Что-то медленно опускалось позади него. Мэнни повернулся на бок. И снова почувствовал какое-то неуловимое движение. Он ощупал диван и проснулся. Глаза неожиданно открылись. Он сел, тяжело дыша.

Телефонный звонок вдруг заполнил дом.

Он посмотрел на циферблат часов. Было два часа ночи. Перед ним на кофейном столике лежала пустая винная бутылка, рядом с ней стояла картонная коробка, полная куриных костей и застывшего жира. Он зажмурился. По телевидению шел старый черно-белый фильм, звук был выключен. Он испортил воздух и почесал живот. Кроме жокейских шорт и носков, на нем не было ничего. Телефон продолжал звонить. Он встал, чтобы ответить.

— Ты что же, спишь весь день и всю ночь? — спросил Юниор.

Юниор, по-видимому, пребывал в игривом настроении, голос его был беспечным и задиристым. Где-то в глубине трубки фоном звучала гитара. Звук был одинокий и унылый, напоминавший вой крупного москита. Но Мэнни не воспринимал окружающее.

— Алло! — снова сказал Юниор веселым голосом. — Есть у тебя кто-нибудь?

— Отвяжись! — отрезал Мэнни и положил трубку. Двигаясь очень быстро, он прошел по темному коридору в спальню и, осторожно высунувшись в окно, оглядел улицу. Черный «транс-ам» Юниора стоял перед его домом. Габаритные огни ритмично пульсировали, и их яркий свет окрашивал асфальт и соседнюю машину. Через тонированные окна он не мог видеть, что происходит в машине. Но тормозные огни продолжали мигать. Они то вспыхивали ярко, то гасли, то вспыхивали снова. Юниор нажимал педаль в такт передаваемой музыке. Мэнни расстроился от возникшего ощущения, что «транс-ам» способен проглотить его целиком, выплюнув лишь кости.

Юниор скорее всего гонял большой восьмицилиндровый двигатель, отчего оконные переплеты вибрировали. Мэнни, почувствовав дрожь от прикосновения к холодному стеклу, поспешно вернулся к телефону. Теперь он чувствовал себя куда более испуганным, чем ему могло присниться.

— Я вернулся, — сказал он в трубку. Страх сделал его агрессивным. — Чего, черт возьми, ты хочешь от меня в это время ночи?

— Чашку горячего шоколада и круглую булочку из отрубей, — ответил мягко Юниор. — Ты знаешь этот город лучше кого бы то ни было, и потому я хочу, чтобы ты вышел и показал мне окрестности.

— Но сейчас же глубокая ночь!

— Так ты хочешь, чтобы я подвел свои часы?

Мэнни сунул руку в шорты и почесал пальцем волосы на животе, пытаясь придумать что-нибудь остроумное, когда Юниор добавил:

— Кроме того, я должен передать тебе важную записку от Феликса.

— Дай мне пару минут, чтобы одеться, — сдался Мэнни.

— И не забудь почистить зубы, — добавил Юниор.

Мэнни повесил трубку, но музыка продолжала звучать. Юниор, должно быть, включил радио или магнитофон. Оркестр звучал раздражающе громко, будто расположился прямо за окном спальни Мэнни.

Одежда Мэнни была разбросана по гостиной. Он выключил телевизор и оделся. Если от него и пахло чем-либо, то это был запах жареного цыпленка, которого он съел вечером. Что в том плохого?

Они вошли к Бино. Мэнни не пил какао с тех пор, как был ребенком, давно не видел он и круглых булочек из отрубей, а увидев, решил, что они, должно быть, самые крупные в городе.

— Вы — большая мама булочек, — сказал Юниор официантке и наклонился, схватившись за край стола, чтобы, сохранив равновесие, было удобнее таращиться на ее ноги. — Мне нравятся не только булочки, но и твои лодыжки тоже.

Официантка улыбнулась и отошла. Юниор схватил нож и разрезал булочку пополам. Булочка была такой горячей, что из нее шел пар. Юниор, подхватив на кончик ножа взбитое масло из маленькой бумажной чашки, намазал его на булочку.

— Моя мать всегда говорила, что, если у девушки стройные лодыжки, можно быть уверенным, что у нее хорошая фигура. Почему-то только она не рассказала, что существует много интересных способов понять, как устроена женщина. Понимаешь, что я имею в виду?

— Конечно, — ответил Мэнни. Он потягивал из стакана двухпроцентное молоко. Оно было такое холодное, что было больно глотать. Но он все же проглотил.

Юниор, надорвав пластиковую коробочку малинового джема. попытался намазать ее содержимое на булочку, которая неожиданно распалась. Он, торопясь, проглотил джем, запив его молоком.

Мэнни сделал еще один глоток молока из своего стакана. Левую руку он держал под столом, не отрывая пальцев от ручки своего итальянского автоматического ножа. Подняв глаза, он увидел, что Юниор наблюдает за ним. Крепкие его челюсти поднимались и опускались по мере того, как он уничтожал куски булочки. Он ухмыльнулся Мэнни.

— Девушка, которую ты искал, Керли… так, кажется, ее зовут?

— Что с ней?

— Она живет где-то в пригороде с парнем по имени Уолтер.

— Я не знаю никакого Уолтера, — ответил Мэнни.

— И я тоже. — Юниор показал на стакан молока, стоявший перед Мэнни. — Ты собираешься допить это или как?

— Оно очень холодное. Жду, когда согреется.

— Почему ты сразу не заказал теплого молока?

— Ты говорил, что привез записку для меня?

— Мне нравятся заводные, — сказал Юниор. Он слизнул крошки с верхней губы, открыл нагрудный карман и передал Мэнни запечатанный тускло-желтый конверт, сильно попахивавший одеколоном.

Мэнни пытался ногтем надорвать конверт. Юниор сделал протестующий жест.

— Не здесь, пожалуйста. Дай мне возможность сказать «нет», когда Феликс спросит, был ли я рядом, когда ты заглянул внутрь конверта. — Юниор подмигнул Мэнни. — Феликс любит, когда я держу дистанцию и не лезу в его дела, — объяснил он.

Мэнни задумчиво кивнул, подумав, насколько рискованно сейчас зайти в уборную. И тут же решил, что это лучшее, что он может предпринять. Если Юниор что-то задумал, это был самый подходящий способ скрыться.

— Я вернусь через минуту, — сказал Мэнни.

Юниор помахал ему ножом, измазанным джемом.

— Не спеши, насладись моментом.

Мэнни вошел в кабину и вскрыл конверт. Внутри лежало приглашение на воскресный поздний завтрак на ранчо Феликса Ньютона. Дальше следовала инструкция, как одеться «для белого вина». Что это значило, он не знал. Не знал он и где находится дом Феликса. В письме адреса не было. Наверняка не было его и в телефонной книге. Придется спрашивать у Юниора.

Он разорвал конверт на мелкие кусочки и бросил в унитаз. Когда он вернулся к столу, стакан молока исчез, а с ним и Юниор. Но на столе лежала банкнота. Мэнни отдал ее официантке с привлекательными лодыжками. Денег, чтобы доехать до дома, у него было достаточно.