ИЗ ПИСЬМЕННОГО ПОКАЗАНИЯ ДЖОРДЖА С. МЕССЕРСМИТА ОТ 28 АВГУСТА 1945 г. [56]

[Документ 1760-ПС, США-57]

С первого дня существования нацистского правительства многие первостепенные и второстепенные чиновники Германии говорили мне, что включение Австрии в Германию является политической и экономической необходимостью и что это включение будет совершено «любыми средствами». Хотя я здесь не могу точно ссылаться на время и место, я абсолютно уверен, что в различные периоды все германские чиновники, которых я перечислил выше в своем списке, говорили мне об этом, за исключением Шахта, фон Крозика и Круппа фон Болен. Я могу удостоверить, что все в Германии прекрасно знали (я имею в виду тех, кто знал хоть что-нибудь о ходе событий), что Гитлер и нацистское правительство совершенно точно собирались провести дело именно таким образом и что единственное сомнение, которое у них возникало, — это: как и когда.

В начале нацистского режима в 1933 году Германия, конечно, была слишком слабой для того, чтобы выступить с открытой угрозой силой против любой страны, как она это сделала в 1938 году. Вместо этого тогда была принята и объявлена иная политика нацистского государства; то, что потом нацисты сделали силой, тогда нужно было проводить методом, который оказался успешным в самой Германии: получить опору в кабинете, особенно в министерстве внутренних дел, которое контролировало полицию, а затем уничтожить оппозиционные элементы.

Я много раз слышал от канцлера Дольфуса и канцлера Шушнига, президента Микласа и других государственных деятелей Австрии, что германское правительство постоянно оказывало давление на австрийское правительство с тем, чтобы оно согласилось на включение в правительство целого ряда министров нацистской ориентации. Английский и французский послы в Вене, с которыми я работал в тесном контакте, подтверждали в разговорах со мной эту информацию на основании сведений, которые они получили в беседах с высокопоставленными нацистскими государственными деятелями...

Такие акты были почти постоянным явлением. Однако были три периода, в которые они достигли кульминации. Первые два из этих периодов — середина 1933 года и первая часть 1934 года — относятся к тому времени, когда я был еще в Берлине. Однако в течение этого периода, как говорили нацистские государственные деятели в разговорах со мной, террор подстрекался и направлялся ими. Никто из них не отрицал в разговорах со мной, что они ответственны за эту деятельность австрийских террористов. Эти признания совершенно соответствовали нацистскому тезису о том, что террор необходим и должен проводиться, чтобы навязать волю партии не только в Германии, но и в других странах. Я помню, что генерал Мильх говорил особенно откровенно, что эти акты в Австрии направлялись нацистской партией. Он выразил беспокойство и заявил, что он не согласен с этой частью политики партии. Во время этого подъема волны террористических актов в мае — июне 1934 года я уже вступил в должность полномочного министра в Вене.

Террористические акты главным образом совершались на железных дорогах, в туристских центрах и против католической церкви, являвшейся в глазах нацистов одной из самых сильных организаций, стоявших в оппозиции к ним. Я напомню, однако, что волна этих выступлений спала в период встречи Гитлера с Муссолини в Венеции в середине июня 1934 года. В это время Муссолини поддерживал австрийское правительство и в очень значительной степени был заинтересован в сохранении независимости Австрии. Он хотел также устранить, по возможности, нацистское влияние и активность в Австрии. В это время Гитлер не мог себе позволить пойти на открытый разрыв с Муссолини и, несомненно, согласился на кратковременное прекращение этих актов, как настаивал Муссолини, потому что хотел создать благоприятную атмосферу во время этой встречи с Муссолини.

Прекращение террористических актов в период встречи Гитлера с Муссолини рассматривалось мной и австрийскими властями и всеми наблюдателями в то время как открытое признание Гитлером и представляемым им германским правительством того факта, что эти акты на самом деле систематически и полностью подстрекались Германией и контролировались ею...

В добавление к этим террористическим актам нацисты пытались оказывать давление на Австрию с помощью австрийского легиона...

...Путч в июле 1934 года слишком хорошо известен для того, чтобы говорить о нем здесь. Я хочу сказать здесь только, что я нисколько не сомневаюсь в том, что этот путч был организован по приказу нацистских чиновников из Германии, через их организации в Австрии, состоящие из германских и австрийских нацистов. Д-р Ритт, германский посол в Вене, был полностью знаком с тем, что должно было произойти и что было запланировано.

