На следующий день всю дорогу до Универа Влада, рассматривая людей в вагоне метро, внутренне кипела, разрабатывая всевозможные планы мести Гильсу Муранову.

Планов было не так уж много, разве что делать все ему назло и наоборот. Каждый раз, когда она пыталась доказать ему свою независимость, вампир умудрялся поднять ее на смех, и все ее попытки с треском проваливались.

Вот она пытается разобраться в тайнах своей семьи и в самой себе. Расспрашивает, копается в библиотеке, вытаскивает по крупинке давние события. А в то же время вдруг бац – и выясняется, что она – не свободный человек. То есть о связи вампира и человека, как она считала, она знала почти все. Кроме нескольких моментов, о которых спрашивать было просто неудобно. А вчера выяснилось, что вампир может взять и запретить ей играть вместе со всеми.

Играть в «Зарницу» с магами Влада не рвалась, даже наоборот. Не будь вчерашней сцены на экзамене – она бы сейчас переживала и боялась, вспоминая свои приключения в том же бассейне. Но когда Гильс прямо взял и запретил ей играть – вот тут что-то внутри взбунтовалось.

Он держит ее на привязи, не обращая на нее внимания, как на девчонку. Он посмел высмеять ее, когда читал ее дневник. Гильс только и делал, что подтрунивал, насмехался, а когда она взрывалась – с удовольствием наблюдал, будто химику удалось совершить нужный ему взрыв в лаборатории.

А ведь не будь этой привязи, она могла бы стать магом, кто знает… И тогда не нужно было бы плутать в лабиринтах темных загадок и бояться неизвестности. Маг смог бы проникнуть туда, куда ей, простому человеку, путь закрыт. И вот вчера, при всех, ее публично унизили, напомнив, что она в тайном мире подневольное существо. Все будут играть, а она, видите ли, не может. Вот сейчас будет «Зарница магов», а ей придется сидеть на скамеечке в уголке и смотреть, как веселятся ее однокурсники.

А вдруг это правда? Что, если Гильс специально связал ее с собой, чтобы она не стала магом? Чтобы не узнала какую-нибудь жуткую тайну, которую ей знать не нужно.

– Пошел он к черту, – вслух сказала Влада. – Все, с меня хватит.

Парень, сидевший рядом на сиденье, покосился на нее и надел наушники.

Влада замолчала, рассматривая отражение своего расстроенного лица в темном стекле напротив, пока вагон, покачиваясь, мчался по подземному тоннелю. Занятая своими мыслями, она чуть не проехала «Сухаревскую», в последнюю секунду выскочив из вагона на перрон. Вынырнув из метро на поверхность, она сразу же нырнула обратно, но уже в зловоротню подземного перехода.

* * *

Носферон был весь радостно-выдохнувший после тяжелейших экзаменов. Вестибюль не просто гудел – он грохотал, чуть не трескаясь по швам от гогочущих старшекурсников: ребята вспоминали пережитое на сессии, отмеряя каждые полминуты дружным взрывом хохота. Валькирус, Троллиум и Вампирус были одеты в яркие футболки с эмблемами факультетов: красные у вампиров, зеленые у троллей и синие у остальных, а на головах у них красовались такие же по цвету банданы. Над Бертиловым ржала толпа старшекурсников, тыча пальцами во что-то крайне неприличное, что было написано у него на футболке. Тролль криво улыбался, помахивая хвостом, и нехотя рассказывал, как в отделе полиции его пытали маги.

– Народ, покупаем сувениры – амулеты для победы в «Зарнице магов»! – путался под ногами один из многочисленных братцев Клоповых. – Поможет на игре, стопудово! Валькирус, Троллиум, это ваша последняя надежда!

– Огнева, сюда, к освобожденным! – увидав Владу, замахал руками долговязый Костя Жилкин, упырь-старшекурсник. – Я командую освобожденцами. Надевай белую повязку на рукав, будешь встречать раненых в медпункте. Огнева, что ты стоишь, я же сказал – сюда!

Владе пришлось надеть на рукав белую повязку с красным крестом. Почти полчаса Костя инструктировал всех освобожденных, как следует тащить на себе раненых в медпункт и что с ними делать в медпункте тем, кому не следует высовывать оттуда носа.

На балконе вестибюля торчала младшая Синицина, которая налаживала микрофон и ругалась с кем-то из старших валькеров, требуя, чтобы тот летал над играющими таская ее на руках. Валькер долго упирался, пока Фобос Карлович не выдал ему бронежилет и каску.

В этот момент в вестибюле началось волнение, и Влада, оторвавшись от наставлений Кости, увидела, что на центральный балкон вышел ректор Людвиг Батори.

– Приветствую студентов и поздравляю с окончанием сессии! – Батори поднял вверх руку.

– Ур-ра-а-а!!! – грохнул восторгом вестибюль.

– Это тяжелое испытание для новичков, но все вы сдали экзамены и заслужили Вальпургиев бал! – провозгласил ректор. – А перед ним вас ждет еще одно испытание, о котором вы все наверняка слышали. Эта игра – отголосок далеких войн наших предков с противником, который всем вам хорошо известен. Те тяжелые времена позади, но мы должны тренироваться в ловкости и силе, чтобы быть готовыми защищать темную сторону! – Батори выдержал паузу, в вестибюле повисла тишина. – Итак, для новичков я поясняю – каждый из факультетов должен попытаться донести до башни мяч-файер и сбросить вниз. Файер вспыхнет, и вспышка будет красной – если победят вампиры, зеленой – если удача улыбнется троллям, и синей – если повезет Валькирусу. В этой игре вас будут преследовать маги, и для новичков это будет очень тяжелое испытание. Команды факультетов, сразитесь друг с другом в этом состязании, проявите смелость, ведь факультет победителей будет получать повышенную стипендию весь следующий год!

