17

— Я не представляю, куда отсюда податься, — сказал Джек Карлу, уведя его подальше от остальных, и потрогал повязку на голове.

— В любом случае мы чересчур глубоко, чтобы нападать на экипаж, Джек.

— Одно утешает: здесь она никого не может убить, потому что она единственный человек на свете, кто может опуститься так чертовски глубоко.

Эверетт уже открыл рот ответить, когда люк открылся и в смотровой зал вошел сержант Тайлер с четырьмя подчиненными. За ними тут же последовали Вирджиния и капитан Эрталль. Охранники встали по обе стороны от люка, повесив автоматы на грудь. Вирджиния вошла, понурив голову, и присоединилась к Алисе, Саре и сенатору за большим столом. Найлз сделал шаг вперед, но Тайлер вытянул руку, остановив его.

— Вам доложили, что этот ваш сержант Тайлер чуть не убил полковника Коллинза? Он это сделал по собственному почину или по вашему приказу?

Александрия Эрталль уселась в ближайшее кресло и закрыла глаза, наконец-то ощутив волну демерола, начавшего действовать. Потом поглядела на Комптона, борясь с желанием накинуться на Тайлера. И обернулась к Джеку:

— Мои извинения, полковник, за несдержанность сержанта. Мы все испытываем чудовищное напряжение.

— Вот как вы это называете? Боже мой, женщина, вы и ваш обученный убийца к чертям отбились от рук! — буркнул Ли, указав на Тайлера тростью. На этот раз Алиса и не пыталась его угомонить.

— И теперь вы верите, что мир будет преспокойненько сидеть, позволив вам грозить голодной смертью миллионам человек? Люди вроде тех, что на борту «Миссури», будут охотиться за вами, — изо всех сил сохраняя невозмутимость, проговорил Найлз.

— Я сделаю все, что смогу, ради спасения моих людей, моего судна и жизни в морях, доктор Комптон. Более того, я бы ни на миг не усомнилась в мужестве подводников вашей нации. Я лишь благодарю Бога, что их капитан понимает пределы американской военной техники.

Александрия наконец-то смогла сфокусировать зрение, что далось нелегко из-за зрачков, расширившихся, когда солидная доза демерола порядком встряхнула организм. Оглядела лица, смотревшие на нее со всех сторон смотровой палубы. Потом встала с какой-то угрюмой решимостью, отмахнувшись от помощи и борясь с дурманящим действием лекарства на организм.

Пройдя в переднюю часть зала, она остановилась и обернулась к группе «Событие». Теперь Вирджиния увидела женщину, радикально отличающуюся от той, которую она видела менее тридцати минут назад, маниакально гнавшей «Левиафан» в глубины желоба. Теперь капитан была спокойна и, хотя пребывала под действием наркотика, более владела собой.

В этот момент в салон вошел коммандер Сэмюэльс и остановился у люка. Александрия жестом велела ему подойти.

— Приношу извинения, Джеймс, — шепнула она ему на ухо. Веки ее затрепетали, опустились, потом распахнулись. — Полагаю, самое время объяснить кое-что вам и нашим гостям. Пожалуйста, встаньте у люка и возьмите вот это. — Александрия сунула ему в руку небольшой пистолет 32-го калибра. Убрав оружие в карман, он повернулся к люку.

Откашлявшись, Александрия подождал, пока Сэмюэльс займет свое место.

— Мой предок, Родерик Деверу Эрталль, первым открыл то, что я собираюсь открыть вам.

Тайлер перевел взгляд с Сэмюэльса на Эрталль. Черты его исказила уродливая гримаса.

— Канитан, я прошу вас не делать этого, — сержант сделал шаг в сторону Эрталль, что все окружающие восприняли как угрозу. — Эти люди не поймут. Никто.

— Сержант Тайлер, — устало откликнулась Александрия, — вы свободны. Ступайте в свою каюту и известите службу безопасности об отмене состояния боеготовности. — Она оперлась о подоконник обзорного окна, чтобы выпрямиться.

Тайлер порывисто развернулся к люку и бросился прочь, по пути грубо задев Сэмюэльса плечом. Его команда охранников быстро последовала за ним.

Эрталль кивнула, и Сэмюэльс закрыл люк. Она потерла затылок, тряхнула головой и подошла к окну рядом с Найлзом.

— Итак. — Она поглядела на Комптона, с вызывающим видом вставшего перед ней. — Полагаю, мы дошли до точки желоба, где можно начать отвечать на некоторые из ваших вопросов, доктор Комптон. — Пошарив в кармане, она достала пузырек с таблетками. Не глядя, перевернула его кверху дном и вытряхнула две таблетки, забросила их в рот и проглотила, не запивая. — И тогда я сообщу вам причину, по которой вы находитесь здесь.

Александрия кивнула Сэмюэльсу, и тот, подойдя к креслу управления, щелкнул выключателем. Защитные ставни широких обзорных окон начали раздвигаться. Группе «Событие» показалось, что они глядят в самую темную бездну во всей Вселенной. Когда глаза их начали привыкать к темноте, они различили круговращение неестественных цветов вокруг носа гигантского судна. Синевато-зеленое сияние расходилось от него почти на шестьдесят футов, открывая зрелище, которого до сих пор не доводилось видеть никому, кроме команды «Левиафана».

— Вы видите сочетание гелия, водорода и нашего электрического поля. По сути, это поле помогает противодействовать самому давлению водяного столба, фактически создавая пузырь воды низкого давления вокруг нашего прочного корпуса. — Александрии снова пришлось ухватиться за подоконник, чтобы не упасть, но она продолжала, зная, что времени, пока она держит себя в руках, у нее в обрез: — И хотя давление бездны все равно пробивается, оно находится под контролем комбинации нашего электрического поля и композитной конструкцией «Левиафана». Доктор Комптон, будьте добры, пройдите вперед и коснитесь, пожалуйста, обзорного окна.

Подойдя к акриловому окну, Найлз оглянулся на Эрталль, кивком пригласившую его продолжать. Коснулся пальцами стекла и ощутил безграничный холод. Затем, к его изумлению, под его прикосновением стекло стало мягким и податливым.

