Настал час расставания. Мы взошли на корабль, и Тьери отдал приказ ставить паруса. Когда каравелла, отчалив от пристани, стала медленно удаляться от берега, в рассветной тишине раздался неожиданно сильный и красивый голос. Мы посмотрели вверх: Орианна пела, стоя на рее у самой верхушки мачты и держась за нее одной рукой. Песня неслась над гаванью, далеким эхом отражалась от скал и, уносясь ввысь, затихала в бездонной едва посветлевшей синеве неба.

Стихи Джорджа Герберта, превращенные Орианной в песню, звучали как насмешливый призыв. Я понял, что они обращены ко мне. И вновь непреодолимое влечение охватило меня. Злясь, сжал кулаки. Что со мной? Инкуб, закованный когда-то моим разумом, стал сильней и, разрывая цепи, рвался на свободу. Я уже не мог заставить его покорно подчиняться моей воле.

Орианна была одета в необычный костюм: турецкие шаровары и белоснежная сорочка стянуты на тонкой талии широким кожаным ремнем. Короткий, вышитый речным жемчугом и серебром жилет, красная косынка на шее. Ее волосы, заплетенные в косу, были перевиты алой лентой.

— Сумасшедшая, — прошептал Тьери.

— Я говорил, что не надо ее брать с собой, вот увидите, она еще принесет нам немало беспокойства, — пробурчал Тибальд.

На пристани, подняв головы и затаив дыхание, стояли Эмили и Софи. Амар на руках Эш протягивал ручки в сторону Орианны и что-то лопотал на своем детском языке. Все слуги собрались на пристани и, провожая нас, махали платками. Эйира, стоя в сторонке, что-то быстро шептала и сдувала с ладоней в нашу сторону какой-то порошок.

«Санта Диана», преодолев барьер из островков и рифов, вышла на океанский простор и сопровождаемая чайками и дельфинами взяла курс на архипелаг Тристан-да-Кунья.

Опасения Тибальда насчет Орианны были напрасными. На протяжении всего перехода к островам она ни разу не дала повода пожалеть о моем решении. Орианна с удовольствием выполняла любую работу, которую давал ей Тьери. Мы все не бездельничали, а работали наравне с матросами Полем и Луисом. Даже Иша в этот раз не лежал, забившись в укромный уголок, а устроился на баке и взирал оттуда с хладнокровным достоинством.

По нашим расчетам, до островов оставалось не более суток, когда мы услышали сначала едва слышно, а потом все отчетливее, какой-то гул и грохот. На горизонте появился черный хвост дыма, заволакивающий горизонт.

— Это вулкан, — сказал Поль, — на одном из островов.

— Тогда поспешим. Мы можем не успеть, и пещеру Лорда зальет лавой или уничтожит землетрясение, — воскликнул Тьери.

— Смотрите, вместе с дымом видны и огненные всполохи! — прокричала Орианна. Она, как всегда, была на верхушке мачты.

Поставив все паруса, мы поспешили к островам. Когда каравелла приблизилась настолько, что грохот вулкана стал заглушать голоса, стало ясно, что, возможно, мы опоздали и от пещеры Лорда уже ничего не осталось. Из жерла вулкана в небо летели раскаленные камни и черный удушающий дым. Вода вокруг парусника словно кипела. Красные всполохи отражались от черных клубов дыма, низко висевших над островом и океаном и застилавших небо до самого горизонта. Зрелище было страшным и красивым.

— Если пещера еще цела, то ее скоро завалит обломками, и мы ничего не сможем забрать оттуда, — прокричал Тибальд. — Я вплавь доберусь до острова, а вы отведите корабль подальше, чтобы в него не попали раскаленные камни!

Я, не дожидаясь Тибальда, первым бросился в воду и поплыл к острову. Вокруг творилось что-то невообразимое. Вода была горячей, она клокотала и бурлила, вокруг были слышны всплески и шипение от падающих в нее раскаленных камней. Остров ходил ходуном, огромные глыбы скал, срываясь со склонов, скатывались к воде и с грохотом падали в океан.

