Шавка блохастая! Кобель драный! Псина подзаборная!

Я костерила Волжанова, как только могла, когда поднялась на постели. Этот урод успел нацепить на меня шортики и маечку, когда укладывал спать. Вот заботливая скотина! Я не стала раздумывать, быстро скинула с себя маечку.

— Ада, что ты делаешь?

Что я делаю? Можно подумать, сам не видит? Кто мне все утро восхвалял уникальные особенности оборотней? Мол, у них и слух улучшенный, и видят в темноте.

— Ты мне кое-что задолжал, песик, — цинично сообщила я и потыкала его ногой в районе бедра.

— Ада, не сходи с ума!

— Я уже сошла! Так и будешь лежать бревном недоделанным? Или может сделаешь хоть что-нибудь?

Я только подняла ногу, чтобы сбросить с себя шортики, как оборотень потянул за другую на себя, опрокидывая меня на спину. Уже в следующий момент он нависал надо мной:

— Ты точно понимаешь, что делаешь? Жалеть не будешь?

А сам уже опустился к моей шее, прихватывая губами кожу и оттягивая. Наверняка, с утра останется отличный засос.

Но о чем я могла жалеть?

О том, как я потеряла девственность? Ну, так с этим я вроде бы уже смирилась. Тем более сейчас рядом со мной находился мой первый мужчина, желанный и любимый. Правда, я до одури боялась повторения боли при близости. Но рассчитывала на то, что Антон покажет все свое мастерство и умения. Поможет преодолеть тот барьер, который сам же и возвел. Применит свой немалый опыт, чтобы остаться в моей памяти первоклассным любовником.

Конечно, я не собиралась теперь направо и налево спать с мужчинами. Но и отказываться от плотских радостей тоже не планировала. Я очень надеялась, что пройдет какое-то время и я смогу встретить достойного молодого человека, с которым смогу создать семью, в которой очень нуждалась.

Что-то мне подсказывало, что я не смогу полюбить снова из-за этой парной зависимости, но это не значит, что я не встречу человека, просто приятного мне, с которым мне будет хорошо духовно и физически.

Антона, конечно, я никогда не смогу забыть. Но постараюсь запрятать как можно более глубоко в памяти. Нескоро смогу забыть, как он растоптал мою жизнь. Я очень надеялась, что и ему эту гребенная парность не даст спокойно жить. Нет, я не была мстительной. Но и обиды так просто не могла простить и отпустить. Возможно, пройдет год или два, прежде чем я смогу вспоминать об этом человеке без внутреннего содрогания.

А сейчас я попыталась отрешиться от всего и расслабиться.

Мужчина уже давно покрывал мое тело легкими поцелуями, не пропуская не миллиметра обнаженной кожи. Но стоило ему спуститься к животику, как я напряглась. С оборотнем было удобно. Звериное чутье и обоняние, видимо, позволяли угадывать малейшие изменения в состоянии жертвы. Э-э, любовницы. Вот и сейчас я услышала то, что ожидала:

— Не сжимайся, девочка моя. Понимаю, что ты боишься. Если хочешь, мы еще можем все прекратить.

— Нет, — я открыла глаза и посмотрела на внимательно следящего за моей реакцией мужчину. Чтобы подбодрить его, поднесла руку и погладила по щеке. Удивительное дело, кожа была абсолютно гладкой.

— Я не обещаю, что боли не будет совсем.

Стоп! Эта новость заставила меня встрепенуться. Снова боль? Зачем? Откуда? Уж не собрался ли он… вот это я ему точно не позволю, хотя попробовать было бы интересно. Но с другим, ни с ним.

— Ада, не смотри на меня так. Я тебе уже не один раз повторял, что ты слишком узенькая, а я довольно крупный мужчина. При первом проникновении тебе скорее всего будет немного больно.

Я понимающе кивнула головой. Ну, уж это я как-нибудь один раз переживу.

Волжанов понимающе улыбнулся и снова опустился к моему животику, немного поласкал языком пупок, а потом подхватил шортики и потащил их вниз.

