Она так и не рассказала Валере о поцелуе. Сначала как-то не до того было в толчее и суматохе окончания тренировки, пока Валера с родителями мальчишек говорил, из тех, кто подошел по поводу каких-то вопросов. Да и Саша, наверное, воспользовавшись именно этой суматохой, все же подошел ближе. Шарахаться от него при всех было бы совсем уж странно.

— Прости. Я действительно не хотел тебя обидеть. И поступил глупо, — заметил он негромко, пока сама Настя стояла, держась за руку Валеры.

Любимый все еще объяснял что-то отцу одного из парней. Но ладонь Насти сжимал крепко, словно ощущал ее растерянность и давал поддержку. Как и обычно.

А так как Настя не сумела ни понять, ни разобраться в мотивах Саши и его поступка, то лишь кивнула в ответ на это извинение, даже чуть больше заступив Валере за спину. Ограничилась настороженным взглядом. Не знала, о чем теперь говорить и как?

Верещагин это уловил, кажется. Не пытался больше приблизиться. Махнул им обоим на прощание, вклинившись в промежуток между толпящимися ребятами и их родными.

— Я поехал. Завтра проконсультируюсь с нотариусом и своими юристами. Приеду тогда, окончательный результат расскажу, — стараясь перекрыть гомон людей, пояснил он.

И ушел. Вроде бы нормально все. Тихо и спокойно.

Потому Настя и не упомянула о случившемся, когда Валера, наконец-то отпустив всех, крепко и горячо ее обнял.

— Что случилось, егоза? Ты почему вся словно трясешься? — внимательно заглянул в ее глаза.

Настя улыбнулась ему, вдруг почувствовав себя легко и спокойно. Надежно и уверенно рядом с ним. — Тебе Верещагин что-то сказал? — чуть напряженно поинтересовался любимый.

— Ничего, — она вздохнула. — Просто… Знаешь, пришлось убеждать его, что это нормально: заботиться о детях, помогать, не ища в этом способа заработать. Он словно насмехался над этим. Над тем, что мы делаем. Не зло, — поспешила успокоить то ли себя, то ли Валеру. — Но как-то недоверчиво, что ли… Странно стало. Подумалось, что он стал совсем другим…

Валера усмехнулся краешком губ.

— Мы все изменились, Настенька. Люди меняются — это закон жизни.

— Да, ты прав, — вздохнула она. Опустила голову на плечо любимого. — Просто я его, наверное, неправильно оценивала. Не знаю, воспринимал, как того мальчика, с которым дружила когда-то…

Валера помолчал некоторое время, гладя ее по шее, затылку, словно напряжение снимал. Собирал волосы в жменю. А потом потянул голову Насти вверх за подбородок.

— Так что, егоза? Едем тебе кольцо покупать, пока еще магазины не закрылись? Или передумала уже? — вроде и с улыбкой, но как-то внимательно всматриваясь в ее лицо, поинтересовался Валера.

А она расплылась в улыбке просто. Сама не сумела бы другого слова подобрать.

— Едем, любимый! — даже немного притаптывая на месте от ощущения радости, которое мигом вскружило голову, уверенно заявила она.

Чем заставила Валеру буквально рассмеяться. И еще плотнее, еще теснее обнять ее.

— Егоза, я действительно недоволен.

Настя рассмеялась на такое заявление Валеры. Искренне и открыто. Еще раз полюбовалась на свое новое кольцо. И поцеловала любимого в щеку. Погладила нахмуренный лоб.

— А я — очень довольна. Кольцо — прекрасное. И мне та-а-к нравится! — она отставила свою сумку и начала расстегивать пальто.

Они только вернулись домой. Оба уставшие и голодные. Валера посчитал, что она пытается на себе сэкономить и не позволяет ему купить «нормальное» кольцо. Но ей это в самом деле понравилось.

