Рабочий день начался неприятно. Вчетвером мы мялись в кабинете шефа Гана, куда нас вызвали, чтобы задать хорошую взбучку.

— По-вашему это разрешение на работу под прикрытием? — гневался шеф, тряся в воздухе бумажкой.

Не удержавшись, я покосилась на Элона. Неужели он допустил ошибку? Как бы нам после такого не пришлось откачивать эльфа. Собственноручное нарушение правил он может и не пережить.

— Что-то не так? — голос Элона дрогнул от волнения, не удивлюсь если по спине напарника уже струится холодный пот.

— А никто из вас не подумал, что на этих документах должна появиться моя подпись?

Я подумала, даже не раз и не два. Было подозрение, что братьев тоже посещала подобная мысль, хоть они и не занимались бумажной волокитой. Все мы, конечно же, дружно проигнорировали ее, предполагая, что тогда нашу инициативу попросту зарубят на корню. Совесть теперь мучила только Элона, который действительно посчитал, что документов на столе начальства будет достаточно. Что сказать, теорией он владел хорошо, но вот практика у него иногда хромала.

— Это был экстренный случай, — предпринял попытку оправдать нас Кир, — спонтанная операция.

После этих слов в оборотня полетел карандаш. Я внимательно оглядела стол начальника, оценив снаряды, которые могут пойти в ход, и на всякий случай как можно незаметней сделала полшага назад, чтобы в случае необходимости спрятаться за спиной Сая.

— Работа под прикрытием, это вам не игрушки! Это не спонтанная операция!

Шеф Ган кричал так, что его, наверное, слышал весь участок. Уж лучше бы швырял в нас чем попало. Вдруг коллеги уже хватились украденного дела? К счастью, кричал он не долго. Повинно опустив головы, мы продолжали стоять, выстроившись в ряд. Хороший работник всегда знает, когда начальство провоцировать не стоит. Сейчас наступил именно такой момент.

— Так… — шеф Ган перевел дыхание, пытаясь совладать с собой, — чтобы все написали подробнейший отчет, что вы делали этой ночью.

— А нам обязательно? Мы всю ночь просидели в машине, — угроза бумажной работы придала Киру смелости. Ответом ему был тяжелый взгляд.

Сай ткнул брата в бок, и поторопился исправить ситуацию:

— Напишем.

— А ты, — гнев шефа обратился ко мне, — не забудь сдать все чаевые, что получила в этом клубе.

Теперь уже мне было тяжело хранить покорное молчание.

— Я их честным трудом заработала, — неуверенно возразила я.

— Получение денег от подозреваемого расценивается как взятка и является должностным преступлением, — спокойный голос шефа был обманчив. Плакали мои денежки, а я уже было размечталась, на что их потрачу.

— Сдам вместе с отчетом.

— Убирайтесь с глаз моих. — Шеф Ган махнул рукой в сторону выхода, после чего сжал пальцами переносицу. То ли слезы сдерживал из-за таких непутевых подчиненных, то ли одолела головная боль.

Хитрожопый Сай стоял к выходу ближе всех, и первым выскочил за дверь. Кир тут же последовал за братом. Ухватив Элона за рукав, я потянула за собой расстроенного напарника. Когда дверь за нами закрылась, послышались приглушенные проклятия.

— Дааа… — тихо протянул Кир, ероша волосы, — давненько я его таким злым не видел.

— Плакало твое прикрытие, Аська, — цокнул языком Сай и добавил: — И чаевые тоже.

Один лишь Элон молчал, погрузившись в себя.

Наш подвал навевал тоску как-никогда. Неужели придется попрощаться с работой под прикрытием и закопаться в никому не нужных бумагах? Я к этому не готова. Может, шеф Ган выпустит пар, и сменит гнев на милость? Было обидно за потраченные старания, а голова трещала из-за недосыпа — работа в клубе лишила меня сна. Прежде чем взяться за написание отчета, я решила немного взбодриться и направилась к лестнице.

— Ты куда? — Кир уже вооружился чистым листом бумаги. Братья на удивление ответственно отнеслись к приказу шефа написать подробный отчет.

— За… какао, — недовольно пробурчала я, — как-никак работала почти всю ночь.

Напарники выглядели куда бодрее, вероятно потому, что были нелюдями. Их резерв выносливости куда больше моего. Придется постараться, чтобы не отставать от коллектива.