– Подумаешь, какие-то там маги! – крикнул Славка Шамаев, оборотень с первого параллельного курса. – Будут от меня драпать, гы-гы-гы…

– Что же, раз так, то пр-рашу в подземный спортзал, откуда начнется игра! – весело скомандовал Горан Горанович, с боевым видом одернув на себе любимую кожаную жилетку. – Пр-рашу!!!

Толпа из вестибюля начала толкаться, стекаясь на эскалатор, ведущий к подземным этажам. Влада боялась, что эскалатор провалится под топотом жаждущей экшена нечисти. В подземном спортзале бывать ей еще не приходилось – обычно занятия по физкультуре проводились либо в бассейне, либо в спортзале рядом с ним.

– Огнева, как только начнется игра, тут же бегом и не вылезай из медпункта! – услышала она за спиной веселый оклик Гильса. – И чтобы болела за вампиров, поняла?

– Пошел к черту, Муранов! – Влада даже не обернулась в ответ.

Стоящий поблизости Герка хмыкнул, толкнув Ганца локтем, а Бертилов только с деланым равнодушием пожал плечами, будто его это никак не касается.

Ехать пришлось очень долго, пока эскалатор не уперся в широкий полутемный холл, в конце которого сверкали ярко-синей подсветкой нарочито грубо обтесанные каменные двери.

Толпа внесла Владу прямо в них, и Марик Уткин, который плелся позади, наступал на пятки и перепуганно сопел ей в затылок, истерически ахнул:

– Вот это тут называют спортзалом?! Вот это?? Я представлял себе что-то совсем другое! Что-то более уютное…

Упырь был прав. Спортзал около бассейна был совсем другой. Там были покрытые зеленым ковром полы, ряды шведских стенок, раскиданные по полу маты, скучающий в уголочке «козел». Но сейчас перед ними раскинулась бескрайняя холодная пещера с каменными стенами. Посреди нее высился каменный постамент на широких ступенях. Наверху постамента сверкал серебряный шар, который слепил глаза.

Полутьма в пещере двигалась, как живая, – задрав голову, Влада увидела стаи темных квадратных птиц, летящих по прямой сплошным потоком.

– Это машины… – пролепетал Марик, хватаясь за сердце. – Это же Садовое кольцо, только вид снизу. О, господи! Это же какая-то пространственная финтифля, а я с детства боюсь подземелий! У меня клаустрофобия…

– Внимание, вы видите на этом каменном столбе тот самый мяч-файер, который предстоит донести до башни и сбросить вниз! – громко объяснял студентам Горан Горанович. – Освобожденные, не забывайте, что теперь вы – скорая помощь для раненых! Исполняйте свой долг и как можно быстрее доставляйте их до медпункта!

На весь Университет освобожденных от игры было не так уж много – всего около десятка. Несколько кикимор, оборотень с третьего курса Игорь Хлынов с перевязанной рукой, пара троллей и валькирия Красавина, которая вывихнула крыло где-то над Охотным Рядом. Она в десятый раз рассказывала эту историю кикиморам и ругалась на Ацкого и его приятелей, которые не соблюдают правила полетов.

Влада вместе с остальными освобожденными от игры заняла место у стенки, видя перед собой лишь спины в ярких футболках да затылки в банданах.

Сверху донеслось хлопанье крыльев и ворчание: Синицина все-таки умудрилась взгромоздиться на спину одному из валькеров, и тот с усилием терзал крыльями темноту над головами, пока фурия устраивалась поудобнее и тщательно прокашливалась.

– Я все-таки не въехал, что тут сейчас будет, – стонал Марик. – И у меня, мягко говоря, нехорошие подозрения. А еще головокружение и слабость…

– Эх, я сейчас так оторвался бы на игре, если б не налетел на Колыванова около столовки. Вот чего у некоторых троллей чугунные лбы? – сокрушался Игорь Хлынов, потирая перевязанную руку. – В первый раз когда играл, реально через минуту в медпункт унесли, а второй раз уже минут десять продержался…

– Зато мы будем таскать бездыханные тела в медпункт, это тоже прикольно, – весело улыбнулся Костя Жилкин. – Особенно мне нравится смотреть, как появляются маги, прям мороз по коже, – упырь ткнул пальцем на каменные ступени вокруг столба.

– Я не понимаю, зачем нужны эти игры, когда мы с магами не воюем, – возмущался Марик, пытаясь скрутить в валик белую повязку на рукаве. – У нас же мирное время, какого черта? Почему я должен нервничать, будто у нас какая-нибудь там война?

– Харе панику наводить, тюфяк… – закончив фразу нехорошим словом, фыркнул Костя и отвернулся от упыря, подвинувшись ближе к Владе.

Около группы освобожденных как бы случайно оказался Отто Йорг, гордо сверкая синей футболкой с эмблемой Валькируса.

– Привет слабакам и лузерам! – поприветствовал их Йорг. На тощем гоблине футболка висела как на вешалке. – Огнева, тонуть, плакать или умирать – что будем делать сегодня? Огласите программу шоу «Мутант Света и Тьмы пытается внедриться в логово нечисти и вызвать к себе жалость и интерес»!