— Ты так выбирала, словно на последние деньги! — продолжал ворчать Валера, так же раздеваясь. — А это же — на всю жизнь кольцо. Могла себе и подороже что-то взять. Я хотел тебе самое лучшее выбрать. Есть же деньги, зачем так…

— Валера, — Настя, уже было направившаяся в сторону кухни, чтобы разогреть ужин, вернулась и крепко обняла его. Прижалась щекой к груди любимого. — У меня — ты самый лучший, и на всю жизнь. А кольцо… Это же так, только украшение и все, пусть и символичное. — Поцеловала его в губы, легонько привстав на носочках. — И потом, ну куда мне в школу или на каток — вычурней и дорогое? С камнями? Не дай Бог, вылетят. Зачем? Ведь красиво же?

Она вытянула руку и они оба посмотрели на кольцо: оно словно состояло из трех отдельных колец, выполненных из красного, белого и желтого золота, соединенных причудливым образом в одно. Консультант в магазине убеждал их, что это эскиз какого-то известного ювелирного дома и оригинал стоит несколько десятков тысяч. Это копия, разумеется, и стоило кольцо в самом деле не очень дорого. Но Настю оно подкупило своей простотой. Сдержанностью даже. Гладкой поверхностью, которая точно не будет нигде цепляться. Да и снимать не придется, а значит — не забудет и не потеряет.

— Красиво, — наконец, неохотно признал Валера. Взял ее руку и поцеловал пальцы. — Но мне кажется, что ты снова на себе экономить пытаешься. А ведь заслуживаешь самого лучшего…

— Так у меня и есть все самое лучшее, Валера, — рассмеялась Настя. — Жизнь прекрасная, ты — замечательный, наши парни, мои ученики… Все самое лучшее. А кольцо, это просто символ этого всего, и только. Пошли лучше поужинаем? — предложила она, пожав плечами. — Я страшно голодная.

Он внимательно всмотрелся в нее, словно пытался проверить, действительно ли Настя так думает.

— Хорошо, егоза. Если ты так думаешь — то я и доволен, и счастлив, — действительно успокоившись, кажется, улыбнулся Валера. Поцеловал крепко в губы. — Пошли ужинать.

Утро снова показалось им каким-то невероятно счастливым и радостным. И погода вроде бы пасмурная, и не выходные еще. А настроение у обоих замечательное. Проснулись рано, до будильника, и долго подняться не могли, оторваться друг от друга. Просто полежать вместе хотелось, обнимая и целуя другого. Словно спокойствие какое-то наконец-то нашли, полную уверенность в будущем. И из-за этого такой миру в душе, такое благоденствие!

— Ты сегодня приедешь уже на тренировку? — спросил Валера, готовя им кофе. — Мне самому Верещагина встречать?

Сел на стул, потянул ее к себе на колени. Часто теперь так стал делать. А Настя себя поначалу не к месту ощущала, все боялась, что ему неудобно, тяжело. Теперь же приноровилась, расслабилась, сама наслаждалась этими касаниями.

— Да, мне же мальчишек еще забрать надо, — улыбнулась. — Я, кстати, с тобой поговорить хотела кое о чем, — вспомнила Настя.

Занервничала, даже закусила губу. Не знала, как Валера отреагирует, волновалась, все откладывала разговор.

— О чем, егоза? — поднял голову любимый и с интересом посмотрел на нее.

Чуть нахмурился, наверное заметив, что Настя нервничает.

А у нее словно ком в горле встал. Будто девчонка малая, а не учительница, честное слово! Смотрит на него распахнутыми глазами, губы кусает и никак не решится хоть что-то сказать.

И тут, будто позволяя ей передохнуть, у Валеры телефон начал звонить.

— Сейчас, одну минутку, егоза. Это Богдан. Странно, чего трезвонит с утра? Может, случилось что-то, — удивился Валера, посмотрев на экран телефона.

— Конечно, отвечай, — Настя поднялась, даже радуясь этой передышке и помехе.

Отошла, чтобы не мешать разговору. Да и спохватилась, что тесто на оладьи смешала и отставила, а сам-то завтрак себя не пожарит.