— Разведи ножки, сладкая, — приказал мужчина, а я послушно сделала то, о чем просили. — Ты даже не представляешь, как я хотел попробовать тебя.

Его язык лишь коснулся моего лона, а меня уже выгнуло, будто молнией ударило. Вот как-то не ожидала я, что такая банальная ласка будет ощущаться так остро.

Услышала довольный смех:

— Вот это, маленькая, называется парностью. Тебе не будет ни с кем так хорошо, как со мной.

Вот лучше бы он молчал, честное слово! Его поганый язык умел не только возбуждать, но и отбить любое желание парой фраз.

— Уходи!

— Ада, я…

Антон выглядел до комичности ошарашенным. Кажется, он так и не понял, что меня разъярило, но мою злость однозначно почувствовал.

— Пошел вон, псина подзаборная! Видеть тебя не могу!

Волжанова, словно ветром сдуло. Услышала лишь хлопок входной двери. Плакать не хотелось, но я все равно разревелась. Так и уснула в слезах. Но зато никакие эротические выверты этой ночью сознание мне не подсовывало, выдавая за реальность. Я очень надеялась, что так будет и впредь.

Самоуверенный ублюдок! Нет, ну какая же он дрянь. Как-будто я сама не понимаю, что мне не будет ни с кем так хорошо, как могло бы быть с ним. Но слышать это… А вот теперь точно не будет, потому что с ним ничего не было. Любой школьный ботаник с крохотным естеством и то окажется получше этого озабоченно придурка.

Проснулась разбитой. В принципе этого следовало ожидать. Полночи ругалась с Волжановым, полночи ревела из-за него же.

Само утро тоже не задалось, потому что почти сразу пришлось лицезреть недовольную рожу оборотня.

— У тебя сорок минут, Ада. Завтрак на столе. Вещи собраны. В аэропорт я поеду с тобой, — сообщила моя несостоявшаяся и такая недоделанная пара. Волжанов какое-то время постоял в дверях, явно ожидая от меня какой-то реакции. Не дождался. Ушел. Ну, и ладно.

Наскоро приняв душ и заплетя еще влажные волосы в косу, я выпила чаю и нехотя запихнула в себя тост с джемом. У меня оставалось еще целых десять минут. Отправилась на террасу в последний раз посмотреть на море. Удивительно красивое место. Жаль, что не удалось здесь нормально провести время. Но я пообещала себе, что когда-нибудь вернусь. Не одна. Здесь же просто рай для влюбленных.

Сильные руки прижали к мужскому телу. Почти дежавю.

— Прости меня. Я за всю свою жизнь столько раз не извинялся, как перед тобой, девочка моя. Не знаю, чем тебя обидел ночью, но не хочу расставаться врагами.

Я вырываться не стала, но не смогла не поинтересоваться с легкой ехидцей:

— Но, надеюсь, ты понимаешь, что дружить семьями мы тоже не станем?

— Семьями? — озадаченно повторил мужчина.

— Конечно. Неужели, ты думаешь, что с моей внешностью я надолго останусь одна? Не удивлюсь, что окажусь замужем быстрее, чем ты женишься на своей Ларисе.

Услышала рычание. А ты как хотел, дорогой?

— У тебя не будет других мужчин, Ада!

Я развернулась к нему лицом и заинтересованно посмотрела в его:

— Это почему?

Естественно, никакого внятного ответа я не получила.

— Знаешь, Антон, если я не нужна тебе, это еще не значит, что я не буду интересна кому-то другому. Помнишь Юрия из самолета? Так вот он желает продолжить знакомство.

И ведь я не соврала. Не знаю, когда успел. Но в заднем кармане брючек я нашла его визитку. Звонить я ему не собиралась. Но Антона позлить вполне можно было.

— Да, пошло оно все! — услышала я от Волжанова, а потом он довольно грубо рванул на мне блузку и впился зубами в шею. Я почувствовала, как в нежную кожу входят клыки.

— Антон, — только и смогла выдавить из себя.

