свойствами.

Путешествие в подводное царство столь же занимательно, как и проникновение в мир подземный. Дельфин превращается в человека, оказавшись на дне, журавль — улетая в отдаленные страны. Александр Македонский предпринимает отважную попытку достичь морского дна, но так и не рассказал читателям средневековой Европы об увиденном.

Нередко первоначальный смысл сюжета скрывается за фабулой происходящего. Первые сведения о кораблях, приплывающих по небу, сохранили для нас ирландские хронисты, ограничившиеся, правда, весьма лапидарным сообщением, отнесенным в Ольстерских анналах к 749 году: "В Клуайн Моху Нойс видели в небе корабли с моряками на них". История якоря, спущенного с облаков, кажется занимательной и парадоксальной, но в сопоставлении с "Книгой против бытующего среди пошлого люда мнения о том, откуда берутся град и гром", составленной лионским епископом Адогардом (умер в 840 г.), этот сюжет приобретает совершенно другое звучание. Лишь по немногим отрывкам, иллюстрирующим инвективы возмущенного епископа (их вычленил из текста «Книги» Якоб Гримм), мы можем судить о широко бытовавшем в Европе представлении: небесные корабли приплывали не просто так — на них привозили нечто помогающее заклинателям бурь укрощать град и гром. Что именно за плоды шли в ход и на какой хлеб их меняли, остается пока неизвестным. Епископ Адогард стремился в первую очередь изобличить всю "пресность и пошлость" подобной точки зрения, для чего он прибег к помощи пространных цитат из Священного Писания (они-то и составляют основную часть его книги). Читателю приходится довольствоваться лишь крохами сведений о том, что такое "опорожнение ветра" и чем занимались заклинатели бурь. Следует признать, что епископу Адогарду были присущи исключительная рассудительность и рациональная вера в Бога, поэтому он с ходу отверг слухи о заговорах и намеренном наведении порчи, указывая своей пастве на то, что распоряжаться атмосферными явлениями и моровыми поветриями в компетенции Господа и людское вмешательство в подобные дела невозможно. К сожалению, эта точка зрения не была услышана во времена эпидемий чумы, когда обитателей иудейских кварталов заставляли признаваться в злонамеренном распространении заразы по всей Европе.

Кто собирал все эти предания, откуда они появились? Прежде всего из сочинений исторических. Рассказ о событиях не мог быть однообразным: этот король пошел войной туда-то, покорил земли на севере, юге и западе. Он должен был быть расцвечен интересными происшествиями: в поле обнаружили зеленых детей или поймали в море дикого человека. Многие из историй, рассказывающих о чудесах Средиземного моря, — это оставшиеся нам в наследство трофеи крестовых походов. Предание о морском человеке Николае Пайпе и о чудовищной голове Горгоны, сброшенной в море, были привезены с Востока спутниками короля Ричарда Львиное Сердце и передавались из уст в уста. И не то чтобы историй было много, просто рассказчики были отменные.

Расцвет творчества Гиральда Уэльского пришелся на последнюю четверть XII века. Его перу принадлежит немало сочинений, но наибольшую известность приобрели его историко-географические труды. В 1183 году он посетил Ирландию, чтобы помочь дяде и брату собрать сведения об острове и его населении. В 1185 году Гиральд участвовал в ирландской экспедиции принца Иоанна, младшего сына Генриха П. Тремя годами позже он закончил свой труд "Топография Ирландии" — и прочитал во время путешествия по Уэльсу своему покровителю, архиепископу Болдуину, отправившемуся проповедовать среди валлийцев идеи крестового похода. Уэльская поездка тоже оказалась не напрасной, Гиральд собрал множество сведений, послуживших основой его книг "Путешествие по Уэльсу" (проповедь крестового похода заняла два месяца) и "Описание Уэльса". Он стал практически первым писателем Средневековья, обратившимся к подробному рассказу о быте, нравах, обычаях и истории народов, населяющих определенную территорию, не обошел он вниманием и ландшафт, и флору, и фауну. Ничего подобного, за исключением "Истории гамбургских архиепископов" Адама Бременского (конец XI века) и "Истории Норвегии" (около 1170 года), в средневековой литературе прежде не было. Гиральд интересовался и преданиями, местными легендами, фантастическими историями — его смело можно назвать собирателем валлийского и ирландского фольклора. С годами он стал не только записывать предания, но и искать им соответствия в книгах, писаниях древних. В годы правления короля Генриха II (1154–1189) и Ричарда I (1189–1199) он был особенно увлечен своими изысканиями. Наблюдательный писатель смог не только разнообразить описания Уэльса и Ирландии (очень жаль, что его планам написать "Топографию Британии" было не суждено сбыться). В какой-то степени он подтолкнул своих современников, описывавших события третьего крестового похода, обратить внимание не только на схватки и сражения, но и местные легенды, такие как предание о заливе Анталия или историю Николая Пайпа.

Уолтер Мап — другой знаменитый средневековый писатель, подвизавшийся какое-то время при дворе английского короля Генриха II, отца знаменитого крестоносца Ричарда Львиное Сердце. О нем известно не так уж мало, он учился в Париже, был придворным клерком, и, как сообщают те, кто знал его лично, Уолтер считал себя скорее рассказчиком и уповал на славу дня сегодняшнего. Он восхищался латинскими сочинениями Гиральда Уэльского и говорил, что они будут высоко оценены в будущем. Название сборника новелл и повестей самого Уолтера, "Придворная маята", скорее случайно — это всего лишь заглавие одного из вставленных в книгу рассуждений о превратностях бытия. Уолтер Мап был человеком особого таланта — любителем поговорить про всякую всячину, он нанизывал свои истории одну на другую, то пускаясь в длинные рассуждения о зловредности жен для здоровья мужей, то обращаясь к жизни на дне морском. Он заимствовал сюжеты из исторических хроник, но придумывал к ним свое начало, обогащая рассказ яркой завязкой и сложными коллизиями. Уолтер Мап выделяется из сонма собирателей новелл своей «бескорыстностью», поведанные им истории не сопрягаются с морализирующим финалом, что характерно для большинства коротких рассказов эпохи Средневековья. Уолтера интересовал сюжет сам по себе, его привлекательность, сложность и занимательность. В его изложении история появления головы, уничтожающей все своим взглядом, становится не только отвратительной, но и трагической. Морской человек Николай Пайп приобретает необыкновенные черты — ученые только разводят руками, почто он ржавое железо таскал в кармане, никакого правдоподобного объяснения этому придумать не удалось. Логика поведения средневекового человека иногда может вызывать удивление. Вот если бы жители Британии не принялись хвататься за якорь, спустившийся с неба, то отцеплявший его мореход наверняка остался бы в живых. Во многих случаях действует принцип недоговоренности, повествователю главное — обозначить сюжетный ход, объяснение тех или иных поступков вовсе не является обязательным — подобный схематизм оставляет автору, который возьмется за этот сюжет следующим, почти полную свободу.

Задавшийся целью составить занимательную книгу для сильных мира сего, Гервазий Тильсберийский объединил в "Императорских досугах" истории о дельфинах, сиренах, заливе Анталия, морском человеке, антиподах и короле Артуре. Гервазий использовал труды своих предшественников: Гонория Августодунского, у которого он заимствовал основную канву описания круга земного, Гиральда Уэльского, чьи истории автор охотно пересказывает в своей книге, историографа бриттов Гальфрида Монмутского и многих других. Книга Гервазия, написанная в 1210–1214 годах, предназначалась для императора Оттона IV и должна была способствовать тому, чтобы пробудить в монархе интерес к знаниям. При всей благочестивости подхода к изучаемым предметам истории, географии, космографии — в занимательности этой книге действительно не откажешь.

Живший в нормандском монастыре хронист Ордерик Виталий (XII век), автор "Церковной истории Англии и Нормандии", сетовал на эпоху, в которую ему выпало жить. Ордерик не пощадил никого, даже тех, кто при жизни казался ему достойным и правоверным. Почти все персонажи, названные по именам, это люди, умершие незадолго перед описываемым событием. Король Херла не исчезает в глубине веков, его образ и имя порождают Арлекина, персонажа буффонады. Тот, о ком было известно исключительно обитателям Уэльса, Англии и Бретани, покоряет воображение всей Европы.

Если тени умерших грешников оставляют следы на земле (как в рассказе о появляющемся из-под земли войске), то почему — и, с точки зрения средневекового человека, это вполне логичный ход рассуждений — Преисподняя и Рай не могут быть материальными, видимыми и достижимыми. Причем до Рая добираются сразу с двух сторон. Святой Брендан плывет в своей кожаной лодке на запад, а Александр Македонский устремляется на восток. В конце концов в XIV веке автор рассказа о странствиях маастрихтского священника Иоанна де Хесе умудряется, исходя из того, что обитаемая земля — круг, увязать друг с другом топографию путешествий ирландского святого и македонского полководца. Мир как бы приобретает целостность.

Предания об ирландских мореплавателях, повстречавших на островах моря Океана предателя Иуду, пророков Еноха и Илию, отшельников, живших еще во времена зарождения христианства, повлияли на материализацию многих образов средневекового сознания. Историю об Иосифе-Картафиле впервые подробно записали на Британских островах, ведь для валлийцев, ирландцев и шотландцев персонажи, живущие со времен Страстей Христовых, не были в диковинку. Скорее всего именно в этом заключается объяснение парадоксального факта история Вечного жида не получила распространения среди кельтских народов.

Владения английских королей, равно как и те территории, которые они с большим или меньшим успехом пытались подчинить, были настоящим тиглем, в котором выплавлялись средневековые предания. Видения, рассказы о путешествиях души на Небеса и в Преисподнюю, распространенные по всей средневековой Европе, указывают на многочисленные параллели в античной и апокрифической литературе, но только на Британских островах появились описания Чистилища. В Чистилище спускается вовсе не душа, а живой человек. И когда мы начинаем искать истоки этого образа, то невозможно обойти вниманием предания о плавании святого Брендана или свите короля Херлы. В них ситуация как бы обратная: живой человек или люди выступают в качестве зрителей, а подвергаемые казням души грешников следуют мимо них, при этом время наказания оказывается ограниченным. Параллельно с этим мы можем наблюдать, как выстраиваются сразу две реальности: если под землю спускается ребенок — перед ним открывается подземная страна, где никогда не светит солнце, если взрослый — путь ему уготован в Чистилище.

Между воображаемым и осязаемым мирами нет как таковой четкой грани. Цезарий Гейстербахский (почил в 1240 году) рассказывает в книге "Диалоги о видениях и чудесах" — сочинении, адресованном в первую очередь послушникам Гейстербахского монастыря, обучением которых занимался Цезарий, — истории о моментальном перемещении людей из одного места в другое. Ему известно как о полетах живых, которым удавалось перенестись в мгновение ока из Иерусалима в Льеж или от гробницы святого Фомы в Германию, так и о странствиях души рыцаря Эверхарда, побывавшей в Риме, Иерусалиме, Сирии, Ломбардии и городах на Рейне. Очевидно, что история странствий души больного рыцаря — это не видение в той форме, к которой привык средневековый читатель. Если бы это было видением, тогда душа Эверхарда должна была, подобно душам клириков святого Колумбана, побывать и в Раю, и в Преисподней, тогда как на долю рыцаря выпали более разнообразные впечатления. Остается абсолютно непонятным — и в этом еще одно проявление характерной для средневекового рассказчика черты: недосказанности, — чего ради старался демон: рыцарь не умирает, жену свою он снова любит, сосед спасен от разбойников… Демон, который пошел в услужение к рыцарю и спас его от смерти, вызывает живое сочувствие у читателей. Очевиден контраст с преданиями Нового времени: Фауст получает возможность совершить аналогичное путешествие, только продав свою душу дьяволу. Но в истории рыцаря Эверхарда, его души и странствовавшего вместе с нею демона об оплате или мотиве не говорится ни слова. В преданиях, пересказанных Цезарием Гейстербахским, вспомогательным средством чудесного перемещения оказывается демон. А в рассказе о Винанде, оставшемся в Иерусалиме на Пасху, всадник, переносящий его назад, к дому, никак не обозначен. С одной стороны, логика подсказывает, что им мог быть святой Иаков, поскольку в дальнейшем Винанд отправится в паломничество в Сантьяго-де-Компастелла, но и противоположная трактовка имеет право на существование. Ведь некий демон, подвизавшийся рассказчиком в доме датского архиепископа, проговорившись, в мгновение ока переносится в Альпы, где встречает двух отправленных в Рим клириков. Другой демон, нанявшийся в слуги рыцарю, успевает за час достичь Аравии, подоить львицу и вернуться назад, доставив львиное молоко, необходимое для излечения супруги своего господина.

Следует признать, что где бы ни оказался в Средние века странник, ему не суждено пропасть — всегда есть на кого положиться. На помощь в трудной ситуации приходят духи, отшельники, звери, неизвестно откуда появляющиеся люди, в крайнем случае — ангелы и Бог. Читая многие из собранных в этой книге историй, проникаешься оптимизмом, даже в тех случаях, когда финал драматичен. Человек в этом мире не одинок, он всегда чувствует на себе постороннее внимание.

Обитателей средневековой Европы окружали сразу несколько населенных миров — и надо ли говорить о том, что любопытство вдохновляло людей на то, чтобы подсмотреть за жизнью каждого из них. Под водой обитали рыцари-дельфины, под землей прятались рыжие низкорослые людишки — наны, в облаках плавали корабли, на островах моря Океана жили отшельники, грешники и разные Божьи твари, где-то там, далеко на западе или востоке, возвышался Рай, а еще во чреве земли сияли раскаленные докрасна железные плиты Преисподней. Примечательно, что каждый из этих миров был достижим, если только долго-долго идти или плыть в определенном направлении, точнее говоря, "туда, куда глаза глядят". Если вы не отправляетесь к ним, существа из иных миров приходят сами. Так, посреди ночи появляется перед напуганным молодым священником свита короля Херлы, рыжий Симон берется управлять замком Пемброка, а демоны помогают совершать удивительные путешествия, которые не занимают слишком много времени.

Многие рассказчики, поведавшие читателям предания, собранные в этой книге, сами пускались в длительные странствия, например Гонорий Августодунский, Цезарий Гейстербахский и, конечно, Гиральд Уэльский. Личный опыт путешественника отражается в том, как они излагают свои истории. Им явно удается обозначить свою позицию наблюдателя, сопереживающего происходящему. Ощущения священника, с изумлением следящего ночью за воинством короля Херлы, уверенность святого Брендана в успешном исходе событий, происходящих во время плавания, обида демона, которого увольняют со службы, недоумение людей, окруживших зацепившийся за могильную плиту якорь, — все это передано очень живо, читатель словно бы видит это своими глазами. Обилие реалистичных деталей делает правдоподобными даже самые невероятные истории: рассказчик стремится перечислить использованные предметы, привести конкретные размеры, назвать имена свидетелей и точно указать место, где все произошло, хотя в большинстве из этих мест никто никогда не бывал. Воображаемые странствия отличаются большим разнообразием сюжетов, чем средневековые описания путешествий реальных, строившихся, как правило, по уже заданной схеме.

Многие монахи из числа пишущей братии видели чудовищ на дне своей миски с супом куда яснее, чем в глубинах Средиземного моря. И их ложки управлялись со стремнинами бобовой похлебки ничем не хуже, чем весла мореплавателей с волнами на просторах Океана. Утробные метафоры весьма сродни образу средневекового читателя, недаром человек, у которого возникал повышенный интерес к книгам, получал прозвище «едока». Поэтому, предлагая отведать преданий о дальних странствиях, будет вполне уместным пожелать напоследок приятного аппетита.

Николай Горелов

 

О ПЛАВАНИЯХ ИРЛАНДЦЕВ ПО МОРЮ ОКЕАНУ

Плавание Святого Брендана

Святой Брендан, сын Финлоха, внук Альти из рода Эогена, родился рядом с озером в области Мюменс. Был он мужем великого воздержания и прославленным в добродетелях, отцом почти трех тысяч монахов.

Когда он находился в своей обители, в месте под названием "Мед чудес святого Брендана", случилось, что некий монах по имени Баринт, племянник его, пришел как-то к нему помолиться. Святой отец многократно пытался с ним заговорить, а он начал плакать, простерся на земле и долгое время пребывал в молитве. Святой Брендан поднял его и поцеловал со словами: "Отец, почему мы грустим в твоем присутствии? Разве ты прибыл не ради умиротворения нашего? Тебе следует приуготовить братьев к великой радости. Поведай нам Слово Божье и просвети наши души <рассказами> о разных чудесах, которые ты видел в Океане".

Тогда святой Баринт стал рассказывать о некоем острове: "Сын мой, Мернох, ведавший бедняками Христовыми, бежал от меня и пожелал стать отшельником. Нашел он остров возле каменистой горы со сладостным именем. Долгое время спустя дошло до меня известие, что у него там уже множество монахов и Бог явил через них различные чудеса. Итак, я отправился, чтобы посетить сына моего. Когда мы приблизились на расстояние трех дней, он поспешил нам навстречу. Ведь Господь сообщил ему в откровении о моем прибытии. Когда приплыли мы на остров, появились перед нами, словно рой, монахи из разных келий. Обиталище их не было общим, но они все были тверды в вере, чаянии и чистоте, словно единая обитель слуг Божьих. И не вкушали они никакой другой пищи, кроме яблок и орехов, кореньев и трав. И после заключительной вечерней молитвы каждый из них остается в своей келье вплоть до пения петухов или ударов колокола. Когда я переночевал там и обошел весь остров, сын мой отвел меня на восточный берег, где был корабль, и сказал: "Отец, взойди на корабль, и мы поплывем к острову, называющемуся "Земля, святым обетованная", которую Бог передаст последователям Своим в грядущие дни". Когда мы поднялись на борт, такой туман окружил нас со всех сторон, что мы с трудом могли различить корму и нос корабля. Через час плавания осиял нас вышний свет и показалась плодородная земля, где росло множество трав и плодов. Когда корабль пристал к берегу, мы сошли на землю и ходили по этому острову пятнадцать дней, но не смогли обнаружить его предела. И не видели мы ни одной травы, которая не цвела б, и ни одного дерева, которое не плодоносило бы. Камни же там — только драгоценные. И вот на пятнадцатый день мы дошли до реки, текущей с востока на запад. Когда мы осмотрели все это, то стали сомневаться в том, что нам делать дальше и следует ли переходить эту реку. Поэтому мы решили ждать Божьего знамения. Когда мы все прониклись этим желанием, вдруг появился перед нами удивительной красоты человек, который окликнул нас по именам и приветствовал нас словами: "Прекрасно, добрые братья! Господь открыл для вас эту землю, которую Он передаст Своим святым. Эта река протекает посредине острова. Не позволено вам заходить дальше. Возвращайтесь к своему кораблю". Когда он сказал это, я тут же спросил его, откуда он и как его зовут. Он же ответил: "Почему ты меня спрашиваешь, откуда я или как зовусь? Почему ты не спрашиваешь меня об этом острове? Разве ты не видишь, все здесь сохранилось <неизменным> со времен сотворения мира? Разве ты нуждаешься <здесь> в какой-нибудь еде, питье или одежде? Ты уже год находишься в этом месте и не вкушал ни еды, ни питья. И никогда не клонило тебя в сон, и ночь не являлась пред тобой. Ибо день здесь постоянен и не прерывается темнотой. Это свет Господа нашего Иисуса Христа". Мы тут же отправились в обратный путь, и этот муж шел с нами вплоть до самого берега, где находился наш корабль. Когда мы поднялись на борт, он исчез, и мы, пройдя сквозь туман, достигли сладостного острова. Когда <находившиеся> там братья увидели нас, они возликовали и горько плакали из-за отсутствия нашего в течение столь долгого времени, приговаривая: "Почему, отцы, вы оставили овец своих скитаться в лесу без пастыря? Мы знаем, что аббат наш часто удаляется от нас, не знаем только куда, и проводит там иногда месяц, иногда две недели, или одну неделю, или больше, или меньше". Когда мы услышали такое, то стали утешать их словами: "Не думайте, братья, ни о чем, кроме блага. Ваша обитель расположена, несомненно, перед вратами Рая. Рядом с ним находится остров, который зовется Земля, святым обетованная, где не наступает ночь и не кончается день. Его часто посещает ваш аббат Мернох. А охраняет ее ангел Божий. Разве вы не понимаете по благовонию, струящемуся от наших одежд, что мы были в Божьем Раю?" Тогда братья ответили: "Аббат, мы знаем, что находимся вблизи Божьего Рая, расположенного посреди моря, но где он — не знаем. Ведь одежды нашего аббата каждый раз, как он возвращается назад, источают благовоние на протяжении сорока дней". Итак, я провел две недели вместе с сыном своим, не вкушая ни питья, ни еды. Мы пребывали в таком телесном пресыщении, что я, как казалось остальным, наполнился молодым вином, словно мех. Через сорок дней, получив благословение братьев и аббата, я отправился назад вместе со своими спутниками, дабы снова оказаться в своей келье, куда я и пойду завтра". Услышав это, святой Брендан вместе со всей общиной простерся на земле и восславил Бога со словами: "Праведен Господь во всех путях Своих и благ во всех делах Своих (Пс. 144, 17), ибо открыл рабам Своим подобные чудеса, и благ в щедротах Своих, ибо сегодня дал нам отведать из подобного источника". Закончив эти речи, святой Брендан сказал: "Мы обращаемся к совершенствованию плоти и к новой заповеди (Ин. 13, 34)". По прошествии этой ночи, получив утром благословение братьев, святой Баринт отправился в свою келью.

И вот святой Брендан, избрав из общины дважды по семь братьев, заперся вместе с ними в одном из молитвенных помещений и обратился к ним со словами: "Возлюбленные соратники мои, я ожидаю от вас совета и помощи, ибо сердце мое и все мои мысли соединились в одном желании. Если на то есть воля Божья, то от всего сердца я предлагаю отыскать Землю, обетованную святым. Как вы на это смотрите и какой совет вы мне дадите?"

Они же, узнав о желании святого отца, в один голос единодушно сказали: "Аббат, твое желание — наше желание. Разве мы не покинули родителей, разве мы не отвергли потомков и не вручили плоть свою в руки твои? Итак, мы готовы на жизнь и на смерть идти вместе с тобою. Одного только испрашиваем — Божьего соизволения".

И вот святой Брендан и те, кто с ним был, возложили на себя обет поститься в течение сорока дней и после того три дня в неделю и затем отправились в путь. По прошествии сорока дней, попрощавшись с братьями и утвердив вместе со всеми препозита своего монастыря, который затем стал его преемником, святой Брендан отправился вместе с четырнадцатью братьями на восток, к острову некоего отца, чье имя было Энда. Там он пробыл три дня и три ночи.

После этого, получив благословение святого отца и всех монахов, которые были с ним, он отправился в отдаленную часть страны, где проживали его родители. Однако видеть их он не хотел, но на вершине некой горы, далеко выдававшейся в океан, в месте, которое называется престол Брендана, он поставил шатер недалеко от бухты для одного корабля. Его спутники, взяв инструменты, изготовили легчайшее суденышко, основа которого в соответствии с обычаями той страны была сделана из дерева. Они покрыли ее бычьими кожами, окрашенными дубовой корой в красный цвет. Снаружи обмазали все сочленения кож животным жиром и послали два снаряженных корабля за другими кожами, чтобы <покрыть> корабль изнутри, припасами на сорок дней, животным жиром и прочими полезными вещами, потребными для жизни. Они поместили в центре корабля мачту и парус и все прочее, что необходимо для управления кораблем. Тогда святой Брендан во имя Отца и Сына и Святого Духа повелел своим братьям взойти на корабль.

Когда он остался один на берегу и благословил гавань, то трое братьев пришли из монастыря вслед за ним. Они тут же бросились к ногам святого со словами: "Отец, разреши нам следовать с тобою туда, куда ты отправляешься, а не то мы умрем на этом месте от голода и жажды. Мы решили провести нашу жизнь в паломничестве". Когда человек Божий узрел, сколь это нужно им, он повелел братьям взойти на корабль, сказав: "Да будет на то воля ваша, о сыновья! — и добавил: — Я знаю, почему вы пришли. Этот брат движим добром и Бог приуготовил ему высочайшее место. Вас же Он <т. е. двух других> приготовил к Страшному суду".

И вот взошел святой Брендан на корабль, и, распустив парус, они поплыли в сторону летнего солнцестояния. Дул попутный ветер, и им нужно было лишь держать парус.

Через четырнадцать дней ветер стих, и они принялись грести и гребли до тех пор, пока не кончились силы. Тут же святой Брендан стал ободрять их и увещевать: "Братья, ничего не бойтесь. Бог — наш помощник, лоцман и управитель, ныне Он нами правит. Уберите весла, отпустите руль. Разверните парус, и поступит Бог по Своей воле с рабами Своими и Своим кораблем". Они отдыхали до восхода вечерней звезды. И наконец поднялся ветер, однако не знали они, куда он дует и в какую сторону понес корабль.

По истечении четырнадцати дней и когда закончились у них все припасы для поддержания жизни, появился перед ними на севере некий остров, весьма каменистый и высокий. Когда они приблизились к его берегу, то увидели высоченную скалу, отвесную, как стена, и множество ручейков, текущих с вершины острова в море. Однако не обнаружили гавани, где мог бы пристать корабль. Братья же были весьма истомлены от голода и жажды. Некоторые взяли в руки небольшие сосуды, чтобы набрать немного воды. Святой Брендан, увидев это, сказал: "Не поступайте так. Неразумно то, что вы собираетесь сделать. До сих пор Бог не пожелал открыть нам входа в гавань, и вы хотите совершить воровство? Господь наш Иисус Христос через три дня откроет рабам Своим гавань и дарует пищу, дабы подкрепить истощенную плоть".

В течение трех дней они следовали вокруг этого острова и на третий день около девятого часа обнаружили гавань, куда мог войти только один корабль. Тут же святой Брендан встал и благословил вход <в гавань>. Была же эта гавань расщелиной в скале, и с обеих сторон скалы поднимались на удивительную высоту, словно стены. Когда все сошли на землю, повелел святой Брендан оставить на корабле все снаряжение. И вот, покуда они блуждали по морскому берегу, появился перед ними на одной узкой тропинке пес и подошел к ногам святого Брендана, как обычно подходят собаки к своим хозяевам. Тогда святой Брендан сказал братьям: "Не правда ли, доброго посланца дал нам Бог? Последуем за ним". И святой Брендан вместе с братьями последовал за псом до города.

Вступив в город, они увидели большой дворец, накрытые покрывалом ложа, и сиденья, и воду для омовения ног. Когда они расселись, повелел святой Брендан спутникам своим следующее: "Будьте осторожны, братья, чтобы сатана не ввел вас в искушение. Я вижу, как он смущает коварным обманом одного из тех братьев, которые прибыли вслед за нами из нашего монастыря. Помолитесь за его душу. Ныне плоть его находится во власти сатаны". А в доме, в котором они сидели, будто бы сквозь стены появились со всех сторон сосуды из различных металлов, уздечки и рога, отделанные серебром.

Тогда святой Брендан обратился к монаху, который обычно подносил хлеб братьям: "Устрой трапезу, которую нам послал Бог". Он тут же встал и обнаружил накрытый стол, и скатерть, и хлеба удивительной белизны, и рыбу. Когда все было принесено, святой Брендан благословил трапезу и сказал: "Дает пищу всякой плоти… Славьте Бога небес (Пс. 135, 25–26)". И братья возблагодарили Господа. Также они обнаружили и питье, какое хотели. По завершении трапезы и исполнении службы Божьей сказал святой муж: "Отдохните, вот ложа, подходящие для каждого из вас. Вам следует восстановить силы, ибо члены ваши устали от многих трудов". Когда братья заснули, увидел святой Брендан творение дьявола, а именно детеныша эфиопа, державшего в руках уздечку и махавшего ею перед одним из братьев. Тут же святой Брендан встал и принялся молиться, проведя так всю ночь. Поутру он вместе с братьями обратился к Божьему служению и после собрался уже отправиться к кораблю, и тут появился перед ними стол с яствами, как и накануне. И так в течение трех дней и ночей даровал Бог трапезу рабам Своим.

После этого святой Брендан вместе со своими спутниками стал собираться в путь и сказал братьям: "Смотрите, чтобы никто из вас не взял с собой чего-нибудь с этого острова". И они все ему ответили: "Не может быть, отец, чтобы кто-нибудь омрачил кражей наше путешествие". Тогда святой Брендан сказал: "Вот брат, о котором я предсказывал вчера и который сегодня ночью предался дьяволу, прячет в кармане серебряную уздечку". Когда упомянутый брат услышал это, он выбросил уздечку из-за пазухи и распростерся у ног человека Божьего со словами: "Я согрешил, отец, по неведению. Помолись за душу мою, да не погибнет она!" Тут же все простерлись на земле, прося Господа за душу брата.

Когда монахи поднялись с земли и <согрешивший> брат был поднят на ноги святым отцом, они увидели, как маленький эфиоп выскочил у него из-за пазухи и, улюлюкая, произнес громким голосом: "Почему изгоняешь меня, человек Божий, из моего обиталища, где я провел уже семь лет, и отнимаешь у меня мое наследство?" На такие речи святой Брендан ответил: "Приказываю тебе именем Господа Иисуса Христа не наносить вреда ни одному человеку вплоть до самого Судного дня".

Затем обратился человек Божий к тому брату со словами: "Прими Тело и Кровь Господню, ибо душа твоя ныне исторгается из тела. Здесь ты будешь погребен. Собрат твой, который пришел с тобою из монастыря нашего, будет погребен в аду". Итак, получив причастие, душа монаха покинула его тело и на глазах у собратьев была воспринята ангельским светом. Тело же его было погребено в этом месте святым отцом.

И вот братья вместе со святым Бренданом пришли на берег моря, где стоял их корабль. Когда они всходили на борт, появился отрок с корзиной, полной хлеба, и амфорой с водой. Он сказал им: "Примите благословение из рук слуги вашего. Предстоит вам долгий путь, прежде чем вы обретете утешение. Однако не кончатся у вас хлеб и вода до самой Пасхи". Получив благословение, они пустились в плавание по Океану, два дня гребли и два дня отдыхали. И долго бороздил Океан их корабль.

Однажды они увидели неподалеку остров. Когда стали к нему приближаться, подул попутный ветер, так что не трудились они и смогли сохранить силы. Как только корабль встал в гавани, повелел человек Божий всем сойти на берег. Он же сам вышел вслед за ними. Когда они стали исследовать остров, то увидели богатейшие рыбой воды, текущие из различных источников. И сказал святой Брендан: "Совершим службу Господню. Примем Святое причастие, ибо сегодня Великий Четверг". И пробыли они там вплоть до субботы перед Святой Пасхой.

Находясь на этом острове, они обнаружили несколько стад белых овец, так что невозможно было разглядеть землю из-за их множества. Созвав братьев своих, святой Брендан сказал им: "Возьмите из стада сколько нужно для праздничного дня". Братья же поспешили к стаду, следуя повелению Божьего человека, и схватили одну овцу. Когда они связали ее за рога, овца, словно ручная, повела державшего ее монаха к тому месту, где стоял Божий человек. И вот сказал он одному из братьев: "Возьми невинного агнца из стада". Тот поспешил и сделал, как ему было поручено.

Когда они на следующее утро уже приготовились к отплытию, вдруг появился перед ними муж, у которого в руках была корзина, полная испеченных в золе хлебов и прочих необходимых припасов. Положив это перед Божьим человеком, он трижды простерся у ног святого отца, говоря: "О перл Божий, за что мне дана такая благодать — накормить тебя в эти святые дни от трудов рук моих?" Святой Брендан, подняв его с земли и поцеловав, обратился к братьям: "Господь наш Иисус Христос указал нам место, где мы сможем отпраздновать Его Святое Воскресение". И сказал ему тот муж: "Отец, здесь вы отпраздновали Великую Субботу. Бодрствуйте же и завтра отправляйтесь на тот остров, который вы видите, ибо Бог направляет вас туда справить Свое Воскресение".

Сказав это, он принялся служить рабам Божьим и приготовил необходимое для завтрашнего дня. Завершив все и доставив на корабль, муж тот сказал святому Брендану: "Ваш корабль не может увезти больше. Я через восемь дней пришлю то, что потребуется вам из питья и еды вплоть до самой Пятидесятницы". Святой Брендан сказал: "Как ты узнаешь, где мы будем через восемь дней?" Он ответил: "Этой ночью вы отправитесь на ближайший остров и завтра <пробудете> там до шестого часа. Затем поплывете на другой остров, называемый Птичьим раем и расположенный недалеко, на восток отсюда. Там вы останетесь до Пятидесятницы". А еще спросил его святой Брендан, почему овцы на этом острове такие большие. А были они крупнее быков. На что он ответил: "Никто здесь не доит овец и не стрижет их шерсть, они постоянно находятся на пастбищах и днем, и ночью. А потому они больше тех, что <обитают> в ваших краях". Братья отправились на корабль и отплыли, благословив друг друга.

Когда они прибыли к другому острову, корабль остановился прежде, чем достиг гавани. Святой Брендан повелел братьям сойти с корабля в море, что они и сделали. Монахи тянули корабль с двух сторон при помощи веревок до тех пор, пока судно не вошло в гавань. Был этот остров весьма каменист, и на нем не росла трава. Деревья стояли там редко, и на берегу совсем не было песка. Братья провели ночь в молитвах и бдении, человек же Божий остался на корабле. Ведь он знал, что это за остров, но не хотел говорить братьям, дабы они не испугались.

Когда наступило утро, он повелел, чтобы каждый из священников отслужил мессу, как они и поступили. Когда и сам святой Брендан отслужил мессу на корабле, начали братья носить с корабля на остров сырое мясо, чтобы засолить его впрок, а также рыбу, которую они привезли с другого острова. Сделав это, они поставили котелок на огонь. Когда дрова занялись огнем и котелок стал нагреваться, остров начал двигаться, словно колеблемый волнами. Братья же поспешили на корабль, прося святого отца о заступничестве. Он же каждого из них своими руками втащил внутрь. Оставив все, что принесли, на берегу, они отплыли. Вслед за тем остров исчез в Океане. Однако горящий огонь можно было увидеть за две мили. Святой Брендан рассказал спутникам о том, что это было: "Братья, вы удивляетесь тому, что произошло с этим островом?" Они ответили: "Мы весьма удивлены, да к тому же и великий страх обуял нас". Он сказал им: "Сыновья, не надо пугаться. Бог открыл мне этой ночью в святом видении, что это такое. То, на чем мы были, — это не остров, а рыба. Самое большое из всех существ в Океане. Она постоянно пытается достать своим носом до хвоста, но не может из-за огромной длины. А имя ей Ясконтий".

Когда они подплыли к острову, где побывали тремя днями раньше, и, поднявшись на его вершину, посмотрели на восток, то увидели другой остров недалеко от этого, отделенный небольшим проливом, и остров сей был весьма зелен, покрыт лесом и полон цветов, так что они направились туда и принялись искать гавань. И вот, поплыв вдоль этого острова на юг, они обнаружили реку, впадающую в море, и там пристали к берегу. Когда они сошли с корабля, святой Брендан повелел затащить веревками корабль вверх по реке настолько, насколько возможно. А эта река была шириной как раз с их судно. Отец остался на корабле, и они смогли <протащить корабль вверх> на целую милю до самого истока этой реки. И тогда сказал святой Брендан: "Вот, Господь наш Иисус Христос указал нам место для трапезы в день Своего Святого Воскресения, — и добавил: — Если у нас нет ничего другого, кроме этого источника, то я верую, что он насытит нас и пропитанием, и питием".

Росло над этим источником дерево удивительной толщины в обхвате и не менее удивительной высоты, покрытое изумительно белыми птицами. Их было так много, что листья и ветки дерева были едва видны. Когда это узрел человек Божий, он стал думать и рассуждать, что это такое и по какой причине так много птиц собралось в одну стаю. И так стало досадно ему, что он пролил слезы, преклонил колени и молил Господа: "Господь, знающий непознаваемое и открывающий сокрытое ото всех, Ты знаешь, отчего сжимается мое сердце. Прошу Тебя по великому милосердию Твоему открыть мне, погрязшему во грехе, тайну, которую я сейчас вижу перед своими очами. Уповаю я не на положение или заслуги свои, но на Твою бесконечную доброту".

Когда он сказал это про себя и поднялся с колен, одна из птиц слетела с дерева, и крылья ее звенели, словно колокольчик, она опустилась напротив Божьего человека на нос корабля и принялась распускать крылья, словно в знак радости, и спокойным взглядом с почтением смотрела на святого отца. Тут же понял он, что Бог услышал его мольбу, и сказал Брендан птице: "Если ты — посланница Божья, то поведай мне, откуда эти птицы и зачем они собрались здесь?"

Она тут же ответила: "Мы из сонма павшего в стародавние времена <ангельского> воинства, но на нас нет греха. Ибо мы были низвержены в тот же час, когда и созданы. Господь наш справедлив и возвещает истину. По Своей великой справедливости послал Он нас в это место. Наказания мы не несем и можем лицезреть Самого Бога, но Он отделил нас от свиты тех, кто остался Ему верен. Мы скитаемся по всему миру, подобно другим блуждающим духам. Но в святые дни и воскресения мы принимаем плотской облик, который ты сейчас видишь, и живем так, славя нашего Создателя. Ты вместе со своими братьями пропутешествовал уже год. Осталось еще шесть. Где сегодня справляете Пасху, там и будете справлять ее каждый следующий год, а затем ты найдешь то, что запало в сердце твое, то есть Землю, святым обетованную". Сказав это, птица поднялась с носа корабля и полетела назад, к другим.

Когда приблизился час вечерний, принялись все птицы, которые были на дереве, надувая грудь, петь в один голос: "Тебе, Боже, принадлежит хвала на Сионе, и Тебе воздается обет в Иерусалиме" (Пс. 64, 2). Постоянно повторяя этот стих, казалось человеку Божьему и тем, кто был с ним, что их голоса и шелест крыльев звучат словно скорбная песнь, приносящая усладу.

Тогда святой Брендан сказал братьям: "Подкрепите свою плоть, ибо сегодня души наши уже получили духовное подкрепление". Закончив трапезу, они стали служить мессу. А потом дали отдохновение телам своим до третьей четверти ночи. Проснувшись затем, Божий человек принялся поднимать братьев на ночное бдение, читая стих: "Господи! отверзи уста мои" (Пс. 50, 17). По окончании молитвы святого мужа все птицы, зашелестев крыльями и открыв клювы, запели: "Хвалите Господа… все Ангелы Его, хвалите Его, все воинства Его" (Пс. 148, 1–2). Так они пели каждый час до самого вечера.

Когда же наступил рассвет, они принялись петь: "И да будет благоволение Господа Бога нашего на нас" (Пс. 89, 17), и пели с таким же интервалом, как и в ранних утренних славословиях. И также в третьем часу: "Пойте Богу нашему… пойте; пойте Царю нашему, пойте все разумно" (Пс. 46, 7–8). В шестом часу: "Ниспошли, Господи, свет Своего Лика на нас и помилуй нас" (Вульг. Пс. 46, 2). В девятом часу: "Как хорошо и как приятно жить братьям вместе!" (Пс. 132, 1). И так днем и ночью возносили птицы хвалу Господу. Святой Брендан до восьмого дня давал отдых братьям своим, справляя Пасху.

По прошествии же праздничных дней он сказал: "Возьмем отсюда все необходимое, ибо до сих пор мы ни в чем не нуждались, кроме как омыть руки и ноги". Когда он сказал это, вдруг тот самый человек, с которым они виделись за три дня до Пасхи и который снабдил их пасхальной снедью, прибыл к ним на своем корабле, полном еды и питья. Выгрузив все, он обратился к святому отцу со словами: "О мужи и братья, этого вам хватит до праздника Пятидесятницы, только не пейте из этого источника. Ибо он не предназначен для питья. Поведаю вам о его природе: если кто попьет из него, то сразу же заснет и не проснется раньше, чем пройдут двадцать четыре часа. Хотя влага этого источника имеет запах воды и похожа на обычную воду". И, получив благословение святого отца, он возвратился на свой остров.

Святой Брендан пробыл в этом месте до праздника Пятидесятницы. Их согревало пение птиц. В день же Пятидесятницы, когда святой муж вместе со всеми братьями пел мессу, прибыл тот человек и привез все необходимое для праздничной службы. Когда они расположились для трапезы, обратился к ним этот муж со словами: "У вас впереди великий путь. Наполните водой из источника ваши сосуды и возьмите сухари, которые сохранятся в течение следующего года. Я же доставил вам столько, сколько сможет увезти ваш корабль". И, получив благословение, он возвратился к себе.

Святой же Брендан нагрузил корабль тем, что привез тот муж, и наполнил водой из источника все сосуды. Когда братья пришли на берег, вдруг прилетела птица и села на нос корабля. Человек Божий понял, что она хочет поведать ему что-то. Тогда птица сказала человеческим голосом: "С нами вы отмечали день Святой Пасхи и в это время окажетесь здесь в следующем году. И где были в этом году в день Тайной Вечери, там будете и в следующем году в тот же день. Точно так же и ночь субботнюю перед Пасхой справите там, где прежде справляли, на спине Ясконтия. Через восемь месяцев вы приплывете к острову, называемому Остров последователей Албея, там и справите Рождество Господне".

Сказав это, птица возвратилась на прежнее место, а братья распустили парус и отправились в плавание по океану, а птицы в один голос пели: "Услышь нас, Боже, Спаситель наш, упование всех концов земли и находящихся в море далеко" (Пс. 64, 6).

И вот святой отец вместе со своими последователями скитался три месяца по просторам Океана. И они не видели ничего, кроме моря и неба, и постоянно отдыхали по два или три дня.

Однажды днем появился перед ними невдалеке остров, но, когда они приблизились к берегу, ветер не дал им войти в гавань. И так в течение сорока дней плыли они вокруг острова и не могли обнаружить другой гавани. Братья, которые были на корабле, принялись со слезами упрекать Бога в том, что Он покинул их, ибо силы их совсем иссякли. После трех дней поста и молитв появилась перед ними узкая гавань, в которую мог войти только один корабль, и они увидели два источника, один мутный, а другой чистый. И вот братья поспешили с сосудами, чтобы набрать воды. Изумившись, человек Божий сказал им: "Сыновья, не смейте совершать незаконное дело, ибо нет у вас разрешения старейшин этого острова. Вам охотно дадут воду, которую вы стремитесь испить без позволения".

И вот когда они сошли с корабля и стали советоваться, в какую сторону следует идти, появился перед ними древний старец с белоснежными волосами и открытым светлым лицом, который трижды простерся на земле перед тем, как поцеловать Божьего человека. Святой Брендан и его спутники подняли его с земли. Они поцеловали друг друга, и тогда этот старец взял за руку святого Брендана и повел его к монастырю по дороге длиной примерно в одну стадию. Святой Брендан, оказавшись вместе с братьями перед монастыскими воротами, спросил старца: "Чей это монастырь, кто управляет в нем и откуда те, кто в нем пребывает?" Святой отец многократно спрашивал старца, но не мог получить от него никакого ответа, тот только с невиданной кротостью подал рукой знак, <что следует> соблюдать тишину.

Тут же уразумел святой брат установление, <принятое> в этом месте, и стал увещевать своих спутников: "Охраняйте свои уста от речей, дабы не осквернить братьев своим балагурством". Когда он произнес эти слова, вдруг появились перед ними одиннадцать монахов с ларцами, крестами, певшие гимны: "Восстаньте, святые Божии, из обиталищ своих, и мы последуем навстречу истине. Освятите место, благословите люд и нас, рабов ваших, удостойте пребыванием в мире". Когда были спеты эти стихи, святого Брендана и его спутников одного за другим расцеловал настоятель монастыря. Также и остальные монахи облобызали братьев, сопровождавших святого мужа.

Поприветствовав друг друга, они направились затем в монастырь — ведь в западных краях есть обычай приводить братьев с молитвами. После этого аббат вместе с монахами принялся омывать гостям ноги и петь антифон "Новая заповедь" (Ин. 13, 34). Закончив это, он с проникновенным молчанием отвел их в рефектории и, подав знак и омыв руки, усадил всех. Затем, когда был подан второй знак, встал один из братьев и начал подавать кушанья: хлеба удивительной белизны и какие-то замечательно пахнущие коренья. Сидели же братья по порядку вперемежку с гостями, и между двумя братьями было положено по одному целому хлебу. Когда был подан знак, тот же прислужник поднес братьям питье.

В ответ на расспросы гостей аббат с великой радостью сказал: "Из того источника, из которого вы сегодня хотели без позволения испить, принимаете вы чистоту вместе с радостью и страхом Божьим. Из другого же источника, мутного, который вы видели, братья, берут каждый день воду для мытья ног, потому что он все время теплый. Мы не знаем, где пекутся те хлеба, которые вы видите, и кто доставляет их в нашу обитель. Однако нам известно, что Бог по великой милости снабжает рабов Своих через какое-то из творений. Нас здесь двадцать четыре брата. Каждый день дается нам двенадцать хлебов для подкрепления, на двоих по одному хлебу. На праздники и в воскресные дни каждый брат получает от Бога по целому хлебу, чтобы собираться за трапезой несколько раз. С появлением вашим мы получили хлебов в два раза больше, и так питает нас Христос со времен святого Патрика и святого Албея, отца нашего, уже восемьдесят лет. Однако ни слабость, ни старость не касаются нас. На этом острове нам не требуется никакой пищи, готовящейся на огне. Холод и жара не стесняют нас. А когда приходит время мессы или ночного бдения, в нашей церкви зажигаются светильники, которые мы привезли по Божьему повелению из нашей страны, и они горят, пока не наступает день, и не тухнет ни один из этих светильников".

После того как выпили они по три чаши, аббат, не произнося ни слова, подал знак, и братья, все как один сохраняя нерушимое молчание и степенность, встали из-за стола и проследовали впереди святых отцов в церковь. Святой Брендан и отец настоятель монастыря шествовали позади. Когда же они вошли в церковь, им навстречу вышли еще двенадцать братьев и, увидев гостей, с почтением преклонили колени. Святой Брендан спросил: "Аббат, почему они не ели вместе с нами?" И сказал ему отец настоятель: "Из-за вас, ибо не может наша трапезная вместить всех сразу. Но и они не останутся голодными. Мы же войдем в церковь и будем петь вечерню, дабы братья наши, насытившись, смогли отслужить вечерню после нас".

Когда же они закончили службу, принялся святой Брендан рассматривать, каким образом воздвигнута эта церковь. А была она квадратной как в ширину, так и в длину, и находились в ней семь светильников: три перед алтарем, расположенным посредине, и по два перед двумя другими алтарями. Алтари же были сделаны из квадратного <куска> горного хрусталя, и сосуды на них, а именно чаши, кубки, небольшие кувшины и прочие предметы, которые необходимы для служения Господу, были сделаны из хрусталя, равно как и двадцать четыре сиденья вдоль стен церкви. Место же, где сидит аббат, располагалось между двумя хорами. Никто с обеих сторон не смел начинать декламировать стих, кроме самого аббата. Никто в монастыре не смел громко разговаривать или шуметь. Если же была какая-либо нужда у кого-нибудь из братьев, то он отправлялся к настоятелю и преклонял перед ним колени, произнося в сердце своем просьбу. Тут же святой отец, взяв доску и грифель, благодаря откровению Божьему записывал и передавал брату совет, который тот просил у него.

Когда святой Брендан рассматривал все это, аббат сказал ему: "Отец, наступило время нам снова возвратиться в трапезную, дабы все пребывали во свете". Так они и поступили. Когда все было закончено в соответствии с уставом и распорядком дня, братья с великим рвением поспешили на заключительную молитву после вечерни. И вот аббат возгласил стих: "Поспеши на помощь мне… Господи" (Пс. 37, 23), а также воздал славу Троице, и затем все начали петь: "Неправедно поступаем, совершаем несправедливости; Ты, ибо Ты милосерден, удержи нас, Господи (Вульг Юд. 7, 19-2). Спокойно ложусь я и сплю, ибо Ты, Господи, един даешь мне жить в безопасности" (Пс. 4, 9). После этого они пропели службу, следовавшую в этом часе.

