Домой Юру отпустили через день после этой суматошной регистрации. И Юла была несказанно рада оказаться у них дома, хоть и не сказать, что безвылазно в больнице сидела. Да и Юре, казалось, гораздо легче стало, едва во дворе очутился. И тут же заявил, что завтра в офис поедет, слишком много там дел и вопросов накопилось за эти несколько дней отсутствия. Юла немного ошалела от такой расторопности мужа. По правде сказать, у него ещё очень видно было все последствия этого нападения: синяк на скуле «расцвел» всеми возможными оттенками фиолетового и желтого, да и брови с ресницами едва наметились, про волосы и говорить нечего, тут только стрижка и время могли помочь. Не вспоминая уже о том, что сама кожа на лице облазила тонкими коричневыми пленками, словно бы Юра обгорел на солнце. А они это все постоянно мазями назначенными смазывали, чтобы легче сходило, и без рубцов… Впечатляющая красота, в общем.
Для Юлы это не имело значения, только с улыбкой и называла его «мой дракон», подшучивая, что у него период линьки начался и дракон сбрасывает старую кожу. Юра шутку оценил и поддержал, также находя сейчас в своем внешнем виде много забавного. В конце концов — грустить не о чем, он выжил. Но вот насчет остальных людей… Юла как-то сомневалась.
— Может, потерпи еще хоть пару дней, пока лицо отшелушится полностью? — корректно предложила она, с облегчением устроившись на диване в гостиной. — Зачем людей сразу пугать?
Все же не любила больницы. А теперь так хорошо! И Юра устроился рядом с таким же удовольствием. Рассмеялся на ее реплику.
— Ничего, пусть не расслабляются, — отмахнулся от ее опасений. — Да я и не на весь день. Но есть несколько моментов, которые лучше и проще решить лично, — обхватил ее руками, притянул к себе под бок. Оба выдохнули с удовольствием.
Хотя, положа руку на сердце, Юла ощутила холодный укол какого-то опасения внутри. Крепче сжала руку мужа так, что и свое, и его кольцо почувствовала. И он понял.
— Сокровище мое, ничего критичного, ничего криминального. Все. Забудь об этом. Прошли и проехали. Закончилось, — так и обнимая ее, Юра осторожно прижался губами к скуле Юлы. Все-таки лицо у него побаливало. — Там у парней с проектом загвоздка. Не уверены, все ли учли при создании модели, хотят, чтобы я посмотрел. Не бойся…
Она зажмурилась, постаравшись глубоко вдохнуть и действительно расслабиться. Юра списывался с сотрудниками в больнице постоянно, как только она ему ноутбук привезла. И понятно, конечно, рабочий процесс, который он специально вновь на себе на какое-то время завязывал. И аргументы его разумные понимала и принимала вроде, да только…
Неясно, может, потому, что Юра через все это прошел и смерть Филиппа своими глазами видел, — он действительно ситуацию до конца прожил. Завершил ее не только физически, но и в своем сознании. А Юла не могла. В ней как пластинка какая-то заела, вновь и вновь цепляясь и перескакивая на предыдущий круг проигрывания. Тот день, полный страха за любимого, незнания и ожидания, оставил такой след в душе, что никак не получалось у нее до конца выдохнуть.
— Невротичкой стала, — посмеиваясь, пыталась обернуть все в шутку Юла.
Да только это лишь для виду помогало. И Юра поглядывал с пониманием, успокоить ее старался, уговаривал, убеждал. Да Юла и не спорила с ним. Это что-то неосознанное было. Как сейчас: ничего же такого не сказал, все нормально. Но у нее подсознание какие-то свои выводы сделало и угрозу уловило непонятно в чем. Уже в холодный пот бросило и сердце в груди колотится. В мышцах противная слабость, а голову сдавило болью, словно обручем… «Паническая атака», — сделал заключение врач, которому она вчера на подобные проявления пожаловалась. Посоветовал успокаивающие и смену обстановки. Наверное, разумные рекомендации. Да только куда им сейчас ещё обстановку менять? Хоть бы Юра окончательно поправился. А она как-то с нервами справится…
В общем, как ни уговаривала, а Юра все же на следующий день поехал в офис. Да и Юла в редакцию тоже, и так набегами там в последние дни появлялась. И хоть начальство вошло в ситуацию и с пониманием отнеслось, но надо же и совесть иметь. Точно как и Юра, вообще все вопросы дистанционно она решить не могла, пусть и старалась большую часть уладить. Правда, оба не задерживались долго: Юра вообще через пару часов вернулся домой, отзвонившись ей, — самочувствие сказывалось. Да и Юла постаралась максимально быстро все завершить, чтобы не задерживаться.
А в ближайшие же выходные Михалыч им все-таки «банкет» устроил. Расстарался, наверное, дня два на готовку потратив. Юла с Юрой когда увидели количество блюд — оторопели немного. Как им втроем… ну хорошо, вчетвером — Ниночку тоже позвали — это все съесть-то? Но Михалыча данный вопрос не смущал. Он был доволен, что его кулинарный талант оценен, а остальное — существенным не считал.