— Потерпи, маленькая, сейчас все пройдет, — сообщил он мне и принялся деловито зализывать рану. И это не было так романтично, как во сне.

Вот, черт! Я всего лишь планировала немного позлить Волжанова. Я не собиралась его провоцировать. И уж никак не думала, что он не сдержится. Одна часть меня ликовала, а вторая замирала от ужаса.

— Ты понимаешь, что теперь никуда не летишь? — поинтересовались у меня. Удивительно, но его голос звучал очень спокойно.

— Ты что наделал? — испуганно прошептала я. — Ведь я правильно понимаю, что дороги назад у тебя больше нет?

— Понимаешь ты неправильно, — меня привычно подхватили на руки, — дороги назад нет у тебя. У меня ее не было с самого первого взгляда на тебя. А то, что я этого не мог понять… Ну, болван. Бывает. Извини, малышка, для разговоров сейчас не самое лучшее время. Мой волк тебя пометил, теперь хочет отыметь.

А я не понимала, что со мной. Все тело горело и с каждой секундой мне становилось все невыносимее. Одежда казалась лишней, и я мечтала от нее избавиться. Стоило Антону опустить меня на кровать, я без просьб стала стягивать мешающие тряпки.

— Малышка, я сейчас не буду нежным, но обещаю, что тебе понравится, — услышала довольный смешок, но не обратила на это никакого внимания. — Встань на колени, — Волжанов прогнул меня в спине, а меня просто трясло от дикого желания. Хотелось, чтобы он оказался во мне как можно скорее. Я просто с ума сходила.

— Пожалуйста, — прошептала и снова услышала удовлетворенный смех.

— Ты бы хотела сейчас ребенка? — неожиданно спросил он, а я почувствовала, как во мне оказался палец. Сначала один, потом он ввел сразу два и сделал несколько пробных толчков. Я лишь застонала и выгнулась, но этого явно было недостаточно. — Ада, ребенок? — Антон явно ждал ответа. Я лишь отрицательно мотнула головой. Какой ребенок? Я хочу, чтобы он наконец оказался внутри. Хочу его внутри, хочу его на себе, просто его хочу. Всего.

— Не обещаю, — процедил Волжанов и толкнулся уже чем-то слегка… Какого слегла? Намного большим, чем пальцы. Краткая боль, а потом я пропала. Растворилась и не понимала, на каком свете нахожусь. Ощущала только сильные и размеренные толчки. Не знаю, зачем я их стала считать. Но их было всего тринадцать. Чертова дюжина! Чертов Волжанов! А дальше мир для меня перестал существовать…

Пришла в себя уже в объятиях этого мутанта недоделанного. Шевелиться было лень, тело находилось до сих пор в необъяснимой неге.

— Ты как?

— Не знаю, — прохрипела я.

— Полежи, сейчас воды принесу. Ты так кричала, что похоже сорвала голос.

Я кричала? Не помню.

— Что это было?

— Мы закончили привязку. Теперь ты действительно только моя, — этот урод был настолько довольным и счастливым, что я даже обидеться на него за его самоуправство не смогла. Сам решил все за меня. Ну, вот хоть бы для приличия спросил, зараза. Я сделала глоток воды. Так определенно лучше.

— А ты?

— Твой, твой, — усмехнулся он и вернулся в постель.

— Только мой? — подозрительно уточнила я, вспоминая о Виолетте, Марине и о шлейфе из его многочисленных любовниц.

— Только твой, — послушно повторил мужчина.

— Никаких любовниц?

— Никаких.

— И ты выгонишь Виолетту?

— Можешь сделать это сама. Правда, думаю, она уйдет быстрее.

Меня погладили по животику, а потом Антон с мрачным выражением на лице, но довольством в голосе сообщил:

— Я, кстати, не удержался. Возможно, ты уже беременна.

Я только собиралась произнести: «Что?», как Волжанов меня окончательно добил:

— А ты не хочешь сменить фамилию? — это ведь не то, о чем я подумала? Правда? — Мы бы могли на днях пожениться. Невинные девочки вроде тебя, сокровище мое, любят ведь всякую романтику. Белый песочек, белое платьишко, веночек из живых цветов, закат или рассвет. Что скажешь?