— Вся композитная структура «Левиафана» была видоизменена. На такой глубине мы не столько боремся с давлением, сколько становимся его частью.

Александрия кивнула Сэмюэльсу, тот щелкнул выключателем и заговорил в скрытый микрофон:

— Мостик, это коммандер Сэмюэльс. Доведите внешнее освещение до ста процентов, пожалуйста. Рулевой, самый малый.

— Есть, коммандер, замедляемся до двух узлов, прожекторы включаем на полную мощность.

— Я говорю вам это не затем, чтобы растолковать динамику «Левиафана», а скорее чтобы показать, в какой экстремальной среде мы находимся и волшебство того, что таит это окружение.

В это время в смотровой салон вошел Анри Фарбо в сопровождении доктора, неся под мышкой свернутый халат. Прислонив свой костыль к столу для совещаний, Анри уселся. Доктор, заинтересовавшийся происходящим, отошел к краю салона. Фарбо же со своей стороны посмотрел на Коллинза и слегка кивнул головой. Джек понял, что Анри в лазарете что-то нашел.

Как только группа «Событие» повернулась к высоким, широким окнам, глубины моря распахнулись вокруг них, и чернейшая ночь обратилась светлым днем. Алиса и Сара, не удержавшись, в один голос охнули.

— Боже мой!.. — только и смог проронить Найлз Комптон.

Подводная панорама открывала вид на дальнюю южную стену Марианского желоба. Виднелись утесы и гребни, характерные для горных цепей на дне моря, но усеянные небольшими отверстиями, каждое в окружении множества таких же. Миллионы, миллиарды отверстий, вытянувшихся ровными рядами, они казались очень древними, будто вырыты были миллионы лет назад. Сэмюэльс щелкнул другим выключателем, и центральные обзорные окна на миг замутились, а потом показали увеличенное изображение стены желоба в одном из множества изгибов. И тогда стала видна форма отверстий — на самом деле они были сводчатыми, а значит, нипочем не могли возникнуть в силу естественных причин, выточенные течениями и приливными волнами океана.

— Смахивает на руины строений индийцев анасази на юго-востоке, — заметила Сара, узнав высокие своды рукотворных пещер.

— В точности то же сказал мой прапрадед, впервые увидев их в 1853-м, только в куда более мелких водах Венесуэлы. Джеймс, можете приказать на стандартной вперед десять минут, пока не доберемся, — она улыбнулась, оглянувшись на Коллинза и остальных, — до угодий.

— Есть, капитан! — Сэмюэльс передал приказ, и присутствующие ненадолго ощутили ускорение «Левиафана».

Тут Александрия обратила внимание, что доктор и Фарбо к ним присоединились. На Треворе ее взгляд задержался достаточно долго, чтобы тот почувствовал себя неуютно.

— Доктор, вот уж не ожидала увидеть вас здесь. Пожалуйста, изложите Джинни мой диагноз. Похоже, ее тревожит, что я не в своем уме.

Тревор сглотнул, но не тронулся со своего места у переборки. Расцепил скрещенные на груди руки и огляделся, видя множество взоров, устремленных на него. Ничего другого не оставалось — пришлось ему рассказывать о болезни капитана:

— Болезнь капитана Эрталль наследственная, вызывающая сильнейшие спазмы сосудов вплоть до гематом и кровоизлияний в мозг. Естественно, все это подвергает капитана колоссальному давлению и может вызывать резкие перепады настроения, вплоть до шизофренического поведения. Я вам скажу, поскольку капитан, очевидно, этого не сделала, что эта болезнь фатальна; ею страдал весь ее род. В основном она проявляется по женской линии, причем в довольно юном возрасте.

— По большей части вы описываете болезнь Ослера, доктор Тревор, — отозвался Коллинз, поглядев на Фарбо, ответившего ему взглядом легкого удивления. — Но один из симптомов, описанных вами, не числится в ее семейной истории как часть болезни Ослера.

Тревор перевел взгляд с Джека на Эрталль, смотревшую на него очень пристально. И смущенно кашлянул.

— И что же это?

— В историях этой болезни шизофрения с ней никоим образом не отождествляется, — сообщил Коллинз, внимательно следя за ее реакцией. Но никакой реакции не последовало, потому что Эрталль продолжала беседовать, будто пропустила его комментарий по поводу своей болезни мимо ушей. Намеренно или нет, разобрать Джек не смог. Однако заметил, что взгляд Эрталль задержался на Треворе чуть дольше обычного.

— Примите мои комплименты, полковник, ваши исследования подтверждают мои подозрения, что ваша группа знает о моем семействе больше, чем считала моя команда. А теперь, пожалуйста, все садитесь. Нам предстоит многое обсудить, и я уверена, что, когда я закончу, у вас будет масса вопросов, — сказала Александрия, оборвав объяснения доктора, едва тот раскрыл рот.

Рассевшись, они все обратили внимание, что Александрия держится куда лучше, несмотря на солидную дозу обезболивающего, хотя взгляд ее затуманился и казался расфокусированным — лишнее доказательство ее силы воли.

— Сначала мне надо задать кое-какие вопросы вам. Сенатор Ли, своими познаниями в естественной истории намного превосходящий почти всякого, — удачный кандидат для начала, ведь ему так трудно скрыть свою ненависть ко мне.

Сенатор даже не сделал попытки опротестовать это мнение, продолжая ждать со строгим выражением лица.

— Отвечайте быстро, сенатор, и будьте любезны свести свои ответы к одному-двум словам. Первый ответ, который приходит в голову. Вы готовы? — спросила она, озирая всех сидящих за большим столом, начиная с Ли.

— Выкладывайте, капитан, — сказал Ли, одновременно похлопав Алису по руке, пытаясь этим намекнуть, чтобы она сдерживала его эмоции.

— Отлично. Отвечайте «правда» или «ложь» на эти вопросы об обширных архивах вашей группы.

— Если вам хочется поиграть в игры, то ради бога, девушка, — особенно если это удержит вас от убийств.

— Летающие тарелки? — спросила Александрия, пропустив реплику сенатора мимо ушей.

Ли понимающе улыбнулся:

— Правда.

