* * *
Видение задрожало, как прозрачный тюль на ветру, и исчезло. Влада вздрогнула и очнулась от грез.
Только что она увидела… своего отца. Совсем юного. Еще до встречи с ее матерью, Ольгой.
А девушка, с которой Виктор настойчиво знакомился, – это же Изольда Суморок, мать Армана, ее сводного брата! Так вот как она попала в тайный мир! Влада видела Изольду всего один раз, среди публики на боях вампиров. Бледная женщина, страшно подавленная и расстроенная тем, что Виктор забыл ее, оставил и проходит мимо словно чужой. Не знавшая правды о том, что за Виктора последние тринадцать лет жил его фантом. Тогда она казалась утонченной вампиршей, замкнутой на себе и своих проблемах. А ведь когда-то ее звали простым именем, и она жила, как все люди, в городе, в обычной квартире, ходила в институт, мечтала, думала, надеялась.
Влада по-прежнему держала конспект в руках, вспоминая и переживая увиденное. Оказывается, Изольда была человеком, а Виктор ее обратил!
И потом… Потом ставшая бесцветной тенью обращенная Изольда наскучила ему, и он оставил ее одну с маленьким сыном, чтобы встретить Ольгу Огневу.
Отец был сорвиголова, хулиган и не любил учиться. А еще, как оказывается, ее отец был бунтарь и ненавидел канву и домовое право. Направо и налево нарушал Конвенцию, пользовался янвом посреди города, чтобы повыпендриваться перед девушкой, хотя это категорически запрещено. И хвастался своим приятелем-троллем, который делал ему запрещенные живые фантомы! Когда узнаешь о своих родителях что-то не слишком хорошее, это очень странно…
Влада отчаянно искала оправдания отцу, пытаясь понять, зачем он так делал. Да, папочка, натворил ты дел! Был слишком юный, чтобы нести ответственность за тех, кого приручил. Но разве восемнадцать лет – оправдание? Изольда… или Ира, она же была одинокой, как и Ольга. Вампиры нарочно выбирают себе именно таких, одиноких и неуверенных в себе людей, вот оно что получается. Все-таки отец был не просто вампир, а сердцеед и эгоист, чего уж там. Безответственный авантюрист, как назвал бы его дед.
Влада отбросила в сторону тетрадь. Она почувствовала – Изольда мертва, поэтому от ее конспекта веет таким холодом. Обращенная вампирша, она умерла, как и следовало ожидать, узнав, что Виктора больше нет. Именно об этом сегодня говорил Алекс, когда Дашуля требовала от него немедленного перерождения. Алекс все-таки отличается от Виктора Суморока в лучшую сторону…
В окно неожиданно ударил резкий порыв ветра. Лишь сейчас Влада заметила, что стемнело, и Москва за окном сияет вечерними огнями. Телефон в квартире молчал, а это значило, что у ведьмака нет новостей. Алекс и Дашуля тоже не вернулись, она бы это услышала, а Егор Бертилов не пришел – горюет о своем фантоме.
Все же что-то было не так, хотя Диня на кухне мурлыкал какой-то мотив своим высоким голоском. Еще утром он был такой мрачный и боялся, а сейчас пел. Странно…
Еще страннее то, что на кухне довольным голосом вещал Эдик Грозный. Определенно что-то не так! Нужно пойти и разобраться, в чем дело.
Встав с дивана, Влада приблизилась к кухне, пытаясь понять, что там происходит.
– Я отомщу вам за все унижения! Теперь вас всех отсюда выгонят! – торжествующе восклицал из-за двери Грозный. – Что, Ливченко, не вырваться? Ха-ха! Вот тебе за ботана и за все!
Первое, что увидела Влада, войдя на кухню, – стоявшего посреди нее местного домового, который радостно похохатывал, потирая хиленькие ручки. Из-за холодильника виднелось плечо в белой блузке и коленки в голубых джинсах: кто-то сидел на табуретке за столом и щелкал фисташки. А вот Дини видно не было, разве что слышен едва различимый писк, который она вначале приняла за пение.