А у меня слов не было, приличных так точно… Не прошло получаса, как он собирался жениться на какой-то Ларисе, а теперь предлагает мне, и я, возможно, уже беременна. В голове не укладывалось. Посчитала в уме дни. А что, вполне могла. Или это у них там какие-то особые оборотнические выверты? Подумала-то одно, а вот сказала абсолютно противоположное:

— Если ты мне сделаешь приличное… Приличное, Антон, традиционное предложение, я подумаю. И что значит, я могу быть беременной?

— Я так понимаю, ты хочешь кольцо и меня на коленях? — мужчина тяжело выдохнул. — Ада, а одного раза тебе было недостаточно? Кольцо-то мы тебе купим. Можем слетать в Дубай. Там вполне приличная ювелирка.

Антон пропустил волнующую меня тему и уложил на спину:

— Ты уже достаточно пришла в себя, чтобы выполнять функции супруги? — поинтересовался у меня оборотень. — Я уже говорил, что очень люблю секс. А раз уж ты разогнала всех моих любовниц, будешь отдуваться за них сама.

В себя я-то как раз не пришла, слишком много всего навалилось одновременно. Но и спорить с ним не хотелось. Пусть его! Пусть делает, что хочет. Ведь с ним оказалось действительно удивительно хорошо, я даже предположить такого не могла.

— Я только участвовать не буду, — сообщила ему. — Так что там с беременностью?

— А тут все просто, — отозвался Антон, а я почувствовала губы мужчины уже где-то в районе бедер. — Метка повышает вероятность зачатия. К вечеру скажу точнее.

— К вечеру?

— Ну да, если ты понесла, запах изменится, — Волжанов выругался. — Ада, что за черт?

— Что случилось? — не поняла я.

— У тебя кровь, — прошло несколько секунд напряженного молчания. Я пыталась вспомнить, как все происходило? Больно было, когда он входил. Но не мог же он разорвать меня? — Менструации? — я услышала растерянность в голосе мужчины и рассмеялась. Лимоны весьма не вовремя дали о себе знать. — И долго это у тебя?

— Дней пять-шесть, — соврала я и увидела, как на лице оборотня отразилась детская обида. На самом деле, месячные у меня всегда были слишком короткими. Дня три, да и третий скорее условный. Но не говорить же ему этого?

Я услышала такую велеречивую ругань, что перестыла дышать. Никогда не думала, что материться можно так изысканно. Ох, какие интересные выражения Волжанов знает!

— Ладно, — чуть успокоившись, сообщил мужчина.

— Ты мне лучше скажи, что ты делать теперь собираешься?

— Не понял, Ада. Мы вроде все с тобой выяснили.

— По поводу свадьбы с Ларисой? Ведь не можешь же ты жениться на нас обеих? — я с подозрением посмотрела на Волжанову. Не удивилась бы, что он и на такое способен.

— Если бы я знал. И нет, не собираюсь, — вздохнул мужчина, опять устраиваясь рядом. — Как ты себя чувствуешь?

— Да, нормально я себя чувствую, — отмахнулась я.

— Точно ничего не болит? — уточнил он.

— Нет.

— Хорошо.

— Почему ты спрашиваешь?

— Во-первых, моя обязанность заботиться о тебе, твоем здоровье и комфорте. Во-вторых, я собираюсь что-нибудь придумать, если доступ к телу для меня закрыт на ближайшие дни. Как насчет прогулки на яхте вокруг острова? Или можем погулять по острову, а вечером сходим в казино? Выбирай, малышка, — щедро предложил оборотень.

Развлечения — это невероятно увлекательно и интересно, но меня волновало несколько другое. Я не понимала мотивацию Волжанова. А как жить с человеком, принципы которого не понимаешь?

— Почему ты не выглядишь расстроенным? — все-таки спросила я, пытаясь прояснить и закрыть для себя тему его предполагаемой жениться.

