— Сюда, на стол, — командовала Дженифер, сбрасывая жакет и одной рукой держа у шеи Фрэнсис сложенный шарф, а затем переменив руки, чтобы сохранить давление на рану.

Люк осторожно опустил обмякшее тело Фрэнсис на кушетку для осмотра пациентов, затем отступил — и почти упал на кресло-каталку дяди Уэлли.

— Уйди, мальчик мой, дай нам возможность работать, — скомандовал старик, и его лицо стало незнакомым, а глаза — острыми. Люк никогда его таким не видел. — Я подержу у раны губку… Дженни, доставай все, что тебе нужно из инструментов. — Подъехав поближе, старик взял из рук Дженни губку.

— Хирургический воротник спас ей жизнь, — заметил Люк. Дядя Уэлли искоса посмотрел на него, но ничего не сказал.

— Фрэнсис вышла на улицу, чтобы достать что-то из машины Дженифер, — объяснила Клоди: она стояла в дверях стиснув руки. — Лишь на минуту: сказала, что из ее сумочки в машине вывалились сигареты или еще что-то…

— Я позвоню, — сказал Люк и вышел в приемную, чтобы поговорить без свидетелей.

Дженифер принесла полотенца и завернула в них голову Фрэнсис и ее плечи, предложив заменить губку на марлевый тампон. Они с дядей Уэлли пытались сдержать поток крови, что хлестал из огромной раны, идущей от левого уха Фрэнсис до верха хирургического воротника, спрятанного под воротом пуловера. Пуловер был разрезан и превратился в лохмотья. Дженифер быстро обыскала свой чемоданчик, а недостающее нашла в кабинете. Она решила, что сделает все сама.

Глаза Фрэнсис раскрылись.

— Ой! — сказала она, и от ее дыхания полотенце, что покрывало ее лицо, наполовину отлетело. — Черт!

— Лежи смирно, все в порядке, — рявкнул на нее дядя Уэлли. — Вот уж заслуга полиции, так сказать. — Последнее было обращено к Люку, который уже вернулся. Клоди пошла за крепким кофе.

— Ты кого-нибудь видела, Фрэнсис? — спросил Люк.

Фрэнсис покачала головой, и кровь с новой силой полилась из раны.

— Нет, — прошептала она. — Я взяла плащ и вышла, чтобы достать кошелек и сигареты. Я открывала машину, когда кто-то схватил меня сзади, обругал меня и что-то сделал с моей… — Она замолчала: понимание пришло к ней мгновенно. — Я слышала, как что-то прошлось по моей шее, — прохрипела она. — Неужели это… это…

Дженифер поставила медицинский лоток и велела ей замолчать.

— Мне придется зашить рану, Фрэнсис. Я дам тебе обезболивающее, ладно?

— Боже милостивый и святые угодники… — пробормотала Фрэнсис. — Это игла?

— Ты же знаешь: игла. Закроешь глаза и на некоторое время забудешься, и скажи спасибо Господу, что отделалась. — Дженифер ловко ввела обезболивающее.

— Какого он был… это был мужчина? — спросил Люк из-за плеча Дженифер. Фрэнсис сказала, что это был, без сомнения, мужчина. — Ты сказала, он обругал тебя. Что именно он говорил?

— Люк, перестань, — запротестовала Дженифер. — Каждый раз, как она начинает говорить, она теряет кровь.

— Это очень важно: это и еще один вопрос, — настаивал Люк. — Что он говорил, Фрэнсис?

— Он… назвал меня сукой. Сказал: «Так-то вот, сука, это положит конец твоим проискам». Вот и все.

— Ты узнала голос?

— Нет — он был напряженным.

— Люк, пожалуйста, — сказала Дженни.

— Хорошо, хорошо, все. А, вот и они. — Люк прошел через приемную и вход для пациентов. Пэдди бежал через мокрый от дождя двор, и его лицо было белым от ярости и страха.

— Она в порядке уже, успокойся, — сказал ему Люк и обрисовал в общих чертах то, что случилось. — Дженни сейчас занимается раной. Она потеряла порядком крови и была в шоке, но теперь все хорошо.