Подплыв к острову, я взобрался на него по отвесной скале. Устоять на земле было невозможно: она уходила из-под ног от взрывов и землетрясения. Уворачиваясь от летящих камней и разрушающихся скал, грозящих сбить с ног, я бросился к пещере. Вход в нее был завален огромным валуном. Тибальд догнал меня у пещеры. Мы с трудом отодвинули обломок скалы и протиснулись в узкую щель. Тоннель, к счастью, был еще цел. Грохот громким эхом носился по подземелью. Мы бросились по длинному ходу. Вбежав в пещеру, я увидел полное запустение и разруху. Сто лет здесь никто не появлялся. Землетрясение и извержение вулкана довершали печальную картину. Низкий свод пещеры потрескался, и с него сыпались обломки гранита, ломая мебель и заполняя подземелье пылью и едким дымом.

Подбежав к высеченному в стене гербу, я нажал на круглый камень с изображением дракона. Камень не двинулся с места. Неужели, я ошибся?! Неужели, мы зря рискуем и здесь ничего нет?!

Свод пещеры лопнул с громким треском. Образовалась глубокая трещина, идущая поперек всей пещеры. Посыпались камни. Все закачалось от сильного подземного толчка.

— Скорее, месье Мишель, нас здесь завалит! — прокричал Тибальд.

Я с размаху ударил по камню. Он рассыпался в крошево. За ним показался крошечный тайник. Я выхватил лежащий в нем свиток. Мы бросились к выходу. Из трещин в своде пещеры и тоннеля полилась раскаленная лава. Все вспыхнуло. Начался пожар. Мы мчались по проходу, уворачиваясь от камней и догоняющего нас потока лавы. Все заволокло дымом и нестерпимым жаром. Человек не прожил бы в этом аду и минуты. Вдруг впереди послышался сильный грохот, поток воздуха вынес навстречу нам клубы пыли и дыма: рухнул свод и ход завалило.

Что делать?! Впереди стена, вокруг нас лава. Мы переглянулись.

— Интересно, простой огонь, если тела целы, не может убить нас. А лава может сжечь или только замурует в каменном коконе? — спросил Тибальд.

— Хочешь проверить?

— Ну, уж нет! Чёрта с два! — взревел Тибальд и бросился расшвыривать огромные куски гранита. Я стал помогать ему, кидая камни так, чтобы преградить лаве путь и выиграть время.

Красные языки лавы показались сквозь щели барьера, который мы возвели на ее пути. Все бесполезно. Смерть, если она возможна, приближалась с неумолимой беспощадностью. Тибальд, шепча ругательства, продолжал расчищать проход. Я, не отставая от него, думал о смерти и Диане. О том, смогут ли наши души встретиться там, за порогом земной жизни. Ее душа, невинная и чистая, несомненно, была в раю. А моя? Где окажется она после моей кончины?

Неожиданно впереди послышались голоса. Свежий поток воздуха проник сквозь щели завала, и показался тусклый свет. Орианна, Тьери и Поль расчищали выход и, громко крича, звали нас. Откинув последние камни, преграждавшие путь к свободе, мы выскочили из тоннеля. За нами, шипя и пузырясь, вытекала лава.

Мы вернулись на «Санта Диану» и поторопились покинуть негостеприимный архипелаг.

Когда опасность миновала, все собрались в каюте, обставленной с роскошью замковой гостиной.

— Как вы узнали, где нас искать? — спросил Тибо.

— Это Тьери, у него поразительное чутье. Он безошибочно нашел вход в тоннель, несмотря на то, что тот был завален и ничем не отличался от окружающих скал, — ответила Орианна.

— Но к нему привела нас ты, — возразил Тьери.

— Просто я помню это место, — скромно потупила взгляд Орианна. Но я успел увидеть, как озорно блеснули ее глаза.

Я достал пергамент и мы склонились над ним. На куске затертой кожи были видны строки стиха:

— Бог мой, Мишель, ты понимаешь, о ком идет речь? Это о нем говорила Эйира на посвящении! — воскликнула Орианна.

— И опять манускрипт говорит о необходимости учиться. Наверное, в этом есть какой-то смысл. В древних учениях, возможно, есть знания, как уничтожить Охотника, — проговорил Тибальд, перечитывая манускрипт.

— Ты прав, Тибо, я сильно подзадержался, мне уже давно следовало отправиться в Грецию.