И вот, закончив пение псалмов, все вышли наружу, и каждый брат пошел в свою келью, взяв с собой гостя. Аббат же вместе со святым Бренданом остались в церкви, ожидая, когда зажгутся светильники. И тогда спросил святой Брендан отца настоятеля об их молчании и об их образе жизни, как это может происходить с человеческой плотью.

Аббат же с великим почтением и смирением ответил: "Святой отец, перед Христом признаюсь. Прошло уже восемьдесят лет с тех пор, как мы прибыли на этот остров. Мы слышим человеческий голос, лишь когда поем хвалы Богу. Уста наши не отверзаются иначе как по знаку пальцев или глаз, да и то от старших по рождению. Никто из нас не страдает от слабостей плоти или духа, распространенных среди рода человеческого".

Святой Брендан спросил: "Дозволено ли нам здесь остаться?" Аббат ответил: "Не дозволено, ибо не в этом воля Божья. Почему ты меня спрашиваешь, отец? Разве не дал Бог тебе откровения о том, что тебе делать, еще прежде, чем ты прибыл к нам? Тебе следует возвратиться в свои края вместе с четырнадцатью братьями. Там Бог приготовил вам места для погребения. Из двоих же, которые остались, один совершает паломничество на остров отшельников, другой будет приговорен к жестокой смерти в преисподней".

Пока они говорили об этом между собой, вдруг увидели, как огненная стрела, посланная через окно, зажгла светильники, стоявшие перед алтарями, и быстро возвратилась обратно. Однако драгоценный свет остался в светильниках. Святой Брендан спросил: "Чьей рукой зажигаются они?" Аббат ответил ему на это: "Подойди и посмотри на святое таинство. Вот, ты видишь свечи, горящие внутри сосудов. Однако они вовсе не уменьшаются, их пламя не становится слабее и не убывает, и сажи совсем не остается, ибо свет этот духовный". Святой Брендан сказал: "Как же может в тленном творении гореть нетленный свет во плоти?" И ответил старец: "Разве ты не читал о терновом кусте, пламеневшем на горе Синай? Ведь сам терновый куст оказался не тронут огнем".

Проведя во бдении всю ночь до утра, святой Брендан испросил разрешение продолжить свой путь. Старец сказал ему: "Нет, отец. Ты должен отпраздновать вместе с нами Рождество Господне и остаться здесь до праздника Богоявления". И святой Брендан со своими последователями провели это время на острове, называемом Остров последователей Албея, вместе с двадцатью четырьмя монахами.

По прошествии праздников, взяв припасы на дорогу и получив благословение святых мужей, блаженный Брендан вместе со своими спутниками развернул парус и отправился в путь. И корабль их бороздил Океан вплоть до начала сорокадневного поста.

Однажды днем неподалеку от судна показался остров. Когда братья увидели его, то принялись грести еще усерднее, ибо страдали от голода и жажды. Тремя днями ранее у них кончились еда и питье. Когда же святой отец благословил гавань и все сошли с корабля, они обнаружили сладчайший источник, а вокруг источника — разные травы и коренья, а вокруг того места, где источник впадает в море, плавало множество рыбы.

Святой Брендан сказал своим братьям: "Бог даровал нам успокоение после трудов. Возьмите столько рыбы, сколько нужно для трапезы, и поджарьте на огне. Соберите травы и коренья, которые Господь приготовил для слуг Своих". Так они и сделали. Когда же стали разливать воду для питья, сказал им человек Божий: "Братья, будьте осторожны, не пейте этой воды сверх меры, чтобы болезнь не обрушилась на вашу плоть". Братья же по-разному восприняли сказанное Божьим человеком: кто выпил по одной чаше, кто по две, а кто и по три, так что напал на них сон, и они проспали три дня и три ночи, другие два дня и две ночи, третьи же — один день и одну ночь. А святой отец не переставая молил Господа за братьев своих, ибо из-за неведения постигла их такая напасть.

По прошествии же трех дней сказал спутникам своим святой отец: "Братья, мы избежали горькой участи, и пусть с нами не случится ничего хуже. Господь дал нам пастбище, и вы нанесли ему вред. Мы покидаем этот остров, так что запаситесь рыбой и приготовьте сколько необходимо на три дня, до Тайной вечери; точно так же возьмите воды — по одной чаше на брата на каждый день, и кореньев". Нагрузив корабль, как повелел человек Божий, они распустили парус и отправились на север.

И вот через три дня и три ночи ветер стих и море стало гладким, словно твердь, из-за полного штиля. Святой отец сказал: "Ослабьте парус и уберите весла. Пусть Господь направит корабль куда пожелает". И плыл корабль по кругу в течение двадцати дней. После этого Бог послал им попутный западный ветер. Тогда они поставили парус и принялись грести, отдыхая каждые три дня.

В один из дней появился перед ними остров, издалека похожий на облако, и сказал святой Брендан: "О сыновья, узнаете ли вы этот остров?" Они сказали: "Совсем нет". И он ответил: "Я узнаю. Это тот самый остров, на котором мы провели день Тайной вечери и где пребывает человек, заботившийся о нас". Тогда братья от радости принялись грести усерднее, насколько только позволяли им силы. Увидев это, человек Божий сказал: "Не надо, дети мои, напрасно утомлять ваши члены. Разве Бог Всемогущий не управляет нашим кораблем и не ведет его? Сложите руки, ибо Он Сам направит наш путь туда, куда Ему угодно".

Когда же они приблизились к берегу, появился перед ними на корабле человек тот и проводил в гавань, где они и в предыдущем году сошли на землю. И он восславил Бога и поцеловал стопы каждого, начиная со святого отца и до самого последнего брата, со словами: "Страшен Ты, Боже, во святилище Своем. Бог Израилев — Он дает силу и крепость народу Своему. Благословен Бог!" (Пс. 67, 36). Когда он закончил стих и все сошли с корабля, он поставил шатер, и приготовил купальню — ведь был Страстной Четверг, — и облачил всех братьев в новые одежды, и прислуживал им в течение трех дней. Братья же встретили день Страстей Господних с молитвами и пробыли на острове до Святой Субботы.

Когда завершилась субботняя служба, и была принесена Богу жертва духовная, и закончилась трапеза, сказал человек тот святому Брендану и тем, кто был с ним: "Идите, поднимитесь на корабль, чтобы отпраздновать пасхальную ночь там же, где и в прошлом году, равно как и день вплоть до шестого часа. Затем плывите к острову, который называется Птичьим раем, где вы провели в прошлом году время между Пасхой и Пятидесятницей, и возьмите с собой все необходимое из еды и питья. Я же посещу вас, когда наступит следующее воскресенье". Так они и сделали. Он дал им хлеба, питья, мяса и прочей снеди — столько, сколько могло вместить судно. Святой Брендан, благословив его, взошел на корабль, и они отплыли к другому острову.

Когда же братья приблизились к месту, где должны были сойти на берег, вдруг появился перед ними котел, который они оставили год назад. Тогда святой Брендан, сойдя с корабля вместе с братьями, принялся петь гимн трех отроков. Пропев его до конца, человек Божий предупредил своих спутников: "О сыновья, бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение (Мф. 26, 41). Посмотрите, как Бог усмирил громадного зверя, лежащего под нами без движения". Братья же бодрствовали на этом острове вплоть до наступления утра. Затем каждый из священников отслужил мессу. Тогда блаженный Брендан принес в жертву невинного Божьего агнца и сказал братьям: "В прошлом году здесь я справил Воскресение Господне. Сего желаю и в этом году". Затем они отправились на Птичий остров.

Когда они приближались к гавани, предназначенной для их корабля, все птицы принялись петь в один голос: "Спасение Богу нашему, сидящему на престоле, и Агнцу!" (Откр. 7, 10). И еще: "Бог Господь, и осиял нас; вяжите ветвями жертву, ведите к рогам жертвенника" (Пс. 117, 27). И так они пели и шелестели крыльями долго, почти полчаса, покуда святой отец со своими последователями, взяв все, что было на корабле, не спустился на берег и не расположился в своем шатре.

Когда же он вместе с братьями справил там Пасху, человек тот прибыл к ним, как обещал, на восьмой день после Пасхи, в воскресенье, и привез все необходимое.

Когда же они расположились для трапезы, на нос корабля села птица, распустив крылья, издав звук, подобный звучанию большого органа. И тогда человек Божий понял, что она желает ему что-то поведать. И вот что она сказала: "Бог предназначил вам четыре места для четырех периодов времени до тех пор, пока не истекут семь лет вашего паломничества, а именно: Страстной Четверг — на острове с тем человеком, который будет встречать вас каждый год; Пасху — на спине у огромного зверя; с нами — пасхальные праздники до Пятидесятницы; с последователями Албея справите Рождество Господне. Через семь лет, преодолев множество разных опасностей, вы найдете Землю, святым обетованную, которую ищите, и проживете там сорок дней, а затем приведет вас Бог в страну, где вы родились". Святой отец, выслушав эти слова, простерся на земле вместе с братьями своими, благодаря и прославляя Создателя. Когда почтенный старец поднялся, птица возвратилась на свое место.

И вот человек тот, закончив трапезу, сказал: "С Божьей помощью я вернусь к вам в день, когда Святой Дух сошел на апостолов, и привезу пропитание". Получив благословение святого отца и бывших с ним, он возвратился к себе. А почтенный отец провел эти дни на острове. Когда закончились праздники, святой Брендан приказал приготовить корабль и наполнить сосуды водой из источника. Как только они вышли в море, их благодетель подплыл к братьям на корабле, наполненном припасами. Когда же он перегрузил все на корабль святого отца, то, расцеловав всех, возвратился туда, откуда прибыл.

Достойный отец вместе со своими собратьями плыл по Океану в течение сорока дней. Однажды днем на большом расстоянии позади них появилось чудовище огромной величины, извергавшее из ноздрей пену и стремительно плывшее по волнам, собираясь проглотить их. Увидев это, братья возопили к Господу: "Спаси, Господи, да не проглотит нас это чудище!" Святой же Брендан успокаивал их, говоря: "Не бойтесь, ведь это безверие. Бог, который всегда был нашим заступником, избавит нас от этого зверя и других опасностей".

Когда чудище приблизилось к кораблю, братья из-за его удивительной величины перепугались еще больше, а достопочтенный старец поднял руки к небу и сказал: "Господи, избави рабов Своих, как избавил Давида от рук Голиафа. Господи, избави нас, как избавил Иону из чрева огромного кита. Господи, избави нас, как избавил Петра, шествовавшего по водам".

Едва он закончил молитву, как вдруг с востока появилось другое чудище, проплывшее мимо них навстречу первому, и вступило с ним в схватку, изрыгнув из пасти огонь. Старец сказал братьям: "Видите, сыны, величие Искупителя нашего. Видите покорность зверей Создателю своему. Теперь ждите, чем все это закончится. Вам же не будет никакого вреда, ведь все это — во славу Божию". Только он произнес эти слова, ужасное чудище, преследовавшее рабов Христовых, было разорвано на три части. Другое же возвратилось после победы туда, откуда приплыло.

На следующий день они увидели невдалеке красивый остров со множеством деревьев. Когда они приблизились к берегу и сошли с корабля, то обнаружили в дальней его части то самое чудище, которое было убито. И сказал святой Брендан: "Того зверя, который хотел поглотить вас, вы поглотите сами. Мы проведем много времени на этом острове. Втащите же корабль подальше на берег и поищите место в лесу, где можно поставить шатер". Сам святой отец указал им место, где жить.

Когда они сделали все, что повелел им Божий человек, и перенесли в шатер съестные припасы, сказал святой Брендан своим братьям: "Возьмите себе на пропитание <мясо> этого чудища — столько, чтобы хватило вам на три месяца. Этой ночью его туша будет пожрана зверями". Они до самого вечера переносили мясо, как повелел им святой отец. Закончив все, братья сказали: "Аббат! Как мы сможем жить здесь без воды?" Он ответил им: "Разве Богу сложнее дать вам воду, чем пищу? Отправляйтесь в южную часть острова и увидите там сладчайший источник, множество трав и кореньев, соберите их для меня". И они нашли все, как предсказал человек Божий. Пробыл там святой Брендан три месяца, ибо на море были буря, очень сильный ветер, переменчивая погода, дожди и град.

Братья же отправились посмотреть на то, что предсказал человек Божий о чудовище. Когда они подошли к месту, где прежде была туша, то не обнаружили ничего, кроме костей. Они поспешили возвратиться к святому Брендану со словами: "Аббат, как ты сказал, так оно и есть". Он же ответил им: "Знаю, сыновья, ибо хотели вы проверить меня — истину я говорю или нет. Я дам вам другое знамение: часть этой рыбы сегодня ночью снова окажется там, и мы будем питаться ею". На следующий день отправились братья на место и обнаружили <все>, как сказал человек Божий, и взяли с собой столько, сколько смогли унести. Достопочтенный отец велел им: "Постарайтесь тщательно засолить <мясо>, ибо в этом есть необходимость. Сегодня, завтра и послезавтра Господь даст нам хорошую погоду и прекратит волнение и шторм на море. И мы уедем с этого острова".

Когда прошли упомянутые дни, повелел святой Брендан своим братьям снаряжать корабль, и наполнить мехи и другие сосуды, и собрать для себя травы и коренья, ибо он после того, как стал священником, не вкушал никакого мяса, в котором есть дух жизни. Снарядив корабль всем этим, они развернули парус и отправились на север.

Однажды днем они увидели вдалеке остров. Святой Брендан спросил: "Видите этот остров?" Они ответили: «Видим». Он сказал: "На этом острове живут три хора: детей, отроков и старцев. И еще, один из вас завершит здесь свое паломничество". Братья же стали настойчиво спрашивать, кто именно. И, увидев их опечалившимися, он сказал: "Вот тот самый брат, который будет оставлен здесь". Был же этот брат одним из трех монахов, которые последовали за святым Бренданом из его монастыря и о которых он предсказывал братьям прежде, чем они взошли на корабль в своей родной стране.

Они поплыли к тому острову, и наконец корабль встал на берегу. Был этот остров таким плоским, что за ним можно было видеть море, и этот вид не заслоняли деревья и ничто другое, что колыхал бы ветер. Это место было весьма красиво и все покрыто красными и белыми скалами. Там братья увидели три хора, как и предсказывал человек Божий. Один хор находился от другого на расстоянии полета камня, пущенного из пращи. И постоянно ходили они туда и сюда.

Певцы из хора, встав в одном месте, пели слова: "Приходят от силы в силу, являются пред Богом на Сионе" (Пс. 83, 8). Когда один хор заканчивал этот стих, другой хор вставал и начинал петь упомянутую песнь. И так делали они без перерыва. Первый, хор мальчиков, был одет в белейшие одежды, второй хор — в гиацинтовые одежды, третий хор — в пурпурные далматики.

Был четвертый час, когда они вошли в гавань острова. Когда же наступил шестой час, стали хоры точно так же петь слова: "Боже! будь милостив к нам" (Пс. 66, 1) и до конца и "Господи, на помощь мне" (Пс. 69, 2), точно так же и третий псалом "Я веровал" (Пс. 1J5, 1), и молитву, как прежде. Точно так же в девятый час три псалма: "Из глубины" (Пс. 139, 1), и "Как хорошо" (Пс. 132, 1), и "И слава, Иерусалим, Господу" (Вульг. Пс. 147, 12). И пели к вечерне "Тебе, Боже, принадлежит хвала на Сионе" (Пс. 64, 2), "Благослови, душа моя, Господа!" (Пс. 103, 1), "Господи Боже мой!" (Пс. 7, 2) и третий псалом "Хвалите, рабы Господни" (Пс. 112, 1) — и пятнадцать песней восхождения (Пс. 119–133) пропели сидя.

Когда они закончили это пение, тут же окутали их остров облака удивительной чистоты, так что <монахи> не могли из-за густого роя облаков видеть то, что прежде видели. Однако они слышали голоса, певшие вплоть до утреннего бдения. Тогда начали хоры петь слова: "Хвалите Господа с небес" (Пс. 148, 1), затем "Пойте Господу" (Пс. 149, 1) и третий "Хвалите Бога во святыне Его" (Пс. 150, 1). После этого пропели по порядку двенадцать псалмов из Псалтири.

Когда же остров озарился светом, облака рассеялись, и тут же хоры пропели три псалма: "Помилуй меня, Боже" (Пс. 50, 3), "Боже! Ты Бог мой. Тебя от ранней зари ищу я" (Пс. 62, 2), "Господи! Ты нам прибежище" (Пс. 89, 2). В третьем часу — три других, а именно: "Все народы" (Пс. 46, 2), "Боже! именем Твоим" (Пс. 53, 3), третий же — "Я радуюсь, что" (Пс. 114, 1) — с Аллилуйей. Затем принесли в жертву невинного агнца и все подошли для причастия со словами: "Это Святое Тело Господа и Спасителя Кровь приобщитесь с ним к вечной жизни". (Гимн св. Секундина).

Итак, по окончании жертвоприношения двое из хора отроков принесли корзину, полную красных скальтов, и кинули ее на корабль со словами: "Отведайте плодов острова Мужей сильных и возвратите нам нашего брата, и мы уйдем с миром". Тогда святой Брендан подозвал того монаха к себе и сказал: "Поцелуй братьев своих и отправляйся с ними туда, куда они тебя зовут. В добрый час родила тебя твоя мать, ибо удостоился ты жить в такой обители". Когда он поцеловал всех и святого отца, святой Брендан промолвил: "Сын, запомни, какое благодеяние уготовил тебе Бог на этом свете. Иди и молись за нас". И, сопровождаемый двумя отроками, он последовал к их хору.

Достопочтенный отец отплыл вместе со своими спутниками. Когда наступил девятый час, повелел он братьям подкрепиться скальтами с острова Мужей сильных. И человек Божий взял один из них. Увидев, что он велик и наполнен влагой, он восхитился и сказал: "Никогда я не видел скальтов такой величины и не читал об этом". Ибо был оный по размеру и форме похож на большой шар. Тогда повелел человек Божий, чтобы ему дали сосуд, и выжал один из скальтов, получилась целая пригоршня сока, который святой отец разделил на двенадцать унций и дал каждому по унции. Так двенадцать братьев насытились одним скальтом и постоянно ощущали у себя во рту вкус меда.

По прошествии некоторого времени святой отец наложил на всех трехдневный пост. Когда прошли три дня, к кораблю подлетела огромная птица, в клюве она держала ветку некоего неизвестного дерева, на конце которой были большие виноградины, налитые красным. И эту ветку она бросила святому мужу. Тогда святой Брендан призвал к себе своих братьев и сказал: "Смотрите и вкушайте трапезу, которую послал вам Бог". А были эти ягоды подобны плодам. Божий человек дал каждому брату по одной ягоде, и они насытились на двенадцать дней.

Затем человек Божий снова наложил на себя и братьев своих пост. На третий день они увидели неподалеку остров, весь густо покрытый деревьями, на которых, словно плоды, росли в удивительном изобилии те самые ягоды, так что ветви клонились к земле. И не было ни одного неплодоносящего дерева и никаких признаков старения на этом острове. Тогда братья направили корабль в гавань. Человек Божий сошел на землю и пошел в обход острова. Повсюду разливался аромат, подобный тому, какой стоит в доме, полном гранатов. Братья же ожидали его на корабле. И вот ветер донес до них чарующее благоухание, так что они забыли о посте. А достопочтенный отец обнаружил шесть источников, питающих влагой зеленые травы и разные коренья. После этого он возвратился к братьям своим, взяв с собой первинки с этого острова, и сказал им: "Сойдите на берег и поставьте шатер и насладитесь лучшими плодами этой земли, которую Господь открыл нам". И в течение сорока дней они питались ягодами, а также травами и кореньями, растущими вблизи от источников. По прошествии же этого времени они взошли на корабль, взяв с собой столько плодов, сколько могли увезти.

Взойдя на корабль, они развернули парус в подветренную сторону. И когда они вышли в море, то увидели птицу под названием гриф, издалека летевшую им навстречу. Заметив ее, братья сказали святому отцу: "Это чудовище появилось, чтобы пожрать нас". Человек Божий ответил им: "Не бойтесь. Бог — наш помощник, и Он защитит нас от этой напасти". Гриф же выпустил когти, чтобы схватить слуг Божьих. И вдруг неожиданно птица, которая в прошлый раз принесла ветку с плодами, появилась перед грифом и стремительно полетела к нему. А <гриф> тут же захотел разорвать ее. Птица защищалась до тех пор, пока не одержала верх и не вырвала у грифа глаза. Гриф же полетел ввысь, так что братья едва смогли его разглядеть. Однако губитель не оставил его до тех пор, покуда не лишил жизни. А труп его на глазах у братьев упал возле корабля в море. Другая же птица возвратилась в свои края.

Несколько дней спустя святой Брендан и остальные мореплаватели увидели остров последователей Албея. Там человек Божий вместе со своими братьями справил Рождество Господне. Когда закончились дни праздников, достопочтенный отец, получив благословение аббата и прочих монахов, странствовал по Океану долгое время, за исключением праздников, Пасхи и Рождества Господня, с наступлением которых он отдыхал в упомянутых местах.

Как-то раз, когда святой Брендан на своем корабле справлял праздник святого апостола Петра, они обнаружили, что вода настолько чистая, что можно было разглядеть все, что происходит внизу. Когда же они посмотрели в глубь бездны, то увидели зверей разного рода, лежавших на песке. Из-за необычайной прозрачности этого моря казалось, что до зверей можно дотронуться руками. Их было так много, что они напоминали людей на кругу каждый касался головой позади лежащего.

Братья попросили достопочтенного отца, чтобы он отслужил мессу, соблюдая молчание, дабы не услыхали звери и не стали преследовать их. Святой отец засмеялся и сказал: "Весьма удивляюсь вашей неразумности. Почему вы боитесь этих зверей, а самого большого и прожорливого из зверей морских не побоялись, ведь неоднократно вы сидели на его спине и пели псалмы? А также рубили лес, разводили огонь и готовили мясо. Так почему же вы страшитесь этих? Разве Господь наш Иисус Христос не есть Бог всех зверей, могущий усмирить любое одушевленное существо?"

Сказав это, он начал петь как можно громче. Прочие же братья следили за зверями. Когда звери услышали поющий голос, они поднялись со дна и принялись плавать со всех сторон корабля, так что братья ничего не могли увидеть вокруг из-за их множества. Однако они не приближались к кораблю, а плавали туда и сюда, и так было до тех пор, пока человек Божий не отслужил мессу. После этого все звери, словно внезапно охваченные страхом, устремились в различные стороны Океана, удаляясь от лица слуг Божьих. Святой Брендан за восемь дней при попутном ветре, распустив парус, пересек прозрачное море.

Однажды днем, когда они служили мессу, появилась перед ними колонна посреди моря, и казалось, что она находится недалеко, но они доплыли до нее только через три дня. Когда же человек Божий приблизился к ней, то не смог рассмотреть вершину из-за высоты колонны. Ибо она была выше неба. Ее покрывала крупная сеть. Настолько крупная, что корабль мог пройти через ее ячейку. Не знали они, что за создание сплело эту сеть. Была она цвета серебра, однако казалась прочнее мрамора. Колонна же была из чистейшего кристалла.

Святой Брендан сказал своим братьям: "Уберите весла, а также мачту и парус, а другие пусть оттянут между тем узелки сети". Они оттянули ту сеть во все стороны от колонны — почти на милю. Когда они это сделали, человек Божий сказал им: "Направьте корабль внутрь через одну из ячеек, дабы мы смогли тщательно осмотреть великое чудо Создателя нашего". Когда же они заплыли внутрь и стали все рассматривать, море показалось им прозрачным как стекло, так что они увидели все, что происходит внизу. Осмотрели основание колонны и сеть, лежащую на дне. А свет солнца был на глубине таким же ярким, как и над поверхностью.

Тогда святой Брендан измерил одну ячейку между четырьмя узлами сети, которая оказалась по четыре локтя с каждой стороны. Затем они плыли целый день, пока не достигли одного края этой колонны, и по густоте тени смогли определить, где находится другой край. А был он в том месте, где солнце появляется в девятом часу. Так сам святой Брендан измерил одну из четырех сторон этой колонны. А длина ее была четыреста локтей. В течение четырех дней двигался достопочтенный отец от края к краю этого столпа.

На четвертый день они обнаружили серебряный кубок и чашу того же цвета, что и колонна, стоявшие в нише на южной стороне столпа. Святой Брендан тут же взял эти сосуды, сказав: "Господь наш Иисус Христос открыл нам это чудо, дабы о нем узнали многие, и в качестве свидетельства Он дал мне эти два дара". Человек Божий повелел братьям совершить службу Господу, а затем подкрепить свою плоть, ибо они вовсе не нуждались в еде или питье с тех пор, как увидели колонну.

По прошествии же ночи братья направились к северу. Когда они проплыли сквозь одну из ячеек, то перебирали сеть до тех пор, пока корабль не оказался снаружи, а затем водрузили мачту и парус. Когда они со всем управились, подул попутный ветер, так что им не пришлось ничего делать, кроме как держать направление при помощи снастей и руля. Так в течение восьми дней они плыли на север.

По прошествии же восьми дней они увидели невдалеке остров, весь покрытый камнями и металлическим шлаком, неприветливый, лишенный растительности, на котором повсюду стояли кузницы. Достопочтенный отец сказал своим спутникам: "Воистину, братья, бедствия сулит нам этот остров, так что не хочу я даже приближаться к нему, но ветер несет нас прямо туда". Когда же они с поспешностью проследовали мимо, до них донесся звук, издаваемый кузнечным мехом, подобный свисту брошенного камня, а также удары, подобные грому, молотов по железу и наковальне. Услышав это, достопочтенный отец укрепил себя и осенил крестным знамением все четыре стороны света, сказав: "Господи Иисусе Христе, избави нас от этого острова".

Едва закончил молитву человек Божий, как один из обитателей этого острова вышел наружу будто бы по какому-то делу. Он был очень космат, вспыльчив и мрачен. Когда он увидел рабов Божьих, проплывающих мимо острова, то возвратился в свою кузницу. Человек Божий укрепил себя и сказал братьям: "Сыновья, поднимите как можно выше парус и плывите быстрее, и тогда мы минуем этот остров". Едва он сказал это, как тот самый варвар подошел к берегу. Он нес в руках клещи с невероятной величины куском раскаленной докрасна пламенеющей руды. Он тут же метнул эту руду на рабов Господних, но не убил их. Она миновала их на расстоянии чуть больше одной стадии. И в том месте, где она упала в море, все закипело, как будто это упал обломок огненной горы, и повалил из моря дым, словно из огненной печи.

Когда же человек Божий оказался далеко, на расстоянии одной мили от того места, все, кто был на этом острове, появились на берегу, и каждый из них нес в руках по куску руды. Один за другим швыряли они ее в море вослед рабам Божьим, постоянно возвращаясь в свои кузни и раскаляя шлак, и казалось, что весь остров пылает, словно печь, а море нагрелось, как котел, полный мяса, стоящий на большом огне. И в течение всего дня были слышны оглушительные вопли с этого острова. Хотя он уже скрылся из виду, но до ушей братьев доносились крики тамошних жителей, а ноздри обоняли сильное зловоние. Тогда святой отец укрепил своих монахов словами: "О воины Христовы, мы будем усердствовать в истинной вере и с оружием духовным, ибо мы ныне в пределах преисподней. Поэтому бдите и поступайте мудро".

На следующий день они увидели невдалеке на севере гору, возвышавшуюся посреди Океана. Она была словно окутана туманом, ибо от вершины ее поднимался дым. И тут же налетевший ветер стал гнать их к этому острову до тех пор, пока корабль не остановился неподалеку от него. Гора была столь высокой, что они едва могли разглядеть вершину. Была она цвета угля и вздымалась отвесно, подобно стенам.

Один из братьев, последний из тех трех монахов, которые отправились за святым Бренданом из его монастыря, сошел с корабля и стал пробираться к подножию горы. Затем он начал кричать: "Горе мне, отец, я лишился вас, и нет у меня сил, чтобы вернуться!" Братья тут же отчалили от этого острова и стали молить Господа: "Помилуй нас, Господи, помилуй нас!" Достопочтенный отец вместе со своими спутниками увидел, как несчастный был уведен демонами на казнь и как он горел среди них, и сказал: "Горе тебе, сын мой, ибо получил ты заслуженную кару".

Затем попутный ветер понес их на юг. Когда они оглянулись, чтобы посмотреть на остров, то увидели, что дым вокруг горы рассеялся, а она извергала пламя до самого неба и снова вдыхала его обратно, так что весь остров до самого моря превратился в костер.

И вот после того, как святой Брендан в течение семи дней плыл на юг, он заметил в море нечто, очертаниями похожее на человека, сидящего на скале, а перед ним полотнище размером с плащ, повешенное между двумя железными вилами. Двигалось оно по волнам, словно корабль, когда тот попадет в сильную бурю. Одни братья говорили, что это птица, другие считали, что это корабль. Человек Божий, услышав, как они обсуждают это между собой, сказал: "Оставьте споры и плывите к этому месту".

Когда святой Брендан и его спутники приблизились туда и остановились, то увидели человека, сидящего на скале, грубой и безобразной. И когда со всех сторон волны обрушивались на него, то накрывали его с головою, а когда вода опускалась вниз, обнажилась голая скала, на которой сидел этот несчастный. Перед ним был повешен кусок ткани, иногда ветер отводил его, а иногда хлестал несчастного по глазам и лицу.

Блаженный Брендан стал спрашивать его, кто он такой, и за какое преступление был послан сюда, и чем заслужил подобное наказание. Он сказал: "Я есмь несчастнейший Иуда, наинегоднейший торгаш. Не по заслугам своим я нахожусь в этом месте, но благодаря неисчерпаемому милосердию Иисуса Христа. Не в этом месте мне следовало находиться, но я здесь благодаря великодушию Искупителя по случаю славного дня Господня Воскресения". А был тогда день воскресный. "Когда я здесь, мне кажется, что я в сладостном Раю, ибо я страшусь мучений, которые предстоят мне этим вечером. Ведь днем и ночью я пылаю посреди горы, которую вы видели, словно кусок свинца, расплавленного в масле. Там находится Левиафан со своею свитой. Я видел, когда она поглотила вашего брата. Это губительная Преисподняя, испускающая пламя. Так происходит каждый раз, когда она проглатывает нечестивые души. Здесь я испытываю облегчение от вечера до вечера каждое воскресение, а также в Рождество Господне вплоть до Богоявления и от Пасхи до Пятидесятницы и от Очищения до Вознесения. В остальные дни меня истязают в пучине Преисподней вместе с Иродом, Пилатом, Анной и Каифой. Поэтому молю вас именем Искупителя мира сего, чтобы вы ко мне смилостивились и вступились за меня перед Господом Иисусом Христом, дабы остался я на этом месте до восхода солнца, и в присутствии вашем не мучили меня демоны, и не вернули меня к моей неподобной участи, которую обрел я, заплатив неподобную цену". Святой Брендан сказал ему: "Будет на то воля Господа. Этой ночью до утра не станут тебя мучить демоны".

Снова человек Божий спросил его: "Зачем тебе этот кусок материи?" Он ответил: "Этот кусок я дал одному прокаженному, когда был казначеем у Господа. Но не моим было то, что я отдал, а принадлежало оно Господу и его собратьям. Поэтому он не служит мне каким-либо утешением, но только великой помехой. Железные же вилы, на которых материя держится, я дал священникам храма для того, чтобы поддерживать котлы. Камень, на котором сижу, — то, что бросил в яму на большой дороге под ноги прохожих прежде, чем стал учеником Господа!"

Когда же вечерний час покрыл тенью море Тетис, вдруг неисчислимое множество демонов появилось на его поверхности, восклицая: "Отойди от нас, человек Божий, ибо мы не можем приблизиться к нашему собрату до тех пор, пока ты не отойдешь от него, а нам нельзя появляться перед нашим повелителем до тех пор, покуда мы не возвратим нашего собрата. Ты же лишаешь нас нашей доли. Не защищай его этой ночью". И сказал им человек Божий: "Я его не защищаю, но Господь Иисус Христос даровал ему избавление на эту ночь вплоть до утра". Демоны сказали: "Как же ты произносишь имя Господа над ним, ведь это он предал Его!" И ответил им человек Божий: "Повелеваю вам именем Господа нашего Иисуса Христа не причинять ему никакого зла до самого утра".

По прошествии ночи ранним утром, когда человек Божий отправился в путь, вдруг неисчислимое множество демонов появилось на поверхности бездны, издавая страшные вопли и приговаривая: "О человек Божий, да будут прокляты твои появление и отбытие, ибо повелитель наш этой ночью выпорол нас безжалостно, потому что мы не привели к нему пленника". И сказал им человек Божий: "Нас не достигнут ваши проклятия и ваши угрозы. Кого вы проклинаете, тот благословен, а кого благословляете, тот проклят". На это демоны ответили: "Удвоенных мучений удостоится Иуда в эти шесть дней, потому что ты вступился за него прошлой ночью". Достопочтенный отец сказал им: "Ни у вас, ни у вашего повелителя нет на то власти, это во власти Бога, — а затем добавил: — Повелеваю вам во имя Господа нашего Иисуса Христа и повелителя вашего не подвергать его большим мучениям, чем прежде". Они ответили: "Неужели Господь так велик, что мы должны подчиняться тебе?" И ответил им человек Божий: "Я — Его раб, и то, что повелеваю Его именем, будет справедливо, и имею я власть над теми, кого Он мне передал". И так они следовали за ним до тех пор, пока Иуда не скрылся из глаз. Затем демоны возвратились и с радостью и завываниями унесли с собой несчастнейшую душу.

Святой же Брендан вместе со своими собратьями поплыл на юг, славя Бога. На третий день появился перед ними какой-то маленький остров. Братья стали грести быстрее, и, когда приблизились к острову, сказал им святой Брендан: "Мужи, братья, не следует утруждать тела ваши сверх меры. Вы достаточно потрудились. С тех пор, как мы покинули нашу страну, и до Пасхи, которая наступит вскоре, прошло семь лет. Ныне вы увидите жизнь духовного отшельника Павла, пребывающего на этом острове безо всякой плотской пищи. А еще тридцать лет перед этим он получал еду от некоего зверя".

Когда они приблизились к берегу, то не могли обнаружить места, где пристать, ибо берег был очень высокий. Этот остров был совсем маленьким и круглым, величиной в одну стадию. На нем вовсе не было земли, один только голый камень наподобие утеса. Одинаковый в ширину, длину и высоту. Когда же они поплыли вокруг острова, то обнаружили узкую гавань, такую узкую, что в нее едва мог поместиться нос корабля, и тропинку наверх, по которой было тяжело взбираться. Тогда сказал святой Брендан своим собратьям: "Ждите, покуда я не вернусь к вам. Не позволено вам вступить сюда без разрешения человека Божьего, который обитает в этом месте".

Когда же святой отец достиг вершины утеса, он увидел две пещеры, расположенные напротив друг друга, а также крохотный источник, бьющий из камня рядом со входом в пещеру, где находился воин Христов. Там, где бил ключ, лежал камень, который тут же впитывал воду. Когда святой Брендан приблизился к входу в одну из пещер, из другой вышел ему навстречу старец, сказавший: "Как хорошо и как приятно жить братьям вместе" (Пс. 132, 1).

Сказав это, он повелел святому Брендану, чтобы тот приказал всем братьям прийти с корабля. Расцеловав их и рассадив, старец назвал их всех по именам. Когда братья услышали это, они весьма удивились не только его пророческому дару, но и его образу жизни. Весь он был покрыт волосами и бородой до самых ног, от старости был седой, словно снег. На его лице были видны только глаза. Единственным его облачением были волосы, росшие на теле. Святой Брендан, увидев это, опечалился в сердце своем и сказал: "Горе мне, ибо ношу монашеское облачение и мне подчиняются многие, принявшие обет, а я вижу подобного ангелу человека во плоти, который живет до сих пор, освобожденный от плотских нужд". И сказал ему человек Божий: "О достопочтенный отец, сколько и каких только чудес ни открыл тебе Господь, столько не явил Он ни одному из святых отцов. И ты говоришь в сердце своем, что не достоин носить монашеское одеяние? Но ведь ты больше чем монах. Монах питается и одевается трудом рук своих. Бог же от Своих тайн в течение семи лет пас тебя и твоих последователей и одевал. Я же, жалкий, сижу, словно птица, на этой скале, и из одежды у меня — только мои волосы".

Тогда святой Брендан спросил, как он попал сюда, и где был прежде, и сколько времени ведет такую жизнь. Он ему ответил: "Я провел в монастыре святого Патрика пятьдесят лет и охранял кладбище собратьев. Однажды днем, когда мой декан указал мне место, где я должен был похоронить одного из умерших, появился передо мной некий старец, который сказал: "Не рой, брат, здесь могилу, ибо тут погребен другой". Я спросил его: "Отец, кто ты?" Он ответил: "Почему ты меня не узнаешь? Разве я не твой аббат?" Я сказал: "Мой аббат — святой Патрик". Он ответил: "Это я. Вчера я покинул сей мир. Это место моего погребения. Здесь выроешь могилу собрату нашему и никому не говори о том, что я сказал тебе. Завтра отправляйся на берег моря и там увидишь корабль, взойдешь на него, и он отвезет тебя в то место, где ты будешь ожидать дня своей смерти".

Утром, следуя повелению святого отца, отправился я на упомянутый берег и обнаружил то, что он мне предсказал. Взойдя на корабль, я отплыл и греб в течение трех дней и трех ночей. По прошествии же этого времени я отдал корабль на волю ветру — пусть несет его туда, куда хочет. Через семь дней появилась передо мной эта скала, на которую я тут же сошел и, оставив корабль, пошел куда глаза глядят. И тут же корабль отплыл и устремился по морским просторам назад на родину. Я же остался здесь. В девятом часу животное из моря доставило мне трапезу: одну рыбку во рту своем, в передних лапах оно несло пучок травы, чтобы развести костер, а шествовало на двух задних. Когда оно положило передо мной рыбу и траву, то возвратилось туда, откуда пришло. Я же, взяв железо, стал бить по кремню, развел огонь и приготовил себе на пропитание эту рыбу. Так в течение тридцати лет постоянно, каждый третий день, этот прислужник приносил мне ту же пищу, одну рыбу на три дня. Треть рыбы я съедал за день и не испытывал благодаря Господу жажды, ибо из этого камня в день воскресный появлялось чуть-чуть воды, так что я мог набрать питья и наполнить сосуд для омовения рук. Через тридцать лет я обнаружил эти две пещеры и этот источник. Им я и живу, и уже шестьдесят лет вкушая лишь влагу из этого источника. Девяносто лет я пробыл на этом острове. Тридцать лет жил питаясь рыбой и шестьдесят лет — водой из источника, и еще пятьдесят лет прожил на родине. Всего же мне сто сорок лет. И так я должен ждать Судного дня в этой плоти. Отправляйтесь на родину и наберите сосуд воды из этого источника. Она вам понадобится, ибо до Великой Субботы осталось сорок дней. Вы справите Великую Субботу и Пасху там, где справляли их уже шесть лет, а затем, получив благословение человека, который служит вам, будете доставлены на Землю, святым обетованную, и там проведете сорок дней, и после этого Бог, Отец ваш, приведет вас здоровыми и невредимыми в страну, где вы родились".

И вот святой Брендан вместе со своими братьями, получив благословение человека Божьего, отправился на юг и плыл в течение всего сорокадневного поста, а питались они только водою, которую набрали на острове человека Божьего; раз в три дня насыщаясь, не испытывали они никакого голода или жажды и все оставались сыты.

Тогда, как и предсказывал человек Божий, они прибыли к острову того самого человека в Святую Субботу. И когда они подошли к гавани, появился он им навстречу с великой радостью, и все на корабле подняли руки. Когда закончилась Божья служба в день Святой Субботы, он поставил перед ними угощение. С наступлением вечера они взошли на корабль, и этот муж с ними.

Когда они отплыли, то сразу обнаружили чудовище на прежнем месте, и там они пели хвалы Господу в течение всей ночи, а также отслужили утреннюю мессу. Как закончилась месса, Ясконтий отправился в путь, и все братья, которые были со святым Бренданом, стали молить Господа: "Услышь нас, Боже, Спаситель наш, упование всех концов земли и находящихся в море далеко" (Пс. 64, 6). Святой Брендан успокоил братьев: "Не надо бояться. Он не причинит вам никакого зла, он стремится стать помощником в дороге". И приплыло чудовище прямо к острову птиц. Там они провели время до отдания Пятидесятницы.

Когда прошли дни ежегодных празднеств, человек, который был с ними, сказал святому Брендану: "Взойдите на корабль и наполните мехи из этого источника. Я же буду сотоварищем вашим в пути на этой неделе, а также провожатым. Без меня вы не сможете найти Землю, обетованную святым". Когда они взошли на корабль, все птицы, которые были на этом острове, произнесли в один голос: "Добрый путь уготовил вам Бог, Спаситель наш".

Святой Брендан и те, кто с ним был, поплыли к острову того человека, и он был вместе с ними, и там запаслись пропитанием на сорок дней. Затем в течение сорока дней они плыли по морю на восток. А человек указывал им путь. По прошествии сорока дней, с наступлением вечера они оказались перед пеленой тумана, простиравшейся настолько высоко, насколько можно было видеть. Прокуратор же сказал святому Брендану: "Знаешь, что это за туман?" Святой Брендан ответил: "Что это?" Тогда он сказал: "Этот туман окружает остров, который вы ищите уже семь лет". По прошествии часа пути осиял их яркий свет, и корабль пристал к берегу.

Когда они сошли с корабля, то увидели широкую равнину, полную деревьев, плодоносящих, словно в осеннюю пору. Пока они обходили эту землю, их ни разу не заставала ночь. Они ели плоды, сколько хотели, и пили из источников, и так шли в течение сорока дней, но не смогли обнаружить предела земли. Однажды днем они увидели большую реку, текущую посреди острова. Тогда святой Брендан сказал братьям: "Эту реку мы не можем перейти, вот почему не измерим величину этого острова". Когда они стали обсуждать это между собой, вдруг перед ними появился отрок, расцеловавший их с великой радостью и приветствовавший каждого по имени. Он сказал: "Блаженны живущие в доме Твоем; они непрестанно будут восхвалять Тебя" (Пс. 83, 5).

Сказав это, он обратился к святому Брендану со словами: "Вот земля, которую ты искал долгое время. Но ты не мог сразу ее обнаружить, ибо Бог желал открыть тебе множество тайн в великом Океане. Теперь возвращайся в страну, где ты родился, взяв с собой из плодов и драгоценных камней этой земли столько, сколько сможет увезти твой корабль. Приближается твое <последнее> странствие, когда почишь ты вместе с отцами своими. По прошествии многих лет эта земля откроется наследникам твоим, когда начнется гонение христиан. Река, которую вы видите, разделяет этот остров пополам. А плоды такие зрелые потому, что все время они остаются на дневном свету и ночь здесь не наступает. Свет же этот есть Христос".

Тогда, взяв от плодов этой земли и от всех разновидностей драгоценных камней, святой Брендан покинул благословенного человека и отрока, вместе со своими братьями взошел на корабль и поплыл сквозь густой туман. Потом они достигли острова, называемого Островом Радости. Там они провели три дня, а затем, получив благословение, святой Брендан возвратился в свои места.

Братья приняли его с великой радостью и прославляли Бога, который дал им возможность вновь лицезреть возлюбленного отца, о чьем долгом отсутствии они печалились. Тогда блаженный муж, возрадовавшись их любви, рассказал обо всем, что случилось с ним в пути, и обо всех удивительных чудесах, которые Господь удостоил его увидеть. Затем он сообщил о своей скорой кончине, предсказанной пророком на Земле, святым обетованной. Что и не замедлило сбыться, ибо, позаботившись обо всех, святой Брендан приобщился Святых Тайн и на руках учеников своих со славой отошел к Господу, Которому почтение и слава во веки веков. Аминь.

Житие Святого Брендана, клонфертского аббата, из сборника, составленного в XIV веке в ирландском колледже на Саламанке

Среди ясных светил Церкви блаженный аббат Брендан своими достоинствами и заслугами подобен озарившей небосвод молнии. Он появился на свет от благородных родителей из Мюнстера. Отца его звали Финлуг, мать — Кара. Как-то ночью ей приснилось, что ее лоно внезапно наполнилось золотым сиянием, а груди пылают и источают невиданный свет. Когда она рассказала сон своему мужу, тот позаботился, чтобы об этом стало известно епископу Эрку. Разгадав смысл сна, епископ сказал: "Жена родит тебе сына, наделенного великой силой и выдающейся святостью. Поэтому я прошу тебя отдать мне его на воспитание". Женщина понесла и родила обетованное дитя. Случилось так, что знаменитый провидец Бех гостил в это время поблизости в доме богатого человека. Когда хозяин спросил провидца о будущем, он ответил: "Этой ночью неподалеку от моря появится на свет ребенок, который станет твоим господином, и не только ты, но и многие другие склонят перед ним свои головы". Хозяин, услышав о появлении грядущего господина, на следующий день, едва поднялось солнце, принялся разузнавать, у кого родился мальчик, а когда узнал, преклонил перед ним колени, взял его на руки и подарил ему тридцать коров, которые отелились в ночь его рождения. А епископ Эрк той же самой ночью увидел, что вся страна залита невиданным светом и ангелы кружат над нею. Когда наступило утро, он сел в повозку и, добравшись до места, где родился мальчик, взял ребенка на руки и благословил со словами: "О, божественный человек, возрадовались сердца людские твоему появлению, и в особенности мое сердце. Человек Божий, прими меня, раба своего". Епископ провел там неделю, а на восьмой день окрестил мальчика и дал ему имя Бренайн, что означает "орошенный влагой", то есть Святым Духом. Святой мальчик первый год воспитывался в доме родителей. Затем епископ взял его к себе и поручил его воспитание святой деве Ите. Когда мальчик достиг пятилетнего возраста и перенял у девы добрый нрав, епископ взял его к себе и обучил читать. Мальчик рос и взрослел не только годами, но и разумом, так что своим благим нравом мог преподать пример достопочтенной старости. Ежедневно он трудился над тем, чтобы стать мудрее и святее, не давая своему духу никакой поблажки. Как-то раз, когда он был в возрасте десяти лет, блаженный Эрк отправился проповедовать своей пастве, и до места проповеди они вдвоем добрались на повозке. Божий человек спустился с повозки, чтобы посеять семена веры в сердцах слушателей, а маленький Брендан остался. Королевская прислужница, увидев, сколь он красив, принялась над ним смеяться и попросилась взобраться к нему на повозку. Он же приказал ей слезть, а когда она не послушалась, ударил ее поводьями. Закончив молитву, епископ стал порицать его и сказал: "Зачем ты отстегал невинную деву? Ты должен совершить покаяние за этот проступок". И тогда мальчик ответил словами, приличествующими истинному наставнику в смирении: "Я готов, святой отец, исполнить все, что скажете". Эрк же, услышав о готовности сына к послушанию, на время отложил решение о том, какое следует совершить покаяние. Когда они уже проделали половину пути домой, наставник сказал ученику: "Оставайся в этой пещере до завтрашнего утра". Он тут же спустился в пещеру и стал молиться и петь гимны на протяжении всей ночи. Епископ, того не зная, сидел возле указанного места и наблюдал, как ангелы всю ночь спускаются в пещеру и снова поднимаются на небо. Бог наделил лицо божественного отрока таким сиянием, что, посмотрев на него, словно он второй Моисей, люди не могли хмуриться. Подобного блага удостаивался только святой Финан, по прозванию Хам. Нельзя опустить и того, как в другой раз Брендан, сопровождая своего наставника, молитвой избавил отправившегося вместе с ними попутчика-мирянина от нападения недругов. Они думали, что наносят ему раны, а на самом деле долбили камень, стоявший возле дороги. Попутчик же благодаря святому Брендану спасся и остался целым и невредимым. В другой раз, когда на горе Лохр святой епископ от жары стал испытывать жажду, он проткнул холм в сухом месте и извлек из него воду. Поскольку он был усерден в учении, и в особенности в изучении Божественного Писания и житий святых, то выразил желание посетить святых Ирландии, чтобы изучить книги и увидеть воочию, как живут праведники. Получив разрешение и благословение своего наставника, он отправился к святому епископу Яр Лату, проживавшему в Коннахте. Он провел у него некоторое время, утоляя свою жажду медом учения о спасении. Среди прочих дарований, которыми его наделил Господь, он обрел и дар провидения. Как-то раз, вдохновленный Святым Духом, он указал епископу на место, где тому суждено быть похороненным, и добавил: "Но не здесь тебе суждено воскреснуть". Святой епископ сказал ему: "Воистину Бог послал тебя, чтобы наставить многих на путь жизни". Когда же святой отец спросил о месте своего воскресения, ученик ответил: "Отправляйся на восток, и там, где сломается колесо твоей повозки, построй часовню. В этом месте многие воскреснут для вечной славы". Епископ сел на повозку и отправился в путь. Неподалеку от его кельи колесо сломалось, и там был возведен монастырь Туайм Да Гуаланд. И тогда святой старец склонился перед святым Бренданом со словами: "Святой человек Божий, прими меня под свое начало, — и добавил: — Почему скрываешь ты дар, которым Бог наделил тебя? Ты появился в образе ученика, а превратился в нашего учителя!" Вот как прославился святой Брендан, подобный усердной пчеле, которая собирает пыльцу, летая от одного цветка к другому, и соединяет ее в одно лакомство, так и он посетил святых мужей и приобрел то, что было у всех.

