Утро началось с объявления. Всем первокурсникам надлежало явиться в большой зал сразу после завтрака. Сдерживая зевки, Ивари поднималась по широкой лестнице, ведущей в старую часть замка. Следом с усталым видом плелась Фитоль. Ее глаза покраснели, а прическа выглядела менее аккуратной, чем обычно. Впрочем, сама Ивари тоже чувствовала себя помятой и усталой. И дело было не только в недостатке сна. Слишком уж бурно прошла их ночь.
Академия гудела, словно растревоженный улей. Студенты собирались группками и что-то бурно обсуждали. Повсюду, куда бы Ивари не кинула взгляд, она видела склоненные головы сплетничающих учеников.
У входа в большой зал стоял ректор. Он нервно теребил галстук, пытаясь сохранять невозмутимый вид. На минуту их глаза встретились. Ректор Заграй печально улыбнулся, в его взгляде читался укор. Но Ивари вовсе не чувствовала себя виноватой, к тому же, вряд ли у кого-то могут найтись доказательства ее причастности. С независимым видом графиня проследовала в зал, куда стекалась взбудораженная толпа.
Симпатичный парень с боевого оглядел Ивари заинтересованным взглядом, после чего отступил в сторону, учтиво пропуская девушек вперед. Это незначительное действие придало графине уверенности. Губы сами расплывались в улыбке.
Студенты группками распределились в огромном помещении, словно пучки сорной травы. Хмурое послегрозовое солнце давало слишком мало света, и лица древних волшебников на старинных фресках выглядели особенно мрачно. Суровые взгляды предков казались угрожающими и совсем не сочетались с шумом веселых голосов, наполнивших зал.
С тревогой и необъяснимым трепетом Ивари оглянулась на кафедру, ожидая увидеть там Крайна. Уже завтра ей предстоит отправиться в отдел испытаний. Графиня словила себя на мысли, что испытывает слишком противоречивые чувства: ей настолько же любопытно встретиться с советником, насколько это встреча ее пугает.
Однако Крайна за кафедрой не оказалось. В кресле с высокой спинкой расселся магистр Этьен. Именно он отправил ее на боевой факультет. Тот самый, с водянистыми глазками и дурной привычкой ковыряться в чужих мозгах. Это он пробудил Тень!
«Вот мы и встретились, мерзкий старикашка!» — зло подумала Ивари, вспоминая свои бесплотные попытки найти его кабинет в заброшенном крыле третьего этажа. Маретти тогда была рядом и вела себя просто невыносимо.
— Вот до чего доводят амбиции, — наставительно говорила подруга, когда они в один из свободных дней потратили целый час на брожение в коридорах, — Ты уже мечтаешь о свиданиях с дряхлыми магистрами!
Ивари злили язвительные замечания Фитоль, а подруге, казалось, только и нужно было вывести ее из себя.
— Сразу предупреждаю, в компании воображаемых преподавателей я чувствую себя весьма неуютно, — приговаривала она, после чего понижала голос до трагического шепота и едко замечала, — Ты, главное, не нервничай, все воображаемые магистры
— твои, вкупе с привидениями. Я не претендую, честное слово!
Вспоминая шуточки подруги, Ивари с чувством толкнула Фитоль в бок, указывая взглядом на старого магистра.
— Это он, менталист, которого я искала, — прошептала она, отводя взгляд. Маретти, казалось, совсем не удивилась, что таинственный магистр все же существует.
— Я знаю, — тихо ответила Фитоль, и снисходительным тоном добавила — Вообще-то Этьен оформлял меня на «иллюзион».
Ивари посмотрела на подругу с негодованием. К чему были все эти глупые шуточки? Маретти, казалось, прочла ее мысли и отмахнулась:
— Я тебе несколько раз повторила: нельзя найти менталиста, если он сам того не желает. Но ты же не слушала! Что мне оставалось делать? Нужно было хоть как-то себя развлекать.
Фитоль обезоруживающе улыбнулась, и Ивари не нашлась с ответом. Может, в другой момент она и высказала бы обиду, но тут ее внимание привлекла Арлезот. Обычно спокойная султанша чуть ли не подпрыгивала на месте. Казалось, она вот- вот начнет махать руками, как последняя плебейка. Принцесса заняла место в самом углу, и выйти, не потревожив компанию боевиков, у нее не было возможности. Заметив недоуменные взгляды сокурсников, Арлезот чинно сложила руки на коленях и покраснела. При всей своей смелости, периодические приступы застенчивости ей так и не удалось преодолеть.
