Отчего-то стало холодно. Странно.

На улице — жара, уже которую неделю. Даже под кондиционером — не всегда комфортно. Чуть ниже температуру выставишь — мерзнешь. А поднимешь выше — душит август.

Пахучий, щедрый. Пропитанный запахом дынь и арбузов, наполненный сочными персиками и сливами, черненный сладким соком ежевики, как ее пальцы сегодня. Пыльное раздолье и лень окутали город от этой жары. Томительный пустотой вечер. На улицах почти никого нет — все по паркам или кафе пытаются хоть как-то спрятаться от горячих объятий последнего месяца лета, с отрешенной надеждой поглядывая в высокое выгоревшее небо, на котором нет ни облачка.

А ей холодно вдруг… И кондиционер на нормальную температуру выставлен. Не разобраться. И холод этот не в пальцах ног, как бывало, когда тянет прохладными потоками от сплит-системы. И не в озябших плечах, оголенных тонкими бретелями майки. Он будто бы внутри возник. Как озноб.

Совсем растерявшись, она нервно дернула ручку балконной двери и, как-то неловко путаясь в своих же ногах, выскочила на балкон, надеясь согреться. Дергано и суматошно.

Спасибо, не вывалилась!

Появилось непонятное желание что-то сделать. Куда-то бежать…

Куда? Зачем? У нее законный выходной, который долгую и утомительную неделю она вожделенно предвкушала, медитируя на то, как будет валяться на постели и вволю читать или смотреть что-то легкое, однако непременно веселое…

И что? Да ничего!

Начала четыре книги читать, совершенно разные и по жанрам, и по стилю — но все четыре шли со скрипом, не захватив ее внимания толком. То же и c фильмами: пыталась что-то найти на телевидении — только бурчать под нос начала. В интернете искала… Но, как и с книгами, ничего не увлекло. Во всем, что попадалось на глаза, чего-то не хватало.

А теперь вот — замерзла.

Откуда-то с соседнего балкона потянуло сигаретным дымом.

Она курить никогда не пробовала даже, всегда мутило от сигарет и запаха. Но отчего-то в данный момент взбудораженное и растерянное сознание сыграло злую шутку: воочию увидела себя вот тут, на собственном балконе, с тонкой сигаретой в нервно подрагивающих пальцах. Ощутила этот дым и вишневый привкус во рту…

Как такое возможно, если не пробовала никогда? Да и с соседского балкона тянуло не таким ароматом, а каким-то незнакомым и крепким сигаретным дымом.

А… да…

«Вишневые» сигареты курила Лена, ее студенческая подруга, о которой она и не вспоминала толком последние пятнадцать лет. Не ссорились. Просто разошлись дороги, разбросало по разным городам. Она пыталась ее как-то в соцсетях найти, но безуспешно. То ли не было Лены там, то ли фамилию сменила, а старую в профиль не вносила.

Сейчас отчетливо вспомнилось, как Лена вытаскивала эти тонкие сигареты из пачки, когда они болтали между лекциями, обсуждая все на свете, любые темы… Щелкала зажигалкой. И вокруг разливался этот вишневый аромат. И ей, волей-неволей, приходилось тем дышать. Впрочем, тогда ее это мало волновало. Видимо, из недр тех студенческих воспоминаний и всплыло это видение с ярким привкусом на губах…

Ноги будто впитывали тепло плитки на балконном полу. Хорошо. Вроде бы теплее.

Глупость — ей дышать нечем, вдох делает — раскаленный и плотный от пыли и влажного смога воздух перекрывает горло. А ногам хорошо, тепло. И что-то внутри, что внезапно заиндевело несколько минут назад, медленно отпускает, разжимая ледяные тиски на ее солнечном сплетении.

— Вот уж точно — «зима близко!», — тихо фыркнула сама себе, саркастично поддевая фразой из такого известного произведения.

— «Скоро осень, за окнами — август,

от дождя потемнели кусты.