Однажды, когда он молился на равнине под названием Маг-Э, появился перед ним ангел Господа, который научил его житийному уставу, и Брендан записал этот устав под диктовку ангела. В это самое время Бог пожелал открыть перед людьми дарования святого Брендана, и вдруг он увидел, как несут хоронить мертвого юношу, которого горько оплакивали родители и родственники. Проникшись состраданием к их горю, преисполненный смирения, муж подошел к ним, помолился, и тот, кто умер, воскрес к жизни. Все удивились, сменили печаль на радость, принялись ликовать. Весть о происшедшем распространилась повсюду, и человека Божьего отвели к королю этой страны, обитавшему в месте под названием Крок. Тот, оказав ему достойное почтение, предложил избрать для поселения любое место в своей стране, какое только Брендан пожелает. Но человек Божий, не стремившийся к приобретению благ этого мира, дар не принял, а, отплатив за предложенный подарок благословением, отправился в Коннахт, стремясь скрыться от своей славы. Прошло какое-то время, и он, обратив многих ко Христу, в сопровождении многочисленных учеников возвратился к святому епископу Эрку. Ликовал он, ликовали и близкие его, преисполнившиеся неизбывной радости.

Он всегда помнил о заповеди "Покинь землю свою и родню свою" и проникся горячим желанием отправиться в паломничество. Его смирение было оценено Господом, который сказал ему во сне: "Брендан, твое желание исполнится". Возрадовавшись, он расстался со своими, взошел на гору Айтхе и, обратив взор к морю, увидел прекрасный остров, словно созданный для множества слуг Божьих. После трехдневного поста он услышал глас: "Подобно тому как я был проводником и помощником народу Израиля в том, чтобы он достиг Земли обетованной, так и тебе обещаю я этот остров, и исполню это". Возблагодарив Бога, пообещавшего столь щедрый дар, он залился горькими слезами и, найдя утешение в Святом Духе, возвратился к своим. Приготовив три кожаных судна, он взошел на них вместе со своими спутниками и отправился в море во Имя Господа. В море он видел множество островов, но людей не встретил. В течение пяти лет он странствовал по морю. Прошло немало времени, прежде чем они обнаружили остров невероятной высоты и, желая найти гавань, гребли в течение пятнадцати дней, но не преуспели. Они увидели на нем церковь, услышали пение человеческих голосов и от этой сладостной мелодии погрузились в сон. С высокой скалы к ним попало послание, написанное латинскими письменами, а в нем было сказано: "Не пытайся высадиться на этот остров, ибо не эта земля тебе обетованная. Ты ее достигнешь, но прежде возвращайся к себе на родину, ибо паства твоя желает тебя видеть". Повернув назад, он возвратился в свою страну. Тут же распространившийся слух о его прибытии наполнил людей радостью. Они стекались к нему отовсюду, предлагая дары и приглашая у себя поселиться. Многие исповедовались в своих грехах, обращаясь к праведной жизни, некоторые оставляли блага этого суетного мира и надевали на себя ярмо жизни церковной. Повсюду распространяя благую весть о Христе, сопутствуемый знамениями, он посетил епископа Эрка, призвал своих родителей к монашеской жизни и отправился к своей кормилице — святой Ите. Она приняла его с ликованием и почетом, сказав: "Почему ты отправился в путь, не спросив моего совета? Странствуя на шкурах мертвых животных, ты не сможешь достичь Земли Обетованной. Построй корабль из досок, и ты найдешь то, что ищешь". Итак, он отправился в Коннахт и, построив корабль из досок, взошел на него вместе с шестьюдесятью своими учениками и в течение двух лет плыл по морю. Наконец он достиг желанного острова. Устремившись к нему, они увидели некоего почтенного старца, покрытого не одеждой, а перьями, и он вышел им навстречу и поприветствовал их: "О усердные странники, уповающие на вознаграждение свыше и утомленные священными трудами, потерпите немного, и вам откроется святая земля, не обагренная кровью и не принимавшая в свои недра ни одного умершего". Они остановились ненадолго, а затем он сказал: "Братья мои во Христе, ничего кроме одежды и необходимых книг с собой не берите". Когда они ступили на остров, он расцеловал каждого и добавил: "Садитесь и любуйтесь местом, подобным раю". В третьем часу пополудни раздался звук кимвала, они произнесли хвалы Господу, обратив мысли к Богу. Затем они замолчали и стали ждать, пока не заговорит старец: "Пусть никто не говорит друг с другом. Каждый молится сам по себе. Свята та земля, на которой стоите. В многоречии же немало греха". Затем наступил шестой час, и была совершена молитва. Святой Брендан сказал: "Здесь я желаю остаться, здесь мое успокоение". Старец ответил: "Тот противится воле Бога, кто заботится о своем, — и добавил: — Вот уже шестьдесят лет я нахожусь на ангельском попечении. Но чтобы я был свидетелем твоего прибытия, Бог даровал мне еще тридцать лет сверх срока. Сегодня я увижу Господа во всей Его Славе. Ты же, как пробьет девятый час, отправляйся назад и наставляй ирландцев в том, как идти по пути жизни. Господь открыл мне, что за семь лет до Судного дня останки твои и твоих собратьев окажутся здесь". Вот что сказал старец. Когда наступил девятый час, вдруг птица принесла и положила перед каждым полбуханки хлеба и кусок рыбы. Они поели и, возблагодарив Господа, возвратились назад. Затем старец отправился в свой последний путь и отдал Богу душу. Они с почтением предали его тело земле и, отплыв назад, достигли земли Ирландии. Неведомо, чем они питались на протяжении всех этих семи лет, — видимо, кто дал рот, тот дал и пищу. Святой отец, отвергая людскую хвалу, запретил им говорить об этом — Всемогущий Боже повсюду позаботится о своих. О том, какие он повидал чудеса, каких опасностей удалось избежать его молитвами, как он вступал в схватку с демонами и выходил победителем, равно как и о многих других его деяниях, из необходимости быть краткими мы не упоминаем.

Достигнув острова Де-Друма, он поселился там. По всей земле Мюнстера он рассыпал семена спасения. Тут и там звучали трубы небесные, разрасталась вера христианская, закладывались монастыри, сияли чудеса святых дев и мужей. По совету кормилицы своей святой Иты, чтобы Свет Божий осиял и иные народы, он в сопровождении своих учеников отправился в Британию. Узнав о славе наисвятейшего мужа по имени Гильдас, он по морю и суше отправился к нему. А тот, заранее предвидя его появление, сказал своим: "Приготовьте трапезу, ибо увидите второго Петра". Когда Брендан оказался неподалеку, Гильдас приказал запереть ворота города семью железными засовами, чтобы всем явлена была святость прибывшего. Блаженный Брендан вместе со своими спутниками заночевал под небом. В ту ночь не переставая шел снег, но он не причинил им никакого вреда. На следующее утро привратник со стены сказал им: "Если истинна святость ваша, она откроет вам врата этого города". Блаженный Брендан сказал, пусть Талмах, его ученик, дотронется до врат рукою, и стоило ему сделать это, как засовы отомкнулись, врата распахнулись, и братия, войдя внутрь, отправилась к дверям церкви, где святой Брендан повторил подобное чудо. Потом он повелел отслужить мессу, но возникло затруднение, ибо миссал был написан по-гречески. Но он всей душою призвал на помощь Божественную Благодать, которая вместе с испытаниями дарует и избавление, и даровано ему было знание, и он читал по-гречески, словно по-латыни. Когда была отслужена Божественная месса, весь народ получил из его рук Святое причастие. После этого, принятый с почетом, он провел три дня и три ночи за святыми беседами. Сообщили ему, что лев и львица пришли из соседней пустыни и вторглись в страну. Бесстрашный воин Христов отправился к ним в сопровождении Талмаха и повелел им: "Следуйте за нами, чтобы в будущем охранять скот этой страны". И львы, взяв своих львят в пасти, последовали за ним, словно домашние псы, а затем, забыв о своей свирепости, служили в этом городе пастухами. Увидев это чудо и многие другие, святой Гильдас признал превосходство святого Брендана и предложил передать город под его начало. "Что, мне и целый мир?" — ответил ему святой.

Когда он покидал город, все плакали. Святой Брендан остался затем в Британии и основал там два монастыря, один на острове под названием Айлех, а другой в стране Этика, в месте под названием Бледа. Увидев вещий сон, он возвратился в Ирландию и на пустынном озере на острове Ойрбсен, подаренном ему королем Аэдом, сыном Эхдаха, прожил какое-то время, творя чудеса. Однажды на равнине, расположенной неподалеку от острова, перед ним простерся бедный человек со словами: "Отче, пожалей меня, несчастного, ибо король возложил на меня невыносимую повинность". Заступник обездоленных, проникшись к нему жалостью и состраданием, разрыхлил посохом землю и, обнаружив золотой фунт, отдал его просящему со словами: "Никому не говори, кто дал тебе этот дар, но доставь его королю. Это освободит и тебя, и твоих потомков". Человек, поблагодарив, отправился к королю и преподнес ему этот дар, сказав, кто был дарителем. Король ответил: "Золото Христово принадлежит не мне, а Его служителям. Тебя и твою семью я освобождаю от всех повинностей".

Прошло время, и Брендан сказал братии: "Мы должны отправиться в Мюнстер, в этой стране для нас есть дело, там место нашего упокоения. Я услышал, что ангел тех мест сражается с именем моим <на щите>. Мы же во имя Избавителя нашего придем к нему на помощь".

Говорят, что в этом году короли Северной Ирландии, уже упомянутый Аэд и его родичи, вступили в сражение в местечке Кул-Дрейбне с Дермицием, королем Ирландии, и вышли из этой битвы победителями.

Человек Божий отправился туда и основал знаменитый монастырь под названием Клонферт. Из этого места отец многочисленных слуг Божьих освещал страну светом жизни и добродетели. Это там святой Брендан воскресил уже давно умершего отрока по имени Сенан, ибо пообещал родителям, которые отдали ему своего сына обучаться грамоте, что тот вернется к ним живым и здоровым.

До сих мор мы рассказывали обо всем понемногу. Теперь нам придется опустить многое, чтобы житие подходило для чтения вслух.

Итак, блаженный Христов воин, предвидя скорую кончину, отправился посетить свою сестру, святую деву Бригу. Когда она среди прочего спросила его о месте своего воскресения, он ответил: "Ты воскреснешь не здесь, а в своей стране, в Трайли, поэтому отправляйся туда, ибо люди, живущие там, последуют за тобой по пути, ведущему к милосердию Господа. Это место отведено мужчинам, а не женщинам. А меня Бог уже призывает к себе из темницы этого тела". Едва услыхав эти слова, она весьма опечалилась и сказала: "Возлюбленный отче, все мы умрем с твоей смертью. Кто из нас сможет жить, когда тебя не будет с нами? Я куда моложе тебя, я умру". И добавил Брендан: "Как наступит третья часть дня, я вступлю на свой путь". А был это день воскресный. Причастившись Святых Даров, он сказал тем, кто был рядом: "Помолитесь за мой уход". Брига спросила: "Чего боишься, отче?" Он ответил: "Боюсь того, что в одиночестве я буду идти, что тьмою покрыт мой путь, боюсь неведомой страны, лика Владыки, судного приговора". После этого он приказал своим собратьям тайно доставить тело свое в Клонферт, чтобы его не задержали те, мимо кого они будут проезжать. Затем, расцеловав всех, сказал святой Бриге: "Избавь себя и друзей моих от злословия, то есть правду, которая во всем больше лжи, неотступно говори им. Ведь творящие злословие — это сыны погибели". С этими словами, предсказав кое-что о грядущих временах, на девяносто шестом году своей жизни он отправился в мир вечного покоя. Святая братия провела наступившую ночь, воздавая хвалу Господу псалмами и молитвами, а на следующее утро благодатное тело было доставлено, как он и повелел, в монастырь и с почтением предано земле, где и ожидает грядущего воскресения в час пришествия Господа нашего Иисуса Христа, который жив и царствует вместе с Отцом и Святым Духом во веки веков. Аминь.

Эпизоды "ЖИТИЯ СВЯТОГО БРЕНДАНА",

сохранившиеся в ирландских рукописях XIV века

О ТОМ, ЧТО СОВЕРШИЛ СВЯТОЙ БРЕНДАН ПО ВОЗВРАЩЕНИИ ИЗ СВОЕГО ПЛАВАНИЯ

После двух лет странствий они вернулись на остров Айрнэ-Айтир, там с великим гостеприимством были приняты братией и рассказали им обо всем, что видели. Те, послушав их рассказ, заплакали от радости и обратились к святому Брендану с такой просьбой: "Оставайся с нами, эта земля полностью в твоем распоряжении". Он им ответил: "Место моего воскресения не здесь". Проведя с ними месяц, он оставил у них удивительную чашу и свой якорь, после чего вместе со своими спутниками направился к Ирландии на остров под названием Друма, неподалеку от города Лимирека, и там они постились на протяжении семи дней, не вкушая никакой человеческой пищи, и семеро из них умерли и были похоронены в тех местах.

Как-то раз святой Брендан послал двух своих учеников к рыбакам на реке под названием Форг, чтобы они дали братии рыбы. Они же не пожелали дать, и тогда по приговору справедливого Бога рыба в реке исчезла. Это самое чудо происходило во многих водах, а все по одной и той же причине.

В другой раз он пришел в область под названием Клиах и провел ночь в местечке, называвшемся Бри-Осс. Местные жители пришли к нему со словами: "Нашу округу постигла великая напасть, ибо цыплят здесь родится так много, словно они — песок морской". Тогда человек Божий, посочувствовав им, произнес молитву: "Господи, избавь от этого зла тех, кто принял нас во Имя Твое". Так оно вышло.

Сорок королевских деревень по одному его слову опустели и остались без обитателей, а все потому, что деревенские жители притесняли святого мужа.

Когда на острове под названием Друма он поручил стеречь свой корабль одному отроку, начался прилив, и двоюродный брат отрока принялся ворчать о том, что отрок может погибнуть заодно с кораблем, Брендан ответил ему: "Если ты печешься о нем более, чем я, отправляйся, смени его и стереги корабль". Когда он пошел, чтобы помочь брату своему, море окружило его со всех сторон, и он утонул в бурных водах. Для отрока же море стало наподобие стены, защищавшей его и слева, и справа, подобно тому как это произошло с Моисеем и его народом в Красном море.

Смерть утонувшего юноши обеспокоила Брендана, и он обратился ко всем святым Ирландии — указать на слова Писания, которые определят, какое следует совершить покаяние. Они же ответили: "Ступай к Божьей провидице святой Ите, кормилице своей, и она скажет тебе, как поступить". Когда он пришел к своей кормилице, дева Христова сказала ему: "Ты должен совершить паломничество, чтобы наставить других и осиять души светом Христа". И тогда он, повинуясь словам своей кормилицы, отправился в Британию.

О ВОЗВРАЩЕНИИ СВЯТОГО БРЕНДАНА ИЗ БРИТАНИИ В ИРЛАНДИЮ

После этого он достиг некоего острова Британии под названием Айлех, основал там церковь и собрался остаться в том месте до конца. Как-то раз, когда он в одиночестве молился, сидя на скале, возвышающейся неподалеку от моря, он увидел двух тварей, поднявшихся из глубин Океана и принявшихся жестоко биться друг с другом. Когда одной из тварей пришлось пуститься в бегство, беглянка обратилась к своей преследовательнице на человеческом языке: "Заклинаю тебя именем святой Бригитты, ирландской девы, отпусти меня". Едва она сказала это, как преследовательница перестала плыть за спасавшейся бегством тварью. Услышав слова этой твари, человек Божий отправился к своим собратьям и произнес: "Поспешим собраться и возвратиться в Ирландию, чтобы выказать почтение святой Бригитте". Когда они прибыли в Ирландию, он рассказал о том, что услышал от твари, самой Бригитте и добавил: "О Бригитта, какими трудами ты заслужила то, что хотя тебя и не было рядом, но морская тварь призвала тебя на помощь? Я же был там и оказался обойден молчанием." Бригитта ответила: "Отец, я укажу тебе на истинную причину этого. С того самого дня, как я отдала себя в руки Христа, разум мой никогда не обращался к делам мирским. Ты же постоянно подвергаешься искушениям, и мир следует за тобой".

Святой Брендан опять отправился в Британию и основал там в области Хет в местечке под названием Бледах церковь и там сотворил много достойного. Там же ему явилось чудесное видение, но о нем он не поведал братии ничего, кроме предсказания о великой ереси, которая перед Судным днем захватит Британию. После того как ему явилось это видение, он поспешил возвратиться назад в Ирландию.

Вступив на земли Коннахта, он поселился на острове под названием Маху-Хуинд, где паслись два королевских коня, которых святой Брендан использовал для надобностей братии. Когда заносчивый король Аэд Мак-Эатах узнал об этом, то сказал: "Я пойду и убью того самого мужа, который заставил моих коней так тяжело трудиться". И то, что он произнес из заносчивости, пожелал увенчать негодным деянием. Вознегодовав, он отправился в путь и достиг гавани, собираясь пристать к острову, но сильный ветер в течение трех дней и ночей препятствовал ему в этом. Пока раздосадованный король ожидал благоприятной погоды, во сне ему явился Господь, сказавший: "Воздержись от того, чтобы причинять зло христианину, а иначе придется тебе принять смерть". Напуганный страшным видением, король подарил человеку Божьему и остров, и коней.

В это время святой Брендан отправил пятерых из своих учеников на остров Да-Друмма, чтобы там они служили Господу. Пока они находились там, вышло так, что один из них убил другого, ударив топором по голове. Как только это случилось, братья отправили посланцев к святому Брендану, чтобы сообщить о гибели одного из монахов. Святой Брендан сказал им: "Идите обратно и скажите убитому: "Вставай, просыпайся, Брендан зовет тебя!" Монахи это исполнили, и воскрес тот, кто умер, и отправился вместе с ними в Коннахт, а топор остался у него в голове. Когда он предстал перед Божьим человеком, тот сказал: "Выбирай одно из двух — или так и живи с топором, или отправляйся на Небеса!" Он же, возрадовавшись, избрал Небеса и расстался с мирской оболочкой. Умер он на острове Маху-Хуинд, и по сию пору место его погребения называют Толлхинд, что означает "могила того, кому голову топором пробило".

СТАРОСТЬ СВЯТОГО БРЕНДАНА

Когда святой Брендан достиг возраста семидесяти семи лет, он основал церковь в Клонферте, сказав: "Здесь будет моя обитель во веки вечные". Пока он находился там, умер отрок Сеннан, которого он привез с собой из Британии. И тогда Брендан, горюя о кончине своего ученика, сказал одному британскому епископу по имени Моэней, который также прибыл вместе с ним из Британии: "Накрой отрока моим плащом". Стоило исполнить эти слова, как отрок, который умер за три дня до этого, встал живым и невредимым.

В эти дни святая Ита, горюя об отсутствии рядом с нею ее вскормленника, святого Брендана, сказала: "О если бы я могла увидеть своими очами святого Брендана, возлюбленного моего вскормленника, и услышать собственными ушами его голос, и принять из рук его Тело Господа нашего Иисуса Христа той самой ночью, когда наступит Рождество Господне!" И услышаны были ее молитвы. Желанной ночью, подобно пророку Аввакуму, ангел поднял ее на небеса и в первую ночную стражу перенес в Клонферт. Предчувствуя это в сердце своем, святой Брендан вышел навстречу своей кормилице. И там, где опустились ступни девы, был поставлен камень — на память об этом чуде. Брендан сказал: "Здесь будет кладбище прокаженных". Так оно и вышло. А святая Ита, приняв из рук святого Брендана Тело Господне, была по воздуху доставлена ангелом назад в свою обитель, в мгновение ока проделав семидневный путь.

В другой раз, скитаясь по Мюнстеру, он оказался в месте Мускрай-Тайра, где из-под земли появился чудесный огонь. Пламя сернистое и ужасно пахнущее поднималось до самых небес. И тогда человек Божий сказал людям: "Посмотрите, это — адское пламя!" И пламя это было столь сильным, что в течение трех лет весь народ не мог загасить его водою. Святой сказал им: "Поститесь в течение трех дней и молите Господа о том, чтобы пламя исчезло". Когда они попостились, он сказал: "Отправляйтесь все вместе к святой Кере, чтобы она помолилась за вас, ибо Бог наделил ее властью погасить это пламя". Все отправились к святой Кере и смиренно молили ее об истреблении подобного зла, и в тот же час, как она согласилась, пламя погасло и никогда более не появлялось. Святая дева усмирила в своей душе огонь плотского вожделения, поэтому и удостоилась от Бога дара затушить пламя огня, бушевавшего там, где живут люди из плоти и крови.

После этого святой Брендан отправился в город Бирру, чтобы посетить другого Брендана. Когда он вместе со своими спутниками достиг города, было время Четыредесятницы, канун субботы. Человек Божий оказался в затруднительном положении, ибо ему нечего было предложить гостям, кроме мяса, вот так, из-за скудости, он позаботился о том, чтобы поставить перед гостями единственное, что у него нашлось, то есть соленую свинину. Гости же, следуя евангельской заповеди, вкусили от того, что им было предложено, ни о чем не спрашивая из смирения. И в то время как все со страхом и любовью к Господу благодарно отведали принесенного блюда, один из монахов отказался поступать так и, пренебрегая братской любовью, на глазах у всех ел только хлеб. На следующий день оказалось, что у тех братьев, кто ел, в мисках остались крошки пшеничного хлеба, в то время как ломоть вчерашнего хлеба превратился в кусок сырого мяса, кишащий червями. Брендан сказал ему: "В этом году ты вкусишь в лесу жареной конины, от кобылы, кормившей молоком своего жеребенка, и в тот же час будешь заколот своими недругами". Все случилось именно так, как сказал человек Божий.

Когда в Ирландии правил Дермитий, сын Кербала, святой Брендан отправился в северные области страны, чтобы посетить святых, которые живут там. В это время король Дермитий увидел сон о том, что двое ангелов сняли золотую цепь с его шеи и отдали ее мужу в летах, находившемуся среди старцев. Спустя какое-то время святой Брендан пришел поприветствовать короля. Король, едва увидел его, воскликнул: "Воистину это и есть тот самый муж, о котором я говорил вам, наследники, и которому, как мне было явлено во сне, отдали мою златую цепь!" И тогда королевские мудрецы сказали правителю: "О король, твои владения сочтены и святым мужам переданы, воистину это и есть тот самый человек, кому Богом и ангелами Его отдано твое королевство". Когда о сне рассказали святому Брендану, равно как и о том, что поведали мудрецы королю, он ответил: "Истинны эти слова, ибо последователи Бога трудятся на общее благо. Ведь сказал Спаситель: "Ищите же прежде царства Божия, и это все приложится вам" (Мф. 6, 33).

СВЯТОЙ БРЕНДАН ВСПОМИНАЕТ О СВОЕМ ПУТЕШЕСТВИИ

Однажды Божий человек провел какое-то время в гостях у отца семейства, и случилось так, что один из братии по забывчивости оставил там свою обувь. Он возвратился, забрал свои башмаки, а братия принялась славить Господа за то, что обувь оказалась там, где ее оставили, причем целая и невредимая. И тогда святой Брендан сказал монахам: "О братья, возблагодарите Господа и то, о чем я вам сейчас расскажу, не открывайте никому, пока я буду жив. Наставник наш, епископ Эрк, однажды отдал мне медную чашу, из которой он обычно пил, наказав, чтобы я хранил ее у себя. Я же оставил эту чашу на спине морского зверя, справляя в первый раз Пасху во время нашего путешествия. Ибо, когда зверь начал двигаться, братия, побросав все имущество, стала взбираться на корабль. Горюя о потере этой чаши, я испугался оттого, что не выполнил наказа учителя. На следующую Пасху, когда мы оказались на том же месте, то чашу нашу, которую оставили, нашли в целости и сохранности. Я привез ее с собою назад и возвратил епископу Эрку. Благой отец, услышав историю о том, как чаша была утрачена, а затем, о чудо, обретена снова, произнес со слезами: "О, медная чаша, чем заслужила ты, чтобы с тобою произошло подобное чудо? В назидание потомкам ты всегда будешь сиять среди прочих!" Так оно и вышло".

Как-то раз зимним днем святого Брендана застала в пути буря со снегом и градом, да такая, что они едва уцелели. Снег же покрыл всю землю. И тогда братья, размышляя так, как это свойственно людям, стали говорить друг другу: "Разве адские муки могут быть сильнее этой стужи?" Брендан, услышав это, сказал: "Послушайте, братья, то, что скажу я вам. Однажды во время моего плавания мы услышали на морских просторах громкий и скорбный плач, да такой, что он вселил страх в души наших спутников. Мы поплыли к месту, откуда он раздавался, желая узнать, что вызвало эту скорбь. И вот мы увидели в море впадину, а посреди нее стоял камень, откуда и слышался зловещий и жалобный плач. Волны моря со всех сторон накрывали камень, с востока дул огненный ветер, с запада — ветер, обжигающий холодом, приносивший с собою нестерпимую стужу. Воистину исполнились слова Иова, засуха и жары поглощают снежную воду (Иов. 24, 19). И, спросив, кто это там наверху плачет столь скорбным голосом, услышали мы в ответ: "Это я, Иуда Искариот, христопродавец, ожидаю здесь дня Страшного суда". И тогда мы единодушно пролили слезы, сочувствуя тому, сколь жалко его бытие. Так вот, братья, разве страдания Иуды не тяжелее стужи, которую нам пришлось вытерпеть сегодня?"

В другой раз, когда святой Брендан стоял вместе с братьями в красивом и весьма приятном месте, монахи сказали ему: "Ни один человек не может расстаться с красотами этой земли ради Христа". А он им ответил: "Послушайте мой рассказ. В Корхумруаде жил весьма богатый человек, у которого в соответствии с законами того времени было две жены. И этот человек следовал заповедям Божьим, во Славу Его одаривал и отдавал десятину. Жены как-то спросили его: "До каких пор ты будешь жить с нами, не сходясь ни с одной из нас ночью?" Он им ответил: "До тех пор, пока между вами не поселится несогласие. Ибо из-за несогласия люди отдаляются от Господа нашего Иисуса Христа, и тогда их окружают демоны". Прошло какое-то время, и он услышал, как жены его смеются между собой, и тогда он встал и, вдохновленный Святым Духом, отправился в одиночестве к морю, которое называется Ат-Лаген и расположено рядом с Аранном, обнаружил там корабль, уготованный для него Господом, взошел на него и был унесен на некий остров, весьма удаленный от людей, и находился там до тех пор, покуда не встретился с нами и не принял евхаристию из рук моих. А тело свое он, словно птица, укутывал в пух. Блажен тот, кто оставит этот мир, подобно тому как поступил человек этот".

Как-то раз святой Брендан брел вместе со своей братией по пустынным местам Галлии, и тут поднялся сильный ветер. Один из братьев сказал: "Опасаемся мы, что эти огромные деревья попадают на нас и убьют нас на месте". Услышав это, святой Брендан ответил: "Внемлите мне, братья. Однажды ночью, когда мы плыли по морю, все остальные заснули и бодрствовал только я один. И вот, пока я молился, на горизонте показался остров, который опирался на четыре вздымающиеся ввысь колонны, а внизу под ними плавали корабли. Три корабля стояли там на якоре, и ветер раскачивал их. Знайте, что если Бог мог расположить остров на четырех колоннах, то и нас он сможет избавить от падения этих деревьев".

Как-то раз один из собратьев сказал другому в присутствии человека Божьего: "Могут ли грехи умерших быть искуплены их живущими сотоварищами?" И тогда отец, услышав эти слова, ответил: "Внемлите мне, братья. Когда мы плыли ночью по морю, дав нашим телам сон и покой, только один в лодке бодрствовал, и вдруг бодрствовавший брат наш заметил приближающееся с запада огромное и весьма ужасное облако. Охваченный немалым страхом, он обратился ко мне, воскликнув: "Просыпайся, отче, посмотри на удивительное облако, обрати свой слух к наводящему ужас гласу. Ведь посреди облака вдруг появились черные, как смоль или уголь, очертания человека!" И когда этот человек приблизился к кораблю, то залился горькими слезами и сказал мне: "Умоляю тебя во Имя Иисуса Христа, и сегодня, и завтра, и в день воскресный попроси Господа за меня, ибо я дух грешника". Сказав так, он исчез. Все, кто был на лодке, проснулись и помолились о нем Господу. Три дня спустя он появился снова, очертания его тела уже стали из черных мутными, и, тихо плача, он поведал о своей печали, опять попросив нас, чтобы мы молились за него Господу на протяжении еще трех дней. И, сказав так, он исчез. Мы же опять пропели за него псалмы, прося о Божественном снисхождении, и вот в конце недели он появился, окутанный бледным облаком, а очертания его тела сияли, словно солнце. И голос его раздавался из этого облака в семь раз сильнее, чем прежде. И тогда сказал он нам: "Благодарю Господа моего и вас, ибо благодаря вашим молитвам Он смилостивился надо мной и ныне призвал меня в небесную обитель". И тогда я сказал ему: "Назови имя свое". И он ответил: "Я — монах Колман, который в жизни своей был весьма гневлив и смущал братьев". Из этого, братья мои, становится ясным — молитвы живых мертвым в помощь".

В другой раз короли Мюнстера собрали большую рать и отправились разорять земли Коннахта. И тогда святой Брендан, вняв просьбам обитателей Коннахта, вышел навстречу королям, чтобы остановить их в этом намерении. Однако мольбы Божьего человека не были выслушаны. Не желали они вразумиться, чтобы делать добро. Но то, чему не внемлет человеческая свирепость, достигает слуха Господнего Милосердия. Божий человек помолился, призвав в своей молитве пророка Елисея на помощь против новых ассирийцев, и тут эти грешники лишились возможности покинуть то место, где они находились, и кружили, все время попадая туда, откуда ушли. И поскольку мучения вселили в некоторых из них разум, они передумали, оставили свои нечестивые намерения и сказали друг другу: "Глупо то, что мы затеяли. Кто может перечить вестнику живого Бога? Лучше возвратимся в свои края и оставим Коннахт в покое!" Вот так ни с чем они вернулись домой. А человек Божий отправился к своим, благодаря Господа Всемогущего, поставившего заслон королевской несправедливости. По дороге ему встретился человек, который был нем от рождения. И когда он во Имя Господа благословил язык немого, тот тут же заговорил, и все присутствовавшие подивились этому.

ПОСЛЕДНИЙ ПУТЬ СВЯТОГО БРЕНДАНА

После этого блаженный отец отправился посетить свою сестру Бригу, которая жила в местечке под названием Энах-Дуйн. Находясь у нее, как-то раз он во время торжественной мессы сказал братии: "Сегодня Бог призывает меня к вечной жизни. Когда я умру, вы возьмите мое тело и отнесите его в город мой, Клонферт, ибо там ему суждено с милосердной помощью Господа оставаться во веки веков. Один из вас должен отвезти тело мое на телеге, чтобы народ не видел рыданий множества монахов. На пути, по которому будут везти мое тело, объявится одноглазый по имени Куренн Мак-Сетни, который скажет монаху: "Что у тебя спрятано в повозке?" И, подойдя ближе, увидит он, что в повозке лежит тело мое, и скажет страшные слова: "Оставьте здесь Божьего человека, ибо здесь, святой Божий, будет место твоего воскресения". И тогда возница, протянув руку, обнаружит фунт золота и отдаст ему со словами: "Возьми золото это, позволь нам отправиться своею дорогой". А он ответит: "Не позволю и золота твоего не приму". И тогда брат возничий скажет ему: "Ты обретешь королевскую власть над своим народом, а после тебя семя твое во веки веков", — и еще укажет ему на верный знак того, как он сможет получить верховенство над остальными своими братьями. И тогда мирянин отпустит телегу с миром, и возница благословит его". Сказав так, истинный провидец, в божественном зеркале узревший отражение будущего, попрощался с братией и сестрою своей, которую звали Брига, что означает «добродетельная». И, собираясь войти в дом, присел на порог со словами: "В руки твои, Господи, отдаю душу свою, укутай меня, Господи Боже, истиной!" С этими словами на девяносто третьем году жизни своей, которые он прожил, подражая Христу и повинуясь повелением ангелов Его, спускавшихся с неба, он скончался на руках святых учеников своих и отправился на Небеса.

Здесь необходимо упомянуть о том, что рассказывается в житии святого Колумбана. Подобно тому как Христос возвестил апостолам о кончине Лазаря, так и святой Колумбан возвестил ученикам своим о смерти святого Брендана, ибо ему было видение, в котором душа святого Брендана поднималась на небо, окруженная хором ангелов, и поэтому в час кончины святого он повелел братии отслужить торжественную мессу.

На следующее утро, как и распорядился Брендан, благословенное тело его было положено на повозку и в сопровождении одного только возницы, чтобы не быть задержанным обитателями этих мест, отправилось в путь. Как и предвидел человек Божий, некий мирянин, по имени Куренн, встал на дороге, и все, что было предсказано святым Бренданом, исполнилось точь-в-точь, и в конце концов мирянин позволил, чтобы тело доставили на телеге прямо в Клонферт. А возница, получив от него разрешение, безотлагательно отвез святого в упомянутое место, и там оно с полагающимся почетом было похоронено 16 мая в царствование Господа нашего Иисуса Христа, который жив и царствует вместе с Отцом и Святым Духом во веки веков. Аминь.

О том, как Святой Колумбан предсказал появление большого кита

Однажды, когда достопочтенный муж жил на острове Лиона, некий брат, по имени Верах, собрался плыть к острову Тайри и утром отправился к святому, чтобы получить у него благословение. Святой, обратившись к нему, сказал: "О сын, сегодня в особенности остерегайся плыть к земле Тайри напрямую через открытое море, но лучше плыви между малых островов, а не то, напуганный появлением какого-нибудь ужасного чудища, ты едва сможешь спастись". И он, получив благословение, удалился и, взойдя на корабль, отплыл, презрев слова святого. Затем, пересекая открытое Тайрийское море, он сам и те, кто был с ним на корабле, внезапно увидели на поверхности огромного кита, вздымавшегося из воды, словно гора, и широко разинувшего свою зубастую пасть. Тогда гребцы свернули парус, весьма напуганные, обратились вспять и едва смогли избежать волн, поднятых чудищем. Вспоминая пророческие слова святого, они не переставали удивляться.

В тот же самый день Баитней собирался плыть к упомянутому выше острову, и утром святой сообщил ему о ките, сказав: "Прошлой ночью из глубин моря поднялся огромный кит, и сегодня он плавает на поверхности между островами Айона и Тайри". Баитней ответил ему так: "Я и этот зверь находимся во власти Божьей". А святой говорит: "Отправляйся с миром, твоя вера во Христа защитит тебя от подобной напасти". Баитней, получив благословение от святого, отплыл из гавани. Преодолев немалое расстояние, он увидел кита. Все его спутники перепугались, и только он, непоколебимый, воздел руки к небу и благословил кита и морские волны. В то же мгновение огромный зверь погрузился под воду и никогда больше им не показывался.

Адамнан. "Житие святого Колумбана"

О том, как Святой Колумбан предвидел исход трех плаваний Кормака, внука Летана

Кормак, внук Летана, святой муж, не менее трех раз отправлялся искать по Океану место для отшельничества, однако найти не смог. Однажды святой Колумбан напророчествовал о нем следующее: "Ныне Кормак вновь, желая найти место для отшельничества, пустился в плавание из местности, которая расположена за рекой Мой и называется Эйрос-Домно, однако он не обнаружит того, что ищет. И в этом нет никакой иной его провинности, за исключением той, что он неосмотрительно взял с собой на корабль монаха из обители одного правоверного аббата, а монах этот не получил от своего настоятеля соизволения обитель покинуть".

Кормак, Христов воин, о котором мы уже кое-что поведали, спустя немного времени во второй раз склонился к тому, чтобы отыскать в Океане место для отшельничества, и в тот же день, когда он поплыл по бескрайним просторам Океана, расправив парус, святой Колумбан, находясь за спинным хребтом Британии, в присутствии правителя Оркнейских островов перепоручил Кормака и спутников его королю Брудею, сказав: "Некоторые из наших только что отправились на поселение, надеясь в неведомых морских просторах найти место для отшельнической обители, и если они после долгих скитаний достигнут Оркнейских островов, то я со всей осторожностью поручаю их этому правителю, чьи владения находятся в твоих руках, дабы там с ними ничего не случилось". Это святой сказал потому, что в душе своей уже предвидел, как через несколько месяцев Кормак прибудет на Оркнейские острова. Впоследствии вышло так, что благодаря вышеописанному заступничеству святого мужа он избежал на Оркнейских островах смерти.

Через несколько месяцев, когда святой находился на Айоне, в один из дней вдруг во время беседы кто-то упомянул в его присутствии имя этого самого Кормака, сказав: "До сих пор неизвестно, оказалось ли плавание Кормака успешным или так ничем и не увенчалось". Услышав эти слова, святой произнес пророческим голосом: "Вы увидите, что Кормак, о котором мы сейчас говорим, вернется уже сегодня". Прошло около часа, — что за чудо! внезапно Кормак, ко всеобщему удивлению и радости, входит в молельный дом. И поскольку мы вкратце поведали о пророчестве блаженного мужа о втором плавании Кормака, равным образом следует изложить то, что известно о его пророчестве по поводу плавания третьего.

Когда этот самый Кормак в третий раз бороздил море Океан, угроза неминуемой гибели нависла над ним. Летней порой его судно в течение четырнадцати дней и стольких же ночей южный ветер влек от земли по направлению прямо к северному пределу неба. Странникам показалось, что они оказались за пределами мира, достижимыми для рода людского, и возращение назад уже невозможно. Случилось так, что по прошествии десятого часа четырнадцатого дня на них обрушились вовсе невыносимые и невероятные напасти. Ибо некие до сих пор невиданные безобразные и невероятно свирепые зверюшки, кишмя кишащие в море, набросились, о ужас, на днище и борта, корму и нос корабля и стали кусать их столь свирепо, что казалось, будто они могут проникнуть сквозь кожаную обшивку судна. И как рассказывали позднее мореплаватели, оные твари были размером с лягушку, жалили очень больно, однако летать по воздуху не могли и плавали по морю, жаля кисти опущенных в воду рук. Кормак вместе с сотоварищами, увидав этих чудищ, весьма встревожились и, перепугавшись, стали молиться Богу, в тяготах Милосердному и Заступнику беззащитных.

В этот час святой наш Колумбан, хотя и находился далеко, в душе своей следовал за кораблем Кормака. Поэтому в час напасти, ударив в колокол, он созвал братию в молельню и церковь со словами: "Братия, со всем упорством молитесь за Кормака, который, странствуя, пересек пределы, дозволенные людям, и в этот час страдает от обрушившихся на него чудовищных и прежде невиданных, вовсе неописуемых и наводящих ужас напастей. Долг наш в думах своих сопереживать собратьям нашим и молить Господа вместе с ними. Ведь сейчас Кормак и его спутники, залив лица потоками слез, усердно молятся Христу, и мы присоединимся к их молитве, заклиная, чтобы южный ветер, посылаемый нашим собратьям до сего часа на протяжении четырнадцати дней, переменился на северный и избавил корабль Кормака от гибели". И, сказав так, он, преклонив колени, горько заплакал перед алтарем, моля Господа, повелителя ветров и всего на свете, а завершив молитву, встал, осушил слезы и радостно возблагодарил Бога: "Ныне, братия, поздравим наших, ибо Господь только что переменил южный ветер на северный, уводящий наших собратьев от опасности, и они сейчас возвращаются к нам" Едва произнес он эти слова, как в местах, где плыл Кормак, южный ветер утих и задул северный.

Спустя много дней корабль Кормака достиг земли, и он пришел к святому Колумбану, и они благодаря Богу с великим взаимным удивлением и с немалым ликованием предстали друг перед другом. Пусть осознает читатель, каким был блаженный муж и каким было его пророческое видение, если, призвав имя Христово, он мог повелевать ветрами и Океаном.

Адамнан "Житие святого Колумбана"

Паломничество Святого Аббана

О ТОМ, КАК СВЯТОЙ АББАН ВМЕСТЕ СО СВОИМИ СОТОВАРИЩАМИ ТРИЖДЫ ОТПРАВЛЯЛСЯ В РИМ

Как-то раз, когда святой Аббан молился на берегу моря и славил Бога, он увидел огромную волну, которая шла прямо на него, вздымаясь вверх, словно горный отрог. Казалось, что она собирается поглотить близлежащие земли. Святой муж расстелил на берегу свой плащ и, уповая на Господа, поднял руки к небу с молитвой о том, чтобы волна не поглотила земли вокруг. Подступившая волна не нанесла вреда суше, но подхватила Божьего человека и унесла его с собой в пучину морскую. Вдруг его окружило множество демонов, завывавших страшными голосами: "Сгинешь сейчас же, жалкий человек, и тело твое пожрут рыбы. Теперь мы отомстим тебе за вред, который ты нам причинил, обращая племена язычников, разрушая наших идолов, убивая зверей, которые по нашему наущению уничтожали людей". Святой в сердце своем повторял молитвы и пел гимны, а демонам вслух не ответил ни слова. Демоны же окружили его, словно рой пчел, насмехаясь над ним, чтобы ему было еще страшнее. И тогда святой ответил им: "Мой Бог всемогущ, вот почему я не боюсь вас, ибо вы ничего не можете совершить иначе как с Его соизволения и совращаете людей одною неправдой". Ангелы Божии, спустившись с неба, запели сладостную песнь со словами: "Славен Боже святыми своими!" С их появлением демоны отступили от Божьего человека из страха перед именем Господа и вовсе обратились в бегство. И тогда один из ангелов сказал святому Аббану: "Раб Христов, твое сегодняшнее плавание принесет спасение многим, пока не наступит Судный день. Воистину говорю тебе, что тот, кто взойдет на корабль с именем твоим на устах и трижды в честь Святой Троицы повторит: "Curach Albain ar linn, Munter mind Albain ann", тот во время своего плавания по морю не утонет". По-латыни это означает: "Корабль Аббана плывет по водам, достославная семья Аббана на нем". Святой горячо возблагодарил Господа за подобное обещание, а также за дарованное избавление. И добавил ангел: "От своего рождения до кончины ты проживешь на земле триста восемнадцать лет, и будешь неотступно сражаться за Господа, и воздвигнешь множество монастырей, и станешь для многих заступником на земле и на небе. После этого на третий раз ты достигнешь Рима, и Папа Григорий сделает тебя священником и аббатом, и ты благополучно возвратишься в Ирландию". Все произошло именно так, как предсказал ангел. Когда все это закончилось, святой Аббан был выброшен на землю и в соответствии со своим желанием отправился в Рим.

В другой раз святой епископ Ибар и святой старец Патрик плыли вместе со святым Аббаном по морю возле Лох-Гарман, и появился перед ними поднявшийся из пучины ужасный и чудовищный зверь со ста головами, на каждой из которых было по два глаза и два уха, и вздымались они до самых облаков, а из пасти той головы зверя, которая была больше других, на облака извергалась вода. К тому же на море поднялась такая сильная буря, что казалось, будто корабль вот-вот пойдет ко дну. Мореплаватели, увидев чудовище, сильно перепугались. И тогда святой Ибар и святой старец Патрик стали молиться, чтобы избавиться от подобной напасти, а святой Аббан из смирения сохранял молчание. Когда они закончили, то раздался глас: "Не ваш черед ныне молиться, а Аббана, ибо его молитвами может быть обращен в бегство дьявол, который в образе этого чудища стремится вас погубить. У этого святого есть Божий дар приносить избавление на море с того самого дня, когда он противостоял демонам в пучине морской. Пусть он помолится за всех вас". Услышав эти слова, святой Аббан совершил молитву, осенил чудище крестным знамением, и адское чудовище исчезло в мгновение ока, а на море установилась такая благодать, что корабль с Божьей помощью достиг той самой гавани, куда направлялся.

В другой раз святой Аббан увидел три корабля, готовые к отплытию, и, дав корабельную плату, взошел на один из них. На этих трех кораблях было сто пятьдесят клириков, собиравшихся отправиться в путь. Они были подобны овцам, лишенным пастыря, ибо не было среди них ни магистра, ни наставника, и каждый руководствовался собственным разумением. Вдруг на море поднялась великая буря, но молитвами святого она утихла. Настал полный штиль, и корабли стояли неподвижно, не сдвигаясь со своего места. Увидев это, они сильно испугались и со слезами обратились к Господу, и тут они услышали голос, сказавший им: "Напасть эта обрушилась на вас потому, что вы не позаботились о том, как перепоручить себя единому предводителю. Дарую вам наставника кроткого и смиренного, который, подобно Моисею, выведет вас из этой пустыни в Землю обетованную. Он уже среди вас, и имя ему Аббан". Клирики стали молить Господа, чтобы Он явил им Своего пастыря. И тогда спустился с небес ангел Божий и указал им на него. Едва это произошло, все обратились к Аббану, пообещав, что будут под его началом служить Господу. И тут же избавленные корабли отправились в благополучное плавание. Святой Аббан в сопровождении порученной ему паствы достиг Рима.

Оказавшись в Риме, они были радушно приняты в доме одного доброго человека. Он выказал всем смиренное почтение, но святого Аббана окружил особым уважением и почетом. Некоторые стали говорить: "Почему ты почитаешь его больше остальных, ведь среди нас есть те, кто намного старше его?" Хозяин ответил: "Господь свидетель, ангел Божий указал мне на него и приказал особо заботиться о нем". Услышав это, они восславили Господа и Его святого. И тогда святой Папа Григорий рукоположил святого Аббана в священнический сан и поставил его аббатом перед лицом монахов. Получив благословение, он отправился вместе со своими спутниками назад в Ирландию. Стоило ему выйти за пределы Рима, как он увидел двух герцогов, которые вместе со своими армиями были готовы вступить в сражение. Увидев подобное, смиренный муж проявил заботу о душах, подвергающихся опасности, и помолился за них Господу, осенив их знамением святого креста. И тут же, к великому удивлению и радости многих, забыв о прежней вражде и сложив оружие, они обратились к миру и дружбе. Стоило этому произойти, как все принялись славить Господа и Его святого. А святой отец вместе со своими учениками достиг Ирландии и основал там множество обителей Божьих.

