Утверждение об использование алмазов, добытых СГУ МВД, в промышленности, прежде всего оборонной, давно стало общим местом. Этот тезис повторяется практически во всех публикациях, посвященных истории уральских алмазов, причем его разделяют как профессионалы алмазной отрасли, так и публицисты и историки.

В. А. Штыров (президент АЛРОСА в 1996–2002 годах) в интервью «Российской газете» утверждал: «После начала „холодной войны“ в 1946-м, когда Запад прекратил поставки стратегического сырья в СССР, мы испытывали огромную нужду в алмазах. Прежде всего для оборонной промышленности. В СССР же были известны лишь небольшие россыпные месторождения драгоценного камня на Урале».

А. Д. Кириллин (президент АЛРОСА в 1993–1995 годах) писал: «Алмазы Урала отличались достаточно высоким качеством и повышенным количеством ювелирных кристаллов округлой формы. Хотя здесь и не было крупных открытий, но факт нахождения месторождения побудил страну, нуждающуюся в алмазах не только ювелирного класса, но и технических сортов, необходимых для развития промышленного производства и прогресса техники, начать целенаправленные их поиски на перспективных с точки зрения геологической науки районах».

Д. Н. Колчеманов, генеральный директор ОАО ВНИИАЛМАЗ, отмечал: «Организованная во время войны на россыпных месторождениях Урала промышленная добыча алмазов могла удовлетворить лишь очень незначительную долю потребности страны в этом стратегическом сырье. Остальное приходилось покупать за рубежом, где было мало желающих его нам продавать».

Авторский коллектив монографии «Мировой алмазный рынок» также придерживается сходной позиции: «Интерес к алмазам возрос в нашей стране в конце 30-х годов, когда началась индустриализация страны, где потребовались алмазы в промышленности, металлообработке, машиностроении и для этого стало необходимым приобрести их за валюту в других странах. Тогда-то и вспомнили о древних находках алмазов на Урале, и было решено и организовано проведение поисковых исследований в этом регионе с привлечением научных сил и производственников».

Подобных цитат можно привести десятки, если не сотни. Но ни один (подчеркнем — ни один!) автор не сообщает, где конкретно, в какой именно промышленности, сколько и в каком качестве использовались уральские алмазы в рассматриваемый период. Сегодня у нас есть возможность восполнить этот досадный пробел.

«Секретно.

Экз. № 1.

Начальнику Специального главного управления МВД

СССР генерал-лейтенанту товарищу Харитонову.

Согласно постановлению Совета министров Союза ССР № 1160-580с СГУ МВД выделено для научно-исследовательских работ 30 карат технических алмазов из текущей добычи управления „Уралалмаз“.

Из выделенного количества разрешаю выдать технические алмазы:

Уральскому филиалу института „Механобр“ для проведения работы по флотации алмазов — 5 карат.

Институту „Нигризолото“ для работ по утвержденному плану — 10 карат.

Управлению „Уралалмаз“ для научно-технических работ — 15 карат.

Министр внутренних дел Союза ССР

генерал-полковник Круглов.

17 мая 1951 г. № 2796с/к».

Итак, в «промышленность» в 1951 году «Уралалмаз» отгрузил 30 карат, что составляет 0,64 % от уровня годовой добычи (4682 карата). Судя по всему, такой «аттракцион невиданной щедрости» был нормальной практикой для «Уралалмаза». Согласно совершенно секретной справке «О потребности в отечественных алмазах для производства научно-исследовательских работ в 1949 году» из добычи «Уралалмаза» предполагалось выдать:

— Институту физики Академии наук — 10 карат;

— Московскому Горному институту — 10 карат;

— Институту «Механобр» — 4 карата;

— Уральскому филиалу института «Механобр» — 6 карат.

Итого — все те же 30 карат. И даже этот мизер должен был быть возвращен обратно «по окончании работ» в «Уралалмаз»! Правда, позже аппетиты «промышленности» возросли: «Предложения МВД СССР в проект постановления Совета министров СССР» предполагали «разрешить Министерству внутренних дел СССР передать научно-исследовательским организациям 50 карат алмазов из добычи „Уралалмаза“ для проведения исследовательских работ по алмазам».

Обратим внимание на ранг документов: для того, чтобы передать из добычи «Уралалмаза» 30–50 карат алмазов научно-исследовательским организациям, требовалось секретное постановление Совета министров СССР!