* * *

Туман темно-мутной стеной наплывал на каравеллу. Полный штиль. Сумерки еще больше нагнетали напряженность. Вскоре все скрылось в непроглядной пелене. Такого тумана, что даже нам с нашим обостренным зрением невозможно было что-либо рассмотреть в этой сплошной пелене маленьких капель, я ни разу не видел за всю свою жизнь. Тишина давила на уши. Ни всплеска волн, ни шелеста ветерка в парусах. Все замерло.

Мы стояли на палубе, напряженно вглядываясь в молочно-серую мглу.

— Смотрите, — прошептал Поль, указывая на выплывавший из тумана прямо по курсу «Санта Дианы» черный корпус гигантского корабля. Он двигался совершенно бесшумно. Его паруса, изодранные в клочья, безвольно повисли на мачтах. На борту были видны фигуры матросов, а на мостике стоял капитан.

— Это капитан Филипп Ван дер Декен. Говорят, он продал душу дьяволу за возможность миновать мыс Горн и не быть разбитым о скалы. Он бороздит просторы океанов уже больше ста лет, с 1641 года, — проговорил напряженно Тьери.

— А я слышала, что капитан вез на борту молодую пару и, влюбившись в девушку, убил ее мужа. Но девушка отвергла его ухаживания и бросилась за борт. Когда судно обходило мыс Доброй Надежды, оно попало в сильный шторм, и среди команды начался бунт — матросы боялись возмездия за преступление капитана. Но Ван дер Декен слыл страшным сквернословом и богохульником, он застрелил штурмана и нескольких матросов, поклявшись, что ни один матрос не сойдет на берег до тех пор, пока они не обогнут мыс, даже если для этого им придется плыть вечно. В ответ на это с неба послышался голос: «Да будет так — плыви!» И с тех пор он бороздит океаны в надежде на то, что встретит женщину, которая захочет стать его женой и снимет проклятие.

— Тогда берегись, Орианна, вдруг ему взбредет в голову сделать тебе предложение?! — засмеялся Тибальд, но сдавленный смех выдал его нервное напряжение.

«Летучий голландец» медленно проплывал мимо, возвышаясь громадой над маленькой и изящной «Санта Дианой». Матросы корабля-призрака молча смотрели на нас сверху вниз, и вдруг капитан, повернув голову, указал на Орианну рукой. Она в страхе отпрянула от борта, а капитан, все так же протягивая руку, молча смотрел на нее до тех пор, пока наши суда не разошлись и не скрылись в тумане.

— Теперь жди беды, — проворчал Луис. — Было сказано: женщина на борту — к беде! — и, махнув обреченно рукой, отошел от борта.

Все стояли, не зная, как отреагировать на произошедшее. Орианна, прижавшись к моему плечу, заметно дрожала. Было видно, что она смертельно напугана.

— Эй, ты что, Орианна? Все будет в порядке, не обращай внимания на пустые бредни. Ты не одна. Разве мы позволим, чтобы с тобой что-то случилось, — сказал я и, подняв ее голову за подбородок, заглянул в глаза.

Она благодарно улыбнулась и уткнулась в мое плечо. Ее близость вновь отозвалась в моем теле напряженной истомой, и я поспешил вежливо отступить от девушки.

Через несколько часов «Санта Диана» вышла из тумана: он остался за кормой, стоя сплошной стеной.

Несколько недель прошло после нашей необычной встречи в океане, и Орианна, поначалу притихшая и непривычно молчаливая, постепенно становилась прежней. Она, как и раньше, стала взбираться на верхушку грот-мачты и петь. Ее голос, красивый и сильный, разносился над океаном.

Мы шли вдоль Африки. На нашем пути лежал архипелаг Зеленого мыса.

Звезды зажглись на вечернем небе. В воздухе чувствовалось напряжение. Приближалась гроза. Вдруг на верхушках мачт и на концах нок-рей загорелись огни. Они бело-голубыми кисточками сверкали в вечерних сумерках.

— Это огни Святого Эльма! теперь жди бури! — воскликнул Поль.

Ветер посвежел, и черная, тяжелая туча, похожая на горные отроги, поднялась из-за горизонта, закрыв полнеба.