— На то и свадьба! — авторитетно заявил он, разливая всем того самого самогона.
Правда, кроме самого Михалыча никто крепкого напитка не рискнул пригубить, остановившись на шампанском. Но и это соседа не огорчило.
— Молодо-зелено, — махнув на них рукой, заявил он, явно наслаждаясь праздником, который сам и устроил.
Хотя наслаждались все, на самом деле. И посидели хорошо, действительно по — семейному, тихо, но как-то очень тепло. Юла даже их с Юрой посиделки на балконе вспомнила. Тем более что Юра, несмотря на приближающуюся зиму, умудрился и дыню где-то раздобыть — вместо свадебного торта. Благо нынче это все же не было огромной проблемой, лишь бы желание имелось.
А потом жизнь своим чередом потянулась вроде, и казалось, что все утряслось, наладилось. Юра поправился полностью: сошли синяки, «омолодился» лицом, как они шутили между собой. Да и брови новые появились, ресницы. Все нормально, казалось… Только вот Юла до сих пор нет-нет, а проверяла в приложении, где он находится. И писала ему… нет, не надоедая, понимала же, что работает, как и она сама. Но ей было как-то жизненно необходимо знать, где он планирует в течение дня побывать и не отклонился ли от этого маршрута? И вот та паника все еще накатывала, ускоряя пульс и вызывая противные приступы слабости и жара.
Юла старалась скрыть это от Юры. Отшучивалась, прятала… Но любимый был достаточно внимательным. Да и понимал, похоже, что кроется за всеми ее «ненавязчивыми» вопросами и уточнениями. Пытался растормошить Юлу, убедить, успокоить. И она слышала его разумные аргументы. Вот только этот страх был из области бессознательного и от разума или ее желания избавиться от того — зависел мало.
И тогда Юра решил действовать иными путями. Однажды, вернувшись домой, он привез с собой собаку. Щенка «великого датчанина», как объяснил Юле, ничего в породах не понимающей. Видимо, того, о котором и рассказывал еще до последнего столкновения с Филом.
— Ну что, Жека, заходи, что ли, добро пожаловать домой, — громко заявил он, ставя на пол растерянного и дезориентированного новой обстановкой щенка. — Осваивайся.
Явно не забыл, как она вариант клички предлагала.
Юла, вернувшаяся сегодня раньше, наблюдала за этим с такой же растерянностью. И в целом пока слабо ориентировалась в ситуации. Да и о собаках за это время ничего большего не узнала.
На лице Юры расплывалась широкая усмешка, когда он за ними двумя наблюдал, прекрасно улавливая все это.
— Иди сюда, сокровище мое, — махнул уже ей рукой, подзывая ближе. — Будете знакомиться.
И рассмеялся с искренним весельем, глядя, как неуверенно и даже немного боязно Юла откликается на это приглашение. Щенок же, напротив, явно почувствовав себя уже к месту, приветливо высунул язык и тут же попытался облизать Юле руки. Начал прыгать, жизнерадостно тявкая и носясь вокруг них обоих. Что заставило ее рассмеяться, ощутив веселье и легкость.
— Юр, ты все-таки решился? — сквозь этот смех, уже пав перед очарованием такого шустрого, но при этом и невероятно красивого животного, спросила Юла.
Не устояла, упала на колени и принялась теребить, почесывать ему холку, шею, бока — за что ухватить этого непоседу удавалось.
— Думаю, нам такой оптимист в доме не помешает. Да и тебя развеет, сидеть и про глупости думать будет некогда, — с огромной любовью, тихо и нежно прошептал Юра, прижавшись лицом к ее щеке.
Впрочем, Жека тут же вмешался в их объятия, попытавшись втиснуться между Юрой и Юлой. Видно, тоже хотел, чтоб и его обняли. Чем искренне рассмешил обоих.
И Юла оценила. Даже несмотря на то, что все ещё и вообразить не могла, как она со щенком жить будет.
А оказалось, что не так и сложно, хоть и непривычно поначалу, но затягивает. И весело, пусть и хлопотно временами, что с малым ребенком, как казалось Юле. Однако действительно отвлекало. На заказ Юры им выстроили специальный вольер, где предполагалось жить Жеке, которого так и оставили с этим, человеческим именем. Однако чаще всего щенок — быстро и прилично набирающий в росте и весе, кстати, — оставался в доме. Оба не могли найти в себе достаточной твердости, чтобы «выгнать» питомца во двор — холода же начинались… Привязались просто с невероятной силой. Юла даже не ожидала от себя такой любви к животному, всегда относилась к ним достаточно настороженно. Но против этого «датчанина» не устояла. И нельзя не признать, что Юра во многом оказался прав — она отвлекалась от своих бессознательных страхов. А может, глядя на вполне внушительные размеры своего нового «защитника», которые тот все уверенней набирал, становилась все более умиротворенной.