Богдан был старым другом Валеры, еще со школы. И эти двое умудрились свою дружбу сохранить на все эти годы, куда бы каждого из них не забрасывала судьба. А помотало обоих немало. Если Валера объездил всю страну и часть зарубежья с хоккейной командой, то Богдан помотался по военным частям и тем местам, о которых вслух упоминать никто не любил, да и не разрешал. И при том, что не виделись, бывало, по несколько лет кряду, остались настоящими друзьями. Насте это удивительным казалось и таким замечательным! Хотя когда Валера ее знакомил впервые с Богданом — смущалась очень, он ей таким серьезным и строгим показался. Даже страшным немного. Да и она тогда еще почти девчонка была. Они даже не встречались с Валерой.

— Егоза, я без завтрака, — Валера подошел сзади, пока она следила за сковородкой. — Богдану помощь нужна, попросил сейчас подъехать. Там дело на полчаса, но срочное. Я до тренировок как раз успею. Ты сама доберешься до школы? — немного обеспокоено уточнил он.

— Конечно, — Настя рассмеялась. — Тут пешком — десять минут. Дойду. А вот то, что ты без завтрака, плохо. Давай я тебе с собой эти оладьи заверну? — махнула рукой на сдобу, которая уже дожаривалась. — Между тренировками перекусишь с чаем?

Валера улыбнулся так тепло, что она зажмуриться захотела.

— Хорошо, егоза, давай. Люблю тебя, — поцеловал в губы. И пошел собираться. — Да, о чем ты поговорить хотела, Настя? — остановился на пороге кухни и вопросительно глянул в ее сторону, только вспомнив.

— Да, ни о чем, — с улыбкой отмахнулась Настя. — Это не срочно. Вечером поговорим.

— Точно? — не совсем убежденно переспросил Валера.

— Точно-точно, — рассмеялась она, испытав облегчение. Будет время еще раз все обдумать, подобрать слова и рассказать о том, что не давало покоя душе. — Беги, одевайся. Я пока соберу тебе завтрак. И Богдану привет передай.

— Хорошо, — улыбнулся Валера в ответ и скрылся в коридоре. — Я его свидетелем попрошу у нас быть, ты не против? — донеслось до Насти из комнаты.

— Конечно не против, — ловко снимая оладьи, отозвалась Настя, ощущая все то же беспричинное счастье.

Сашка молча бесился, но старался держать себя в руках. Понять не мог почему, но его каждое слово, каждый шаг Вероники раздражал сегодня. С самого утра, как появилась в номере, так и бесила его. И никаких объективных причин вроде. А все не «в точку», все «мимо» в ее словах, движениях, наигранном смехе и попытках то и дело прижаться к нему. Странно, но он когда один эти дни жил — себя гораздо умиротворенней и спокойней чувствовал, чем с Никой сейчас.

Она увязалась за ним и к нотариусу, и при телефонном разговоре с юристами пыталась присутствовать, пока Сашка просто не ушел из номера, выразительно глянув на нее с яростью. Еще и все время лезла с замечаниями, что Саша не миллиардер, хоть и хорошо обеспечен. К чему так деньгами разбрасываться? Нет, благотворительность — это замечательно и для имиджа полезно. Но можно же выбрать какой-то объект приложения поизвестней. Или, наоборот, поущемленней, чтобы резонанса побольше, и о нем, о его помощи — написали в газетах, а может, и телевидение подключить. И в столице лучше, там заметней будет. А так, какой толк тратиться на секцию, о которой и не слышал никто? Да и не то, чтоб совсем без денег эти дети сидят, кто-то же занимается уже ими?

Саша смотрел на нее — и диву давался. И вроде бы что-то в словах Вероники перекликалось с тем, что он сам вчера Насте говорил. А теперь со стороны слушал, и его аж передергивало от отвращения! Неудивительно, что Стася так на него смотрела при этом. Ощущение, будто нет ничего в жизни важнее денег и материальной ценности всего, в том числе и оценки его, как человека. А он еще и целовать ее полез после этого! Вот это впечатление составил о себе, наверное. Сейчас самому дико и гадко было вспоминать.

Не поцелуй. Мысли о нем так же будоражили Сашку, как и вчера. А собственное дурное поведение.