«Будущей королеве краснеть не пристало, — удовлетворенно подумала Ивари, улыбаясь парням с боевого, которые при их с Фитоль появлении, повскакивали с мест, — Все же красивым женщинам живется гораздо проще, мужчины так и норовят проявить себя с лучшей стороны».
Парни пересели на несколько рядов выше, несмотря на то, что за столами все еще оставались места. Арлезот, видимо, вспомнила, что она принцесса и поблагодарила их царственным кивком. Но трудно было не заметить, как она сгорает от нетерпения.
— Где вы пропадали? Завтрак пропустили, — с укором начала Арлезот, — Тут такое ночью произошло!
Ивари с Фитоль многозначительно переглянулись. Не зря шутили, что сплетни в Степях заменяют газеты.
— Мы ничего не слышали, — с невинным видом ответила Фитоль, — Ужасная гроза была сегодня ночью, я с трудом заснула. А Ивари как раз мне рассказывала, что полночи не могла глаз сомкнуть. Может, сходишь к целителям за чем-нибудь бодрящим?
Ивари кисло улыбнулась. Ей тоже не терпелось узнать, какие слухи поведает Арлезот, вместо того, чтобы изображать недомогание. Фитоль была, как всегда, слишком уверена. В мыслях Ивари то и дело скользила легкая тревога.
Арлезот из вежливости участливо посмотрела на графиню, после чего понизила голос так, что девушкам пришлось склонить головы, чтобы расслышать ее слова. От волос султанши пахло чем-то сладко-пряным, и Ивари решила при случае поинтересоваться ароматами духов из Степи.
— Сегодня ночью две девушки голыми бродили в мужском крыле общежития. Говорят, они пытались проникнуть в комнаты принца Антуана!
Арлезот с торжественным видом уставилась на подруг. Видимо, догадывалась, какую ошеломительную реакцию должна вызвать эта новость. Ее явно порадовал вид Фитоль, которая картинно схватилась за сердце. Ивари же вдруг сообразила, что ее рот приоткрылся от удивления, ведь все было совсем не так!
«— Нам нужна маскировка, — деловито говорила Маретти, расхаживая по комнате Ивари, — Я попробую наложить иллюзию. Не знаю, сколько я смогу удержать ее на нас. Ты будешь фикусом, а я- рыцарскими доспехами.
— Может, наоборот, — спросила графиня, сама толком не понимая, почему это ее волнует.
Фитоль отмахнулась.
— Не важно, хоть доспехами в розовых рюшах, — весело сказала она, перебирая украшения в шкатулке графини. Маретти даже не разглядывала их, казалось, это лишь повод занять руки.
— А если свидетель явится, что мы будем с ним делать? Убьем и закопаем труп в парке?
Фитоль нервно хихикнула, и с громким хлопком закрыла шкатулку. Она вальяжно развалилась на кровати, укладывая руки под голову.
— Нет уж, хватит с нас кошки. Да что он может свидетельствовать? „В коридоре рядом с комнатой принца стоял фикус и доспехи“, — кривляясь, ответила подруга, и с нажимом заключила, — Наше дело понаблюдать и принять к сведению.
Несмотря на уверенность Фитоль, Ивари не была так спокойна. Казалось, все пойдет не по плану. Иллюзия не выдержит, прибегут преподаватели, Хорошуля выберется из клетки и подкараулит их у комнаты принца…
В голову лезли всякие глупости. Все ее существо захватили дурные предчувствия.
— По крайней мере, я научилась оглушающее заклятие применять, — успокаивая себя, сказала Ивари.
Фитоль подняла глаза к потолку.
— Ты безнадежна! — со вздохом сказала она, поднимаясь с кровати, — Там некого будет оглушать!
Как же Фитоль ошибалась!»
Громкое шипение Арлезот вытянуло Ивари из воспоминаний. Студенты оживленно болтали. Два места у кафедры были заняты менталистом и ректором, последний стул оставался свободным. По всей видимости, без еще одного участника, собрание не начнут.
— В общежитии начался ужасный переполох! — шептала султанша, — Прибежали преподаватели. Даже ректор прибыл в академию. Эти девушки визжали, как сумасшедшие. Кричали, что на них напал фикус и рыцарские доспехи. А потом эти ужасные привидения их раздели!
Арлезот сдерживала смех.
— Над этим судачит вся академия!
Графиня ликовала! Сплетни о сегодняшней ночи оказались гораздо интереснее действительности.
«Дождь барабанил по стеклам, как сумасшедший. Ивари понятия не имела, сколько они с Фитоль стоят в пустынном крыле мужского общежития. Ноги в тонких балетках совсем замерзли. Холодная плитка пола точно вытягивала из тела тепло.