— Большое животное из Лох-Несса?

— Некогда правда, но больше нет. Во время Второй мировой войны этот вид наконец вымер.

Райан и Менденхолл одновременно поглядели на Алису с тем же самым вопросом, написанным у них на лицах. Она лишь кивнула.

— Бигфут? — быстро спросила Александрия, пытаясь не давать сенатору время подумать.

— Нет веских доказательств — ложь.

— Йети?

— Опять-таки, нет надежных доказательств — ложь.

— Русалки?

— Миф, сказка — ложь.

— Ошибаетесь. Истина, — возразила Эрталль, шокировав группу.

Все в комнате поглядели на капитана «Левиафана», недвусмысленно доказавшую, что она не в своем уме.

— Вы справились очень хорошо, сенатор; три из четырех.

— Что это за чушь? — возмутился Ли, что его выставили дураком.

— Малость мелодраматично, согласна; однако искушение было слишком велико, сенатор. Пещеры, которые вы только что видели, были вырыты формой жизни, опередившей наш человеческий род на двадцать три миллиона лет — плюс-минус тысячелетие.

— Насчет русалок, пожалуйста, — подал голос Райан с едва заметным намеком на надежду.

— Именно так их называл мой предок. Вообще-то, он был таинственным человеком. Он сперва думал, что они ангелы, пришедшие забрать его в лучший мир; так что же диковинней, ангелы или русалки? На самом деле они спасли его от верной смерти, когда он бежал из французской тюрьмы.

— Шато д'Иф, — вслух произнес Фарбо.

— Да, из нее самой. Он бы утонул при побеге, но группа тех, кого мы называем симбиантами, спасла его. Ему повезло, потому что эта группа мелких симбиантов больше не населяет Атлантику. Они случайно наткнулись на Родерика Деверу, отца Октавиана Эрталля, который построил первый «Левиафан».

— Вы зовете их симбиантами. Почему? — поинтересовался Комптон.

Александрия опустила голову, а затем прошла к обзорному окну.

— Потому что они могут жить в человеке как носителе, — ответил за нее Фарбо, наконец включаясь в общий разговор.

— Очко в вашу пользу, Анри, — кивнул в сторону француза Джек.

— Когда Родерик Деверу обнаружил их, — продолжал француз, переводя взгляд с Коллинза на Александрию, — они были вымирающим видом. Длиной всего от четырех до пяти футов, вырастали из тел наподобие осьминожьих, вроде как в коконах, и были официально известны как Octopiheirthollis.

— Впечатляет, полковник Фарбо, — признала Александрия, глядя не на Анри, а на доктора Тревора. — Впрочем, продолжайте, пожалуйста. — Она бросила взгляд на коммандера Сэмюэльса; тот коротко кивнул и сосредоточил внимание на Треворе.

— Со временем они сбрасывали внешнюю оболочку. По устройству скелета они подобны нам, но тут сходство и заканчивается. У них прозрачная мембрана вместо кожи, студенистая масса вместо наших глаз. Они живут в глубочайших местах наших морей. Одно из последних известных мест обитания за пределами Тихого океана и Мексиканского залива было в Средиземном море. Вот почему «Левиафан» находился там во время Атлантического инцидента, едва не стоившего полковнику Коллинзу жизни, к великому моему огорчению.

— Дети, — проронил Джек будто бы себе самому, ни к кому не обращаясь.

— Да, дети, — подтвердила Эрталль, отворачиваясь от окна, где стояла, слушая разговор. — Вы должны объяснить мне источник ваших обширных познаний на данную тему, полковник Фарбо.

Развернув свой халат, Анри швырнул на стол медицинскую карточку и историю болезни с добрую книгу толщиной. Открыл ее, извлек один листок бумаги и передал его Джеку. Прочитав, полковник убрал листок в карман.

— Можно сказать, что я читаю запоем, капитан, да еще и быстро. Уж простите мою любознательную натуру. Полковник Коллинз, я свое дело сделал.

— Совершенно верно, полковник, — согласился Джек.

— По-моему, я поняла, — подала голос Вирджиния, испытывая желание подойти к старой подруге, но продолжая держаться в стороне. — Они в симбиозе с человеческими детьми, два существа, живущие в одном теле; вы забрали их из моря, чтобы защитить.

— Моя Джинни, ты понимаешь, не так ли? Все эти детишки на борту — последняя молодь из Мексиканского залива.

— Так вот в чем причина решительного нападения на Венесуэлу и Техас-Сити? — осведомился Ли.

— Да. Вот почему мы продолжим атаки до тех пор, пока из залива не исчезнут нефтяные платформы и все нефтеперерабатывающие предприятия. Ни о каких переговорах по этому пункту и речи быть не может. А теперь самая трудная правда из всех: кадеты, эти подростки на борту, жили прямо за этими окнами. Они — самые последние из этих чудесных существ из желоба. Здесь осталась лишь горстка взрослых. Самые первые в своем роде.

— А где вы взяли человеческие существа для этого скрещивания? — спросил Найлз.

— Они беспризорники, доктор Комптон, — дети, которых ваш мир не мог или не хотел спасти. Умирающие дети третьего мира — голодающие, истерзанные болезнями, спасенные нами — спасенные с помощью введения в их организмы симбиантов. Они обоюдно используют друг друга, чтобы жить. Когда они станут слишком большими, для симов найдут других хозяев. Кадеты носят в себе старших из молоди, но их следует вскоре извлечь, или и те и другие погибнут. Симы начинают вырастать настолько, что человеческий мозг больше не может их нести.

— А что дает вам право брать детей против их воли? — с требовательными нотками спросила Вирджиния.

— Я спасла их; мои предки спасли их, в точности, как мы все еще спасаем их… не от естественного вымирания, а от рода людского этой планеты. Триллион тонн загрязняющих веществ, которые вы отправляете в море — от нефти до кислотных дождей, убивающих эту форму жизни.

Едва она договорила, как люк открылся и в зал вошла девушка, которую они знали как старшину Альверу. Она оглядела их всех одного за другим, пока взгляд ее не остановился на докторе Треворе. А потом пропутешествовал к Анри Фарбо.