— Начинается. Идет большой ветер, — ворчал Луис. Он все время, с часа нашей встречи с парусником-призраком, находился в скверном настроении, постоянно вздыхал и что-то шептал себе в усы.

— Не ворчи, ветер попутный и скоро мы сможем укрыться в бухте Рейбера-Гранди.

— Все одно! Там пристанище пиратов, авантюристов и работорговцев, это не безопаснее, чем пережить ураган в океане. И вампиров там тьма-тьмущая, я знаю, слышал об этом проклятом месте.

Мы вошли в бухту острова Сантьяго, когда гроза обрушилась на землю со всей своей устрашающей силой. Всполохи молний, раскаты грома — все смешалось в оглушительном непрерывном треске и вспышках. На поверхности воды и на мачтах многочисленных кораблей, стоявших в гавани, искрясь и мелькая, светились тысячи огней святого Эльма. Между раскатами грома отовсюду был слышен треск от этих небольших фейерверков. Дождя не было. Воздух, прозрачный и чистый, был насыщен особым запахом — запахом грозы.

— Как красиво! Посмотрите: они перескакивают с реи на рею, — воскликнула Орианна. Она молниеносно взобралась на верхушку бизань-мачты и попыталась дотронуться до огонька, но он погас, как только она протянула к нему руку. Ее волосы, не прикрытые шляпкой, засветились голубым сиянием.

— Орианна, осторожно! слезай оттуда, это опасно — может ударить молния! — закричал я, но очередной оглушительный треск от вспыхнувшей неподалеку небесной стрелы заглушил мой голос. Орианна засмеялась. В это время ливень сплошным потоком обрушился на землю, скрыв за своей пеленой очертания кораблей, темную громаду острова, бушующий океан.

Все направились в каюту, но Орианна все еще была на мачте.

— Слезай, ты уже промокла, — вновь позвал я девушку, злясь на ее сумасбродство.

Она начала спускаться, но ее руки скользнули по мокрому канату и она, вскрикнув, упала вниз. Я бросился к мачте и успел поймать летящую со стофутовой высоты Орианну.

Я невольно прижал девушку к себе. От ее близости остановилось дыхание и закружилась голова. Орианна смотрела на меня непривычным удивленно-испуганным взглядом. Дождь заливал ее лицо, и от этого она казалась такой уязвимой, хрупкой и притягательно-трогательной. Мне захотелось укрыть ее от дождя, бушевавшей грозы, от всех бед, грозящих ей. Я прижал девушку к себе и поцеловал. Орианна, такая близкая и покорная, маленькая и беззащитная, сводила меня с ума. Я не замечал ни грозы, ни потоков дождя. Все слилось в одном непреодолимом желании.

— Я знала, что ты будешь моим, Мишель, я всегда это знала, — прошептала Орианна между поцелуями.

— Ты знала? — спросил я удивленно. Очарование, одурманившее меня, начало медленно рассеиваться.

— Да, я знала, что рано или поздно ты придешь ко мне. Ты не сможешь устоять перед желанием. Я притягиваю тебя, ты желаешь меня, и не стоит этого отрицать, Мишель, — ее глаза светились торжеством победы.

Я осторожно отстранил девушку от себя.

— Возможно, ты и права, Орианна, ты притягиваешь меня, но это ровным счетом ничего не значит. Прости, если сможешь, — я отвернулся, досадуя на свою слабость.

— Мишель, ее больше нет, вы никогда не встретитесь. Неужели это не ясно?! Твоя клятва, данная ей, не имеет смысла! А я всегда буду рядом, я всегда любила и буду любить тебя.

Я вздрогнул от этих слов. Орианна вновь причинила мне боль, заговорив о Диане.

— Все равно, слышишь, все равно ты будешь моим! Придет день, и ты сам придешь ко мне! Я буду ждать. Я упрямая, и я умею ждать. Ты должен понять всю бессмысленность своих терзаний.

Я ушел, ничего не ответив ей. Орианна своей уверенностью разочаровала меня.

Мы покинули остров Сантьяго, как только прошла гроза. Утром я заметил, что Полем и Луисом произошли изменения: их глаза блестели особым красноватым отблеском, кожа приобрела розовато-мраморный цвет. Значит, ночь для них не прошла даром — они охотились. И охотились на людей!