Германское посольство было расположено как раз через улицу от британского посольства, и австрийская секретная полиция все время наблюдала за теми, кто входил в германское посольство. У Англии была своя собственная секретная служба в Вене, и ее агенты тоже все время наблюдали за людьми, которые входили в германское посольство. Мне говорили и английские и австрийские чиновники, что многие из тех, кто потом был осужден австрийским судом, как участники путча, очень часто бывали в германском посольстве. Я сам внимательно наблюдал за деятельностью д-ра Ритта и никогда не сомневался, что д-р Ритт был в постоянном и систематическом контакте с австрийскими агентами как немецкого, так и австрийского происхождения. Д-р Ритт не мог не знать о путче и всех деталях, которые были с этим связаны. Я ясно помню свой разговор с ответственными чиновниками австрийского правительства после путча. Они говорили, что д-р Ритт все время был в связи с доктором Ринтеленом, который должен был стать канцлером после Дольфуса, если бы путч удался.

Возможно, что д-р Ритт не сочувствовал проведению путча, но совершенно точно, что он был знаком с этим планом и, несомненно, помогал проведению его в жизнь. Поскольку путч имел такое значение и явился попыткой свергнуть австрийское правительство и окончился убийством д-ра Дольфуса, канцлера Австрии, и в то же время решил проверить и подобрать другие доказательства, указывавшие на то, что путч проводился не только с согласия германского правительства, но и был запланирован им. Я выяснил и точно установил, что еще за месяц до путча Геббельс сказал Черутти, итальянскому послу в Берлине, что через месяц в Вене будет нацистское правительство.

...Тот факт, что политика аншлюсса оставалась неизменной, был подтвержден мне фон Папеном, когда он приехал в Вену в качестве германского посланника. Он принял это назначение, хотя он и знал, что он был некогда в числе обреченных во время Варфоломеевской ночи 30 июня 1934 г. Когда он в соответствии с правилами этикета нанес мне визит по приезде в Вену, я решил, что во время этой беседы мы не будем говорить ни о чем серьезном, и свел беседу только на разговоры самого общего характера, чего я вполне мог достигнуть, так как он посетил меня в моем служебном кабинете...

Я счел необходимым не наносить ему ответного визита в течение нескольких недель, чтобы дать ему понять, что я знал, но не симпатизировал целям его миссии в Австрии. Когда же я в конце концов посетил фон Папена в германской миссии, он приветствовал меня следующими словами: «Теперь вы в моей миссии и я могу контролировать нашу беседу».

В самой неприкрытой и циничной форме он стал рассказывать мне о том, что вся Восточная Европа до границ Турции является внутренним пространством Германии и что его миссия заключается в том, чтобы способствовать установлению германского экономического и политического контроля над всей этой областью. Затем он прямо заявил, что первым шагом будет установление контроля над Австрией. Он с определенностью заявил, что в Австрии он находится для того, чтобы подорвать и ослабить австрийское правительство и, находясь в Вене, стремиться ослабить другие правительства Южной и Юго-Восточной Европы. Он сказал, что с этой целью намеревается использовать свою репутацию хорошего католика, чтобы установить влияние над некоторыми австрийцами, как, например, кардиналом Иннитцером. Он сказал, что говорит мне это потому, что германское правительство твердо решило добиться установления контроля в Южной Европе, и ничто не может его остановить. Он также сказал, что наша политика и политика Франции и Англии не реалистичны.

Я находился в таком положении, что должен был выслушивать все, что он говорил, и, конечно, я готов был его слушать, хотя знал заранее, какова была его миссия. Тем не менее я был шокирован тем, что он говорил со мной с такой наглой откровенностью. Когда он кончил, я встал и сказал ему, насколько я был шокирован тем, что аккредитованный представитель якобы дружественного государства признает, что намеревается заняться деятельностью, направленной к подрыву и уничтожению этого правительства. Он лишь улыбнулся и сказал, что это должно остаться между нами и что с другими он не будет разговаривать так открыто о своих целях...

ИЗ ДНЕВНИКА ПОСЛА США В ГЕРМАНИИ ДОДДА [61]

[Документ 2832-ПС, США-58]

В понедельник 23 июля 1934 г. после нескольких террористических актов, проведенных нацистами, судно, нагруженное взрывчатыми веществами, было захвачено на Констанцском озере швейцарской полицией. Это судно везло германские бомбы в Австрию. Как это ни казалось мне ужасно, это было одно из таких частых событий, что я даже не сообщил о нем в Вашингтон...

