Ползучих монстров, насылающих апатию, я в больнице не видел. Кажется, чувство невероятного опустошения, нахлынувшее на меня среди ночи, было вполне естественным.

Чем я вообще занимаюсь? Зачем пытаюсь помочь каким-то двум малознакомым женщинам, в то время как сам распадаюсь на куски. И как так вышло, что обе сейчас лежат в больнице с травмами ноги? Загадочные параллели судьбы.

У меня не было причин доверять Тэну. Но, не было сил не доверять. Альфия все сотрет, и снова начнет жить. К тому времени, я уже буду другим человеком. Точнее, непонятным существом, с маской прошлой жизни на лице.

Нет никаких причин вылезать из-под одеяла.

Все же пересилил себя. Раз уж мы договорились встретиться с важным человеком, нельзя заставлять его ждать. Еще, я занял вчера у Вики денег на новую одежду. Даже такой крестьянин как я не может целую неделю ходить в одном и том же.

Под кроватью горели шесть пар глаз. Мифическая тварь, названная с подачи Олега, Гусей, любила забиться в темный угол и следить за мной оттуда. Следить и осуждать.

Завтрак я решил пропустить. Мы с Егором сразу поехали на Луговую, где подобрали информатора. Затем, двинулись к стоянке катеров, рядом с военным санаторием. Вскоре, мы взбирались по узкой тропке, заросшей жухлой травой.

Наверху нас уже ждали.

С двух сторон стояли мордовороты, фигурой напоминавшие вампира Рому. Такие же трехстворчатые шкафы. Между ними — пожилой щупленький дядя в пальто. Повернувшись спиной к подъему, он стоял практически на самом краю скалы, смотрел на море и курил.

— Зря, наверное, не взяли остальных, — тихо сказал Егор. — Если будет махач, будет тяжко.

— Меньше народу, больше кислороду, — ответил я. Не стал при Тимофее упоминать, что с момента нашей последней встречи растерял большую часть боевого потенциала. — Твоя начальница отказалась, а Олег, как мы успели узнать, сильно восприимчив к ментальному воздействию.

— Зря напрягался, — заметил писатель. — Кроме меня, тут больше никто так не умеет. Вроде бы.

— Ты как вообще, готов? — я спросил у оборотня. — Так или иначе, это люди. Если придется прорываться с боем…

— Если бы я боялся пустить кровь какому-нибудь раздолбаю, не пошел бы в ЧОП, обслуживающий семью вице-мэра.

— И то верно.

Если что, он прикроет наш отход к катеру. Мейер знал, что делает, когда выбирал место встречи. Свалить отсюда, при необходимости, будет крайне трудно. Но и его самого это тоже касается. Когда мы подплывали, не видели других лодок. Скорее всего, их плавсредство — с другой стороны островка.

Земля будто задрожала. Или у меня начали без причины трястись коленки.

— Юрий Романович, — обратился к нему один из амбалов, сообщая о нашем прибытии. Мейер обернулся, окинул нас суровым взглядом.

— Ожидал большего, — буркнул он.

Откровенно говоря, он и сам больше походил скорее на преподавателя (где-нибудь на кафедре фундаментальной химии), чем на олигарха и главу секретного культа.

— Слышал, у вас ко мне вопросы. Но если позволите, я начну первым. — Мейер вышел вперед. — Артур Ильдарович, верно? Мне сообщили, что ваша драка с моими людьми — всего лишь досадное недоразумение.

— Можно и так выразиться. Они первые начали палить мне в спину.

— К сожалению, качество рабочей силы в последнее время оставляет желать лучшего. Но я их не виню. Ситуация обязывает.

Я сделал шаг вперед, на мгновение, забыв, что если эти начнут палить, я довольно быстро превращусь в сыр. — Давайте к делу, Юрий Романович. Я знаю, у вас есть довольно могущественный враг. И мы, делая свою работу, совершенно случайно сунули нос в вашу войну, которая, на самом деле совершенно не волнует мое руководство. Но…ответьте, пожалуйста, на один вопрос. Серо-зеленая слизь. Что это, и на чьей оно стороне?