Орианна не показывалась на палубе. Я приписывал ее отсутствие неловкости от случившегося ночью, но Орианна не показалась и на следующий день. Тибальд, ворча на непредсказуемое поведение Орианны, отправился узнать, в чем дело. Он вернулся сильно встревоженный и позвал нас в каюту девушки.

Когда мы вошли, то увидели картину полного разгрома. В каюте все было перевернуто вверх дном. Было видно, что здесь боролись или в гневе расшвыривали вещи.

— Вы что, опять поссорились?! — воскликнул Тибальд.

— Можно и так сказать. Но я не думал, что она опять выкинет подобную штуку. Это уже не смешно. Она же знает, что нам нельзя больше задерживаться.

— Я не думаю, что Орианна сама покинула «Санта Диану», посмотрите, — проговорил Тьери и показал на иллюминатор. В круглом проеме, зацепившись за створку, висел какой-то грязный лоскут.

— Я так и знал! — вскричал Луис. — Вспомните капитана «Летучего голландца»! Я вам говорил, а вы не верили. — Он двумя пальцами развернул тряпку. Это был нашейный или головной платок, какие носили многие матросы.

— Призраки не оставляют свои банданы где попало, Луис. Боюсь, мы имеем дело с другим противником. Давайте подумаем, кому понадобилось похищать Орианну, — проговорил Тьери.

Я знал, кому это было нужно — красноглазый! Он опять появился в нашей жизни. И, без сомнения, он хочет вновь причинить мне боль, чтобы заставить страдать и броситься на его поиски, чтобы отвлечь от главной задачи.

— Это красноглазый, больше некому, — произнес я, — но на этот раз он действует не один, у него появились помощники.

— Вы думаете, это были люди? Едва ли вампир оставил бы здесь свой платок. Но, если это были люди, тогда их должно быть не меньше дюжины, чтобы справиться с Орианной. Мы бы услышали их, — произнес Тибо.

— Тогда нужно обшарить весь порт и найти их! — воскликнул Поль.

— Ну да, они же сядут и будут ждать, пока ты их найдешь! — проворчал Луис. — Их уже давно и след простыл.

— Поль прав, кем бы они ни были, людьми или вампирами, они не могли уйти незаметно. Нужно узнать, какие корабли вышли из порта после грозы. Поль, разворачиваемся! — приказал Тьери.

Мы сошли на берег, когда вечерние сумерки окутали лунный пейзаж острова Сантьяго. Луис остался на «Санта Диане», а мы по одному разошлись по тавернам и кабачкам Рибейра Гранде. Остров располагался на морском пути из Африки в Южную Америку и служил перевалочным пунктом для судов, перевозящих «черный товар». Город был полон пиратов, торговцев и мошенников всех мастей.

Я подошел к кабачку «Попутный ветер». Из него доносились веселая музыка, смех и гул человеческих голосов. Ночная, распутная жизнь портового города только начиналась.

Я вошел в дымный, заполненный запахами человеческих тел и спиртного зал. Люди сидели за столами, громко разговаривая и подпевая красотке, которая ходила между ними и, присаживаясь то к одному, то к другому столу, пела на испанском языке очень веселую и весьма фривольную песенку, чем еще больше распаляла разогретых спиртным мужчин.

Как только я вошел, воцарилась тишина, а потом вновь взорвалась с безудержной силой, нестройным, пьяным гамом. Но я стоял оглушенный запахом женских тел, доступных, манящих, сводящих с ума! Во мне росло непреодолимое желание их крови и близости! Я начал задыхаться. В голове помутилось. Инкуб поднимался, разрастаясь во мне, не оставляя места рассудку.

Как в тумане я видел, что от ближайшего стола ко мне шла молодая рыжеволосая женщина. Ее вольный вид говорил о доступности и наслаждении. Она подходила ко мне с медлительностью человеческих движений, а у меня уже не было сил ждать ее. Молниеносным броском я подхватил ее на руки и вылетел из заведения. Я мчался, неся на руках теплую и желанную жертву. Во мне не осталось ничего человеческого, только острое, до боли, до исступления, вожделение.