Даже страшно представить, с каким грифом и на каком уровне должна была бы оформляться передача, скажем, 1000 карат какому-нибудь заводу № 45 Министерства авиапромышленности… Но нет таких документов, не поставлял «Уралалмаз» сторонним организациям ничего, кроме жалких нескольких десятков карат в год, да и те спустя некоторое время возвращались обратно в СГУ МВД. Вся добыча «Уралалмаза» уходила в спецотдел МГБ к товарищу Баулину. Так, может быть, полковник Баулин собственной рукой утолял алмазный голод бурно растущей советской оборонной индустрии? В конце концов, он сам писал в 1981 году про «небогатые уральские россыпи» — единственный, по его словам, источник алмазов для народного хозяйства и обороны страны.

Но, прежде чем ответить на этот вопрос, нам нужно понять — где и как использовались алмазы в промышленности СССР в интересующий нас период, какие именно алмазы были для этой промышленности нужны и в каком количестве.

Под «техническими алмазами» в горной промышленности в широком смысле понимаются любые добытые алмазы, не годящиеся для ювелирной обработки. Существует множество факторов, благодаря которым алмаз попадает в категорию «технические»: это могут быть многочисленные трещины, обильные включения графита и других минералов, слишком насыщенный и неравномерно распределенный цвет и т. д. Причем из-за возникновения новых тенденций в ювелирной моде и совершенствования технологий огранки состав «технических алмазов» может меняться. Например, до 90-х годов ХХ века, когда ювелирный дом Grisogono ввел моду на «черные бриллианты», алмазы, насыщенные включениями графита до состояния полной непрозрачности, однозначно относились к «техническим», а теперь эти «черные бриллианты» являются хитом ювелирного рынка. Совершенствование технологий огранки в Индии в последней трети ХХ века позволило вывести на рынок так называемый «индийский товар» — мелкие низкокачественные бриллианты, изготовленные из алмазов, которые ранее также относили к «техническим» или пограничным (околоювелирным) сортам. В целом из общего объема добываемых природных алмазов технические сорта составляют сегодня около 50 %. В рассматриваемый период доля технических алмазов в общем объеме добычи составляла около 75 %.

В обрабатывающей промышленности под «техническими алмазами» понимаются отсортированные по определенным критериям кристаллы, предназначенные для использования в составе широкой номенклатуры алмазного инструмента: специализированных паст, порошков, шлифовальных кругов, карандашей для правки дисков, сверл, фильер, хонинговальных брусков, алмазных пил, буровых коронок и т. д.

К началу рассматриваемого периода история создания и применения алмазного инструмента насчитывала всего около 15 лет, но эффективность его была такова, что машиностроение, особенно — двигателестроение, уже не в состоянии было без него обходиться.

Впервые алмазный инструмент начал широко применяться в промышленности в 30-х годах ХХ века. Вначале это были порошки и пасты для шлифовки оптики. В 1927 году германская компания «Крупп» запатентовала материал WIDIA (wie diamant — как алмаз), представлявший собой агломерат карбида вольфрама и кобальта. Режущий инструмент, изготовленный из этого материала, совершил революцию в металлообработке — скорость и чистота резки самых твердых сталей возросли на порядки. Но затачивать резцы из WIDIA можно было только алмазным инструментом.

Практически одновременно немецкие машиностроительные фирмы создают и внедряют технологии и алмазный инструмент для «финишного хонингования», позволяющего увеличивать ресурс поршневых двигателей внутреннего сгорания в несколько раз. Вторая мировая война справедливо именуется «войной моторов», и военный потенциал армий сражающихся сторон во многом определялся качеством двигателей боевых кораблей, танков, самолетов. Алмазный инструмент позволял создавать самые совершенные образцы таких моторов.

Немцы были пионерами в создании алмазного инструмента, но и остальные участники предстоящей битвы быстро оценили его возможности. В 1939-м и 1940 годах мировая добыча технических алмазов составила 10,5 и 11,2 млн карат соответственно. Это в три с лишним раза превосходило результат 1933 года. Впервые в истории мирового алмазного рынка объем продаж технических алмазов по стоимости стал сравним с объемом продаж алмазов ювелирных.

В апреле 1935 года между СССР и Германией был заключен кредитный договор на 200 млн марок. Это был связанный кредит — на эту сумму Советский Союз должен был получить промышленное оборудование (в частности — более 1100 современных металлорежущих станков), необходимое, прежде всего, для развития военно-промышленного комплекса. По этому и другим аналогичным кредитам, а также по прямым закупкам СССР получил громадный парк немецких металлообрабатывающих станков, только в 1940 году и начале 1941 года объем поставок составил 6430 штук.