Сегодня я получил сведения, что вчера в 11 часов вечера правительство передало в газету официальное сообщение, в котором выражало удовлетворение по поводу падения Дольфуса и заявляло, что ему будет наследовать великая Германия. Нам также стало известно, что германский посол в Вене помогал сформировать новый кабинет, он же обещал австрийским террористам, что им будет разрешено беспрепятственно перейти через границу в Германию, но в 11 часов выяснилось, что хотя Дольфус умер, австрийцы, лояльно относящиеся к правительству, окружили захваченный нацистами дом и не дали им установить фашистский режим. Они захватили убийц. Германское министерство пропаганды поэтому запретило публикацию информации, посланной за час до этого, и постаралось изъять уже вышедший тираж газет. Один из друзей передал мне сегодня один экземпляр.

Все германские газеты горько оплакивали зверское убийство Дольфуса и заявляли, что это нападение совершено недовольными австрийцами, а не нацистами. По сообщению из Баварии стало известно, что тысячи австрийских нацистов, живших в Баварии год на содержании у немцев, начали проявлять активность за 10 дней до этого события; некоторые из них незаконно переходили границу и все они готовились к возвращению в Австрию.

Несмотря на все обещания Гитлера заставить замолчать германского пропагандиста Хабихта, последний все еще продолжал произносить радиоречи о том, что Германии необходимо аннексировать древнюю область Габсбургов, но после того, как этот ход не удался и все убийцы оказались в тюрьме в Вене, германское правительство начало отрицать всякую поддержку этого путча из Берлина.

Я уверен, что настанет день, когда станет ясно, что много миллионов долларов и большое количество оружия посылались в Австрию для поддержки этого путча, начиная с весны 1933 года. Еще и еще раз весь мир осуждает гитлеровский режим. Никто в истории еще не был так непопулярен, как нацисты Германии. Этот последний удар кисти завершает картину. Я думаю, что увижу в американских газетах, когда они сюда прибудут через несколько дней, горькое осуждение действий нацистов.

ДЕПЕША АМЕРИКАНСКОГО КОНСУЛА В ВЕНЕ ГОСУДАРСТВЕННОМУ СЕКРЕТАРЮ ОТ 26 ИЮЛЯ 1938 г.

[Документ Л-273]

Самыми замечательными моментами в праздновании были: 1) мемориальное собрание в Клагенфурте, столице Каринтии, где в 1934 году во время венского восстания нацисты встретили особенно горячую поддержку, и 2) демонстрация 25 июля перед бывшей федеральной канцелярией в Вене, которую провели оставшиеся в живых члены группы СС «штандарт 89», группы, нападавшей на канцелярию в 1934 году. Это было своего рода воссоздание преступления.

...Тысячи собравшихся в Клагенфурте слушали речь заместителя фюрера Рудольфа Гесса в присутствии семей 13 национал-социалистов, которые были повешены за их участие в июльском путче. Это празднование в Память июльских событий явилось также поводом для того, чтобы взять с населения клятву верности только что назначенному гаулейтеру Остмарка. С точки зрения внешнего мира, такое выступление имперского министра Гесса было особенно знаменательно потому, что после того, как он посвятил первую половину своей речи тому, что молодежь, женщины и мужчины Австрии должны принести жертву в борьбе за великую Германию, он затем стал оправдывать оккупацию Австрии и нападал на лживую иностранную печать и на тех, которые говорили о новой войне. «Мир счастлив, — заявлял Гесс, — что руководитель Германии — человек, который не позволяет, чтобы его провоцировали. Фюрер делает то, что необходимо для его народа, и трудится ради мира в Европе, пусть провокаторы, совершенно игнорируя преднамеренные угрозы миру со стороны некоторых малых стран, лживо заявляют, что он представляет собой угрозу для мира Европы».

Затем он остановился на путче, со времени которого прошло четыре года, и сказал, что марш на бывшую федеральную канцелярию следовал по тому самому пути, который был некогда пройден повстанцами. У канцелярии демонстрантов встретил Зейсс-Инкварт, который обратился к ним и открыл мемориальную доску, установленную от имени имперского наместника.

ИЗ ПИСЬМЕННОГО ПОКАЗАНИЯ ДЖОРДЖА С. МЕССЕРСМИТА ОТ 30 АВГУСТА 1945 г.