Женщина дрожала: она была смертельно напугана. Я остановился в каком-то проулке и, поставив ее на ноги, одним движением разорвал платье. Прижал к себе обнаженное тело. Передо мной встал образ Кали Махадеви. Это лишало рассудка. Я вновь погружался в сладостный и болезненный омут. Я вновь, как на костре, горел от нестерпимого возбуждения и был готов растерзать свою жертву. Теперь я был безжалостным богом, требующим кровавой жертвы!

Кали Махадеви, приняв в жертву мою невинность крови и тела, дала взамен свой дар и проклятие: я становился неуправляемым исчадием ада — инкубом, во всей его ужасающей ипостаси, преумноженной во много раз кровью и страстью великой богини. Я рычал, как хищный зверь, почуявший свежую кровь, рот наполнился горькой слюной, дрожь нетерпения сотрясала тело.

Но на грани безумия в глубине моего сознания мерцал проблеск мысли, удерживающий меня от рокового броска. Я замер на секунду. На моих руках повисла женщина, потерявшая от страха сознание.

«…Злой рок: охота на людей, чудовищ древняя потеха.

Желаний пытки испытав, понять — в невинности залог успеха…».

Отрывок из манускрипта, как назойливая муха, бился и жужжал в моей голове, отвлекая и раздражая.

В это мгновение черная тень, мелькнув в воздухе, опустилась рядом со мной. Я, все еще одурманенный, почувствовал, как в меня вцепились острые зубы. Иша, оскалившись и рыча, схватил меня за руку, заставляя отпустить женщину. Когда я отступил, бросив жертву, Иша, встав передними лапами мне на грудь, рычал в лицо, заставляя отходить все дальше. Он был в ярости. Я не мог даже представить его таким. Его глаза горели красным огнем. Острые клыки клацали у самого лица, заставляя опомниться. Я стал приходить в себя. Бросив взгляд на женщину, я вдруг осознал, на краю какой бездны стоял мгновение назад!

Прижавшись спиной к стене, я с глухим стоном опустился на землю. Иша сел у моих ног, застыв, как изваяние. Обхватив голову руками, я старался понять, как такое могло случиться со мной. Я всегда считал себя сильным, способным держать чувства в узде. И вдруг такое безумие!

Со стороны глухого переулка послышался шелест приближающегося вампира. Иша, подняв голову, прислушался и, рыкнув, остался на месте. Значит, это свои. Из темноты выскочил Тибальд. Он остановился и, в одно мгновение окинув нас взглядом, все понял. Женщина, уже пришедшая в себя, всхлипывая и икая от страха, старалась прикрыться разорванным платьем. Ее била непрерывная дрожь. Я сидел, не поднимая от стыда голову. Я не смел поднять глаза на Тибальда.

Тибо подошел к женщине и, присев, посмотрел ей в глаза. Он шептал, заставляя ее забыть о случившемся и вкладывая в ее голову другое происшествие. Затем подошел ко мне, молча протянул руку. Помог подняться, и мы помчались к порту. Иша, не отставая, бежал рядом. Его скорость была такой же, как наша, что тоже удивляло: ведь раньше он не поспевал за нами.

Наконец, когда показалась «Санта Диана», Тибальд остановился и сказал:

— То, что случилось, не столь важно. Я ждал этого и боялся, что вы не сможете удержаться. Важно только то, что вы устояли. Вы были близки с Кали, а такие встречи не проходят даром, месье Мишель. Я видел, как ее влияние росло в вас. Я видел ваше сопротивление этому влиянию. Сегодня перед вами встал выбор, и вы выстояли в нелегкой борьбе. Так не стоит мучиться — вы победитель!

— Мне помог Иша, он успел вовремя.

— Для этого он вам и дан. Но если бы вы не приняли верного решения, Иша был бы бессилен.

«Санта Диана» покачивалась на волнах в окружении десятка кораблей. У борта стоял Поль. Он, увидев нас, призывно взмахнул рукой. У пирса ждала привязанная шлюпка, когда мы подошли к каравелле и поднялись на палубу, он сказал:

— Из порта после грозы вышли четыре судна. Два направились Америку, но они не могут нас интересовать, это простые, маленькие суда, перевозящие мелкий товар. Два других более примечательны. Бриг «Аарон» отправился к берегам Испании, его капитана зовут Вито Себастиан. Он и его команда скрытны, здесь бывают не часто, в городе почти не появляются. На берег выходят только за тем, чтобы закупить провизию или починить корабль. Второе судно — французский фрегат «Армель». Капитан Вивьен Бастиан. отправился во Францию одновременно с испанцами. О нем тоже мало что известно. Так же скрытен и нелюдим, — доложил Поль.