Первые партии этого оборудования стали устанавливать на оборонных предприятиях Москвы и Ленинграда в 1936 году. Для заточки резцов, правки шлифовальных кругов и т. п. станки были укомплектованы алмазным инструментом, без которого работать не могли. Эффективность алмазного инструмента была поистине революционной:

«Если инструментом из самых твердых сплавов можно обработать 40 деталей из магниевой бронзы, то алмазный резец в состоянии обработать 3000 таких же деталей, или почти в 80 раз больше. При обработке сплавов с большим содержанием кремния это соотношение выражается уже как 6 к 300 и показывает, что алмазный резец может обработать в 5000 раз больше деталей, чем резец, сделанный из твердого сплава».

«Одним алмазным кругом можно заточить, отшлифовать и довести в 5–6 раз больше резцов, фрез, протяжек, разверток и других твердосплавных инструментов, чем безалмазными инструментами… Трудоемкость при алмазной доводке по сравнению с доводкой карбидом бора снижается до 8 раз. При этом стойкость полученного после алмазной обработки инструмента повышается по сравнению с обычной в 2–4 раза…»

Исчерпывающее представление об областях применения и требуемом качестве алмазов в 1950-е годы в СССР дает классификация, приведенная в монографии «Алмазные инструменты для машиностроительных заводов». Она включает 14 групп:

1. Карбонадо и балласы весом от 0,05 и более карат. Алмазы карбонадо используются для бурения горных пород, а балласы — для правки шлифовальных кругов.

2. Алмазы для различных испытательных приборов, в том числе: для наконечников к приборам Роквелла, для пирамид к приборам Виккерса весом 0,21–0,3; 0,31–0,4; 0,41–0,5; 0,51–0,6 карата в каждом сорте (для приборов типа Роквелл дополнительный размер 0,18–0,2 карата) и для наконечников к приборам Шора весом 0,15–0,25 карат.

3. Алмазы для волочения весом 0,12 и более карат.

4. Алмазы для резки стекла с использованием естественных режущих ребер весом 0,02–0,17 карата и искусственных режущих ребер, получаемых после огранки алмаза весом 0,02–0,2 карата.

5. Алмазы для правки шлифовальных кругов весом 0,15 и более карат.

6. Алмазы удлиненной формы для изготовления резцов, сверл, игл и других инструментов, различного веса.

7. Алмазы удлиненной формы для изготовления выборочных сверл (пойнтс пиленый или колотый, натуральный) весом 0,05–0,85 карата.

8. Алмазы для изготовления различных инструментов весом 0,4 и более карат.

9. Алмазы, пригодные для огранки (ювелирные), разделяются на 7 подгрупп по цвету весом 0,21 и более карат.

10. Алмазный борт: для мелкоалмазных буровых коронок; для алмазно-металлических карандашей; для обработки волок, технических камней, кварца, оптического стекла; для изготовления алмазной пудры.

11. Алмазная пудра (алмазные порошки) различной зернистости.

12. Алмазы для накладных камней к хронометрам весом от 0,12 до 0,6 карат.

13. Алмазы для изготовления резьбошлифовальных инструментов весом 0,08–0,3 карат.

14. Алмазы для правки специальных шлифовальных кругов весом 0,02–0,2 карат.

Основная масса технических алмазов (до 90 %) в рассматриваемый период применялась для правки шлифовальных кругов, для шлифования и заточки режущего инструмента из твердых сплавов.

Алмазные технологии были поистине прорывными, но требовали производственной культуры существенно более высокой, чем в среднем обладал советский промышленный персонал. Показательны в этом плане воспоминания Б. Ф. Данилова, известного советского рационализатора, изобретателя и энтузиаста алмазного инструмента, относящиеся к 1941 году:

«Однажды среди упаковок я увидел небольшую квадратную коробку, в которой был кружок диаметром 160 миллиметров, похожий на обыкновенные заточные круги. На коробке была проставлена стоимость вещицы — 1000 долларов. Я был удивлен. Порылся в вате, которой был обложен кружок, но больше ничего не нашел. Приглядевшись, я обнаружил, что весь круг насыщен мелкими алмазными зернами. Цена говорила о том, сколько потребовалось человеческого труда, чтобы его сделать. Первая моя попытка использовать посылку по назначению не принесла успеха. Тысячедолларовый круг, посаженный на место трехрублевого карборундового круга, только засаливал твердосплавный резец. Заточка не удавалась. Только после ряда неудач я понял, что нужно увеличить скорость вращения алмазного круга в 8–10 раз, а резец из твердого сплава предварительно ободрать на обычном карборундовом кругу. Твердый сплав стал затачиваться очень быстро. Мне даже казалось, что я слышу характерное шипение, с которым алмазные зерна съедают слой твердого сплава. Под микроскопом я увидел совершенно прямую режущую грань резца, острую как бритва. Поставил резец на станок и с большой скоростью (700 метров в минуту) обработал кучу деталей в течение двух смен, ни разу не перетачивая резца. Так я впервые узнал на практике, что такое алмазный инструмент и что он может дать нам, станочникам. Конечно, тогда я даже смутно не представлял себе, какую революцию совершит алмаз во всех отраслях промышленности через пятнадцать лет».

Этот фрагмент из мемуаров Данилова обычно приводится в качестве примера выдающейся эффективности алмазного инструмента, что, безусловно, верно. Но это также прекрасная иллюстрация организационного и технологического бедлама, характерного, увы, для отечественного производства. Дорогостоящие импортные комплектующие случайно обнаруживаются, без четких инструкций и описаний, специалист (причем из лучших) вынужден экспериментировать с ними на свой страх и риск… Немудрено, что во многих документах, связанных с импортом и распределением технических алмазов и алмазного инструмента, требование строжайшего учета и контроля проходит «красной нитью».

«Секретно.

Снятие копий категорически воспрещается.

Приказ министра станкостроения СССР № 44-с.

Москва 3 февраля 1950 года.

Об упорядочении отпуска и хранения драгоценных металлов и драгоценных камней.

Совет министров Союза ССР постановлением № 286-91-с от 21 января 1950 года внес изменение в постановление Совета министров Союза ССР от 21 июля 1948 года № 2706–1109:

<…>

2. Прекратить, начиная с 1 июня 1950 года, отпуск драгоценных металлов и алмазов министерствам и ведомствам, не имеющим соответствующей оборудованной производственной базы для изготовления… алмазных наконечников к испытательным приборам, стеклорезов, буровых коронок, фильер и алмазно-металлических карандашей».

Между тем импортное оборудование, требующее высокой технологической культуры (включая грамотное использование дорогостоящего алмазного инструмента) было основой основ как «сталинской индустриализации», так и послевоенного развития промышленности. Вот, к примеру, фрагмент заводской заявки (секретной, разумеется) на поставку технических алмазов, датированной 31 января 1950 года:

«Просим учесть, что из 19 единиц оборудования (основное и вспомогательное производство), на которых разрешено применение алмазных изделий, подавляющее количество является специальным, предназначенным для шлифовки профильных поверхностей, а именно:

— зубошлифовка (станки фирмы „Вотан“ и „Найльс“, на первом работает одновременно 3 алмаза, на втором — 2;

— шлицешлифовальный фирмы „Рейнекер“ (3 алмазных карандаша);

— затыловочные фирм „Д. Браун“ и „Мичиган“ — по одному алмазному карандашу;

— зубошлифовальный для конических колес фирмы „Глисон“ (одновременно работают 3 алмазных зерна);

— червячношлифовальный фирмы „Клингельнберг“ (одновременно работают 2 алмазных карандаша);

— резьбошлифовальный фирмы „Линднер“ (один алмазный карандаш)».

Картина типичная для советского машиностроения тех лет: станки немецкие и американские, поставленные по довоенным контрактам, ленд-лизу, по репарациям. Алмазный инструмент — необходимое технологическое звено. И заводу нужны не абстрактные технические алмазы, а инструмент, предназначенный для конкретных моделей станков. Заявка адресована начальнику ОРГАЛМАЗ — Всесоюзной организации, созданной в августе 1947 года с целью «контроля над распределением и использованием алмазов и алмазных инструментов, закупаемых за рубежом». Ну а где же еще было взять комплектующие к станкам фирм «Мичиган» и «Клингельнберг»?

Сколько же технических алмазов потребляла сталинская промышленность в интересующий нас период? На этот вопрос можно ответить довольно точно.

В феврале 1940 года народный комиссар тяжелого машиностроения В. Малышев предоставил А. Микояну подробную справку по потреблению технических алмазов:

«Народный комиссариат

тяжелого машиностроения.

Секретно.