– Когда тебя маги проткнут клинком, мы тебя в медпункт тащить не станем, – подмигнув Владе, заявил Костя. – Топай отсюда, гоблин…

Факультеты разбились на группы, каждая из которых лучше других знала, как победить в игре. Поэтому старшекурсники держались отдельно от младших, пока те шепотом обсуждали коварные схемы захвата мяча, доставая из карманов мятые листки со схемами и планами секретных ходов до башни.

– Капитаны факультетов, если таковые избраны! – выкрикивал Горан. – Помните о том, что смысл игры – не покалечить противников, а донести файер до башни и сбросить вниз! Мы все увидим, какого цвета будет вспышка молнии, и узнаем, какой факультет победил!

Негласным капитаном Валькируса стал оборотень Рома Шнягин, который обычно пробегал по коридорам Носферона в щеголеватой серебристой рубашке, оставляя после себя терпкий аромат дорогого одеколона. Сейчас же Рома рисовал схемы быстрого проникновения в башню, убеждая остальных, что это поможет Валькирусу победить впервые в истории.

Тролли выбирали долго, в результате чего у них получилось около десятка капитанов, которые ядовито пререкались друг с дружкой. Бертилов был сам себе капитан, поэтому держался в сторонке с независимым видом, скрестив руки и помахивая хвостом.

У факультета вампиров выбора не было – несмотря на то что в Носфероне было полно старших вампиров, все единогласно выбрали Гильса Муранова, который никаких схем не чертил, а спокойно дожидался начала игры, перебрасываясь шуточками с девчонками-вампиршами.

– Команды, постр-р-роились! – гаркнул Горан Горанович залихватски-боевым голосом. – Банданы на головах и смелость в глазах у всех вижу, малац-цы! Так держа-а-ать!!! Предупреждаю – вы будете получать ранения от клинков магов – это раз. А если файер налетит на вас, то еще и ожог. Поэтому прошу всех быть внимательными и осторожными, без сумасшедших выходок и бравады! А теперь настал тот самый момент, которого вы все ждали… – Замректора поднял руку и посмотрел на сверкающий шар, венчавший каменный постамент.

По пещере пролетел испуганный шепот, и Влада увидела, как вокруг постамента полощется что-то вроде огромной полупрозрачной белой шторы.

– Смотрите, – прошептал Игорь Хлынов. – Вот они – фантомы… Ждут начала игры. Молодец Энгор был! Как он их сделал, что даже его самого уже нет, а его фантомы отлично тренируют весь Универ?!

– А при чем тут Энгор? – вспомнив про знаменитого тролля, спросила Влада.

– Так это он их сделал и запрограммировал нападать на того, у кого окажется во-он тот шар, – указав на сверкающий на вершине постамента огненный сгусток, прошептал Игорь. – Это они, маги Венго, вся семейка, которая погибла триста лет назад!

– Что… – Влада вытаращила глаза, услышав фамилию своих далеких предков. – Как – это семья Венго?

– Ну да, те самые! Энгор создал их фантомов для себя, чтобы тренироваться в боях с магами. А теперь эти красавцы в наследство достались Носферону.

– А они могут убить? – Влада с изумлением рассматривала двенадцать фигур, которые недвижно стояли вокруг каменного столба, опустив головы. Вот они, ее далекие предки, погибшие давным-давно. Все в серебряных плащах, капюшоны надвинуты так, что лиц не видно, в руках сверкающие клинки…

– Пытаются, – с азартом объяснил Игорь. – Рана от фантомного клинка тоже ненастоящая, но на час выбивает из строя. Кажется, что ранили взаправду, я помню, когда сам играл. Даже в виде призраков Венго ой какие сильные ребята.

В этот момент Бертилов вынул изо рта жвачку и додумался запустить ею в одного из фантомов. Жвачка почти зацепила край призрачного плаща. Полупрозрачный маг покачнулся в сторону, издав странный гортанный звук, а затем фантомы синхронно подняли клинки вверх, издав тихий протяжный клич, от которого по коже побежали мурашки. Если Энгор создал их для своей тренировки, то он еще тренировал в себе смелость. Владе стало жутковато.

– Начали игру! – Горан Горанович взмахнул рукой. Серебряный мяч мгновенно слетел с постамента, хотя к нему никто не прикасался. Его перехватил прыгнувший, как тень, Гильс Муранов. Фантомы ринулись за ним, но вампира уже и след простыл.

Пол пещеры дрогнул, команды дружно сорвались с мест, толкая друг дружку. Тролли бросились догонять Муранова, который уже несся с мячом из пещеры, уворачиваясь от призрачных клинков Венго. В этой пещере эхо было просто чудовищное, казалось, что оно одно способно сбить с ног.

– Ац, осторожнее… – Влада с ужасом смотрела, как валькер прыгнул в самую гущу схватки, еле увернувшись от клинка, который просвистел рядом с его затылком.

Послышался вскрик – кикимора Маркина, как подкошенная, опустилась на пол.

– Вот и первое тело, – радостно объявил Костя. – Обычный обморок. Выносим в медпункт!

– Все! Я больше не могу! – вдруг завопил Марик, хватаясь за сердце. – У меня клаустрофобия, у меня магофобия, выведите меня отсюда!

– Огнева, мы потащим кикимору через запасной выход, а ты выведи отсюда Уткина, – приказал Костя. – Справишься?