— Чем?

— Этим, — я провела пальцами по шее. Надо бы встать и посмотреть, что за украшение он мне оставил.

— Не трогай. Еще не зажило до конца, — Волжанов отобрал у меня руку и перецеловал каждый пальчик. — А чего теперь расстраиваться? За последние две недели я так извелся. Меня будто на части разрывало, — произнес он с некоторой досадой. — Не представлял, как смогу с этим жить. А теперь все спокойно и замечательно.

— Не жалеешь, что сорвался? — не удержалась и задала провокационный вопрос.

— Ада, Ада, но кто же задает мужчине такие вопросы, — он лишь покачал головой, притягивая меня к себе. — Если я отвечу, что жалею, как ты себя будешь чувствовать, глупая? Но, нет. Жалею о том, что не сделал этого сразу. Не мучил бы ни тебя, ни себя. Предполагаю, что все равно не отпустил бы тебя. Не выдержал бы эти полгода и сорвался. Это хотела услышать?

— Я правду хотела услышать, — чуть обиженно сообщила я.

— Какая ты у меня глупая и наивная, — он притянул меня к себе для поцелуя. — Я тоже хорош, дурак! Как такую невинную девочку мог принять за опытную стерву?

— Я не наивная, — хотя, нет наивная. Черт, сама не заметила, как забылись и простились все обиды, доставленные этим оборотнем. А стоило всего лишь заговорить о свадьбе…

— Я надеюсь, ты не забудешь о своих обещаниях?

— Ты, о чем?

— Не ударишь меня больше? — все-таки подумала, что надо бы найти где-то в себе силы приструнить Антона. Ведь читала же где-то, если с самого начала отношений не заставить себя уважать, то потом это уважение и кнутом не вобьешь. А ведь он меня столько раз унижал. А я хотела не только прочных, но и здоровых отношений.

— Нет. Но тебе, пока мы отдыхаем, придется выучить кое-какие правила, малышка. Ты же понимаешь, что теперь тебе придется жить среди оборотней и следовать нашим правилам? — поинтересовался мужчина. — Хотя…

— Что, хотя? — напряглась я.

— Не бери в голову.

— … бери в рот, проще выплюнуть, — машинально закончила я пошлую присказку, так популярную среди сотрудниц агентства эскорт-услуг.

— Ада, — укоризненно заметил Антон, а потом я ощутила, как в меня упирается его очень возбужденное достоинство, — если ты настаиваешь.

— Нет, — тут же открестилась я, но увидев разочарование на лице моего обожаемого оборотня тут же добавила. — Я в принципе не против орального секса, но сейчас не готова на такие эксперименты. Слишком много на меня навалилось.

Он лишь погладил меня и как-то уж совсем обреченно выдохнул. Так жалко его стало. Я чуть отодвинулась и просунула руку между нашими телами, аккуратно исследуя восставшую плоть. А сама подумала, что это может стать отличным рычагом давления в деле воспитания моего драгоценного.

— Ада, — простонал оборотень. Звучало так, как будто он в самом деле в ад попал. У меня конечно опыта нет, но сложного-то в этом занятии нет ничего. Я чуть сильнее сжала и заскользила рукой вниз. — Не так.

Его рука тут же накрыла мою, показывая, как правильно.

— Ты так и не сказал, о чем подумал? — напомнила я, продолжая стимулировать мужчину.

— Одна гнилая мыслишка, — признался он, закрывая глаза. А мне вдруг стало интересно. Я опустилась ниже и лизнула головку. На вкус так себе. Бывает и хуже. Но, честно говоря, ожидала большего. Ведь слышала про любительниц спермы. Хотя кто-то и печенку считает деликатесом, а я даже ее запаха не переношу. — Что ты делаешь, малышка?

— Экспериментирую, но ты продолжай.

— Ты реально думаешь, что я могу сосредоточиться на чем-то кроме мысли, как трахнуть твой чудесный ротик?