— Почему вы покинули свой пост в центре управления, старшина? — спросил Сэмюэльс.

— Ничего страшного, Джеймс; часть ее знает, что вернулась домой. Позволим ей войти, — отозвалась Александрия. — Иди сюда, Фелиция.

Они смотрели, как Альвера медленно приближается к Эрталль. Как только девушка подошла, Александрия развернула ее лицом к остальным, держа ладонями за узенькие плечи.

— Старшина Альвера из Никарагуа. Я нашла ее четырнадцать лет назад в крохотной деревушке, где карательный отряд казнил ее родителей у нее на глазах. Когда во время вылазки на берег ее нашли, она умирала от голода. Доктор Тревор видел, как долго и мучительно она выздоравливала. Я приказала, чтобы одного из симбиантов поместили в нее, где он обернулся вокруг коры ее головного мозга. После этого она выздоровела очень быстро. — Александрия жестом велела девочке поглядеть на Найлза. — Расскажи доктору Комптону, каково быть носителем симбианта.

Глядя на разыгрывающуюся перед ним сцену, Коллинз на миг встретился взглядом с Эвереттом. Они оба заметили, что выражение лица и поведение юного старшины переменились. Она уже больше не казалась невинной и милой.

— Можете ли вы контролировать этого… это… существо? — задал вопрос Найлз.

— Ответ неоднозначен, доктор, — ни один из нас не контролирует другого. Я и мой симбиант просто делим одно тело. Мы делимся знаниями и учимся вместе.

Фарбо перевел взгляд с девушки на доктора Тревора, наблюдая за ним и оценивая его реакцию на ложь, скармливаемую американцам. Анри заметил, что при виде девушки доктору стало как-то не по себе.

— Вы говорите, что каждый ребенок без исключения из доставленных на борт является носителем этих… симов? — уточнил Менденхолл.

— Да, как и все члены моей команды, которых вы видели; все они когда-то были носителями собственных симбиантов, по крайней мере, пока срок их жизни не истек.

— Так вот почему они так истово верны вам и вашему делу, — резюмировал Коллинз, поворачиваясь и направляясь обратно к Саре.

— Ваше оценка весьма точна, полковник.

— Но к чему уничтожать хранилища в комплексе группы, раз вы все равно собирались со временем поведать нам обо всем?

— Дело не только в ячейке «Левиафана», доктор Комптон, на самом деле я нацеливала удар на ячейку под ней. Это проклятая реликвия, похищенная у моего семейства Барнумом более ста восьмидесяти лет назад. Это чистейший эгоизм с моей стороны, но оставлять хоть один след симов было нельзя.

Наклонившись, Эрталль поцеловала старшину Альверу в макушку.

Деликатно кашлянув, чтобы привлечь внимание, Сэмюэльс кивком указал на обзорные окна.

Прикрыв глаза, Александрия жестом велела Сэмюэльсу приступать.

— Пожалуйста, закройте уши. Некоторые из вас могут ощутить некоторый дискомфорт, но это быстро пройдет.

Старшина Альвера отпрянула от Эрталль чуть ли не с таким видом, будто ее удерживают против воли, и с предвкушением обернулась к стеклу.

— Вахтенный офицер, это первый помощник. Давайте тональную посылку, — сказал Сэмюэльс в микрофон, встроенный в большое кресло.

— Есть, коммандер, включаем тональную посылку.

Не успело подтверждение с мостика отзвучать, как Алиса, Эверетт, Ли и Менденхолл зажали уши ладонями, чувствуя беззвучные ноты, проникающие прямо в мозг через слуховые ходы.

— Ну да, больно… э… в самом деле… больно, — выговорил Менденхолл, наклонившись к Джейсону Райану.

— Эти тона используются для призыва симов. Они напоминают их собственный способ общения и распространяются на расстояние до сотни миль. Это и привело мой род к пониманию песен китов.

Передача прекратилась, и Алиса оказалась единственной, кому пришлось сесть из-за дурноты.

— О боже… — выдохнула Вирджиния, глядя сквозь стекло.

Все взгляды обратились в том же направлении, и затем члены группы «Событие» один за другим медленно приблизились к большим окнам, когда «Левиафан» полностью остановился в самом глубоком месте желоба.

— Мостик, убавить внешнее освещение до двадцати пяти процентов, — распорядился Сэмюэльс, после чего и сам подошел полюбоваться чудом из чудес.

— Красота, — первым отреагировал Райан.

Из тьмы появились взрослые симбианты. Они давным-давно сбросили защитную оболочку наподобие осьминожьей и обрели окончательную форму, которую сохранят до конца жизни.

Хвосты в форме клиновых листьев мягко продвигали их сквозь воду к людям, смотревшим на них из своего странного окружения. Их крохотные, тоненькие ножки, проходившие сквозь хвосты, как сосуды, оканчивались крохотными ступнями наподобие человеческих, выходившими из хвоста по бокам. По хвосту пробегали разряды внутреннего электричества, пульсируя неяркими розовыми и голубыми тонами в венах и артериях, разительно отличающихся от человеческих. Середина хвоста излучала мягкий зеленоватый свет, пульсирующий в такт биениям крохотного сердца в центре груди, видневшегося сквозь прозрачную мембрану кожи.

Первый из симбиантов, достигших стекла, поднял крохотную ладонь и коснулся его, движениями хвоста удерживаясь вровень с дрейфующим «Левиафаном». Члены группы «Событие» увидели, как его темно-синие глаза уменьшились, позволяя существу видеть при ярком свете.

— Да, мистер Райан, оно прекрасно, — согласился Найлз, медленно протягивая руку к стеклу. Но вдруг остановился и оглянулся на Александрию. Она кивнула в знак того, что он вполне может коснуться окна.

Симбиант, моргая глазами, улыбнулся. Прозрачный рот изогнулся кверху, а ладошки скользнули по окну, повторяя движение Найлза. Наклонив голову, миниатюрное создание взглянуло прямо на Комптона, продолжая улыбаться.

— Капитан, а чем они питаются на такой глубине? — задал Эверетт практический вопрос.