— Люк, черт побери! — крикнул Пэдди. — Мне нужно видеть ее.

Люк сдался:

— Один взгляд из двери — и возвращайся. Нам нужно быстро ехать. — Он огляделся: — Беннет! Идите сюда!

Беннет подбежал к нему, и Люк дал ему инструкции.

— Просто убедитесь, там ли он. Не говорите ничего ему — и никому другому. Мне также нужно, чтобы кто-то проверил Центр ремесел. — Некоторое время он говорил, а Беннет записывал все в блокнот, потому что весьма скоро стало ясно, что он не в состоянии держать это все в голове. Пэдди вернулся, а Беннет как раз уходил.

— Никогда не видел так много стежков на одной ране. Проклятье! Дженифер говорит, что не хочет, чтобы шов был виден потом. Она черт, а не врачиха, Люк. — Облегчение Пэдди от известия, что Фрэнсис жива, вылилось в поток слов. — Фрэнсис сказала, что он назвал ее «разносчицей зла», или что-то в этом роде.

— Опять — «Странник зла»? — угрюмо спросил Люк.

Пэдди был изумлен:

— Ты что, думаешь, это был Болдуин?

— Я вообще не знаю, что тут думать, — зло сказал Люк. — Я думаю о двадцати вещах сразу. Все, что я знаю наверняка, — Фрэнсис была в плаще Дженифер и открывала дверцу машины Дженифер. Причем перед домом Дженифер, где он на нее и напал.

Дженифер выпрямилась и вздохнула:

— Ну, все. Готово.

Фрэнсис с упреком взглянула на нее из-за марли и бинтов, что покрывали одну сторону ее лица.

— Я несколько устала от этой жизни, Дженифер. Она выглядит красивее на страницах романов, чем в реальности. Вот почему у меня не хватает сил на визг и плач. — Говорила она с некоторым усилием, одной стороной рта.

— Да. — Дженифер пошла к рукомойнику, в то время как дядя Уэлли, работая весьма эффективно для человека в инвалидной коляске, оттирал кровь с хирургического поля.

— Когда в последний раз тебе делали инъекцию от столбняка?

Фрэнсис вздохнула и уставилась в потолок.

— Очень давно. Ну, давай, коли меня снова, мне уже начинает нравиться. Проветривает мозги.

— Фрэнсис… ты уверена, что не узнала голос мужчины, который напал на тебя? — спросила Дженифер, готовя шприц.

— Нет, — удивленно ответила Фрэнсис. — Ты думаешь, я должна быть с ним знакома?

— Конечно нет. Просто это могло бы помочь, вот и все. — Дженифер посмотрела на вымокший в крови шарф, которым она зажимала рану. Верхний свет высвечивал крошечный кусочек металла, лежавший там же. — Когда ты немного отдохнешь, я попрошу Люка и Пэдди отнести тебя наверх. Ты потеряла много крови. Тебе тепло?

— Да. Все хорошо. Спасибо.

— Я посижу здесь с нею, — сказал Уэлли. — Клоди готовит кофе или чай — или что-то там. Ты иди и взгляни, что там делает полиция. Я слышу, как они топают вокруг, будто стадо слонов. Наверняка топчут рододендроны.

Дженифер в последний раз взглянула на Фрэнсис, которая лежала бледная, но дышала ровно, и глаза ее были закрыты. Она прошла из кабинета в приемную, закрыв за собой дверь. После секундного сомнения она тихо прошла в кабинет Дэвида, включила настольную лампу и подошла к стеклянному шкафчику, в котором хранилась коллекция хирургических инструментов.

Старинный скальпель, на который она смотрела, любуясь так недавно, исчез.

Дэвид Грегсон вернулся получасом позже и с трудом въехал в ворота, заблокированные полицейской машиной. В конце концов он протиснулся и почти бегом вошел в дом.

— Что произошло? Почему здесь полиция?

Люк, совещавшийся с Пэдди в глубине холла, повернулся и подошел к нему.

— А, доктор Грегсон. Боюсь сказать наверняка, но похоже, тот же преступник напал на мисс Мерфи час назад.