– За бота-ана, Ливченко, получай! – Заметив вошедшую Владу, Эдичка Грозный ткнул в нее пальцем с победоносным видом: – А вот ее просто выставить и всю семейку Ивлевых. Они вести себя не умеют!
– Ага, обязательно, – ответили ему, и белое плечо из-за холодильника качнулось, показав прядь светлых волос. Упавшая фисташка покатилась по полу и спаслась под холодильником. На Владу смотрели два голубых глаза.
– Анжела?!
Увидев Цареву, Влада растерялась. Та была спокойна, будто сидела у себя дома, отхлебывала чай из чашки и передвигала пальцами рассыпанные по кухонному столу фисташки. На полу, у ног Анжелы валялся полиэтиленовый мешок, из которого выглядывал аккуратно обструганный и напоминавший огромный карандаш кусок дерева.
– Что ты тут делаешь? Как… как ты вообще вошла?
– Я открыл ей дверь, – злорадно сообщил Эдик. – Она моя гостья, я имею право звать сюда кого угодно и открывать двери в этом доме. Не только вам это можно. Съели?!
– Помолчи, как там тебя, не помню… – поморщилась Царева и радостно улыбнулась, наморщив лоб и глядя на Владу. – Здороваться не учили, Огнева? С этими темными ты совсем разучилась себя вести, домовой прав. Обидели вы его, он мне все-о-о рассказал.
– Что ты делаешь в этой квартире?!
– Угощаюсь, – ответила Анжела, пожав плечами. – Какая ты, Огнева, нервная… – Анжела захихикала, заметив на ее лице растерянность и смятение.
Влада действительно растерялась. Одно дело, когда с врагом встречаешься на улице, и совсем другое – если он появляется в твоей квартире и сидит на кухне. Причем чувствовала себя Царева здесь уверенно, будто знала, что никто не придет и не выставит ее.
– Я понимаю, ты не ожидала, – Анжела подняла брови. – Думаешь, сейчас вернется взрослый вампир или Темнов… Или тролль, да? Не-а, не надейся! У нас тоже все продумано, где и кто из них сейчас должен быть. Все произойдет! Гильс должен обратить тебя, а ты должна от этого погибнуть. Так и будет! Ваш ведьмак проиграл, все его хитрости мы сорвали. Осталась последняя, которую вы затеяли с твоим фантомом. Идея была ничего, это даже Ярик признал.
– Откуда ты знаешь про фантома?
Анжела засмеялась, а вместе с ней… почему-то засмеялись другие голоса – много голосов, надтреснутых и странных, которые неслись с разных сторон кухни, из всех углов, из стен и даже из-под пола.
От неожиданности Влада отшатнулась к дверям, как вдруг ее ноги приросли к линолеуму, и она даже не села, а упала на пол. Щиколотки держали черные тонкие путы, вроде тягучей жевательной резинки, тянувшиеся из пола, стен, потолка.
– Позови кого-нибудь на помощь, чтобы меня выгнали, – Анжела улыбнулась. – Например, Диню, своего домового. Ау-у, домово-ой?
Сверху, с потолка, опять донесся сдавленный писк.
Влада посмотрела наверх и содрогнулась: весь потолок оплели черные ветви, которые слегка шевелились, двигались и тянулись, как длинная черная жевательная резинка, вылезая из того самого вентиляционного отверстия, которое Диня недавно заклеивал скотчем. Сам Диня висел под потолком, весь в черных путах. Он молча дергался и таращил глаза.
Эдик Грозный, который бахвалился и насмехался над Диней, собирался было победоносно хихикнуть, открыл было рот и растянул на физиономии довольную ухмылочку отомстившего за все ботана, как вдруг взвизгнул и взлетел под самый потолок, отправляясь в компанию своего недруга. Теперь уже оба домовых повисли, дергаясь и пытаясь освободиться из пут чудовищной черной жвачки.
– Это… не магия, – Влада напрягла руки, пытаясь вырваться, но черные веревки сжали ее с такой силой, что хрустнули плечи.
