Утром дворец лихорадило. Вчера вечером Цессу пытались отравить.

Его Величество рвал и метал, Теана слегла от переживаний и горя, скорбя об еще одной невинно загубленной душе — преступление поражало своим цинизмом и наглостью. Погибла ещё одна близкая Цессе женщина, которая всю свою жизнь посвятила помощи тем, кто этого заслуживал более всего: убогим, нищим, больным. И опять Теану спасла глупая, нелепая случайность.

Матушка София, как и было договорено ранее, пришла с последним уточняющим визитом. Первое празднование Зимника после коронации, во вверенной ей больнице, Теана хотела обставить без роскоши и шика присущими дворцу, а с пользой, смыслом и, так необходимой помощью. В поведении Матушки Милосердия не заметили ничего подозрительного, ни охранник на посту, ни сама Цесса. Они обсуждали массу вопросов, необходимых к решению до празднования, и пили тай. Теана отошла в свой кабинет за бумагами — увеличение мест для лежачих больных и построение крыла для рожениц — все это были личные разработки Её Величества, ей удалось изыскать средства и она лично хотела обрадовать Софию. Когда она вошла известная на весь Ориум помощница страждущим разливала свежий тай, улыбалась и рассказывала про пациентов, которые передавали свою благодарность Цессе. Споборница уже пригубила тай и лакомилась крошечными воздушными безе. Теана не притронувшись к горячему напитку, вскочила и поддавшись своей тяге, побежала в ванную. Там она схватила маленький кусочек оливкого мыла и вгрызлась в него. Непреодолимое желание съесть что-нибудь несуразное, сразу же отпустило её, и с извинениями, она вернулась в малую гостиную.

Головой на столе, свесив руку вдоль скатерти и опрокинув фарфоровую чашечку с остатками напитка, лежала мертвая Матушка. Ее губы были в черной пене, пульса не было, а глаза Софии навечно закатились. Преступник вновь использовал куклу и избавился от нее, как выбрасывает ненужную игрушку избалованный ребенок.

Рэйдж прислал короткую записку с просьбой, без важной надобности, не покидать покои. Не смотря на то, что караул усилен, во дворце идут следственные мероприятия, и сотрудники Магконтроля в поисках улик заполонили все залы: проводя допросы, опрашивая свидетелей, изучая передвижения всех вместе и каждого в отдельности.

По большому счету, планов у меня не было, я пол ночи мучила глаза и мне наконец-то удалось продраться сквозь каракули предка и частично разобрать его почерк. Текст изобиловал огромным количеством формул, устаревших идиом и выражений и, ненужными размышлениями. И все же мне удалось отделить зерна от плевел, и по крохам, конспектируя, я выяснила основные постулаты проклятия на крови. И так и сяк, перебирая в голове полученную информацию, я завтракала. Вилли смирился с тем, что прогулка ему сегодня если и предстоит, то лишь вечером и грел свою излюбленную хвостатую часть в камине. Я немного опасалась после вчерашнего пить тай, но гвардеец меня уверил, что яд был лишь в кольце у Матушки, а вся еда на наличие ядов проверяется артефактами. Я пригляделась к охраннику, и не обнаружив присутствия кукольной пустоты, смело села завтракать.

Два уна мне не давало покое то, что я никак не могла зацепить ту самую, внезапно поразившую меня узнаванием, мысль и я возвращалась к ней снова и снова. И как часто бывает в таких случаях, совершенно нелогично выстроенная цепочка образов привела меня к изображению книги, глубоко затерявшийся в недрах моей памяти. Я вскочила, опрокинув чашку, на белоснежной вышитой розовыми пионами скатерти, расползлось отвратительное чернильное пятно от тая. Запнувшись в подоле и теряя домашнюю туфельку, я резко распахнула дверь и помчалась в сторону придворной библиотеки. Вилли, радуясь возможности небольшой прогулки, весело поцокивая когтями по мозаичному паркету, присоеденился ко мне. Название книги я так и не вспомнила, но обложка и корешок которые сейчас мелькали на границе моего сознания, давали шанс на то, что я узнаю этот фолиант, если он будет в коллекции Его Высочества.

Дорога в библиотеку была не очень долгой, но мне нужно было пересечь Малую картинную галерею. Людей сегодня почти не наблюдалось, то там, то здесь сновали ищейки Магуправления, к тому же приближался канун Зимника и многие готовились к этому грандиозному мероприятию. Возле портрета хозяина пёс жалобно заскулил. Мы остановились на мгновение, и я потрепала уши хаунда, приговаривая:

— Погоди немного, дружок, вот разберемся с проклятьем, спасём Тристана и тогда обязательно выясним, что же произошло с Робертом. — Вилли предупреждающе зарычал и я обернулась. Рядом со мной, приветственно наклонившись, стоял дядя Цесса. Он был наставником Себастиана Виверна и занимался вопросами внешней политики государства.

— Приветствую, Вас несси Де Бург. Как ваше самочувствие? — Произнес он вежливое приветствие. Мужчина был старше венценосного племянника всего на десяток телей, но выглядел как его отец. Я присела в лёгком риверансе и начала вежливый диалог, хотя задавать вопросы о здоровье у малознакомого человека считалось непристойным.