11. II.1940.

В Экономический совет при СНК СССР

т. Микояну А. И.

Промышленное потребление технических алмазов в СССР за последние годы составило: в 1937 г. на 2,5 млн зол. руб., в 1938 г. — на 3,23 млн зол. руб., в 1939 г. — на 2,063 млн зол. руб.

Импорт алмазов производится в основном из Англии (южно-африканские алмазы) и частично из Голландии.

Основными потребителями технических алмазов являются Наркомат авиационной промышленности, который использовал в 1939 г. алмазов на сумму 759 тыс. зол. руб., что составляет 36,7 % общего потребления; Наркомат среднего машиностроения использовал в 1939 г. алмазов на сумму 495,700 зол. руб. — 24 % общего потребления и т. д.

По видам применения потребность в алмазах распределялась следующим образом: на правку шлифовальных кругов — 58 %, для волочения проволоки — 24 %, для буровых работ — 7,5 %, для резки стекла — 7 %, для лабораторных приборов — 3,5 %.

Потребность промышленности в технических алмазах на 1940 г. исчисляется на сумму 3,5 млн зол. руб.».

Курс доллара США к инвалютному (золотому) рублю был в эти годы 1 : 5,3. Один карат технических алмазов сорта «Борт» стоил около 2,5 доллара. Таким образом, потребность промышленности СССР в технических алмазах на 1940 год нарком В. Малышев оценил в 264 151 карат.

В годы Великой Отечественной войны потребление технических алмазов промышленностью СССР существенно упало. В 1946 году на стол А. Микояна, который осуществлял координацию работ по подготовке постановления «О развитии отечественной алмазной промышленности», легла секретная «Справка о потреблении и производстве алмазов», в которой сообщалось:

Вячеслав Александрович Малышев

«Среднегодовое потребление технических алмазов промышленностью Союза ССР, по данным Министерства внешней торговли за 1941–1945 годы, фактически составило 109,6 тыс. карат, в том числе:

а) алмазы „Карбонадо“ для бурения — 1600 карат при стоимости одного карата размером 1–2 карата 70–75 долларов по справочным ценам на 19 августа 1946 года;

б) алмазы „Бортс“ (средний размер) для правки абразивных кругов и инструмента — 32 тыс. карат при стоимости за один карат 24–26 долларов;

в) алмазы „Борт“ (алмазная крошка) для алмазных карандашей, абразивных кругов и др. — 76 тыс. карат при стоимости размером 4–6 штук за карат — по 2,5 доллара за карат и размером 50–200 штук на карат — по 2,75–3,25 доллара за карат.

Вся потребность народного хозяйства обеспечивается лишь поставками с импорта».

Относительно невысокое потребление технических алмазов советской оборонной промышленностью в годы войны подтверждается перепиской ведущих промышленных наркоматов:

«Народный комиссар вооружения Союза ССР.

5. I.1943.

№ М-9/201.

Москва.

Заместителю председателя Совета народных

комиссаров Союза ССР

товарищу Микояну А. И.

Заводам НК Вооружения для правки кругов, резьбошлифовки и резки стекла требуется на 1 квартал 1943 г. 5000 карат алмазов и алмазной крошки, согласно следующему расчету.

1. Алмазной крошки „Бортс“ для применения на оптических заводах и для изготовления алмазно-металлических карандашей — 3750 карат.

2. Алмазов технических для изготовления наконечников к приборам Роквелла, правки и резьбошлифовки — 1250 карат.

Прошу вашего распоряжения отпустить НК вооружения указанное количество алмазных изделий.

Д. Устинов».

Дмитрий Фёдорович Устинов

5000 карат в квартал, или 20 000 карат в год — таков объем потребления технических алмазов наркоматом, игравшим одну из главных ролей в оборонной промышленности страны и включавшим 35 артиллерийских, патронных и оптических заводов.