— Фрэнсис? На нее напали? Тот же убийца?

— Представляется, что так, — сказал Люк. — К счастью, хирургический воротник, который она носила, остановил лезвие и не позволил нанести смертельную рану… У нее ужасный шрам через всю челюсть, и она потеряла много крови, но в основном, — кроме шока, конечно, — она в порядке. Мы только что отнесли ее наверх поспать. С нею доктор Имс.

— Я — к ней, — бросил Дэвид, отбрасывая одним тренированным движением и пальто, и портфель, и направляясь к лестнице.

Они наблюдали, как он взбегает наверх, и обменялись взглядом.

— Нужно запросить список его вызовов на эту ночь, я думаю. — Люк говорил спокойно. — И нужно, чтобы кто-то сопоставил расстояния и время.

— Правильно, — поддержал Пэдди.

— Что нового от сержанта Уитни, как она там, на фотозаводе?

— Думаю, она продвигается к цели, — доложил Пэдди. — Я бы только не хотел, чтобы она проходила через заведующего отделом кадров.

— Иначе ее не могут принять на работу, — возразил Люк. — А что у тех, кто контролирует Сэма Эшфорта, Бэрри Трита, Гордона Синклера и прочих?

— С ними сейчас разбирается Беннет. Эшфорт все еще в кафе в Центре ремесел, печет пироги на завтра; а Трит и Синклер — дома.

— А что Рэй Мосс?

— О нем пока ничего не известно.

— А Болдуин?

Пэдди посуровел:

— Он пробыл дома полчаса, а затем ушел на прогулку. Беттс упустил его… потерял его след на тягловой тропе.

Люк уставился на него:

— Ты шутишь?

Пэдди покачал головой:

— Хотелось бы — но нет, не шучу. Беннет клянется, что Беттс шустрый парень, так что Болдуин мог просто спрятаться от него.

— Приготовь людей…

— Все готово.

Люк кивнул:

— Хорошо. — Услышав шаги навстречу, он поднял голову и увидел, что Дженифер медленно спускается с лестницы.

— Как там она?

— Неплохо. Засыпает. — Дженифер внимательно посмотрела на полицейских: — Мне думается, я могу сообщить нечто для вас полезное.

— Да?

Неохотно, однако повинуясь чувству долга, она достала из кармана юбки пластиковый пакет, в который положила испачканный в крови шарф.

— Здесь крошечный кусочек металла: он вышел из раны. Думаю, что лезвие ножа ударилось о хирургический воротник и сломалось. Могут ли ваши эксперты сделать из этого заключение?

— Иногда — очень важное, — объяснил Люк, принимая пакет. — Спасибо. — Люк понимал, что сейчас должен держаться несколько отстраненно. — Я думаю, тебе полезно было бы лечь и поспать, Джен. — Он назвал ее школьным именем, чтобы она почувствовала тепло, таящееся за его официальным тоном.

Дженифер вздохнула:

— Не могу. Я должна увидеться с Марком — ты забыл? Хотя я сомневаюсь, что он все еще ждет в «Уолсэке»: он, должно быть, решил, что я раздумала ехать.

— Он уже отправился домой, — сообщил Люк.

— Откуда тебе это известно? — Она некоторое время смотрела ему в глаза, а затем в ее лице появилась растерянность: — Вы что, следите за ним?

— Да.

— Вы все еще подозреваете Марка? В убийстве его собственной матери — и других женщин тоже?

— Я подозреваю каждого, — сказал Люк. — Это моя работа. Мы уже говорили на эту тему, Джен. Я хотел бы, чтобы ты приняла это как данность.

— Я принимаю, — с раздражением ответила она, отводя со лба волосы. — Я принимаю… это просто… приходит в голову само по себе, как, помнишь, эти ужасные создания, что наскакивают на тебя со всех сторон в темноте, когда едешь в туннеле, на аттракционе.

— Туннеле Любви? — Глаза их встретились.

— Именно. Ты помнишь.

— Пойди поспи, Джен, — ласково попросил он.

— Идти спать — и позволить мужчинам вершить свои дела?