"Житие святого Аббана"

Странствия и чудеса Святого Албея

Святой епископ Албей, старшина и блаженный отец святых мужей мюнстерских, ставший для острова Ирландия вторым Патриком, родом был из восточной части Клиаха. Его отец, по имени Олхей, находясь на службе у одного короля, по имени Кроннан, влюбился в королевскую рабыню, которая понесла от него сына. Когда Олхей узнал, что девушка беременна от него, он стал опасаться гнева своего господина и бежал. Подошло время рожать, и девушка произвела на свет благословенного сына. Жестокий король, увидев ребенка, сказал: "Этот ребенок зачат и рожден против моей воли, поэтому он не может расти в доме моем. Повелеваю отдать его собакам и зверям на съедение". Слуги исполнили волю жестокого короля и оставили младенца у подножия большой скалы. Вдруг появилась волчица, взяла ребенка и отнесла его к своим волчатам, ведь именно под этой скалой волчица вскармливала свое потомство. То, что произошло дальше, кажется нам удивительным: волчица позабыла про то, что она дикий зверь, возлюбила младенца и, словно мать, стала кормить его своим молоком. Воистину Тот, Кто избавил Даниила от львиных зубов, сделал так, чтобы этот младенец был вскормлен среди волчат. Как-то раз, когда волчица отправилась в лесную чащу искать для волчат пропитание, вдруг появился муж, по имени Лохан, он, конечно, был язычником, но человеком по природе добрым. И вот он подошел к этому камню, увидел прекрасного мальчика, сидящего вместе с волчатами, достал его из норы и решил отнести к себе домой. Волчица, возвратившись назад к волчатам, обнаружила, что мальчика нет, и отправилась вслед за Лоханом, которого настигла уже вблизи от его дома и тут же набросилась на него, ухватила его за полу плаща и не давала войти в жилище до тех пор, пока не увидела, что с другого бока он держит мальчика. Лохан сказал волчице: "Иди с миром, мальчик останется со мной, и я тебе его не отдам". Тогда волчица, рыча и завывая, отправилась назад в свою нору. Лохан, сын Лугира, дал денег неким бриттам, которые находились в рабстве на востоке Клиаха, и они взрастили мальчика и дали ему имя Албей, что означает "найденный живым под камнем", и милость Божия сопутствовала ему.

После этого за много лет до Патрика на остров Ирландия прибыл святой Палладий, чтобы посеять здесь семена Божьей веры. Когда Палладий проповедовал о Страстях Христовых королю Конхобару, сыну Нессы, сам король, преисполнившись горячей любовью к Богу и невероятным гневом, воскликнул: "О если бы в тот час я вместе с моими уладскими мужами был поблизости, чтобы за Сына Божьего сразиться со всеми эти людишками, словно с великанами, и освободить Его!" Едва он произнес это, как камень, который долгое время был в его голове, вышел наружу, и за свою горячую любовь он получил в награду вечную жизнь. Палладий же воздвиг неподалеку от озера Керк кедровый крест. И вот когда Палладий оказался в Мюнстере, он обнаружил на востоке Клиаха молящегося отрока Албея. Ведь отрок, движимый природной добротой сердца своего, обратил лицо к небу и истово молился, дабы открылись ему истинная вера и то, как были созданы небеса и твердь, и Тот, кто был Создателем всего сущего. Ибо знал он и то, что первостихии нельзя создать с помощью ремесла, и то, что ни одному человеку не по силам было бы сотворить это. Палладий, оказавшийся неподалеку, услышал мудрую молитву святого отрока Албея, приветствовал его и в соответствии со стремлением его сердца открыл ему истину обо всем сущем и окрестил его. Прошло время, и бритты решили бежать из своего рабства. Албей последовал с ними до самого морского берега, желая отправиться вместе с ними за море. Они же, заплатив, поднялись на корабль, однако, не желая брать с собою Албея, оставили его в гавани в полном одиночестве. Целый день носимые ветром и волнами, они скитались по морю и наконец возвратились обратно в гавань, где все еще сидел Албей. Уразумев, в чем причина неудач, они взяли его с собою и с попутным ветром достигли берегов Британии. После этого Албей задумал отправиться в Рим, чтобы там изучить Божественное Писание. Когда он пришел к морю, то обнаружил на берегу корабли и людей. Они отплыли, не взяв его с собой. И тогда один из них сказал Албею: "Отправляйся на судне, у которого нет обшивки из кожи". Албей вступил на остов судна и поплыл в одиночестве на нем по морю, причем вода не проникала внутрь. Но тут один человек закричал ему вслед: "Как ты посмел забрать у меня мое судно!" Албей ответил: "На то было разрешение!" И тогда он расстелил по поверхности моря свой плащ с капюшоном, залез в него и поплыл, словно на корабле, благословив остов судна, который сам по себе возвратился назад к хозяину. Албей же сидел на своем плаще и молился — вот как ему удалось переправиться за море.

После этого он наткнулся в одном месте на стоянку римлян, и тут же слава об этом паломнике распространилась по всему лагерю и достигла ушей самого короля. Римляне, желая его проверить, привели к нему трех мужей, один из которых был нем, другой глух, а третий слеп. Святой Албей благословил каждого из троих мужей и тем излечил их, все, кто был свидетелем этого, весьма изумлялись. Он проявил и еще одно свое дарование. Внезапно повалил густой снег, и тогда все, кто был в лагере, страдая от нестерпимого холода, обратились к Албею, моля, чтобы он как можно скорее избавил их от этой напасти. Албей преисполнился сострадания и, подняв руку, благословил небеса. Тут же появилось сияющее солнце, которое своим невероятным жаром согрело лагерь, да так, что земля превратилась в пепел. Все с радостью благословляли Господа и Албея.

Из леса появился могучий лев, похитил человека из лагеря, убил и уже держал в пасти, собираясь съесть. От страха все разбежались кто куда. Албей, увидев человека в львиной пасти, преисполнился сострадания и сказал льву: "Поскольку ты убил его, а мы того не видели, то не смей есть труп в нашем присутствии". Лев послушался святого мужа, тут же изверг из своей пасти мертвого человека, словно то был огонь, поспешил к святому Албею и, как бы прося снисхождения, принялся смиренно лобызать ноги святого. Молитвами Албея уже погибший человек воскрес живым и здоровым.

Однажды из пустыни появились два льва, которые убили двух коней, запрягавшихся в королевскую колесницу. И тогда король обратился к святому: "О Божий человек, знаю, что нет для тебя ничего невозможного, прошу тебя, воскреси двух моих любимых коней!" И тогда святой, осенив коней крестным знамением, вернул их к жизни, а два льва, которые этих коней убили, приблизились к святому, облизали его ступни и вытерли их своими гривами, словно полотенцами. Увидев столь невероятное чудо, король сказал святому: "Прогони этих львов, чтобы они больше не причиняли нам вреда". А святой муж ему ответил: "Не стоит отправлять их ни с чем, им надо оказать гостеприимство, наградить подарками, ведь они лишились пищи, когда я воскресил твоих коней. Подари им сотню лошадей, чтобы они покинули твои пределы, не причиняя никакого вреда". Король сказал: "У меня столько лошадей нет". Тогда святой ответил: "Во имя Бога моего, я дам им этих лошадей вместо тебя". И вот Албей позвал с собою короля, взошел на ближайшую гору, и, когда он истово помолился Богу, с неба спустилось огромное облако, из чрева которого появился табун лошадей. Святой муж сказал львам: "Гоните этих лошадей в пустыню и там ешьте их". Львы исполнили повеление святого. Весь народ воскликнул от удивления и принялся единодушно благословлять Господа и святого Албея.

После этого святой Албей отправился в Рим и там занялся под руководством епископа Гилярия изучением Священного Писания. Гилярий повелел ему на протяжении трех лет пасти свиней в бесплодном лесу. И ежедневно, отправляясь в город читать с Гилярием, Албей чертил вокруг ничем не огороженного леса круг: и свиньи не смели выходить за эту черту, а воры и дикие звери не осмеливались свиней похищать, — и так продолжалось до самого возвращения Албея. Всемогущий Бог наделил благодатью святого свинопаса, и хотя свиньи все три года паслись в лесу, где росли не дающие плодов деревья, они сделались весьма тучными и прибавили в обхвате на полторы ладони. <…>

После этого святой Албей, подобно мудрой пчеле, несущей мед, возвратился к себе на родину. Когда он оказался на берегу морском, поблизости не было ни одного корабля, и вот он благословил море и вместе со всеми своими спутниками пошел по поверхности вод, словно по сухой земле, не замочив ноги, и так они достигли гавани в северной части острова Ирландия. <…>

Как-то раз множество журавлей собрались в одну стаю и нанесли немалый урон посевам. Тогда люди обратились к Албею, чтобы отвратить эту напасть. И вот Албей послал своего прислужника Бьярна, чтобы тот привел журавлей в загон. Прислужник отправился в путь и этих самых журавлей, словно кротких овец, погнал впереди себя и запер в загоне. На следующий день Албей отправился поприветствовать журавлей и сказал им: "Покиньте наши места, никому не причиняя вреда, и пусть ваша стая разбредется повсюду. Отныне только две особи — одна мужская и одна женская — должны находиться вместе". Журавли тут же его послушались и разделились по парам, никому более не причиняя вреда.

Как-то раз, когда люди, живущие в Аранской округе, решили изгнать из своих пределов волков, причинявших им вред, и волки тут и там попрятались от толп преследователей. Случилось так, что одна волчица стала искать укрытия в том самом месте, где находился святой, и уткнулась головой в полу плаща Албея, который сказал ей: "Не бойся, ибо никто не посмеет причинить тебе вред. Я заслужил то, чтобы стать твоим защитником, ибо в пору моего младенчества, когда люди меня бросили и оставили диким зверям на съедение, ты вскормила меня с превеликой заботой. Поэтому ничего не бойся и отправляйся туда, откуда пришла, никто не причинит вреда ни тебе, ни твоему потомству, а в час обеденный приходи каждый день ко мне и вместе с нашей братией вкушай хлеб". Волчица ежедневно приходила вместе со своими четырьмя волчатами и делила трапезу с монашеской братией.

Когда Албей находился в округе Корку-Дайрине, его жилище, где он молился и постигал чудеса Божии, было расположено рядом с морем. Как-то раз морской прилив окружил дом со всех сторон, и воды моря даже поднялись выше, однако проникнуть внутрь не посмели.

Как-то раз, когда святой Албей вместе со своими собратьями сидел на скале на берегу моря в округе Корху-Дайрине, они увидели, как огромный летящий по воздуху корабль, окутанный покровом, приближается к ним с моря, и услышали, что с него, словно с хоров, раздаются голоса. Корабль остановился в море неподалеку от них. И вот святой Албей послал одного из братии, чтобы поприветствовать тех, кто на корабле, но брат не получил никакого ответа. Тогда все присутствовавшие братья-монахи поочередно ходили к кораблю, но все они возвратились ни с чем. Наконец святой Албей в своих башмаках отправился по морю к кораблю, и тут же раскрылся перед ним покров, скрывавший корабль, и он взошел на корабль, и корабль возвратился в Океан. Собратья Албея, оставшиеся в гавани, весьма опечалились и плакали до тех пор, пока перед ними не появился ангел, сказавший: "Не печальтесь, ибо в тот же час, когда Албей покинул вас, он к вам и вернется". На следующий день они снова увидели тот же самый корабль, который пристал на том же самом месте. Албей спустился на берег, неся в руке ветвь, увенчанную плодами. И эта ветвь на протяжении трех лет непрестанно находилась при Албее, а затем ее унес ангел.

"Житие святого Албея"

Плавание Брана

Вот как началась эта история. Однажды Бран в одиночестве бродил поблизости от своего дома. Вдруг он услышал доносившуюся сзади музыку. Он обернулся, но музыка все равно раздавалась из-за спины. Наконец сладостные звуки навеяли на него сон. Проснувшись, он увидел рядом серебряную ветвь с едва заметными белыми цветами. Бран взял ветку и отнес ее в свое жилище. Как-то раз, когда дом Брана наполнился пировавшими людьми, перед ними прямо посреди дома появилась женщина из чудесной страны, и она спела Брану, сыну Фебала, прекрасную песню. Никто не мог понять, как она вошла, ибо двери были заперты на засов. Все войско слышало ее пение, и люди, которые были в доме, видели ее. Песня заканчивалась словами: "Не преклоняй голову на ложе лени, не позволяй опьянению овладеть собою, лучше отправляйся в плавание по морю — попробуй достичь Страны Женщин". Женщина покинула их, и никто не знал, куда она исчезла. А еще она унесла с собою серебряную ветвь. Эта ветвь выпала из рук Брана и тут же оказалась в руках женщины — у Брана не хватило сил удержать ее. На следующий день Бран отправился в плавание по морю. С ним было три отряда по девять человек, и во главе каждого отряда он поставил одного из своих молочных братьев, которые были тех же лет, что и он. Два дня и две ночи странствовал Бран по морю и вдруг увидел, как по водной равнине к нему приближается человек в колеснице. Он спел Брану еще одну чудесную песню, и в ней было столько же строк, сколько в песне женщины. А еще человек назвался Брану и сказал, что его зовут Мананнан, сын Лера, и через много лет ему предстоит отправиться в Ирландию, и там у него родится сын, и этого сына будут звать Монган, сын Фиахне. Он спел Брану длинную песнь и закончил ее словами: "Не опускай, Бран, весла, греби упорно, ибо ты уже недалеко от Страны Женщин и достигнешь этого места прежде, чем зайдет солнце!" Бран отправился дальше и плыл до тех пор, пока не увидел остров, который он решил обойти вокруг. На острове показалась огромная толпа. Все они смеялись, широко разевая рты. Эти люди принялись со смехом глазеть на Брана, и тогда он послал одного из своих спутников на берег. Стоило тому сойти на землю, как он присоединился к обитателям острова, разинул рот и начал смеяться, подобно всем остальным, и побежал за кораблем вдоль берега. Его сотоварищи, оставшиеся на корабле, пытались заговорить с ним, но он не отвечал ни слова, а только глазел на них и смеялся, широко разинув рот. Название этого острова было Остров Радости. И они оставили его там.

Вскоре после этого мореплаватели достигли Страны Женщин. Они увидели несколько женщин на берегу бухты. Их предводительница сказала: "Причаливай сюда, о Бран, сын Фебала, мы рады твоему прибытию". Бран не смел ступить на берег. Тогда женщина бросила клубок ниток прямо ему в лицо. Бран взял клубок в руки, и он тут же пристал к его ладони, в то время как конец нити остался в руке у женщины. Потянув за нить, она увлекла покрытое кожей судно Брана прямо в гавань. Путники спустились на берег, отправились вслед за женщинами и оказались в большом доме. Там было приготовлено и застелено ложе для каждой пары. Трижды девять лож ожидали странников. Еда, которую им принесли, казалось, никогда не закончится, сколько ее ни ешь. Она принимала вкус того кушанья, о котором мечтал каждый. И не было такого блюда, которого бы там не нашлось. Путники решили, что они провели в этой стране год. А на самом деле прошло много лет. Один из них — Нехтан, сын Кольбрана — затосковал по дому. Он стал заклинать Брана именем его предков отправиться вместе с ним назад в Ирландию. Женщина сказала им, что они пожалеют об этом плавании. Тем не менее они решили пуститься в обратный путь, и женщина предупредила странников, что они не должны ступать на землю Ирландии, а еще по дороге домой им следует забрать с собою товарища, которого они оставили на Острове Радости. Они отправились в путь и странствовали до тех пор, пока не достигли того места, где стояло жилище Брана. Люди, собравшиеся на берегу, спросили путников о том, кто это прибыл из-за моря. Бран сказал в ответ: "Я — Бран, сын Фебала". — "Мы не знаем такого, — ответили люди на берегу, — однако "Плавание Брана" — это одно из наших древних преданий". Один из спутников Брана выпрыгнул из лодки на берег. Стоило ему коснуться земли Ирландии, как он превратился в прах, словно пролежал в ней многие сотни лет. Бран сложил песнь о Нехтане, сыне Кольбрана, ибо именно он спрыгнул на берег, а потом поведал собравшимся на берегу людям о своих странствиях, записал огамическими письменами услышанные им от женщины и колесничего песни, попрощался со всеми — и больше о его плаваниях ничего не было известно.

"Книга Бурой Коровы"

Плавание лодки трех сыновей Коналла

В стародавние времена появился на свет в милой и прекрасной области Коннаут великий и воинственный властитель по имени Коналл Рыжий, потомок Хорры Справедливого. Вот каким был этот властитель: человек счастливый, богатый и процветающий. В его доме никогда не утихали три радостных крика: крик пирующих за чашей эля, крик воинов над котлами, в которых готовилась пища, и крик дружинников, сражающихся друг с другом за шахматной доскою. А еще в его доме никогда не пустели три мешка: мешок солода, чтобы готовить закваску, мешок зерна, чтобы печь угощение, и мешок соли, чтобы каждое блюдо имело отменный вкус. Супругой его была Кэрдерг, дочь анахорета из Клогера. Поистине не знали они нужды ни в чем, вот только детей не нажили, и не то чтобы дети вовсе не рождались у них, но не жили долго и умирали сразу после рождения. Как-то ночью, лежа в постели, властитель сказал своей жене: "Жаль, что у нас нет сына, который мог бы стать наследником моих владений после нашей смерти". — "Как же ты собираешься поступить?" спросила жена. "Вот что я хочу сделать, — ответил властитель, — заключить сделку с дьяволом, чтобы он подарил нам сына или дочь, которые владели бы этими местами после нас". — "Да будет так", — ответила жена. Затем они скрепили эту сделку с дьяволом, и женщина понесла ребенка, и ходила беременной до девятого месяца. Тут у нее начались великие боли и сильные родовые схватки, и она родила сразу трех сыновей: одного с приходом ночи, второго — в полночь, а третьего — в предрассветную пору. Они были окрещены по языческому обычаю, и дали им имена — Лохан, Эннэ и Сильвестр. Потом их вскормили и заботились о них прилежно до тех пор, покуда не стали они быстрыми и сильными на море и на суше. Всех своих сверстников они опережали в любой игре и в любом занятии, так что те, кто слышал о них или видел их в то время, широко разевали рты от удивления. Как-то раз отдыхали они в родительском доме, и тут люди сказали, что в этих миловидных славных юношах нет никакого изъяна или недостатка, за исключением того, что они окрещены быть слугами дьявола. А юноши говорят: "Раз уж дьявол нам король и повелитель, то должны мы грабить и преследовать его недругов, убивать клириков, разрушать и жечь их церкви". И вот сыновья поднялись, взяли свое оружие и отправились в Туам. Разграбив это место, двинулись дальше, разбойничая и убивая клириков по всей округе Коннаута, так что страшная слава об их грабежах разнеслась по всем четырем областям Ирландии. Весь год они занимались этим, так что смогли уничтожить половину церквей Коннаута. Когда год подошел к концу, Лохан сказал своим братьям: "Мы были забывчивы, и дьявол, наш повелитель, не станет благодарить нас за это". — "В чем дело?" — спросили другие сыновья. Он ответил: "Наш дед, отец нашей матери! Мы не убили его и не сожгли его церковь!" И, не откладывая, без промедления они отправились туда. Анахорет вышел встретить их на лужайку рядом с церковью, и его паства собралась вокруг него, чтобы услужить им и потчевать их разными кушаньями и всевозможными ароматными напитками. При этом сокровенные намерения клирика по отношению к ним были вовсе не те, что у них по отношению к нему, ибо они-то собирались его убить, а церковь разрушить и сжечь. Потом пришли в дом клирика, и трое сыновей Коналла решили не убивать старика и не поджигать его двор до тех пор, пока не наступит ночь, когда быки и коровы вернутся в хлев, в свои стойла. Клирик догадался об их тайном намерении и усадил юношей за стол, подал им еду и эль, и они, захмелев, развеселились. Затем им приготовили кровати с мягкими перинами для отдыха. И вот глубокий-глубокий сон овладел Лоханом, и чудесное видение явилось ему, воистину он удостоился того, чтобы увидеть Небо и Преисподнюю. Когда он проснулся, двое его братьев сказали: "Пошли разграбим и разорим двор!" А Лохан ответил: "Мне кажется, что нам не следует этого делать. Ибо тот господин, которому мы служили, есть зло, а добро — господин тех, кого мы убивали и грабили. Было мне видение ужасное и цепенящее, я узрел Небеса и Преисподнюю, место, где множеству казней подвергаются людские души и черти. Я видел четыре реки Преисподней: реку жаб и реку змей, реку огня и реку снега. Я узрел чудище Преисподней, у которого было множество голов и ног, и любой человек умер бы на месте, едва увидев его. После этого меня вознесли к Небесам, и я увидел Самого Господа на Его троне и сонм ангелов, играющих перед Ним на музыкальных инструментах. Я видел великолепную птицу, чье пение было прекраснее всех песен на свете. Ибо это был архангел Михаил, в обличье птицы находившийся перед Творцом. Вот что я вам скажу, — добавил Лохан, — отложите в сторону свое оружие и впредь станьте последователями Господа". — "Как же так, сказал Эннэ, — разве Бог захочет принять наше раскаяние после всего того зла, которое мы совершили?" Они отправились к отцу своей матери и задали ему этот вопрос. "Несомненно, Бог примет ваше раскаяние", — ответил анахорет. "Коли так, — сказал Лохан, — то пусть над нами пропоют мессу, мы сделаем посохи из древков своих копий и пойдем к Финдену, крестному отцу Ирландии". Так и было сделано. Поутру они отправились в Клонард, в то место, где жил Финден. Он как раз работал в своем огороде. "Кто к нам пожаловал?" — спросили клирики, которые были вместе с ним. "Это сыновья Коналла, разбойники", — сказал один из них. И тогда все, кроме Финдена, обратились в бегство, оставив его одного, ведь они решили, что сыновья Коналла пришли, чтобы убить их. "Вот, клирики бегут от нас", — сказал Лохан. "Конечно, — ответили братья, — давайте бросим посохи, то, что осталось от нашего оружия, и встанем перед клириком на колени". Так они и сделали. "Чего вы хотите?" — спросил он. "Мы желаем уверовать, стать смиренными служителями Господа, расставшись с нашим прежним господином, то есть с дьяволом". — "Хорошее это дело, — молвил клирик, — идите со мной на двор, туда, где собирается община". Они отправились вместе с ним на двор, и община вынесла свое решение о том, что сын Церкви будет наставлять их, а они не должны общаться ни с кем, кроме своего учителя, до конца года. Целый год они проведут читая Священное Писание. А когда закончат, им за их смирение будет позволено присоединится к общине. Минул год, и они пришли к Финдену, простерлись на земле перед ним и сказали: "Настало время судить нас за все злодеяния, которые мы совершили". — "Как же так, — ответил Финден, — разве не достаточно с вас того, что вы вступили в общину?" "Нет, не достаточно". Клирик спросил: "Какое из ваших злодеяний можно счесть самым тяжелым?" — "Мы сожгли более половины всех церквей в Коннауте, не пощадив ни епископа, ни священника". Финден сказал: "Вы не сможете вернуть души в тела тех, кого убили. Но есть вещи, которые вам под силу, возведите строения на месте сожженных церквей и восстановите все, что вы разрушили. А я, — добавил он, — наделю каждого из вас силой и мощью ста человек, я сделаю так, что ноги, руки и спины ваши не будут знать усталости, я дарую вам успех и удачу в делах, которые вменятся вам в праведность". Ну что же, после этого они отправились прямо в Туам и принялись работать да батрачить до тех пор, пока не восстановили и не отстроили заново каждую церковь, которая была ими разрушена. К концу года они уже обошли весь Коннаут и восстановили все, что разорили прежде, и затем отправились держать речь перед Финденом. "Справились ли вы, — спросил Финден, — со своей работой?" — "Мы закончили повсюду, — ответили они, — за исключением обители в Кинваре". — "Воистину жаль! — сказал Финден. — Ибо эту обитель святого отшельника Старого Каммана из Кинвары вы должны были восстановить в первую очередь. Отправляйтесь и отстройте ее заново, исполняйте со смирением всякое послушание, которое святой старец наложит на вас!" После этого они отправились в Кинвару и восстановили все, что ими было там разрушено. Однажды они поднялись на вершину холма, наблюдая за солнцем, которое двигалось на запад, и очень этому удивились. "В каком направлении движется солнце, когда оно заходит за море? И что еще более удивительно, — сказали они, — море не покрыто льдом, в то время как лед сковал все остальные воды". Вот что они порешили: позвать одного плотника, который был их другом, чтобы тот построил для них судно, покрытое тремя слоями бычьей шкуры. Вскоре большой и прочный корабль был готов к отплытию. Плотник же не пожелал никакой иной награды, как только позволения отправиться в плавание вместе с ними. Когда пришло время отчаливать, они увидели людей, проходящих мимо, и то была труппа шутов. "Кто эти люди на лодке, спущенной в море?" — спросили они. И один из шутов сказал: "Я узнаю их, — и добавил: — Это три сына Коналла Рыжего, потомка Хорры Справедливого из Коннаута, грабители и разбойники, они отправляются в паломничество по морю, чтобы отыскать Господа в море Океане. Однако, — добавил он, — я не меньше их нуждаюсь в том, чтобы отправиться на поиски Небес". — "Даю слово, — сказал предводитель труппы, — пройдет немало времени, прежде чем ты отправишься в паломничество". — "Не говори так, — сказал шут, — ибо это не следует откладывать, я поплыву вместе с ними". — "Ты пообещал, — сказали шуты, — что не возьмешь с собой наши костюмы, ибо одежда, которая на тебе, не твоя". — "Ну из-за этого я не останусь с вами", — ответил он. С него сняли все, и тогда ему было позволено покинуть их труппу и отправиться к лодке. "Что ты делаешь, человек?" — сказали мореплаватели. "Никудышный человек собирается вместе с вами совершить паломничество", — ответил он. "Ты не должен отправляться с нами, к тому же ты зол и совсем наг". — "Ради Бога, не говорите так, о воины, — ответил он, — не отвергайте меня, я буду развлекать вас, и от этого ваш подвиг не приуменьшится". Ради Бога позволили ему отправиться вместе с ними. Вот какими они стали после того, как воздвигли церковь и алтарь Господа в своем наследном владении. "Давайте сядем на корабль, — сказал Лохан, — ибо мы закончили восстановление тех церквей, которые разорили, и построили Богу церковь в своих владениях".

Теперь их стало девять, среди них были епископ, священник и дьякон, а еще один шут — он и был девятым человеком.

Они истово помолились Богу, чтобы Он послал им благоприятную погоду, усмирил бурные волны и морской шторм, а также избавил от ужасных чудовищ. Потом они взошли на борт судна и принялись грести, рассуждая о том, куда же им отправиться. Епископ сказал: "Туда, куда понесут нас волны", поэтому они положили весла и вверили себя Богу. Вслед за тем подул сильный ветер, погнавший их корабль на запад прямо в открытое море Океан. И в течение сорока дней и сорока ночей они плавали по Океану, и Бог показал им множество чудес. Сперва они увидели остров людей, плакавших и горевавших. Один из команды отправился на берег к островитянам, чтобы помочь пришвартовать корабль. И он тут же принялся рыдать и плакать заодно с ними. Мореплаватели оставили его там и отправились дальше. После этого умер шут. И они очень опечалились. И пока они горевали, прилетела маленькая птичка, севшая на борт судна со словами: "Бога ради, расскажите мне, люди, о причине вашей печали". — "С нами был маленький шут, развлекавший нас, и совсем недавно он умер прямо на корабле, вот в чем причина нашей печали". — "Это я, ваш шут, — сказала птица, — не горюйте больше, ибо сейчас я отправляюсь на Небеса". И она попрощалась с ними. После этого они скитались долгое время, пока перед ними не показался еще один остров, а на нем рос великолепный, благоуханный яблоневый сад, посреди которого текла прекрасная река. Когда ветер шелестел ветвями яблонь, этот звук казался сладостней любой мелодии. Три сына Коналла отведали плодов с деревьев и вина из реки и вполне насытились, почувствовав себя здоровыми и отдохнувшими. После этого они скитались в течение долгого времени, и перед ними показался остров, на котором обитало четыре рода людей. Остров был поделен на четыре части: первую занимали седые старцы, вторую — царственные властители, третью — воины и защитники, четвертую слуги. Все они были облачены в великолепные одежды и красивы лицом. Они играли без отдыха. Один человек из команды отправился на остров. Он был грязен и страшен по сравнению с теми людьми, к которым попал. И вдруг он принялся играть и смеяться и стал таким же веселым и счастливым, как и все островитяне, там он и остался, а сыновья Коналла опечалились из-за этого. Потом они поплыли дальше. Перед ними показался еще один остров, а под ним находился пьедестал, поддерживавший его высоко над водой, и они услышали над головами громкие крики и разговоры, но никого не смогли разглядеть. Они покинули этот остров и отправились странствовать по морю. Им повстречалась чудесная река, похожая на радугу, она вздымалась к небу, и ни капли не падало с нее вниз до тех пор, покуда вся она одновременно не обрушилась в море с громким и резким звуком. Она появляется с полудня субботы до третьего часа вторника, и в это время года воды ее на вкус словно мед. На второй день после этого они увидели посреди моря чудесную вещь, более удивительную, чем все прочее: большую колонну, посеребренную и четырехугольную, которая стояла посреди моря, а с ее вершины в глубины свешивалась рыболовная сеть. Сеть эта была из серебра и белой бронзы. Лохан взял ячейку сети, и весила она полторы унции. Они плыли до тех пор, пока перед ними не появился еще один остров, на котором жил сын Церкви. Этот остров был прекрасным, и его описание вызывает удивление. Там произрастали красные цветы размером с обеденный стол, и они по каплям источали мед. Повсюду порхали стаи чудесных птиц, певших печальные песни. Мореплаватели расспросили клирика о том, кто он и как попал на остров. "Я — Дега, ученик апостола Андрея, — ответил он, — однажды ночью я позабыл о всенощном бдении, поэтому и отправился в паломничество по Океану. Здесь я ожидаю дня Страшного суда, а птицы, которых вы видели, — это души святых людей". Мореплаватели попрощались с ним и отправились в дальнейшие странствия и скитались до тех пор до тех пор, покуда не достигли еще одного острова. На одной его половине были мертвецы, а на другой живые люди. Они издавали пронзительные крики и ужасные стоны каждый раз, когда огненное море накрывало их валом красного пламени. Там царили ужасные страдания, которые испытывали грешники, стоящие на железных брусьях. Пилигримы странствовали там до тех пор, пока не увидели огромные, тяжелые плиты, а на них, издавая громкие стоны, горели воины, насаженные на раскаленные докрасна вертела. "Этими плитами вымощена Преисподняя, — сказали им, — а мы души, которые в своей земной жизни не совершили назначенного нам покаяния. Скажите всем, чтобы они постарались уберечь себя от этих плит, ибо каждый, кто попадает сюда, не избавится от страданий прежде дня Страшного суда". После этого они отплыли и отправились на другой остров, чудесный, сияющий, с бронзовой оградой вокруг, а на зубцах ограды снаружи висела бронзовая рыболовная сеть. Они оставили свой корабль на берегу и пошли к крепости. Приблизившись к сети, они услышали музыку и погрузились в сон и спали три дня и три ночи. Когда они пробудились, какая-то женщина вышла к ним из-за ограды и поприветствовала их. На ней была пара грубых башмаков из белой бронзы, шелковое платье оттеняло белизну ее кожи, поверх платья была надета золотая туника и пятислойная цветная накидка, скрепленная на груди брошью из чистого золота, в одной руке она держала медный кувшин, а в другой — кубок из серебра. Она подала им кушанье, напоминавшее мягкий сыр, и принесла воду из расположенного за оградой колодца. Каждый, кто пил ее, ощущал тот вкус, который желал. Женщина сказала им: "Уходите, ибо хотя мы с вами одного рода, но место вашего воскрешения находится не здесь". Попрощавшись с женщиной, они плыли по морю до тех пор, пока перед ними не появилась огромная разноцветная птичья стая, и велико было число птиц. Одна из них села на борт корабля. "Хорошо бы эта птица оказалась посланцем Господа", сказали мореплаватели. Старший брат поднял голову и добавил: "Это в Божьей власти". — "Конечно же, я прилетела для того, чтобы поговорить с вами", сказала птица. Ее оперение было ярким, а на груди сияли три луча. "Я из страны Эйре, — сказала птица, — и я душа женщины. Перед тобою монахиня", добавила она, обратившись к старшему брату. "Поведай мне, — сказал он, наш путь ведет в Преисподнюю?" — "Вы там не окажетесь", — ответила птица. "Мы благодарим Бога, — сказал старший, — ибо вполне это заслужили еще при жизни". — "Вы направляетесь в другое место, — ответила она, — а птицы, которых вы видите, — это души, освобождаемые на воскресенье из Преисподней". — "Давайте отправимся в путь", — сказал старший. "Мы поплывем туда, куда ты хочешь", — ответили его спутники. Скитаясь, они вернулись к тому месту, где уже видели птиц, и обнаружили там три удивительные реки, а именно реку выдр, реку угрей и реку черных свиней. А птица сказала: "Пусть то, что вы видите, не печалит вас. Ибо птицы, которых вы видели, — это души людей, несущих наказание за свои грехи, а вон там их преследуют демоны, и птицы издают пронзительные и громкие крики, улетая от своих мучителей. Ну вот, теперь я покидаю вас, — добавила она, — мне не дозволено открыть вам будущее, другой поведает вам об этом". — "Открой нам, — сказал старший, что это за три прекрасных луча у тебя на груди?" — "Я расскажу тебе, ответила она, — на свете жил человек, и я была его женой, и <став монахиней> я не исполнила его просьбу, не соблюла долг супружества. Я трижды посещала его, а именно: в первый раз, чтобы повидаться с ним, во второй раз, чтобы отнести ему еду, а в третий раз, чтобы побыть с ним и присмотреть за ним. Поэтому у меня на груди три луча, по лучу за один раз, все мое тело сияло бы точно так же, если бы я не пренебрегла узами супружества". После этого птица попрощалась и улетела. Перед ними показался еще один прекрасный сияющий остров. Трава там светилась, изобилуя красными цветами. Птицы и прелестные пчелы пели, летая около бутонов этих цветов. Седовласый старец играл на арфе. Он исполнял прекрасную мелодию — самую сладостную из всех мелодий на свете. Они поприветствовали друг друга, и старец сказал им отправляться дальше. После этого они странствовали долгое время, пока не увидели гребущего одинокого человека с огненным копьем в руке. Высокая огненная волна настигла его и обрушилась на него пламенем, так что когда он вынырнул, то закричал и жалобно застонал, страдая от своего наказания. Они спросили: "Человек, ты кто?" — "Я тот, кто греб по воскресеньям, — ответил он, — поэтому я и несу подобное наказание. Ради Бога, помолитесь вместе со мной, чтобы облегчить мою кару!" Они помолились вместе с ним и отправились дальше. Затем они увидели огромного, черного как смоль, задубевшего, ужасного мельника. Было видно только его туловище, ни рук, ни ног. Им показалось, что в этом мире не сыскать таких драгоценностей и богатств, которыми он бы не обладал и все это сбрасывал в мельницу. "О человек, что ты делаешь?" — спросили они. "Я расскажу вам, — ответил он, все, к чему в этом мире выказывается пренебрежение, я перемалываю в этой мельнице, а прозываюсь я Мельником Преисподней". Они отправились дальше. После этого перед ними в море показался огромный всадник. Когда он появлялся из волн, то издавал громкие крики. "О человек, что случилось с тобой?" — спросили они. "Я расскажу вам, — ответил он, — я украл лошадь у своего брата и скакал на ней в воскресенье, за это я и был наказан, и с тех пор я постоянно сижу на огненном коне. И так будет наказан всякий, кто ездит верхом по воскресеньям". Оттуда они отправились дальше. Перед ними показался остров, полный людьми, которые выли, причитали и издавали громкие стоны. Черные как смоль птицы с огненными клювами и красными, пламенеющими когтями терзали их, вонзая свои когти и клювы целиком в их тела. "О люди, что это?" — спросили пилигримы. "Мы — нечестные жестянщики и кузнецы, ответили они, — наши раскаленные языки обжигают нам рты, вот какого наказания удостаиваются те, кто навлекает на себя позор своими изделиями".

Затем они увидели огромного черного великана, и каждый язык пламени, который исходил из его глотки, был величиной с баранье руно. В руке он держал железный посох размером с мельничный шест. За спиной у него была связка дров, которую смогли бы увезти только шесть быков. Дрова постоянно вспыхивали пламенем. Он пытался окунуться в море, чтобы спастись от огня, но от этого наказание становилось еще тяжелее, ибо из моря поднималась огненная волна, которая накрывала его.

Он кричал, испытывая нестерпимые муки. "Что же совершил ты, ужасный человек?" — спросили они. "Я расскажу вам, — ответил он, — каждое воскресенье я приносил из леса связку дров, вот почему на меня наложено подобное наказание". После этого они увидели огненное море, в котором было множество человеческих голов, и одна голова сталкивалась с другою. "То, что мы видим, — это жилище смерти", — сказал один из братьев старшему. Черви, которые обитали в море, проникли сквозь один из двух внешних слоев лодочной обшивки. "Пусть вас это не беспокоит, сказал старший, — во власти Бога спасти нас, даже если бы обшивка была только в один слой. И хотя черви хотят нас погубить, они не могут воспротивиться Его Воле". После этого перед ними показался еще один остров, чистый и прекрасный. На нем рос красивый лес, изобильный медом. А посреди была полянка, поросшая зеленой травой, и озеро, наполненное сладкой, прозрачной водой. Они провели неделю на этом острове, отдыхая, ибо устали от долгих скитаний. Когда же они собрались покинуть остров, из озера поднялось чудовище, и каждому из них показалось, что чудовище нападет именно на него. Поэтому они стояли перед ним в великом трепете до тех пор, пока чудовище опять не погрузилось в воды озера. С этого острова они отправились в море и гребли долгое время, покуда не обнаружили остров, где жила община Албея из Эмли. Они прибыли туда в полночь. На берегу мореплаватели увидели источник, но вода в нем была горькой. Потом они нашли другой источник, и вода в нем была чистой и прозрачной. Слуга захотел попить из источника. "Лучше покинуть это место, — сказал старший, — вдруг на острове есть кто-нибудь". После этого они заметили свет и отправились в ту сторону, где и повстречали двенадцать человек, совершавших молитву, и у них не было никакого иного света, кроме сияния, исходившего от их глаз. Один из них подошел к пилигримам и приветствовал их, расспросив о новостях. Они поведали ему о своих приключениях и попросили воды из колодца. Он сказал им: "Вы сможете наполнить свои сосуды самой чистой водой, когда старший из вас даст вам на то соизволение". Служка спросил: "Кто вы?" — "Мы — община Албея из Эмли, — ответил один из жителей острова, — мы были на одной из двух лодок Албея и, с соизволения Господа, останемся здесь до дня Страшного суда, исполняя скорбную песнь по каждому, кто умер на море. И вы должны покинуть эту землю, — добавил он, — до наступления утра, ибо не в этом месте произойдет ваше воскрешение. А если вы не уедете до наступления утра, с вами случится худшее; увидев остров при дневном свете и разлучившись с ним, вы подвергнете свой ум и естество невероятным страданиям. Так что лучше вам отплыть отсюда, пока стоит ночь". Они исполнили все так, как он сказал. "Можем ли мы взять с собой камни, что лежат на берегу?" — спросили они. "Лучше получить разрешение", — сказал старший из тех, кто был в церкви. И служка получил разрешение взять камни и воду. Но старший предупредил его, что те, кто возьмет камни, будут горевать, но также будут горевать и те, кто не возьмет их. Кто-то взял один камень, кто-то два, кто-то три. Когда приблизилось утро, они испили по глотку воды из источника и от этого погрузились в глубокий сон. Пробудившись, они посмотрели на свои камни: среди них были кристаллы, серебро и золото. Принялись горевать те, кто взял хотя бы один камень, но загоревали и те, кто не взял ни одного, ибо те, кто взял, горевали потому, что взяли слишком мало. Так исполнились слова того человека. После этого перед ними показался удивительный остров и седовласый старец, певший псалмы. На том острове стояли прекрасные, ладно построенные церкви с чистыми, сияющими алтарями и росла шелковистая зеленая трава, покрытая каплями медовой росы; маленькие прелестные пчелы и красивые красноголовые птицы пели там — и слушать их было наслаждением. Мореплаватели отплыли оттуда и принялись грести до тех пор, пока не увидели другой остров. На этом острове была маленькая церковь. Одинокий седовласый старый священник возносил молитвы. Они позвонили в колокол у входа. Прекрасная птица прилетела, чтобы поговорить с ними, и они рассказали ей, кто они и откуда. А птица передала их слова старцу. "Открой им", — сказал старец. Птица распахнула перед ними дверь, и они приветствовали друг друга, и провели там ночь. С небес к ним спустился посланец, принесший пищу для каждого. Наутро старец сказал, чтобы они уезжали, ибо их воскресение произойдет не в этом месте, и он поведал им о том, что будет с ними дальше. Затем они оказались на острове, где жил один из учеников Христовых, и остров этот был чудесным. Там стояли келья и церковь. Перед церковью они пропели Богу "Отче наш". И тогда старец, который был в церкви, сказал: "Желанна здесь молитва Наставнику нашему Иисусу! Но откуда вы узнали о Нем? Я один из Его учеников, — сказал он, — и я избегал Его, и бежал от Него в море, потом попал на этот остров и питался растущими здесь травами, а также плодами до тех пор, покуда ангел не спустился ко мне с небес и сказал: "Ты поступил неверно, однако ты будешь вести подобную жизнь, не зная смерти, вплоть до Страшного суда". И я пребываю в этом месте по сей день, и у меня нет никакой иной пищи, кроме той, которую он приносит мне ежедневно в полдень". После этого они все вместе отправились в дом и испросили у Неба пищу, уготованную для них, и после того, как помолились, чтобы еда была дарована всем им одновременно, появился перед ними ангел и оставил им еду на плите, лежащей на берегу, и там был хлеб для каждого, а на хлебе лежал кусок рыбы, и каждый кусок имел именно тот вкус, которого желал тот, для кого он был предназначен. После этого они попрощались, и старец поведал им об их грядущих странствиях. А еще он сказал им: "От меня вы сейчас отправитесь по морю к мысу в Испании, и там вас встретит судно рыбаков, которое доставит вас на землю. И когда ты, — он обратился к епископу, — спустишься с лодки на берег, трижды преклонись перед Богом, и вокруг того места, до которого ты дотронешься лицом, отовсюду соберутся люди, ты построишь там церковь и создашь общину. И слава твоя достигнет Папы, и наместник святого Петра призовет тебя в Рим, и ты вместо себя оставишь своего священника, а дьякона сделаешь ризничим, и это место не придет в запустение вплоть до дня Страшного суда. А служку вы высадите в Британии, и он будет жить там до конца своих дней".

После этого они распрощались со старцем и покинули остров, и все вышло именно так от самого начала до самого конца, как он предсказал им. Епископ отправился в Рим, а служка поведал миру об этом путешествии.

Вот и закончен рассказ о странствиях лодки трех сыновей Коналла.

Плавание клириков Святого Колумбана

Когда приблизился последний час жизни короля всей Ирландии — Домналла, сына Аэды, сына Аинмира, он поделил свои земли между двумя сыновьями, Фиахой и Доннхадом. Доннхаду он оставил верховную власть над Ирландией, а танство Ирландии и дружину благородных юношей — Фиахе, а также он получил владения наследного принца — земли Фир-Росс и Мугдоирн-Майген, там не было собственного короля, потому что у жившего в тех местах клана было в обычае убивать правителей из своего рода. Поэтому Домналл поставил над ними своего сына Фиаху, чтобы они служили ему от самой Тары до Айлиха. Когда Фиаха прибыл в эти земли, народ собрался к нему, и он сказал им: "Передайте мне свое королевство и власть и постройте для меня крепости, возведите форты, разбейте палисадники, сложите большие дома и сделайте навесы, под которыми можно пировать на открытом воздухе". Они ответили: "Мы выполним это, хотя никогда прежде мы не делали так много для наших повелителей, ибо у нас в обычае убивать их". Они усердно потрудились над всем этим, и от тяжелого труда кровь запеклась у них на губах. Как-то раз они сошлись все вместе, а среди них были два принца королевской крови, потомки их собственных правителей, — Диармайт Олмар и Аиллиль, которые сказали: "По правде, правитель из близлежащих земель еще хуже для вас, чем из своих, ибо ни отцы наши, ни далекие предки не подвергали вас подобным тяготам, хотя вы беспрестанно убивали их". И тогда собравшиеся люди задумали убить Фиаху. В скором времени Фиаха сам пришел на сход, и когда его слуги увидели пробегавшего мимо оленя, они спустили на него собак, а сами побежали вслед за собаками, оставив Фиаху на собрании одного. Тогда находившиеся там люди предали его и убили и после этого отправились искать убежища к Ронану Справедливому и Майну, сыну Ньяла из Девяти Заложников, ибо они были главными заступниками в Ирландии. Когда Доннхаду, сыну Домналла, стало известно о том, что его брат убит людьми Росса и Мугдоирн-Майген, Доннхад тут же собрал большое войско и отправился против них, чтобы силой заставить заступников выдать убийц. А заступники сказали: "Не серчай на нас, ибо если ты поступишь так, то не останется больше заступников в Ирландии. Но мы обещаем тебе поступить так, как повелит Колумбан, сын Фейдлимида, находящийся сейчас на Хи". — "Я согласен с этим", — ответил Доннхад, и они отправили послов на остров Хи, чтобы рассказать Колумбану о том, что произошло — от начала до конца. И вот какое решение вынес Колумбан: пусть из числа тех, кто совершил убийство, отберут трижды двадцать мужчин и трижды двадцать женщин, красивых и сильных, и вместе с детьми и имуществом отправят их в открытое море — так чтобы они больше не возвращались в Ирландию. А еще он сказал, что землю, на которой был убит сын короля Эйре <Эйре — Ирландия>, следует навечно передать святому Патрику. Для них были построены корабли, и по воле Колумбана они отправились в открытое море. Заодно пустились в плавание два ученика святого: Снегдус и Мак-Райли — их Колумбан послал как свидетелей исполнения приговора. И после того как они уже были далеко в открытом море, клирики повернули назад в Ирландию, к тому месту, где жил Доннхад, а по возвращении рассказали обо всем королю и попрощались с ним, собираясь в свою обитель. Король же предложил им: "Оставайтесь до конца весны, а когда придет лето, отправляйтесь к себе домой". Клирики так и поступили и задержались, послушавшись королевского совета, их отвезли в Дерри и отвели им там келью, а также пропитание за королевский счет, и они пробыли там всю весну до наступления лета. Тут они попрощались с королем и отправились на своей кожаной лодке в море, но вдруг подул противоположный ветер, который унес их на северо-восток от Ирландии, и множество чудес повидали они во время своих странствий. Три дня и три ночи провели они в открытом море без воды и, измучившись от жажды, заснули. Ото сна их пробудил скрежет днища лодки о песок на берегу. Они высадились на остров с прекрасной плодородной землей, покрытый зеленой травой, а посреди острова бил источник сладостный, как парное молоко. Каждый из них зачерпнул по глотку, и они благословили остров. Не обнаружив там никого, с кем можно было бы поговорить, они отплыли в море. "Давайте предадим себя Божьей воле, — сказали они, — будем соблюдать воздержание, поститься, пусть Господь направляет нашу лодку по бескрайним волнам моря Океана". Они плыли три дня и три ночи, и вот перед ними показался остров. Он радовал глаз, ибо на нем росло дерево с зеленой раскидистой кроной, а посреди острова был серебряный палисад, за ним — лососевый пруд, и берег пруда был выложен серебряными плитами. В этом пруду плескались озорные лососи величиною с годовалого теленка, круглобокие, светлопузые и с красными пятнами. "Разумеется, — сказали мореплаватели, — то, что находится на этом острове, во владении Божьем, давайте отведаем рыбы и возьмем немного с собой". Так они и сделали и провели на острове три дня и три ночи. После этого они вновь пустились в плавание и три дня и три ночи странствовали по высоким волнам Океана до тех пор, пока не увидели остров. У тамошних обитателей были человеческие тела и кошачьи головы. Великий страх обуял мореплавателей, так что они миновали его стороной и направились к другому острову, на котором увидели клирика в сияющем облачении, вышедшего встретить их на морской берег. Поприветствовав его, они спросили: "Кто ты и каково твое происхождение?" Клирик ответил им: "Я из Ирландии и прибыл сюда на корабеле, с тех пор мы отвоевали половину острова у котоголовых, но все мои спутники погибли. Идите со мной, и в течение трех дней и трех ночей я буду потчевать вас вином, хлебом и рыбой". И они остались там на три дня и три ночи. Потом распрощались с клириком, сели в лодку и отправились странствовать по морю Океану, отдавшись на волю волн. Испытав тяготы странствий, они увидели впереди остров. На нем стояло одинокое величественное дерево с серебряными ветвями и золотыми листьями, крона его простиралась над всем островом, а на каждой ветке сидело множество птиц с серебряными крыльями. А на верхушке дерева стоял трон. А на нем — птица с золотой головой и серебряными крыльями. И вот о чем пела эта птица: с утра до истечения третьей части дня о том, как Бог сотворил мир, и с третьей части дня до полудня — о рождении и крещении Сына Божьего, о Его погребении и Воскресении, а после полудня — о том, что произойдет в день Страшного суда. Птицы на ветках внимали этим песням и вслед за тем принялись хлопать крыльями, отчего вниз потоки крови потекли. Клирики тоже внимали мелодичному пению птицы, и затем им был дарован лист с этого дерева, и накрыл этот лист их, ибо размером он был со шкуру взрослого быка. "Возьмите его с собой, — сказала птица, — и, возвратившись на остров Уи, положите на алтарь Колумбана". А на листе этом было описание Небесных чертогов, ангелов и Преисподней. После этого птица покинула их. И, проснувшись, они не увидели ни острова, ни дерева, ни птицы, но лист остался, и на нем начертано описание Небесных чертогов, Самого Досточтимого Царя и прочего.