— Добрый день, несс. Спасибо. Все великолепно.

— Как вы находите картину? — Махнула я рукой в сторону портрета Роберта Де Варда.

— Посредственно, — ответил мне дядя Вседержителя. И сцапав мою руку повыше локтя перевел тему: — Как поживает ваш братец, слышал он вновь направился на Восток?

— Вы знаете моего брата? — искренне удивилась я, хватка на моей конечности практически приносила боль.

— Естественно, — с презрением обмолвился мужчина, впрочем его лицо контрастировало с тоном. Внешне он был такой сладкий, что у меня заломило зубы от излишнего сахара. — Мы контролируем всех, кто занимается контрабандой и нарушает таможенные правила. — В его голосе послышалась явная угроза, а выражение лица стало ещё более приторным.

В тот самый миг, когда я вознамерилась выдернуть руку, которую все прочнее прижимал к себе Эдгар Виверн, на моей руке, тихо клацнув замком, захлопнулся широкий стальной браслет. В начале я так опешила от близости мужчины и осознания того, что мне против желания надели какое-то непонятное, более того сомнительной красоты, украшение, что мой рот против воли открылся. И пока я хлопала глазами недоумевая что понадобилось этому, во всех смыслах сиятельному нессу, он нажал какую-то невидимую мне завитушку на браслете. Моё запястье опалило острая боль от укуса. Две точки пульсировали и обжигали ядом. Боль была сильная, но терпимая, когда началось онемение, я уставилась в глаза негодяя. Честно говоря, Рэйдж и Себастиан были уверенны, что кукольником окажется один из трёх приближенных, но очень надеялись, что этим монстром не окажется Эдгар. Если у меня и были какие-то сомнения по поводу истинных намерений дяди Цесса, то после его слов они развеялись, как туман в летний полдень.

— Слушай внимательно, девка. Ты приведешь ко мне Теану. В семь. В дуэльный зал. Поняла? — я зашипела от боли. По руке, под кожей ползло что-то мерзкое. Медленно, сквозь плоть пробиралась крохотная, пока еще, скользкая змея.

Меня дёрнули за руку и повторили вопрос: — Поняла?

Я словно восточный болванчик закивала головой. Прислушиваясь ко внутренним ощущениям, я понимала, что не смотря на гадкое ощущение чего-то ползущего внутри, я совершенно не собираюсь следовать приказу. Я изобразила слепую покорность, пару раз отстраненно кивнула и стараясь не вызывать подозрения, двинулась обратно в покои. В галерее прибавилось людей, и я думаю именно поэтому Эдгар не пошёл за мной следом, а, проводив взглядом от которого пекло между лопатками, отправился в противоположную сторону. Как только я скрылась из зоны его видимости, то стремглав помчалась в свои покои. Уже подбегая к дверям, краем глаза заметила мощную фигуру Его Сиятельство Рэйджа. Буквально подскочив к нему, я сунула ему под нос навязанное украшение и сказала:

— Мне велено привести вечером Цессу в дуэльный зал.

— Чего? — непонимающе уставился на меня Кристоф.

— Того! — от пережитого шока, больше слов у меня не нашлось. — Идем, Ваше Сиятельство.

Я распахнула двери в покои и бросилась к тумбе. Передвигая ненужные вещи я наконец-то нашла и достала так необходимый мне кинжал. Увидев нож в моей руке и то, каким уверенным движением, я его держу, герцог опешил и слегка попятился. Я сверкнула на него глазами и неумолимым, ни квази не раздумывая, резким движением, без какого-либо сожаления, я рассекла кожу острым танто. Предплечье заломило, а я сжав зубы начала давить на руку, читая отвращающее заклинание. Из тонкого, сочащегося кровью разреза, нехотя и сопротивляясь, выползала мелкая синяя змейка. Льдистая эфа. Магическая тварь. Она издавала шипящие звуки, подпрыгивала, извивалась и металась на месте. Тонкий раздвоенный язык щупал воздух вокруг. Мой нож её не убьет, а искать другой нет времени. Я посмотрела на Рэйджа, тот кивнул. Словно почувствовав опасность, змея сложила извивающееся тело в кольца, готовясь к последнему прыжку, надеясь забрать с собой хоть одного врага. Словно стрела, выпущенная из лука, тонкое, гибкое существо, распахнув крошечную, но смертоносную пасть полетело к моей шее, герцог поймал ее у самой кожи и безжалостным движением сильных пальцев, свернул ей шею. Противный хруст ознаменовал конец магического гада.

Посидев квази в ступоре и рассматривая труп земноводного в руке, Рэйдж спросил: — Почему она не смогла повлиять на тебя? Ведь именно так действует такое подчинение?

Честно говоря, наверняка, я сама не знала, но могла предположить: — Скорее всего потому, что во мне не одна сущность. Я сестра мрака. Смерть занимает во мне большу́ю часть. Ей не по вкусу другие соседи.

Герцог потрясённо замотал головой:- Это магия Эдгара Виверна, я знаю, я видел однажды как он её применял. Неужели он?