[Документ 2385-ПС]

...В 1933 году, когда я находился на службе в Германии, немцы и среди них нацисты, контакт с которыми я поддерживал как в высших, так и во второстепенных кругах, открыто признавали намерения Германии установить господство над всей Юго-Восточной Европой от Чехословакии до Турции. Как открыто заявляли эти лица, в отношении Австрии и Чехословакии целью была территориальная экспансия. Цели, которые открыто признавались нацистами на ранних этапах нацистского режима в отношении остальных государств Юго-Восточной Европы, заключались в установлении политического и экономического контроля. В то время они еще не говорили так определенно о присоединении или нарушении суверенитета. Однако их притязания тогда не ограничивались Юго-Восточной Европой. С самого начала в 1933 году и даже еще до прихода нацистов к власти видные нацистские деятели говорили открыто об Украине, что «она должна быть нашей житницей», и о том, что, «даже имея Юго-Восточную Европу под своим контролем», Германия нуждается в большей части Украины и должна иметь ее для того, чтобы быть в состоянии снабжать продовольствием население Великой Германии». После того как я уехал из Германии в середине 1934 года для того, чтобы занять мой пост в Австрии, я продолжал получать информацию относительно германских планов в отношении Юго-Восточной Европы.

В беседе с фон Папеном вскоре после его назначения германским посланником в Австрии в 1934 году он откровенно заявил мне, что Юго-Восточная Европа до Турции является хинтерландом Германии, и мне поручено выполнять задачу по включению этой территории в нашу сферу влияния. Австрия стоит на первом месте в этой программе.

Как я узнал от моих дипломатических коллег, фон Папен в Вене и его коллега фон Макензен в Будапеште уже в 1935 году открыто пропагандировали идею полного расчленения и конечного присоединения Чехословакии...

Немедленно после прихода нацистов к власти они начали проводить в жизнь широкую программу вооружений. Это была одна из первых целей нацистского режима. В действительности двумя первостепенной важности целями нацистов, когда они пришли к власти, должны были быть и были, согласно их собственным заверениям, которые они зачастую делали мне:

1) завершить полное и абсолютное установление их власти над Германией и германским народом с тем, чтобы они стали во всех отношениях послушными орудиями нацистского режима для осуществления его замыслов, и

2) создать вооруженные силы гигантских размеров внутри Германии с тем, чтобы можно было бы проводить в жизнь политическую и экономическую программу в Европе в случае необходимости и путем применения силы, но, возможно, и путем угрозы применения силы.

Характерно, что при достижении этой второй цели с самого начала нацисты придавали огромную важность созданию сильнейшего военно-воздушного флота. Геринг и Мильх часто говорили мне или в моем присутствии, что нацисты решили избрать военно-воздушные силы как оружие террора, которое должно было вернее всего обеспечить для Германии господствующее положение, и как оружие, которое могло быть развито наиболее быстрыми темпами и в кратчайший срок...

В то же время, когда проводилась в жизнь программа вооружения, нацисты принимали всевозможные меры к тому, чтобы подготовить германский народ к войне в моральном отношении. По всей Германии можно было видеть германскую молодежь всех возрастов, занятую военными упражнениями, маршировкой в учениях, тренировкой в бросании ручных гранат и т.д.

В этой связи я написал официальное донесение в начале 1933 года из Берлина. Я писал: «...Все, что делается в Германии сегодня, имеет своей целью заставить народ поверить в то, что Германии грозит смертельная опасность во всех отношениях со стороны других государств. Все делается для использования этой теории, чтобы стимулировать военное обучение и тренировку, и проводятся бесчисленные мероприятия с целью превратить германский народ в закаленную, стойкую расу, которая могла бы вступить в единоборство с кем бы то ни было. Военный дух постоянно возрастает. Это не может быть иначе. Руководители Германии сегодня не желают мира до тех пор, пока это не будет мир в полном соответствии с желаниями и притязаниями Германии. Гитлер и его приближенные действительно и искренне хотят мира в настоящий момент, но только лишь для того, чтобы иметь возможность подготовиться к применению силы, когда это будет сочтено необходимым.

Они подготавливаются столь тщательно, что я не сомневаюсь в том, что германский народ будет вместе с ними, когда они захотят применить силу и когда они почувствуют, что они располагают необходимыми средствами для проведения в жизнь своих замыслов...