– Ну, здрасте, Огнева! С добрым утром, – Анжела презрительно подняла брови. – Ты должна знать про вампирских слуг. Не у всех пауки… Есть и другие твари, вроде этих.
Влада вспомнила Утесум, черный кратер и вампирские бои, когда Гильс сражался с Арманом Сумороком. Тогда вампиры дрались своей подконтрольной нежитью: Гильс с пауками против Армана с темными сущами. Теперь она поняла, что сила нежити – даже не веревки или цепи. Вспомнила и только что увиденное в конспекте Изольды – жуткие руки, державшие ее за ноги…
А ведь Гильс во время вампирских боев рвал этих сущей на куски, легко отшвыривая от себя. Влада впервые почувствовала настоящую вампирскую силу и ее масштаб, который Гильс никогда не демонстрировал просто так, ради похвальбы.
– Но ты – не вампир, чтобы ими командовать. Сущи принадлежат Суморокам.
– Знаешь, ты все-таки тупица, Огнева, – Анжела покачала головой, потом закинула ногу за ногу. – Командовать нежитью вампира может тот, кому он ее отдал перед смертью. Это просто! Если не можешь одолеть своего врага, надо подружиться с его врагом. Когда все случилось с моей мамой, я стала стажером в Магиструме. А каждому стажеру дают тему реферата на исполнение задания в тайном мире. Мою угадаешь?
– Поиграешь в угадайку с кем-нибудь другим.
– Ладно, – Анжела охотно полезла в полиэтиленовый мешок и достала оттуда красивый блокнот с переливающейся обложкой. На ней было нарисовано жизнерадостное солнце и поле белых цветов. – Та-ак, вот, – Царева полистала блокнот. – Моя тема: «Построение четкого плана уничтожения противника в условиях перемирия с темными. Соединение усилий и устранение гибрида т/c». Гибрид тэ дробь эс – это ты. Тьма дробь Свет… Во-от. Прежде всего, постановка задачи… Объяснение, почему тебя нельзя убить обычным способом. Ведь мы, маги, можем управлять поведением людей. Раз – и кто-нибудь случайно толкнет тебя под машину или еще что-нибудь.
– И почему? – Хотя Влада и так знала ответ, тянуть время сейчас было лучшим вариантом. Все равно ни вздохнуть, ни пошевелиться.
– «Гибрид Света и Тьмы неуязвим, пока является гибридом, – принялась читать Анжела свой реферат. – Оказавшись в смертельно опасной ситуации, он оказывается не принят в запредельный мир, например в Тьму, как это происходит с нечистью. Гибрид выживает несмотря на перенесенные потери и травмы. Поэтому следует искать иные способы уничтожения такого существа, кроме физических. Кровь такого существа является нестабильной субстанцией, которая, вероятно, может начать дестабилизироваться в любой момент. Она вряд ли сможет полностью принять светлую сторону, к тому же инициация данного гибрида недопустима ввиду его приверженности темной стороне. Мое предложение после рассмотрения проблемы – обратить это существо в вампира. Здесь сразу две возможности для уничтожения: первая, когда светлая и темная кровь начнут биться друг с другом на молекулярном уровне, вторая – если темная кровь победит, можно использовать обычный прием светлой боевой магии…» У меня даже припасен учебный материал, – Анжела, не отрываясь от исписанных страниц, пошарила в своем полиэтиленовом пакете, продемонстрировав тот самый «карандаш», остро заточенный с одной стороны.
Вот оно что! Неуязвимость из-за того, что мироздание не знает, кто она. Смерть не для нее, пока она является гибридом-полукровкой. А Гильс, скорее всего, и не знает то, что тщательно скрывают даже от студентов-вампиров до определенного времени. Он просто голоден, но не понимает, зачем голод, почему он возникает и какова конечная цель. Гильс хочет обратить ее… А им на лекциях по вампирологии так убедительно говорили, что кровь человека помогает вампиру оставаться в этом мире и не проваливаться в Тьму. Недоговаривали самого главного, вот и все!
