Часы работы портальной башни были давно известны каждому путешественнику. С рассвета до заката. Без каких-либо исключений, дополнительных денежных вливаний или знакомств. Хочешь воспользоваться порталом — жди утра. Но на тех, кто имел карт-бланш от самого Цесса эти правила не распространялись. Мы прибыли в портальную Орума далеко заполночь, так как нам срочно нужно было в небольшой городок на востоке, недалеко от границы со Стоунхельмом. Самым быстрым способом попасть в Шамбери был портал до более крупного, но находящегося с ним рядом Микелона.

Сразу после моего согласия Силье вышел, что бы я смогла подготовиться, предупредив одеться потеплее. С сожалением потрепав Вилли по холке, он заметил, что брать хаунда, хоть и призрачного не целесообразно, так как не известно как портальная магия отреагирует на потустороннюю сущность. Я с ним согласилась. Написала записку брату. Быстро приведя себя в надлежащий вид, вышла в ночь, не заставив его долго ждать.

Пока мы ехали в тесном экипаже, маркиз вкратце, не вдаваясь в подробности объяснил суть моей задачи. Как сильнейший спирит из тех, что он знет, я легко, по ауре могу понять всё ли в порядке с человеком. Он должен будет показать мне нескольких. Моя задача проста — определить и указать на тех, кто вызовет даже малейшее подозрение. Это были крохи информации и меня просто разбирало любопытство, но раз Силье действовал в интересах Цесса, значит он сказал мне то, что смог и ни словом больше.

Процедура перехода была привычна и скучна до зубовного скрежета. Мы становились в центр очерченного круга, звучал обратный отсчёт, и мы оказывались в портальной нужного нам места. В этот раз всё сильно пошло не так. Очень сильно. Ещё мгновение назад, я стояла в теплом, сухом, светлом помещении, а сейчас оказалась непонятно где. Холодный шквалистый, порывистый ветер трепал мой плащ, ледяные струи зимнего дождя хлестали по лицу, мгновенно пробирая до костей, по крутому склону горы катились потоки грязной дождевой воды вперемешку с камнями и кусками льда. В кромешной тьме мне было совершенно не видно куда идти, но тут, за руку чуть повыше локтя, меня подхватили сильные горячие пальцы и потянули на себя. Я доверилась Тристану. Все время спотыкаясь и норовя упасть, из-за попадающих под подошвы прочных ботинок камней и грязи, я старалась не создавать лишних проблем и шла за мужчиной. Через какое-то время глаза привыкли к чернильной бездне ночи, но я едва могла различать крупные предметы. Силье же двигался уверенно, словно бывал здесь каждый день. Плащ совершенно не спасал от студеного холода, который только усугубил непрекращающийся ледяной потоп. Когда мои зубы начали мелко клацать, а ноги и руки я совсем не чувствовала от холода, Тристан развернул меня перед внезапно появившейся дверью и крикнул перебивая шум ледяных струй: — Заходи. Скорее. — И толкнул меня вперёд. Выставив в защитном жесте руки, я провалилась, в открытый дверной проем и упала на дощатый пол. Несколько квази я просто сидела и не могла отдышаться. Я попыталась снять тяжёлый, набрякший от влаги плащ, но онемевшие руки меня не слушались. Я дёргала завязки, но только сильнее путалась и больно царапала пальцы. Сильные руки приподняли меня за подмышки, ловкими движениями расстегнули все крючки и развязали тесемки. Плащ упал позади меня мокрой тряпкой.

Я начала понемногу различать очертания места где мы оказались. Дощатый пол, грубо сколоченный стол и стулья. Низкая тахта, с чем-то наваленным на нее, черный провал окна и распахнутое зево камина. Ах, как было бы хорошо сейчас разжечь огонь! Через несколько квази, Тристан нашел, видимо оставленный предыдущими обитателями хижины, огарок свечи. На стенах заплясали слабые тени, и место нашего временного пристанища обрело более четкие очертания.

— Раздевайся, — рявкнул мне маг. Он уже снял сюртук и сейчас расстёгивал рубашку. — Если ты не снимешь одежду, то моментально заболеешь, а тогда я не представляю когда мы сможем отсюда выбраться.

Я и не собиралась спорить, я прекрасно помню к каким последствиям может привести слишком сильное переохлаждение. Но я не смогла бы расшнуровать верх туалета. Он завязывался сзади, и я повернулась спиной к Силье. Поняв меня без слов, он быстрыми движениями расслабил шнуровку корсета, ни сожалея ни капли я стянула с себя мокрый бархат, развязала шнуровку на брюках и спустила их. У меня не было возможности переодеть трусики после оперы, и хотя корсет я сняла, сейчас я щеголяла практически голой попой и укороченной камизой. Пока я разоблачалась, Тристан нашел чем разжечь костер. Чиркнув огнивом, он высек несколько искр и подул на хворост. Огонь нехотя занялся и, перепрыгивая с ветки на ветку, стал пожирать сухое дерево. В красном свете неяркого пламени его мокрое тело переливалось багряными всполохами. Широкие, сильные плечи переходили в рельефную грудь и плоский мускулистый живот. Светло-золотистые волоски спускались от пупка и прятались за поясом коротких понталон. Переступая окоченевшими конечностями я подошла поближе к огню. Он освободил мне место, а через несколько мгновений подвинул тяжёлый табурет к самому пламени и усадил меня.