Покинув подвал, я позволила себе немного расслабиться. Плечи поникли, горькой улыбки как ни бывало. Не так я себе представляла предстоящую карьеру. Да и карьера ли это?

Словно грустных мыслей мне и без того было мало, подходя к кухне я услышала голоса. Когда поняла, что речь идет о нашей команде, замедлила шаг и повременила входить, обратившись в слух.

— Слышал, седьмой отдел в конце квартала распустят, и даже мизерная раскрываемость их уже не спасет, — поделился с собеседником неизвестный, — финансирование урезали и грядет сокращение штата. Повезло что у нас есть эти чудики. Их всех выпрут, а мы останемся.

— И правильно, мы тут крутимся, вертимся, а они знай себе сидят в прохладном подвале и ничего не делают. Вместо того, чтобы раскрывать дела, раз в месяц шарятся по бомжатникам и выдают это за работу.

У меня даже дыхание перехватило от несправедливости. А как будто нам эти дела дают! Спихивают все висяки со своих плеч и сидят с идеальной раскрываемостью. Все в выигрыше, кроме нашего отдела, который признан неэффективным.

Я едва успела спрятаться за углом, когда эти двое покинули кухню. С губ непроизвольно сорвалось заклинание подножки, которое прицепилось к одному из сплетников. Не желая погибать в одиночестве, тот попытался ухватиться за напарника и увлек его за собой, разливая повсюду кипяток. Проблемы это не решило, но немного морального удовлетворения принесло.

Выйдя из-за угла, я юркнула на кухню, без труда отыскав вновь появившийся кофе. По моим подсчетам, до конца квартала оставался месяц. В этот срок мы должны раскрыть дело и не быть пойманными на его краже. Это либо спасет седьмой отдел от расформирования, либо окончательно его погубит.

Стоит признать, в одиночку хранить свое преступление в тайне становилось все сложнее, к тому же, понадобится немало изворотливости, чтобы оправдаться, когда Аранадор Валантурович узнает, что мы раскрыли дело. Выход лишь один — сделать братьев-оборотней соучастниками моего маленького должностного преступления. Вместе с ними мы точно сумеем вывернуться и спасти седьмой отдел.

Эта мысль придала мне бодрости. Я направилась обратно в подвал, но вновь была вынуждена остановиться, услышав нечто подозрительное. Подвал был уже близко.

— Не мое дело, не мое дело, не мое, — бормотала я себе под нос, делая еще один шаг вперед. И так проблем целая куча, ни к чему мне чужое добро.

Но женский плач не стихал, а становился все надрывнее.

— Только одним глазком. — Пообещала я, кладя руку на сердце. — Взгляну, что случилось, и сразу на рабочее место.

Ноги уже сами несли меня к источнику звука. Дверь первого отдела была открыта нараспашку, и женский плач, набирая обороты, разносился уже по всему коридору.

Едва ступив за порог, я тут же увидела несчастную. Она восседала на стуле посреди кабинета, а вокруг нее суетились трое мужчин. Пространство под их ногами уже было заполнено одноразовыми бумажными платками.

— Ну хоть что-нибудь! — В отчаянии растрепал свои волосы парень, сидевший за столом. Подойдя ближе, я увидела, что он трудился над описанием внешности преступника.

— Не помню-ю-ю, — взвыла девушка, которой тут же вручили новую охапку платков. Один за другим они были использованы и отправились на пол.

— И чего же вы тогда от нас хотите?! — закричал другой мужчина, нависая над несчастной.

От его гневного рыка даже мне стало не по себе. Что уж говорить о потерпевшей, которую прорвало с новой силой. Мужская рука судорожно выхватила платок, второй… и застыла. Коробка была пуста.

— Есть у нас еще эти штуки? — накинулся он на коллегу.

— Откуда? — огрызнулся тот в ответ. — Мне коробки обычно на год хватает.

— Так пойди и купи еще! — Опустевшая картонка полетела на пол. Нервы мужчин были на пределе.

Мое присутствие все еще никто не замечал. Откашлявшись, я спросила:

— Что у вас происходит?

На меня уставились словно на призрака.

— А ты еще кто? — вопрос прозвучал слишком резко, но заметив, как дергается нерв под глазом у мужчины, я решила не обижаться.

— Ася, из седьмого отдела, — представилась я под ритмичные всхлипы.

— Девушка? — недоверчиво переспросили меня, оглядывая с ног до головы.

— Я же говорил, Аранадор Валантурович нанял девушку! А вы все розыгрыш, розыгрыш! — обрадовался парень, сидевший за столом.