Парадоксальное, на первый взгляд, интегральное падение потребления технических алмазов в годы войны объясняется как резким падением промышленного производства из-за остановки и последующей эвакуации заводов из западных областей СССР в первой фазе военных действий, так и мощным вливанием импортных станков по программе ленд-лиза, изначально укомплектованных необходимым алмазным инструментом. Последний фактор позволил быстро развернуть производство технологически более сложных, чем довоенные, образцов вооружений, не отвлекаясь на разработку собственного алмазного инструмента. Так, М. Барятинский отмечал:

«На всех предприятиях танковой промышленности даже в июле 1943 года имелось только 29 координатно-расточных станков. Собственное производство не покрывало дефицита, так как из 115,4 тыс. станков, изготовленных в СССР с 1941-го по 1942 год, абсолютное большинство было универсальными. Сложные же станки-автоматы и до войны закупались по импорту. Во время войны выручили союзники: из США в СССР поступило 38,1 тыс. станков, из Великобритании — 6,5 тыс. Указать полную их номенклатуру не представляется возможным, но, например, только завод № 183 в течение войны получил 6- и 8-шпиндельные автоматы фирмы „Буллард“, агрегатные станки и автоматы „Кон“, „Нью-Бритен“, токарные многорезцовые станки „Рид“, „Фей“, „Лодж“, „Шпилей“, фрезерные „Цинциннати“, зубодолбежные „Сайке“, шлифовальные „Хилд“ и „Лендис“, револьверные „Вернер-Свезей“, гайконарезные „Машинери“. Уникальную установку для закалки токами высокой частоты поставила американская фирма „Кренкшафт“, хонинговальные станки для обработки деталей КПП изготовила фирма „Барелл-Дрилл“… Американский инженер, посетивший в конце 1945 года Сталинградский тракторный завод, обнаружил, что половина станочного парка этого предприятия была поставлена по ленд-лизу».

Алмазный инструмент (комплектующие к американским и британским станкам) в справке для Микояна по потреблению технических алмазов отражения, естественно, не получил, поскольку оценивать его поставки в каратах просто невозможно. Но похоже, что во время войны СССР не только не испытывал ни малейшего дефицита в технических алмазах и алмазном инструменте, но и активно запасал этот стратегический импортный товар впрок. Так, Р. Юзмухаметов приводит любопытные данные о поставках технических алмазов по ленд-лизу:

«В течение Второй мировой войны, за период с октября 1941-го по март 1946 г., Англия предоставила СССР в качестве военной помощи технических алмазов на сумму 1424 тыс. английских фунтов стерлингов. При ориентировочной цене 2 карата за один фунт количество предоставленных алмазов определяется примерно в 2800 тыс. карат, или 620 тыс. карат в год, что составляло около 5 % расхода технических алмазов в США в военные годы».

Разница между фактическим потреблением, указанным в справке для Микояна, и поставками алмазов по ленд-лизу показывает, что СССР за годы войны создал значительный запас (свыше 2,5 млн карат) технических алмазов. И это не считая алмазного инструмента, поступившего вместе с ленд-лизовскими станками, и трофейных алмазов и алмазного инструмента, захваченных на хорошо оснащенных машиностроительных предприятиях Германии, Чехословакии, Австрии и Венгрии. К этому можно добавить и некоторое количество мелких низкокачественных бриллиантов, конфискованных и скупленных у населения, не имеющих большого экспортного потенциала, но вполне пригодных для использования в промышленности.

Таким образом, к началу «холодной войны» СССР обладал запасом технических алмазов, позволявшим удовлетворять потребности индустрии в течение как минимум 5 лет безо всякого импорта даже при двух-трехкратном росте потребления по сравнению с военными годами. Но и такой немалый резерв советскому руководству представлялся недостаточным, и закупки на внешнем рынке продолжались просто фантастическими темпами.

Так, в сентябре 1952 года заместитель министра внешней торговли СССР С. Борисов писал Микояну:

«Министерство внешней торговли.

21 сентября 1952 г.

Секретно.

Заместителю председателя Совета министров

Союза ССР товарищу Микояну А. И.

Задание правительства о закупке технических алмазов на 1952 год на сумму 17,0 млн рублей Минвнешторгом выполнено по сумме полностью, а по количеству с превышением на 17 %.

В настоящее время имеется возможность продолжать закупки технических алмазов подходящего для нас ассортимента.

Минвнешторг считает целесообразным использовать эту возможность и дополнительно закупить в 1952 году техалмазы, необходимого для нас ассортимента, на сумму 3,0 млн рублей, оплатой за счет кассы Госбанка.

Данное предложение согласовано с министром финансов СССР тов. Зверевым.

Прошу рассмотреть прилагаемый проект распоряжения Совета министров СССР.

Заместитель министра внешней торговли

С. Борисов».

Соответствующее распоряжение Совета министров СССР № 25039-рс было подписано Сталиным 26 сентября 1952 года.