И я знаю, что я тебе нравлюсь,

как когда-то мне нравился ты…» — внезапно с ощутимой иронией продекламировал насыщенный мужской голос непонятно откуда, заставив ее вздрогнуть и нервно осмотреться по сторонам. — До зимы ещё далеко.

Точно ее услышал.

Ого. Проблемка. Из головы вылетели и воспоминания о Ленке, и странные картинки о курении. Стерся и привкус сигарет на языке… Она выскочила на балкон так шустро, что и в голову не пришло задуматься о внешнем виде — то есть в майке, едва прикрывающей ягодицы. Нет, с фигурой и уверенностью в себе у нее все нормально было. Однако, все же не тот внешний вид, в котором бы хотелось вести беседы с кем-то. Потому продолжала оглядываться. Казалось, что голос доносится с той же стороны, что и дым.

Сосед, о котором она не в курсе? Странно, раньше тут никого с таким голосом точно не было.

В этот момент, привлекая ее внимание движением, на соседнем балконе справа, который номинально «закрывала» перегородка из полупрозрачного коричневого гофрированного пластика, действительно поднялся мужчина. Расстояние между балконами было минимальным, при желании — и перелезть можно было раньше. Для предупреждения этого прошлые хозяева и установили перегородку. А у нее за год после покупки все никак руки не доходили балкон остеклить. Так что теперь она оказалась лицом к лицу непонятно с кем, а потому — стоило присмотреться.

И этот мужчина так же с интересом посмотрел в ее сторону. Видимо, раньше он сидел, и эта перегородка его скрывала, выдавая присутствие только дымом от сигарет.

Оба на какие-то секунды замерли, занявшись изучением друг друга. Гадать о том, что и сколько ему видно — бессмысленно, сейчас она ничего изменить уже не могла. Даже убеги назад в комнату — если он хотел, уже все увидел. И потом, не голая же. А если с пляжем сравнивать, так даже прилично одета. Ну а при подобной жаре весь город — пляж, считай.

Да и внимание было целиком поглощено тем, что сама увидела.

Что ж. Впечатлило. И это она иронией прикрыться пытается.

На нем вообще майки не было. Только брюки или шорты. Перегородка мешала толком разобрать. Зато верхнюю его часть она созерцала весьма подробно. Внушительную верхнюю часть. Он однозначно следил за своей формой. На левом плече какая-то татуировка, в вечерних сумерках подробностей не разобрать.

Нет, точно его здесь раньше не видела. Запомнила бы, как пить дать.

— Впечатляет, — словно читая ее мысли, присвистнул мужчина, смерив ее саму взглядом, и затушил сигарету в пепельнице.

Хм?

— Курить вредно, — заметила ехидно, словно игнорируя его оценку ее внешности.

На его лице медленно расплылась усмешка.

— Уже бросаю. Вот прямо сейчас, — с сарказмом «отбил», но не зло.

Между ними словно искра проскочила, о которой так часто талдычат в книгах и фильмах. От его сигареты отскочила, что ли? Но как бы сама ни прикрывалась сарказмом, она это ощутила. И что-то в прищуре его глаз наталкивало на мысль, что и он тоже.

— Увлеклись кондиционером и замерзли? — «деликатно» прокомментировал мужчина ее внешний вид.

— Что-то в этом духе, — усмехнулась она, не считая нужным исповедоваться незнакомцу о своих непонятных и странных внутренних переживаниях.

— Бывает, — кивнул он и наклонился, упершись локтями в перила балкона. — Отогревайтесь тут. Да и сегодня, говорят, звездопад будет, есть повод даже жару потерпеть, — произнес он, глядя в небо, с которого на город постепенно опускались сумерки.

Она и сама запрокинула голову, оценивая состояние неба, — звезд пока почти не наблюдалось.

— Вы — мой новый сосед? — поинтересовалась, так и разглядывая небесную твердь.

— Вроде этого теперь, — вновь хмыкнув, согласился он.

Не совсем понятный ответ. Но и она не горела желанием изливать душу или что-то рассказывать.

— Юрий, — добавил он после непродолжительной паузы, возникшей в их разговоре.