— Ты до сих пор не понял? — удивился Тимофей. — Шмара, чуть не придушившая нас…

— Помолчи. — Мейер прервал его. — Не так уж вы и просты, Артур Ильдарович, как кажется на первый взгляд. Не всем дано это видеть.

— Оно почти двадцать лет изводило одну мою знакомую, и чуть не довело одну девушку до самоубийства. Сегодня, я пришел сюда только потому, что хочу знать: кто в этом виноват и как с этим бороться. Думаю, вы знаете.

— Верно думаете. Вот только слабо себе представляете, насколько все плохо.

— Так просветите меня.

Он тяжело вздохнул. — Эта, как вы выразились, «слизь», погубила очень много людей. В том числе, моего родного сына. Эта дрянь зовется «Кровью Матери», и я прекрасно знаю людей, которые ее распространяют.

— И что это вообще за хрень? Наркота? — переспросил я.

— Видите ли, Артур Ильдарович, если я открою вам секрет, вы станете частью нашей войны. Которую мы пока что проигрываем. А тебе, Тима, вообще об этом знать не положено. Ты бы шел, и сунул голову обратно в песок.

— Да чего уж теперь… Решили угробить, наверняка не успокоятся. Колись, Юрий Романович.

— Именно, — подтвердил я. — Так или иначе, мы уже в деле.

— Что ж, молодые люди, — хмыкнул Мейер. — Не говорите, что вас не предупреждали. Это и правда дурь. Только не для тела, а для души. «Кровь» это вера в нечто чудовищное. Нечто, от чего даже у нас, работавших со Старыми, глаза лезут на лоб. А уж простым смертным мозги плавит, что твоя серная кислота.

138 — Новая кровь (2)

— Значит, все же секта. Так я и думал. Но почему вы не хотели говорить? Вы тоже в этом как-то замешаны? — видимо, я подошел слишком близко. Амбалы сильно напряглись, но их хозяин кивнул, давая понять, что все в порядке.

— В свое время, — сказал Мейер, — Я много сделал, чем, скажем так, хвастаться не стоит. Да и сейчас строить из себя святого нет смысла. Законы бизнеса суровы — либо ты, либо тебя. Вы это и сами знаете, молодые люди. Есть, правда и одно благое дело. Именно из-за него, создатели крови на меня и ополчились.

Вышло так, что охрана олигарха оттеснила Тимофея и Егора от меня. Мы остались один на один. Он как-то резко сбросил образ крестного отца, став обычным «новым русским» дожившим до седых волос. Кем, собственно, и был.

— Понимаешь, Артур Ильдарович, мне почти ничего не известно о твоей организации. Да и известные детали доверия не внушают. Потому не могу выложить все карты на стол, — тихо произнес Мейер. — Но раз уж ты настолько сблизился с дочерью моего хорошего друга…

Вот же старый сплетник! Хотя, и так понятно, это всего лишь повод. Хочет надавить на меня? Разыграть карту под названием «Общие враги»?

— А сам Смолянов…? — спросил я. — Ему известно обо всем этом?

Олигарх улыбнулся. — Сашка — комсомолец до мозга костей. Материалист. В девяностые, само собой, переобулся, но люди не меняются. Если их сознательно не менять. Так вот. Есть в этом городе одна вещь, которая принадлежит мне. Те ублюдки, которых ты жаждешь найти, очень хотят ее отнять. Вот и срут под дверь. Следят за каждым моим шагом. Улавливаешь?

— Честно? Нет.

— Соображай быстрее, парень. Они не идиоты, а ты уже дважды влез в их дела. Трижды, если считать походы в больницу. Наша встреча — пламя, на которое вот-вот слетится куча мошкары.