Влада кивнула, вцепилась в рукав упыря, который икал от ужаса, и потащила его вдоль шероховатой каменной стены.

– Файер у Муранова! Муранов молодец! – отчаянно заорала Синицина. – Гильс, давай, я болею за тебя! Чмоки, Гильсик! Ха-ха, Тановская получает в нос от локтя старосты вампиров!

Один из фантомов пролетел прямо над головами у стайки кикимор. Влада успела увидать искаженные личики девчонок и, прежде чем по ушам ударил кикиморский квизг, правильно среагировать – вдохнуть, зажать уши руками и, скорчившись, быстро сесть на пол. Уши мягко заложило, по щеке больно резануло чем-то остро-холодным.

– Квизганулись мои любименькие очочки, – всхлипнул Марик. – Что ж они сразу орать-то, кики паршивые, а? А новые очочки дорого стоят, эх… Все, я умираю…

– Ма-арик, хватит… – Влада дернула упыря за руку, и ей удалось втащить его на лестницу запасного выхода.

Оттуда до медпункта лестница вела вверх и изворачивалась резкими поворотами. Когда они с упырем доплелись туда, уворачиваясь от бегущих напролом обезумевших игроков, в медпункте уже наблюдался настоящий аншлаг. Кроме Маркиной, которая уже не лежала, а сидела, потягивая из стакана воду с валерьянкой, там уже ютилось около десятка пострадавших. Некоторым новеньким стало плохо от испуга: один из вампиров, имени которого Влада не помнила, держался за голову и кричал, что у него распорот висок. Тойво подтащил вампира к зеркалу и пытался убедить, что рана фантомная.

Владе иногда казалось, что по коридорам, мимо окна медпункта, носится огромный зверь, который рычит, воет, кричит на сотню голосов и катается по земле. В запутанной темноте плясали огни разноцветных глаз. Целое море глаз, в котором сейчас бушевал шторм. Фантомы метались, как бешеные молнии, пытаясь зарубить того, в чьих руках оказывался файер. Однако прорваться на эскалатор к башне не удавалось никому.

От воплей Синициной закладывало в ушах, файер был то у троллей, то у вампиров, но постепенно однокурсники Влады выбывали из игры один за другим. Кикиморам становилось плохо, валькирии жаловались на приступы паники, и через час в игре остались только самые сильные и старшие, которые уже не в первый раз играли и знали уловки и приемы семейства Венго. Влада же, глядя на призраки своих далеких предков, была в ужасе. Фантомы были не просто коварны – они были крайне жестоки. Старшие только уворачивались, не вступая в схватки и не пытаясь бороться с фантомами. Да это было и бесполезно – Венго умели окружать и орудовать клинками так, будто те срослись с ними в единое целое.

Одного из старшекурсников, вампира по имени Эдик Славин, притащили на носилках. Парень держался за шею и громко стонал, но хотя бы не кричал.

«Неужели мои предки когда-то вот так взаправду убивали нечисть, не жалея и не давая даже шанса вырваться?» – Влада готова была разрыдаться, ощущая что-то вроде стыда за то, что в ней течет кровь этих жестоких людей.

– Вот Муранов дает, а? – восхищалась откуда-то сверху Синицина. – Смотрите, файер у Гильса, и его не может поймать никто: ни маги, ни остальные игроки!

До медпункта дохромал Ац, сел на лавочку и молча согнулся пополам, не говоря ни слова. Валькер был бледен и порывисто дышал.

– Ац, тебе плохо? – Влада подбежала к валькеру. – Димка, бедный…

– Все, – прошептал Ацкий, прижимая руку к телу. – У меня распорота грудь. Надо держать сердце, иначе потеряю…

– Нет никакой раны, нет! – Влада принялась ощупывать футболку валькера. – Это фантомная рана. Ее не существует. Все хорошо, ты не ранен!

– З-знаю. Третий раз в игре… – прошептал валькер. – Не привыкнуть…

Аца трясло крупной дрожью так, что дреды на его голове были похожи на танцующий клубок змей. К Ацкому подскочил Тойво и принялся колдовать, запихивая в валькера лошадиную дозу успокоительных.

– Герман Готти с факультета вампиров получает удар клинком Венго и выбывает! – послышался вопль Синициной. – Файер перехвачен троллями, но они загнаны в ловушку!

Герку притащили дежурные, он еле перебирал ногами, а глаза у вампира были полны ужаса.

– Они отрубили мне руку, руку! – орал Герка таким голосом, что Влада чуть не закричала от ужаса сама. – Моя рука-а!!!

– Спокойно, таа! – кудахтал Тойво, мечась между Ацем и Геркой. – Раны от эт-тих клинков фантомные! Тебе только кажется, что руки нет-та, скоро притешь в себя, та-а!

– Да я что, там Бертилов вообще самоубийца, – простонал Ацкий. – Хочет все двенадцать клинков разом на себя собрать… он сам мне сказал…

– Что?! – Влада в ужасе уставилась на валькера. – Почему, зачем?

– Не знаю, он в последнее время совсем чокнутый, – Ац поднял голову и посмотрел на Владу, но тут же поморщился от боли и зашипел, схватившись за сердце.

Влада бросилась было к двери из медпункта, но Тойво ухватил ее за руку и погрозил пальцем:

– Не сметь выходит-та! Нельзя, таа!!! Вон там окно, смотрет-та, если хочешь…

Медбрат снял со стены плакат, за которым обнаружилось мутное узкое окошко, из которого открывался вид на перекресток лестниц из вестибюля.