Но его радость никто больше не разделил. Присутствующие смотрели на меня недоверчиво. Запустив руку в карман, я достала и продемонстрировала значок, который присутствующие недоверчиво изучили.

Девушке доказательства были не нужны, она вскочила со стула и схватила меня за руку.

— Ну хоть вы мне помогите!

Видела бы она сейчас себя в зеркало. Тушь потекла, помада размазалась, нос и глаза красные.

— А что, собственно, случилось? — спросила я, успокаивающе поглаживая потерпевшую по руке, судорожно сжимающей мой рукав. Ткань готова была вот-вот порваться.

— Меня ограбили, обманули и соблазнили-и-и, — а последнем слове она вновь разрыдалась и, отпустив меня, упала на стул. Судя по реакции, именно последнее послужило причиной первых двух проблем.

— Слушай, — на меня смотрело несколько пар мужских глаз, полных мольбы, — может ты поможешь, а? Нам нужны ее показания и словесный портрет вора.

А я что? Мне практика нужна.

Я похлопала пострадавшую по спине, утешая. Завывания стали громче.

— Вы бы за дверью подождали, — предложила я ребятам из первого отдела, с которыми еще даже не успела толком познакомиться, — а я разберусь.

Дважды предлагать не пришлось. Кабинет опустел в мгновение ока. Даже дверку за собой заботливо прикрыли, оставив нас с потерпевшей наедине. Придвинув к себе свободный стул, я села рядом с девушкой и продолжила гладить ее по спине, дожидаясь, когда волна отчаяния схлынет, и она сможет сказать что-нибудь вразумительное. Но нужный момент все никак не наступал. Осознав, что эта тактика не работает, я перешла к решительным мерам. Моя рука как следует огрела девушку по спине. От неожиданности та икнула и замолчала, подняв заплаканные глаза.

— Лить слезы будешь дома, — строго заявила я, добившись ее внимания, — а здесь ты для того, чтобы дать показания, в противном случае никто тебе не поможет.

— В том то и дело, — жалобно произнесла она, — я ничего не помню.

— А если по порядку? Что-то ведь помнишь?

— Я была на встрече со школьными подругами. Одна замужем, другая родила, у третьей карьера, и я…

— Почувствовала себя неудачницей, — заключила я.

Ответом мне послужил утвердительный кивок.

— Когда они ушли, я осталась в баре, и тогда ко мне подошел он. Он был симпатичный, а я…

— Была расстроена, — резюмировала я, стараясь пресечь излишние эмоции.

— Да. Мы немного поболтали, и он угостил меня, а потом проводил до дома…

Тут я уже промолчала, но продолжения так и не последовало. В общем, догадаться было не сложно. Расстроенная девушка, изрядно выпив, встречает симпатичного мужчину.

— И что случилось после?

— Я проснулась и обнаружила, что он украл все украшения и деньги. Даже шубку унес, на которую я три года копила!

Почувствовав новый прилив слез, я поторопилась:

— И как же он выглядел?

— Не помню… как в тумане все. Вроде бы брюнет, а может шатен, просто в темноте казался брюнетом.

Я вздохнула. Не удивительно, что мужчины были уже на грани. С таким объемом информации каши не сваришь и вора не поймаешь.

— В каком баре вы встретились?

— Не помню…

— Попробуй мысленно вернуться в тот день, поминутно. Может еще что-то всплывет в памяти. Например, о чем вы говорили.

— Я уже пыталась. Пустота. Вспоминаются даже обиды из детского сада, но не вчерашний день! — в сердцах воскликнула она.

Будь я вампиром или оборотнем, это конечно представляло бы для меня проблему, но я была изобретательной ведьмой и в рукаве у меня был припасен один фокус, которым я и сама пользовалась не раз.

— Это ведь твоя сумочка? — сменила я тему, указав пальцем на колени девушки.

— Да, — ответила она и крепче сжала ремешок.

— И вчера ты с ней ходила? — уточнила я.

— Да, — последовал еще один утвердительный ответ.

— Отлично! Держись за нее покрепче и думай о вчерашнем воришке.

Накрыв ладонями ее руки, я закрыла глаза и постаралась сосредоточиться. Мало того, что восстанавливать память других намного труднее, чем собственную, так еще и резерв силы у меня был значительно потрепан. Нужно обязательно найти время как следует выспаться!