— Не дергайся, мне кажется, кто-то идет, — прошелестел фикус голосом Фитоль. Ивари в который раз усмехнулась. Очень уж необычным казалось это зрелище. После многочисленных попыток наложить иллюзию, Маретти нашла решение: платье Ивари превратилось в доспехи, а шлем они позаимствовали у одного из рыцарей по дороге в мужское крыло.
С иллюзией для Фитоль возникла проблема. Она без труда „превратила“ свою юбку в тяжелый напольный горшок. Легкий пиджак стал листвой. Фитоль пробовала заколдовать волосы, но иллюзия распадалась от резких движений. В итоге, чары наложили на полупрозрачный шарфик, которым подруга обмотала голову. Морок на лице приходилось бесконечно обновлять.
— Я не могу долго держать такие иллюзии, — жаловалась Маретти, — Мне не хватает концентрации.
Ивари вспомнилось, с какой легкостью Крайн зачаровал помойного кота для Арлезот. Сколько же в нем силы? Вряд ли Фитоль справилась бы с этим, если бы он не пришел тогда на помощь.
Впрочем, не смотря на это, графиня была очень довольна их маскировкой. Может, при дневном освещении иллюзию можно было бы распознать, но в приглушенном свете магических ламп, Фитоль была самым настоящим фикусом, мало отличимым от своих собратьев в коридоре.
Ивари затаила дыхание. Действительно, в сонной тишине коридора, нарушаемой звуками непогоды, послышались легкие шаги. Спустя несколько минут она увидела, как две женские фигуры крадутся в сторону комнаты принца. Одна из них окинула взглядом коридор, и сердце Ивари застучало как бешенное: изящные формы Лайды Оджи не портил даже широкий халат. Следом за ней грузно ступала Нетта Рамис.
„Дархи вас побери! — в сердцах думала Ивари, нервно переступая с ноги на ногу, за что получила ощутимый толчок от Фитоль, — Вероятно Нетта возвращалась из башни Севельи, когда подслушала их разговор с принцем, — и вдруг с ужасом осознала, — Они обе могли быть там! Если Нетта с Лайдой начнут „чесать языками“, ей будет практически невозможно оправдаться!“
Крысиный нос Оджи приблизился к двери в комнаты принца. Лайда склонилась к замочной скважине. Нетта вела себя не так уверенно, но после некоторой заминки приложила ухо к двери, и тут же испуганно отпрянула.
— Трусливая шпионка! — еле слышно прошептала Ивари, склоняясь к Фитоль. Шум дождя за окном глушил ее слова, но, Нетта, словно в ответ на них, поежилась и нервно осмотрелась.
Ивари не знала, сколько прошло времени с того момента, когда в коридор заявились Рамис с Оджи. От неподвижного положения ныла спина, ноги затекли и стали ватными. Судя по всему, мерзкие девчонки решили дождаться рассвета. Они осмелели, перестали бесконечно оглядываться и уселись на широкий подоконник. Совсем недалеко от их с Фитоль пристанища. Из-за этого подруги не могли перемолвиться ни словечком.
Единственным утешением для Ивари оказались слова Нетты о том, что отец сошлет ее в храм Триединой, если она не вернет расположение Варимонда. Впрочем, Оджи напомнила ей, что старик-министр постоянно балует единственную дочку и редко исполняет свои угрозы.
Ивари с мрачным удовлетворением запоминала все те оскорбительные высказывания, которыми щедро награждали ее однокурсницы, не подозревая, что их мишень для злословия так близко.
У Ивари слипались глаза. Она сильно замерзла, и с ужасом думала о том, что ей придется стоять так еще несколько часов.
Наверное, так и случилось бы, но фикус вдруг внезапно громко чихнул».
Фитоль суеверно осенила лицо круговым знамением, прошептала благодарение Триединой, после чего с притворным любопытством спросила:
— А в общежитии водятся привидения?
Арлезот неприлично фыркнула. Кинула взглядом на пустующее место на кафедре, и уже не старалась понижать голос.
— Конечно, нет! В любом случае, они вряд ли способны кого-то раздеть. Меня возмущает другое! Эти бессовестные девушки не постыдились клеветать на тебя, дорогая! — с искренним негодованием продолжала Арлезот, придвигаясь к Ивари, — Нетта Рамис и Лайда Оджи посмели заявить, что ты ночуешь в комнате Антуана. Ректору пришлось разбудить Его Высочество ради лживых наговоров! Это просто неслыханно. Зря им простили красный порошок.
Арлезот поджала тонкие губы, ее глаза гневно засверкали, в прическе замелькали крошечные искорки. Султанша несколько раз глубоко вздохнула, приглаживая волосы, успокаивая не только себя, но и расшалившуюся магию.