Влада прильнула к нему, пытаясь рассмотреть, что там творится.

А творился кошмар.

Бертилов действительно нарывался, причем так, что было страшно. По лестнице скакал огромный зеленый смерч. Глаза у него полыхали бешеным огнем, смерч хохотал, расшвыривая зеленые брызги и хлеща хвостом в стороны. Вокруг носились стремительные вампиры, карабкались упыри, кружили валькеры, старались окружить его и вырвать файер, заходя в вираже с обеих сторон. Тщетные усилия – зеленый смерч ловко уворачивался, прыгая между потолком и полом, и плевался зеленой пылью.

Разумеется, этим смерчем мог быть только Бертилов, кто же еще?! Даже когда тролль оборачивался в самые обычные вещи, вроде хлебницы, его все равно легко было узнать. Потому что эта хлебница, раскрыв пасть, очень узнаваемо и нагловато ухмылялась. Вот и теперь этот зеленый торнадо доводил до исступления преследователей идиотским бертиловским хихиканьем.

– Смотрите! – вопила Синицина. – Бертилова окружили, у него файер! Тролль не отдает его, вокруг него все, все! И маги, и вампиры! Как он бьется, он отчаянный! Бертилов, ты мне нравишься, чесслово!!!

Тролль, вертя на пальце сверкающий шар, метался туда-сюда. Егор выделывался, показывая магам неприличные жесты, обзывая их и доводя до исступления. При этом Венго не могли его поймать – тролль умудрялся создавать собственные фантомы, которые отделялись от него и бежали прочь, хватая такие же фальшивые файеры. Зрелище было фантастическое. Маги рубили призрачными клинками таких же призрачных Бертиловых, а команды игроков вообще хаотично метались, не зная, в какую сторону им бежать.

– Тролль применяет морок, посмотрите, как он это делает! – восторгалась фурия. – Ребята, да это же новое слово в «Зарнице»! Такого еще не делал никто! Блеск, суперфантастиш!

– Я захватил файер, он мой, йее-ха-ха-хаааа!!! – орал Бертилов. – Поймайте меня, поймайте, йеха-хаха!!!

Но, несмотря на свои таланты, Бертилов таки нарвался. Его далекий предок Энгор, создавая фантомов, сохранил им память обо всех тролльских хитрых штучках. Маги в конце концов вычислили, где настоящий Егор, и один из них нанес троллю удар в спину. Егор вскрикнул и упал ничком, а созданные его мороком призрачные Бертиловы все еще продолжали бежать в разные стороны, тая в воздухе с каждой секундой.

– Они сейчас все двенадцать клинков в него вонзят, смотрите! – завопила Синицина. – Для новичка будет перебор, ребята!!! Это как же надо было взбесить магов, а?!

Влада, не раздумывая, отскочила от окна и бросилась из медпункта в темноту коридора, не обращая внимания на вопли Тойво.

Когда она подбежала к лестнице, маги уже сомкнули плотное кольцо вокруг лежащего тролля, высоко занеся клинки для удара. Мяч сверкал серебром около головы Егора, но проникнуть через кольцо магов сейчас не мог даже Гильс.

– Вы что?! – Влада бросилась вперед. – Эй, вы! Он же ранен, вы не смеете! Стойте!!!

Маги застыли с занесенными клинками, Влада вдруг поняла – они смотрят на нее.

– Наша кровь… – прошептали странные, будто потусторонние голоса. – Вампир…

– Отойдите от него! – Влада отчаянно кричала на фантомов. – Да-да, ваша кровь, вампир, на меня смотрите!

– Огнева, уйди, – слабым голосом прошептал Егор. – Беги к своему вампиру… Видеть тебя не хочу… А этот файер липовый…

Тролль, приподняв руку, щелкнул пальцами, и лжефайер с треском рассыпался в серебряные искры.

– Это морок, нету у него никакого файера! – громко крикнул Ганц. – Бертилов, ты просто скотина! Пока отвлекал, его другие тролли уволокли! Догоняем!

Ребята рванулись на лестницу, но маги не унеслись вслед – нет, они стояли и рассматривали Владу. Если, конечно, можно было назвать рассматриванием то, что их головы в надвинутых капюшонах повернулись в ее сторону. Лица только угадывались, но были смазаны, как на плохих фотографиях. Энгору не было важно сходство – создавая фантомы, он брал только нужные ему боевые качества. И еще умение определять, кто перед ними – враг или свой.

– Это враг… – вдруг протяжно произнес голос одного из фантомов. – Враг, наихудший из возможных… Вампир, испивший нашей крови… чувствую…

– Вампир, посмевший тронуть одного из нас… месс-с-сть… – прошептали голоса.

Маги отпрянули от тролля, так и не нанеся ему окончательный удар, и исторгли из призрачных глоток зычные протяжные вопли.

Все двенадцать двинулись в сторону Влады, позабыв про файер.

– Эй, эй! – Успевший подняться Егор слегка побледнел, заслоняя Владу спиной. – Она не вампир, она одна из ваших! Эй, вы…

Но тролля просто оттолкнули в сторону.

– Это какая-то новая комбинация, просто чудовищная! – вопила сверху из темноты Синицина. – Кошмар, просто ужас! Вы бы видели то, что сейчас вижу я! Огневу схватили маги, все двенадцать, хотя файера у нее нет! Что же происходит, а?! Неужели произошла встреча потомка со своими родичами Венго? Но ведь они неживые, что же они хотят от своего далекого потомка?!