— У нас единственная возможность узнать это наверняка и Властителю это очень не понравится. Но без весомых доказательств мы не сможем его обвинить. Змея лишь косвенная улика. Он сможет выкрутиться. — Я выдохлась. Кристоф ушёл, пообещав вернуться с планом, а я, перевязав руку, легла в постель, чтобы немножко отдохнуть.

Около шести леоров, ко мне с визитом пришла Цесса. Она с порога подмигнула и стала расспрашивать меня о любимых сладостях, видах стрелкового оружия и умении обращаться с ним. Поняв ее замысел, точнее идею тех, кто подготовил её к роли приманки, я подыгрывала, стараясь отвечать чуть отстороненно и рассеянно. На случай если нас подслушивают. Без четверти семь, я предложила Цессе продемонстрировать навыки и сопроводить меня в дуэльный зал. Поломавшись для поддержания легенды, Теана согласилась.

Днём это огромное помещение выглядело светлым и просторным. Приближение Зимника, а значит и дня зимнего солнцестояния, самый короткий световой период в таль, сделала вечерний тренировочный зал, похожим на пещеру. Свет от кристаллов не достигал всех уголков и полумрак был давящий, злой, тяжелый, по стенам плясали длинные тени, которые видились страшными чудовищами. Теана жалась ко мне, и я понимала, что ей страшно. А мне было боязно не за себя, за подругу. Она шла на такой риск, ради возможности прекратить эти бесчинства. Мы не успели дойти до сердца зала, как послышались шаги. Цесса вдрогнула, но я крепко сжала ей руку в приободряющем жесте. Из-за одной из колон показался мужчина.

Это был Эдгар Виверн. Дядя правителя.

Я изображала, как могла, послушную куклу — в этом мне так же очень помогло то, что я не сменила дневного платья, повалялась в нем в постели и не переплела волосы на вечер. Ни одна уважающая себя несси не будет разгуливать по дворцу в том же. Мои стеклянные глаза упёрлись куда то в область кадыка мужчины, я боялась, что поймай он мой взгляд напрямую — фарс раскроется.

Эдгар шагнул к Ее Величеству и произнес:- Теперь ты точно сдохнешь, устал за тобой бегать. А вместо тебя посадим шлюшку Алисию. Демистан мне ооооох, как задолжал.

Видимо, этот, был из тех, что любят поговорить, побахвалиться перед своим черным делом. Он все не затыкался, а записывающий кристалл в кармашке платья делал свою работу. Когда он прохрипел, чтобы я подвела цессу, я сказала:- И не подумаю, дрянь! Тварь! Скотина!

Обалдевшее выражение его лица, стоило того, чтобы вытерпеть весь страх и ужас неизвестности, со всех сторон к нам бежали непонятно где до этого, прячущиеся гвардейцы, меня схватил на руки Тристан, а Теану — Цесс. Прктически покинув зал, мы услышали визгливые проклятия. Затем своды дуэльного зала потрясли душераздирающий крик и агонизирующий хрип. Как позже я узнала — предсмертный.

Эдгар Виверн проглотил капсулу с ядом. Умер он мгновенно. По мне, так слишком быстрая и легкая смерть для такого монстра.

Вечером за ужином Тристан рассказал мне, что следы кукольника вели из Демистана, ближайшего к нам соседа и партнёра по странам Кватры. То, что удалось узнать Силье, косвенно подтвердило, а затем и убедило в виновности дяди Вседержителя. Его мать была родной сестрой предыдущего правителя Демистана, отцом — кузен предыдущего Цесса. Династический брак, для улучшения отношений и налаживания связей принес много хорошего на ниве внешней политике. Но кому-то всегда мало, и хочется ещё. Дар у Эдгара открылся в детстве, когда на глазах погиб его брат близнец. Странное смешение магии, генов, фатума и неудачи — и далёкий потомок сумасшедшего кукольника стал таким же как и его предок. В самом начале он развлекался тем, что вселял кукол в понравившихся ему девушек, посмевших ему отказать. Души он не возвращал, но выбирал он своих жертв по всему Демистану, поэтому никто не обратил внимание на одинокие смерти и не забил тревогу. А затем ему захотелось большего: денег и власти, и он стал влиять на приближенных к короне. Его разоблачили, но решили не предавать смерти, зачем пропадать такому таланту, а просто завербовали его и отправили шалить к родственнику. Десяток талей он держался, и практически никого не убивал своим темным даром, сдружился с молодым наследником, во многом заменяя ему вечно занятого отца и исподволь влиял на окружение, продавливая выгодные поблажки для соседнего государства. А потом, Цесс женился, и по большинству вопросов стал советоваться с доброй, умной и дальновидной супругой. Эдгар терял свое влияние и результаты его работы перестали устраивать Демистан. Решение убить Цессу было последним шагом, но удачливость Теаны, поджимающее время, возросшие требования той стороны и то, что супруге Цесса постоянно удавалось избежать подчинения, заставили его пойти на этот шаг. Кстати браслет я сняла только после произошедшего, он спокойно расстегнулся не подчиняясь более злой воле и не служа вместилищем чешуйчатой, ползучей сущности.