Военная подготовка и подготовка в психологическом отношении объединились и сочетались с дипломатической подготовкой, предназначенной для того, чтобы расчленить и ослабить их намеченные жертвы, оставив их беззащитными против германской агрессии...

Австрия и Чехословакия стояли первыми на очереди в германской программе агрессии. В 1934 году Германия предприняла шаги к тому, чтобы заручиться поддержкой соседних с этими странами государств, обещая долю при разделе добычи. Югославии они, в частности, предложили Каринтию.

Относительно реакции Югославии я тогда докладывал:

«...Основным фактором во внутренней ситуации за последнюю неделю было возрастающее напряжение по вопросу австрийских нацистских эмигрантов в Югославии. Едва ли можно сомневаться в том, что Геринг, когда он совершал свою поездку по различным столицам Юго-Восточной Европы, примерно, шесть месяцев тому назад, сказал югославам, что они получат часть Каринтии, когда национал-социалистское правительство придет к власти в Австрии. Семя, которое нацисты посеяли в Югославии, было достаточно для того, чтобы вызвать волнение, и имеется, несомненно, большое число людей, которые весьма благожелательно относятся к нацистам, эмигрировавшим в Югославию после 25 июля».

Германия сделала подобное же территориальное предложение Венгрии и Польше с целью добиться их сотрудничества или, по крайней мере, их согласия на предполагаемое расчленение Чехословакии.

Как я узнал от моих дипломатических коллег в Вене, фон Папен в Вене и фон Макензен в Будапеште в 1935 году распространяли идею расчленения Чехословакии, в случае которого Германия должна была получить Богемию, Венгрия — Словакию и Польша — остальную часть. Этим они не обманули ни одной из этих стран, которые понимали, что намерением нацистской Германии было захватить все.

Нацистское правительство Германии без колебаний делало несостоятельные предложения, когда это отвечало его непосредственной цели. Я вспоминаю, что югославский посланник в Вене сказал мне в 1934 или 1935 году, что Германия обещала Венгрии югославскую территорию, одновременно обещая Югославии часть венгерской территории. Венгерский посланник в Вене позднее сообщил мне то же.

Я должен подчеркнуть в этом заявлении, что лицами, которые давали эти обещания, являлись не только отъявленные нацисты, но также и наиболее консервативные немцы, которые уже начали с готовностью помогать осуществлению нацистской программы.

В официальном донесении государственному департаменту 10 октября 1935 г. я писал из Вены: «Европа не избавится от того заблуждения, будто Нейрат, Папен, Макензен являются не опасными лицами, а что они всего лишь «дипломаты старой школы». В действительности они являются послушными орудиями режима и именно потому, что остальной мир рассматривает их как безобидных лиц, — они в состоянии более эффективно работать. Они в состоянии сеять раздор именно потому, что они якобы не симпатизируют режиму...»

...Занимавшие высокие посты нацисты, с которыми я поддерживал официальный контакт, особенно Геринг, Геббельс, Лей, Фрик, Франк, Дарре и другие, неоднократно издевались над моими убеждениями об обязательствах, налагаемых договорами, и открыто заявляли мне, что Германия будет соблюдать свои международные обязательства, лишь пока в ее интересах будет поступать таким образом. Хотя эти заявления делались мне так же, как и другим, в открытой форме, эти нацистские руководители не разглашали в действительности никакого секрета, так как во многих случаях они высказывали ту же идею публично.

Франция и Италия активно действовали в Юго-Восточной Европе для того, чтобы противодействовать проискам Германии...

В то время как Германия давала такие обещания о сотрудничестве с другими странами, она возбуждала вечные внутренние разногласия в этих странах, особенно в Австрии и Чехословакии, причем все эти планы были направлены на то, чтобы ослабить всякую оппозицию и усилить пронацистские и фашистские группы для того, чтобы обеспечить мирное проведение в жизнь германской программы...

ИЗ СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНОЙ ДИРЕКТИВЫ РЕЙХСМИНИСТРА И ВЕРХОВНОГО КОМАНДУЮЩЕГО ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ ГЕНЕРАЛА ФОН БЛОМБЕРГА ОТ 24 ИЮНЯ 1937 г. [65]

[Документ С-175, США-69]

Намерение развязать европейскую войну совсем не присуще Германии. Тем не менее неопределенная политическая мировая ситуация не исключает возможности неожиданного инцидента, что требует от нас тщательной подготовки к войне всех родов войск: а) для контратаки в любое время; b) для того, чтобы использовать в военном отношении благоприятные политические возможности, если таковые представятся.