В секретной справке «О закупке технических алмазов…», адресованной Микояну и подписанной и. о. председателя В/О «Союзпромэкспорт» К. Савицким, указано, что только в 1952 году фактически закуплено 315,9 тыс. карат. Это как минимум вдвое больше фактического годового потребления технических алмазов промышленностью СССР.

Такие избыточные закупки технических алмазов осуществлялись в послевоенный период до середины 1950-х годов. Исчерпывающую картину результата этого импортного «пиршества» дает письмо министра финансов СССР Зверева от 26 апреля 1952 года:

«Совершенно секретно.

В бюро Президиума Совета

министров Союза ССР.

Постановлением Совета министров СССР от 19 ноября 1951 года № 4815-2064сс об экспортно-импортном плане предусмотрен импорт алмазов в 1952 году на сумму 7 млн рублей.

Министерство внешней торговли заканчивает закупку алмазов на указанную сумму в мае 1952 года.

При выполнении Министерством внешней торговли поставки алмазов по согласованной спецификации потребность промышленности в дефицитных сортах алмазов, исходя из потребности в них на 1952 год, с ежегодным увеличением на 10 процентов, и с учетом наличия будет обеспечена: для волочения проволоки — на 6 лет, для испытательных приборов — на 7 лет и в алмазной крошке, применяющейся для бурения, правки шлифовальных кругов, обработки часовых камней, оптического стекла и алмазных фильер, — на 8 лет.

В целях повышения запаса вышеуказанных сортов алмазов считаю целесообразным увеличить импорт алмазов в 1952 году на сумму 10 млн рублей, что обеспечит потребность в алмазах для волочения проволоки на 7 лет, для испытательных приборов — на 9 лет и в алмазной крошке — на 9 лет.

Наличие других сортов алмазов в Государственном хранилище обеспечивает потребность промышленности в них на 10–15 лет.

Прошу обязать Министерство внешней торговли импортировать за счет кассы Госбанка СССР в 1952 году в дополнение к количествам, предусмотренным экспортно-импортным планом, алмазы на сумму 10 млн рублей.

Проект постановления Совета министров СССР, согласованный с министром внешней торговли т. Кумыкиным, прилагается.

А. Зверев».

Предложение Зверева было принято, и 3 мая 1952 года Сталин подписал распоряжение Совета министров СССР № 1053-рс о дополнительной закупке алмазов за рубежом на сумму 10 млн рублей.

После смерти Сталина масштабные закупки технических алмазов продолжались — вплоть до поступления алмазов из коренных якутских месторождений:

«Министерство металлургической

промышленности.

15 июня 1953 г.

№ 2117сс.

Москва.

Сов. секретно.

Заместителю министра — т. Ломако.

Главметалсбыт — т. Василенко.

Главзолото — т. Харитонову.

Предлагаю принять к руководству постановление Совета министров СССР от 12 июня 1953 г. № 1486-590сс, которым обязано Министерство внутренней и внешней торговли СССР закупить в 1953 году в капиталистических странах сверх количеств, предусмотренных планом на 1953 год, меди 9 тыс. тонн на сумму 33 млн рублей, свинца 10 тыс. тонн на сумму 12 млн рублей и технических алмазов на сумму 10 млн рублей.

Министр металлургической промышленности

И. Тевосян».

Приведенные документы заставляют категорично утверждать: ни в 1930-е и 1940-е годы, ни во время войны, ни в послевоенный период СССР не испытывал ни малейших трудностей с импортом технических алмазов. Более того, этот импорт был перманентно избыточным и позволил СССР создать огромный стратегический запас алмазов, покрывающий потребности промышленности на много лет вперед.

Этот вывод позволяет должным образом скорректировать целый ряд заблуждений, неточностей и спекуляций, увы, распространенных в научной литературе, посвященной отечественной алмазной индустрии. Так, например, В. В. Тесленко отмечает:

«Попытки наладить регулярный легальный импорт алмазов были неудачными: в условиях военно-политического противостояния СССР и стран Запада, а затем „холодной войны“ зарубежные поставщики алмазов, и в первую очередь „Де Бирс“, отказывались торговать с СССР.

Другим источником алмазного инструмента были бриллианты Гохрана: их выковыривали из конфискованных ювелирных украшений и пускали на переогранку. Секретный гранильный цех располагался в центре Москвы, недалеко от Пушкинской площади».

Насчет «неудачных попыток» легального импорта — явное заблуждение. А вот использование бриллиантов Гохрана для промышленных целей имеет под собой документальную основу:

«Министр машиностроения

и приборостроения.

21. Х.1947.

Секретно.