— Тут свыше двух миллионов вулканических жерл, обеспечивающих питательные вещества и животную жизнь, которая идет в питание симбиантам. Их нужды не так уж велики. Когда мы их навещаем, мы обычно оставляем на дне несколько тонн груза. Витаминизированные комбикорма, обычно предназначаемые для коров и лошадей. Мы делаем то же самое для детей и взрослых в Мексиканском заливе.

— Я насчитал всего десять, — сказал Джек, тоже зачарованный увиденной легендой легенд. Он слышал, как стоящая рядом Сара порывисто перевела дыхание при виде этого чудесного зрелища.

— Их больше. По нашим оценкам, в этой колонии чуть меньше тысячи, — сообщил Сэмюэльс, помогая Александрии добраться до кресла. Сев, он пристально посмотрел на персонал группы. — Капитан, вы заметили, что тут их всего горстка? Где же остальные?

Эрталль считала и пересчитывала симов за стеклом.

— Странно. Должно быть, это то, что осталось от здешней колонии, — с озабоченным видом произнесла она.

Прочие симбианты тоже приблизились к окну, разглядывая глядящие на них лица. Цвета их хвостов заиграли, демонстрируя более насыщеннее синие и яркие розовые тона. Они сгрудились у стекла, словно хотели заглянуть за спины людей, увидеть то, чего там не было.

— Они похожи на разновидность медуз. Должно быть, они используют электричество и цвета для… — начала Вирджиния.

— Спаривания, общения, навигации; прямо сейчас они задают вопрос, — подхватила Александрия, внимательно наблюдая за Найлзом и остальными.

— Можно угадать, капитан? — встрепенулась Сара.

— Я ужу вижу, что вы обо всем догадались по языку их тел, лейтенант, но все равно давайте.

— Они хотят увидеть своих детей, — сказала Сара, отводя взгляд от окна и устремляя его на капитана.

Александрия снова кивнула, и Сэмюэльс кивнул старшине Альвере. Подойдя к стеклу, девушка приложила к нему ладонь и вздохнула. Потом в люк вошли еще несколько кадетов. Всего их оказалось тридцать один человек; они выглядели одновременно и взволнованными, и опечаленными.

— Эта маленькая группа — все, что осталось от потомства Марианского желоба, — грустно сказала Эрталль.

Подростки тянулись и указывали, прикладывая ладони к стеклу и отчаянно пытаясь отыскать взглядом своих родителей. Симбианты за стеклом разволновались, их цвета достигли высочайшего накала чистейшего розового и ярчайшей синевы. Их ручки тянулись к собравшимся кадетам.

Вскоре у окон стало скапливаться все больше симов, а затем мимолетная радость развеялась. Люди, наблюдавшие за этим изумительным событием, увидели, что некоторым взрослым, пробирающимся к стеклу, помогают другие симы. Цвета и электрические разряды у этих симов были тусклыми и менее трепетными.

Один из них потянулся к стеклу, и тогда Найлз и его люди разглядели, что его прозрачная кожа приобрела млечную матовость, а тонкие черные и золотые волосы поредели. Существо глядело на людей внутри лодки.

Старшина Альвера выступила вперед, не проронив ни слова, и склонила голову к плечу, глядя на недужного взрослого.

Существо склонило голову, повторяя движение Альверы, а затем поднесло свою миниатюрную прозрачную ладонь к стеклу. Цвета взрослого ненадолго вспыхнули, но так же быстро увяли на глазах у старшины. Старшина поднесла к окну вторую ладонь в надежде, что взрослый последует ее примеру, но тут приблизились два других существа и медленно повлекли родителя прочь от стекла. Ладонь взрослого продолжала касаться окна, пальцы еще касались стекла, пока могли сохранять контакт, хотя родителю уже помогали удалиться от приглушенных огней «Левиафана». А потом он скрылся.

Старшина Альвера все смотрела ему вслед, и это были самые длинные десять секунд в жизни Джека. Когда она отвернулась от стекла, вид ее глубоко посаженных синих глаз повергал в ужас, пока она озирала лицо за лицом. И вдруг стремительно покинула смотровой зал.

— Видите, в каком мы затруднительном положение, мистер директор?

Сглотнув, Найлз обернулся к Александрии и лишь кивнул.

— Независимо от того, что будет дальше, доктор, спасибо вам за это.

— Теперь, когда семейное воссоединение завершилось, по-моему, самое время доктору объяснить, в какой мы беде. — Все обернулись, воззрившись на Фарбо, вставшего и заковылявшего к бару. Отыскав бутылку виски, он щедрой рукой налил себе.

— Особенно потому, что болеутоляющее капитана скоро перестанет действовать и она станет совершенно другой персоной, чем есть на самом деле.

Уставившись на Фарбо, Эрталль впервые за многие месяцы позволила своему телу расслабиться. Медленно прошла к креслу, уселась, закрыла лицо ладонью, да так и осталась сидеть.

— Объяснитесь, — потребовал Сэмюэльс.

— Полковник Коллинз, я должен сказать, что нам воистину повезло, что вы и ваши люди на борту. Нам потребуется толика того магического эскапизма, который вы с такой готовностью демонстрируете в скверных ситуациях. — Он одним глотком осушил стопку и перевел дух. — Похоже, на борту «Левиафана» в последние пару месяцев заварился небольшой бунт. — Он налил себе еще порцию.

Доктор Тревор попытался проскользнуть мимо Сэмюэльса, но коммандер преградил ему путь, выхватив из кармана небольшой пистолет 32-го калибра и уткнув его врачу в грудь.

— Капитан, в вашей медицинской карте имеется описание небольшой процедуры, проведенной корабельным врачом подлодки. Этим и объясняются симптомы, дополнившие ваше наследственное заболевание и не числящиеся в медицинских журналах. Полковник Коллинз совершенно прав: шизофрения вызвана чем-то другим.

Джек отвернулся от Фарбо, чтобы посмотреть на Тревора. Тот пятился от Сэмюэльса, пока не плюхнулся в одно из кресел.

— Вы поместили в нее симбианта? — спросил он.

Тревор сглотнул, повесил голову, а потом потряс ею, отказываясь поднять глаза.

