Птица-Найденыш отбросил в сторону перо и захлопнул толстенную тетрадь в зеленом замшевом переплете с золотыми застежками. Дернувшись, пламя свечи угрожающе затрещало. Птица-Найденыш схватил со стола медный колпачок на длинной ручке и, поднеся к свече, мстительно пообещал:
— Затушу! Вот только затрещи еще раз, ей-ей, затушу!
Свеча задрожала, контуры на мгновение расплылись. Перед юношей возник смешной человечек: тельце желудя, ручки-веточки, ножки-палочки с желудевыми шляпками вместо башмачков. На уморительной мордочке неподдельный страх: глазки выпучены, острые зубки пощелкивают.
Птица-Найденыш поднес колпачок к остренькому носику человечка. Тот злобно оскалился. А потом, изловчившись, вцепился в колпачок и откусил кусочек. Подумав — закатил глаза, страдальчески сморщился, и принялся жевать.
Птица-Найденыш присвистнул:
— Ты — ржавчина?
— Не понял… — просипел человечек, с усилием двигая челюстями.
— Ржавчина истребляет металл, — весело поблескивая глазами, пояснил юноша. — Хотя, если мне не изменяет память: медь ржавчине не по зубам.
— А мне что — по зубам? — засопел человечек. — Если тебя не кормить и заставлять работать на износ, еще не то зажуешь.
— Оголодал? — посочувствовал Птица-Найденыш. Пошарив по карманам, достал черно-зеленый сухарь, который ему выдали на обед вместе с кружкой воды. — На, подкрепись. Гадость, конечно. Однако, питательнее меди.
Человечек с жадностью схватил угощение, но тут же, опомнившись, положил на стол.
— Не могу, — с тяжелым вздохом пробормотал он. — Ты сам голодный. Мне ли не знать хозяйку. Она теперь способна неделю о кормежке не вспоминать. Мол, получил сухарь и радуйся. Сама-то по пяти раз в день откушивать изволит. Наестся, бывает так, что брюхо на колени ложится. До спальни дойти не может. Одна гнилушка — на побегушках плечо подставляет. Вторая — сзади ползет, ноги переставлять помогает. Да не в коня корм. Как была тощая, так и осталась. Пару часов проходит, у нее опять живот к позвоночнику прилип.
Птица-Найденыш нахмурился.
— Не выдумывай! Раз от чистого сердца предложено — грех отказываться. Грызи, кусай, жуй! Я с голодом не понаслышке знаком. Сам недавно три дня по болотам скитался. Кишки марш играли!
Человечек благодарно скрипнул и с урчанием впился в сухарь. Не успел юноша и глазом моргнуть, как от угощения крошки не осталось.
— То-то! Веселее жить стало?
— Значительно! — облизываясь, подтвердил человечек. — Кстати, позволь представиться: желуденок Дубикс. По лицу вижу, никогда не слышал о желудятах. Не мудрено. Давным-давно, славное королевство Шишкариков и Желудят было обманом захвачено хозяйкой Подземного королевства. Она сумела выманить у правителей подписи под клятвой в вечном повиновении. Говорят, договор был написан кровью вещуна. Значит, дело безнадежно…
— Чьей кровью? — переспросил Птица-Найденыш.
— Вещуна… И о вещунах ничего не знаешь? Какая вопиющая необразованность у нынешней молодежи! Все оттого, что перестали фолиантами да манускриптами интересоваться. Древние знания им ни к чему! Опыт предков — коту под хвост. Помяни мое слово: волшебный мир катится к упадку.
Птица-Найденыш досадливо поморщился.
— Нельзя ли обойтись без нравоучений? Вернись к вещунам.
Желуденок всплеснул ручонками. Укоризненно взглянул на юношу. Поджал и без того тонкие губы и монотонно забубнил:
— Вещун-вещун… Правда глаза колет? Справедливые упреки тошно слушать? Эх, молодо-зелено! Вещун похож на мышь, только хвост у него, как пуховка в пудренице, на кончиках ушек — кисточки, а глазки голубовато-белесые. Словно вылинявшие. Да! Еще он светится в темноте. Вещун — зверек редкий. Их почти всех отловили за чудесный дар предугадывать события и отвечать на любые вопросы. Стоило лишь заглянуть в глазки-бусинки и порядок. К ворожее не ходи.
— А точнее? — заерзал на табурете Птица-Найденыш.
— Главное — вопрос правильно задать. Например: надоело принцессе в девках томиться, захотелось узнать о суженном-ряженном. Пара пустяков. Поднесут ей дрессированного вещуна в золотой клеточке. Она его на ладошку водрузит и спрашивает: «Я выскочу замуж в этом году?», а сама зверьку в глаза заглядывает. Если ответ положительный — глаза станут пронзительно голубыми. Отрицательный — вовсе обесцветятся. Потом, можно уточнить, в каком месяце к свадьбе готовиться. Потом: будет жених блондином или брюнетом… Ясно?
— А кровь при чем?