Она обернулась, смерив его заинтересованным взглядом. Он тоже повернулся. Встретились глазами. Приподнял бровь, словно намекая, что и ей пора бы представиться.

— Юла, — вновь повернувшись к небу, негромко сообщила она, упершись спиной в стену.

Ногам уже совсем-совсем тепло стало.

— Юля? — переспросил он, будто бы не услышал путем.

— Юла, — внятно и четко повторила она, пресекая «вот это вот» сразу.

— Понял, — кивнул сосед и тоже вернулся к созерцанию городских видов.

Вновь тишина. И чего она тут стоит? Уже и жарковато. Может, пора бы и в комнату вернуться, вновь с книгами попробовать? Или с телевизором…

— У меня рислинг холодный есть, не хочешь? — обозвался вдруг сосед, уже решивший перейти на «ты».

Наклонился на минуту, пропав из ее поля зрения. После чего вновь вынырнул из-за загородки, демонстрируя ей откупоренную бутылку вина, покрытую испариной…

Ух! Аж горло дернулось! Внезапно дико захотелось холодного белого вина, хоть она всегда предпочитала красное.

— А хочу! — бесшабашно кивнула Юла.

— Тогда с тебя — бокал. А то у меня одна чашка, и иной посудиной не располагаю, — ухмыльнулся Юрий. — Разве что в миску могу плеснуть?

Он таки заставил ее рассмеяться. Прям наяву увидела, как лакает из миски, словно собака.

— Сейчас принесу, — сквозь смех кивнула, и все же вернулась в комнату.

Ой, ей теперь здесь показалось нестерпимо холодно. Захотелось поскорее вернуться на балкон. Юла метнулась в кухню, по дороге легким хлопком закрыв ноутбук, все это время наполнявший комнату музыкой, которую она не выключала. Взяла из кухонного шкафа два бокала и вернулась на балкон.

Переодеваться показалось глупым — все, что можно было, Юрий уже увидел. А там все же жарко.

— Вот, — протянула один бокал ему через перегородку, приподнявшись на носочки. — Рислинг из чашки — это студенческим общежитием отдает. Негоже, — поддела его с кривой усмешкой. — Взрослые люди. Надо с толком подходить к удовольствию.

Прозвучало как-то двусмысленно. Юрий смерил ее взглядом, полным смешливых искорок. Или это уже звезды выползли на небо и теперь отражались в его глазах?

— Я запомню, — пообещал он ей с иронией, полной ещё какого-то подтекста, который Юла не до конца разобрала.

Но бокал взял. Оба. И, наполнив их до половины холодным вином, вернул один Юле.

— Ну, за знакомство, — предложил он тост, перенеся руку со своим бокалом через перила балкона над улицей.

— За знакомство, — не спорила она, так же поднеся свой бокал.

Стекла тихо встретились, наполнив жаркий и душный воздух приятным и мелодичным звоном. Миг! А какая красота! От чистого звука внутри дрожь прошла, куда приятней прошлого озноба.

— А вот и первые «ласточки» обещанного звездопада, — махнул Юрий свободной рукой на небо.

Оказывается, пока она носилась за бокалами, уже совершенно стемнело. Плотная ночь накрыла город. И небо усеялось яркими точками. Часть из них действительно «падала», сгорая в атмосфере.

Юла запрокинула голову, делая первый глоток приятно-прохладного вина.

— Красиво, — заметила она, не отрываясь от зрелища. — И вкусно. Спасибо.

Юрий не ответил, молча отсалютовал бокалом, также любуясь небом. И она была в этом с ним солидарна — внезапно расхотелось нарушать возникшую странную и незнакомую, но тревожаще-красивую атмосферу этой ночи: с ее звездопадом, с жарой, вином и непонятным новым соседом. Хотелось просто наслаждаться каждым моментом, впитывая в себя малейший нюанс, как кожа ее пальцев впитывала влажный холод вина, передающийся даже на ножку бокала.

Юла вновь сделала глоток. Действительно вкусное и, определенно, качественное вино. И бокал он держал верно, за ножку. Потому и звук такой гармоничный и красивый у них получился.