Влада успела увидеть, как Егор бросился вдогонку, но тролля отшвырнули в сторону сразу шестеро призрачных магов. От удара клинком Бертилов увернулся, но и догнать Владу ему не удалось.

Почему тролль отстал, Влада поняла не сразу. Только когда вдруг до нее дошло, что она просто не умеет бегать с такой скоростью, с какой сейчас мимо проносились окна коридоров и двери, она поняла, что бежит не сама. Фантомы Венго тащили ее, схватив за плечи и локти, изрыгая проклятия.

Вестибюль промелькнул мимо, валькеры-защитники попытались ее остановить, но их попросту отшвырнуло ударами клинков.

– Смотрите, маги тащат Огневу! – вопила Синицина откуда-то вдалеке. – Эй-эй! Куда-а-а?? Что же они кричат, вы слышите?! Я слышу, что они приняли ее за вампира, который напился родной им крови! Почему же они не пытаются убить ее клинками, как вы думаете?? Куда же они ее тащат?!

«Знала бы я сама, куда!» – панически пронеслось в голове у Влады, когда коридор остался позади и крики стихли.

Ее тащили вперед со страшной скоростью. Причем теперь, на ярко освещенном этаже, фантомы было почти не различить. Боковым зрением Влада видела по обе стороны от себя что-то вроде летящих прозрачных полиэтиленовых пакетов, которые шелестели злобными проклятиями.

Мимо проносились указатели: «Архив», «Гардероб», указатель «Наверх»… Скорость при этом была такая, что Влада чувствовала себя птицей. Плохо было то, что дороги фантомы не разбирали – да и что для бестелесных сущностей означали какие-то там препятствия в виде Инги Тановской, которая вышла из туалета?

Влада налетела на Ингу, и троллиха получила настолько чувствительный пинок коленом, что ткнулась в стенку многострадальным носом. Тем самым носом, который был задет во время игры локтем Ганца, а потом долго знакомился с ледяным компрессом, залечивая рану.

– Гадина, ты еще пнула меня, тварь?! – заорала Тановская.

В ярости троллиха схватила в руки первое, что подвернулось, – скамейку, которая была прикручена к полу около туалета. Вырвав ее вместе с кусками ковра и занеся над головой, Инга бросилась в погоню за Владой, даже не соображая, что та бежит не своими ногами.

– Все, теперь убью-у-у!!!

– Отпустите… – Влада попыталась вырваться, но хватка у фантомов была еще хуже, чем у Гильса Муранова. Их пальцы были ледяными и неподвижными, а главное – почти невидимыми. Зато проклятия, которые предки обрушивали на Владу, были вполне реальны.

– Проклятый кровосос… ты заплатишь… – шептали голоса. – Никто не смеет трогать кровь Венго… Убить… убить…

Позади пол дрожал от топота Инги, а коридор летел назад с нарастающей скоростью. Вот и еще одно препятствие, которое не обогнули фантомы. Влада услышала, как позади что-то с железным грохотом покатилось по полу. Ведро с грязной водой…

– Ведро Тетьзина! – Влада в ужасе обернулась назад.

Убормонстр, который не помнил такой наглости с того момента, как схватил и раскрутил за ноги в воздухе свою первую жертву, на мгновение опешил. Его любимое ведро, которое он обожал и лелеял, грубо и бесцеремонно пнули!

Месть – вот чего теперь жаждала каждая волосинка его шваброщупалец. Монстр припал к полу, шумно втянув носом, и прищурил фасетчатые глазки. Цветастый платок съехал Тетьзину на нос, а из-под висящих рукавов в стороны начали вырастать рукошвабры. Чудовище поползло вперед, расставляя руки и ноги по полу и стенам, как паук. Монстр разрастался, обрастая новыми конечностями, шваброщупальцами и ведрохватальцами. Где-то посредине ставшей огромной, как у осьминога, туши качалась малюсенькая головка в платочке.

– Неча-а-а… – захрипел монстр, разгоняясь и набирая скорость. – Неча-ы-ы тут… Ишь ты-ы-ы…

На перекрестке коридоров фантомы влетели в правый поворот, ведущий к бассейну, а вот троллиха пробежала налево. Туда же следом завернул и обманутый стадным чувством Тетьзин. Убормонстр жаждал мести, но повороты на большой скорости не любил. На поворотах ему трудно было тормозить, к тому же его туша из швабр и совков с ведрами вибрировала, рискуя развалиться. Потому завернул он гораздо медленнее Инги, которая уже успела скрыться за следующим поворотом коридора. Только вот этот коридор вел в подсобку, где Фобос Карлович хранил запасные ключи и хозяйственные мелочи. Добежав до запертой двери, Тановская бросилась назад, в ярости размахивая неиспользованной скамейкой.

Они с Тетьзином встретились на повороте, и встреча была яркой и запоминающейся. Жаждущий безадресной мести любому, кто подвернется под горячую швабру, Тетьзин прыгнул из-за угла. В ту же секунду Тановская с воплем «Получай, дрянь!!!», не успев толком сообразить, кто именно перед ней, нанесла сокрушительный удар скамейкой. Раздался оглушительный визг и грохот – визжала Тановская, но громче ее воплей рокотали глотки Тетьзина.

Когда все стихло, из-за поворота, одиноко дребезжа, выкатилась покореженная сережка Тановской.