— Когда обнаружили, что даже мертвые вещуны сохраняют способность предвидеть, их стали зверски истреблять. С мертвым-то хлопот меньше. Ни кормежки — они насчет еды большие привереды; ни приручения. А то всякое бывало. Принцесса ему в глазки смотреть, а вещун ее за нос острыми зубками — цап. С чучелом гораздо удобнее. Главное было правильно обработать глаза убитого вещуна. Даже пособия появились: «Как забить вещуна, не повредив глаз», «Как изготовить чучело вещуна». Бедные зверьки попробовали защититься. Их кровь стала несмываемой. Попадет на одежду — выбрасывай одежду. Попадет на кожу браконьера — щеголяй до конца дней с алыми пятнами. Это и вправду самодеятельных таксидермистов приостановило. Зато черные маги и ведьмы оживились. Несмываемая кровь! Мечта! Вот хозяйка Подземного королевства и воспользовалась такой кровью для черного дела. Написала текст договора, порабощающего шишкариков и желудят. Потом, обработала его колдовским зельем, которое делает написанное невидимым. А сверху, для отвода глаз, нацарапала исчезающими под действием тепла чернилами проект соглашения о любви и дружбе между нашими королевствами. Как ей удалось убедить правителей подписать документ кровью — никому не ведомо. Про обычай ведьм подписывать важные документы кровью тебе, надеюсь, известно?
Птица-Найденыш неуверенно мотнул головой.
— Какое счастье! — закатив глазенки, съязвил Дубикс. Но заметив, что рука юноши потянулась к медному колпачку, широко улыбнулся и невинно захлопал ресничками. — Когда же правители попались в ловушку, — как ни в чем не бывало, продолжил желуденок, — она помахала свитком над горящей свечой и продемонстрировала истинный текст договора. Правители от ужаса тут же оледенели. Злыдня плеснула на них кипятком из чайника, вытерла лужицу салфеткой и швырнула ее в пылающий камин. Так погибли последние правители Шишкариков и Желудят. А жители… Жители…
Дубикс залился слезами. Птица-Найденыш сочувственно вздохнул и погладил человечка по головенке. В руке желуденка неизвестно откуда появился кружевной платочек.
— Часть жителей ведьма оставила себе, — зарывшись мордочкой в платок, глухо забормотал желуденок, — остальных раздарила подругам-ведьмам. И у Лесной ведьмы мои собратья томятся, и у Болотной. Даже у Огненной парочка проживает. Надеюсь, хоть им с госпожой повезло. Говорят, Огненная ведьма особа эксцентричная, но не злая и от подарка сначала отказывалась. Не хотела быть причастной к темному делу. А наша пиявица — всех моих друзей зазря погубила. Страшно вспомнить! Один я остался. Да надолго ли?!
— А зачем вы ведьмам? — осторожно спросил Птица-Найденыш.
— Зачем?! — от возмущения желуденок полыхнул, как облитое бензином полено. На сухом уголке кружевного платочка заплясал язычок пламени. Желуденок тут же обернулся чашкой с чаем. Залив огонь, вновь принял привычный облик и сварливо пробурчал:
— Какой недогадливый юноша! Странно, что хозяйка доверила тебе проверять счета! Кем я только что был? Свечой, чаем. А могу превратиться хоть в ключ, хоть в катушку ниток, хоть в карандаш. Понял. Имей в кармане парочку шишкариков или желудят и отправляйся по делам налегке. Они заменят тебе множество необходимых вещей.
— Значит, ты можешь обернуться кем угодно?
— Не кем, а чем. Корабль или дворец мне не осилить. А предметы помельче — пожалуйста.
Птица-Найденыш осторожно взял желуденка двумя пальцами, поднес к лицу.
— Дубикс, миленький! — умоляюще зашептал юноша, то и дело опасливо озираясь. — Превратись в ключ! Мне, во что бы то ни стало, надо вырваться на волю. Я еще ничего не узнал о судьбе родителей. У меня свадьба на носу. Съедутся гости, а жениха-то и нет.
Дубикс насупился.
— Скажут: «За сухарь продался… Желудок превыше долга и чести…»
— Какой долг? Какая честь? — загорячился Птица-Найденыш. — Разве ты по доброй воле в услужение попал? Вас враг захватил, а вы лапки сложили!
— Неправда! — сверкнул глазенками Дубикс и превратился в уголек. Птица-Найденыш вскрикнул и разжал пальцы. Желуденок полетел на пол.
— Сва-бо изви-ви-нами пошеве-вить, пвеж-де чем пвев-ва-щаться! — засунув обоженные пальцы в рот, прогнусавил Птица-Найденыш, укоризненно поглядывая на человечка, ловко карабкающегося вверх по ножке стола.
Дубикс уселся на столешницу и виновато засопел.
— Уговорил… Так и быть, помогу. Поднеси меня к двери.
Приободренный пленник выполнил указание желуденка. Обернувшись куском размягченного пластилина, Дубикс облепил замочную скважину. Тут же к ногам юноши свалилась бронзовая фигурка чертика с длинным хвостом-пружинкой. Птица-Найденыш поднял безделушку, недоуменно повертел. Неожиданно, чертик скорчил уморительную рожицу и, озорно подмигнул.
Птице-Найденышу почудилось, что бронзовая фигурка нетерпеливо ерзает в кулаке. Встав на колени, юноша принялся исследовать замочную скважину. Но чертик, не надеясь на человеческую сообразительность, ужом вывернулся из внезапно ослабевших пальцев. Хвостик-пружинка скользнула в едва приметное отверстие в дверном косяке. Рожки с хрустом вошли в медные гвоздики, которыми был прикреплен замок. В голове фигурки открылось отверстие, из которого выехал бронзовый ключик. Послышался щелчок. Дверь была открыта.