Она специально курсы этикета посещала, чтобы эти нюансы узнать. В университете не обучали, а должность обязывала.

А до того пил из чашки. И больше нет ничего. Даже стаканов.

Любопытный этот Юрий, однако…

Все-таки, один выходной — это критически мало! Она только во вкус, можно сказать, вошла! А тут вновь работать. Август за экватор перевалил. Пора бы об отпуске подумать.

Еще раз проверив, взяла ли она ноутбук, зарядку к нему, смартфон, с дополнительной батарей ещё и для него. Засунула это все в кейс. Подцепила на плечо сумку и вышла из квартиры, закрыв двери, — не хотелось попасть в пробки.

И буквально с ходу наткнулась на Юру. Он стоял под лифтом, тоже с увесистой сумкой, которая по внешнему виду одинаково походила и на спортивную, и на походную, и на «рабочую». Вместительная и затасканная, в общем. И сейчас, похоже, пытался вызвать тот самый лифт.

— Доброе утро, — улыбнулся сосед, едва увидел ее.

— Доброе… — Юла почему-то «затормозила», как-то медленно ответила.

Сразу нахлынули образы, как они полночи на балконах просидели, растягивая все те же — первые — бокалы вина и любуясь звездопадом. Практически не говорили. Так, отдельные фразы: она рассказала, что работает в редакции крупного медиа-холдинга, отвечая за «глянцевое» издание и «на бумаге», и за столь популярное теперь «онлайн» направление.

Он в ответ поделился, что работает фотокором. Почти коллеги… Ага, Юла поверила, как же. Меньше всего Юрий походил на фотографа, а она их видела предостаточно.

Если бы ее попросили описать его, она бы использовала не особо популярное сейчас слово «авантюрист». Причем сама не смогла бы привести аргументы — почему такая характеристика. Из-за трех-четырехдневной щетины на подбородке? Или из-за какого-то выражения в глазах, которое и описать внятно — сложно, а вот улавливалось оно весьма и весьма четко. Или в самой энергетике Юрия что-то такое было?

Однако, по большому счету, не ее это дело. Говорит человек, что фотокор, — кто такая Юла, чтобы ему в этом не верить? Да и проверить может — общих знакомых или просто информацию, по идее, в их среде довольно просто найти.

— Выспалась? — усмехнулся сосед в ответ на ее вялое приветствие.

— Не особо, но мне не привыкать, — отмахнулась Юла.

И с вопросом кивнула в сторону лифта, заметив, как Юра ещё раз нажал на кнопку вызова.

— Похоже, нам предстоит утренняя разминка, — иронично подмигнул он. — Лифт, судя по всем признакам, не работает.

— Ясно, — вздохнула Юла, поворачиваясь к лестнице.

Не особо хотелось спускаться пешком с седьмого этажа, но выбора-то особого и нет.

— Давай помогу, — Юрий не совсем ожидаемо оказался впритык к ней, уже перехватив ручку кейса, который Юла держала. — Нам все равно по пути, чего тебе тащить? — уточнил он, видно почувствовав, что Юла вдруг судорожно вцепилась в кейс.

Не то чтобы она решила, что он ее гаджеты похитить собрался. Нет. Но как-то и не ожидала, что он предложит помощь.

— Да нормально все. Не очень и тяжело, — почему-то ощутила неловкость, которую постаралась скрыть ироничной бравадой. Кивнула в сторону его собственной сумки, видимо, наполненной аппаратурой для съемок.

Но Юра словно и не услышал ее.

— Я помогу, — просто ещё раз твердо повторил он.

И Юла уступила. Почему? Вообще не знала. И даже испытала из-за этого раздражение. Передернула плечами, позволив ему забрать кейс, резко развернулась и пошла к лестнице.

— Ого, — он вдруг опустил руку ей на плечо, словно пытался притормозить. — Это что? — с явным любопытством поинтересовался сосед.

Его палец дотронулся до ее шеи, на линии роста волос — там, где не было уже ворота футболки и почти заканчивалась стрижка.

У Юлы по позвонкам словно пульсация прошлась от ощущения его горячей ладони.