После этого на мореплавателей обрушилась великая буря, так что души их были разлучены с телами и унесены, чтобы узреть Небеса и Преисподнюю, подобно тому как они были явлены апостолам. И вот в какую страну они попали вначале — то была Страна Святых, страна плодородная, сияющая, благодатная и удивительная, святые ходили там облаченные в одежды из белого льна, прикрыв головы белыми клобуками. Святые из восточных земель занимали восточную часть Страны Святых, из западных — западную, святые из северных и южных земель — север и юг. Каждый, кто оказывался в Стране Святых, слышал музыку и погружался в созерцание сосуда, заключавшего в себе девять чинов небесных. Святые порой сами исполняли чудесную музыку, славящую Бога, а порою слушали музыку небесного воинства, ибо им не о чем было заботиться, кроме музыки и созерцания Божественного сияния, ведь насыщались они ароматами, которыми была наполнена эта земля. На юго-восток оттуда расположено удивительное царство, отгороженное от Страны Святых хрустальным занавесом, а к югу стоят золотые врата, сквозь которые можно разглядеть облик всех чинов небесного воинства. Святых и небесное воинство не отделяют друг от друга ни тьма, ни занавес, вид находящегося по другую сторону небесного воинства и исходящее от него неизбывное сияние никогда не скрываются от святых. Более того, огненное кольцо окружает эту землю, и любой может проникнуть внутрь него и выйти наружу, ибо оно не причиняет праведникам никакого вреда. Двенадцать апостолов и Дева Мария стоят возле Всемогущего Господа, патриархи, пророки и ученики Христа находятся поблизости от апостолов, а святые девы — по правую руку от Девы Марии. Их окружают младенцы и дети, наслаждающиеся пением птиц из сонма небесного воинства. Сияющие отряды ангелов-хранителей со смирением и заботой вечно пекутся о них перед лицом Царя Небесного. Воистину ни один человек в этом мире не сможет доподлинно описать тех, кто находится там!

Праведники пребывают в Стране Святых, в великой славе до наступления дня Страшного суда, и они будут находиться там, созерцая лик Господа, который не сокроет от них ни пелена, ни тень во веки веков.

И хотя величественны и прекрасны сияние, счастье и свет, окутывающие Страну Святых, в тысячу раз превосходит все это вид равнины небесного воинства, простирающейся вокруг Трона Господа. И вот каков этот трон: он подобен находящемуся под балдахином сиденью, покоящемуся на четырех драгоценных камнях. Оттуда доносится гармоничная мелодия, издаваемая этими каменными колоннами. И уже одно это свидетельствует о славе и величии трона. Три благородные птицы сидят перед Царем Небесным, и их помыслы всегда обращены к Творцу. Их пение, славящее и возвеличивающее Господа, знаменует приход каждого из восьми часов для совершения молитвы, и вслед за ними песню подхватывает хор архангелов, а им вторят все небесное воинство, святые и девы.

Величественная арка возвышается над царственным троном Господа, венчая Творца, словно разукрашенный шлем или королевская диадема. Если человеческие глаза увидят ее, то сразу ослепнут. Три круга отделяют Господа от небесного воинства. Тысяча раз по шесть тысяч ангелов в образе коней и птиц окружают пламенеющий трон. Далее надо сказать о Всемогущем Господе то, что никому, кроме Него Самого или Его небесного воинства, не преуспеть в описании Его сияния, силы, исходящего от Него свечения, блеска и величия, Его необыкновенной щедрости и твердости, а также всего множества ангелов и архангелов, услаждающих Его пением, и слуг, по очереди подходящих к Нему и уходящих от Него с краткими посланиями к каждому из чинов, и Его приветливости и великого добросердечия к одним и Его суровости и жесткости к другим.

Если кто постоянно смотрит на Него — с запада или с востока, с севера или с юга, — он непременно видит перед собой лик Господа, сияющий ярче солнца. Воистину Он предстает не в человеческом облике, с ногами и головою, а как огромное облако, озаряющее красным пламенем весь мир, и каждый простирается перед Ним со страхом и трепетом. Его свет переполняет все небо и землю, и сияние, наподобие королевской звезды, окружает Его. Пение трех тысяч хоров, исполняющих каждый свою мелодию, сливается в единый хор небесного воинства. Эти три тысячи мелодий сладостнее любой музыки, какая только существует на свете. Вот описание Града, где расположен трон: семь разноцветных хрустальных стен окружают его. Каждая следующая стена выше предыдущей. Основание и нижняя часть Града — из прозрачного хрусталя. Воинство небесное весьма смиренно и очень приветливо, нет такого блага, которого у них не было бы в достатке, этот Град населяют святые и пилигримы, преданные Господу. Невозможно описать это, но их строй и порядок таков, что ни спиною, ни боком ни один из них не поворачивается к другому, но благодаря могуществу Господа они стоят лицом к лицу, на одной высоте и одинаковом расстоянии вокруг трона, и в то же время лица их обращены к Богу.

Алтарная преграда из хрусталя отделяет каждые два хора друг от друга, она украшена серебром, золотом и еще тремя полыхающими сверху драгоценными камнями, издающими мягкий, мелодичный звук, соединяющийся со сладостной музыкой хоров. Семь тысяч ангелов в образе языков пламени озаряют город со всех сторон, еще семь тысяч ангелов полыхают в самом его сердце, освещая то, что расположено вокруг. Люди со всего света собраны в одном месте, и сколь бы они ни были многочисленны, аромата, поднимающегося от одного языка этого пламени, хватит, чтобы насытить их всех.

Вот как выглядят небесное воинство, и сонм <праведников>, и ангел-хранитель. Перед главными вратами Града расположены два занавеса занавес огня и занавес льда, и их верхние части сталкиваются друг с другом на протяжении всей вечности. Когда это происходит, звук от удара распространяется по всему миру. Племя Адама, услышав его, с ужасом, дрожью и трепетом падает ниц. Горьким и наводящим страх кажется этот звук грешникам. Но если находиться с другой стороны от занавесов, там же где небесное воинство, то ужасного грома почти не слышно, он превращается в сладостную музыку, которая разливается там повсюду. Величественно местоположение этого Града, ибо лишь "малое из многого" мы смогли поведать о всевозможных чудесах и диковинах. Не часто выпадает на долю души, после того как она пребывала в единстве с телом, вознестись к трону Создателя, разве что ангелы станут ее проводниками. Ибо нелегко подняться до самого седьмого неба, и чем выше, тем труднее становится восхождение. На пути человека в Царство Божие расположены шесть охраняемых врат. И каждые из этих врат охраняет страж из небесного воинства. Первые врата охраняет архангел Михаил, а по бокам от него стоят две девы, и у них в руках железные прутья, которыми они стегают и бьют грешников, — вот какова первая кара, которой подвергаются нечестивые. Воистину врата, ведущие на второе небо, охраняет архангел Уриил, рядом с ним две девы с железными прутьями, которыми они хлещут грешников по лицам. Перед этими вратами течет огненная, переполненная пламенем река. Два ангела ведут души по этому потоку, и в нем святые подвергаются испытаниям и освобождаются от лежащего на всех груза вины. Там же расположен сияющий источник, цветущий и благоухающий, предназначенный для утешения праведных душ. Но он обжигает души грешников и делает их страдания еще сильнее. Огненный занавес пылает перед третьим небом, на двенадцать тысяч локтей в высоту поднимается пламя. В мгновение ока души праведников невредимыми проходят сквозь этот занавес. А грешников он удерживает на протяжении двенадцати лет, и после этого им суждено перенестись к четвертым вратам. Они попадают прямо к огненной реке, подобной той, о которой уже шел рассказ, дым от пламени, полыхающем в ее русле, поднимается ввысь на двенадцать миль. Души праведников пересекают ее в мгновение ока. А души грешников задерживаются там на двенадцать лет, пребывая в ничтожестве и мучениях до тех пор, пока стерегущий ангел не перенесет их к пятым вратам. Там течет еще одна огненная река, но она не похожа на прочие огненные реки, ибо посреди нее расположен водоворот, который засасывает души грешников, удерживая их на протяжении двенадцати лет. А праведники минуют эту реку безо всякого труда. Когда приходит время освободить грешников, ангел мутит реку тяжелым каменным жезлом и поддевает нечестивые души его концом. Затем Михаил переносит их к шестым небесным вратам, где они уже не страдают от боли или казней. Их наполняет сияние и свет драгоценных камней. После этого Михаил отправляет эти души к ангелу Троицы и представляет их перед лицом Господа.

Ничем не измерить широты гостеприимства, с которым небесное воинство и сам Господь встречают души праведников. Неправедная же душа удостаивается у Всемогущего Господа сурового приема, и Он обращается к ангелам небесным со словами: "О ангелы небесные, передайте эти души в руки Люциферу, низвергните их навечно в глубины Преисподней!" После этого неправедная душа испытывает страдания от одного взгляда Господа. Она оглашает все вокруг невероятно тягостным стоном, ибо вступает в Преисподнюю после того, как увидела славу и сияние небесного воинства Господа. Душу покидают архангелы, охранявшие ее, пока поднималась она на Небеса. После этого двенадцать огненных драконов один за другим проглатывают каждую душу, так что последний дракон извергает ее в уста дьявола, где на нее обрушивается весь спуд зла, обретающегося в Преисподней.

И вот после того, как ангел-хранитель показал душам клириков Небеса и путь, по которому отправляется каждая душа, когда расстается с телом, он перенес их в глубины Преисподней с ее многими страданиями, многими муками и многими казнями. Вот какой была первая страна, в которой они оказались: земля там была черная и выжженная, пустая и высохшая. Со всех сторон ее окружала поросшая огненным лесом долина, безбрежное пламя полыхало у всех ее границ. Низины долины были черны, середина и вершины раскалены докрасна. В ней обитали восемь чудовищ с глазами, как у огненных коршунов. Широкий мост повис над долиной, где несли наказания души грешников. Он соединял два ее края, концы моста располагались внизу, а середина вздымалась ввысь. Три сонма душ собирались перейти по нему, но не всем это удавалось. Для одних мост был широк от самого начала до самого конца, так что они невредимыми следовали по нему через огненную долину, не испытывая ни страха, ни ужаса. Когда же иные души подходили к нему, мост становился узким в самом начале и широким в конце, так что они перебирались через долину, подвергаясь большому риску. Для третьих этот мост оказывался широким в начале, но узким в конце, так что посредине пути они падали в полную ужасов долину прямо в пасти восьми пламенеющим чудовищам, которые там обитают. Есть люди, для которых этот путь оказывается легким: это те, кто соблюдал воздержание, те, кто искренне раскаялся, и те, кто добровольно принял мученичество во имя Господа. Затем есть те, для кого путь узок в начале и потом становится широким в конце, — многие из них сначала противились исполнять волю Господа, а потом обратились к служению Богу. Но те, для кого мост широк в начале и узок в конце, — это грешники, которые внимали проповеди Слова Господа, а вняв, не последовали ему. По другую сторону от огненной долины расположен берег Вечной Боли, где пребывает множество обессиливших. Боль на час отпускает их, чтобы затем мучить их снова. Те, кто находится в этом месте, — это люди, совершавшие добро и зло в равной мере. В день Страшного суда их будут судить, и в этот день добро, совершенное ими, должно перевесить зло, и они устремятся в Гавань Жизни и будут пребывать перед лицом Господа веки вечные. Поблизости от них находятся те, кто мучится безмерно. Они привязаны к огненным столпам и по подбородок погружены в огненное море, огненные цепи, словно змеи, обвивают их груди, а лица их пылают от боли. Те, кто подвергается подобным мучениям, — это отцеубийцы и разорители Божьей Церкви, немилосердные управители церковного имущества, которые при жизни копили богатства для себя, а не для нужд Господа. А рядом с ними пребывает великое множество тех, кто по пояс погряз в черной трясине, они одеты в короткие ледяные рясы и никогда не знают отдыха, ибо одну половину их тела обжигает холод, а другую — жар. Целый сонм чертей с огненными булавами в руках снует вокруг них и бьет их по головам, и этому нет конца. Их лица обращены к северу, и жестокий ветер хлещет их по щекам. Потоки огненных струй, от которых невозможно скрыться, изливаются на них сверху, и они веками должны терпеть все это, стеная и плача. У одних струи пламени бьют прямо из отверстий в голове, у других в головы забиты огненные гвозди. Те, кто подвергается подобным мучениям, — это воры, преступники, предатели, богохульники, разбойники, грабители, лживые судьи, спорщики, колдуны, пасквилянты, бунтовщики и миряне, проповедовавшие ересь. Великое множество находится на острове посреди огненного моря. И серебряный вал поданной ими милостыни защищает их от пламени. Это те, кто при жизни не пренебрегал милосердием, но при этом купался в роскоши и плотских наслаждениях до самой смерти, поэтому поданная ими милостыня будет им в помощь вплоть до Страшного суда, а после Страшного суда они окажутся в Гавани Жизни. А еще там есть такие, кто облачен в огненные одежды, ниспадающие до самой земли. Их жалобные стоны и плач слышны по всей Преисподней. Демоны душат их и пичкают из своих рук зловонными полусырыми собаками, приказывая грешникам проглатывать их. Красные огненные колеса полыхают вокруг их шей. Каждый второй час этих несчастных достают на сушу, а по его прошествии низвергают обратно в бездну. Те, кто подвергается подобным мукам, — люди, посвященные в сан и преступившие свои обеты, святоши, лгавшие и обманывавшие толпу, заставляя верить в чудеса, которых не совершали. А еще были там души, насаженные на огненные вертела, и они отбивались от сонма чертей. Неисчислимое множество горящих стрел обрушивали на них демоны. Не находя покоя, они обращались в бегство и мчались до тех пор, покуда не достигали черных озер Преисподней, чтобы окунуться в них и затушить пламя. Но там их страдания только приумножались. Те, кто подвергался подобным мукам, были нечестными ремесленниками, обманщиками, лживыми торговцами и несправедливыми судьями, нечестивыми королями, творившими зло, кровосмесителями и прелюбодействовавшими с женщинами.

Затем в мгновение ока они перенеслись через золотые врата и хрустальный занавес в Страну Святых, куда они попали сразу после того, как расстались со своими телами. И хотя они хотели задержаться там, ангел сказал им: "Отправляйтесь назад к тем телам, которые вы покинули, и поведайте на пирах и сходах о наградах Небес и казнях Преисподней!" Так они были возвращены на свою лодку и, не видя никакого огня, снова пустились в плавание.

Скитаясь по волнам моря Океана, они увидели прекрасный остров, на котором росли раскидистые лиственные деревья с прекрасными цветами, полными меда. Посреди острова находилось озеро, дно которого было наполнено жемчугами и драгоценными камнями, а вокруг росли ароматные травы. Мореплаватели увидели там огромных уродливых людей с лошадиными гривами, собачьими головами и человеческими телами. После того как братья высадились на остров, их обуяли страх и ужас перед удивительными, неведомыми людьми. Там возвышались скалы, с которых свешивались покрытые шипами и ягодами ветки ежевики, и стоял лес, красивый и удивительный, полный всевозможных плодов и ягод. Клирики принялись собирать и есть их, а когда набрали столько ягод, сколько показалось им достаточным, покинули остров. Устав от странствий, они увидели остров, на берегу которого вышел их встретить старый, седой и смиренный клирик, облаченный в белые церковные одежды. Они поприветствовали друг друга и стали расспрашивать о новостях. Он спросил их: "Откуда вы прибыли?" А они рассказали ему свою историю от начала и до конца, поведав о том, что отплыли из Ирландии и долгое время странствовали по открытому морю Океану от одного прекрасного острова к другому. Он ответил: "Оставайтесь, здесь вы найдете приют и получите в достатке рыбы, вина и хлеба". Они отправились вместе с ним и провели на этом острове три дня и три ночи, а затем сели в свою лодку и поплыли дальше. Они погрузились в сон и пробудились от скрежета днища лодки о песок на берегу. Они встали и увидели поля спелых хлебов, покрывавшие остров, и ужасных людей с головами свиней и человеческими телами. Те, заметив лодку, пытались добраться до нее, они поднимали комья земли и швыряли в братьев, которые, испугавшись, поплыли вдоль берега. Тогда ужасные люди спустились к воде и вошли в море по самую шею. "О братия Колумбана, — кричали они, — не приближайтесь к нам, ибо мы из рода Каина, проклятые, и у нас нет иного обиталища, кроме этого острова, который мы должны возделывать!" Клирики миновали их и направили свою лодку в море по высоким волнам Океана. Головы их отяжелели, сердца наполнились печалью и ужасом, они исторгли из себя море слез, так что их одежда на груди промокла насквозь. Они непрестанно думали о Колумбане и принимались молиться и петь псалмы. Прошло совсем немного времени, и перед ними показался остров, с которого доносились песня черного дрозда и пение женщин, которые вышли навстречу лодке. И вот что они пели: "Да направит нас благословение Божие, да обнимет нас Сын Девы Марии!" Клирики сказали: "Спойте нам еще! Ибо, судя по мелодии, мы полагаем, что эта музыка, инструменты и песня женщин Эйре". Женщины ответили им на это так: "Пойдемте с нами во дворец, и там вы поговорите с королем". Они отправились вместе с женщинами во дворец, где жил король, который приветствовал их и спросил: "Откуда вы прибыли и каково ваше происхождение?" Они ответили: "Мы из братии Колумбана, прибыли мы из Ирландии". — "Знаете ли вы, — спросил король, — сколько сыновей Домналла, сына Аэды, еще живы?" — "Только один остался в живых, — ответили они. — Люди Росса убили Фиаху, второго сына, и нам дороги те, кто его убил, в том числе Диармайт Олмара и Аиллиль, но об их судьбе с тех пор нам ничего не ведомо". — "Правду вы говорите, клирики, — сказал король, — и мы те самые люди, которые убили королевского сына. Мы живем не старея и не умирая и останемся здесь до Страшного суда, когда Илия и Енох выйдут сражаться с Антихристом. Вместе с ними мы отправимся на битву и заодно с ними погибнем. А до тех пор мы пребываем на этом острове, под сенью золота и серебра. И если вы снова окажетесь в Ирландии, скажите, что здесь расположены два озера, озеро огня и озера воды, и, если бы не Мартин и Патрик, вода и огонь уже давно обрушились бы на Ирландию". — "Жаль, ответили клирики, — что нам не довелось увидеть Еноха и Илию, ибо мы хотели бы поговорить с ними". — "Это невозможно, — сказал король, — ибо они находятся в тайном месте и будут оставаться там до тех пор, пока не выйдут сражаться с Антихристом". После этого клирики приготовились к отплытию, и король сказал им: "Задержитесь у нас, ибо так приятно <снова> видеть вас". Но они решили поспешить. А вот каким был этот остров: у его основания струился быстрый поток, и клирики окунулись в него, чтобы помыться, а вода там текла то горячая, то холодная — в соответствии с их пожеланиями. Этот источник питала дождевая вода. Потом они отправились в жилище короля. Благословенным был этот дом, благословенны были его палаты, дивной была обстановка, ибо сто дверей было в этом доме, и у каждых дверей стоял священник с Телом Христовым, и большая толпа мужчин и женщин стремилась получить причастие. Клирики вошли в дом и поприветствовали их, а затем вместе с этими мужчинами и женщинами отправились слушать мессу. После этого им поднесли вино, и король сказал клирикам: "Сообщите народу острова Эйре, что на них будет наложено великое наказание. Чужеземцы, люди на кораблях, воины с копьями, лишенные всякой веры, придут из-за моря, заселят половину острова и обложат их данью. Вот какая кара постигнет их за то, что они пренебрегли заповедями Божьими и Его учением. Год и месяц вы проведете в море, и возвратитесь невредимыми, и поведаете о своих странствиях людям Ирландии".

Плавание монахов на остров Еноха и Илии

Живший в XII веке хронист-стихотворец Годфрид Витербосский, автор сочинения, озаглавленного «Пантеон» и представляющего собой изложение всемирной истории в стихах и прозе, записал, правда рифмованными стихами, сюжет, который упоминается во всех средневековых ирландских преданиях о скитаниях по морю Океану. Страна, где пребывают Енох и Илия, ожидающие своего часа, чтобы вступить в сражение с Антихристом, волновала воображение монахов-мореплавателей. Считалось, что эта земля должна быть расположена где-то неподалеку от Рая, но вот где именно? В изложении Годфрида убежищем Еноха и Илии становится золотой остров. Скорее всего автор опустил остальные эпизоды, связанные с плаванием монахов по Океану, сохранив лишь то, что считал необходимым поведать о Енохе. Остается только сожалеть о том, что Годфрид счел эту историю подходящей для версификации, включая в «Пантеон» прозаические отрывки, он по большей части просто переписывал их из первоисточника, почти не внося изменений. Мы предпочли не смущать читателя размером и рифмами и изложить историю плавания к острову Еноха и Илии в прозе, что делает ее более понятной и доступной.

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА О ЕНОХЕ И ИЛИИ

О Енохе и Илии повествует Священное Писание, а также многие древнейшие книги, поэтому то, о чем мы поведаем, весьма достоверно. Согласно Иосифу Флавию, Рай находится в стране Эдем, на Востоке, за Океаном. Известно, что в некой книге, хранящейся в церкви Святого Матфея — за пределами Британии, у края земли, — к "Деяниям апостолов" добавлен пространный рассказ об этих пророках. В нем подтверждается мнение Иосифа о месте расположения Рая и говорится, что там пребывают Енох и Илия. Райская страна — а может быть, королевство — сотворена из золота и драгоценных камней. Четыре райские реки выносят эти сокровища из пределов Рая в обитаемый мир. Мы же, нисколько не сомневаясь в том, что авторам была ведома истина, почерпнули из рукописи этот рассказ и изложили его здесь своими словами. Кто поспорит с тем, что предания древние и сокровенные становятся известны нам не иначе как из писаний предшественников, полагаясь на истинность которых, мы обретаем знания?

ИСТОРИЯ О ЕНОХЕ И ИЛИИ, О ТОМ, ГДЕ И КАК ОНИ ЖИВУТ

Если тот, кто читает это, желает знать, где обитает Енох, какова его обитель, что за жизнь он ведет, так внимай: коли спрашиваешь о чудесном чудесное получай в ответ.

У самого края мира, где плещется море Океан, есть место, над которым почти не властны недуги времени, и жизнь в той земле протекает спокойно и размеренно. Там стоит церковь Святого Михаила, где обитают святые мужи, кельтские монахи, одарившие Британию учением Божьим. Они исследуют уголки моря и суши, пускаются в долгие странствия, чтобы повстречаться с людьми, живущими в далеких землях, и разузнать о неведомых странах. И вот как-то раз святые мужи, желавшие повидать многочисленные чудеса Океана, отправились в путь. Они развернули парус и поплыли по морю, их корабль долго бороздил воды в высоких широтах, и мореплаватели видели лишь небесный свод да морскую гладь. Когда стал подходить к концу уже третий год их скитаний, святые мужи весьма опечалились, ибо у них совсем истощилась пища. Вдруг они заметили посреди моря крутой утес, а на нем стояла статуя девы, которая своими перстами указывала им направление. Они поплыли в ту сторону, и на следующее утро перед ними предстало еще одно изображение, указывавшее путь. Повернув туда и расправив парус, они отправились с ликованием вперед. Вдалеке показались горы, и, увидев их, святые мужи преисполнились доброй надежды. Там не было земли, а только золотая гора, с которой поднимались подобные молниям искры, испускавшие лучи. Чудесным было благоухание горы, чудесным было расположение этого места, однако святые мужи не услышали ни рева зверей, ни голосов поселенцев, хотя вся эта местность была наполнена благом. Когда же их судно пристало в бухте на златом берегу, половина людей осталась на корабле, а другие отправились узнать, что это за гора и где именно она расположена. Целый день они истратили на то, чтобы обойти гору, а к вечеру увидели на берегу город, окруженный мощными стенами, целиком сложенными из золота. Ворота были закрыты, люди не осмелились их тронуть. Ожидая позволения войти, они решили заночевать там, надеясь увидеть людей, которые обитают в этой части света. Но ни голос человека, ни рев животного, ни какие иные звуки — ничто не нарушило стоявшей там тишины, никого не было видно снаружи. Едва забрезжил рассвет, ворота города распахнулись сами собой. Святые мужи вошли через них и увидели внутри дома, сложенные из золота. На городской площади не было видно ни одного жителя. Обойдя город со всех сторон, они добрались до церкви, сиявшей золотом и драгоценными камнями. Вокруг церкви была ограда — целиком золотая. Внутри стоял образ Девы Марии, сделанный из золота и драгоценных камней. Алтарь сиял золотом. Золотыми были ступени, в изобилии украшенные драгоценными камнями. Крыша тоже была покрыта золотом и камнями. Вид этого строения поражал великолепием. Воздух был наполнен чудесным благоуханием. Будто оказавшись в раю, монахи сперва трепетали, а затем исполнились радости и стали вопрошать со словами молитвы на устах, чьи же это владения.

Было их числом человек сто, и с ними были двое пресвитеров. Они ощупывали друг друга, пытаясь понять, не сон ли это. Все удивлялись, как корабль мог оказаться в столь пустынном и чудесном месте. А еще они мечтали увидеть разумного человека, ибо в этой церкви не было ни единого клирика. Оба пресвитера отправились осматривать обитель и обнаружили дверцу, ведущую в маленькую, наполненную сиянием комнату, в которой сидели два седых мужа. Гостеприимные старцы встали, приветствуя монахов, а монахи поприветствовали их в ответ. Старцы спросили, кто они такие и чего желают. Мужи ответили: "Мы — кельтские монахи, последователи Христа. В эти места мы прибыли, чтобы осмотреть святыни. Мы просим вас, отцы, поведать о том, кто царь сей области, где находится ваша обитель, чем занимаетесь вы оба, какими делами, как имена ваши, поклоняетесь ли Христу, придерживаетесь ли нашей веры и позволит ли нам море Океан возвратиться назад?"

Длинные были бороды у старцев, седые пышные волосы. Они подняли с колен обратившихся к ним с мольбой мореплавателей и дали такой ответ: "Царь наш — это Бог, Творец небес и тверди, город населяет стража херувимов и серафимов, ангелы являются обитателями этих мест. Ангельский хор поет хвалу Господу, мы вкушаем небесную пищу, вам пищи нашей следует сторониться. Здесь царит тишина, которую ничто не может нарушить. Один день у нас исчисляется сотней лет. Феб трижды блеснет на этом небе, а в миру все вещи станут на триста лет старше. На родине вашей уже состарились те младенцы, которых родили матери после вашего отплытия, и ни одного из них уже нет в живых, сменились шесть или семь поколений, на земле повсюду живут новые люди и правят новые цари, и вы сами превратитесь в старцев, когда снова окажетесь там. О вы, двое пресвитеров, Христовы сотоварищи, встаньте, исполнив хвалу Господу, пропойте мессу, мы желаем присоединиться к вашим таинствам". На алтаре вдруг появилось священническое облачение, и они принялись служить праздничную мессу, славя Бога своим пением и со смирением причастившись Тела Господа. Когда закончилась месса, у старцев была готова трапеза, и спутники отведали ангельского хлеба — пищу прародителей человеческих. Эти старцы, как они оба подтвердили собственными устами, и были Илией и Енохом. Мореплаватели обратились к ним с вопросом: "Мы читали в Писании, что во имя Христово вы будете противостоять войску Антихриста, и сразитесь с ним за Божью веру, и он убьет вас, а тела не предаст погребению. После этого Христос сокрушит его могуществом Своим. Скажите, когда это будет?" Енох встал и ответил: "То, о чем вы говорите, предопределено Господом, однако мы не ведаем, когда это произойдет, ибо Бог не открывает будущего. Помыслы Его никому не ведомы, воля Неба определит и год, и час".

И тогда сказал Илия: "Пришло время вам возвращаться. Если хотите, наполните свое судно золотом и камнями, ваше плавание будет успешным. Попутный ветер понесет вас по спокойному морю, и через пятнадцать дней вы достигните родных берегов. Сейчас я вижу вас молодыми, а там вы станете стариками".

В третий раз забрезжил рассвет, они возвратились к своим спутникам, обнаружив корабль там, где его оставили. Подул благоприятный морской ветер. Пятнадцать дней Бог отвел им на возвращение. Они увидели берег Британии и пределы Уэльса, но им не удалось найти церковь Святого Матфея, где некогда монахи проповедовали святое Божье учение, не было и обители, которой прежде они владели, не стало той братии, некогда проживавшей там, все исчезло — и города, и люди, и стены. Смотритель был новым, новый народ, новая паства, у страны новый закон, у князей — новый король. Все старое ушло — а на месте его появилось новое. Они не могли узнать ничего вокруг — ни места, ни людей, язык, на котором говорили жители, был для них не понятен. Залившись слезами, они принялись сетовать на том, что родина и люди им не знакомы. И те, кто был вчера в обличье юношей, с наступлением утра постарели и покрылись сединою. Они почувствовали себя дряхлыми и несчастными. Им захотелось поведать о своих деяниях какому-нибудь образованному человеку, и они нашли приют у монахов, живущих при церкви, рассказали им о долгих странствиях, насчитав три года, в течение которых они блуждали по морю. Как сказано на страницах хранящейся там книги, монахи, записав эту историю, поняли, что минуло вовсе не три года, а триста. Все, о чем поведали по возвращении кельтские монахи, было записано в книге, которая хранится в церкви Святого Матфея. А тот, кто не доверяет мне, пусть поверит им.

 

ОБ ОСТРОВАХ В МОРЕ ОКЕАНЕ

Острова в Океане — одна из самых идеально упорядоченных структур раннего Средневековья. Ученый епископ Исидор Севильский, подведя итог трудам римских энциклопедистов, насчитал двенадцать островов и архипелагов, окружающих со всех сторон круг земной: Британия, Танатос, Фула, Оркнейские острова, Шотландия и Ирландия, Кадис, острова Счастливых, Геспериды, Горгады, Хрис и Аргир, Тапробана, Тилес. Постепенно одни стали исчезать из этого списка, другие, наоборот, появляться. Пять островов были размещены рядом с Европой, четыре — с Африкой, три — с Индией. В этом был также своеобразный символизм чисел. Епископ Исидор писал:

"Британия, остров в Океане, отделена от всего мира морским течением, а названа она по имени обитающего там народа. Она расположена напротив Галлии и обращена к Испании, ее окружность составляет четыре тысячи восемьсот семьдесят пять миль. Там много больших рек, горячих источников, она изобильна металлами, гагатами, перлами и многим другим.

Танатос, остров в Океане, расположен в Галльском проливе и отделен от Британии узкой лагуной, там хлебородные поля и плодородные пашни. Назван он Танатосом потому, что змеи на нем умирают, и люди покупают привезенную оттуда землю, ибо с ее помощью можно истреблять змей.

Фула — самый дальний остров в Океане, расположенный на северо-западе от Британии. Он получил свое название от солнца, ибо солнце находится там в день летнего солнцестояния, а за этим островом уже никогда не виден дневной свет. Воды омывающего его моря тягучие и густые.

Оркнейские острова расположены в Океане за Британией, их всего тридцать три, причем двадцать пустынны, а тринадцать обитаемы.

Шотландия и Ирландия — острова, находящиеся рядом с Британией, узкие, но плодородные полоски земли. Они тянутся с юго-запада на север. Ближней к материку стороной они обращены к Иберии и Океану Кантабрии, поэтому Ирландию и называют «Иберния». Шотландия же называется по имени народа, который ее населяет. Там нет змей, мало птиц, нет пчел, поэтому если привезенным оттуда песком или мелкими камнями осыпать улей, рой тут же покинет свои соты".

Хотя картина постепенно изменялась, парадигма описания океанских островов сохранялась в средневековых космографиях. Гонорий Августодунский, автор "Образа мира" — зеркала географии европейского Средневековья, отмечает: "На западе от Испании в Океане расположены острова: Британия, то есть Англия, Ирландия, Танатос, земля с которого, привезенная к другим народам, убивает змей, Остров, над которым происходит летнее солнцестояние, тридцать три Оркнейских острова, Шотландия, Фула, где деревья никогда не покрываются листвою и где на протяжении шести летних месяцев постоянный день, а на протяжении шести зимних — постоянная ночь. Оттуда на север замерзшее море и вечный холод".

Гервазий Тильсберийский (XIII век) рассказывает в "Императорских досугах" (II,11) об островах, находящихся в Атлантическом океане, более подробно:

"За Африкой расположены острова Геспериды, названные так то ли от звезды Геспер, то ли от города Геспериды. Здесь обитают овцы с белой шерстью, которая прекрасно подходит для окрашивания в пурпур. Я слышал невероятные россказни о том, что там растут золотые яблоки айвы (mala). Однако на самом деле malon означает вовсе не айву, а овцу.

За ними, в том месте, где ныне Густое море, был расположен великий остров, который, как пишет Платон, вместе со всем своим населением погрузился под воду. А величиною он превосходил Азию и Европу. Там, где дуют западный и юго-западный ветры, напротив отрогов Абилы и Кальпа, поблизости от гор Атлас, расположены в Океане острова Горгон, названные так потому, что здесь обитали горгоны. И они находятся в двух днях плавания от материка.

На юго-западе от Гибралтарского пролива есть остров Счастливых, свое название он получил потому, что изобилует всеми благами и обитатели его живут счастливо, словно в раю. Место это переполнено красотами и плодами, одарено всеми богатствами, однако оно немногим известно, ибо если его случайно и находили, то впоследствии оно уже не показывалось — сколько бы его ни искали. Вот почему оно называется «Потерянное». Говорят, что Брендан, святой муж и исследователь Океана, все же достиг его. Островом Счастливых эти земли называют философы, мы же, следуя поэтам, называем их Елисейскими полями. А Елисейские поля, как пишет Вергилий, расположены у Преисподней, и там обитают души благочестивых после того, как расстаются с телом. И они получили свое название от «элизия», то есть опущения, ибо после смерти расставшаяся с телом душа словно опускается в некое чрево, полное благоденствия, которым называют лоно Авраамово, там до воскрешения Господа Авраам и остальные святые ожидали искупления нашего и победы Христа. Другие теологи говорят, что это место находится рядом с лунной орбитой, где воздух прозрачнее.

А еще в Океане, на северо-запад от Ирландии расположены тридцать три Оркнейских острова, из которых двадцать пустынны, а тринадцать обитаемы. Исландия, то есть "земля льда", ибо «ис» на их языке обозначает «лед», и Готландия, которые подчинил власти Великой Британии Артур, король бриттов, чьи деяния вызывают такое изумление, что теперь кажутся невероятными то ли из-за своей величественности, то ли из-за того, что наши времена измельчали. Когда прошли дни его правления, эти острова отложились от Британии, и их снова подчинил власти бриттов мудрый, могучий и щедрый муж Мальгон, бывший пятым в череде королей, правивших после Артура".

Желая дополнить описание Ирландии, составленное древними авторами, Гервазий Тильсберийский сообщает: "Есть там один остров, расположенный в заливе моря, носящем имя святого Брендана, куда не залетают мухи и где не обитают ядовитые животные. Если пылью с этого острова посыпать какую-либо ядовитую змею или жабу, она погибнет. <…> А еще из шкур любого скота, который водится в Ирландии, получаются ремни для обуви, и такие, что когда обутые в них люди ходят по земле, от этого лопаются ядовитые черви. То же самое происходит, если водой, смешанной с оскребками кожи и стружкой деревьев, которые там растут, обрызгать ядовитых тварей" ("Императорские досуги", II, 10).

К первой четверти IX века относятся достоверные известия о том, что ирландские монахи побывали не только на близлежащих островах, но и достигли Исландии. Об этих плаваниях рассказывает ирландец Дикуил, клирик, подвизавшийся при дворе короля Карла Великого. Перу Дикуила принадлежит книга "Описание круга земного" — свод географических сведений, почерпнутых из "Естественной истории" Плиния (I в. н. э.), "Собрания достопамятных вещей" Солина (III век н. э.), "Путевых заметок" Присциана (конец V века) и «Этимологии» Исидора Севильского (ум. в 636 г.). При этом надо учитывать, что каждый из перечисленных авторов пользовался сочинениями своих предшественников. От себя Дикуил добавил очень немного, наиболее примечательными считаются три сообщения: о посещении ирландскими монахами северного острова, о слоне, которого привезли в подарок Карлу Великому, и рассказ монаха Фиделия о Ниле и берегах Красного моря. Повествуя об островах в Океане, Дикуил пишет:

"Мы не встречали в книгах упоминаний о том, что в море на западе или севере от Испании существуют острова. Наш остров, Ирландия, окружен островами, но все они либо маленькие, либо совсем крошечные. Рядом с островом Британия островов множество: одни большие, другие маленькие, третьи — средние. В южном направлении в море есть несколько островов и несколько — в западном, но больше всего их на северо-востоке и севере. На некоторых из островов я жил, иные посещал, третьи видел, о четвертых читал. Плиний Секунд в четвертой книге рассказывает о том, что, по сообщению Пифея из Масилии, в шести днях пути на север от Британии расположен остров Фула. О нем, постоянно пустынном, Исидор сообщает в четырнадцатой книге «Этимологии»: "Фула — самый отдаленный остров Океана, расположенный между западной и северной сторонами света, — получил свое название от солнца, ибо над ним оно совершает свое летнее солнцестояние". Присциан об этом же повествует в книге "Описание населенной земли" более пространно, чем Исидор:

А еще полнее, чем Присциан, о нем пишет Солин в "Собрании достопамятных вещей": "Крайняя Фула, где в пору летнего солнцестояния, когда солнце совершает переход из созвездия Рака, вовсе нет ночи, а в пору зимнего солнцестояния, наоборот, вовсе не бывает дня".

Прошло уже тридцать лет с тех пор, как поведали мне клирики, прожившие на этом острове время с февральских календ по календы августовские, что не только в сам день летнего солнцестояния, но и в ближние к нему дни в вечерний час на закате солнце как бы скрывается за небольшим холмом, так что даже на самое короткое время не наступает темноты, а человек может заниматься всем, чем пожелает, хоть ловить блох на нижней сорочке, совсем как при свете солнца. Если же он стоит на вершине расположенной там горы, то солнце скорее всего от него не скрывается вовсе. Посреди того самого маленького отрезка времени, когда <прячется солнце>, посреди круга земного наступает полночь, и я полагаю, что, напротив, во время зимнего солнцестояния и нескольких дней до этого и после рассветает лишь ненадолго — как раз в тот час, когда в центре круга земного наступает полдень. Поэтому ошибаются те сочинители, которые пишут, будто этот остров окружает загустевшее море и что от весеннего до осеннего равноденствия там постоянный день и нет ночи, а от осеннего до весеннего равноденствия, наоборот, постоянная ночь. Ибо те, кто поплыл туда в пору великого холода, высадился на нем и пробыл там некоторое время, рассказывали, что ночь постоянно сменялась днем, за исключением времени летнего солнцестояния. Но в одном дне пути оттуда по морю на север они обнаружили замерзшее море. К северу от Британии в Океане расположено множество островов на расстоянии двух дней и двух ночей плавания под полным парусом при попутном ветре. Один глубоко верующий пресвитер рассказывал мне, что за два летних дня и одну разделяющую их ночь он на суденышке с двумя скамьями для гребцов достиг одного из них. Есть еще какие-то малые острова, почти все отделенные друг от друга узкими проливами, на которых около ста лет обитали приплывавшие из нашей Шотландии отшельники. Но подобно тому как от сотворения мира эти острова всегда были необитаемы, так и ныне из-за разбойников-норманнов оные покинуты анахоретами и там живут только овцы и огромное количество самых разнообразных морских птиц. Мы никогда не встречали рассказов об этих островах в книгах упоминавшихся авторов" ("Книга об измерении круга земного", VII, 6-15).

Примечательно, что, по словам автора "Младшей Эдды" Снорри Стурлусона (XIII в.), Исландия была заселена викингами во времена конунга Харальда Прекрасноволосого, умершего в 940 году. Таким образом, ирландские монахи были первопроходцами, открывшими острова в северной части Атлантического океана. Описывая местоположение Ирландии, Гиральд Уэльский поведал и об Исландии: "Исландия — это большой северный остров, она расположена в трех днях плавания на север от Ирландии. Народ там немногословный и правдивый. Они говорят редко и кратко и не клянутся, ибо не ведают, что такое обман. Они более всего на свете презирают ложь. Этот народ повинуется королю так же, как священнику, и князю так же, как понтифику. Епископскому суду подлежат и королевские люди, и священники. В этой стране водятся большие соколы и ястребы".

О том, когда на свете появились острова

Следует с сомнением относиться к тому мнению, что острова появились или перед Потопом, или благодаря Потопу, когда семя всех одушевленных существ было заключено в Ковчег, поскольку вредные животные, равно как и ядовитые рептилии, в изобилии обитают на отдаленных островах, а ведь ни один здравый человек не перенес бы их туда. Скорее всего это говорит о том, что острова появились спустя много времени после Потопа, когда люди, звери и птицы размножились и заполнили землю. И произошло это не вдруг и не внезапно, а постепенно, так что острова, вероятно, образовывались в результате затопления земель.

Гиральд Уэльский. Описание Ирландии. Кн. II.

Об острове, где человеческие тела, оставленные под открытым небом, не превращаются в прах

Далеко в море на западе от Коннахта расположен остров, освященный, как говорят, святым Бренданом. На нем человеческие тела не гниют и не превращаются в прах. Но если их положить на открытом воздухе, то они остаются нетленными. Эти сведения передаются из поколения в поколение, от дедов, прадедов и прапрадедов, которые сами это видели и смогли подтвердить. Есть там еще одна достопримечательность: хотя Ирландия изобилует мышами, на этом острове нет ни одной мыши. Они там не рождаются и жить не могут. А если мышь привезти туда насильно, то она тут же устремится к морю. Ежели ее удерживают, она умирает.

Гиральд Уэльский. Описание Ирландии. Кн. II.

О морской пучине, засасывающей корабли

Неподалеку от островов на севере расположена удивительная морская пучина, в которую даже из отдаленных пределов, словно по уговору, стекаются все морские течения, и она по своей неведомой природе поглощает их, словно пропасть. Если кораблю случится проплыть неподалеку, то его подхватывает и увлекает за собой течение, а водоворот засасывает его, не оставляя никакой надежды на спасение.

Гиральд Уэльский. Описание Ирландии. Кн. II.

Об острове Мэн

Есть один остров, среди небольших островов не самый маленький, который ныне называется Мэн, а прежде носил имя Эвания; говорят, он расположен на одинаковом расстоянии между северными областями Ирландии и Британией. Поскольку обе страны могли в равной степени претендовать на владение им, еще с древних пор о нем велось много споров. Потом эта распря утихла. А все потому, что на острове водятся ядовитые черви, и все решили, что пусть уж лучше он принадлежит Британии.

Гиральд Уэльский. Описание Ирландии. Кн. II.

О северных островах

В Северном Океане за Ольстером и Гэлловэем расположены разные острова: Оркады, Инкады (Оркнейские и Шетландские) и множество других. Почти всеми из них владеют норвежцы. Они рыщут по Океану и легко добираются до отдаленных пределов. Тяга к пиратству у них развита сильнее, чем у прочих народов, поэтому они странствуют и сражаются на море, а не на суше.

Гиральд Уэльский. Описание Ирландии. Кн. II.

Об острове, который сначала был подвижным, а затем благодаря огню неподвижным стал

Среди прочих островов есть один, новорожденный, который называют призрачным; вот какие события привели к его появлению. В один ясный день прямо на глазах у изумленных островитян из моря поднялся земляной холм, причем на этом месте никогда прежде тверди не было. Одни говорили, что это кит или какое-нибудь другое удивительное морское чудовище. Другие же, видя, что он покоится без движения, утверждали: "Это земля, и ничто иное!" Чтобы разобраться в этой загадке, несколько избранных юношей с близлежащего острова попытались доплыть на гребной лодке до этого чуда. Они подошли так близко, что, как казалось, уже могли высадиться на нем, но тут, опустившись в море, остров скрылся. На следующий день он появился снова и обманул юношей той же самой уловкой. На третий день, послушавшись совета старших, они выпустили в сторону острова стрелу с раскаленным наконечником, а затем, приблизившись к нему, обнаружили неподвижную и пригодную для заселения землю. Есть множество доказательств тому, что огонь враждебен любым призракам.

Гиральд Уэльский. Описание Ирландии. Кн. II.

О сиренах в море Британии

В Британском море можно увидеть стаи сидящих сирен: у них голова женская, волосы — сияющие и длинные, груди женские, да всем обликом своим по самый пуп они напоминают женщин, прочее же заканчивается как у рыб. Их сладчайшее пение проникает в сердца проплывающих мимо моряков, которые, испытывая безмерное наслаждение от сладкого зуда в ушах, забывают о своем долге, и беззаботные частенько бывают наказаны кораблекрушением.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. III, 64

О диком человеке, выловленном в море

Нам известно о том, что у западных берегов Европы выловили девочку с еще не набухшими грудями, вынесенную из глубин на отмель морскими волнами. Так вот, ростом она была пятьдесят футов. Длина ее тела составляла пятьдесят футов, ширина плеч — семь футов, она была одета в красный плащ, привязана к палке, в голове зияла пробоина.

Книга о зверях и чудовищах. Гл. 14.