…старый змей. А я-то сразу не догадался. — Вы хотите выманить тех, кто совершает нападения.

— Уже выманил. Мне есть, за что с ними поквитаться, и ты тоже можешь свести счеты, раз уж пришел. Гляди, — он указал на дымящееся нечто, пересекавшее залив.

Как этот корабль держался на плаву — загадка природы. Ржавое ведро упорно приближалось к островку, при этом заваливаясь на один бок. Из трубы валил черный дым. Еще один «хвост» дыма тянулся из дыры в борту.

На палубе стояла длинноногая блондинка, одетая в золотистый комбинезон с очень высоким, ребристым воротником. Ее лицо закрывала маска из темно-синего стекла с металлическими вставками в виде кошачьих ушей.

Вокруг тетки клубилась «слизистая аура» Крови (если верить Мейеру). Вот интересно, как они в таком «косплее» по улицам ходят? Не привлекают слишком много внимания?

От корабля отделилось нечто, и очень быстро полетело в нашу сторону.

Это оказался ребенок, мальчик лет десяти с подозрительно знакомой физиономией. На его груди горел символ в виде глаза. Такое синее пламя вырывалось из пяток, что видимо и позволяло ему держаться в воздухе.

— Отец, — равнодушно сказал летающий пацан. — Не ожидал, что ты свяжешься с псами «Стигмы».

— Артур! — успел выкрикнуть оборотень. — Этот малец — генма!

— Ты не мой сын…! — прорычал Мейер. — Он давно умер. Живо, взять эту мразь!

«Коврижку» тряхнуло, будто мы сами стояли на борту корабля, а не на скале, торчавшей из воды. Рядом с нами поднялся целый фонтан из песка и грязи.

— Твою мать! Твою мать! — вопил Тимофей. — Только не сраный «грабоид»!

Червь был примерно два метра в обхвате и покрыт ярко-красным сегментированным панцирем. Из этой «трубки» торчали мощные, мясистые щупальца, которыми монстр пытался ухватить летающего вампира.

На секунду, мне показалось, что я провалился обратно в игру.

Я побежал вниз по склону. Егор без слов бросился за мной.

— Мы надеялись, что вы нам поможете! — крикнул Мейер.

— К сожалению, есть правила, которые не позволяют нам лезть в данную, конкретную драку! — орал я на ходу. — Согласитесь, роль приманки мы сыграли на отлично!

Пацан ловко ушел от захвата. Рядом с ним появились два кривых, искрящихся квадрокоптера, взлетевших с борта лодки. По сигналу, один полетел червю прямо в пасть. Другой набросился на Мейера.

Телохранители открыли огонь, но пули отскакивали от вампира, будто он был весь сделан из чистого чугуна.

Олигарх выставил вперед правую руку. Она надулась, как пережатый шланг с водой. Прозвучал громкий хлопок, и дрон снесло мощным потоком ветра.

Я аж засмотрелся. Но Егор вовремя привел меня в чувство. Мы запрыгнули на лодку.

— Стойте, дебилы! — Тимофей катился с горы вслед за нами. — Вы чего съехали?!

— В двух словах не объяснишь! — ответил Егор. — Давай, либо ты с нами, либо оставайся помогать своим! У нас руки связаны!

— Ох, елы, так и знал, ни хрена хорошего из этого не выйдет! — он оттолкнулся от камня, и заскочил на катер.

Тем временем, пацан отвлек червя с помощью дрона, и сам врезался в него, как маленькая ракета. Панцирь монстра покрылся трещинами.

Мы отошли от берега метров на двадцать, когда женщина на «ведре» оказалась достаточно близко. Я расслышал тихое, мелодичное пение. Дымящаяся посудина прошла мимо нас, направляясь к берегу.

А наш катер, внезапно накрыла тень. Я только-только успел повернуть голову, и сказать емкое русское слово, прежде чем выпрыгнувший из воды кит всей своей тушей рухнул прямо на лодку.