Дернулась в сторону, высвобождаясь от захвата. Юра не удерживал.

— Татуировка, — с невозмутимым видом хмыкнула она, начав спускаться по ступеням и одарив его насмешливым взглядом через плечо. — Вроде и сам мог догадаться… — с намеком глянула на его плечо.

Сейчас, под закатанным до локтя рукавом легкой сорочки его татуировку видно не было, но она-то о ней помнила. О шикарном драконе, заставившем ее вчера даже с удивленным смешком уточнить, не состоит ли он в якудза? Но Юра с таким же смехом заверил, что это просто на память про полгода работы в Китае, который его поразил.

— Это я понял, — улыбнулся сосед шире, двинувшись следом за ней. — Узор необычный. Завораживает…

— Это алатырь, как на вышивках. Или «казацкий крест», — пояснила она, продолжая опускаться. — Но я специально просила мастера, чтобы имитировал вышивку.

— Атмосферно… — в этот раз его ответ прозвучал немного задумчиво.

Юла даже обернулась, чтобы понять, о чем Юра думает. Но не сумела этого сделать по его глазам и невозмутимому выражению лица. Да и не особо удобно так по лестнице спускаться. А потому вернулась к наблюдению за ступенями. От греха подальше.

— А ещё есть? — новый вопрос, немного ехидным тоном, заставил ее сбиться с шага.

И Юла оказалась вынуждена вновь глянуть на Юру.

— Что именно?

— Татушки. Может, в местах поинтимней? — вроде и наглел, но говорил это с такой открытой улыбкой, что и не рассердиться.

— А у тебя? — не осталась она в долгу, скопировав его залом брови.

— Готов показать взамен на ответную любезность, — рассмеялся сосед так, что не стало понятней, есть у него ещё татуировки или нет.

Ну и Юла решила не раскрывать карты, ограничившись загадочным:

— Я обдумаю твое предложение.

Они спустились только до пятого этажа. Забавное утро.

Офигительно! Какая же у нее была задница! Тут бы на ступеньки смотреть, а он на ее зад пялится. Не большой и не пышный вроде, кто-то бы даже сказал «худосочный», но его просто заворожили эти подтянутые и аккуратные контуры, обтянутые летними джинсами. Хотя чего уж там, вот вчера его и правда «заворожило», когда он на эту попку «вживую», можно сказать, пялился, пока Юла за бокалами метнулась в комнату, неосмотрительно повернувшись к нему спиной. А майка ее мало чего там прикрывала.

И не надо. Грех такую красоту прятать. Юра чисто эстетическое наслаждение получил.

От платонических мыслей отвлекало только зудящее настойчивое желание в ладонях пощупать эту красоту…

Вот же ж блин, вообще сейчас ему такое не к месту. И думать надо не о женских задницах, пусть и очень симпатичных и забавных соседок, а о делах, которые предстоит вытягивать. Адаптироваться бы к родной земле неплохо было бы поначалу, в себя толком прийти. А не вот так, на второй же вечер уже знакомиться с соседкой, которая и после своего ухода с балкона около двух часов ночи продолжала занимать все его мысли, пока Юра не уснул.

А ещё и эта татушка… Глаза сами метнулись к затылку Юлы, но узор сейчас был прикрыт короткими завитками волос. Жаль. Хорошая работа. И ей шла, как ни странно. Словно с чем-то неуловимым в характере Юлы совпадало, что он ещё не осмыслил, однако на подкорке уловил.

Ему нравились татуировки. И на себе, и на других. На девушках тоже. Если со смыслом, а не по пьяни или от нечего делать, конечно. Юра вообще во всем смысл любил, в самих людях — в первую очередь.

В Юле смысл имелся, это ощущалось. Как и в ее татуировке…

Надо же, выбрала символ из их народных оберегов. Ему подобное в голову не приходило. Но ее узор просто-таки притягивал, вновь и вновь заставляя Юру поглядывать на изящный женский затылок. Что, конечно, отвлекало от задницы…

Так и косоглазие заработать недолго, пытаясь смотреть и вверх, и вниз! А ещё ж и за сумками следить, чтоб нигде о перила не стукнуть: у него фотоаппарат и объективы, вспышки — они хрупкие. Да и в ее сумке, судя по всему, какая-то техника. Тоже не похоже, чтоб противоударная.