* * *

Во времена короля Генриха II, когда Бартоломей де Гранвилль охранял крепость Орфорд, случилось так, что рыбаки, отправившиеся рыбачить в море неподалеку, поймали в свои сети дикого человека, которого, как невиданное диво, они доставили к кастеляну. Он был гол, и все члены его тела походили на человеческие. У него росли волосы, но наверху они были вроде бы выщипаны или удалены, борода у него была длинная и неровная, а грудь волосатая и мохнатая. Рыцарь, служивший кастеляном, приказал сторожить его и днем и ночью, чтобы он не убежал в море. То, что ему подносили, он поедал с жадностью. Поглощал рыбу как сырую, так и приготовленную, но сырую он изо всех сил сжимал в руках до тех пор, покуда из нее не выйдет вся влага, и после этого съедал. Говорить он не умел или, скорее, не мог, молчал, даже когда его подвешивали за ноги и подвергали суровым пыткам. Когда его отвели в церковь, он не выказал никакого почтения и признаков веры, при виде святынь не опустился на колени и не склонил головы. Постель свою он готовил с заходом солнца и отдыхал на ней до восхода. Вышло так, что однажды его отвели в гавань и, посадив в крепкие тройные сети, сбросили в море. Едва оказавшись в морской воде, он выпутался из сетей и принялся нырять там и сям, а стоявшие на берегу еще долго смотрели, как он ныряет раз за разом и вскоре снова появляется на поверхности, будто насмехаясь над смотрящими и демонстрируя, сколь легко он может избежать их сетей. Он долго играл подобным образом, и все уже потеряли надежду на его возвращение, но он по доброй воле приплыл к ним, принесенный морским течением, и оставался с ними еще на протяжении двух месяцев. Затем его почти перестали сторожить и преисполнились к нему отвращением, и тогда он внезапно скрылся в море и уже больше никогда не появлялся. Был ли это смертный человек, или какая-нибудь рыба, принявшая человеческий облик, или же злой дух, проникший в тело утонувшего человека, как о том рассказывается в житии блаженного Аудоэна, это едва ли можно сказать с определенностью, и в особенности потому, что столь много чудесного рассказывается о подобных событиях столь же многими людьми.

Ральф Коггешейл. Английская хроника

 

О СРЕДИЗЕМНОМ МОРЕ И ОСТРОВАХ

Картина Средиземноморья, созданная трудами Исидора Севильского и Гонория Августодунского, казалась несколько однообразной — островов много, всех и не упомнишь. Наступает время третьего крестового похода, и для тех, кто рассказывает о плаваниях по Средиземному морю, с каждым из этих островов теперь связана своя история. Так появляются предания, привезенные крестоносцами: происшествие с дельфином, легенда о рыбах святой Агаты, о появлении водоворота возле Анталии. После посещение Ричардом I Сицилии получает распространение история о Николае Пайпе, морском человеке. Члены рыцарских орденов обосновываются на Кипре — и в Европу попадают предания о дочери царя Гиппократа и волшебнице из Замка ястреба. Картина, которая раньше сводилась к перечислению названий и указанию на их происхождение, теперь наполнилась событиями, ожила в воображении рассказчиков и слушателей. Гервазий Тильсберийский, писавший через столетие после Гонория Августодунского, дополнил сведения, представленные в "Образе мира", отобрав наиболее интересные «средиземноморские» рассказы из хроник времен крестовых походов.

Об островах Средиземного моря. Острова (msulae) названы так потому, что расположены в открытом море (in salo). В Средиземном море напротив Сирии лежит остров Кипр, названный так по городу Кипр. Там же и Паф — где находится город с таким же названием. Крит назван в честь царя Крита. Центаполь означает сто городов, он расположен рядом с Ливийским морем, в Адриатике, получившей свое название от города Адрия. Абидос — это остров, расположенный в Европе, посреди Геллеспонта, а Геллеспонт назван в честь города Геллия. Кос — остров у берегов Аттики. Киклады называются так потому, что они расположены по кругу, a ciclon означает «круг». Всего их пятьдесят четыре, они находятся у берегов Азии, первый из них — это Родос, названый по городу с таким же именем, он расположен к востоку. Там прежде стоял медный колосс высотой семьдесят футов. Тенедос лежит на севере и получил свое название от города Тене и его основателя. Карпатос расположен на юге, по направлению к Египту, где Карпатосское море и карпатосские корабли. Кифера находится на западе и получила свое название от горы Кифера. Этот остров также называется Порфирий. Делос лежит посреди Киклад и назван по городу с таким же именем. Во времена потопа, случившегося при царе Огиге, этот остров первым появился из-под воды, поэтому он и получил название Делос, ибо delos обозначает «появление». А еще он называется Ортига, от ортигометров, то есть трагических актеров, которые впервые появились там. Остров Икария назван в честь утонувшего критского юноши, отчего и море названо Икарийским. Наксос — остров Диониса, или Вакха. Мило — остров круглой циновки. Парос назван в честь города с таким же именем, построенного Паросом, внуком Ясона. Там добывают белоснежный мрамор, называемый паросским, а еще камень сардий. Там родится мастика. Самос — остров, который именуется по городу Самос и расположен в море с таким же названием. Оттуда родом Сивилла и Пифагор, там были изобретены глиняные сосуды.

Сицилия. Сицилия, расположенная рядом с Италией, названа в честь Сицила, брата Итала. Сначала она носила имя Сикана в честь царя Сикана. А еще из-за трех гор ее называют «Трехконечная». Там возвышается гора Этна, извергающая из себя сернистое пламя. А в проливе находятся Сцилла и Харибда. На этом острове прежде обитали циклопы. Там была изобретена комедия. Эолийские острова, расположенные рядом с Сицилией, названы в честь царя Эола, они же острова Вулкана, ибо изобилуют пламенем. Девять Иерских островов расположены рядом с Массилией.

Сардиния. Сардиния, расположенная рядом с Нумидией, названа в честь короля Сардина, сына Геркулеса. Там не водятся ни змеи, ни волки. На этом острове живет зверь тарантул, похожий на паука, укусом убивающий человека. Там растет трава, похожая на мелиссу, кто ее отведает, принимается смеяться и, смеясь, умирает. Горячие источники на этом острове исцеляют больных, а бесноватых доводят до падучей.

Корсика, расположенная рядом с Лигурией, названа по имени женщины Корсы, которая впервые попала туда, блуждая в поисках своего быка, она обнаружила, что место это плодородное, и с тех пор его заселили лигурийцы. Его еще называют Кирном, в честь Кирна, сына Геркулеса, ибо благодаря ему эта земля была заселена. Ибица — остров, расположенный рядом с Испанией. Оттуда бегут змеи. Там же находится и Колубрия, на которой обитает множество змей. И Бале-арские острова, где была изобретена праща.

Гонорий Августодунский. Образ мира

О Николае Пайпе, морском человеке

Живы еще многие из тех, кто поведал нам о великом и превосходящем все удивительное чуде, ибо они собственными глазами видели в море Николая Пайпа, морского человека, который мог месяцами и даже годами жить вместе с рыбами в морской пучине без воздуха. Когда приближалась буря, он не позволял кораблям выходить из порта, а тем, кто оказался в открытом море, указывал путь к гавани. Он обладал человеческим телом и всеми пятью чувствами, а сверх этого имел способности рыбы. Когда он спускался в море, чтобы пробыть там какое-то время, то брал с собой обломки старой домашней утвари или ржавые железные гвозди от телеги или конских подков, но я никогда не слышал, зачем <он делал это>. В одном только он был ущербнее людей и похож на рыб, ибо без запаха моря или воды жить не мог, и, когда его уводили слишком далеко от берега, он начинал страдать от удушья и бежал назад. Узнав о нем, Вильгельм, король Сицилии, пожелал увидеть морского человека и приказал привести его к себе, и когда Николая Пайпу доставили к королю насильно, он умер у них на руках вдали от моря.

Уолтер Maп. Придворная маята. IV, 13

О Николае Папасе

Сицилия отделена от Италии небольшим проливом, где находятся морские впадины Сцилла и Харибда, которые засасывают или сталкивают друг с другом корабли, это место называется Шаросом. Рассказывают, что туда по воле Сицилии Рожера спускался Николай Папас, человек родом из Апулии, для которого морская пучина была домом. Морские звери его знали, держали за своего и оберегали от неприятностей, он был исследователем морского дна, предупреждал о буре моряков, внезапно появляясь из моря, и не просил у проплывавших мимо никакой награды, кроме масла. Благодаря своим способностям он тщательно осматривал и изучал морские глубины. Он говорил, что на Фаросе расположена поросшая лесом бездна. По его рассказам, все происходит из-за столкновения деревьев с устремляющимся на них морским течением. А еще он утверждал, что в море тоже есть горы и долины, леса и равнины, а на деревьях растут желуди. В подтверждение этому надо сказать, что мы нередко находили морские желуди на берегу. Некогда Сицилия была родиной циклопов, а впоследствии постоянно взращивала тиранов. Циклопы это те, у кого на лбу один глаз, они водятся в Индии.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. II, 11

О рыбах Святой Агаты

Известно, что на пути из Марселя в Сицилию находятся два острова, больший из них называется Сардиния, а второй — Корсика. Вокруг Сицилии тоже расположено множество островов, и некоторые из них огнедышащие. В море, омывающем Сардинию и Корсику, обитают рыбы, по форме напоминающие кинжал, они, покидая море, летают по воздуху, причем пролететь могут почти стадию, а потом снова опускаются в воду. За ними охотится множество соколов, которые на лету преследуют этих рыб и ловят их себе на пропитание. Об этом рассказывал тот, кто видел их своими глазами, и свидетельство его верное: ибо когда он сел за трапезу на палубе корабля, одна из летающих рыб упала перед ним прямо на стол. Еще следовало бы упомянуть остров, расположенный в округе Сицилия, его называют гора Гибель, раньше он извергал столько огня, что море вокруг него высыхало, а рыба сгорала. Он уже давно потух благодаря заступничеству и молитвам блаженной Агаты, девы и мученицы. Как-то раз, когда разбушевавшееся пламя изверглось из горы Гибель и подступило к городу Катанья, где покоится тело блаженной Агаты, множество язычников побежали к ее гробнице и расстелили саван на пути огня. Огонь возвратился в море и, пылая, осушил воду на расстоянии одной мили и сжег рыбу, однако некоторые рыбы спаслись, и из этого рода пошли те самые опаленные рыбы, и по сей день носящие имя "рыбы святой Агаты". Коли случится так, что эта рыба попадется какому-нибудь рыбаку, он тут же отпускает ее на волю из почтения к блаженной Агате, во славу и хвалу Господа нашего Иисуса Христа, который не перестает совершать чудеса и славен своими святыми.

Роджер из Хаудена. Хроника

О дочери царя Гиппократа

Говорят, что на острове Ланго до сих пор живет дочь Гиппократа в обличье большого дракона. И как утверждают некоторые, ибо я сам ее не видел, длиной она в сто морских саженей. Те, кто живет на острове, называют ее Госпожою страны. Она прячется в пещере старого замка и показывается только два или три раза в год, вреда никому не причиняет, если ее не тревожат. Она была заколдована и превращена из прекрасной девушки в дракона одной богиней по имени Диана. И останется в таком виде до тех пор, пока не найдется рыцарь столь храбрый, что осмелится поцеловать ее в губы. Но, превратившись снова в женщину, она не проживет долго. Не так давно один рыцарь из Родосской крепости из числа родосских госпитальеров, толковый и храбрый, сказал, что он пойдет и поцелует дракона. Он отправился по широкой дороге, добрался до замка и вошел в пещеру. Тут дракон проснулся и приподнял свою голову, чтобы рассмотреть пришедшего. Но когда лошадь увидела страшилище, она перепугалась, вскочила на вершину высокой скалы и бросилась вместе с всадником в море. Вот так погиб этот рыцарь.

Как-то раз один молодой человек, который ничего не знал об этом драконе, сошел с корабля на остров и добрался до самого замка. Он проник в пещеру и спускался в нее до тех пор, пока не обнаружил там комнату, в которой сидела прекрасная девушка, окруженная множеством сокровищ. Она причесывалась перед зеркалом. Юноша решил, что перед ним женщина доступная и в этой комнате она принимает своих дружков. Вышло так, что девушка увидела его отражение в зеркале и, повернувшись к нему, спросила, чего он хочет. Он ответил, что желает быть ее другом. Она спросила, рыцарь ли он, и он ответил, что нет. "Тогда вы не можете, — сказала она, — быть моим другом. Но отправляйтесь к своим сотоварищам и становитесь рыцарем. А назавтра, как только наступит рассвет, приходите сюда и поцелуйте меня в губы, ничего не бойтесь, ибо я не причиню вам вреда, хотя мой вид покажется вам страшным. Это из-за колдовства, ибо я такова, какой вы видите меня сейчас. И если вы поцелуете меня, то получите все эти сокровища и станете моим мужем и правителем этого острова". Он ушел оттуда, отправился к своим спутникам на корабль и попросил у них посвящения в рыцари. На следующее утро он вернулся обратно к девушке, чтобы поцеловать ее. Но, увидев ее в глубине пещеры в столь ужасном обличье, он очень испугался и бросился к своему кораблю. Она последовала за ним. Рыцарь от страха даже не оглянулся назад, и дракон горько заплакал и побрел назад к себе в пещеру. В тот же день юноша скончался. И с тех пор ни один рыцарь не мог увидеть ее без того, чтобы не умереть тотчас. Но если придет тот, у кого хватит храбрости подойти и поцеловать ее, он не умрет, наоборот, девушка примет свой истинный облик, а он станет правителем страны. После этого я отправился на остров Родос, которым владеют и управляют госпитальеры, а они некогда отобрали его у императора. Раньше этот остров назывался Колоссом, и многие правители-турки называют его так и по сию пору. Святой Павел обращался к живущим на этом острове с посланием "К колоссянам". Этот остров находится в восьми лье пути по морю от Константинополя. И с этого острова путь ведет на Кипр, славящийся крепкими винами, которые сначала красные, а по прошествии года превращаются в белые, и чем они становятся старше, тем делаются белее, прозрачней и ароматней. Путь, ведущий на Кипр, проходит через залив Саталия, где когда-то был прекрасный остров и прекрасный город, тоже называвшийся Саталия. Этот город и страна погибли из-за глупости одного юноши, который был влюблен в прекрасную и стройную девушку. Она внезапно умерла, и ее тело поместили во мраморный саркофаг. Из великой любви, которую этот молодой человек питал к ней, он отправился ночью к ее гробнице, открыл крышку гроба и возлег с девушкой, а затем ушел. И когда наступил конец девятого месяца, ему послышался глас, сказавший: "Отправляйся к гробнице этой женщины, открой ее и посмотри на то, что ты зачал от нее. И старайся не выпускать его, ибо, если ты дашь волю чудовищу, с тобою произойдет беда". Он отправился туда, и как только открыл гробницу, то выпустил наружу голову, вид которой был ужасен и безобразен, эта голова бросила свой взгляд на город и на страну, и они тут же провалились в бездну.

"Путешествие сэра Джона Мандевилля"

О волшебнице из замка Ястреба

Из Трапезунда путь ведет в Малую Армению. В этой стране есть один старый замок, стены которого увиты плющом, он стоит на скале и называется замок Ястреба. Расположен он неподалеку от города Персипа, принадлежащего сеньору Крука, человеку богатому и могущественному, к тому же доброму и правоверному христианину. А в этом замке на весьма искусно сделанной жерди сидит ястреб, и прелестная дама-волшебница сторожит его. Но если кто в одиночестве, без сна, еды и питья сможет наблюдать за этим ястребом на протяжении семи дней и семи ночей, а некоторые говорят — трех дней и трех ночей, то эта прелестная дама подойдет к нему в конце седьмого или третьего дня и исполнит его желание. Он может попросить любую вещь из существующих на земле. И это многократно подтверждалось. Как-то раз один царь Армении, который был весьма храбрым государем, наблюдал за ястребом, и когда закончил, дама подошла к нему и спросила о его желании, ибо он хорошо справился со своей задачей. Царь ответил, что он является великим властелином, в его стране мир и покой, он богат и нет той вещи, которую он мог бы пожелать. Поэтому он хочет лишь одного — овладеть телом этой прекрасной дамы. Волшебница ответила, что он не ведает, о чем просит, ибо он глуп и никогда не сможет получить желаемого. Ведь он должен просить только о вещах земных, а сама она принадлежит не к земному миру, а к духовному. Но царь сказал, что ничего другого не хочет. И дама ответила: "В награду за вашу безумную храбрость вы, а заодно с вами и все ваши потомки получите от меня непрошеный дар. С этих пор вашим уделом станет непрекращающаяся война, вы будете воевать, не заключая мира, и окажетесь под властью ваших врагов вплоть до девятого поколения, и всегда будете терпеть нужду". И с тех пор цари Армении не обретали блага в мире, не имели достатка и превратились в данников сарацин.

А еще как-то раз сын бедного человека наблюдал за ястребом, надеясь что это принесет ему удачу в торговле. Дама исполнила его желание. Он стал самым прославленным купцом на свете и превратился в столь богатого человека, что не ведал и тысячной доли того, чем владел. Он был более прозорлив в своем желании, чем царь.

А еще в другой раз один рыцарь-тамплиер наблюдал за птицей, и он пожелал кошель, всегда полный золотом. Прекрасная дама исполнила его желание, предупредив, что тем самым он попросил об уничтожении своего ордена, ибо их погубят несметные богатства и огромное высокомерие, которым они преисполнятся. Так оно и вышло.

И тот, кто наблюдает за ястребом, должен постоянно бодрствовать, потому что если он заснет, то погиб и никто его больше не увидит.

"Путешествие сэра Джона Мандевилля"

О заливе Саталия и летающем драконе

Некогда на этих островах жила девушка Изе, по имени которой они и получили свое название. Местные жители рассказывают о том, что некий рыцарь влюбился в эту девушку, но она, пока была жива, не желала ответить ему взаимностью. Когда же она умерла, рыцарь раскопал могилу и совокупился с нею, говоря: "То, что не смог я исполнить с живою, сотворю с мертвой". И тут же вошел в нее сатана и сказал ее устами: "Ты зачал во мне сына, и, когда наступит время, я отдам его тебе". Через девять месяцев она произвела на свет не дитя, а мертворожденный плод и принесла его рыцарю со словами: "Вот сын твой, которого ты породил, отруби ему голову и сохрани ее у себя. Когда ты пожелаешь победить врага или завоевать его земли, открой лик отрубленной головы и обрати его к своему недругу, и тут же и он сам, и все его воины будут уничтожены. Когда же ты захочешь остановить истребление, закрой голову". Все это исполнилось, и никто не мог противостоять тому рыцарю. Спустя много лет он взял жену, которая частенько спрашивала его, каким образом и с помощью какого дарования ему безо всякого оружия и войска удается побеждать всех своих врагов. Он же не хотел ей рассказывать и прикрикивал на нее, чтоб замолчала. И чем больше он сердился, тем сильнее разгоралось ее любопытство. Как-то раз, когда рыцарь отсутствовал, она, оставшись дома с единственным своим сыном, вошла в потайную комнату, в которой стоял ларец, где, как она подозревала, хранился секрет ее господина. Обнаружив в ларце эту ужасную голову, она тут же выбросила ее в залив Саталия. И говорят, что когда голова эта запрокинута, то на заливе поднимается страшная буря и ни один корабль не может его пересечь, когда же голова лежит навзничь — на поверхности наступает штиль. Но в это верит еврей Апелла, а не я. Еще и другое чудо происходит каждый месяц в заливе Саталия. Многие утверждают, будто видели, как в облаках появляется большой черный дракон; когда он опускает свою голову в волны, его хвост вонзается в небо. И дракон этот всасывает в себя волны с такой жадностью, что если какой корабль оказывается поблизости от его водопоя, даже если на судне том много людей и оно нагружено товарами, все равно дракон засасывает его и поднимает к облакам. Тем, кто хочет избежать этой опасности, следует, как только они увидят чудовище, начать шуметь и громко кричать, дабы дракон, испугавшись, удалился от них. Некоторые утверждают, что это вовсе не дракон, а солнце, которое притягивает к себе воды моря, — и это кажется более достоверным.

"Итинерарий короля Ричарда"

О призраке и константинопольском сапожнике

В те самые времена, когда Герберт процветал благодаря своей призрачной удаче, жил в Константинополе юноша — простой сапожник, но в этом ремесле он превзошел самых выдающихся мастеров. За один день он успевал сделать столько, сколько другой — за два, и каждая сработанная быстро пара получалась у него лучше тех, что с усердием тачали прочие сапожники. Как увидит чью-нибудь ногу, кривую или стройную, так тут же пошьет на нее самый подходящий сапог. Поэтому он получал много заказов от людей знатных и не тратил время на бедняков. К тому же в метании, борьбе и прочих мужских состязаниях он неизменно становился победителем, а поэтому о нем повсюду говорили с восхищением. Как-то раз прекрасная дева в сопровождении большой свиты подошла к окну его мастерской и, показав ножку, велела сшить себе обувь. Стоило несчастному юноше увидеть ступню, как воображение дорисовало прекрасный образ знатной незнакомки. Вот так юноша вкусил смертельной отравы, погубившей его. Теперь он чувствовал себя словно раб, который жаждет царских прелестей и не смеет прикоснуться к предмету своего вожделения. И вот юноша, распродав имущество, решил стать воином, чтобы в конце концов заслужить благородное звание. Ведь тогда у него появилась бы надежда достигнуть желаемого, да и отказ воспринять было бы легче, ибо никто уже не посмел бы обращаться с ним как с простым башмачником. Прошли годы, а он все не смел посвататься к своей возлюбленной. Выбрав судьбу солдата, он не щадил себя и благодаря неустанному труду смог и на ратном поприще достичь больших успехов. Если раньше он был лучшим из сапожников, то теперь стал самым сильным из воинов. Наконец он решился попытать счастья, однако отец девушки ответил ему отказом, сославшись на его низкое происхождение и бедность. Герой прогневался и задумал похитить свою возлюбленную. И вот он собрал большую шайку пиратов, чтобы в морских битвах отомстить за поражение, которое пришлось потерпеть на суше. Ему, как всегда, сопутствовала удача, и вскоре все стали бояться этого морского разбойника. Его жадности и властолюбию не было предела, но никто не мог положить конец бесчинствам злодея. Неожиданно он получил достоверные известия о смерти своей возлюбленной, глубоко опечаленный, он прекратил грабежи и поспешил на похороны. Увидев процессию и запомнив место, где была могила девушки, он вернулся туда ночью, отрыл труп и совокупился с мертвою как с живою. Совершив сие нечестие и встав от мертвой, он услышал голос, который повелел ему возвратиться, когда придет срок, и забрать то, что породил. В положенное время он вернулся к тому месту и, откопав труп, получил от мертвой человеческую голову с наказом, чтобы ее не видел никто, кроме врагов, достойных уничтожения. Он поместил голову в ларец с искусным замком и, уповая на нее, решил оставить море и завоевать города и крепости. Увидев медузоподобное зло, все цепенели. Без меры боялись бывшего сапожника и признавали его власть, чтобы остаться в живых. Никому было не известно, в чем причина незримой пагубы и внезапной смерти, которую он насылает. А кто видел, так тут же и падал замертво, не издав ни звука, ни стона. Могучие воины погибали, не пролив ни капли крови, сдавались крепости, города, целые провинции, ничто не могло противостоять злодею. В коннице теперь не было никакой нужды, и наемники оставались без дела. Одни считали его астрологом, другие — богом: что бы он ни попросил, ни в чем ему не было отказа. Рассказывают, что он достиг небывалых высот и после смерти константинопольского императора получил в жены его дочь и царство. А кто бы отказался от такого приданого? После того как он прожил с женой некоторое время, она спросила его о содержимом ларца, а узнав страшную тайну, швырнула голову в лицо злодею. Так он попался в собственные сети. Она приказала увезти чудовищную Медузу и бросить, в отмщение за многочисленные злодеяния, посреди Греческого моря, и тот, чьими руками были содеяны преступления, должен был разделить гибельную участь. Посланцы поспешили на корабль и посреди моря бросили оба чудовища сего света в пучину вод. Стоило им отплыть, как море закипело, воды смешались с песком, из глубин внезапно поднялся ураган, пучина расступилась из отвращения к тому, что несло на себе печать гнева Всевышнего. Море как будто пыталось извергнуть из себя ужас, порожденный в утробе земли. Волны хлестали по звездному небу, поднимаясь ввысь, словно языки пламени. Прошло несколько дней, и воды, которые стремились к звездам, обратились вспять. Образовалась бурлящая пропасть. Высокой горой было то, что теперь стало впадиной. Ил на дне расступился и застыл, содрогнувшись от того, что не только было мерзко людям, но также приводило в ужас море. Бездонная пасть проглотила чудовищное порождение и спрятала его в глубинах бездны, и с тех пор она продолжает засасывать то, что рассвирепевшее море бросает в жерло водоворота, подобного Харибде, которая находится неподалеку от Мессины. Все, что попадает в эту воронку по воле случая, гибнет. И поскольку имя той девы было Саталия, то и водоворот называют Сатилия. Все стараются избегать это место, которое в народе именуется Gouufre de Satilie.

Уолтер Maп. Придворная маята. IV, 12

О голове Горгоны

Говорят, что на отмелях, находящихся поблизости от города Саталия, принадлежащего султану Иконии, сбросили в море голову Горгоны. Согласно преданию, Горгона была блудницей, лишавшей мужчин разума, и ее голову бросил в море Персей. А местные жители утверждают, что некий рыцарь влюбился в царицу, однако, не сумев насладиться ее бесчестьем, совокупился с ней после того, как она умерла и была похоронена, и от нее породил столь чудовищную голову. Во время зачатия рыцарь услышал раздавшийся в воздухе глас <сказавший о том>, что его плод взглядом будет разрушать и убивать все, на что посмотрит. Возвратившись через девять месяцев, рыцарь открыл гробницу и обнаружил голову, от лица которой он постоянно отворачивался, с ее помощью он истреблял врагов и разрушал города. Но однажды, плавая по морю, он уснул рядом с любовницей, а она похитила ключ от ларца, где была спрятана голова, и когда из глупого любопытства взглянула на нее, то тут же умерла. Пробудившийся рыцарь увидел, что произошло, и преисполнился печали. Он поднял ужасную голову вверх и, когда ее взгляд упал на него, тут же погиб вместе с кораблем.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. II, 11

О дельфинах

Всякий, кто исследует морские глубины и течения, знает и непременно подтвердит, что на нашей обитаемой земле не обнаружить ни одного одушевленного вида, подобие которого невозможно было бы найти среди рыб Океана Британии. Вот рыба-монах, по пузо покрытая чешуей, рыба-царь с короной, рыба-рыцарь скачет в доспехах, рыба-пес скалит пасть, вот рыба-свинья, которую называют дельфин. Как полагает народ, дельфин — это рыба благородного происхождения, которая приобрела поросячий облик, чтобы скрываться среди волн от глаз людских. Мореплаватели рассказывают о таком случае, приключившемся в Средиземном море, которое мы называем Нашим: как-то раз матрос из-за юношеской неосмотрительности ранил дротиком одного дельфина из тех, что плескались вокруг корабля. И тогда остальные дельфины скрылись в море, а на корабль внезапно налетела неслыханная буря. Мореплаватели уже потеряли всякую надежду на спасение, как вдруг некто похожий на всадника появился на поверхности моря и потребовал во избавление всех выдать ему того, кто ранил дельфина. Моряки оказались в затруднительном положении, ибо полагали, что если они выдадут сотоварища, то он будет предан жестокой смерти, и считали позорным обрести спасение, обрекая чужую жизнь на погибель. И тогда тот самый юноша, который нанес рану, не желая, чтобы из-за его безрассудности пострадали невиновные и дабы из-за заботы о нем они не причинили себе вреда, сам сел на лошадь за спиной у всадника, приготовившись принять заслуженную кару. Рыцарь удалился по узкой, ведомой ему дороге так, будто он скакал не по водной глади, а по земной тверди. За короткое время достигнув отдаленной области, он увидел лежащего на драгоценном ложе рыцаря, которого он ранил в образе дельфина, и тогда привезший его всадник приказал ему извлечь дротик из раны, и, повинуясь приказу, он умело помог раненому. Когда это было сделано, мореплаватель таким же способом был доставлен обратно на корабль. Возвратившись к сотоварищам, поведал им о случившемся. Так, из-за одного его поступка они подверглись смертельной опасности, а из-за другого были избавлены от нее. Вот почему мореплаватели с тех пор не преследуют дельфинов. Они — предвестники надвигающейся бури, и недостойно причинять вред тем, кто предупреждает об опасности. Утверждают, что журавли в отдаленных пределах мира становятся людьми, а у нас живут в облике птиц. О них бытует удивительное представление, будто зимою они погружаются в реки, со дна которых их иногда поднимают рыбаки, мы видели, как их достают из омутов и согревают у огня, и тогда они, словно очнувшись от глубокого сна, возвращаются к жизни, а до того кажутся подобием бесчувственных камней. Так и ласточки, соорудив дупла в стволах дуба, погружаются в зимнюю спячку.

Гервазий Тильсберииский. Императорские досуги. III, 63

О ЖИВУЩИХ В ВОДЕ ЖИВОТНЫХ

Рыбы и птицы потому живут в воде, что она для них создана. А то, что птицы летают по воздуху и обитают на земле, объясняется так: воздух влажен, как и вода, а земля пронизана водою. То же, что некоторые из животных, которые созданы на земле, могут обитать в воде, например: крокодилы и гиппопотамы, — происходит потому, что и к воде немало земли подмешано.

О ЗНАМЕНИЯХ

Когда во время ночного плавания под веслами поднимаются искры — быть буре. И оттуда, где дельфины часто подпрыгивают над волнами, поднимется ветер, а еще оттуда, где разорванные облака открывают вид неба. Вот так мы поднялись на поверхность моря из пучины вод, где перо нашего рассказа подхватил ветер.

Гонорий Августодунский. Об образе мира

 

О ВЕТРАХ И ПЛАВАНИЯХ НАД ОБЛАКАМИ

О ВОЗДУХЕ

Воздух — это все то, что подобно пустоте и открывается взгляду от самой земли до луны, и из него берет начало животворящий дух. И поскольку он влажен, то по нему летают птицы, точно так же как в воде плавают рыбы. В нем обитают демоны, ожидающие казней Страшного суда. Когда они появляются перед людьми, их телесная оболочка соткана из воздуха.

О ВЕТРЕ

Из воздуха рождаются ветры. Ведь ветер — это возбужденный и приведенный в движение воздух, и не что иное, как волнение воздуха. Ветров насчитывается двенадцать, каждый из которых имеет свое название. Существует четыре основных, а прочие расположены по бокам от них.

О ВЕТРАХ

Первый из основных ветров — Северный, или Апарктий, он приносит холод и облака. Справа от него Циркий, или Фракий, он приносит снег и град. Его левая рука — Аквилон, или Борей, стягивающий облака. Второй из основных Субсолан, или Афелиот, умеренный. Его правый — Вультурн, Кальций, иссушающий все. Его левый — Эвр, приносящий облака. Третий из основных Австр, или Нот, порождающий влажность, зной и молнии. Его правый Эвроавстр, жаркий. Его левый — Евронот, умеренный. Южные ветры вызывают сильные бури на море, ибо дуют понизу. Четвертый из основных ветров Зефир, или Фабоний, прогоняющий зиму и приносящий с собою цветы. Его правый — Африк, или Ливий, вызывающий бури с громом и молниями. Его левый — Хор, или Аргест, на востоке он приносит облака, а в Индии делает небо ясным. Кроме того, есть еще два ветра, Аура и Альтан, Аура дует над землей, а Альтан над морем.

ОБ ОБЛАКАХ

Ветры своим дыханием поднимают в воздух воду, которая, собираясь в кучу, образует облака. Называются они облаками (nubes), ибо похожи на дождевые корабли (nimborum naves).

О ГРОМЕ И МОЛНИИ

Когда заключенным взаперти ветрам удается с силой вырваться наружу, они делают это с громким треском и, сталкивая облака, высекают ужасный огонь. Треск и шум облаков и ветров — это и есть гром, а высекаемый при этом огонь — молния. Этот огонь проникает во все, до чего дотрагивается, ибо он и острее нашего, и движим великой силой ветра. Аквилон предвещает молнию, Эвр — бурю и гром, Австр — обжигающий зноем вихрь.

О РАДУГЕ

Солнце и облака создают арку, окрашенную в четыре цвета. Небо наполняет ее огненным цветом, вода — красным, воздух — фиолетовым, земля зеленью травы. Это происходит потому, что солнечные лучи, попадая в полости внутри облаков, отражаются, преломляя свои острия точно так же, как солнце, светящее в сосуд, наполненный водой, отбрасывает пятно света на потолок.

О ДОЖДЕ

Ливень нисходит с облаков. Когда капельки собираются в большие капли, воздух уже не может нести их, и, то гонимые ветром, то растапливаемые солнцем, они проливаются на землю. Затяжной и непрестанный называется дождем, а частый или стремительный — ливнем. Морская соленая вода, поднимаясь в воздух, кипятится на огне солнца и становится пресной, так что у морской воды, проливающейся на землю, пресный вкус.

О ГРАДЕ

Капли дождя, заледенелые от ветра и холода, затвердевают в воздухе и превращаются в зерна града.

Гонорий Августодунский. Об образе мира

* * *

Средневековый человек смотрел на радугу, дождь, снега совсем иначе, чем мы сегодня. Как считалось, обитатели этого мира были вылеплены из праха земли, тела являвшихся человеку ангелов наполнял небесный огонь, плоть демонов была соткана из воздуха. Людей, постоянно зависящих от проливных ливней, бурь, приносимой ветрами засухи, волновало не столько рациональное объяснение природных явлений, сколько уверенность, что за облаками жизнь течет точно так же, как в соседней деревне. Конечно, туда сложнее добраться, но даже с обитателями заоблачных стран можно вести взаимовыгодную торговлю. Силы природы иногда приобретали формы обыденные и повседневные: святой Цезарий поймал ветер в свою рукавицу, а шаровая молния предстала в облике рыкающей огнем собаки. Местами подобная простота в обращении со стихиями сурово наказывалась, уже Карл Великий велел заклинателей, управляющих ветрами, отлучать от Церкви и прогонять вон. И все же это не мешало людям считать небо столь же пригодным для кораблей, как и океанские просторы.

О корабельном якоре, спущенном с неба на землю

Уже в наши времена на глазах у множества народа случилось чудо, подтверждающее существование моря наверху. Когда в Великой Британии люди в праздничный день, отстояв торжественную мессу, стали покидать переполненную церковь, вдруг из-за плывущих низко облаков все погрузилось в полумрак и сверху появился корабельный якорь, зацепившийся за окруженное оградой каменное надгробие, так что якорный канат повис и болтался в воздухе. Люди пришли в изумление и стали обсуждать это на все лады, как вдруг увидели, что веревка натянулась, будто кто-то пытается поднять якорь. Несмотря на многократные рывки, она не поддалась, и тогда в густом и тяжелом от влаги воздухе раздались голоса матросов, которые пытались вытянуть якорь. Прошло немного времени, и стало понятно, что они отчаялись и послали одного из своих, который, как того и следовало ожидать, зацепился ногами за якорный канат и, перебирая руками, спустился вниз. Когда он уже почти высвободил якорь, стоящие вокруг ухватились за него и принялись его трогать. Но подобно тому как это случается в море во время кораблекрушения, матрос стал захлебываться от слишком влажного и тяжелого воздуха и испустил дух. Прошел целый час, матросы наверху, решив, что их сотоварищ утонул, перерубили канат и, бросив якорь, отправились в плавание. В память об этом происшествии по мудрому совету из якоря сделали железные части церковных дверей, представленные всеобщему обозрению.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. I, 13

О горожанине из Бристоля

В тех же самых местах произошло и еще одно чудо. В графстве Клевдон расположена крепость под названием Бристоль, в которой живет множество богатых и достойных горожан. В этой крепости есть порт, откуда из Великобритании суда отправляются в Ирландию. Как-то раз один из обитателей этих мест отплыл в Ирландию, оставив дома свою жену и детей. После долгих странствий его корабль заплыл в отдаленные пределы Океана. И в один из дней, около третьего часа, горожанин вместе с матросами сел за праздничное угощение. Закончив трапезу, он решил помыть свой нож за бортом, но обронил его, и в тот же час через окно на крыше дома этого самого человека нож упал внутрь и прямо на глазах у его жены воткнулся в столешницу. Женщина изумилась такому происшествию и, сохранив нож, который она узнала, поведала об этом возвратившемуся год спустя мужу, причем время и день, когда нож был потерян в плавании и когда появился дома, совпали. Кто после этого станет сомневаться в том, что прямо над местами нашего обитания и над воздухом, которым мы дышим, плещется море?

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. I, 13

О том, откуда берутся град и гром

Почти все люди в здешней округе — знатные и простолюдины, горожане и селяне, старики и юноши — полагают, что град и гром можно вызвать по желанию человека. Они говорят, едва заслышат гром и увидят молнию: "Это опорожнение ветра". На вопрос о том, что такое "опорожнение ветра", одни робко, стыдясь, сколь мало им об этом известно, другие же с обычной для невозмутимых людей уверенностью утверждают, что гром с градом высвобождены людьми, которые называются заклинателями бурь, а поэтому и называется "опорожнение ветра".

Неоднократно мы видели и слышали от тех, кто введен в заблуждение подобным обманом и привержен подобной глупости, будто они верят в рассказы о том, что, дескать, существует страна под названием Магония и оттуда на облаках по воздуху приплывают корабли, на которых привозят плоды, помогающие остановить град и прекратить бурю. И воздушные мореплаватели отдают их в качестве платы заклинателям бурь, получая в обмен зерно и прочие плоды. Из числа тех, кто додумался до подобной глупости и верит, что такое может происходить, мы видали немало народа на одном сборище, где показывали четырех связанных людей — троих мужчин и одну женщину — и утверждали, будто они упали вниз с этих самых кораблей. И будто бы их несколько дней продержали в цепях, а затем выставили на всеобщее обозрение, как мы уже отметили, в нашем присутствии, чтобы побить их камнями. Однако после многократных увещеваний истина восторжествовала, и обманщики были посрамлены, как, по словам пророка, бывает посрамлен вор, схваченный на месте.

Если люди могут вызвать град, то они могут вызвать и дождь. Некоторые утверждают, что им известны заклинатели бурь, которые могут рассыпать град широко по всей области, или вдоль реки или бесплодного леса, или заставить его падать, как говорят, только над одной бочкой, под которой прячется сам заклинатель. Мы нередко слышали о том, что им доподлинно известно о подобных происшествиях, но мы не знаем случая, чтобы кто-то подтвердил, будто сам видел это. Однажды мне рассказали о человеке, который утверждает, будто видел подобное, и я с великим волнением отправился в путь, чтобы познакомиться с ним. В беседе со мной он держался того, что сам-де видел все это, я же многократными увещеваниями и наложением святых обетов принудил его к тому, чтобы он подтвердил истинность своих слов. И тогда он заверил меня, что истинно то, о чем он рассказывает, и назвал имя человека, и место, и время, однако признался, что сам при этом не присутствовал.

Некоторые, едва услышат гром при легком дуновении ветра, говорят, что это "опорожнение ветра", и бранятся со словами: "Да будет проклят, пусть отсохнет или будет отрезан тот язык, что навел это!"

Уже в наши времена как-то раз мы были свидетелями того, как из-за засухи на полях невозможно было сеять. Почему же тогда вы не обратились к вашим заклинателям бурь, чтобы они наслали "опорожнение ветра", благодаря которому земля смогла бы напитаться влагой, а вы бы посеяли свой хлеб? Воистину потому вы не поступили так, что никогда подобного не видывали и ничего о подобном не слыхивали!

Те, против кого обращены наши рассуждения, показывали нам лишенных святости, справедливости и мудрости, потерявших веру и истину и склоняющихся к ненависти людишек, утверждая, что они способны вызывать обильные ливни, раскаты грома и "опорожнение ветра".

Эта глупость может считаться утратой веры: ведь во многих местах встречаются жалкие люди, которые говорят, что хотя они не могут вызывать гром, однако знают, как защитить от бури местных жителей, за что и получают определенную часть урожая.

Несколько лет назад, когда быков стал косить мор, распространилось глупое мнение о том, что, дескать, это Гримоальд, герцог Беневента, отправил людей с порошком, которым они посыпали горы и долины, луга и источники. А все потому, что этот самый герцог был врагом наихристианнейшего императора Карла, и от этого самого порошка быки и перемерли. Нам известно, что было поймано множество людей, и мы видели, как многих из них убили, а некоторых, привязав к бревнам, побросали в реки и утопили. И что вовсе удивительно: иные из пойманных давали против себя показания: дескать, был у них этот порошок и они его рассыпали. Наверняка это дьявол по неведомому и справедливому приговору Господа овладел ими, да настолько, что они доводили себя до смерти лжесвидетельством против себя самих же, и ни наказания, ни пытки и даже смерть не пугали их настолько, чтобы они прекратили свидетельствовать против самих себя. А главное, все в это поверили и лишь очень немногие понимали, насколько абсурдно происходящее. Если подумать здраво, то откуда мог взяться подобный порошок, да такой, чтобы от него умирали одни быки, а все остальные животные оставались невредимы? Или каким образом порошок можно было разнести по столь обширной местности, разве что если все мужчины и женщины, дети и старики герцогства Беневентского покинули свою страну, запасшись тройными подводами, порошком груженными.

Какая же глупость поразила ничтожный мир, если ныне христиане могут верить в подобные вещи, в которые никогда раньше не верили язычники, не ведавшие о Создателе всего сущего. Мы рассказали об этом ради общего блага, ибо предмет, с которого мы начали, в сущности, то же самое, так что эта история может послужить примером совращения разума и потери здравого смысла.

Адогард, епископ Лионский. Книга против бытующего среди пошлого люда

мнения о том, откуда берутся град и гром

О живущих в Винландии коварных торговцах ветрами

Обитатели Винландии отличаются варварством, грубостью и дикостью и занимаются ведовством. Поэтому и плывущим вдоль их берега или прибитым к ним дурным ветром мореплавателям они предлагают купить ветер за деньги и преуспевают в этом. Они сматывают из нитей клубок, соединяя их друг с другом, и велят покупателям вытащить из клубка три нити, а то и больше, в зависимости от того, сколь сильным должен быть желанный ветер. Те же, кто легкомысленно попадается на их обман, приводят в движение обитающих в воздухе демонов: одни хотят вызвать более сильный ветер — и вытаскивают из клубка слишком много нитей, другие более слабый — и обходятся всего несколькими. И вот, подхваченные этим ветром, эти жалкие и верящие в подобные вещи люди находят заслуженную гибель в морской пучине.

Варфоломей Английский. О природе вещей

О ветре, который Святой Цезарий поймал в рукавицу

Поскольку мы упоминали о горах и ветрах, утверждая, что почти все горы выше ветров, добавим к этому, что существуют на свете равнины, со всех сторон окруженные горами, и туда никакой воздух не проникает. В Арльской округе расположена крепость Де-Ньон, где живет множество поселенцев. Она стоит в долине, замкнутой в кольцо гор, и туда не мог проникнуть даже самый легкий ветерок, и поэтому вплоть до времен короля Карла Великого эта равнина оставалась бесплодной, непригодной для человеческого обитания. Узнав о ее неплодородности, архиепископ Арльский, прославленный чудесами святой муж Цезарий, отправился к морю, находящемуся поблизости от его города, и, наполнив свою рукавицу морским ветром, туго завязал ее. Потом он пошел в долину, непригодную для обитания, и во Имя Христово рукавицу, полную ветра, бросил на горную вершину, повелев, чтобы оттуда постоянно дул ветер. Так оно и случилось, в скалах образовалась дыра, и через эту щель стал все время дуть ветер, который в народе называют понтиас, ибо Божественным провидением он был перенесен с моря. Добавлю, что он напорист, пределов неких текущих внизу вод не переходит, все оплодотворяет, всему полезен, и когда идущие мимо подносят руку ко лбу, верхние потоки обдают их холодом, а к тем, кто выходит за пределы долины, ветер, словно ему не дозволено выходить за установленные рубежи, не приближается.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. III, 34

О роге Святого Симеона

На территории Великой Британии неподалеку от города Карлайл стоит лес, где в изобилии всякого зверья для охоты, а посреди него, неподалеку от большой дороги, долина, со всех сторон окруженная горами. Добавлю, что в этой долине в первом часу дня ежедневно раздается колокольный звон, поэтому местные жители и дали этому пустынному месту название Лайкибрайт.

В том же самом лесу произошло удивительное чудо. Там стоит усадьба под названием Пендред, откуда был родом рыцарь, который, оказавшись в чаще, перепугался из-за внезапно донесшихся гвалта и грома налетевшей бури. Когда он последовал в ту сторону, где блистали молнии, то увидел, что впереди бури шествует огромная собака, из пасти которой извергается пламя. И вот перед рыцарем, напуганным столь удивительным видением, внезапно появился другой рыцарь, дующий в охотничий рог. Тот задрожал от страха, а появившийся, узнав, в чем причина его ужаса, сказал, успокаивая: "Не бойся, я — святой Симеон, которого ты, увидев гром и молнии, призвал на помощь. Тебе и твоим потомкам я подарю этот рог, и, если вы испугаетесь грома и молний, подуйте в рог, и все опасности исчезнут в мгновение ока, ибо молнии бессильны там, где раздается глас этого рога". А еще святой Симеон спросил, не видел ли рыцарь чего такого, что навело на него ужас и оцепенение. Тогда рыцарь ответил, что видел собаку, из пасти которой извергалось пламя, и святой Симеон исчез, последовав за нею, оставив рог на вечную память во владении рыцаря и его семьи. Многие видели этот рог и весьма дивились. Он был длинным, витым наподобие охотничьего рожка, будто бы согнутым из бычьего рога. Что же до собаки, о которой мы упоминали, так она проникла в дом живущего поблизости священника через дверь, оказавшуюся прямо у нее на пути, и сожгла его жилище вместе с незаконнорожденными отпрысками.

В том же самом лесу Карлайла и в наши дни случаются чудеса, которые еще удивительнее происходивших ранее. В этом лесу необыкновенное множество оленей, но нередко бывает так, что, хотя еще несколько часов назад эти олени были повсюду, вдруг, даже прочесав весь лес, невозможно встретить ни одного. И неизвестно, куда исчезает такое множество оленей и откуда они появляются снова.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. III, 69–70

 

ОБ ИНЫХ МИРАХ И ИХ ОБИТАТЕЛЯХ

Истории о путешествиях под землю и вечных странниках записаны так, что не во всем можно верить рассказчикам. Поскольку в глубинах земли располагалась Преисподняя, авторы — в большинстве своем священники и клирики — описывали духов, странствующие души и подземных жителей, используя образы христианского Ада или персонажей, хорошо известных по писаниям святых отцов, в первую очередь учителя Церкви Августина. Иногда словарный запас был настолько невелик, что одни понятия подменялись другими, более знакомыми. Не все те существа, которые назывались демонами в этих историях, на самом деле падшие духи, и то же самое можно сказать о пигмеях или антиподах. Там, где современному читателю хотелось бы увидеть выверенное согласно четкой иерархии воображаемых существ название, средневековый автор использовал слово, которое у него оказывалось на кончике пера. Так, водяные духи превращаются в чертей, а наны становятся пигмеями, хотя для нас между этими существами не может быть очевидного тождества. Демоны часто не творят никакого зла и названы так теми, кто о них рассказывал, — по большей части учеными клириками. Когда Цезарий Гейстербахский или Гиральд Уэльский причисляют духов к воинству Люцифера, это их собственное истолкование. Точная классификация диковинных созданий вряд ли существовала в то время, однако, читая тексты, мы можем убедиться, что фантазия средневековых писателей была куда богаче их словарного запаса.