В те секунды фантомы уже втащили Владу в зал с бассейном.

– Умрешь, умрешь… – яростно рокотали голоса ее предков.

У Влады было несколько мгновений, чтобы сообразить, что ее хотят утопить, как котенка. Фантомы Венго хотели убить ее по-настоящему, будто понимая, что их клинки не нанесут ей смертельных ран…

Влада вскрикнула, видя приближающийся шестиугольник зеленой воды.

Только он вдруг метнулся в сторону, так как Владу дернула за плечо чья-то сильная рука. Ее толкнули в сторону, и стая призраков влетела в воду без нее. Зеленая гладь разорвалась на брызги, а вода зашипела так, что пол под ногами качнулся. Бассейн забурлил, будто вода в нем закипела. Дальше были так необходимые несколько минут, когда сердце и голова договаривались, как они будут существовать вместе и что им делать с чудовищной дозой адреналина. Влада тяжело дышала, не сразу сообразив, что кто-то держит ее в своих руках и дышит ей прямо в ухо холодным дыханием.

– Огнева, – послышался голос Гильса. – Я прибью тебя, дуру. Что ты полезла в игру?! Ты глаза-то открой!

«А вот и не открою», – злорадно думала Влада, услышав в голосе Гильса долгожданную тревогу.

Пока вампир тряс ее, приводя в чувство, Влада продолжала изображать обморок, тяжело дыша и не открывая глаз.

– Ч-черт…

Гильс явно был перепуган. Он принялся хватать ее за запястье, меряя пульс, трясти за плечи.

«Надо же, а ведь правда перепугался», – с удовольствием думала Влада. Она издала стон и приоткрыла глаза.

– Влада… что с тобой, что? Ударилась, голова – что??

– Мне плохо…

– Что с тобой? Ты что… сейчас, сейчас донесу тебя до медпункта! Вот дурочка…

Гильс был почти в панике, которая бальзамом лилась на душу. Как приятно, что этот насмешливый эгоист теперь был растерян.

– Нет! Не надо меня в медпункт, мне слишком плохо… и не уходи сейчас никуда… я боюсь умереть в одиночестве…

– Хотя бы объясни, что с тобой! Что болит, где?!

– Я все равно тебе была не нужна, – продолжала Влада игру. – Я умру, все твои неприятности закончатся…

Влада задержала дыхание, будто перестала дышать, внутренне ликуя.

Гильс сгреб ее в охапку, прижал к себе, и его собственное дыхание стало частым и прерывистым. Частое дыхание у вампира?! Это что-то новое.

– Влада, твоя рука обнимает меня за шею, – вдруг холодно и жестко сказал Гильс. – Даже для обморока в ней многовато напряжения жизни. Ты меня разыграла.

Влада резко высвободилась, оттолкнув от себя вампира, и вскочила на ноги. Гильс, прищурив глаза, изучающе разглядывал ее.

– Повелся! – Влада тряхнула волосами, отбрасывая их со лба. – А я думала, тебя не проведешь. Но на несколько секунд все-таки можно.

– Девчоночьих спектаклей еще мне не хватало, – разозлился вампир. По его черной рубашке плескались отблики зеленых волн. Глаза пульсировали в полумраке багровыми огнями, что означало ярость. – Тебе не стыдно?! Я запретил тебе влезать в игру, но ты все всегда делаешь наоборот! Фантомы твоих милых предков съехали по фазе, когда не поняли, кто ты такая! Ты не догадалась, зачем они тебя тащили к бассейну? Утопить, убить по-настоящему, ясно?

– Ясно. Только не смей на меня орать, Муранов, – разозлилась Влада. – И никто тебя не просил со мной обниматься, сам полез ко мне.

– Я слушал биение сердца, а не обнимал, – вспылил Гильс. – Нужно мне больно тебя обнимать, глупая девчонка!

Услышав это, Влада даже подпрыгнула на месте от ярости.

– Что-о?! Да как ты смеешь! Ты сам мне навязался со своей защитой, которая мне не нужна!

– Навязался? – вампир засмеялся. – Мне напомнить, что ты про меня писала, Огнева? Сколько уже можно изображать, что я тебе противен, если все наоборот, а?

– Ах, теперь про мой дневник вспомнили! – Влада зло прищурилась, сложив руки. – Да ты просто не способен никого любить, ты можешь только высмеивать. А я не стыжусь своего дневника. По крайне мере я умею хоть что-то чувствовать, в отличие от тебя, кусок железа!

– Влада, прекрати. Тебе нужна моя защита, ты знаешь.

– Муранов, да не нужна она мне! Я не хочу больше ничего от тебя, никакой защиты! Она мешает мне жить!! Снимай вот сейчас и здесь свой узел!! – Влада резко вскинула руку, на запястье которой свилась выцветшая лента.

– Не сниму.

– Да ты просто подлец! Я могла бы обрести магический дар в четырнадцать, если бы не была в плену у вампира! Ты это нарочно сделал, чтобы не дать мне стать магом?!

Гильс молчал, глядя в сторону.

– Все сказала?

– Нет, не все! Нам пора выяснить отношения. – Влада вдруг почувствовала, как ее слова становятся непривычно жестокими и острыми, как иглы. – Я и не мечтаю о тебе. Когда тебе будет восемнадцать, я не сделаю ничего, чтобы помогать тебе. Начнешь перерождаться в кровососа – пожалуйста, я и шага к тебе не сделаю. Я хочу быть свободной! Ненавижу! Жить так больше не могу! Чертов проклятый подлый паук со своими узлами и паутиной!