Вот и приходилось напоминать себе, что не лишиться на данный момент стабильного дохода важнее, чем рассматривать девичьи пятые точки. Пусть и обалденно аппетитные.

Строго говоря, фотография всегда была его хобби. И на фотокора он не учился. Так сложилось само: сначала один его снимок панорам Тайваня попался на глаза кому-то из редакторов в каком-то издании через общих друзей, — попросили разрешения тот использовать. Юра не спорил. Даже льстило. Да и он тогда много путешествовал, фотографировал все, что видел, со страстью. Наслаждался жизнью, имея для этого все ресурсы вроде бы. Так что публикации его снимков в изданиях больше для самолюбия были. Основной бизнес, уже развитый и стабильный, работающий в родной стране под надежным присмотром — приносил хороший доход и позволял жить так, как душа хотела.

«Надежным»… лешего через забор! Этот якобы надежный партнер и старый друг в итоге кинул его на все бабки и сам укатил. Причем основательно подготовился, все переписал, Юру отовсюду просто «изъял», словно и не было ни его громадного вклада в уставный капитал, ни тех лет, что как проклятый вкалывал без выходных и отпуска!

Хруст собственных пальцев заставил сосредоточиться. Характер и злость на прошлого «друга» давали о себе знать.

Ничего. Перебесится. Но не забудет. И отыщет Фила, в какую бы дыру тот ни забился. Отовсюду вытащит… За эти годы он не только впечатлениями от поездок или портфолио обрастал. И из прошлой жизни, к счастью, связи остались, да и в новой — всякое бывало. Пару интересных знакомств завел. Не уйдет Фил.

Вот только немного на ноги встанет, и все свое вернет. С лихвой.

Пока же из активов у него осталась только эта старая квартира, которая ещё родителям принадлежала. Он ее когда-то худо-бедно отремонтировал да держал для сдачи в аренду. Доход, который в последние годы казался мизерным, но и не мешал. Зато теперь было хоть где жить, когда «верный» друг по миру пустил голым и босым.

А тут еще, оказывается, и соседи вон какие интересные. Жаль, с лифтом проблемы. Но зато зарядка с утра. Чтоб в меланхолию не погружался и взбодрился, видимо.

Они наконец-то спустились на первый этаж и вышли во двор. Юла повернулась с явным намерением забрать у него свои вещи. А поскольку Юра дураком не был и заметил, что она с некоторым сомнением поглядывала на него пару раз, тут уже не спорил. А то ещё решит, что он ее собственность хочет присвоить.

— Спасибо, — поблагодарила она с улыбкой.

— Рад помочь, — кивнул Юрий.

— Хорошего дня…

Дежурные фразы и кивки. Все стандартно. Только вот смотрят друг на друга с тем же интересом, что и вчера на балконе. Любопытства и желания понять меньше не стало. И оба это ощущают, он видел отражение своего интереса в ее глазах.

— Тебе того же, — махнул на прощание, наблюдая, как она садится в компактный, но явно новый, последнего поколения «форд».

Оценил. И пошел в метро, не отвлекаясь на сожаления и воспоминания о собственном гараже.

Все вернет. Лучше купит, чем было.

Рука сама потянулась к пачке сигарет в кармане, но Юра осадил этот порыв. Не врал он прошлой ночью соседке — бросал это дело. Было уже — вообще не курил, думал, что завязал. Два года продержался. Но с этой чехардой и «сюрпризом» от Φила — не выдержал, сорвался-таки. Теперь нет-нет да выкуривал сигарету, пытаясь прояснить мозги. Но сам понимал, что снова слишком затягиваться нравится. А жить хотелось долго и, по возможности, здорово. Вот и старался контролировать.

Да и ему сегодня предстояло много дел. Лучше на них сосредоточиться.