...2) Общая подготовка: а) постоянная готовность к мобилизации со стороны германских вооруженных сил, даже до того, как будет закончена программа вооружения и будет достигнута полная подготовленность к войне; b) дальнейшая работа по «мобилизации без публичного объявления» для того, чтобы привести вооруженные силы в состояние готовности для начала войны любого масштаба в тот момент, когда это потребуется.

ОТЧЕТ ГАУЛЕИТЕРА РЕЙНЕРА ИМПЕРСКОМУ УПОЛНОМОЧЕННОМУ БЮРКЕЛЮ

[Документ 812-ПС, США-61]

Ландеслейтунг получил информацию о планировавшемся плебисците через службу секретной информации 9 марта 1938 г., в 10 часов утра.

На заседании, которое было созвано немедленно после этого, Зейсс-Инкварт объяснил, что он знает об этом только в течение нескольких часов, но что он не может выступить по этому вопросу потому, что он дал слово хранить молчание. Но во время обсуждения он дал нам понять, что подпольные сведения, которые мы получили, базировались на правде и что, предвидя это новое положение, он сотрудничал с ландеслейтунг с самого начала. Клауснер, Юри, Рейнер, Глобочник и Зейсс-Инкварт присутствовали на первом совещании, которое состоялось в 10 часов утра. На этом заседании было решено, во-первых, что следует немедленно информировать фюрера, во-вторых, фюреру должна быть предоставлена возможность вмешаться при помощи официальной декларации министра Зейсс-Инкварта Шушнигу и, в-третьих, Зейсс-Инкварт должен вести переговоры с правительством до тех пор, пока не будут получены ясные инструкции и приказы от фюрера.

Зейсс-Инкварт и Рейнер совместно составили письмо Шушнигу, и копия этого письма была отвезена фюреру Глобочником, который вылетел к нему после полудня 9 марта 1938 г.

Переговоры с правительством не были успешными, поэтому они были приостановлены Зейсс-Инквартом в соответствии с указаниями, которые были им получены от фюрера. 10 марта все приготовления к будущим революционным действиям уже были закончены и необходимые приказы были отданы всем командирам частей.

В ночь с 10 на 11 Глобочник вернулся от фюрера с заявлением, что фюрер дает партии свободу действий и будет поддерживать ее во всем том, что она предпримет.

ИЗ ДНЕВНИКА ГЕНЕРАЛА ИОДЛЯ ЗА 10 МАРТА 1938 г.

[Документ 1780-ПС, США-72]

Неожиданно и без консультации с министрами Шушниг приказал провести плебисцит в воскресенье 13 марта, что повлечет за собой выигрыш сильного большинства легитимистами в случае отсутствия плана и подготовки. Фюрер полон решимости не потерпеть этого.

В ту же ночь с 9 на 10 марта он вызвал Геринга. Генерал фон Рейхенау вызван обратно из Олимпийского комитета в Каире. Генералу фон Шоберту также приказано вернуться, как и министру Глейзе-Хорстенау, который находился с гаулейтером Бюркелем в Палатинате. Генерал Кейтель сообщил эти факты в 1 час 45 минут. Он приехал в имперскую канцелярию в 10 часов. Я прибыл в 10 часов 15 минут согласно желанию генерала фон Вибана для того, чтобы передать ему разработанный проект «подготовки плана Отто».

В 13 часов генерал К. сообщает начальнику оперативного штаба адмиралу Канарису о том, что Риббентроп задержался в Лондоне. Нейрат принимает министерство иностранных дел. Фюрер желает направить ультиматум австрийскому правительству. Направляется личное письмо Муссолини, где излагаются причины, которые заставляют фюрера действовать. В 18 часов 30 минут издается приказ о мобилизации командующему 8-й армией (корпусный район 3), а также 7 и 13 армейским корпусам, без резервной армии...

ИЗ СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНОЙ ДИРЕКТИВЫ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЯ ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ ОТ 11 МАРТА 1938 г.

[Документ С-102. США-74] [72]IМТ. vol. 24, р. 336—337.

Верховный главнокомандующий

вооруженными силами.

Штаб верховного

главнокомандования.

Отдел обороны страны, I а.

№420/38.

Директива № 1

1. Я намерен, если другие средства не приведут к цели, осуществить вторжение в Австрию вооруженными силами, чтобы установить там конституционные порядки и пресечь дальнейшие акты насилия над настроенным в пользу Германии населением.