Совет министров ССР.

Товарищу Сабурову М. З.

Для обеспечения выполнения задания правительства по выпуску морских хронометров для министерства вооруженных сил СССР, требуются накладные камни алмаза „Роза“.

Накладной камень служит подпятником под постоянно вращающейся осью механизма, который изготовляется по первому классу точности.

В счет выделенных Министерству машиностроения и приборостроения 50 карат технических алмазов, в соответствии с постановлением Совета министров от 19.IX.47, прошу вас обязать министерство финансов отпустить часовой промышленности 50 штук камней алмаза „Роза“, общим весом 10 карат. Остальное количество (40 карат) — отпустить алмазом „Принтос“ — „Сплиттер“.

П. Паршин».

Просьба Паршина была услышана, и 12 ноября 1947 года Молотов подписал распоряжение Совета министров СССР № 16805рс, разрешающее «отпустить Министерству машиностроения и приборостроения 10 карат алмазов „Роза“ в счет технических алмазов». Это распоряжение адресовалось Министерству машиностроения и приборостроения, Министерству финансов СССР и Министерству внутренних дел СССР, в состав которого входил в то время Гохран.

«Роза» — это старая форма огранки бриллианта, при которой нижняя часть камня выполняется абсолютно плоской. Такой бриллиант идеально подходит на роль подпятника (упорного подшипника), предназначенного для восприятия осевых нагрузок. Для Паршина, конечно, проще было использовать в своей продукции практически готовые подшипники-бриллианты, чем ломать голову над тем, где огранить соответствующим образом алмазы, выделяемые ему по лимитам. Но этот пример вовсе не говорит о том, что алмазы были дефицитом, и именно поэтому их приходилось выковыривать из конфискованных ювелирных украшений. Дефицитом были мастера-огранщики, а алмазов министр Паршин получал столько, сколько запрашивал.

Справедливости ради нужно отметить, что жалобы на «дефицит технических алмазов» встречаются в рассматриваемый период в профильной переписке министерств и ведомств. Объясняется это тем, что алмазы были дорогостоящим валютным товаром, за расходом которого в сталинском СССР был установлен строжайший контроль. Мизерные, по нынешним меркам, порции в десятки карат распределялись секретными распоряжениями Совета министров, и в случае ошибок в планировании применения алмазов и алмазного инструмента директора предприятий и даже министры были вынуждены обивать пороги Госплана и Минфина с просьбой увеличить лимиты или заменить номенклатуру. Ошибки такого рода были неизбежны, кроме того, рачительный директор завода всегда старался создать запас материалов и комплектующих, что встречало противодействие контролеров (а их в алмазной сфере хватало), в результате возникали конфликтные ситуации, время от времени выплескивающиеся на страницы документов в стоны об «алмазном дефиците». И это при десятилетнем стратегическом запасе!

Так что эпизоды с использованием бриллиантов Гохрана в технических целях случались, но погоды они не делали. Это было исключение, подтверждающее правило: в алмазах для промышленности СССР никакого дефицита никогда не испытывал.

Но раз так, закономерно возникает вопрос: зачем нужно было организовывать добычу на бедных уральских месторождениях? Разве могли несколько тысяч карат уральских алмазов сыграть какую-нибудь значимую роль для промышленности? При сотнях тысяч карат, свободно закупаемых за рубежом? При миллионах карат стратегического запаса, рассчитанного на много лет вперед? Конечно, стоило инвестировать деньги в геологоразведку, в надежде на открытие крупных богатых месторождений (и такие надежды блестяще оправдались — в Якутии). Стоило инвестировать в технологии производства алмазного инструмента — прогресс на месте не стоял. Но зачем было вкладываться в добычу с себестоимостью карата на несколько порядков выше мировых цен?! Да за те деньги, в которые обходился государству «Уралалмаз», можно было бы закупить за рубежом технических алмазов еще на 5–7 лет вперед, благо препятствий к этому не было никаких.

Руководствуясь этими соображениями и ориентируясь на содержание приведенных выше документов, мы вынуждены признать, что алмазы СГУ МВД СССР объективно промышленности были не нужны, и, кроме нескольких десятков карат для научно-исследовательских организаций, «Уралалмаз» ничего в народное хозяйство не поставлял. А потому из всех рассмотренных направлений использования этих алмазов остается одно — экспорт. Но, прежде чем перейти к этой весьма скользкой теме, посмотрим на проблему глазами основного противника СССР в «холодной войне».