— Сукин ты сын, — процедил Сэмюэльс, делая угрожающий шаг к доктору. — Так вот почему капитан была так агрессивна и меняла собственные приказы!

— Я подозреваю, что на нее нисходят моменты просветления. — Фарбо налил себе последнюю порцию, доковылял до Тревора и сел. — Добрый доктор проникся подозрениями, и ему хватило ума сделать пометку в истории болезни. — Анри похлопал доктора по колену, потом посмотрел на Эрталль, казавшуюся больной и потерянной. — Она куда выносливее, чем сим внутри нее. Она вполне рациональна, когда изнеможена, как в ранние утренние часы или…

— Когда пребывает в наркотической интоксикации, — подхватила Вирджиния, садясь наконец рядом с Александрией и обнимая ее одной рукой.

— Да, мисс Поллок. Должно быть, она обладает сверхъестественной силой духа, чтобы бороться с мыслями, кружащимися у нее в голове. Полагаю, она привела вас сюда не для того, чтобы расспрашивать о хранилище или узнать, что вам о ней известно. Она привела вас сюда, повинуясь своему подсознательному приказу, чтобы помочь вернуть «Левиафан» и остановить происходящее. О, она по-прежнему ярый фанатик своего дела, но теперь вопрос о сумасшествии получил разъяснение, — закончил Фарбо.

— Господи, да вы понимаете, что говорите? — вскинулся Найлз.

Коллинз ответил за остальных, ведь все они пришли к одному и тому же заключению.

— Похоже, добрые маленькие симбианты вовсе не такие уж белые и пушистые, как считало семейство Эрталлей.

Не успели они осознать, что происходит, как свет в смотровом зале мигнул, и они услышали, как с грохотом захлопнулся наружный люк. Через герметичное уплотнение люка начали проскакивать искорки. Сэмюэльс развернулся и попробовал повернуть штурвал, но тот не шелохнулся.

— Он задраен снаружи!

Джек и Эверетт прыгнули вперед и принялись помогать Сэмюэльс. Штурвал не повиновался.

— Они запечатывают нас снаружи сваркой, — отметил Эверетт.

И тут без какого-либо сигнала или предупреждения «Левиафан» снова набрал полный ход, сбив всех с ног. За смотровыми окнами проносились каньоны желоба, по которым чудовищное судно проносилось легко, как спортивный автомобиль по автостраде. Найлз следил за мельканием цифр индикаторов голограммы, как только ставни закрылись, и видел, что они снова идут со скоростью сто семьдесят узлов строго на юг.

— По-моему, битва за «Левиафан» только что началась всерьез, — проговорил Фарбо, поднявшись на ноги и кривясь от боли.

— Ага, и как всегда, мы в неподходящем месте и натурально в меньшинстве, — поддержал Менденхолл, помогая сенатору добраться до кресла.

Джек в сердцах хлопнул по люку ладонью, в ярости развернулся и поглядел на Сару. Она ответила ему взглядом, и это отрезвило Джека. Кивнув Саре, он повернулся к остальным.

— Да, Уилл, нас превзошли числом, вооружением и хитростью. — Он подошел к Тревору, сграбастал его за шиворот и вздернул из кресла на ноги. — Зато и у нас есть парочка преимуществ. У нас есть человек, который знает их планы и кто замешан в них.

— А второе? — полюбопытствовал Эверетт, подходя к нему сбоку.

— Я.

Они поглядели на Александрию Эрталль, крепко державшуюся за стол. Она тряслась, лицо ее побелело. Очевидно, сим в ее голове вновь заявил о себе.

— Да, капитан, может ли быть лучший союзник, чем конструктор «Левиафана»? — согласился Джек.

Но Фарбо тут же вернул всех на землю:

— Да, но какого капитана мы получим?

— Коммандер Сэмюэльс, вот координаты — вы представляете, куда они нас ведут? — поинтересовался Найлз, указывая на показания индикаторов в основании обзорных окон.

Шагнув вперед, Сэмюэльс вгляделся в стремительно меняющиеся цифры. И озадаченно оглянулся на Коллинза.

— Да, мы возвращаемся домой.

— А где этот дом, черт возьми? — вклинился Райан.

— Ледяной дворец — шельфовый ледник Росса.

— А там что? — спросил Эверетт.

— Мы должны захватить «Левиафан» обратно любой ценой, — проговорила Александрия, прежде чем рухнуть на палубу в беспамятстве. Вирджиния, Менденхолл, Сара и Алиса бросились к ней на помощь.

— Эта наша оперативная база, — вполголоса проронил Сэмюэльс, не находя в себе силы озвучить свои мысли. — Мы в процессе ее сворачивания и перехода на новую базу: шельфовый ледник стал слишком непрочным. Там нет ничего, кроме состояния Эрталль и… — Сэмюэльс понурил голову.

Коллинз, отпустив доктора Тревора, снова обернулся к нему. Вынул пистолет из руки Сэмюэльса, прижал к правой ладони доктора и нажал.

— Очевидно, всем этим заправляет сержант Тайлер. Ну, и зачем же он идет в Ледяной дворец?

Впервые Тревор улыбнулся, будто набрался храбрости, как только Эрталль потеряла сознание.

— Что там, полковник? Пятьсот ядерных боеприпасов — ракет хватит, чтобы уничтожить все глубоководные порты на лице земли. — Его ухмылка стала шире. — Симбианты отбирают свои океаны обратно, и Эрталль и «Левиафан» помогли им в этом.

— Неужели каждая задница на планете располагает доступом к этому треклятому оружию? — шепнул Менденхолл Райану.

— Только те, на которых мы натыкаемся.

 

18

Корабль ВМФ США «Миссури»

(SSN-780)

«Миссури» шла на шести узлах на юг к Антарктике — по той лишь причине, что это было последнее известное направление «Левиафана», когда тот покинул район Сабу.

Первый помощник Иззерингхаузен вручил Джефферсону полный список повреждений, которым придется обождать до возвращения лодки в Пирл для ремонта.

— Недурно, учитывая, что на нас обрушилось больше обломков, чем в мусоровоз, — проворчал капитан, откладывая рапорт на навигационную карту, которую изучал.