Нам потребовалось несколько минут. Девушка действительно не врала, память ее была липкой, как кисель, и полностью расплывчатой. Чтобы вытащить из нее образ соблазнителя, пришлось изрядно потрудиться. Когда перед нами наконец-то появилось четкое лицо воришки, я, несмотря на усталость, испытала триумф.

— Кажется, я вспомнила! Вы были правы, нужно лишь как следует сосредоточиться!

— Ага, — устало согласилась я, вставая со стула. На лбу от усилий выступил пот.

— Оставайся здесь и постарайся ничего не забыть.

Я вышла за дверь. В коридоре коллег из первого отдела не обнаружилось, они были на кухне: попивали кофе и заедали стресс. Приглядевшись к ним, я заметила повадки оборотней, присущие и братьям. И как я раньше не поняла.

— И чего вы тут расселись? — пожурила я их, останавливаясь в проеме. Не удержавшись, прислонилась к косяку, перенося на стену свой вес. — Девушка уже готова дать показания.

— Шутишь, — не поверили мне, покосившись на часы, — времени всего ничего прошло. Мы с ней уже два часа бьемся.

— Я бы на вашем месте поторопилась, а то ведь она может все позабыть и вновь впасть в истерику. Второй раз успокаивать ее я не буду.

Дважды предупреждать не пришлось. Молодой парень, отвечавший за описание подозреваемого, сорвался с места, оставив недоеденный бутерброд на столе. Его коллега не торопился. На вид он был старше, а значит мог себе позволить спихнуть все на напарника. Мне это было только на руку. Любопытство не давало покоя.

— А почему вы к магам не обратились? — спросила я, присаживаясь на опустевший стул.

— Мы свой лимит на этот месяц уже исчерпали, — пояснил он, — да и дело мелкое. Дополнительные экспертизы можно заказывать лишь в случае хищений в особо крупных размерах, а тут мелочевка.

Для девушки утеря драгоценностей и шубы явно не было мелочью, но в масштабах управления это действительно так. О том, что я немного помогла потерпевшей вспомнить облик похитителя, лучше умолчать.

Маги эксперты работали по контракту и их резерв так же был не безграничен, поэтому и выглядели они, как правило, нездорово. Бледные, с синяками под глазами, худощавые. Ведьм к такой работе даже не привлекали, наших сил хватало только на легкие бытовые заклинания и зелья. Если бы я не развивала дар, то не смогла бы и того, что сделала недавно. Но вот стоит кому-то в управлении узнать, что я умею, как тут же выстроится очередь из желающих получить небольшую помощь, а я превращусь в такой же бледный скелет, как и маги контрактники.

— И как же вы расследуете преступление, если потерпевшие ничего не помнят? — поинтересовалась я. — Дело остается в висяках?

— Ну, как ты заметила, мы оборотни. Нам не зря скидывают все дела по кражам. Мы отправляемся на место преступления и используем то, что подарила нам природа.

— Что же? — не сразу догадалась я.

— Свой нюх! — усмехнувшись пояснил он и допил свой кофе.

Я поднялась из-за стола следом за коллегой и проследовала в коридор.

— Значит дела с убийствами поручают вампирам? — сделала я логичный вывод.

— Преимущественно. Все-таки с кровью работают.

Об этом я никогда не задумывалась. По-своему я была уникальным специалистом и, если хочу закрепиться, следует подыскать отдел, где мои навыки будут полезнее всего. И, возможно, я уже его нашла. Дела по кражам подходили мне больше всего, а дар позволял помочь повысить раскрываемость мелких дел. При этом даже не понадобится рассказывать свой маленький секрет, а всего лишь делать то же, что и сегодня. Немного помочь потерпевшим вспомнить детали.

— Я Ася! — еще раз представилась я.

— Хью, — мне ответили твердым рукопожатием. — Пойдем посмотрим, удалось ли Ральфу получить показания.

Определенно, он нравился мне больше чем Жан, или все коллеги из седьмого отдела вместе взятые. Главным образом потому, что с самого начала воспринял меня всерьез. Не отпускает шуточек ни о половой принадлежности, ни о цвете волос и даже расу мою уважает.

Вернувшись в кабинет, мы увидели, что Ральф старательно записывает показания, и уже готовит портрет подозреваемого. Появилась надежда опознать и поймать преступника. Я все еще была уставшей, но за спиной словно выросли крылья. Распрощавшись с новыми знакомыми, я поспешила на рабочее место с широкой улыбкой на губах. Это не осталось незамеченным.