— И? — я с замиранием сердца ждала действий Антона. Если он только посмеет сделать еще хоть что-то без моего согласия, значит, ему абсолютно плевать на меня, и мое мнение только на словах имеет для него значение. Так, красивая игрушка и постельная грелка, два в одном, навязанная желаниями его второй сущности. А такого «добра» я могла бы подобрать себе в спутники давно.

Не хочу видеть рядом мужчину, которого буду любить и прогибаться, не получая ничего взамен. Лучше жить с тем, к кому ты ничего не чувствуешь. По крайней мере не так обидно, что и тебя ни во что не ставят.

— Что и? — не понял мужчина.

— Что ты делать собираешь?

— А ничего. Мне хватило по горло нашей первой ночи. Я ведь тебе уже говорил.

Ну, язык у моего любимого был подвешен превосходно, он столько мне всего говорил, а вот не делал ничего. Единственное его полезное и разумное действие и то вызвано моим опрометчивым поведением. На его замечание я лишь скептически хмыкнула и обратно вернулась на постель, прекратив вообще какие-либо маневры. Ну, не нравятся ему эксперименты, пусть сам себе удовлетворяет.

— И что ты там себе надумала?

— Я тебе скажу, дорогой, но ты мне сначала расскажешь, что за гадкие мысли тебя посещают? Я так понимаю, это связано со мной?

— С тобой, — подтвердил оборотень. — Видишь ли, маленькая моя, я тебе уже говорил, ты в мои планы не входила. — А я подумала, что звучит это примерно так: «Ада, ты мне мешаешь. А теперь тебя даже никуда не денешь.» — Когда мы вернемся, мне тебя нужно будет представить своей стае в качестве Луны. Предвосхищая твой вопрос. Луна — это как королева. Считай, что ты практически наравне со мной обретешь власть над стаей. — А он спросил, нужно и интересно ли это мне? — Но вот, если бы мы повременили с этим, у меня появилось время придумать что-то.

Эх, как я оказывается ошибалась. Разочаровал меня Волжанов по полной. Если уж до сих пор не придумал, неужели считает, что хватит полгода, чтобы выкрутиться из этой ситуации без потерь. Мне конечно на власть в стае плевать, но вот гордость не позволит прятаться по углам.

— И что ты собрался со мной делать, если соглашусь на твой план? — на всякий случай поинтересовалась я, вдруг сделала неверные выводы.

— Ты могла бы пожить в моей городской квартире, — тихо предложил он.

— А ты стало быть останешься с Виолеттой в особняке. Молчи. Виолетту ты оставишь для прикрытия. Так?

— Ада, я…

— Что ты, Волжанов? Еще скажи, что, если переспишь с ней случайно, так это исключительно для поддержания конспиративной легенды, — взвилась я. Если он это сделает, продлю контракт и пошлю его к черту.

— Ада, я уже тебе сказал по поводу верности. Волки выбирают пару один раз.

— И что, никто никогда никому не изменял?

— Э-э, — замялся мужчина. Правда, тут же добавил:

— Я не слышал, чтобы кто-нибудь гулял от своей истинной пары. И я не собираюсь. Я не понимаю, чего ты так завелась, малышка? Не хочешь, этого не будет.

— Действительно не хочу. Если тебе со мной так неудобно, я все еще не против уйти.

Услышала злобный звериный рык. А в следующий момент Волжанов накинулся на меня.

Не сказать, что я очень сильно возражала, когда мужчина прижал меня к кровати и стал ласкать. Скорее я ему активно в этом помогала. Но, видимо, в какой-то момент он вспомнил, что мне «нельзя», поэтому внезапно остановился и слетел с кровати. Волжанов так стремительно оделся и покинул номер, что я только его очаровательной заднице успела сообщить:

— Купи мне тампонов.

Правда, не факт, что услышал. Придется вставать самой, чего делать катастрофически не хотелось. Вообще, удивлена, что Волжанова останавливают такие вещи, как кровь. По моим наблюдениям он в брезгливости замечен не был.