2. Командование всей операцией в целом я принимаю на себя.

Руководствуясь моими директивами,

— главнокомандующему сухопутными войсками осуществить наземные операции силами 8-й армии в том составе, который был представлен мне на утверждение, а также приданными ей частями военно-воздушных сил, СС и полиции — в соответствии с приложением к настоящей директиве;

— главнокомандующему военно-воздушными силами организовать действия авиации в том составе, который был мне представлен.

3. Задачи.

а) Сухопутным войскам:

Вступить на территорию Австрии в соответствии с представленным мне планом. Ближайшая задача сухопутных войск — оккупировать Верхнюю Австрию, Зальцбург, Нижнюю Австрию, Тироль, быстро овладеть Веной и выставить заслон на австрийско-чешской границе.

б) Военно-воздушным силам:

Вести демонстративные действия и сбрасывать пропагандистские материалы; овладеть австрийскими аэродромами для возможного приема дополнительных сил; оказывать необходимую поддержку сухопутным войскам соответственно их запросам, а также держать боевые соединения в готовности к выполнению особых задач.

4. Выделенным для операции соединениям сухопутных войск и военно-воздушных сил находиться в походной и боевой готовности не позднее 12.00 12 марта 1938 г.

Право разрешить переход и перелет через границу, а также назначить соответствующие сроки для этого я оставляю за собой.

5. Войскам действовать с учетом того, что мы не хотим вести войну с братским народом. Мы заинтересованы в том, чтобы вся операция прошла без применения силы, как мирное вступление в страну, население которой приветствует наши действия. Поэтому избегать всяких провокаций. Но если будет оказано сопротивление, то сломить его с полной беспощадностью силой оружия.

Переходящие на нашу сторону австрийские соединения немедленно принимать под немецкое командование.

6. На границах Германии с другими государствами никаких оборонных мер до особого распоряжения не принимать.

Адольф Гитлер

[Документ С-103] [74]IMT, vol. 34, р. 337, 338.

Особое распоряжение №1

в дополнение к директиве верховного главнокомандующего вооруженными силами (№427/38. Совершенно секретно. Только для командования. Отдел обороны страны, I а), от 11 марта 1938 г.

Инструкция о действиях при встрече с чехословацкими и итальянскими регулярными войсками или милицией

1. В случае встречи с чехословацкими регулярными войсками или милиции на территории Австрии рассматривать их как противника.

2. Итальянцев повсеместно приветствовать как друзей, тем более что Муссолини объявил о своем невмешательстве в решение австрийского вопроса.

По поручению начальника штаба верховного главнокомандования Иодль

ОТЧЕТ ГАУЛЕЙТЕРА РЕЙНЕРА ИМПЕРСКОМУ УПОЛНОМОЧЕННОМУ БЮРКЕЛЮ

[Документ 812-ПС, США-61]

В пятницу 11 марта министр Глейзе-Хорстенау приехал в Вену после посещения фюрера. После бесед с Зейсс-Инквартом он поехал к канцлеру. В 11.30 утра состоялось заседание «Ландеслейтунг», в котором участвовали Клауснер, Рейнер, Юри, Зейсс-Инкварт, Глейзе-Хорстенау, Фишбок и Мульманн. Д-р Зейсс-Инкварт доложил о своей беседе с д-ром Шушнигом, которая закончилась отклонением предложения двух министров.

В отношении предложения Рейнера фон Клауснер дал приказание, чтобы правительству был предъявлен ультиматум, срок которого истекает к 14.00, подписанный легальными политическими деятелями «фронта», включая обоих министров и государственных советников — Фишбока и Юри. В этом ультиматуме должно было содержаться требование установления дня голосования через три недели, а также требование свободного и тайного голосования в соответствии с конституцией.

На основании письменных материалов, которые привез с собой Глейзе-Хорстенау, был подготовлен текст листовки, которая должна была быть напечатана в миллионах экземпляров, и также телеграммы фюреру с просьбой о помощи.

Клауснер передал руководство окончательными политическими действиями в руки Рейнера и Глобочника. Шушниг созвал совещание всех министров в 2 часа дня. Рейнер согласился с Зейсс-Инквартом о том, что он, Рейнер, пошлет телеграмму фюреру и сделает заявление населению в 15 часов и в то же время он предпримет все необходимые шаги для того, чтобы захватить власть в том случае, если он не получит известий с заседания совета до того времени.