«Она уже и осиновый кол для меня припасла, зараза…» – Влада вдруг вспомнила, что точно таким же тоном, обстоятельно и важно, Царева зачитывала реферат по биологии кровообращения человека в прошлом году. Кто мог себе представить, как сильно изменятся темы рефератов обычной восьмиклассницы, когда она попадет в тайный мир…
– «Использование тактики „враг моего врага – мой друг“, несмотря на противоречия, может дать результаты, – продолжала гордо зачитывать свое творение Анжела. – Семья Сумороков в данном случае может оказать помощь и поддержку своей подконтрольной нежитью. Разведывательная работа в условиях действий темного ведьмака, а также боевой удар в критический момент. К тому же эта нежить – единственная может пройти через поставленные ведьмаком пороги укрытия объекта, так как имеет с ним родственные связи. Домовое право, пункт 114, параграф 97, тезис 65».
– Ах, вот оно что… Сумороки, значит, отдали своих сущей тебе. Месть… – Влада невесело усмехнулась, хотя злости или ненависти ни к Изольде, ни к Арману не испытывала. Если бы она не видела тетрадь Изольды, не знала бы, какой она была до встречи с Виктором.
– Конечно, – Анжела кивнула. – А ты думала, что, кроме магов, у тебя нет врагов? Отличненькие такие твари, очень удобные! Я вот не понимаю, чего с тобой так носятся темные? И почему светлые уделяют тебе столько внимания? Подумаешь – способности! Маг-вампир, ах-ах! Может отражать удары магии! Светлые всерьез думали, что ты – их огромная проблема и в будущем им будет с тобой не справиться. А все оказалось так просто… Знаешь, когда я читала свой реферат Яромиру, он был в восторге! Говорит, никто из его стажеров не додумался бы до такого плана. Твоя смерть будет шикарной, тебе понравится. Представляешь – погибнуть, когда внутри начнет сражаться темная и светлая кровь! Это же ух! Я сниму все на мобильник как приложение к реферату…
Влада, которая не могла пошевелиться, смотрела на смеющуюся Анжелу, и в ее голове вертелась идиотская мысль. Жорик обрадуется, когда узнает, что дело не в его «дырявых» защитах от светлых. Темные сущи Сумороков умели отлично собирать сведения о студентах еще в Утесуме: они ползали повсюду, подслушивали разговоры, сплетни и рассказывали обо всем в деканате. Сущи могли тянуться, как жвачка, просачиваться сквозь стены и потолки, как вода, подслушивать, подсматривать и докладывать обо всем хозяину.
Все эти дни нежить сидела в стенах, потолке и под полом квартиры Ивлевых и слушала все разговоры. Именно поэтому маги были в курсе их планов и дел ведьмака. Поэтому провалился план с вольтом, которого светлые стажеры сожгли на пляже, именно поэтому Анжела знала, что Влада приедет на Маросейку. Узнали маги и про фантома.
– А конспект Изольды Суморок в почтовый ящик тоже ты… – начала Влада, но Анжела ее перебила, закивав головой:
– Да, моя гениальная идея. Стащила тетрадку, когда была дома у Сумороков. Надо было всех убрать из квартиры, а я знала, что эта девица чокнется. Нам рассказывали об этом на стажировке. Зато она и ее Ромео ушли.
– Делаешь успехи, Царева. Ты прямо как настоящая злодейка.
– Не злодейка, а будущий светлый маг, – Анжела самодовольно усмехнулась. – Злодеями нас называет нечисть или тот, кто с ней заодно. Это нормально для таких как ты. Мама гордилась бы мной. Я сделаю то, что она не смогла. Моя мама была хорошей.
Влада отвернулась, не имея ни малейшего желания смотреть в потемневшие от грусти глаза Анжелы. У каждого своя грусть, и почему-то враг всегда считает, что твоя грусть и воспоминания не имеют значения. Что Царева будет делать дальше? Про фантома она знала, но как собирается сорвать план?