Я еще какое-то время просто мечтательно повалялась в постели, а потом нашла в себе силы отправиться в душ. По возращении меня ждал мрачный Волжанов.

— Ни одной своей бабе этого не покупал, — хмыкнул он, взглядом указывая на тампоны на прикроватной тумбочке. Услышал, значит.

Хотела ему сказать:

— Все бывает впервые, милый.

Но решила все же промолчать. Ну, его.

Когда я во второй раз вышла из ванны уже полностью собранной и готовой для прогулки, застала своего оборотня за ноутбуком.

— Я вот не могу понять, чего ты так завелся?

— Меня просто приводит в бешенство одна мысль, что ты допускаешь возможность того, что я дам тебе уйти.

Видимо, пора поговорить о том, что меня волнует больше всего в наших начавшихся отношениях. Надеюсь, он поймет правильно и воспримет все спокойно. А то эта его тенденция сбегать или решать все проблемы сексом весьма утопична. Вопрос-то все равно остается нерешенным.

— А что я должна буду делать, если не захочу больше быть с тобой? Плакать по углам, но молча продолжать терпеть твое общество?

Антон сначала с непониманием какое-то время меня рассматривал, а потом выдал весьма «умное»:

— А почему тебе должно захотеться уйти от меня?

Смеялась я долго, даже в какой-то момент услышала обиженное:

— Я не вижу в этом ничего смешного.

Но я пропустила это мимо ушей. Что на такое ответишь? Да и отвечать в тот момент я была не в состоянии. Утирая выступившие слезы, я все-таки попыталась донести до оборотня свое видение проблемы:

— Для меня недопустима сама мысль о том, что кто-то будет всю жизнь решать за меня, не учитывая мои желания.

— Ада, а что плохого в том, что я хочу всю жизнь заботиться о тебе?

— Плохого-то может и ничего. Но я так жить не хочу и не буду.

Опять услышала злобное рычание, но оборотень смог сдержать себя. Видела, что собирался вскочить, даже ноутбук отложил. Но остался на кровати.

— Я привык, что мне подчиняются, — тяжело вздохнул мужчина.

— И не спорят, — добавила я. — Это я поняла. Но тебе придется научиться учитывать мое мнение, интересоваться им и советоваться, если ты не хочешь, чтобы я попыталась снова сбежать от тебя.

— Ты мне угрожаешь? — нехорошо прищурился мужчина.

— Просто ставлю перед фактом, — сообщила я, полностью проигнорировав опасные сигналы.

— А ты не думала, что я могу просто запереть тебя? Могу сделать так, что ты никогда уже не выйдешь за территорию коттеджного поселка?

Значит, угрозы, да, дорогой? А вот этого я действительно очень боялась. Стоило лишь представить себе такую жизнь, как я расплакалась. Тут даже не поможет то, что любимый человек рядом.

— Ада, малышка, ну что ты? — опять не заметила, как оказалась в объятиях этого несносного мужчины. Когда только успел? — Не сделаю я этого.

— Еще добавь «обещаю» или «клянусь», — заметила я, чуть успокаиваясь, — и я тебе сразу поверю.

Услышала ставшее традиционным, укоризненное:

— Ада-а.

— Чего ты хочешь? — все-таки додумался спросить у меня мой драгоценный и недалекий мужчина.

— Хочу, чтобы ты перестал принимать решения, не поинтересовавшись моим мнением. Ты не можешь знать, что для меня лучше, а что нет, — я указала на метку. Кстати, в ванной комнате я ее долго рассматривала. Вполне себе терпимо. Думала, будет смотреться намного хуже.

— Можно подумать, что ты недовольна тем, что мы теперь вместе? — скептически произнес Волжанов.

— А это, как посмотреть.

— Ада-а.

— Что Ада? Антон, я все понимаю. Ты считаешь себя неотразимым и даром Богов. Ты мне даже нравишься. Но это ничего не значит, я совсем не чувствую себя счастливой.

— Совсем? — нахмурился мужчина.

— Может быть в редкие моменты.