— Никто не посмеет так говорить о моей подруге, — выдохнув сказала она. Голос султанши в миг потеплел. Арлезот взяла в руки ладонь графини, — В прошлый раз я решила быть снисходительной, но сейчас им придется заплатить «дийю» за оскорбление. А уж я позабочусь о том, чтобы сумма была более чем достойная.
Ивари еле удержалась от того, чтобы не расхохотаться, а Фитоль добавила:
— Заодно пусть публичные извинения принесут.
Нетта и Лайда неотвратимо приближались к нише, где неподвижно стояли Ивари и Фитоль. Графиня видела, как Рамис вглядывается в очертания огромного фикуса. На мгновение ей показалось, что на лице Нетты промелькнуло понимание.
Действовать нужно было без промедления. Ивари резко дернулась в сторону и подняла руки вверх. Она надеялась, что ожившие доспехи напугают шпионок. Олджи пронзительно вскрикнула, не удержалась на ногах и шлепнулась прямо на каменный пол. Вслед за ней заорала Рамис. Ее визг присоединился к громким раскатам грома за окном.
Когда Фикус-Фитоль пошел в наступление, Ивари сообразила, что еще немного, и вопли девчонок перебудят все общежитие. Погода уже не поможет. Она молила Триединую, чтобы боевики спали покрепче. Но выхода не было. Графиня резко разжала пальцы и ударила оглушающим заклинанием. Слишком сильно. Поток воздуха пронес обездвиженные тела прямо к дверям комнаты Антуана. Рядом громко вздохнула Фитоль.
— Надеюсь, ты их не убила, — прошептала она, озвучив самые жуткие подозрения Ивари. Девушки кинулись к распластавшимся на полу Рамис и Олджи.
— Все в порядке, — с облегчением сказала Фитоль спустя пару минут, — Дыхание ровное. Хорошо, что не ударились о дверь.
Капельки пота выступили на лбу подруги.
— Моя душа жаждет мести, — с ухмылкой сказала она, бросив взгляд на распахнувшиеся полы халата Оджи. Ивари хихикнула и наклонилась к бесчувственной Рамис.
Из широкого балахона Нетты, сшитого из лучшего альвеонского шелка, можно было скроить праздничный наряд для небольшой крестьянской семьи. Под ним оказалась легкая ночнушка, отороченная изящным кружевом. Глубокий вырез скрывался шнуровкой. Ивари бросила взгляд на ленты, перетягивающие рукава ночной рубашки Оджи.
«Всего лишь невинная месть, — думала она, связывая крепкими узлами широкие ленты Лайды с тонкими шнурками на ночнушке Рамис. Воображение рисовало веселую картину пробуждения наглых целительниц».
С лица Фитоль не сходила коварная ухмылка.
— Халаты выкинем в окно, — с озорством добавила она, — Но если ЭТИХ найдут без сознания, у нас могут быть неприятности. Не знаю, как их разбудить…
— Как насчет дождевой воды? — спросила Ивари, стараясь как можно тише открыть скрипучую створку окна. Халаты мгновенно намокли и полетели вниз. Ивари сняла шлем и, закрывая ладонью решетчатое забрало, подставила его под дождевые капли. Потребовалось четыре захода, чтобы намокшая Нетта слегка зашевелилась.
— Кажется, приходят в себя, — предостерегла Фитоль, и графиня, выдирая спутанные волосы, быстро надела на голову шлем. Вода заливала глаза и противно стекала за шиворот, но думать о такой мелочи было некогда, — Уходим!
В последний момент Фитоль послала магический импульс в поблескивающий кристалл боевой тревоги. Маглампы вспыхнули ослепляющим белым огнем, и под оглушительное завывание сирены девушки со всех ног пустились бежать в комнату Ивари.
В зале вдруг воцарилась тишина. Ивари и не заметила, как незнакомый молодой маг с цепью магистра занял последнее место за кафедрой. Арлезот приняла благопристойный вид, но ей нетерпелось рассказать о событиях до конца.
— Хочу тебя успокоить, Ивариенна, когда Нетта устроила истерику в присутствии принца, и начала обвинять тебя, Антуан быстро это прекратил. Говорят, что он дал ей пощечину. Конечно, я в этом сомневаюсь, — недоверчиво прокомментировала Арлезот, оглядываясь на преподавателей. — Ко всему прочему, сегодня в академию вызвали отцов Рамис и Оджи. Они вне себя от гнева. Вряд ли после такого им светит удачное замужество. Впрочем, это не так плохо. Надеюсь, их не отчислят. Станут настоящими целительницами, будут пользу приносить.