— Я лично перед отправлением проверил погоду и координаты, — произнес он, видимо захотев оправдаться. — В том районе, куда мы должны были попасть, не было дождя. Судя по всему мы в заброшенной охотничьей хижине, но я совершенно не понимаю, что это за район. Из-за проклятого ливня я ничего не смог рассмотреть.

— Не кори себя, — подбодрила его я, — если бы не ты, я бы так и стояла на склоне стараясь не сорваться вниз вместе с грязью и льдом.

— Если бы не я, тебя бы здесь вообще не было, — парировал он. — Наш некромант пропал. Так же как и Рэйдж. Я не смог найти ни того, ни другого. А действовать нужно было более чем срочно. — Пока мы вели диалог Силье развесил наши плащи и от них шел тоненький белый пар.

Я обратила внимание, что он сильно прихрамывает, и спросила:- Что с твоей ногой? В Оруме было все в порядке.

Ткань панталон пропиталась темной кровью, которая уродливым пятном расползалась дальше.

— Я думаю это последствия неудачного переноса, я вообще не понимаю, как так нам повезло, что нас не расщипило. Льет так сильно, что от нас не должно было остаться мокрого места. Я поёжилась, а он заметив это продолжил. — Прости, я все время забываю, что ты не сотрудник министерства. Ты очень стоически переносишь все трудности, и мне сложно представить на твоём месте любую другую нессу, которая вела бы себя столь отважно. Я зарделась. Мне был приятен его комплимент, а ещё я не понимала глупых истеричных дур. Если ситуация тебе неподвластна, прими ее, и уже тогда попробуй найти выход. Что бы изменилось приймись я заламывать руки, рыдать, или вообще, упади в обморок.

— Что мы будем делать дальше? — задала я, мучавший меня вопрос.

— Пока дождь ничего. По крайней мере ливень такой силы. На полках есть немного крупы и соль, так что с голоду мы не умрем, а если через три дня я не выйду на связь, бляху легко смогут отследить. В любом случае три дня это тот максимум, который мы здесь проведем, но надеюсь нам удастся уйти быстрее.

Целых три дня? Конечно, я предупредила брата с кем я ухожу, и он скорее всего прочитав записку, все равно отправится на восток, и не будет дожидаться меня. Ещё несколько дней и погодные условия морского перехода ухудшатся в сто крат. Поэтому я очень надеюсь, что его корабль все таки отплывает не дожидаясь следующего отлива. И Вилли вполне сможет выходить на улицу не дожидаясь когда я распахну перед ним дверь. Это все неудобные условности. Надеюсь никто не узнает об этом происшествии. Не потому, что я волнуюсь за свою репутацию, а потому что они будут беспокоиться. Но как? КАК мне пережить ночь с этим мужчиной, не говоря уже о трех. Меня тянет к нему словно я Мун, малый спутник Твердыни. Пока я предавалась мысленным разговорам, Силье развел бурную деятельность. То, что не высушил огонь, он досушил бытовой магией, накидав одеял и шкур перед камином, он накрыл импровизированное ложе своим плащом и сказал: «Ложись, Соланж. Ты не сможешь просидеть всю ночь на стуле». — «Я? Не смогу? Ха…» Но он продолжил:

— Моя рана не затягивается, ни жгут ни магия мне не поможет, я стал намного хуже регенерировать после получения метки. Так что можешь не волноваться за свою добродетель.

— Не улавливаю связи со своей честью и твоим увечьем, — проговорила я. Вместо слов, Силье встал, взялся за пояс панталон, вся правая штанина которых, была пропитанная кровью, которая тоненькой струйкой стекала на пол. Поймав мой взгляд он хитро улыбнулся, сверкнув острыми зубами, и превратился в рысь. В очень крупную рысь. Моя челюсть с громким стуком упала на пол. Полный оборот? Что? И главное как? Только некоторые из рода Цесса могут совершать полный оборот. Нынешний вседержитель Себастиан мог, а вот его покойный отец — нет. Со времён ухода Великих за Грань, оставалось все меньше и меньше тех, кто носил в себе не крупицы силы, а обладал полным могуществом. И вот один из представителей этих редких экспонатов сейчас мягко тыкал меня головой в поясницу, подталкивая к куче трепья. Только улегшись на мягкую ткань, пахнущую Тристаном, и вытянувшись во весь рост, я поняла, на сколько я вымотана. Укрывшись своим плащом, я потрогал дивные кисточки на ушах дикой кошки. Умные синие глаза посмотрели на меня с рысьей морды. Шершавый язык лизнул запястье, и я, щёлкнув кошака по носу, закрыла глаза. Почему-то, я совсем не боялась этого дикого и опасного хищника. Тристан в кошачьем обличает ещё покрутится, выбирая место поудобнее и окутав меня меховыми конечностями затих. Я не стала сбрасывать лапы наглеца, так как в животной ипостаси Силье был ещё горячей чем в человеческой, а я сейчас крайне завидовала Вилли, который мог засунуть задницу в пламя оставшись при этом невредимым…  На этой мысли я провалилась в сон.

Мне было очень тепло и очень удобно. Я открыла глаза и несколько квази не могла понять где нахожусь. Возле затухающего камина, укрывшись плащем, я лежала в крепких объятиях Тристана Силье. Мужчины. Не кота. Голого мужчины. Его синие глаза очень внимательно следили за моей реакцией. Рукой он провел от середины бедра к животу, от впадины пупка к груди, обрисовав ее по кругу он добрался до ключиц. Просунув руку мне под шею, он приподнял меня, сказал: «Доброе утро», — и поцеловал. Одними губами, сладко и нежно. Притаившееся с вечера желание разгоралось с новой силой…!