— Я попробую, девочка моя. Не буду даже обещать, что у меня получится, но попробую. Я так понимаю, что просить тебя указывать мне на ошибки не стоит, сразу закатишь скандал? — я лишь кивнула. — Вот не думал, что ты такая склочная, — уже улыбаясь, добавил он. Я вот тоже как-то раньше за собой тяги к скандалам не замечала. Считала себя очень спокойной и покладистой. — Но прошу, перестань мне каждый раз угрожать своим уходом. В паре это просто невозможно или ты желаешь, чтобы я подох от тоски?

— Я не понимаю.

— Я как-то иногда забываю, что ты — обычный человек. Видишь ли, милая, до привязки я еще мог бороться с желаниями своего волка видеть тебя рядом, но после того, как поставил метку — ты стала для меня единственной. Единственной не только в плане верности. Другие женщины мне теперь не просто неинтересны, а стали раздражать. В самом широком плане. Я не знаю, как тебе объяснить. Обычно, если один из оборотней, состоявший в паре, умирает, второй следует за ним в ближайшие полгода-год.

Вероятно, мои глаза округлились. Не представляла, что у них все так серьезно с этой парностью. Теперь хотя бы отчасти становилось понятно, почему Антон так бесился.

— Оборотни всегда заботятся о своей паре, делают для нее все возможное и невозможное. Поэтому для меня странно слышать, что тебе может быть плохо рядом со мной. Ты пока не понимаешь этого, но я готов для тебя на все. На все, Ада. Буквально. Я убью для тебя, прогнусь. Я сойду для тебя с ума.

Он опять замолчал. Вероятно, давая осмыслить услышанное. А мне понравилось, как прозвучала последняя фраза:

— Я сойду для тебя с ума.

Гораздо звучнее и эффектнее, чем я люблю тебя. Хотя, последнее тоже надеюсь когда-нибудь услышать.

— Но ты не оборотень. Есть у меня в стае несколько пар оборотень-человек. Мне раньше казалось, что у них никаких проблем не возникает. Все люди спокойно воспринимают новую жизнь, привыкают к нашим законам. Но ты… Я точно не знаю, как ты себя поведешь. Ты слишком красива. При одной мысли, что рядом с тобой будет вертеться какой-то мужчина, волк начинает сходить с ума от ревности.

— А ты? — не удержалась от вопроса.

— И я. Мы единое целое. Но моя вторая сущность — это как внутренний голос. А когда она активно рычит или мечется, это мешает человеческой, которой тоже не нравится происходящее, держать себя в руках. Понимаешь?

Я кивнула, хотя не понимала до конца, если признаться честно.

— Но ты же понимаешь, что на работе я буду часто встречаться с мужчинами?

— Никаких эскорт-услуг, Ада. Неужели считаешь, что я позволю своей жене торговать со… своей внешностью?

— Хорошо. Я не собираюсь спорить по поводу эскорт-услуг, хотя мне останется доработать еще около трех недель после окончания твоего контракта.

— Я выкуплю эти чертовы три недели сразу же, как вернемся.

— Антон, но я ведь в университете постоянно встречаю мужчин и после его окончания не собираюсь быть домохозяйкой.

Опять услышала тихое недовольное рычание.

— Если ты не будешь меня намеренно провоцировать, я с этим как-нибудь смирюсь. Но ты уверена, что хочешь работать? Я достаточно обеспечен, чтобы ты ни в чем могла себе не отказывать.

— Антон, работают не только для того, чтобы себя обеспечить, но и для того, чтобы самореализоваться. Ну, и что ты так вздыхаешь?

— Размышляю о том, насколько проще было бы жить, если бы ты была обычной шлюхой, которую интересуют исключительно деньги, а не возвышенные материи.

Вот же. Я легонько, чтобы не ушибиться, ударила Антона по плечу.

— Расскажи, что я должна чувствовать из-за парности?

— Пойдем покатаемся? — поинтересовался оборотень. — Кровать и ты в моих объятиях не располагают к длительным беседам. Особенно на такие темы. И я уже арендовал машину.