В течение этого времени все меры были подготовлены. В 2.30 Зейсс-Инкварт позвонил Рейнеру и сообщил ему, что Шушниг был не в состоянии сопротивляться нажиму и отменил плебисцит, но что он отказался назначить новый плебисцит и приказал принять строжайшие политические меры для поддержания порядка. Рейнер спросил, ушли ли в отставку два министра, и Зейсс-Инкварт ответил — «нет».

Рейнер сообщил в имперскую канцелярию через германское посольство и получил ответ от Геринга тем же путем о том, что фюрер не согласится на частичное разрешение вопроса и что Шушниг должен уйти в отставку. Глобочник и Мульманн сообщили об этом Зейсс-Инкварту. Происходили совещания между Зейсс-Инквартом и Шушнигом, затем Шушниг ушел в отставку. Зейсс-Инкварт спросил Рейнера: принятие каких мер было желательно для партии? Ответ Рейнера: «восстановление правительства Зейсс-Инквартом, легализация партии и призыв СС и СА в качестве вспомогательных частей полиции». Зейсс обещал, что он проведет эти меры, но за этим последовало известие о том, что все может быть поставлено под угрозу из-за сопротивления президента Микласа.

Тем временем из германского посольства было сообщено, что фюрер ожидал восстановления правительства, во главе которого будет стоять Зейсс... легализации партии и разрешения возвращения жетона. Все это должно было быть проведено к назначенному времени — в 7.30 вечера. В противном случае германские войска перейдут границу в 8 часов. В 5.00 Рейнер и Глобочник вместе с Мульманном поехали к канцлеру, чтобы выполнить поручение.

Ситуация: Миклас вел переговоры с Эндером о создании правительства, которое включало бы черных, красных и национал-социалистов и предложил пост вице-канцлера Зейссу. Последний отверг это и сказал Рейнеру, что сам он не в состоянии вести переговоры потому, что лично был заинтересован, и вследствие этого может возникнуть шаткая и нежелательная политическая ситуация. Рейнер вел переговоры... В 7 час. вечера Зейсс снова присоединился к обсуждению. Положение в 7.30 вечера: упорный отказ Микласа назначить Зейсса канцлером. Призыв к миру в случае германского вторжения.

Группенфюрер Кеплер объяснил, что у фюрера пока что не было настоятельного повода к вторжению. Этот повод должен был быть создан. Положение в Вене и повсюду в стране очень опасно. Есть опасность, что уличные бои могут разразиться в любой момент, потому что Рейнер приказал всей партии провести демонстрацию в 3 часа. Рейнер предложил взять штурмом правительственный дворец для того, чтобы заставить произвести изменения в правительстве. Это предложение было отвергнуто Кеплером, но было проведено в жизнь Рейнером после того, как он обсудил его с Глобочником.

В 8 час. вечера СА и СС вступили в страну, захватили правительственные здания и все важные пункты города Вены. В 8.30 вечера Рейнер с согласия Клауснера приказал всем гаулейтерам Австрии захватить власть во всех восьми гау Австрии при помощи СС и СА, действуя согласно инструкции о том, что всем представителям правительства, которые попытаются оказать сопротивление, должно быть сказано, что эти действия были предприняты по приказу канцлера Зейсса.

С этого началась революция, и это привело к полной оккупации через три часа и к захвату партией всех важнейших постов.

Захват власти был делом, выполненным партией при легальном положении Зейсса в правительстве и поддержанным угрозой фюрера вторгнуться в страну...

ДИРЕКТИВА ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ ОТ 11 МАРТА 1938 г.

[Документ С-182, США-77]

Совершенно секретно,

Берлин, 11 марта 1938 г.,

2045.

Верховный главнокомандующий вооруженными силами.

Отпечатано 35 экземпляров.

Экземпляр № 6.

1. Австрийское правительство не выполнило требования германского ультиматума.

2. Австрийским вооруженным силам было приказано отойти перед вступившими в страну германскими войсками и избежать боев. Австрийское правительство перестало функционировать по своей собственной воле.

3. Для того чтобы избежать дальнейшего кровопролития в австрийских городах, вступление германских вооруженных сил в Австрию начнется, согласно директиве №2, на рассвете 12 марта.

Я ожидаю, что поставленные цели будут достигнуты путем максимального напряжения всех сил как можно скорей.

Подписано: А. Гитлер .