О долине, где скрывается король Артур

На Сицилии есть гора Этна, выдыхающая сернистое пламя, а рядом с нею расположен город Катанья, в котором покоится тело святой девы мученицы Агаты, чье заступничество спасло город от огня. В народе эту гору называют горой Гибель. Как рассказывают жители этих пустынных мест, в наше время там появлялся великий Артур. Однажды конюший епископа Катаньи отправился купать одного жеребца, внезапно конь вырвался и, почувствовав свободу, ускакал прочь. Следуя за ним по горам, слуга искал его повсюду, но найти не смог. И вот, дрожа от страха, служка обнаружил темное ущелье, которое решил осмотреть.

Он вышел на узкую, но ровную дорожку, которая привела мальчика на широкую равнину, прекрасную и изобильную, а там во дворце, возведенном удивительным образом, он увидел Артура, отдыхающего на ложе. Когда король спросил пришельца о том, что привело его в эти места, он тут же приказал привести коня епископа и поручил слуге возвратить оного назад его покровителю, добавив, что сам в древности много воевал и вступил в сражение со своим племянником Модредом и Хильдериком, вождем саксов, и теперь страдает от ежегодно вскрывающихся ран. Поэтому он велел парнишке доставить подарок первосвященнику, а подарок этот видели многие и безмерно удивлялись такому чуду. Говорят, что и в лесах Малой и Большой Британии случалось подобное. Как рассказывают лесные сторожа (которых народ, поскольку они заботятся об облавах на зверей и заповедниках для дичи, равно как и о королевских лесах, называет лесничими), то в полдень, то в полночь, когда светит полная луна, частенько видели множество трубящих в рог воинов, охотящихся в сопровождении собак, а когда стали расспрашивать о том, кто они такие, те отвечали, что они из свиты и родни короля Артура.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. II, 11

Об антиподах и их стране

В Большой Британии среди гор расположен один замок, который народ называет Пик. Его укрепления могут выдержать любой штурм, а внутри горы, где он стоит, находится пещера — из ее отверстия порой извергаются ветры, словно из трубы. Там добывают такое золото, что народ изумляется, и среди прочего, что достойно удивления, слышал я от одного верующего мужа Роберта, приора Кенилворта, уроженца этих мест, что во времена, когда Гильом Певерелли собирал подати с этого замка и прилегающих к нему баронских владений, жил один человек, крепкий и сильный, богатый разным скотом. И вот как-то раз его свинопас, замешкавшись, потерял отягощенную бременем, весьма родовитую и породистую свиноматку. Испугавшись, что за пропажу наместник господина его безжалостно накажет, он стал размышлять, куда она подевалась, и пришел к выводу, что свинья могла забраться в жерло пещеры, в которую доселе никто не заглядывал. Он собрался с духом и решил, что проникнет в это сокровенное место. Когда ветры утихли, он вошел в пещеру и стал спускаться вглубь до тех пор, пока из кромешной тьмы не вышел на озаренное светом место и оказался на просторной равнине. Он пошел по возделанным полям и встретил крестьян, собиравших урожай. Он узнал свою свинью, которая уже разродилась поросятами и лежала среди колосьев. Удивленный, свинопас обрадовался тому, что пропажа нашлась, он рассказал о происшедшем управителю той страны, забрал свинью и с радостью отправился назад к своему стаду. Удивительная вещь: возвратившись от подземной жатвы, он увидел, что в нашем полушарии царит зимний холод. Это я могу объяснить одновременным отсутствием солнца и присутствием господского управителя.

Гервазий Тильсберийскай. Императорские досуги. III, 45

О мальчике, оказавшемся в подземном царстве

Незадолго до нас случилось нечто такое, что не следовало бы предавать забвению. А произошло это с пресвитером Элиодором, и он потом часто рассказывал об этом. Еще отроком двенадцати лет от роду мальчик был отдан в учение, но послушанием не отличался, ведь и Соломон говорил: "Горек корень учения, да сладостен плод". И когда наставник как-то выбранил его, он убежал прочь и оказался в овраге на берегу какой-то реки. Солнце дважды скрывалось за горизонтом, пока он прятался там, страдая от голода, и вдруг перед ним появились два человечка, ростом с пигмеев. Они сказали: "Если ты захочешь пойти с нами, мы приведем тебя в страну игр и наслаждений". Он согласился, встал и отправился вслед за ними по подземной и темной дороге. И вот они достигли прекрасной страны с реками и лугами, лесами и равнинами. Однако она была сумрачной, и солнце не освещало ее своим светом. Дни там казались пасмурными, а ночи наводили страх, потому что на небе не было ни звезд, ни луны. Мальчика привели к королю и представили всему королевскому двору. Он показался им огромным и чудесным, а поэтому король отдал его своему сыну, который еще был в детских летах. Люди там были роста совсем маленького, но широки в плечах, все как один русые, с пышными волосами, по-женски распущенными на груди. Они ездили на лошадях, которые были им впору, а сложены превосходно. Они не питались ни мясом, ни рыбой, зато употребляли молочную пищу и готовили похлебку шафранового цвета. Жители той страны никогда не клялись, ибо ничто так не презирали, как ложь. Каждый раз, возвращаясь из верхнего полушария, осуждали нашу заносчивость, неверность и непостоянство. Люди эти не исповедают ни одну из известных религий, кажется, они последователи и приверженцы только истины. Мальчик многократно поднимался в наше полушарие: иногда по тому пути, которым спускался в первый раз, иногда по другой дороге. Сначала с провожатыми, а потом и сам, в одиночку. Он рассказал о том, где находится, только матери, поведав ей о подземной стране, ее обитателях и своей жизни там. Мать стала просить его, чтобы он ей принес как-нибудь в подарок золото, которое было в изобилии у подземного короля. И вот он, играя, похитил золотой мячик, с которым обычно забавлялся королевский сын, и устремился к матери, захватив с собой золотую вещицу. И вот когда он уже подошел к дверям отчего дома, торопясь войти, ибо подземные люди следовали за ним, занес ногу над порогом, упал и выпустил из рук мячик, который тут же подняли шедшие по его следам двое пигмеев, с презрением плюнув на мальчика и осыпав его насмешками. Он встал на ноги, оправился, покраснел от стыда за содеянное, горько раскаиваясь в том, что послушался совета матери, и решил отправиться назад прежней дорогой. Когда он подошел к тому месту, где отступившая река открывала путь в подземелье, то проход ему уже был закрыт — воды скрыли от него овраг, и он не смог добраться до подземной страны. Но даже если вначале человека и нельзя успокоить разумными речами, с течением времени боль притупляется, а затем и вовсе стихает, да и горевать больше стало не о чем, и вот наконец друзья, и в особенности мать, смогли вернуть его к обычной жизни, он снова был отдан в учение, так что за чередой дней пришло его время, и он был возведен в сан священника.

Гиральд Уэльский. Путешествие по Уэльсу. I, 8

О мальчике и девочке, которые появились из-под земли

Еще одно чудо произошло в Суффолке — там, где расположена церковь Святой Девы Марии в Вулпите. Обитатели этих мест обнаружили рядом с какой-то ямой мальчика и его сестру. Они во всем походили на людей, но отличались цветом кожи от всех прочих смертных. Ведь вся поверхность их кожи отливала зеленым. Их речь никто понять не мог. И они, как невиданное чудо, были доставлены в дом одного рыцаря, Ричарда де Кальна, расположенный в Вайксе, и там непрестанно плакали. Им поднесли хлеб и прочую пищу, но они не пожелали отведать ничего из этого и отказывались, даже несмотря на то что уже долгое время страдали от нестерпимого голода. И, как позднее призналась девочка, это происходило потому, что они считали подобную пищу несъедобной. Однако, как только в дом принесли свежий урожай бобов и колосьев, они стали настойчиво просить, чтобы им дали отведать бобов. Перед ними положили и то и другое, но они принялись чистить колосья, а вовсе не бобовые стручки, полагая, что на колосьях обнаружат бобы. Но бобов там не оказалось, и они стали горько плакать. Наблюдавшие за этим весьма подивились, раскрыли стручки и показали им бобы — дети тут же с жадностью набросились на них и все съели и после этого еще долгое время не притрагивались ни к какой иной пище. Мальчик был слаб от истощения и вскоре умер. Девочка же выжила, и, когда она привыкла к разнообразной пище, ее кожа утратила зеленый цвет, и на щеках заиграл обычный для людей румянец. Затем она приняла таинство Святого крещения и, как мы неоднократно слышали об этом от самого рыцаря и его родни, находилась в услужении в доме Ричарда де Кальна многие годы и была веселой и шаловливой. Ее нередко спрашивали о том, кто живет у нее на родине, и как она утверждала, все люди и все вещи, которые находятся в той стране, окрашены в зеленый цвет и они никогда не видят солнца, а лишь некое свечение, подобное тому, что бывает после захода. Когда же ее спросили о том, как ей вместе с братом удалось попасть на поверхность земли, ответила, что они шли вслед за стадом и оказались в какой-то пещере. Забравшись внутрь, они услышали звон колоколов и, привлеченные этим сладостным звуком, шли по направлению к нему до тех пор, пока не обнаружили выход из пещеры. Выбравшись наверх, от невероятного солнечного сияния и нестерпимой жары они обессилили и чуть не испустили дух, так что долгое время пролежали там без памяти. Напуганные тем, что увидели, они хотели спуститься обратно, но никак не могли найти вход в пещеру и искали его до тех пор, пока туда не пришли люди.

Ральф Коггешейл. Английская хроника

О чаше, похищенной на ночном пиру

В графстве Йоркшир, неподалеку от места моего рождения, случилось удивительное дело, о котором я узнал от одного отрока. Есть деревня, расположенная в нескольких милях от берега восточного моря, и рядом с нею находятся знаменитые воды, которые в народе называют Джипси. Это там многочисленные источники бьют из-под земли, причем не постоянно, а с перерывом на годы, и они бурными потоками проносятся по низинам и впадают в море. Когда они пересыхают — это добрый знак, и вправду говорят, что их появление из-под земли неблагоприятно и влечет за собою голод. Так вот, один крестьянин из этой деревни отправился в гости к своему другу, живущему в соседней деревне, и ночью навеселе возвращался домой. Вдруг с расположенного в двух, а может быть, трех милях от деревни холма — да я этот холм и сам видел неоднократно — он услышал поющие голоса, словно там устроили застолье. Удивленный тем, что в подобном месте тишина потревожена звуками праздничного веселья, он из любопытства решил посмотреть, в чем же дело, и заметил на склоне холма распахнутую дверь, пошел туда, заглянул внутрь и увидел большое и светлое помещение, где расположилось за столом множество мужчин и женщин вроде как для торжественной трапезы. Один из прислуживавших за столом заметил стоящего в дверях и подал ему чашу. Он же, взяв ее в руки, осмотрительно решил не пить, но вылил содержимое и, оставив у себя вместилище, поскорее исчез. На пиру поднялся шум из-за пропавшей чаши. Пировавшие бросились вслед за ним, так что он спасся только благодаря проворству своей лошади и примчался вместе с добычей в деревню. Затем этот сосуд, материала неведомого, цвета необыкновенного, формы невиданной, был преподнесен в дар королю Англии Генриху Старшему, а затем был передан брату королевы — Давиду, королю Шотландии, и на протяжении многих лет хранился в сокровищнице шотландских правителей, а несколько лет назад, как нам о том известно из достоверных источников, Генрих Второй пожелал посмотреть на него, и король Шотландский Вильгельм возвратил сосуд назад.

Вильям из Ньюбери. Английская история. I, 15

О роге из Чеширского леса

Еще одно не менее удивительное и получившее славу в народе чудо произошло в Великой Британии. В графстве Чешир есть заповедный лес, где в изобилии обитают кабаны, олени и прочие звери, на которых охотятся в Англии. В его чаще находится небольшой холм, высотой в человеческий рост, и на него имеют обыкновение подниматься рыцари и охотники и там, утомленные летним зноем, ищут спасения от жары и жажды. И вправду, если человек, оставив своих спутников в стороне, поднимется туда один и обратится к небу со словами: "Жажду!" — тут же неизвестно откуда перед ним появится славный на вид чашник с приветливым лицом. В руках у него — огромный рог, украшенный золотом и драгоценными камнями, как раз такой, какие были в ходу у древних англов, и он подносит разгоряченному человеку нектар неведомого, но сладостного вкуса. Попробовав нектар, чувствуешь, как тело наполняется прохладой и исчезает усталость, словно труды не завершены, а к ним еще только приступить собираешься. Едва нектар выпит, служитель достает салфетку и утирает уста и, исполнив свой долг, исчезает, не ожидая вознаграждения и не произнося ни слова. Об этом замечательном чуде было известно с древнейших времен, происходило это с людьми и в прошлом, и еще совсем недавно, но вот однажды в этот город прибыл поохотиться один воин, который испросив питья и получив рог, не возвратил оный чашнику, как это было в обычае у жителей города, но забрал его с собою. Прославленный чеширский граф, как узнал про это, осудил похитителя, а рог преподнес в дар королю Генриху Старшему.

Гервазии Тильсберийский. Императорские досуги. III, 70

О Вандлбери

В Каталонии есть скала, возвышающаяся над равниной, и на ее вершине в полуденный час появляются рыцари в полном вооружении, сражающиеся, как это и заведено у рыцарей, между собой на копьях. Если же кто взберется на вершину этой скалы, то он не обнаружит там решительно ничего.

* * *

В Англии в епископате Или расположен замок под названием Кембридж, а по соседству с ним деревня Вандлбери, потому что вандалы, опустошавшие области Британии и свирепо истреблявшие христиан, именно там разбили свой лагерь. Их шатры располагались на вершине холма, вокруг которого простирается низина, как бы обнесенная оградой, и попасть туда можно только с одной стороны, словно через ворота. Как утверждает народная молва, с древнейших времен происходит в том месте одно и то же. Если после полуночи, когда луна появляется на небе, какой-нибудь оказавшийся там рыцарь произнесет: "Вот рыцарь прибыл, чтобы встретиться с рыцарем", тут же появляется рыцарь, готовый к схватке, и он либо повергает своего противника на землю, либо сам оказывается поверженным. Необходимо сказать перво-наперво, что внутрь этой ограды рыцарь должен входить один, исчезая из поля зрения сотоварищей. Добавлю, что в подтверждение истинности этого я могу привести слова многих людей из народа, которых знаю сам, равно как и множества жителей и уроженцев тех мест. Совсем мало времени минуло с тех пор, как жил в Великой Британии рыцарь, искусно владевший оружием, наделенный храбростью, лишь немногим баронам уступавший в могуществе и никому в упорстве. А звали его Осберт Гуго. Однажды он гостил в упомянутом выше замке, и когда зимней порой, закончив ужин, вся семья собралась у очага, то, как это и заведено у сильных мира сего, он стал рассказывать о деяниях предков и внимал рассказам других, вот так и услышал он от уроженцев тех мест историю об этом чуде. Человек отважный, он решил проверить на деле то, что услышал своими ушами, и выбрал одного из знатных юношей своим оруженосцем, который отправился вместе с ним к этому месту. Подъехав туда, рыцарь облачился в кольчугу, сел в седло и, отпустив оруженосца, в одиночестве вступил на равнину. Рыцарь прокричал, чтобы появился противник, и на его голос тут же выехал рыцарь или некто похожий на рыцаря, готовый к схватке. Что дальше? Подняв щиты и направив друг на друга копья, всадники хлестнули коней, сшиблись на полном скаку и обменялись ударами. Осберт смог уклониться, копье рыцаря прошло чуть выше и соскользнуло с доспехов, в то время как он сам поразил своего противника наповал. Упав и тут же поднявшись, рыцарь схватил копье и, увидев, что Осберт уводит его коня как свою добычу, безжалостно пронзил бедро Осберта. Но наш рыцарь, то ли от радости победы не почувствовав удара и раны, то ли не желая подавать вида с исчезновением противника, вышел с поля сражения победителем, и доставшегося ему в добычу коня отдал оруженосцу. А был этот конь роста высокого, быстрым в движении и красоты удивительной. Едва Осберт возвратился назад, как появились знатные люди, жившие в замке. Все удивлялись случившемуся, благодарили рыцаря за то, что он поверг противника, и восхищались его бесстрашием. Осберт стал снимать свои доспехи и, когда расстегнул железные набедренники, увидел, что один из них наполнен свернувшейся кровью. Рана повергла всех в ужас, но сам господин не испугался. Отовсюду сбежался народ, и те, кто еще находился во власти сна, пробуждались от удивления. Свидетельством этой победы был конь, которого показывали людям, держа под уздцы, глаза у него были свирепые, шея прямая, шкура черная, седло рыцарское, копыта его и те были черны как смоль. Тут запели петухи, и конь стал вырываться, надувать ноздри, бить по земле копытами и, порвав уздечку, наконец выбрался на свободу, в мгновение ока он исчез, и никто не смог угнаться за ним. У нашего же благородного рыцаря рана осталась вечной памятью об этом событии, и каждый год в ту же самую ночь она вдруг открывалась снова, а когда сверху накладывали повязку, затягивалась опять. Случилось так, что через несколько лет этот выдающийся рыцарь отправился на континент и, проявив еще большую храбрость в сражениях с язычниками, закончил жизнь свою, служа Господу.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. III, 58–59

О девочке, унесенной демонами

Мы приступаем к рассказу о происшествии неслыханном и невиданном, но весьма назидательном и предостерегающем беспечных показательным примером. В Каталонии в епископстве Геройском возвышается гора, которой местные жители дали имя Каннарская. Она вздымается так высоко, что мало кому удавалось на нее подняться, а на самой вершине расположено озеро, наполненное серой, непрозрачной водой, которая скрывает дно. Говорят, там сокрыто местообиталище демонов, похожее на дворец, а врата его заперты. Облик этого дворца, равно как и самих демонов, людям неведом и невидим. Если кому-нибудь удается бросить в озеро камень или что-то тяжелое, тут же, словно в знак того, что демоны уязвлены, поднимается буря. На одном из склонов вершины постоянно лежит снег и не тает лед, там в изобилии встречается хрусталь, а вот солнца никогда не видать. У подножия этой горы течет река, несущая золотой песок, и там намывают песчаное золото, которое народ называет «золотниками». Из породы, встречающейся на этой горе, да и вокруг самой горы добывают серебро, причем в изобилии. В семи галльских милях от нее стоит гора Грим, расположенная на берегу моря. А теперь пусть читатель послушает о том, что произошло в этих местах в наши дни. В усадьбе, стоящей неподалеку от горы и носящей название Хунхера, жил селянин по имени Петр де Кабина. Как-то раз, когда он хлопотал у себя дома по хозяйству, устав слушать, как его маленькая дочь плачет не замолкая, он сказал в сердцах, как это обычно делают раздражительные люди, чтоб демоны ее забрали. Тут же появился тот, кто всегда готов поймать человека на необдуманном слове. Невидимая толпа демонов унесла девочку с собою. С тех пор прошло уже семь лет, и вот когда один местный житель отправился к подножию горы, навстречу ему попался человек, бежавший сломя голову и рыдавший во весь голос: "Горе мне, несчастному, что я совершил, за что на меня взвалили такой груз!" Когда путник спросил его, в чем причина подобного горя, он ответил, что уже на протяжении семи лет находится во власти демонов на Каннарской горе и ему приходится работать у них носильщиком, и, чтобы слушатель поверил столь неслыханному рассказу, он привел неоспоримый довод, а именно: в этой самой горе демоны держат в плену одну девочку, дочь Петра де Кабины родом из поместья Хунхера. Но так как им надоело заботиться об этой девочке, демоны охотно отдадут ее поручителю, если только отец ее сам попросит вернуть ребенка. Услышавший подобное встал как вкопанный, не зная, молчать ли ему об этом или рассказать столь невероятные вещи ее отцу. В конце концов он выбрал второе. Отправился в усадьбу, нашел отца девочки, до сих пор печалящегося о своей дочери. Расспросив о причине горя и узнав всю правду, рассказал то, что услышал от человека, которого демоны держат в качестве носильщика, и посоветовал отправиться в указанное место, чтобы, заклиная именем Господа, потребовать у демонов возвращения дочери. Услышав слова незнакомца, отец изумился и стал размышлять, как же ему следует поступить. Наконец он решил последовать совету, поднялся на гору, обошел озеро, заклиная демонов, чтобы они отдали вверенную им дочь. И тут внезапно раздался плач девочки, а была она высокой, изможденной, отвратительной, взгляд блуждающий, кожа к костям прилипшая, вид страшный, человеческого языка не знает, едва может понять или воспринять разумную речь. Получив назад свое дитя, отец стал удивляться и сомневаться, его ли это дочь, и отправился к епископу, чтобы рассказать ему о печальных событиях и спросить о том, что же теперь следует делать. Епископ, человек верующий и полагающий, что добрый пример пойдет его пастве на пользу, выставил девочку на всеобщее обозрение, рассказал о том, что с нею произошло, и во время проповеди предупредил своих прихожан, чтобы они больше не перепоручали своих близких демонам, ибо недруг наш, дьявол, подобно рыкающему льву, ищет, кого бы поглотить, и тех, кто отдан ему, умерщвляет или без надежды на возвращение превращает их, оказавшихся в его власти, в свою собственность, а тех, которые перепоручены, изводит и в определенный момент сокрушает. Вслед за тем тот, кто работал у демонов носильщиком, также избавленный мольбами отца, встал посредине, и, поскольку он был похищен уже в более взрослом и сознательном возрасте, смог достоверно и внятно рассказать о том, что происходит у демонов. Он подтвердил, что рядом с озером в подземной пещере скрыт дворец, куда ведут врата, за вратами внутри все окутано тьмой, и туда стекаются демоны, закончив рыскать по разным частям света, чтобы приветствовать друг друга. И там они рассказывают старшим о том, что совершили, и в этот дворец могут попасть только сами демоны или те, кто отдан им в собственность навечно, те же, кто только перепоручен демонам, находятся с внешней стороны врат. И из этого мы можем заключить, что нельзя перепоручать своих близких демонам, которые едва только приближаются к бедняге, как тут же начинают измышлять всякие хитрости, как бы его похитить. И вот еще один солидный ученый аргумент: среди вышеупомянутых гор из-за сражающихся друг с другом ветров постоянно бушует буря и редко, а то и вовсе никогда там не наступает затишье.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. III, 68

О двух раях и двух преисподних

Не следует упускать случая рассказать о том, что существуют два Рая Земной и Небесный, то есть Царство Небесное, называемое Царством Духа, потому что там правит Дух. Точно так же существуют и две Преисподние: Земная, та, что расположена в отдалении от мест, где совершаются казни. Она чем-то напоминает морской залив или гавань, и из-за своей отдаленности и царящего там покоя называется лоном, а в притче о богаче и Лазаре — лоно Авраамово, потому что там пребывал Авраам вплоть до того дня, когда Христос принял смерть, ибо он был первым, кто избрал путь веры, и он первым стал исповедовать Единого Бога. Существует и другая Преисподняя, объятая мраком, куда были низвергнуты в наказание падшие ангелы, в то время как на небе остались ангелы праведные.

Платон, отправившийся в Египет и читавший там книги Моисея, заблуждался, считая, будто, по мнению Моисея, воздух, находящийся рядом с землей, населен летающими существами, а наверху обитают «калодемоны» и «какодемоны», то есть демоны плохие и хорошие.

Апулей в книге о боге Сократа пишет, что между луной и землей обитают нечистые духи, которых называют демоны-инкубы, ибо они овладевают сознанием, во время сна захватывая человеческий разум: обрушиваются сверху на людей и душат. Природа у них наполовину человеческая, наполовину ангельская. По своему желанию они могут приобретать человеческий облик и совокупляться с женщинами. Утверждается, что ими был порожден Мерлин, который, как говорится в "Истории бриттов", был рожден от матери без отца. Говорят, что из их рода будет Антихрист, поскольку он назовет себя сыном девы. Мы знаем многих, кто видел подобные создания. Так, мы видели демонов, которые столь сильно влюблялись в женщин и, распалившись, вступали с ними в связь, сдавливая невероятным весом, — и при этом были невидимы для остальных. Есть и такие, которых могут увидеть только девственницы, оттого что тело, до которого никто не дотрагивался, обладает лучшим духовным зрением. По словам некромантов, в опытах один глаз девственницы оказывается ценнее меча, зеркала, когтя или циркуля.

Есть и другие, которых народ называет "фоллетами" и которые обитают в домах простых крестьян. Им не страшны ни святая вода, ни обряд изгнания бесов, а поскольку они невидимые, то, проникая в камни, поленья и домашнюю утварь, швыряются ими, наделяют их человеческой речью и облик свой собственный не открывают.

Гервазий Тилъсберийский. Императорские досуги. I, 17–18

О душах умерших и видении врат Преисподней

У подножия Путеоланских гор лежит песок, обжигающий ступни, и он так горяч, что на гору невозможно подняться. Говорят, что в старые времена епископ Путеоланский Иоанн — человек святой, добродетельный и заботливый проходил мимо, читая молитву об умерших, и услышал плач душ, страдающих в недрах извергающей серу горы. И тогда епископ Именем Господа нашего Иисуса Христа приказал одной из плачущих душ людских поведать ему о преступлениях, которые обладавший ею человек совершил при жизни. Душа, не смея ослушаться, ответила голосом человека, которого епископ знал при жизни, и рассказала о том, что ныне она пребывает в месте огненных мук. Святой муж спросил, есть ли у нее надежда на спасение? Душа ответила, что может обрести спасение, если целый год за нее будут совершать службы перед Господом, читать молитвы и петь мессы. Епископ спросил: "Скажи, душа христианская, какие знамения укажут мне, что тебе даровано спасение?" И душа ответила: "Если по прошествии года ты снова придешь сюда и, заклиная Именем Божиим, спросишь меня и я отвечу, по-прежнему ли обретаюсь в месте, где совершаются казни. Так ты доподлинно сможешь узнать, даровано ли мне избавление благодаря Господнему милосердию и твоим молитвам". Что дальше? По прошествии года, в течение которого епископ непрестанно служил мессы и молился, заклятая душа не появилась вновь, поэтому человек Божий решил, что она получила избавление. Утверждают, что души, несущие наказание, пребывают совсем рядом с нами, по Божьему соизволению, во снах и наяву являются в образе своего прежнего тела своим друзьям и соседям, чтобы поведать о том, сколь тяжка их участь. Когда души покидают чистилище и отправляются к высшей радости, то уже не появляются нам на глаза.

Поведаю еще об одном чуде, происшедшем с этим епископом, ибо поучительный рассказ всегда слуху приятен. В этих местах расположено мутное озеро, которое прозывается озером Иоанна, правда, если вылить туда масла, вода в нем становится чистой и светлой. Упомянутый выше епископ отправился к этому озеру, желая узнать, что находится в воде или что прячется под водою. Часто рядом с озером он слышал множество жалобно стонущих голосов. Однажды он вылил в озеро кувшин отличного масла, и тут же — словно при зажженном светильнике — увидел под толщей воды останки медных врат и огромных железных засовов. Святого мужа осенила мысль о том, что это и есть Врата Преисподней, которые сокрушил Господь наш Иисус Христос, когда сошел в Ад.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. III, 17–18

О чистилище Святого Патрика

Когда Патрик, опираясь на посох, стоял перед королем шотландцев и рассказывал ему о Страстях Христовых, вышло так, что святой случайно поставил конец посоха на королевскую ногу и проколол ее насквозь. Король же решил, что святой епископ сделал это умышленно, — может, нельзя принять веру Христову иначе, как смиренно вытерпев те же страдания, что выпали на долю Христа. Святой, о том догадавшись, пришел в изумление, молитвами своими излечил короля и осенил благодатью целую страну, в которой с тех пор ни один ядовитый зверь обитать не может. И распространил он благодать не только на саму страну, ибо утверждают, что даже привезенные оттуда древесина и кожа уничтожают яд.

Как-то раз один человек украл у своего соседа овцу и съел ее. Святой отец постоянно призывал, чтобы вор, кто бы он ни был, искупил свой грех, однако никто не признавался. И вот, когда весь народ собрался в церкви, он повелел именем Иисуса Христа, чтобы тот, в чьем чреве сидит овца, заблеял при всем народе. Так оно и произошло, отчего и вор принял покаяние, да и другие очистились от воровства.

У святого было в обычае благоговейно поклоняться всякому кресту, который встретится ему на пути. Но однажды он проследовал мимо большого красивого креста, а когда спутники спросили, неужели он крест не заметил и не поклонился ему, ответил, что стоило ему в молитве спросить Бога о том, кому принадлежит этот крест, как из-под земли раздался голос: "Разве не видишь, что я, похороненный в этом месте, — язычник и креста не достоин!" Поэтому он приказал перенести этот крест в другое место.

Когда святой Патрик проповедовал в Ирландии и собрал там немалый урожай, он обратился к Господу с просьбой дать какое-нибудь знамение, которое вселяло бы страх и обращало к покаянию. И вот по велению Господа он нарисовал на поляне посохом круг, и тут же земля внутри этого круга разверзлась, и появился большой, преглубокий колодец. И было открыто святому Патрику, что там внизу расположено чистилище и спустившийся туда принимает покаяние за свои грехи, очищаясь от всего, что совершил в жизни, но многим оттуда не суждено возвратиться, а тот, кто возвратится, должен будет провести там целые сутки — с утра и до следующего утра. Многие туда входили, но не возвращались обратно.

Минули годы и годы после смерти святого Патрика, и некий благородный и много грешивший муж по имени Николай решил раскаяться и отправиться в чистилище святого Патрика, чтобы искупить свои прегрешения. И вот, как и надлежало поступать всем, он укрощал себя постом на протяжении пятнадцати дней, а затем, открыв вход ключами, хранившимися в одном аббатстве, спустился в эту пещеру и обнаружил сбоку от входа некую дверь. Распахнув ее, он увидел молельню, которая наполнилась на его глазах одетыми в белое монахами, совершившими службу и ободрившими Николая, ибо он должен быть тверд, ибо дьяволы будут подвергать его многочисленным испытаниям. Николай спросил, может ли он надеяться на какую-нибудь помощь, и они ответили: "Когда почувствуешь, что казни сокрушают тебя, тут же воскликни: "Иисус Христос, Сын Божий, помилуй меня, грешника!"" Стоило святым мужам покинуть Николая, как его окружили демоны, уговаривавшие, чтобы он возвратился назад и слушался их. Сначала они действовали заманчивыми обещаниями, утверждая, что будут его оберегать и в целости и сохранности отведут домой. Но когда он отказался им подчиниться, тут же услыхал рев зверья, который и глухого, и сами камни способен напугать до смерти. Трепеща от страха, он воскликнул: "Иисус Христос, Сын Божий, помилуй меня, грешника!" — и тут же голоса зверей затихли. Его отвели в другое место, где было множество демонов, пугавших такими словами: "Думаешь, что не попадешь к нам в руки? Как бы не так, прямо сейчас отдадим тебя под удары и пытки!" Стоило появиться огромному и ужасному пламени, как демоны принялись уговаривать: "Если не станешь заодно с нами, бросим тебя в огонь и сожжем!" Он отказался, был подхвачен демонами и брошен в ужасное пламя и, страдая от боли, воскликнул: "Иисус Христос, и проч.!" Огонь тут же погас. Его отвели в другое место, где людей живьем жарили на огне, а демоны секли их тела раскаленными огненными клинками до самых внутренностей. А тех, кто с потрохами, свисающими к земле, кричал: "Помилуй! Помилуй!" — демоны принимались мучить и сечь еще сильнее. Повидал он людей, у которых члены пожирали змеи, а жабы огненными жалами вырывали наружу внутренности. И поскольку он остался непреклонен, демоны бросили его в огонь, принялись сечь и подвергли всем этим казням. Но стоило ему воскликнуть: "Иисус Христос, и проч.!" — как он тут же был избавлен от мук. Затем его отвели в место, где людей поджаривали на чертовом вертеле: в огромное колесо были воткнуты железные раскаленные крючья, на которые за различные члены подвешивались люди, и оно крутилось так быстро, что было похоже на огненный шар. Потом он увидел огромное помещение, а в нем ямы, наполненные кипящим металлом, и у одних в металл была погружена рука, у других — ступня, у третьих — обе сразу, четвертые по колено, пятые — по пузо, иные — по грудь, иные — по шею, иные — до самых глаз. Перепуганный подобным зрелищем, он призвал имя Господа. Отправившись дальше, он увидел огромное жерло, из которого поднимался ужасный дым и нестерпимый смрад, и оттуда люди пытались выбраться, словно рой искр над плавильной печью, и демоны, сбрасывавшие их обратно, сказали Николаю: "Ты видишь перед собой Преисподнюю, там обитает Вельзевул, наш повелитель. Раз ты отказался быть заодно с нами, мы сбросим тебя туда, а оттуда, как упадешь вниз, ни пути назад, ни избавления нет". Он пренебрег их словами, и вот, сброшенный демонами в яму, он преисполнился столь горькой печали, что едва не забыл призвать на помощь Имя Господа, но, придя в себя, воскликнул в сердце своем, ибо голос исторгнуть уже был не в силах: "Иисус Христос, и проч.!" И тут же выбрался невредимый, а все скопище демонов исчезло, почуяв поражение, в мгновение ока. Он оказался в другом месте и увидел там мост, через который ему предстояло перейти, а был этот мост ровный-преровный, гладкий и скользкий, словно лед, и под мостом текла огромная огненная река, чадившая серой. Николай и вовсе утратил надежду на то, чтобы перейти мост, но, вспомнив слова, которые избавили его от всех бед, укрепился в вере, подошел к мосту, встал на него одной ногою и начал произносить: "Иисус Христос, и проч.!" Раздался вопль силы немалой, перепугавший его настолько, что он едва остался в живых, но, повторяя слова, почувствовал себя невредимым и поставил на мост вторую ногу, и так он произносил молитву, совершая каждый шаг, пока в целости и сохранности не перешел по мосту. Стоило ему перейти на другую сторону, как он оказался на огромном лугу, с которого доносился запах удивительных цветов, и тут же перед ним появились двое юношей, которые отвели его к прекрасному городу, сиявшему золотом и драгоценными камнями. И из врат этого города исходил изумительный аромат, и тот, кто его вдыхал, избавлялся от горести и усталости. Ему сказали, что это и есть Рай. Николай пожелал войти туда, но юноши ему ответили, что сначала он должен возвратиться назад, к своим, причем по той же самой дороге, но демоны уже не причинят ему никакого вреда, а от одного его вида обратятся в бегство. Через тридцать дней он упокоится с миром и тогда вступит в этот град, став на вечные времена его обитателем. Николай вернулся к тому месту, откуда начал спускаться, оказался рядом с колодцем и, поведав всем обо всем, что с ним случилось, по прошествии тридцати дней счастливо отправился к Господу.

Яков Ворагинский. Золотая легенда. "О святом Патрике"

О речных драконах

На реке Рона, в лесной чаще, расположенной между городами Арлем и Авиньоном, обитал некий дракон — наполовину зверь, наполовину рыба, толщиной превосходивший быка, длиной — лошадь. Его зубы походили на лезвие меча, заточенного с двух сторон, и были острыми, словно рога. С каждого бока он был вооружен двойными круглыми щитами. Он прятался в реке и убивал всех, следующих мимо, а корабли топил. Прибыл он из моря Галатского в Азии и был порождением Левиафана, свирепого водяного змея, и животного под названием онагр, что водится на галатской земле и преследователей поражает на расстоянии югера своим жалом или пометом, а все, до чего оное дотрагивается, выжигается, словно от огня. Марфа по просьбам людей отправилась к нему и обнаружила дракона, который поедал человека, в лесной чаще. Она окропила его святой водой, осенила крестным знамением и показала ему распятие. Побежденный, он сделался кротким, словно овца, а святая Марфа связала его своим поясом, после чего люди забили его копьями и камнями. Жители называли дракона Тараскон, отсюда и место это стало прозываться Тараскона, а прежде оно называлось Нерлук, то есть "черное озеро", потому что чаща там была темная и тенистая.

Яков Ворагинский. Золотая легенда. "О святой Марфе"

* * *

В народе рассказывают, что драконы, приняв человеческий облик, расхаживают по рынкам не будучи узнанными. Утверждают, что они обитают в подводных пещерах, расположенных на реках, и в образе золотого колечка или золотой чаши, плывущих по воде, привлекают к себе женщин или купающихся детей, которые, желая схватить предмет, устремлялись вслед за ним, драконы внезапно набрасывались на них и тащили под воду. Говорят, что чаще всего это происходит с кормящими матерями, которых драконы похищают, чтобы взрастить своего несчастного отпрыска, и некоторые из них по прошествии семи лет возвращались с подарками назад в наш мир. Они рассказывали, что вместе с драконами и их женами жили в просторных дворцах в пещерах и у берегов рек. Мы сами встречали одну такую женщину. Как-то раз она вышла на берег Роны стирать пеленки и увидела, что мимо нее плывет деревянная чаша; решив подхватить оную, она зашла поглубже и тут была схвачена драконом, который увлек ее под воду и сделал кормилицей своего дитя. Так вот, через семь лет она возвратилась невредимой, муж и сын едва ее узнали. Она рассказывала удивительные вещи: драконы поедают захваченных людей и принимают человеческий облик. Однажды она готовила для дракона кушанье из мяса угря и пальцы, замазанные в жире, поднесла к лицу, задев ими глаз, отчего стала отчетливо и ясно видеть под водою. Завершив срок своей службы и возвращаясь домой, она повстречала верховного дракона Белликадра и, узнав его, спросила о состоянии госпожи и отпрыска. Дракон спросил: "Каким глазом ты меня увидела?" Она же показала на тот глаз, до которого она дотронулась жирным пальцем. Догадавшись, в чем дело, дракон вонзил женщине палец в глаз, после чего, уже невидимый, отправился в другую сторону.

А еще на реке Роне у северных ворот города Арля — там, где расположен дом стражи, — есть омут, совсем такой же, как под горой Тарасконой, где во времена святой Марты, сестры Лазаря и Магдалины, оказавшей гостеприимство Христу, прятался, чтобы губить приносимых ему Роной людей, змей Тараск, порождение морского чудища Левиафана. Утверждают, что в этом бездонном омуте при ночном свете частенько видели драконов в человеческом облике, и прошло не так много лет с тех пор, когда из глубин Роны раздавался голос, который на протяжении трех дней слышали люди, находившиеся за воротами города. Казалось, будто кто-то бегает по берегу реки и кричит: "Час миновал, а человек не пришел!" И вот когда на третий день, где-то в девятом часу, голос стал совсем походить на человеческий, некоего прибежавшего на берег юношу поглотил омут, и больше этого голоса никто не слышал.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. III, 85

О «нептунах», или «портунах», которые насмехаются над людьми

Подобно тому как среди людей природа творит удивительные вещи, забавляются и духи, наделенные с Господнего соизволения телами, летающими по воздуху. Сообщаю вам о том, что в Англии обитают демоны неведомого и неизвестного вида, которых англичане называют «портунами», а валлийцы «нептунами». Их привлекает простота и доверчивость сельских жителей, и когда люди проводят ночи напролет за домашними делами, они, внезапно закрыв двери, садятся погреться у огня, достают из-за пазухи лягушат, кладут их на угли, поджаривают и едят. Облик у них старческий, лицо — сморщенное, рост крошечный, не больше полдюйма, одеты они в тряпье из рогожи. Если необходимо выполнить работу по дому или заняться каким-либо тяжелым делом, они охотно берутся за это, причем справляются быстрее людей и с необыкновенной легкостью. Помочь-то они могут, а вот повиноваться никогда не станут. Весь вред, который они приносят, заключается единственно в том, что, когда среди непроглядной ночной тьмы англичанин в одиночку отправляется в поездку верхом, портун незаметно подсаживается к всаднику и едет вместе с ним, потихоньку прокрадываясь к уздцам. Внезапно он натягивает уздцы и направляет коня в грязную лужу. Вот тут-то портун появляется, начинает смеяться и таким образом подшучивает над человеческой простотой.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. III, 61

Про демона «гранта», предупреждающего о пожарах

В Англии обитает некий род демонов, которые называются на местном языке «грант», они похожи на жеребца-одногодку с длинными ногами и блестящими глазами. Эти демоны чаще всего появляются на улицах в самую жаркую пору дня или на заходе солнца. И коли они явились, то это означает, что в городе или деревне скоро случится пожар. Когда приближается опасность, они принимаются скакать по улице, заставляя лаять собак, а затем словно бы обращаются в бегство, и собаки тщетно бросаются вслед за ними. Подобное видение предупреждает сельчан, чтобы они были начеку, коль случится пожар. Эти демоны хотя и наводят страх, однако своим появлением спасают пребывающих в неведении людей.

Гервазий Тильсберийский. Императорские досуги. III, 62

О рыжем Симоне

В округе Пемброка появился некто в облике рыжего юноши, называвшегося Симоном. Поначалу он похитил ключи у ключника и с помощью бесчестного поступка получил должность сенешаля — домоуправителя. Говорят, что он распоряжался хозяйством мудро и все спорилось в его руках, а жизнь в доме протекала мирно и спокойно. Обо всем, к чему хозяин и хозяйка уже привыкли, чем они питались или о чем тайно говорили, он моментально догадывался и исполнял их желания с удивительным проворством, приговаривая: "Хотели получайте!" Он знал обо всех сокровищах, которыми они владели, и иногда упрекал их в скупости, говоря: "Почему вы боитесь прикасаться к своим грудам золота и серебра и не хотите ничего тратить? Быстротечны дни вашей жизни: деньги, которые вы так ревностно копите, не принесут вам пользы, если вы заботитесь только о том, чтобы куча была больше!" Крестьян и прислугу он охотно потчевал дорогими кушаньями и напитками, приговаривая, что надо проявлять щедрость к тем, чьими трудами собраны эти сокровища. Ему никто не противоречил, даже если то, что он делал, не очень-то нравилось господам, поскольку, как мы сказали, ему были известны все их тайны, да и справлялся он со своими обязанностями превосходно и вовремя. Однако в церковь он никогда не ходил, молитв не читал. В доме на ночь не оставался, но едва наступало утро, как он уже был на месте, готовый исполнять поручения. Когда же слуги господина решили за ним проследить, выяснилось, что ночью он скрывается на мельнице, расположенной у омута. Едва об этом стало известно, как поутру его позвали к хозяевам, отобрали у него ключи, которыми он распоряжался более сорока дней. Перед тем, как отправить прочь, его под присягой спросили, кто же он такой, и тогда он ответил, что родился от жены крестьянина, жившего в этой округе, с которой в образе ее мужа соединился дух, и признался, что и отец его, и прародитель уже мертвы, а мать жива по сию пору. Расспросили ее о том, так ли это, и она подтвердила его слова.

Гиральд Уэльский. Путешествие по Уэльсу. I, 12

О демоне, принявшем образ клирика

Нечто подобное произошло в Дании в наши дни. При дворе архиепископа появился один никому не известный клирик, которого взяли в услужение, ибо он был исправным и усердным, очень хорошо знал Писание и историю и вскоре добился к себе большого уважения. Однажды, когда он рассказывал архиепископу о событиях древних и неизвестных, а тот охотно и часто слушал его рассказы, случилось так, что он заговорил о Рождестве Христовом и среди прочего добавил: "До того как Христос явился во плоти, демоны имели большую власть над людьми, но с приходам Его их сила уменьшилась, так что они повсюду бежали от Его лика: одни укрылись в море, другие в дуплах деревьев и каменных расщелинах, а я прыгнул в какой-то источник". Сказав это, он покраснел, встал со своего места и тут же вышел. Архиепископ и те, кто был при нем, сильно изумились, стали обсуждать слова клирика и гадать, что же это значит. Все думали, что он тут же вернется, но прошло какое-то время, и архиепископ послал за ним одного из своих приближенных, его искали повсюду, но он больше не появлялся. Вскоре после этого возвратились два клирика, которых архиепископ отправил в Рим. Когда архиепископ и его приближенные рассказали им о том, что случилось, они спросили о дне и часе, когда это произошло. И, получив ответ, сообщили, что именно в тот день и час исчезнувший клирик внезапно, словно из-под земли, появился перед ними в Альпах и сказал, что отправлен в Римскую курию с поручением от своего господина. После этого стало понятно, что это был демон, принявший человеческий облик.

Гиралъд Уэльский. Путешествие по Уэльсу. I, 12

 

О ПУТЕШЕСТВИЯХ, СОВЕРШЕННЫХ В МГНОВЕНИЕ ОКА

Использование демонической (реже — божественной) помощи для перемещения в пространстве — чрезвычайно широко распространенный в эпоху Средневековья способ совершать путешествия. В мгновение ока можно было перенестись из Иерусалима или Индии, к примеру, в Северную Германию. Перемещаться верхом на черте было быстрее всего и, судя по сообщению поведавшего все эти истории Цезария Гейстербахского, еще и безопаснее, ибо автор подчеркивает, что и тела, и души странствовавших возвращались домой невредимыми.

Даже в тех случаях, когда речь идет о путешествии исключительно души рыцаря (тело его при этом остается на месте), мы имеем дело с особым жанром, который никак не может быть отнесен к видениям. Как правило, перемещение души в видениях происходит в плоскости вертикальной (ад-чистилище-рай, по маршруту, лучше всего описанному Данте), а вот в излагаемой ниже истории странствий рыцаря Эверхарда душа, сопровождаемая демоном, путешествует в плоскости горизонтальной, обозревая поверхность круга земного и успевая посетить всевозможные достопримечательности, увидеть которые в то время можно было только мечтать. Сюжет подобных странствий не так часто встречается в средневековой литературе и обретает популярность только после того, как Цезарий Гейстербахский излагает эту историю.

Об одном демоне, который в образе человека верно служил рыцарю

Однажды демон, приняв облик красивого юноши, пришел к одному рыцарю и предложил ему свою службу. Он понравился как обликом, так и речами, и рыцарь с радостью его принял. Тот тут же приступил к своим обязанностям, причем исполнял их с такой тщательностью, усердием, преданностью и весельем, что диво было смотреть. Всякий раз, когда рыцарь садился верхом или слезал с коня, его слуга уже был наготове и, преклонив колено, держал стремя. Он во всем проявлял ловкость и предусмотрительность. Однажды они вместе ехали верхом и добрались до берега широкий реки. Рыцарь обернулся и увидел, что следом за ними скачут его смертельные враги. Тогда он сказал слуге: "Мы погибли! За нами гонятся недруги, впереди река, а спрятаться негде. Они или убьют меня, или захватят в плен". Слуга ответил: "Не бойтесь, господин, я знаю, что на этой реке есть брод, следуйте за мною, и мы спасемся". Рыцарь сказал в ответ: "Никогда не видел, чтобы хоть кто-нибудь смог перебраться в этом месте через реку", однако в надежде на спасение поскакал за своим слугой и безопасно переправился на другой берег. Как только они выбрались из воды, на противоположном берегу появились преследователи, которые стали рассуждать: "Никто не слышал о том, чтобы эту реку можно было перейти вброд. Не иначе как ему помог дьявол!" И, испугавшись, они повернули вспять.

Прошло время, и случилось так, что супруга рыцаря смертельно заболела. Снадобья лекарей ей не помогали, и тогда демон сказал своему господину: "Если мою госпожу намазать львиным молоком, она тут же поправится". Рыцарь изумился: "Где же его достать?" А слуга ответил: "Я принесу!" Он ушел, а через час возвратился назад с полным сосудом. Едва ее натерли молоком, она сразу выздоровела. Рыцарь спросил: "Где ты так быстро смог достать молоко?" Слуга ответил: "Принес с гор Аравии. Покинув тебя, я отправился в Аравию, проник в львиное логово, похитил львят, подоил львицу и возвратился назад". Рыцарь, изумленный его словами, спросил: "Так кто же ты?" А юноша ответил: "Не волнуйся об этом, я — твой слуга". Рыцарь настаивал, и тогда он признался: "Я — демон, один из тех, кто пал вместе с Люцифером". Рыцарь, изумившись еще больше, спросил: "Разве это естественно для дьявола — столь верно служить человеку?" Демон ответил: "Для меня большое утешение быть вместе с людьми". И тогда рыцарь сказал: "Я не смею больше держать тебя в услужении". Демон возразил: "Если боишься меня, то знай, что я тебе никакого зла не причиню". Но рыцарь повторил: "Я не смею. Но если ты захочешь взять за свою службу плату, то бери половину моего имущества, я отдам ее тебе с охотой, ибо еще никогда на свете ни один человек не служил столь верно другому. Благодаря твоему провидению я смог на реке избежать смерти, благодаря тебе и жена моя здорова". Демон сказал ему в ответ: "Поскольку мне больше нельзя с тобой оставаться, я не прошу за свою службу ничего, кроме пяти солидов". Получив плату, он тут же отдал ее назад рыцарю со словами: "Сделай из этих солидов колокольчики и повесь на шеи нищим и убогим, которые сидят рядом с церковью, чтобы в дни воскресные их звон созывал людей на службу". После этого он исчез с его глаз.