Пару раз одернул Нику. Поначалу аккуратно, пытаясь намеками донести, что ее вмешательство в разговор вообще неуместно. Потом, когда Ника не вняла, просто рявкнул, что ее это касается меньше всего. И он сам будет решать, как ему своими деньгами распоряжаться и кому помогать.

Она насупилась, всем своим видом демонстрируя обиду. Но хитрая, уже через несколько минут принялась льнуть к нему и извиняться, делать вид, что признала — действительно, перегнула палку и не в свое дело влезла. Просто помочь хотела. Ведь они вот-вот поженятся, и его заботы — и ее волнуют.

Верещагин промолчал пока о том, что уже искренне сомневается в том, хочет ли и будет ли на ней жениться? Не место было говорить о таком. Еще раз внятно повторил, что сам разберется со своими заботами. Если Ника уже приехала и пошла с ним, то Саша будет благодарен, если она спокойно посидит в стороне, не вмешиваясь. Это ее задело и насторожило, по глазам увидел. Но и дурой Ника никогда не была, поняла, что сейчас действительно лучше отступить. Впрочем, Верещагин подозревал, что она на этом не успокоится.

После встречи с нотариусом и обсуждения с юристами, когда у него в голове более-менее сложилась картинка того, как лучше всего оформить его помощь, Верещагин набрал Валерия, чтобы договориться о встрече. Ему вчера дали только визитку тренера. Согласовав, начал собираться, если честно, рассчитывая передохнуть от Ники. Да и с Настей тянуло увидеться. Даже настроение на поправку пошло, когда думал, что вот-вот встретится. Улыбка сама собой на лице появлялась, когда вспоминал ее оптимизм и кипучую деятельность с ребятней.

Но Ника и тут не отцепилась. Начала ныть, что не хочет в номере сидеть и совершенно не представляет, куда в этом городе пойти можно? Да и хочется посмотреть на места, где Саша вырос, где он начинал тренироваться.

Его всегда раздражал этот плаксиво-капризный тон маленькой девочки. Как гвоздем по стеклу, вот правда! Аж передергивает. Но и не мог не признать, что особого интереса торчать в отеле — нет. И хоть Вероника сама приехала, без приглашения, смирился. В конце концов, она не чужой ему человек. И пусть он сейчас сам не был уверен в том, готов ли продолжать с ней отношения, но и вести себя, как сволочь — не хотел. Потому, скрепя зубами, взял Веронику с собой, посмотреть на тренировку секции и обсудить все нюансы оформления помощи.

Правда, внятно и четко предупредил, чтобы не вмешивалась ни во что.

Хотя — это все равно оказалось плохой идеей по итогу. Вероника хоть и молчала, а своим внешним видом и насмешливыми гримасами умудрилась всем дать понять, что она думает и о Дворце Спорта, и о затее жениха, и о самих Насте и Валере, занимающихся такой «чепухой». Он умел понимать суждения Ники, все же достаточно времени рядом провел. И видел, как она свысока поглядывает на Настю, пока та рассказывает о каждом мальчишке из приюта, который посещает тренировки. У него самого оторваться от Стаси не получалось. Верещагина очаровывало то, как по-доброму, с любовью она относилась ко всем подопечным. Как радела за каждого.

Вспомнилось, как Настя за него самого всегда на тренировках «болела», как поддерживала и верила, что Сашка добьется своих целей, что лучше всех и достоин. Сейчас же — давала такую же поддержку и этим парням, у которых больше никого, кроме нее и тренера — не было, по факту.

А еще — он смотрел на кольцо, появившееся на руке Насти. Очень специфическое и однозначное. Такое, обычно, после свадьбы появлялось. Вряд ли они успели за вчерашний вечер расписаться. Но Саша догадывался, что, исходя из материальных соображений, эти двое могли и не покупать отдельно «кольцо для помолвки», даже простое, не говоря уже о подобном тому, которое поблескивало бриллиантом на руке Ники, стоящей у катка рядом с ним. И показательно цепляющейся все это время за его руку, словно бы самостоятельно стоять была не в состоянии.