Влада резко размахнулась, чтобы ударить его по лицу, но вампир перехватил ее за запястье, мягко опустив ее руку:

– У тебя истерика, успокойся.

– Ах, так?! – Влада вспыхнула, задохнувшись от ярости. – Да я уже жалею, что спасла тебя от смерти! Я тебя ненавижу! Наверняка твои родичи убили моих родителей, и ты не даешь мне стать магом, чтобы я об этом не узнала! Проклинаю тебя!

Она продолжала кричать, как вдруг Гильс быстро перехватил ее руку и неуловимым движением снял с ее запястья ленточку:

– Поздравляю со свободой.

Влада запнулась и замолчала.

Такого развития событий она как-то даже не ждала. Скорее, хотела вызвать в Муранове гнев, взрыв, чтобы он схватил ее, начал трясти, объяснять, просить, уговаривать…

А теперь ее запястье было свободно, как и она сама.

– Надеюсь, ты найдешь себе защитника получше меня, – тихо сказал Гильс, размахнулся и бросил ленточку в зеленые бурлящие волны. Она исчезла среди них моментально, будто те жадно съели ее.

– С-спасибо… – пробормотала Влада, не зная, что можно теперь говорить. И надо ли говорить вообще.

В этот момент в бассейном зале появился запыхавшийся Ганц.

– Муранов, какого черта?! – Он ткнул Гильса кулаком в плечо. – Почему ты рванул за Огневой, когда надо было в другую сторону?! Это была хитрость троллей, они увели файер, понимаешь?? Мы проигрываем!

Влада не успела и моргнуть, как через секунду ни Ганца, ни Муранова рядом уже не было. Вдали, в недрах Универа, происходил бой. Наверняка вампиры на подступах к башне еще пытались отбить артефакт у троллей, и Гильс прорывался к цели… Разве он мог как-то иначе со своим самолюбием и заносчивостью…

– Поздравляет он, – проворчала Влада. – Вот и спасибо.

Влада терла освободившееся от вампирского узла запястье, разглядывая блики от воды на зеленом кафеле.

Вспышка гнева утихла, и теперь наступила слабость и апатия. Такое странное ощущение – как будто она потеряла что-то очень ценное и жизненно важное. Не обрела свободу, а потеряла Гильса.

«Не смей», – мысленно обозлилась на себя Влада. – Не смей! Не вздумай растекаться лужицей и ползти к нему. Я тебе запрещаю, идиотка! Или ты будешь через час опять рыдать и проклинать себя за глупость! Ты должна радоваться, что освободилась. Поняла?»

– Поняла? – вслух повторила Влада. – Радуйся свободе. Теперь тебе ничто не помешает все узнать. Теперь можно стать собой. Долой паука…

Антимурановый аутотренинг почти помог, тело перестало рваться бежать следом за Гильсом. Какая-то ее часть, наверное, все-таки сбежала, потому что Влада чувствовала себя разорванной пополам. Та, вторая, убежавшая, уже догоняла Муранова и бросалась ему на шею. Она просила прощения за грубые слова, Гильс сердито снимал с головы бандану и снова повязывал на нее узел вампира…

Влада приложила руку к губам и всхлипнула. Той второй сейчас лучше, чем этой первой, которая сидит на кафельном полу около бассейна. Эта свободная и одинокая. Эта завтра пойдет на бал с Ацким.

Сейчас все мальчишки казались ей спрутами, которые обвили ее своими щупальцами, и каждый тащил в свою сторону. Будь ей семнадцать хотя бы, она бы разобралась и поняла, что делать. Но сейчас, в четырнадцать? Даже и посоветоваться не с кем. Не с Марой же. Да и не с дедом. Советоваться с дедом – светлым магом, что ей делать с тремя мальчишками-нечистью… Влада горько усмехнулась. Совсем уже спятила…

Влада сидела, погруженная в мысли, на кафельном полу, когда за темным окном Универа полыхнула зеленая вспышка, осветив ночную Москву, как долгая яркая молния. Под ногами от глубинного рокота содрогнулся пол, будто прокатилось землетрясение.

– Наши, наши победили!!! Ура-а-а!!! – закричали отдаленные голоса. – Троллиум – сила, тролли рулят!!! – отчаянно вопили тролльские глотки.

Влада сидела на полу, прислушиваясь к плеску и разглядывая мутные волны, которые сердито бились о бортики бассейна. Выплеснувшаяся из берегов вода булькала, растекалась лужей по кафельному полу. Странно, что лужа отползала, как живая, извиваясь и корчась, вздыбливаясь бурлящими холмиками воды. Надо же… вода, оказывается, умеет кашлять.

«Да это же водяной, наш препод по физре, над которым все издеваются! – дошло до Влады. – А он и правда маленький и смешной. Наверное, когда фантомы влетели в бассейн, ему там туго пришлось, вот он и вылез».

– Водион Водищевич! – тихо окликнула водяного Влада, которой вдруг очень захотелось сказать кому-то хорошие слова. – Вы не обижайтесь на насмешки. Вы и теперь очень даже ничего. Правда-правда.

Водион Водищевич отползал, как огромный слизняк, жалобно булькая и оставляя на зеленом кафельном полу извилистую мокрую дорожку. Подползая к дверям, он яростно погрозил медузьей ручонкой, устремил на Владу два укоризненных рыбьих глазика и горестно вздохнул.