В любом случае надо тянуть время. Как, Влада знала: тот, кто тебя ненавидит, с удовольствием рассказывает, почему и за что. А это дает шанс.
– Арману так плохо, что он отдал тебе семейных подконтров?
– Да, бедняга… – Анжела притворно вздохнула. – Вампиры, конечно, железобетонные, но не всегда. Сталкиваясь с потерей близких, они оказываются слабее людей. Ведь его мать была обращенной, если ты знаешь эти тонкости. Без своего вампира такие не живут. Когда она узнала про историю с твоим папашей…
– И где Арман сейчас?
– Огнева, не надо демонстрировать участие и заботу о своем брате, – поморщилась Анжела. – Поверь, ему твоя забота уже не нужна. Он передал мне подконтров и знал, для чего. Арман Суморок жутко тебя ненавидел, и за дело. Твоя маман увела его отца от его матери. Так что есть за что.
– Хотя бы отпусти домовых, – попросила Влада. – Они совсем ни при чем, им страшно…
– Отпущу, как только с тобой все решим, – пообещала Царева. – Все для тебя и ради твоего сегодняшнего романтического свидания, – Анжела захлопнула блокнот и спрятала его в мешок. – Ты же моя бывшая подруга, за соседними партами в школе сидели. Я очень хочу устроить твою жизнь… точнее, наоборот, твою смерть. Давай-ка… – Анжела покопалась в кармане джинсов и вытащила оттуда мобильный телефон. Влада узнала его – только у Алекса на крышке мобильного красовалась эмблема Мурановых: вензель в форме переплетенных букв «А» и «М». – Сущи покопались в кармашках кое у кого, – захихикала Анжела. – А иначе как нам дозвониться до твоего вампира? Сейчас ведь как раз все «хорошо» закончилось. Пауки встретились с твоим фантомом в лесочке, разорвали его, все завершилось… Гильсик твой наверняка приходит в чувство, а тут ему позвонит «брат». Конечно, он возьмет трубку! А тут твой голосок, и все опять насмарку. Давай звони ему, Огнева, назначай свидание. Так… – Она принялась тыкать пальцем в кнопки. – Давай-давай, Огнева, звони, приглашай своего вампира. Он сейчас охотится на твою копию, а мы ему оригинал – сюрприз…
– Ты спятила, – Влада пожала плечами. – И не подумаю звонить.
Влада встретилась со взглядом холодно-голубых глаз Анжелы.
– Нет, Царева, – громче повторила Влада. – Если ты и твои маги одержимы моим убийством – действуй. Но Гильс в этом участвовать не будет. Он вообще ни при чем, его это не касается.
– Задолбала ты меня своим геройством, Огнева! – Анжела повысила голос. – Не поняла еще? Ты неуязвима, дрянь, просто так тебя не убить. Как сорняк, который не выполоть из тайного мира! Цепляешься за жизнь и все время вылезаешь снова! Запредельный мир не принимает тебя, потому ты до сих пор и жива, ясно?! Без Гильса тебя не убить! Нужно обратить в вампира, чтобы уничтожить. Только так! Звони ему! Скажешь, что идешь в Козихинский переулок, пусть встречает по дороге… Или сущи кому-нибудь что-нибудь случайно поломают.
Диня с потолка заверещал, пытаясь освободиться, когда одна из черных рук принялась крутить его лодыжку. Эдик не издавал ни звука, видимо от ужаса потеряв сознание.
– Царева, пошла к черту, – разозлилась Влада. – И осиновый кол в пакетике с собой забери, не смеши…
Влада вскрикнула, когда холодная липкая гадость вдруг сжала ее локти, чуть не вынув плечи из суставов. Ничего, терпеть можно. Если ее действительно не убить, главное – забыть о боли и думать о чем-то другом. Например, как Гильсу станет лучше с минуты на минуту, когда сработает план Бертилова.