Ему не нравился вид этого кольца на руке Насти. Не нравилось видеть, как она обнимает тренера, как свободно касается его, даже не замечая этого. Дурное чувство, учитывая, что к его боку прижималась невеста. И все же, что-то скребло изнутри, добавляя раздражения.

— Боже, неужели такие олухи еще остались на этом свете? — Ника насмешливо покачала головой, едва они вышли из зала с катком и направились в сторону выхода из Дворца Спорта.

Валерий и Настя согласились на все оговорки и нюансы оформления помощи Верещагина и, довольные этим, решили завтра же все и оформить в присутствии нотариуса.

— Не понял? — думая о том, что следует сейчас позвонить и согласовать время встречи, Саша обернулся на Нику. Нахмурился. — Ты о чем?

— Да об этих двух, которые секцией и заправляют, — отмахнулась Ника. — В чем их интерес? Лучше бы себя в порядок эта Анастасия привела. А то — сразу видно, что училка. Невыразительная и бледная. Тощая. Подстриглась бы нормально. Укладку сделала бы. И одежда… словно она это все лет пять носит, ей-Богу! — ехидно хмыкнула невеста. — Все такое… серое и скучное. А она о пацанах тех только и думает.

Верещагин остановился, так и не добравшись до двери. И внимательно посмотрел на женщину перед собой, стараясь не давать волю раздражению и гневу, скопившемуся за весь день.

— Вероника! — голос тут же выдал его с головой, несмотря на все старания. — Я прошу тебя закрыть рот и никогда больше не говорить о Насте в таком тоне, — пресек он уже готовые сорваться у нее удивленные возражения. — Она — мой старый друг, я знаю ее с самого детства. И Настя очень много значит для меня. Очень многое сделала. Что же касается ее внешнего вида…

Саша выразительно осмотрел Веронику с головы до ног и показательно отцепил от себя ее руку.

— Она выглядит куда лучше и привлекательней, чем ты, при своей «боевой раскраске» даже в спальне, и в тряпках по последнему, точно уж что «писку» моды. Мне самому иногда от твоего вида пищать хочется, от ужаса, — все с тем же раздражением добавил он.

И пошел к двери, оставив Веронику одну в холле Дворца Спорта.

— Красивая она, да? — Настя устало потянулась, разминая шею.

Вымоталась за день. И ученики сегодня баловались больше обычного, и они утомились за неделю, видимо, всем хотелось уже выходных. И ребята перед тренировкой уж очень суматошные были: радовались, что вновь Верещагина увидят, прямо-таки в восторг пришли, узнав, что он их секцию будет теперь поддерживать. И сразу начали предположения строить о перспективах, учитывая, что знали — Верещагин вернулся в страну, чтобы работать в Национальной Лиге…

Это привело парней в такую эйфорию, что она их никак призвать к порядку не могла. Пришлось даже голос пару раз повысить, чего Настя не любила никогда.

— Кто? — непонимающе нахмурился Валера, подойдя к ней сзади, опустил руки на плечи и начал легко массировать.

— Невеста Саши, — улыбнулась она от удовольствия.

— Красивая? — Валера перегнулся через ее плечо и заглянул в лицо Насти. — Ты шутишь? — непонимающе уточнил он. — Ужасная. Может, и модная, я в этом слабо разбираюсь, честно. Но… Кошмар, не понимаю, что он в ней нашел. Это ты у меня — красавица! — хмыкнул Валера, поцеловал ее в шею.

— А мне показалась — очень красивая, — Настя улыбнулась, зажмурившись от его прикосновений. Приятно так было! — И современная такая вся. Я никогда в этом всем не разбиралась толком. В девичьем: в одежде там, модной, в макияже…

— Тебе это и не надо. И так — красивая, — Валера крепко обнял ее за талию.

Она же только еще более смущенно улыбнулась — не умела принимать комплиментов. Даже от Валеры. Все казалось — что не о ней, что нет в Насте ничего достойного таких слов.