— Что-то хорошее произошло? — спросил Кир, едва я вошла в помещение.

— Ничего особенного, — соврала я, присаживаясь за стол.

— Точно что-то произошло, — не поверил мне и Сай.

Я согнала улыбку с лица.

— Не мешайте, мне еще нужно отчет написать. Может, пожаловаться в нем шефу на ваше плохое поведение? — мстительно поинтересовалась я.

Коллеги тут же притихли.

Спустя минут десять на моем столе появилась шоколадка. Оборотни не гнушались на подкуп. Что ж, нам и так влетело, а если я еще и напишу в отчете об их безалаберном поведении, шеф Ган нас действительно на пушечный выстрел не подпустит к клубу. Оставался конечно Элон, отличающийся своей честностью, но эту проблему решила оставить оборотням. Взяв мзду, я развернула шоколадку и отправила сладкий кусочек в рот. Братья довольно переглянулись.

Опыт в составлении отчетов у меня отсутствовал, поэтому, взяв ручку, я долго смотрела на пустой лист бумаги. Занятие оказалось не только сложным, но скучным. Промучившись полчаса, я ненадолго его отложила и взяла еще один лист, чтобы собрать воедино все известные мне факты.

Во-первых, скоро грядут сокращения штата. Во-вторых, сотрудники седьмого отдела главные претенденты на увольнение. Судя по спокойной атмосфере в офисе, никто об этом не подозревает. Быть уволенной спустя чуть больше месяца работы мне не хотелось. Меня приняли сюда лишь по распределению из Академии. Второй раз мне так не повезет, искать работу придется уже своими силами и с распростертыми объятиями меня никто не примет. Факты были против меня.

От расстройства я так сильно надавила на карандаш, что сломала грифель. Есть два варианта избежать увольнения. Раскрыть украденное дело чего бы то ни стоило, и убедить начальство не увольнять нас, или же искать возможность попасть в другой отдел.

— Пора ехать, — нарушил тишину Сай, поднимаясь из-за стола.

Схватив лист, я спрятала его в стол, чтобы никто не увидел. Может, стоит сразу рассказать коллегам о грядущем сокращении? Похоже все отделы и так уже в курсе.

— Ася, хочешь с нами? — неожиданно предложил мне Кир, следом за братом поднимаясь с места.

— Куда? — растерялась я, не ожидая приглашения.

— Мы едем в палату магических объектов. Осмотреть место, откуда пропал артефакт. Ты опять загрустила, похоже, тебе не помешает развеяться.

— Хочу, — призналась я.

— Собирайся, мы тебя на улице подождем, — велел Кир и вместе с братом покинул подвал.

Я посмотрела на так и недоеденную шоколадку, что подсунули мне оборотни. Элон сидел за своим столом и перебирал висяки, упорно пытаясь найти хоть какие-то зацепки в безнадежных делах.

Уже поднимаясь из-за стола, я вспомнила, что у меня было еще одно дело, о котором я напрочь позабыла после утренней взбучки.

— Элон, я могу тебя попросить об одолжении? — обратилась я к эльфу, останавливаясь у его стола.

— Каком? — спросил тот, отрываясь от бумаг.

Достав из сумки пакет с вырванными волосами, я положила его на край стола.

— Можешь заказать экспертизу? Хочу узнать, нет ли в базе того, кому это принадлежит.

— Чье это? — спросил эльф, забирая улику. — Это имеет отношение к делу?

— Это скорее личная просьба. Хочу проверить очень подозрительного типа. Носом чую, что с ним что-то не так.

— Хорошо. У меня есть друг в экспертном отеле. Я попрошу его проверить.

Не знаю, что удивило меня больше: отсутствие нотаций из-за личной просьбы или то, что у Элона была друг. Сердечно поблагодарив коллегу, я поторопилась к лестнице. Скоро я узнаю, кем является Сив, и нет ли у него криминального прошлого.

Уже покинув подвал, я поняла, что не смогу предать коллег из седьмого отдела. Мы с ними плывем в одной лодке. Каждый из нас дико хочет работать и раскрывать преступления, однако, нам не позволяют этого делать. Как только вскроется, что я украла дело у другого отдела, эти чудики будут единственными, кто сможет понять и простить мой поступок. Что ж, настало время покаяться и признаться в содеянном братьям. Отныне у меня появятся соучастники. А там, как знать, может мы и выкрутимся из этой передряги, отвоевав право работать со всеми на равных.