В короникон 344 царь Ростом должность моурава Исфахана пожаловал мне, Парсадану

Со всем подобающим убранством приехал я в Исфахан. Счастливый шах Аббас принял меня благосклонно и оказал большой почет, поручая выполнение большей части работ по суду. Это обидело диванбега, который подговорил исфаханских подонков принести на меня жалобы шаху и заставил их возвести на меня напраслину. Узнав об этом, государь велел арестовать его, выколоть глаза и отнять все имущество. Меня же он пожаловал в эшикагасы и назначил на содержание пять селений в Гульпейгане. Я остался при дворе шаха, а семья моя жила в Грузии.

В это время из Грузии прибыл гонцом Сехниа Туркестанишвили, привезя к шаху письмо от царя Ростома. Царь писал: «Леван Дадиани умер, и его страну и казну взял царь Александр, посадив на место Дадиани одного из его дальних родственников. Брат и племянники Левана находятся при нас. Одишцы просят дать их им в правители, но у нас нет сил осуществить это. Пожалуйте владетелю Мухрани грамоту, подтверждающую его права на царство после меня, чтобы войска имели страх перед ним. Я хочу поставить его командующим и послать на Одиши восстановить в своих владениях племянника Дадиани».

Вслед за этим известием прибыл гонец от везира Азербайджана. Он сообщал, что царь Ростом скончался в Гори и встревоженные кочевые племена азербайджанцев перебрались через Аракс. Таких известий ждали и с других краев, но не получили. Шах послал стремяного Махмуд-бега в Грузию за достоверными сведениями. За месяц тот успел поехать туда и вернуться. Он принес такое известие: Ростом не умер, но болел и продолжает болеть.

В это же время приехал гонец Заала Эристави. Тот прислал донесение шаху: «Здоровье царя сильно ухудшилось, и о тех донесениях, которые взял к шаху Сехниа, царь ничего не ведает. У него украли печать. Не верьте им, пока не узнаете правды».

По этому донесению шах мне приказал следующее: «Парсадан, ты хорошо знаешь тамошние дела, поезжай срочно, отвези царю, владетелю Мухрани и Заалу Эристави халаты и узнай правду о тех донесениях – написаны они царем или нет; все хорошо расследуй и разузнай про тамошние дела и возвращайся скорее».

Дали мне халаты и шах мне повелел: «До сих пор эристав писал мне все хорошее о владетеле Мухрани, а сейчас не знаю, почему они разгневались друг на друга. Узнай это хорошо. И если царь Ростом жив, спроси у него, заставь написать письменное обязательство, пусть князья и вельможи Грузии приложат к нему свои печати и пусть скажут, кого они хотят иметь царем после Ростома».

Со мной послали Сехниу и приказали ехать быстро и поскорее возвратиться. Халаты, сложенные в переметные сумы, привязали к седлам, и с тремя своими людьми я из Исфахана на двенадцатый день прибыл в Тбилиси. Царь был болен, и халат он надел в постели. Я передал царю слова, которые приказал шах. Царь изволил мне сказать: «Оба они с войсками стоят в Соманетском лесу. Ты сначала отвези им эти халаты, пусть они их оденут. Десяток дней побудь у себя дома, и когда я позову, приезжай, и я отправлю тебя обратно и о здешних делах все напишу государю».

Из Тбилиси мы прибыли в Гори. Царица находилась в Гори, а своих племянников она послала занять Одиши. Там мы видели ее. Она расспросила нас о шахе, и мы рассказали ей все. На другой день прибыли в Соманетский лес.

Все кахетинцы и картлийцы вышли нас встречать. Владетель Мухрани и Эристави надели пожалованные шахом халаты и благословили государя. Затем пошли в шатер владетеля Мухрани и там пообедали. На следующий день нас пригласил на обед Эристави и много жалоб высказал на владетеля Мухрани и на членов своего дома.

На третий день я, простившись с ними, приехал к себе в Гори, чтобы побыть там, пока не получу приказа царя.

В Соманети получили известие, что царь Александр одержал победу и перебил сыновей Дадиани.