— Не знаю. Иногда почитаешь все эти советы и книги «как не надоесть любимому мужчине» — и волноваться начинаешь, — попыталась перевести все в шутку. — А эта Вероника, похоже, следит за всеми новинками. Тем более непонятно, зачем Саша…

Настя вдруг замолчала, вспомнив, что так и не рассказала Валере о случившемся вчера в коридоре. Как-то неловко глянула на него, стушевавшись. Все еще не знала, стоит ли? Да и отвлеклась за день, забыла. Не думал. А теперь вот, вновь неуверенность нахлынула, накрыв с головой.

— Непонятно что? — не дождавшись от нее продолжения, удивленно глянул Валера.

Чуть напряженно прищурился, видимо, уловив все ее эмоции. Он вообще Настю хорошо понимал, всегда.

— Егоза, что случилось? — снова спросил Валера.

Настя вздохнула.

— Зачем он меня поцеловать пытался вчера, — тихо призналась она, отвернувшись.

Но даже спиной ощутила, что Валера весь напряженно застыл. Это словно в воздухе стало чувствоваться, который будто бы уплотнился в небольшом пространстве его кабинета. Или это из-за ее напряжения и смущения? Из-за чувства вины, которое все равно ощущала перед любимым из-за глупого и неясного поступка Верещагина.

— Он тебя поцеловал? — голос Валеры звучал ровно. Но она знала, что это только благодаря его самообладанию. — Почему мне не сказала, Настенька?

Она обернулась, передернув плечами.

— Не хотела, чтобы ты нервничал. Или чтобы начал с ним разбираться. Зачем? Я его не понимала совсем. Попросила, чтобы оставил меня в покое. Ушла. Да и он сразу извинился вроде…

— Все еще любишь его, егоза? — как-то грустно спросил Валера. Ровно, но…

У нее сердце в груди сжалось от того, что стояло за этим ровным тоном, за чуть печальным выражением глаз.

— Нет! Валера, ты что?! — улыбнулась вначале.

А потом страх внезапно такой накатил! Буквально подлетела к нему, обняла со всей силой.

— Почему — люблю? Что ты придумал такое? Совсем — нет! Саша — это прошлое. Детское воспоминание даже в чем-то. Лучший друг. Да, я его и сейчас восприняла, как друга и близкого человека, когда встретила. Не знаю, ностальгия, может. Но это — не любовь. Я тебя люблю очень. Совершенно иначе, сильно. Действительно люблю, Валера.

Настя обхватила его щеки своими ладонями, опасаясь, что не сможет любимого убедить. Посмотрела в глаза, пытаясь показать ему всю силу своего чувства. Потянулась сама к его губам, прижалась, целуя.

И Валера в ответ с силой обнял ее. Ответил на поцелуй. Так крепко прижал, что даже приподнял немного Настю от пола.

— Не пугай меня так, егоза, — тихо хмыкнул ей в губы. — Для меня же — дороже тебя никого нет. Важнее.

— И для меня — только ты, любимый, — с облегчением выдохнула она. — Говорю же, сама не понимаю, какой бес Сашку попутал вчера? Да и он не совсем понимал, что делает, кажется. Вот и не знала, как тебе сказать, нервничала. А ты такое выдумал, — все еще обнимая его, прижалась щекой к щеке Валеры.

Ну и что, что приходится на носочках стоять? Зато рядом с ним, и так спокойней, надежней…

— Ты не трогай его, любимый. Не надо, не поднимай эту тему. Он извинился и все. И забыли…

Валера только хмыкнул в ответ на эту ее робкую просьбу. Покачал головой, зарылся пальцами ей в волосы, растрепывая косу. Но ничего не сказал. И это встревожило Настю. Заставило еще крепче обнять его. Не хотелось никаких проблем и неприятностей, когда все так хорошо в последние дни складывалось.

А Саша… Саша — это воспоминания и тень прошлого, не обманывала Валеру. Не понимала, что заставило его так поступить. Но и серьезно не воспринимала, если честно. Хоть и взбудоражил ее приезд Верещагина, многое вспомнить заставил, какой-то нежный трепет вызвал в душе. Но это лишь отголоски по сравнением с тем, что она к Валере ощущала.