— Я не зря так на этом настаиваю, — продолжал Люк. — Кто бы он ни был, человек, напавший на Фрэнсис, несомненно, он считал, что это ты, а не Фрэнсис. — Люк специально говорил тихо, спокойно и взвешенно. — А если это так…

Дженифер в ужасе уставилась на него. Затем овладела собой.

— Да… Она была в моем плаще — и открывала мою машину.

— Все верно, — подтвердил Пэдди.

— Что бы ты сказала насчет предложения улечься в постель и оставаться там и завтра? — спросил Люк.

Она поглядела на него, ее губы дрогнули в усмешке.

— Одной, ты имеешь в виду? — и удивилась, когда увидела, как он шокирован ее словами.

— Дженифер, речь идет о покушении на убийство, — с раздражением напомнил Люк.

— Извини, Люк. Спиши на усталость. Так ты хочешь, чтобы кто-то подумал, будто жертвой оказалась я, не так ли? Какой в этом толк?

— Возможно, никакого, если это было случайное нападение. Но если не случайное, если искали именно тебя, — это даст нам выигрыш во времени.

— Но множество людей знают, что это была Фрэнсис — а не я. Дядя Уэлли, Клоди, миссис Льюис. — Она помолчала. — Дэвид.

— Да. Но все они могут помолчать, правда? — сказал Люк. — Я говорю только об одном дне, Джен. Не можешь ли ты использовать свой отдых в наших интересах?

Она глядела в пол:

— А как же пациенты?

— Разве нельзя нанять временного помощника?

— Не на такой же короткий срок…

— Я могу заменить ее на утреннем приеме, — послышался голос Уэлли из дверей. Он подкатил кресло поближе. — Может быть, я теперь вовсе не так хорош, но я смогу отличить больное горло от распухшей лодыжки. На одно утро — тем более.

— Но…

Дядя Уэлли посмотрел на нее с терпеливым обожанием.

— Дженифер, я все еще в хорошей профессиональной форм, если могу сам поставить себе диагноз. Я знаю: я никогда уже не смогу работать на полную мощность, несмотря на все ваши тупые заверения: и твои, и Дэвида, и Фрэнсис. Я решил делать вид, что верю вам, сидя в моей проклятой комнатенке, глядя в телевизор. Но я могу слушать, черт побери, а это — добрых пятьдесят процентов обязанностей врача. Если кому-то понадобится осмотр, я пошлю его к Дэвиду. В любом случае, у Кэй наметанный глаз, и уж она рассортирует посетителей. Думаю, большего, чем открыть рот — или задрать рубашку, и не понадобится завтра. Иди спать, девочка, слушайся этого монстра. Чем больше мы ему поможем, тем скорее он выполнит свою работу — и перестанет, наконец, торчать у нас перед глазами.

Люк был задет:

— Это моя работа, мои служебные обязанности.

— Дядя, вы к нему несправедливы! — накинулась на Уэлли Дженифер.

Старик внимательно поглядел на нее.

— Что такое? Значит, приклеилась к нему? Во время чая ты, насколько я помню, клеилась к Дэвиду. Ну, хорошо, я беру обратно невежливые слова, но не остальное. Ты приехал — и все здесь пошло кувырком, Люк. Ты все перепутал.

— Это убийца все перепутал, — сказал Пэдди. — А не мы.

— Какой был тихий городишко — Вичфорд, — ворчал старик, направляя каталку к гостиной. — Красивый, и медлительный, и мирный. Иди спать, Дженифер, и пришли ко мне Дэвида — я хочу поговорить с ним. — И кресло, и его обитатель исчезли. Затем послышался звук включенного телевизора.

Дженифер заставила себя заговорить:

— Люк, может ли лаборатория определить тип сплава, из которого изготовлено лезвие ножа?

— Разумеется: и тип лезвия, и примерную форму ножа, и даже где он был куплен — не считая прочего.

— О… — будто пораженная, сказала устало Дженифер и пошла наверх по лестнице.

Люк посмотрел на окровавленный шарф у себя в руке.

— Пожалуй, утром отправим его Сирилу. Но… похоже, она не слишком-то хотела давать нам эту улику, — озадаченно проговорил он.