Цезарий Гейстербахский. Диалоги о чудесах

О демоне, который рыцаря Эверхарда перенес в Иерусалим

В том самом году, когда король Филипп в первый раз выступил против Оттона, ставшего впоследствии императором, некий честный рыцарь по имени Эверхард, уроженец Амельна, тяжело заболел. У него начало исчезать вещество мозга, и он стал так гневаться, что к собственной супруге, которую до болезни весьма любил, проникся такой ненавистью, что ни слышать, ни видеть ее не мог. Как-то раз дьявол в образе человека появился перед больным и сказал: "Эверхард, хочешь ли ты расстаться со своею женою?" Он ответил: "Я очень желаю этого". Тогда дьявол предложил: "Я на своем коне перенесу тебя в Рим, и мы получим у Папы согласие на развод". Что дальше? Рыцарь словно со стороны увидел, как взбирается на лошадь, садится за спиной незнакомца и отправляется в путь. В Риме незнакомец просил за него, и Папа в присутствии кардиналов торжественно разлучил его с женою, и этот развод подтвердил папским посланием, скрепленным буллой. Удивительное дело. С того часа, как чудесным образом дух больного был похищен дьяволом, его тело стало бескровным, белым, лишь на груди кожа сохраняла слегка розоватый цвет. И поэтому рыцаря отнесли на кладбище. Рыцарь же, как ему казалось, весьма обрадовался делу с разводом, а дьявол сказал: "Хочешь, я перенесу тебя в Иерусалим, где твой Бог был распят и погребен, равно как и к остальным святым местам, которые так жаждут повидать христиане?" По этим словам он впоследствии и смог распознать, что тот был демоном. Он ответил: "Хочу и желаю". Дух же, подхватив душу, перенес ее за море и опустил в храме Гроба Господня. Потом показал рыцарю остальные места, и тот прочитал там молитвы. Затем дьявол сказал ему: "Хочешь увидеть Сефадина, врага вашего, и его войско?" И когда тот ответил: «Хочу», он в мгновение ока был перенесен на место, где располагался лагерь, и смог рассмотреть царя и его князей, рыцарей, оружие, знамена, шатры и все войско. После этого демон спросил: "Хочешь возвратиться в свою страну?" И рыцарь ответил: "Да, время возвращаться". Дух тут же поднял его, перенес в Ломбардию и сказал: "Видишь тот лес? Вскоре в него войдет человек из твоей деревни, который со своими товарами, нагруженными на осла, отправился в эти места торговать, а здесь он будет убит разбойниками. Хочешь ли ты его предупредить?" Он ответил: «Охотно», — и тут же появился перед этим человеком и сказал ему, что в лесу засели разбойники. Увидев земляка, он радостно стал его приветствовать и, поблагодарив, отправился другой дорогой. Когда они достигли Франкфурта, демон снова спросил: "Знаком ли тебе Валерами, сын герцога Лимбурга?" — "Я хорошо его знаю и часто с ним сражался". Демон спросил: "Хочешь сейчас его увидеть?" А рыцарь ответил: "Он находится в странах заморских". Тот сказал: "Вовсе нет, он уже здесь заодно с королем Филиппом, опустошает грабежами и пожарами страну вашу". Так оно и было на самом деле, ибо этот герцог сжег Адернах, Реймаген и Бонн, а также множество других городов и деревень. Рыцарь ответил: "О том я весьма сожалею". После того как он увидел короля вместе с князьями и Валерамном, его душа невредимой возвратилась в тело. Он тут же стал дышать, начал поправляться и жену, которую так возненавидел, стал любить прежней любовью. И к удивлению многих, нередко рассказывал о своих странствиях, о том, что он видел в Риме и Иерусалиме, в Ломбардии и в Алемании, описывая в деталях и людей, и места, в которых ему довелось побывать, все это он узнал и запомнил лучше, чем если бы видел своими плотскими глазами. Устройство города Рима, равно как и облик Иннокентия, бывшего тогда Папой, кардиналов церквей, а также в землях Иерусалимских Сефадина и его войско, равно как и горы, реки, замки и все места, которые он миновал, рыцарь описывал столь точно, что те, кто видел это на самом деле, не могли найти ничего, в чем ему можно было бы возразить. Между тем со своими товарами из Ломбардии возвратился крестьянин, и поскольку с помощью рыцаря избежал там опасности, то в присутствии многих засвидетельствовал это.

Цезарий Гейстербахский. Диалоги о чудесах

О рыцаре Герарде, которого дьявол в мгновение ока перенес на родину из церкви Святого апостола Фомы в Индии

В местечке под названием Холенбах жил некий рыцарь по имени Герард. Его внуки живы по сию пору, и вряд ли в этой деревне можно сыскать того, кто не знал бы о чуде, про которое я сейчас собираюсь поведать. Рыцарь этот так горячо любил святого апостола Фому и почитал его больше всех прочих святых настолько, что не отказывал ни одному нищему, просившему милостыню с его именем на устах. Кроме того, он постоянно возносил апостолу свои молитвы, постился и заказывал в его честь мессы. Как-то раз с соизволения Божьего дьявол, недруг всякого блага, в образе странника постучался в двери этого рыцаря и попросил во имя святого апостола Фомы позволить ему переночевать. Он был с радостью впущен внутрь, а постольку стоял мороз, притворился озябшим, и тогда Герард дал ему свою весьма дорогую, отороченную мехом шапку, в которой спал сам. Когда поутру хватились странника, то обнаружили, что он исчез, прихватив с собой шапку. Жена разозлилась на мужа: "Тебя частенько обманывают подобным образом, а ты до сих пор не можешь избавиться от своих суеверий!" Он же ответил ей со спокойной душою: "Не волнуйся, святой Фома сполна возместит нам убыток". А дьявол содеял это ради того, чтобы возбудить в рыцаре из-за украденной шапки гнев и уничтожить любовь к святому апостолу. Но рыцарь обратил во славу то, что дьявол предназначил для уничтожения. Он стал служить святому еще усерднее, а недруг рода человеческого таким образом, оказался посрамлен и наказан. Прошло немного времени, и Герард захотел отправиться к могиле святого апостола Фомы. Перепоясавшись, он на глазах у жены разломил на две половины кольцо, а затем показал ей, как они складываются друг с другом, и одну половину он оставил у нее, а другую забрал с собой со словами: "Ты должна верить этому знаку. Прошу тебя пять лет ждать моего возвращения, а когда они пройдут, выходи замуж за кого хочешь". И она ему обещала. Дорога его была долгой, с большими тяготами и многими трудами добрался он до города святого апостола Фомы. И там его приветствовали с невиданным почтением и принимали с такой теплотой, словно знали многие годы. Он благодарил за это блаженного апостола и, ступив в его молельню, молился, препоручив ему и себя, и жену, и все свое имущество. После этого, вспомнив о сроке возвращения, а именно в этот день, как он понял, исполнилось пять лет со времени его отбытия, рыцарь вздохнул и сказал: "Ох, а жена моя сейчас выходит за другого". Однако из того, что произошло дальше, становится ясным, что Бог этому воспрепятствовал. Когда рыцарь, опечаленный, стал осматриваться по сторонам, то увидел демона, прогуливавшегося в его шапке. И сказал демон: "Узнаешь меня, Герард?" «Узнаю», — говорит, — не тебя, а свою шапку". А демон ответил: "Я тот самый, кто имя апостола попросил у тебя ночлег и шапку твою украл, за что и был тяжко наказан, — и добавил: — Я дьявол, и мне велено, прежде чем люди отправятся спать, перенести тебя назад домой, ибо жена твоя выходит за другого мужчину, и сейчас они справляют свадьбу". Подхватив рыцаря, он за полдня перенес его из Индии в Тевтонию, от восхода солнца к закату, и с наступлением сумерек опустил, целого и невредимого, рядом с воротами дома. Войдя в дом, он увидел свою жену, сидящую за столом с посватавшимся к ней женихом, подошел поближе, на глазах у нее положил в кубок свою половину кольца и встал в стороне. Она, увидев это, тут же достала полкольца из кубка и, приложив к той половине, которая оставалась у нее, поняла, что перед ней ее муж. Она опустилась на колени и объявила всем, что ее законный муж Герард вернулся домой. Жениху пришлось уходить ни с чем. Это чудо ясно доказывает, что тот, кто почитает блаженного апостола, обретает благодаря этому почет и славу.

Цезарий Гейстербахский. Диалоги о чудесах

О Винанде, который за один час был перенесен из Иерусалима в Лейпциг

В округе Лейпцига есть деревня под названием Эльзело, и там жил некий верующий мирянин по имени Винанд, дядя матери нашего монаха Винанда. Как-то раз вместе с другими людьми из своей провинции он отправился в паломничество в Иерусалим. На Пасху, после мессы, все собрались в обратный путь, а Винанд принялся их увещевать: "Следует, братья, в этот самый святой из дней пребывая в покое, выслушать все службы до последнего часа". Однако убедить их не смог. Они устремились в гавань, а он остался и весь день провел в церкви, а на следующее утро отправился вслед за ними. Вдруг на дороге показался всадник, скакавший ему навстречу; поприветствовав Винанда, он сказал: "Почему же ты, человече, странствуешь один и откуда путь держишь?" Он ответил: "Я иду из Иерусалима, и вот что со мною случилось". Всадник тут же предложил: "Взбирайся на лошадь и садись у меня за спиной, мы догоним твоих спутников". Винанд сделал, как велел всадник, и тот опустил его на землю рядом с родной деревней в тот же день и сказал: "Знаешь, где ты находишься?" Винанд ответил: "Места мне знакомы, но, что со мной произошло, не ведаю". Всадник добавил: "Ты выказал почтение Христу, и поэтому я был послан, чтобы отвезти тебя назад. Вот твой дом, иди и расскажи о чуде, которое с тобой случилось". Когда соседи увидели его, они спросили: "Где же твои сотоварищи?" Он ответил: "Сегодня я был в Иерусалиме, и они оставили меня там, отправившись вперед". Ему не поверили, сказав: "Этот старец несет чепуху". Но он, не обращая внимания на насмешки соотечественников, пошел к могиле святого апостола Иакова, истратив на это паломничество те деньги, которые у него остались благодаря небесному спутнику, и возвратился назад прежде, чем его сотоварищи оказались дома. Так его слава была засвидетельствована обеими сторонами: как теми, кто оставил его на Пасху в Иерусалиме, так и его односельчанами, которые видели его на следующий день в Эльзело. И те, и другие превозносили Господа, творящего повсюду подобные чудеса. Да и надо ли говорить о том, кто на самом деле был тот всадник?

Цезарий Гейстербахский. Диалоги о чудесах

 

О ВЕЧНЫХ СТРАННИКАХ

Предания о вечно скитающихся по земле странниках стали популярны благодаря истории Вечного жида, получившей широкое распространение уже в XIII веке. Однако в первоначальных версиях легенды еще не было ни прозвания "Вечный жид" — его подобрали в эпоху великих географических открытий и книгопечатания, ни подробного описания его путешествий по разным землям. Первые известия о еврее Иосифе, которому Иисус, выходя из врат темницы, наказал ожидать Второго пришествия, связаны с армянскими беженцами, попытавшимися укрыться в итальянских владениях императора Фридриха II, а затем в Британии от нашествия монголов. В 1223 году один итальянский хронист из монастыря Святой Марии в Ферраре записал: "Император Фридрих отправился повидаться с Папой Гонорием III в Феррару, в монастыре у него была встреча с Иоанном, королем Иерусалимским, и другими знатными людьми этого королевства. Туда же из сопредельных регионов, расположенных по другую сторону гор, прибыли пилигримы, которые рассказали аббату и братии, что они видели в Армении некоего иудея, который присутствовал при Страстях Господних и, когда Он отправился на муки, подтолкнул Его, напутствуя нечестивыми словами: "Иди, иди, совратитель, получи то, что заслужил!" Господь произнес ему в ответ: "Я пойду, а ты будешь ждать, пока я не вернусь!" Говорят, что каждую сотню лет этот еврей снова становится молодым и обретает вид тридцатилетнего, и он не умрет до тех пор, пока Господь не придет снова". Иудей, ожидающий Второго пришествия, подобен птице феникс, которая, по представлением европейцев, обитала в Египте. Примечательно, что подробная версия этого предания записана со слов паломников как раз в тех местах, где бытовали свои исконные истории о вечно странствующем войске короля Херлы и морских скитальцах, которые по возвращении из Страны Женщин не могут больше сойти на сушу.

О вечно странствующем короле Херле

Херла, король древних бриттов, как-то повстречался с другим королем, обликом походящим на одного из пигмеев, которые ростом не превосходят обезьян. Этот человечек восседал на огромном козле — совсем как в сказках и был похож на Пана: разгоряченное лицо, огромная рыжая борода, доходившая до груди, кожа усеяна яркими веснушками, волосатый живот, а голени и ноги козлиные. Пигмей сказал: "Я король над многими королями и князьями бесчисленных народов. Они послали меня к тебе, и я прибыл сюда по доброй воле. Хотя ты меня и не знаешь, но я наслышан о том, что молва превозносит тебя над другими королями. Ты мой кровный родственник, да и владения твои соседствуют с моими. А поэтому ты достоин того, чтобы я присутствовал на твоей свадьбе, ибо король франков отдает тебе в жены свою дочь, и, хотя это решено без твоего ведома, послы прибудут к тебе с вестью уже сегодня. Давай заключим между нами вечный союз и договоримся о том, что сначала я побываю на твоей свадьбе, а через год ты приедешь на мою". Сказав ему так, он с быстротой тигра повернул вспять и тут же исчез. Удивленный, король возвратился к себе и принял послов, дав согласие на брак. Король торжественно восседал на свадьбе; еще не подали первого блюда, как вдруг появился пигмей с таким множеством себе подобных, что они заняли все места за трапезой и в мгновение ока расставили снаружи шатры, которые принесли с собой. А из них выскочили слуги с сосудами, искусно сделанными из драгоценных камней. Королевские палаты и шатры наполнились золотой утварью. Ничего не подавали на серебре и не ставили на дерево, подносили все, что только можно пожелать, причем доставали это не из королевских запасов, а опорожняли свои. Они привезли с собою столько снеди, что это могло удовлетворить желания всех, кто был на пиру. Нетронутым осталось то, что приготовил Херла, его слуги сидели без дела, никто не просил у них ничего и не беспокоил их. Повсюду сновали пигмеи, они были одеты в дорогие платья и увешаны украшениями из драгоценных камней, сиявших, словно зажженные светильники. И старались словом и делом угодить гостям, вовремя появляясь и исчезая. И вот их король, пока его слуги подавали кушанья, обратился к королю Херле с такими словами: "Благородный король, видит Бог, я исполнил наш уговор и пришел на твою свадьбу. Если ты считаешь, что я сделал не все, что обещал, то скажи мне, и я охотно исполню твое желание. Ежели нет, то, когда я попрошу, не отступись от своих слов и ты". Сказав так, он не стал ожидать ответа, а тут же возвратился в шатер и, как пропел петух, исчез вместе со слугами. Прошел год, и внезапно он появился перед Херлой и напомнил об уговоре. Король взял с собой угощение и богатые подарки и отправился вслед за пигмеем. Они вступили под своды темной пещеры, расположенной в чреве высокой горы, и через некоторое время вышли к свету, который исходил не от солнца или луны, а от множества светильников, и увидели прекрасный дворец, который был подобен царским палатам Солнца, описанным Овидием. После свадьбы, получив соизволение, Херла отправился обратно, нагруженный дарами и в сопровождении коней, псов, хищных птиц и всего, что нужно для охоты или лова. Пигмей проводил его до границы тьмы и подарил небольшую, помещавшуюся на руках гончую собаку, наказав, чтобы никто из его свиты не смел спускаться с коня на землю до тех пор, пока этот пес не выпрыгнет из рук того, кто его несет. Сказав это, он попрощался и возвратился восвояси. Спустя немного времени Херла вышел на солнечный свет и оказался в своем королевстве, тут он увидел старого пастуха и принялся расспрашивать о том, что слышно о его королеве, назвав ее по имени. Пастух, посмотрев на него с удивлением, сказал: "Господин, я с трудом понимаю твой язык, ибо я сакс, а ты бритт. Я не слышал о королеве с таким именем, вот разве что, говорят, в древности была такая королева бриттов, которая приходилось женою королю Херле, а он, как повествует предание, исчез под этой скалой вместе с каким-то пигмеем и никогда больше не появлялся на поверхности земли. Уже двести лет, как, изгнав исконных жителей, этим королевством правят саксы". Король был изумлен, ибо полагал, что отсутствовал всего три дня, и едва смог удержаться в седле. Некоторые же из его свиты, позабыв о наказе пигмея, соскочили с коней и тут же рассыпались в прах. Король увидев, что с ними сталось, запретил под страхом смерти дотрагиваться до земли прежде, чем спрыгнет пес. А пес так никогда и не спрыгнул. Как рассказывает предание, этот самый король Херла вместе со своим войском кружит в безумии, скитаясь повсюду без отдыха и пристанища. Говорят, многие видели это войско. А еще утверждают, что в последний раз он торжественно, как и прежде, посетил наше королевство в первый год правления короля Генриха. И тогда многие уэльсцы стали свидетелями того, как он погрузился прямо в Уай, реку в Херефордской округе. С этого часа завершились странствия призрака.

Уолтер Maп. Придворная маята.

О молчаливом войске

Над Ле-Маном на глазах у большого скопления народа в небе появилось огромное стадо коз. В Малой Британии в час ночной были видны возы, нагруженные добычей, и воины, сопровождавшие их не произнося ни звука. Бретонцы убивают их лошадей и скот и употребляют в пищу — кто себе на погибель, а кто безо всякого вреда.

Вплоть до самых времен короля Генриха II, нашего господина, ночами в Англии появлялось весьма знаменитое воинство тех, кого называют Херлетинги, — войско вечно скитающихся по кругу странников, лишенных разума и погруженных в молчание, и среди них словно живые появлялись многие из тех, о смерти которых было уже известно. Свиту Херлетингов последний раз видели около полудня в Уэльской и Херефордской марках на первый год правления короля Генриха И, и они передвигались подобно тому, как путешествуем мы: в сопровождении скота и на запряженных парой лошадей повозках, с вьючными седлами и корзинами для хлеба, птицами и собаками, в сопровождении мужчин и женщин. Те, кто первым увидел их, подняв шум и затрубив в рог, собрали против них всю округу. И поскольку этот народ отличается чрезмерной бдительностью, тут же отовсюду набежала огромная толпа вооруженных людей. Своими обращениями они не смогли добиться от них ни единого слова и приготовились заполучить ответ с помощью оружия. Однако противники внезапно поднялись в воздух и исчезли в мгновение ока. С тех пор это воинство никто не видел.

Уолтер Maп. Придворная маята. IV, 13.

О войске, появляющемся из-под земли

В это самое время, в месяце мае, неподалеку от аббатства Рош, расположенного в Восточной Англии, появилось войско отменно вооруженных рыцарей, ехавших верхом на дорогих скакунах, со знаменами и щитами, в кольчугах, шлемах и прочих доспехах. Говорили, что они появились из-под земли и скрылись, также поглощенные землею. А те, кто видел это, долго словно заколдованные не могли отвести взгляд от того места и не верили глазам. Рыцари ехали боевым строем, иногда устраивая поединки, словно на турнире, и разбивая в щепки копья. Жители наблюдали за ними лишь издалека. А многие вовсе отказывались в это верить. Рыцари, несомненно, побывали в Ирландии и ее окрестностях, ибо на этот раз возвращались с поля боя побежденными и вели за собою лошадей, оставшихся без седока, да и сами жестоко страдали от ран, истекая кровью. Вот что удивительно: их следы явно отпечатались на земле, а трава, там где они прошли, была смята и вытоптана. И многие увидевшие это от страха побежали прятаться от них по церквам и крепостям, ибо верили, что эти всадники вовсе не духи или наваждения.

Матвей Парижский. Великая хроника. 1236 г.

О красных людях

Как говорят, в этом году в Керте за лесом демоны посмеялись над людьми: так вот, в горах из-под земли появились красные люди верхом на красных лошадях, ростом они были ниже нашего, числом — около двух сотен. Их набег заметили люди из окрестных селений, решившие их прогнать, и тогда они скрылись обратно в свою пещеру и никогда больше не появлялись. Некоему поселянину удалось ненадолго схватить рукою одного из них, отчего рука поймавшего тут же стала красной. Пойманный убежал, а селянин остался на всю жизнь с красной рукой. Всем, кто видел подобных созданий, этот год принес какое-либо несчастье.

Альберик из монастыря Трех источников. Хроника 1235.

О пресвитере, повстречавшем воинство Херлы

Я не придам забвению и не обойду молчанием то, что произошло в первый день января в епископстве Лезьё с одним из пресвитеров. В деревне под названием Бонневаль жил священник Вальхелин, который служил в церкви Святого Альбина Анжерского, из простого монаха ставшего епископом. В 1091 году в первый день января он отправился в самую отдаленную часть своего прихода, чтобы посетить больного. И вот когда он в одиночестве возвращался назад по безлюдным и удаленным от человеческого жилья местам, ему послышалось, будто большое войско с шумом проходит мимо, и он подумал, что это свита Роберта Беллема, который спешит на осаду Курси. Восьмая луна в это время сияла в созвездии Овна, освещая странствующим путь. Этот самый пресвитер был молод, смел, крепок телом и проворен в движениях. Услышав шум, он перепугался и начал рассуждать сам с собой, бежать ли ему, спасаясь от бесчестных грабителей и ничтожных прихлебателей из графской свиты, или, засучив рукава, приготовиться защищаться. Но, заметив в поле, неподалеку от тропы, четыре дерева мушмулы, решил, что лучше поскорее добраться до них и спрятаться там, пока не пройдет войско. Однако некто огромного роста с булавой на плече преградил пресвитеру путь и, подняв булаву прямо над его головой, сказал: "Стой и не сходи со своего места!" Пресвитер стал как вкопанный и, бросив поклажу, не смел даже пошевелиться. Великан с булавой встал рядом и, не причиняя ему никакого вреда, ожидал, пока войско пройдет мимо. Перед ними проследовала огромная толпа пеших воинов, тащивших на плечах скот, одежды, всевозможные припасы и разнообразные приспособления, которые обычно носят с собой грабители. Все они горько плакали и постоянно торопили друг друга. Пресвитер узнал среди них множество соседей, которые уже умерли, и услышал, что они подверглись великим мучениям за свои злодеяния. За ними следовала толпа грабителей могил, и стоявший рядом великан внезапно примкнул к ним. Они несли пятьсот похоронных носилок, на которых сидели людишки — маленькие, словно наны, но головы у них были больше бочки. Затем появился пень, который несли два эфиопа, а на этом пне был распят какой-то несчастный, привязанный за все конечности, да так крепко, что оглашал воздух ужасными стонами. Отвратительный демон, восседавший на пне, вонзал огненные шпоры в кровоточащие бока и спину грешника. Когда они проследовали мимо, Вальхелин узнал в несчастном убийцу пресвитера Стефана и понял, что он несет наказание за то, что пролил два года назад невинную кровь и не искупил этот грех покаянием.

За ними проследовали женщины, и пресвитеру показалось, что их бесчисленное множество, они ехали верхом так, как это положено женщинам, и сидели в женских седлах, утыканных раскаленными гвоздями. Ветер постоянно приподнимал их над седлом примерно на один фут и тут же снова опускал на острые шипы. Пылающими гвоздями были изранены их ягодицы, уколы и ожоги причиняли им тяжкие страдания. Несчастные каялись в гнусностях, за которые они подверглись подобным казням. Без сомнения, они удостоились этой участи за непотребные прелюбодеяния и плотские наслаждения, которым без устали предавались в земной жизни, и вот теперь наказанием для них стали огонь и зловоние. Громко восклицая, они оглашали округу страдальческими воплями, исторгнутыми нестерпимыми муками. В этой процессии священник узнал некоторых знатных женщин, а еще он заметил там множество мулов и лошадей с женскими седлами на спинах, принадлежащих тем, кто еще жив.

Пресвитер не мог пошевелиться от страха при виде подобного зрелища. Следом за женщинами тянулась многочисленная процессия клириков, монахов, а также их наставников — епископов и аббатов. На головах у клириков и епископов были черные шапки, головы монахов и аббатов были покрыты черными капюшонами. Они рыдали и плакали, а некоторые из них окликали Вальхелина и просили его по прежней дружбе, чтобы он за них помолился. Пресвитер увидел там тех, кого люди считали праведниками и кого человеческое суждение причисляло к святым, находящимся на Небесах. <…> Пресвитер задрожал от столь ужасного зрелища и приготовился к худшему. Тут перед ним появилось следовавшее за монахами и клириками войско рыцарей. Они восседали на огромных лошадях и были вооружены так, словно отправлялись на войну, все они выступали под черными знаменами. Среди них были Ричард и Балдуин, сыновья графа Жильберта, которые недавно умерли, и множество других, кого я не смогу перечислить. Среди прочих там был и Ландри де Орбек, умерший за год до того, и он заговорил с пресвитером, громким голосом выкрикивая свои поручения, и прежде всего попросил о том, чтобы священник передал несколько слов его жене. Те, кто следовал в строю спереди и сзади, заставили его замолчать и сказали пресвитеру: "Не верь Ландри, ибо он — лжец!" Он был виконтом и судебным поверенным Орбека и возвысился благодаря своему уму и сметливости, несмотря на скромное происхождение. В своих действиях и указаниях он поступал по собственной прихоти, получая подарки, переворачивал правосудие и служил скорее жадности и лжи, чем справедливости. Недаром даже его спутники, подвергавшиеся таким же мучениям, прозвали его обманщиком. В этом строю перед ним никто не заискивал и никто не восхищался его врожденным красноречием. Воистину, пока мог, он старался оградить свои уши от просьб бедняков, а теперь никто не желал склонять свой слух к его мольбам.

Вальхелин, проводив глазами строй рыцарей, стал размышлять и сказал про себя: "Несомненно, это свита короля Херлы. Я слышал, что многие видели ее, однако не доверял рассказчикам, ибо никто не представил подлинных доказательств. Ведь только что передо мной проследовали тени усопших, но и мне никто не поверит, если я ничем не смогу подтвердить свои слова. Приближусь-ка я к одной из лошадей, которые скачут за ними, взберусь на нее, отведу домой и покажу соседям в качестве доказательства". И он тут же подошел к черному как уголь скакуну, но тот вырвался из его рук и поскакал вслед за вереницей эфиопов. Пресвитер опечалился, что не смог завладеть желаемым, однако он был молод, смел и силен. Встав посреди дороги, он приготовился схватить приближающегося коня. Конь же дал поймать себя, извергнув из ноздрей огромное облако, подобное длинному копью. Пресвитер поставил левую ногу в стремя, а рукой схватил удила и тут же почувствовал под стопою невероятный жар, а сквозь ладонь, зажавшую удила, в его тело до самого сердца проник нестерпимый холод. И тут же к нему подъехали четверо всадников, сказавшие леденящими голосами: "Зачем ты набрасываешься на наших лошадей? Отправишься с нами! Никто из нас не причинил тебе вреда, тогда как ты попытался украсть наше добро!" Почувствовав сильный страх, он отпустил коня, и, в то время как трое рыцарей хотели схватить пресвитера, четвертый сказал: "Оставьте этого человека и позвольте мне поговорить с ним, ибо через него я могу передать послание своей жене и детям". Затем он обратился к перепугавшемуся насмерть пресвитеру: "Прошу, выслушай меня и передай моей жене то, что я скажу". Пресвитер ответил: "Я не знаю, кто ты, да и жена твоя мне не знакома". Рыцарь сказал: "Я — Вильям де Глос, сын Бамона, который был знаменитым трапезничим Вильгельма из Бристоля и его отца Вильгельма, графа Херефорда. Я запятнал себя тем, что грабил и разорял и совершил больше прегрешений, чем о том можно рассказать. Из прочих смертных грехов больше всего повинен я в стяжательстве. Ссудив деньгами одного поселянина, я в залог забрал его мельницу, он же так и не смог вернуть долг, и я оставил мельницу своему сыну, лишив законных наследников их имущества. Поэтому во рту у меня раскаленный железный жернов, и носить мне его тяжелее, чем полный руанский сундук. Прошу тебя, скажи Беатрисе, жене моей, и Роджеру, сыну моему, чтобы они пришли мне на помощь и как можно скорее возвратили наследникам залог, доход от которого уже давно превысил сумму долга. Пресвитер ответил: "Вильям де Глос умер давным-давно, и у меня нет доверия к твоим словам. Я не знаю, кто ты такой. Не знаю, кто твои наследники. Если я осмелюсь рассказать подобное Роджеру де Глосу, его братьям или их матери, они сочтут меня сумасшедшим". Вильям же продолжал настаивать, приводя всевозможные доказательства. Пресвитер же прекрасно понимал то, что слышал, однако притворялся, что ни о чем не знает. Однако, вняв наконец горячим мольбам, он пообещал сделать то, о чем его просят. Вильям же повторил все еще раз, добавив к своему длинному рассказу много новых подробностей. Между тем священник подумал о том, что все же не посмеет передать наказ этого несчастного кому бы то ни было: "Людям не следует знать об этом. Я никому не расскажу о том, что услышал". Тут же взбесившийся рыцарь протянул руку и схватил пресвитера за горло и, соскочив на землю, принялся ему угрожать. Вальхелин же почувствовал, что рука, сжимающая его шею, обжигает кожу, словно огонь, и воскликнул: "Пресвятая Дева Мария, Матерь Божья, помоги мне!" Стоило только ему обратиться за помощью к Сострадающей Родительнице Сына Божьего, как благодаря вмешательству Всевышнего появился одинокий рыцарь с мечом в правой руке и, размахивая обнаженным клинком, прокричал: "Проклятые, зачем вы убиваете моего брата? Оставьте его и убирайтесь прочь!" Они тут же умчались, поспешив вслед за строем эфиопов.

Пока войско двигалось мимо, рыцарь встал на обочине дороги рядом с Вальхелином и спросил у него: "Ты меня узнаешь?" — «Нет», — ответил пресвитер. Рыцарь сказал: "Я Роберт, сын Ральфа Дружелюбного, — твой брат". Пресвитер изумился столь неожиданной встрече, а рыцарь принялся ему рассказывать об их юности. Священник, выслушав это, не мог ему поверить и все отрицал. И тогда всадник сказал: "Я удивляюсь твоей черствости. Я же вырастил тебя после смерти обоих родителей и любил больше всех на свете. Я отправил тебя учиться во Францию, щедро снабжал деньгами и одеждой, заботился о том, чтобы у тебя во всем был достаток. А теперь ты притворяешься, будто обо всем забыл, и не желаешь даже признать меня!" Обильный поток правдивых речей, подкрепленных различными доказательствами, окончательно убедил пресвитера, и он со слезами простерся на груди брата. Рыцарь сказал ему: "Ты заслуживаешь смерти, чтобы после нее присоединиться к нашему шествию, за то, что хотел придать забвению нашу дружбу. Однако благодаря пропетой тобой мессе тебя ожидает не погибель, а спасение. Мне же было позволено рассказать тебе о своих горестях. После того как мы встретились с тобой в Нормандии, я отправился в Англию, там — по Воле Создателя — мне суждено было умереть, и за свершенные мною тяжкие грехи я жестоко наказан. Оружие, которое я ношу, смердит и пылает огнем, оно так тяжело, что тянет меня к земле и палит неугасимым жаром. Вот какие неописуемые казни терплю я ныне. Но когда ты был направлен в Англию и отслужил первую мессу за почивших правоверных, твой отец, Ральф, обрел спасение и я избавился от щита, причинявшего мне тяжкие страдания. Видишь, этот меч я ношу до сих пор, но горячо уповаю на то, что в этом году и от него избавлюсь". Пока рыцарь рассказывал это и многое другое, пресвитер увидел сгустки крови, размером с человеческие головы, которые висели у Роберта над пятками рядом со шпорами, и, изумившись этому, спросил: "Откуда у тебя на пятках эта кровь?" Брат ответил ему: "Это не кровь, а пламя, и оно кажется мне тяжелее, чем гора Сен-Мишель. А все потому, что я носил дорогие и острые шпоры и, не жалея лошадей, спешил туда, где проливается кровь людская, и по справедливости я отягощен этим грузом, да так, что не в силах поведать человеку об этом наказании. Смертные непрестанно должны помнить о том, что им придется расплачиваться страданиями за свои прегрешения. Мне не позволено больше ни о чем рассказывать тебе, брат, ибо я должен поспешить вслед за этим вызывающим жалость строем. Заклинаю, поминай меня в своих молитвах и, раздавая милостыню, не откажи мне в помощи. Я уповаю на то, что через год в Пасхальное Воскресение я обрету спасение и по Милости Создателя избавлюсь ото всех терзающих меня казней. Ты же позаботься о себе, мудро исправь жизнь свою, ибо она запятнана многими пороками, и знай, что она не вечна. В течение трех дней храни молчание о том, что ты увидел и услышал, и никому этого не рассказывай".

Молвив это, рыцарь быстро скрылся. Пресвитер же тяжело болел всю следующую неделю. Когда же стал поправляться, он отправился в Лизьё и рассказал обо всем епископу Жильберту и получил от него необходимые лекарства. После этого он пятнадцать лет прожил в добром здравии, и я слушал из его собственных уст все то, что я описал здесь, и многое другое, уже преданное забвению, а на лице у него я видел шрам от прикосновения рыцаря. Я рассказал об этом в наставление читателям, дабы праведные утвердились в добре, а неправедные отвернулись от зла.

Ордерик Виталий, Церковная история Англии и Нормандии. III, 17. 303.

Об Иосифе, который ожидает второго пришествия Христа

Предание о Картафиле, или Вечном жиде, было впервые записано английским хронистом Роджером из Вендовера, подвизавшимся при монастыре Святого Альбана в первой половине XIII века. Роджер был аккуратным историографом, и его рассказ о прибытии армянского архиепископа не вызывает сомнений. Более того, ученик Роджера и продолжатель его многотомного труда Матвей Парижский включил историю об армянском епископе в свою хронику, дополнив повествование рядом драматических деталей. Этот самый армянский прелат, приехавший в Европу опасаясь нашествия монголов, больше не вернулся на родину. Матвей отметил в своей хронике дату его смерти. Неизвестно, до какой степени предание о Картафиле является собственно «армянской» историей, очевидные параллели этому сюжету фиксируются на Востоке только в более позднее время, когда поисками Картафила-Иосифа занимались уже целенаправленно. Армянский архиепископ поведал о Картафиле, как о том свидетельствуют исторические хроники, и германскому императору Фридриху II, и паломникам, отправившимся на поклонение в Кетенбери. Когда в 1252 году армяне снова посетили аббатство Святого Альбана, Матвей Парижский спросил у них, жив ли еще Иосиф, который был свидетелем Страстей Христовых, и они ответили, что жив и странствует по сию пору…

* * *

В этом году в Англию прибыл некий архиепископ из Великой Армении, желающий совершить паломничество к реликвиям святых, путешествуя по достопочтенным местам этой страны. Он предъявил верующим мужам и церковным прелатам рекомендательные письма Папы, в которых говорилось, чтобы его принимали с подобающим уважением. Едва прибыв в обитель Святого Альбана, он был с почтением принят аббатом и всей монашеской братией. И здесь, поскольку устал с дороги, он решил задержаться на несколько дней, наградив отдыхом себя и своих спутников, и принялся через переводчиков своих подробно расспрашивать об обрядах, вере и нравах этой страны, а также рассказывать о восточных странах много такого, что достойно удивления. Спрашивали его среди прочего об Иосифе, том самом человеке, о котором идет молва, будто он присутствовал при Страстях Господа и говорил с Ним и жив до сих пор — вот истинное свидетельство в пользу христианской веры, — видел ли архиепископ его когда-нибудь или слышал о нем от кого-либо? За архиепископа ответил рыцарь из его семьи, который был его переводчиком, и он сказал по-французски: "Мой господин хорошо знает этого человека, и незадолго до того, как отправиться в путь в западные страны, этот Иосиф в Армении ел за столом моего господина — архиепископа. Архиепископ многократно виделся с ним и слушал, о чем тот рассказывает". В ответ на вопрос о том, что произошло между Господом Иисусом Христом и этим самым Иосифом, он ответил: "Во время Страстей Христовых, когда Он, схваченный иудеями, был отведен в преторий, чтобы предстать пред Понтием Пилатом, дабы тот осудил Его, ибо иудеи не желали отступать от своих обвинений. И когда Пилат не обнаружил на Нем никакой вины, за которую следовало предать смерти, то сказал иудеям: "Берите Его и судите по своим законам". Из-за все нараставшего роптания Пилат отпустил иудеям Варавву, как они того и просили, и передал им Иисуса на распятие. Когда же иудеи выводили Иисуса из претория и Он подошел к дверям, Картафил, ключник претория и Понтия Пилата, бесчестно ударил Его кулаком по спине и, насмехаясь, сказал: "Иди, Иисус, быстрее, иди, чего медлишь?" И Иисус посмотрел на него суровым взглядом и ответил: "Я, говорит, — пойду, а ты будешь ждать, покуда не вернусь". И так по слову Божию ждет до сих пор этот Картафил, которому во времена Страстей Господних было около тридцати лет, и постоянно, как только он достигает столетнего возраста, вновь становится таким, каким был, когда Христос принял мучения. После Страстей Господних и распространения католической веры этот Картафил был крещен Аланией, крестившим и апостола Павла, и тогда был назван Иосифом. Он постоянно пребывает в обеих Армениях и других восточных странах, живет среди епископов и иных церковных прелатов, человек верующий и праведный, в речи немногословный и осторожный, так что никогда не говорит, если только его не просят епископы или праведные мужи, и тогда он обычно рассказывает о делах древности и о том, что произошло во время Страстей и Воскресения Господня, и о свидетелях Воскресения, а именно о тех, кто воскрес вместе с Христом и прибыл в Святой град и предстал перед многими; рассказывает и о знамении апостолов, об их разделении и проповеди. И все это безо всякого смеха и легковесных слов, напротив — со слезами и благоговейным страхом перед Господом, ибо непрестанно с трепетом ожидает он прихода Иисуса Христа, дабы на Страшном суде не удостоиться гнева Того, над Кем посмеялся, чем и заслужил положенную кару. К нему приходят многие из самых дальних стран мира, желающие увидеть его и послушать; если они люди истинно верующие, он всегда отвечает на их вопросы. Он отвергает все подносимые ему подарки, одевается скромно и во всем соблюдает умеренность. И не оставляет надежды на спасение, ибо несведущих просветляет, так ведь и Господь сказал, молясь во время Своих Страстей за врагов Своих: "Отче, говорит, — прости их, ибо не ведают, что творят".

Ученик Роджера из Вендовера — Матвей Парижский добавил к этому рассказу свое заключение:

"Также Павел, грешивший по неведению, удостоился благодати. Подобным же образом и Петр, который от нетвердости, то есть страха, отрекся от Господа. Иуда же, который от тяжести, то есть жадности, предал Господа, выпустив кишки, засунул голову в петлю и положил конец жизни своей, потеряв надежду на спасение. Картафил уповает на отпущение по той причине, что

Когда же у архиепископа осведомились о Ноевом ковчеге, который, как говорят, до сих пор покоится на горе Армении, и о многом другом, он это подтвердил и привел достоверные свидетельства. И он оставил своими речами глубокий след в умах слушателей, тем более что слова его были разумны и убедительны. Все изложенное не оставляет ни малейших сомнений, поскольку слова архиепископа подтверждаются свидетельством некоего благородного и искусного во владении оружием рыцаря по имени Ричард из Аргентона, который отправился в паломничество на Восток и которого приговоренный к скитаниям Иосиф посетил сам и затем отправился к епископу Бейрутскому по имени Валеран".

 

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

С ирландскими героическими и мифологическими преданиями читатель может познакомиться по следующим изданиям:

Исландские саги. Ирландский эпос / Сост., вступ. ст. и коммент. М. И. Стеблин-Каменского и А. А. Смирнова; Илл. Рокуэлла Кента. М.: Худож. литература, 1973. (Библиотека всемирной литературы).

Похищение быка из Куальнге / Изд. подгот. Т. А. Михайлова, С. В. Шкунаев; Примеч. С. В. Шкунаева. М.: Наука, 1985. (Литературные памятники).

Предания и мифы средневековой Ирландии / Сост., пер., вступ. ст. и коммент. С. В. Шкунаева. М.: МГУ, 1991. (Университетская библиотека).

Лики Ирландии. Книга сказаний / Пер., сост., коммент. С. Шабалова. М.; СПб.: Летний сад, 2001. (Anima Celtica).

Лучшим отечественным исследованием о средневековых видениях остается книга Б. И. Ярхо, подготовленная для издательства «Задруга», но так и не опубликованная полностью. Отдельные части см. по публикациям:

Б. И. Ярхо и исследование жанра видений / Вступ. заметка, публ. и примеч. А. Б. Грибанова // Восток-Запад. Исследования. Переводы. Публикации. Выпуск четвертый. М.: Наука, 1989. С. 6–55.

Видение Тнугдала / Пер. Б. И. Ярхо // Зарубежная литература средних веков / Под ред. Б. И. Пуришева. М., 1974. С. 48–55.

Хейтон. Видение Веттина / Пер. Б. И. Ярхо // Памятники средневековой латинской литературы IV–IX веков. М., 1970. С. 333–343.

"Плавание святого Брендана" переведено по изданию: Navigatio Sancti Brendani Abbatis from Early Latin Manuscripts / Ed., introd. And notes. C. Selmer. Notre Dame, 1959.

Житие святого Брендана и отрывки из житий других ирландских святых публикуются по сборникам:

Vitae Sanctorum Hiberniae / Ed. C. Plummer. Oxford, 1910. Vol. I–II.

Vitae Sanctorum Hiberniae ex codice olim Salamaticensi nunc Bruxellensi / Ed. W. W. Heist. Bruxelles, 1965. (Subsidia Hagiog-raphica).

В книге приведены отрывки из сочинений средневековых авторов:

Агобард

"Книга против бытующего среди пошлого люда мнения о том, откуда берутся град и гром" — S. Agobardi episcopi Lug-duniensis Liber contra insultam vulgi opinionem de grande et tonituris // Monumenta Patrologiae Latinae. T. CIV.

Адамнан

"Житие святого Колумбана" — Fowler J. T. Adomnani Vita S. Columbae. Oxford, 1920.

Альберик из монастыря Трех Источников

"Хроника" — Chronica Albrici monachi trium fontium a mon-acho novi monasterii Hoiensis interpolata / Ed. P. Scheffer-Boichorst // Monumenta Germaniae historica, Scriptores. T. XXIII. Han-noverae, 1874. P. 631–950.

Уолтер Maп

"Придворная маята" — Map W. De Nugis Curialium — Courtiers' Trifles /Ed. and transl. M. R. James; Rev. by C. N. L'Brooke and R. A. B. Mynors. Oxford, 1983.

Варфоломей Английский

"О свойствах вещей" — Bartholomaeus Anglicus. De pro-prietatibus rerum. Frankfurt, 1601.

Вильям из Ньюбери

"Английская история" — William of Newbury Historia rerum Anglicarum / Ed. R. Hewlett // Chronicles of the Reigns of Stephen, Henry II and Richard I. London, 1884. Vol. I.

Гиральд Уэльский

Giraldi Cambrensis. Opera / Ed. J. S. Brewer, J. F. Dimock, G. F. warner. London, 1861–1891. Vol. I–VIII.

Vol. V. Topographia Hibernica. Expugnatio Hibemica /Ed. J. F. Dimock. London, 1867.

Vol. VI. Itinerarium Kambriae. Descriptio Kambriae /Ed. J. F. Dimock. London, 1868.

Годфрид Витербосский

"Пантеон" — Gotefridi Viterbiensis Pantheon / Rec. J. Pis-torius // Scriptores Germanicorum. Editio tertia. Tomus alter. Ra-tisbonae, 1726.

Гонорий Августодунский

"Об образе мира" — Flint V. Gonorius Augustodiensis. "Imago Mundi" / Archives d'histoire doctrinal et litteraire du Moyen Age, 1982. P. 1–153.

Гервазий Тильсберийский

"Императорские досуги" — Cewasius Tilsberiensis. Otia Im-perialia / Ed. G. W. Leibnitz // Scriptore rerum Brunsvicensium. Hannover, 1707–1710. Vol. I. S. 881-1004. Vol. II. S. 751–784.

Des Gervasius von Tilbury Otia Imperialia / Hrsgbn. von F. Leibrecht. Hannover, 1856.

Дикуил

"Книга об измерении круга земного" — Dicuili Liber men-sura orbis terrae / Ed. J. J. Tierney with contrib. By L. Bieler. Dublin, 1967.

Исидор Севильский

"Этимологии" — Isidori Hispalensis episcopi Etymologiarum sive Originum Libri XX / Rec. W. M. Linsay. Oxford, 1911. Vol. I–II.

"Итинерарий короля Ричарда" — Itinerarium Peregrinorum et Gesta Regis Ricardi / Ed. H. Stubbs. London, 1864.

Матвей Парижский

"Великая хроника" — Matthew of Paris. Chronica Majora / Ed. H. R. Luard. London, 1873–1882. Vol. I–VII.

Ордерик Виталий

"Церковная история Англии и Нормандии" — The Ecclesiastical History of Orderic Vitalis / Ed. and transl. M. Chibnall. Oxford, 1973. Vol. I–VIII.

"Путешествие сэра Джона Мандевилля" — Mandeville's Travels / Texts and translations by M. Letts. London, 1953. Vol. I–II.

Ральф Коггешелл

"Английская хроника" — Ralph of Cogeshall. Chronicon An-glicanum / Ed. Stevenson. London, 1875.

Роджер Вендовер

"Цветы истории" — Roger of Wendower. The flowers of History / Ed. H. G. Hewlett. London, 1886–1889. Vol. I–III.

Роджер из Хаудена

"Хроника" — Roger of Hoveden. Chronica / Ed. H. Stubbs. London, 1868–1871. Vol. I–IV.

Цезарий Гейстербахский

"Диалоги о чудесах" — Caesarii Heisterbacensis, monachi or-dinis Cisterciensis, Dialogus Miraculorum / Rec. J. Strange. Vol. I–II. Coloniae, Bonnae et Bruxellis, 1851.

Яков Ворагинский

"Золотая легенда" — Jacobi a Voragine Legenda Aurea vulgo Historia Lombardica dicta / Rec. Th. Graesse. Lipsae, 1850.

Пересказ ирландских преданий был сделан по следующим изданиям:

"Плавание Брана" — Seamus Mac Mathuna. Immram Brain: Bran's Journey to the Land of Women. Tubingen, 1985.

"Плавание лодки трех сыновей Коналла" — The Voyage of Hui Corra / Ed. W. Stokes // Revue Celtique, 1893. XIV. P. 26–63.

"Плавание клириков святого Колумбана" — The Adventure of St. Columba's Clerics / Ed. W. Stokes // Revue Celtique, 1905. XXVI. P. 130–170. The Voyage of Snedgus and Mac Riagla / Ed. W. Stokes // Revue Celtique, 1888. IX. P. 14–25.