Но Юра на этом не остановился в вопросе излечения Юлы от ее панических атак. Он придумал для них новое занятие — ежедневный совместный бег по поселку. Заодно и пса своего выгуливали, дав возможность носиться на открытом пространстве, но под присмотром. Юра пока прекратил посещать тренажерный зал, куда даже при максимальной загрузке старался попадать хоть два раза в неделю. Тренировался урезанно дома. Зато они с Юлой не меньше пяти раз в неделю теперь бегали, привлекая внимание всех своих пожилых соседей, воспитанных еще на иных привычках, этой тягой к «здоровому образу жизни».
Кто-то посмеивался, кто-то косился, но многие только улыбались. А Михалыч… нет, не рискнул пока присоединиться к их пробежкам, да и они не позволили бы соседу без заключения врача бегать. Но вот разминку он с ними делал и потом ходил вокруг квартала, пока Юра и Юла наматывали свои километры, число которых старались увеличить с каждой неделей, начав с малого. Юра же даже заметил закономерность ходьбы Михалыча вокруг того самого дома, где жила Ниночка. И ничего удивительного, наверное, что вскоре пожилые люди прогуливались по утрам уже вдвоем.
У Юлы и Юры это вызывало лишь улыбки. И их совместный бег обоим приносил удовольствие, укрепляя и без того сильную привязанность, даря то чувство спокойствия и надежности, которое Юла на какое-то время утратила.
Хотя поначалу ей было непросто — не бегала раньше никогда. Ну, школа не в счет. Правда, именно с того времени остались не самые приятные воспоминания о беге, которые муж всеми силами старался преодолеть. Но Юла все равно и задыхалась, и обещала упасть, умерев на первом же километре, и обвиняла Юру в том, что он ее со свету сжить хочет… А муж все равно уговаривал, отвлекал, давал советы. И медленно, планомерно «тянул» ее за собой. И Юла сама не заметила, как втянулась, в какой-то момент так увлеклась, погрузилась в это движение, сосредоточенность, ощущение самого своего тела и совокупности его движений… Почти медитация же. Когда уходишь в себя настолько, что от себя же и отстраняешься, становясь просто частью какого-то абстрактного движения и всего, что в данный момент тебя окружает. А тогда так много можно переосмыслить, понять или просто оставить… Перестать волноваться о том, что уже не играет роли. Ей это не то что от страхов отвлечься помогло, но в работе пригодилось, в новом подходе к проблемам и огромному вороху постоянных задач, которых никогда мало не было.
И вот это вот чувство Юле пришлось очень по душе. Сама не заметив, когда и как, она очень полюбила бег, тем более что это была ещё одна возможность провести время с Юрой.
Так что она наконец перестала волноваться ежесекундно о том, все ли хорошо с любимым. И не думала о самом плохом, случись ему сразу не ответить на вызов. Даже местоположение Юры уже проверяла реже… всего три-четыре раза в день, а не двадцать пять. По всему выходило — ее муж знал, что делал, и нашел лучший вариант, как избавить Юлу от последствий тех непростых месяцев.
Бег настолько пришелся по душе им всем, включая Женьку, что они не прекратили этого занятия и с наступлением холодов. И пусть с первым снегом стало немного проблематично придерживаться набранного темпа, а кто-то из них то и дело оказывался в сугробе под веселый смех и заразительный лай остальных (как ни крути, а расчищали дорогу в поселке из рук вон плохо), — ни Юре, ни Юле и в голову не пришло прекратить. Разве уж совсем мороз крепкий выдавался. Тогда ограничивались короткой прогулкой с псом, которого, кстати, так и жалели, не находя в себе сил выставить на улицу. Однако, оправдывая свое имя, с ростом и весом Жека набирался и какого-то достоинства и некоторой импозантности даже. И пусть все с таким же удовольствием носился на улице, поддерживая хозяев, в доме соблюдал установленные правила… Не без помощи занятий со специальным тренером, на которые его водил Юра, как-то осознав, что выбрал все же крупную породу и это стоит учесть.
А вообще, к вящей радости Юлы, он все же через несколько месяцев стал менять структуру управления компанией, вдохновившись и найдя решение на нескольких профильных конференциях, которые с интересом посетил. И теперь все же не столько времени проводил в офисе, как поначалу. Но и ситуация уже такого аврала не требовала. Да и сама Юла торопилась домой, немного позабыв о ранее присущем ей трудоголизме. И сотрудники начали подшучивать, что начальница ощутимо добрее стала, но она решила на их подколки внимания не обращать. Просто счастливой Юла стала, и хотелось ни минуты этого счастья и радости не упустить. Тем более что и цену им прочувствовала, знала теперь слишком хорошо, все же не забыв привкус и отголосок того страха, через который они с Юрой прошли.