— Мостик, здесь акустик. Мы только что приняли очень слабую подводную турбулентность. Нам кажется, компьютер говорит, что это «Левиафан».

— Азимут засекли? — спросил Джефферсон, изо всех сил вцепившись в микрофон.

— Так точно, капитан, — в двадцати трех милях на юг моря Росса, прямо к шельфовому леднику в направлении на остров Уайт. Глубина более трех с половиной миль.

— Следуем за ними, шкипер?

— Да, следуем. Подберемся как можно ближе и будем уповать, что чертов шельфовый ледник останется нетронутым.

Джефферсон имел в виду обширный тридцатитрехмильный айсберг, недавно отколовшийся из-за абляции от величайшего ледника в мире.

— Выводи нас на пятьсот футов и разгоняй до двадцати двух узлов. На пост акустики дополнительный состав, и давай сюда старших специалистов. Нам нужны лучшие.

— Есть, капитан. По моим прикидкам, при пересмотренной скорости и глубине мы должны прибыть к шельфу через три часа.

— За десять миль до него сбросить скорость до пяти узлов, и дальше идем в полном молчании, никаких ненужных движений.

— Есть, капитан.

— Где-то там рыскает величайшая в мире акула, и я больше не хочу попадаться ей в зубы.

«Левиафан»

Пятью палубами ниже центра управления находились кубрики команды. Чуть меньше тысячи восьмисот свободных от вахты мужчин и женщин были заключены в четырех разных жилых помещениях. Офицерские каюты были распределены вдоль более крупных помещений сообразно подразделениям. Атака симбиантов началась в самых больших кубриках.

— Эй, что за запах? — подал голос один из помощников боцмана со своей койки. — Пахнет так, будто кто-то занимается сваркой.

Другой матрос, игравший в карты с несколькими другими, оглянулся с той же мыслью. Потом это встревожило еще одного.

Внезапно открылись три кингстона, и ледяная вода начала поступать в отсек. Многих в первом кубрике охватила паника, но несколько, сохранив трезвую голову, бросились к одному из трех люков, ведущих в помещение. Повернули штурвал, чтобы сначала выбраться, а потом изолировать течь, но он не стронулся.

— Какого черта! — гаркнул кто-то.

Вода поднялась уже на фут и продолжала подыматься.

По ту сторону люка трое кадетов свернули электрический кабель от портативного сварочного трансформатора и удовлетворенно оглядели плоды своих трудов. Точечные спайки по всему периметру люка на поворотном штурвале гарантируют, что все люди в отсеке утонут в течение часа. Все трое закончили работу совершенно одновременно, как и другие команды сварщиков, только что проделавшие то же самое с остальными кубриками и офицерскими каютами.

Команда «Левиафана» оказалась в смертельной западне менее чем через пять минут с момента, когда старшина Альвера приказала начать атаку.

Лейтенант Когерсборг только-только покончил с бумажной работой по передаче вахты, когда зазвучала тревога затопления. Командный центр заполнило неустанное электронное жужжание зуммера. Вахтенные бросились отслеживать показания своих голографических дисплеев.

— У нас течи на пятой палубе, в жилых отсеках. Все четыре кубрика и офицерские каюты тоже! — крикнул офицер службы живучести.

Когерсборг озадаченно оглянулся и только тогда запоздало среагировал:

— Не может быть, мы ни с чем не сталкивались; должно быть, сбой компьютера.

— Диагностика подтверждает: на этой палубе течь.

— Боже!.. — выдохнул лейтенант, быстро бросаясь от навигационного пульта к посту живучести. Он понял, что затопление настоящее, когда «Левиафан» перешел на автоматические меры живучести, как приказывали ее компьютеры, затапливая отсеки по противоположному борту, чтобы субмарина не опрокинулась, поднимаясь к шельфовому леднику Росса.

Увидев голограмму, изображающую затопление шестнадцати кают и четырех больших кубриков, он едва не запаниковал. А затем увидел выданную компьютером оценку численности личного состава в пострадавших отсеках.

— О боже мой, на этой палубе девяносто восемь процентов экипажа!

— Почему они не выходят? — спросил один из операторов.

— Компьютеры отключили контрзатопление, и насосы не включились, — доложил офицер службы живучести.

— Объявить боевую тревогу, вызвать на мостик капитана и коммандера Сэмюэльса. Вручную включить насосы на пятой палубе, живо!

— Ситуация под контролем, лейтенант, — подал голос Тайлер со спиральной лестницы, ведущей вниз со смотровой галереи над центром управления. Сержант был вооружен, как и его люди, входившие в центр управления и с носа, и с кормы.

Когерсборг знал свой долг и без колебаний бросился к кнопке общей тревоги. Его пальцы были в каких-то дюймах от нее, когда Тайлер трижды выстрелил ему в спину. Юноша по инерции, теряя скорость, наткнулся на капитанский пьедестал и съехал на палубу. Остальные вахтенные пришли в движение, но тут прогремело еще несколько выстрелов, а потом воздух наполнил грохот автоматных очередей. Когда в центре управления вновь воцарилась тишина, тридцать пять человек вахты были мертвы.

— Проклятье! — прошипел Тайлер, сходя с последней ступеньки лестницы. — Вызовите в центр управления стажеров, пусть примут вахту, и уберите отсюда эти трупы.

Один из его подчиненных склонился над двумя рулевыми:

— Сержант, эти двое еще живы. Может, вызвать…

Тайлер с видом усталого равнодушия подошел и выпустил две пули в головы раненых, заставив своего подчиненного отпрянуть.

— Твои люди чересчур медлительны, это и заставило вахтенных подумать, что они могут что-то сделать. Больше разгребать бардак за вами я не буду. А теперь давай сюда кадетов-стажеров и тащите сменные блоки вместо поврежденных систем управления.

— Есть, сэр, — отозвался тот, бросая последний взгляд на убитого.

Ловко переступив через скорчившийся труп лейтенанта Когерсборга, Тайлер протянул руку, чтобы коснуться большого капитанского кресла на пьедестале, а затем вынул пустой магазин из пистолета и вставил новый.

— Пусть вторая штурмовая группа ждет меня перед смотровым залом: настало время предстать перед капитаном Эрталль и ее гостями.