– А домовых тебе не жалко? А тролля? – подняла брови Анжела. – Ему сейчас бо-ольно, ведь тролли не слишком сильны физически. Ручки-ножки переломают. Морочить нежить, у которой нет разума, ему сложно… На, поговори со своим вампирчиком, – Анжела поднесла телефон к лицу Влады. – Давай, и нагруби ему что-нибудь. Вот он взбесится! Скажи, что ненавидишь его, что он тебя никогда не поймает. Это еще больше его раззадорит!
– Я не буду этого делать!
– Будешь! Или сущи переломают твоему троллю все кости… А оба домовых… им будет очень бо-бо.
Анжела кивнула на потолок, и Диня издал визг, когда черное щупальце обвилось вокруг его шеи.
– Если не жалко домовых, вспомни про деда, – продолжала Анжела. – Твой старикашка… Я помню, как он со своей палочкой ковылял через двор и вечно путался под ногами. Представь: ты отказываешься звонить, а сущи с треском ломают кости ему. Ой-ой, как ему больно…
– Заткнись! Давай телефон!!!
Экран светил в лицо, слышались долгие-долгие гудки. Гильс долго не брал трубку. Прошла почти минута, когда на том конце ответили.
– Алекс, я уже в порядке, поговорим потом… – в конце концов послышалось в телефоне. Голос был глухой и раздраженный.
Анжела сделала выразительный кивок головой в сторону потолка.
– Гильс…
– Влада?! С ума сошла мне звонить?! – В голосе звучали ярость и растерянность одновременно. – Ты что?! Мои подконтры только что разорвали тролльского фантома, Огнева! Я целых пять минут как не хочу тебя убить, потому что только что увидел твою смерть… Ты… все сорвала, понимаешь?!
– Гильс… я ненавижу тебя, и ты никогда меня не поймаешь, – выдохнула Влада.
– Приблизительно сообразил, почему ты звонишь, – после некоторого молчания в трубке раздался сухой голос Муранова. – Ты не одна там, и с тобой явно не друзья.
– Огнева, ты издеваешься? – громким шепотом вмешалась Анжела, тараща глаза. – Тебе деда не жалко? Ну ты даешь, эгоисточка. Старичку сейчас плохо будет, да и кикиморе его, стоит мне только мысленно приказать… А ну хами ему как следует!
– Пошел ты, Гильс… – Влада заставила себя произнести слова, будто каждое было тяжелым камнем, которым она разбивала что-то хрупкое и бесценное. – Тебе… меня… никогда не поймать. Ненавижу тебя…
– Не смей мне этого говорить! Я же… о, ч-черт…
– Скажи ему, что будешь в Козихинском переулке и что не боишься его, – громко приказала Анжела.
– Я буду в Козихинском переулке, и я тебя не боюсь.
«Встретимся, а там будь что будет, – пронеслась в голове мысль. – Во всяком случае, деда не тронут, это главное».
– Можешь не говорить, где ты будешь. Я иду.
В трубке послышались короткие гудки, и Анжела показала большой палец с издевательской усмешкой.
– Молодец, Огнева! Все как надо. Он ничего не соображает… А теперь – вперед!
Влада не удержалась и вскрикнула от боли, когда сущи потащили ее из кухни, снова зацепив почти зажившую коленку о дверной косяк. Черные липкие руки волокли ее прочь из квартиры, приподняв над полом, не давая ни пошевелиться, ни вздохнуть.
Пронесся мимо квартирный коридор с запыленными зеркалами, в которых на секунду мелькнуло ее бледное лицо в окружении черных извивающихся и гнущихся во все стороны рук, быстрый и стремительный путь вниз по лестницам, подъезд и сдавленный визг консьержки, уличная темнота…
– Егор! – Влада коротко вскрикнула, увидав, как возле опрокинутого навзничь дивана тролль отчаянно борется с сущами, которые повисли на его плечах и обмотали лодыжки, пытаясь повалить на землю.
– Владка, держись! – Тролль рванулся было к ней, но не устоял на ногах, когда ему на спину прыгнули сразу несколько черных тварей. – Держись! Я что-нибудь придумаю… Да отвалите вы, мерзость!
Крики Бертилова стихли позади, когда сущи, остановив поток машин, ринулись через дорогу.