— Ну и что в этом странного? — проворчал Луис. — Какой нормальный капитан захочет без острой необходимости выходить на берег в этом городе?

— Вивьен и Вито означает «живой». Бастиан и Себастиан означает «из города Себейста», а названия кораблей: «Армель» — каменный принц, и «Ааран» — высокая гора. Принц каменный, и гора тоже камень, — подумал я, — странно, как будто кто-то подсказывает, куда нам плыть.

— Ну, и куда направляемся!? — вскричал раздраженно Луис. — В Испанию или Францию?

В это время послышался всплеск весел и стук ударившейся о борт корабля лодки. Через мгновение на палубе стоял Тьери.

— В Африку, — сказал он.

— Почему в Африку? — воскликнул Тибо.

— Что ты узнал? — спросил я.

— А почему не в Россию? — буркнул Луис.

— Я шел по запаху банданы до самой пристани. Там они сели на небольшое судно, которое вышло из порта сразу после грозы. Я узнал об этом в кабачке, что стоит у самого причала. Хозяин рассказал мне, что видел двух белых мужчин и туземца. Он поведал мне немного о европейцах. Это завсегдатаи местных притонов, пьяницы, перебивающиеся случайными заработками. Он очень удивился, когда увидел женщину на руках у одного из них. Хозяин подумал, что она больна.

— Орианну на руках?! Может, это какая-то другая женщина? Орианна никогда бы не позволила нести себя, — воскликнул Тибальд.

— Когда вы ушли, я вернулся в каюту Орианны за платком похитителей, и вот что я еще обнаружил в ее каюте, — Тьери достал из кармана аккуратно свернутый носовой платок. В нем лежала миниатюрная стрела, такой туземцы стреляют из духовых трубок.

Я взял стрелу. Ее наконечник был смазан каким-то странно пахнущим веществом.

— Тьери, ты хочешь сказать, что дикари знают средство для усмирения вампиров? — спросил я.

— А почему бы и нет? Вспомните Эйиру, она даже не удивилась, встретив вас, наоборот, она смогла сделать для вас состав из трав и прочего, когда проводила церемонию. Шаманы и жрецы этого дикого континента знают намного больше, чем считают европейцы.

— Ну, допустим. Но почему ты думаешь, что ее увезли в Африку?

— Потому, что это небольшое судно и оно не приспособлено для длительных морских переходов. Хозяин кабачка подтвердил, что капитан этого парусника ходит только в Гвинею и обратно, перевозя мелкие товары.

— Гвинея! Берег слоновой кости? О, черт! Там же невольничьи рынки! Неужели ее хотят продать?! Туземцы занялись продажей белых женщин?! Нет, это невозможно! — Тибальд возмущенно забегал по палубе.

— Хорошо хотя бы то, что мы знаем направление поисков. Капитана зовут Базиль Конте, он француз. Название судна «Санта Нинья». Придется исследовать побережье в поисках этой «Святой Крошки».

— В таком случае, нужно идти прямо к берегам Африки и продвигаться вдоль ее побережья на юг, до Гвинеи. Если он высадит похитителей раньше, мы сможем встретить его по пути.

Через час «Санта Диана» под всеми парусами шла к побережью Африки.

— Вы по-прежнему считаете, что в этом замешан красноглазый? — спросил меня Тьери. — Мне кажется, что он не стал бы связываться с пьяницами и дикарями. Он сам достаточно силен, что бы навредить нам.

— Он играет со мной. Его цель водить меня на веревочке. Возможно, его соглядатаи сидят в портах и следят за нашими передвижениями. Но я не уверен в этом. Ему важно, чтобы я знал о его игре. Он мог бы убить Орианну, чтобы причинить мне боль, и это было бы в его духе, но похищать, устраивать погони, нет, это на него не похоже.

— Тогда кто же это?

— Мы ничего не узнаем, пока не найдем Орианну.