Высокий крепкий юноша выбрался из густого кустарника. Осмотревшись, присвистнул: впереди расстилалось болото. Почесав в затылке, юноша поднял с земли раздваивающуюся на конце палку, поправил рюкзак, и, потыкав рогатиной в ближайшую кочку, отважно прыгнул.
Какое-то время слышалось только чавканье зловонной жижи под сапогами, да трудное прерывистое дыхание. Как вдруг, палка соскользнула с кочки и провалилась в топь. На поверхность с громким бульканьем вырвались пузыри болотного газа. Это едва не стоило путнику жизни: отшатнувшись, юноша потерял равновесие. Несколько секунд он отчаянно балансировал, но все же сумел избежать рокового падения.
С трудом преодолев предательскую дрожь в коленях, он кое-как добрался до противоположного берега и рухнул на землю. Слабое подобие улыбки показалось на измученном лице. Внезапно, юноша насторожился. Ему показалось, что ветер донес до него чей-то голос. Встав на четвереньки, он юркнул в кусты. Ловко пробравшись сквозь заросли, осторожно высунул голову.
На поляне, огороженной плетеным заборчиком, уютно расположилась небольшая усадебка. Аккуратный беленький домик под соломенной крышей, колодец с журавлем, десяток фруктовых деревьев, гнездо аиста на шесте. Опрятно одетая хозяйка, склонилась над кормушкой. Вот ее-то мелодичное: «цып-цып-цып» и привлекло внимание путника. Забыв об осторожности, он выкатился из убежища. Хозяйка обернулась: руки ее задрожали. Тоненький ручеек пшена потек из миски на землю.
Юноша вскрикнул: перед ним стояла безобразная старуха — настоящая ведьма. Белоснежный чепец и крахмальный воротничок, лишь подчеркивали пугающую внешность. Дверь домика отворилась.
На пороге показался славный толстячок, в белом халате, покрытом разноцветными разводами. Реторта выпала из его пухлых пальцев и разлетелась вдребезги.
— Только не говорите, что вы разбили пробный образец эликсира доброты! — донесся чей-то хриплый голос из недр домика. — Профессор! Нельзя же быть таким растяпой!
Распахнулось окно, звякнув плохо закрепленными стеклами. Перепуганный юноша увидел, как чьи-то руки в необычных черных меховых перчатках отодвинули горшок с алой геранью. И тут же на подоконник взгромоздился огромный черный кот. Скорчив брезгливую гримасу, зверь тяжело вздохнул, и проворчал:
— Ну и денек! Никуда не скрыться от любопытных бездельников! Заберись хоть в трясину, все без толку! На брюхе проползут! Просочатся!..
Дальнейшую речь кота юноша не слышал. Глаза его закатились. Он кулем осел на землю.