Группа «Событие» ощутила, как «Левиафан» замедляется и наклон его носа меняется, когда лодка начала восхождение со дна к шельфовому леднику Росса. Воды за обзорными окнами стали кристально прозрачными, а свет прожекторов начал выхватывать образчики фауны Антарктического архипелага.

— Поглядите-ка на это, — сказал Ли, подходя поближе, чтобы рассмотреть гигантские торосы на дне ледника. Перевернутые горы целили вершинами в крохотный по сравнению с ними «Левиафан», поднимающийся из глубин.

— Судя по координатам, мы не так уж далеко от острова Уайт, — сообщил Эверетт, закончив подсчеты, наспех сделанные на салфетке. — Ближайшие американские соотечественники в тысяче миль, на станции Мак-Мердо на южной оконечности острова Росса.

— На борту «Левиафана» и без того хватает ученых. Не думаю, что эти ботаны с метеостанции окажут хоть какую-то помощь, — язвительно бросил Ли, поглядев на Найлз. — Без обид, мой дорогой мальчик.

— Это да, но если мы изыщем способ улизнуть с «Левиафана», они в пределах досягаемости, — пояснил Карл.

— Приятно слышать, морячок, — откликнулся Джек.

— Вся команда, готовность к столкновению, выходим на поверхность. Впереди нестабильный лед, — сообщила старшина Альвера через интерком.

— Что ж, мы хотя бы знаем, кто тут командует, — сказал Коллинз, глядя на примолкшего доктора Тревора. — Нам надо знать, кто еще в этом замешан. Команда? Если нет, что с ней сделают?

Через окна было видно, что «Левиафан» поднялся до опасной близости к дну шельфового ледника Росса, еще более замедлив ход.

— Вход в Ледяной дворец — природный изъян, позволяющий «Левиафану» подняться подо льдом, — сообщил Сэмюэльс, сидя рядом с Александрией, лежавшей на длинном столе для совещаний. — По-моему, капитан приходит в себя.

Веки Эрталль затрепетали, и она повернула голову. Поглядела Вирджинии в глаза. Улыбнулась и взяла ее за руку. Вирджиния ответила улыбкой и не спеша промокнула кровь, заполнившую левое ухо Александрии и струйкой сбежавшую по щеке.

— Сим во мне умирает, Джинни. Боюсь, он утащит меня за собой, — почти беззвучно проронила она.

— Нет, ты чересчур сильна для этого, — Вирджиния крепко сжала ладонь подруги. — Ты молодец, что одолела его. А иначе у мира не было бы ни единого шанса.

Александрия печально улыбнулась:

— Я не горжусь собой потому… что позволила всему этому случиться. — Она поморщилась от боли, прошившей голову. — Я и не думала, что симы… на такое способны.

— Порой агрессивные виды тщательно скрывают свои намерения, Алекс. Сострадание ослепило тебя. Весь твой род.

— Помоги мне… сесть, Джинни.

Вирджиния с поспешившей помочь Алисой выполнила просьбу. Из левого, а потом и из правого уха снова потекла кровь. Александрия уронила голову Вирджинии на грудь. Подошедший к ним Сэмюэльс пытался улыбнуться капитану, но не мог.

— Мы… оба были слепы, Джеймс. — Она с улыбкой взяла его за руку. — Тем не менее мы исправим… это. Вы должны это понять. Слушайте внимательно, Джеймс. Маленькие дети — они невинны. Их симы слишком юны… чтобы… участвовать в этом.

— Да, капитан, мы поступим по справедливости и спасем детей, — твердо заявил ее первый помощник.

— Шельфовый ледник погибает. Полярные ледяные шапки тают. Их подтачивает глобальное потепление, что бы там ни твердили правительства насчет цикличности, — слабым голосом произнесла Александрия, напрягая его, чтобы быть услышанной.

«Левиафан» стремительно поднимался к гигантскому торосу, торчавшему из ледника. Казалось, столкновение с ним неизбежно, и дело кончится катастрофой, когда исполинское судно вдруг вильнуло направо и искусно проскользнуло между двумя еще большими торосами, протиснувшись в расщелину, позволившую «Левиафану» подняться к поверхности грандиозного шельфового ледника.

— Старшина Альвера очень наловчилась управлять… огромной массой «Левиафана» в тесных пространствах. Когда мы уходим надолго, проход… в Ледяной дворец замерзает, становясь куда теснее, чем перед нашим уходом, — заметила Александрия, глядя на вид из окон.

— Вся команда, это вахтенный командир, мы на поверхности, мы на поверхности, — объявила Альвера. — Боцман, дать гудок, все внутреннее освещение на полную мощность.

За окнами начали подниматься пузыри размером с круизный теплоход: колоссальная субмарина начала продувать балластные цистерны. Она медленно поднималась на тяге своих водометов, чтобы уклоняться от острых закраин льда. Палуба под ногами наклонялась то туда, то сюда; юная Альвера маневрировала, чтобы не позволить льду пропороть композитный корпус подлодки.

Наконец раздался предупредительный гудок, и «Левиафан» вырвался на яркий, буквально дневной свет. Глядя в окна, группа «Событие» увидела естественную ледяную пещеру циклопических размеров.

— Мы открыли ее тридцать пять лет назад. Мои родители… прикинули, что пещера сформировалась естественным образом двести тысяч лет назад в силу… Сейсмической активности вулкана Эребус, расположенного южнее. Возможно, со дна моря просто поднялся пузырь воздуха размером с Англию.

«Левиафан» плавно поднялся на поверхность небольшого внутреннего моря, со всех сторон окруженного льдом. Поверхность воды, окружавшая всплывшую гигантскую субмарину, была совершенно спокойна.

— Внимание, вахта вызывает рубку, вахта вызывает рубку. Такелажникам и охране явиться к начальнику береговой команды. Внимание, вся команда, «Левиафан» прибыл к месту назначения.

Группа «Событие» ощутила, как «Левиафан» глушит двигатели, всплывая на свободную воду. Маневрируя водометами, исполинская субмарина вышла поближе к центру моря, пойманного в ледяную ловушку.

— Добро пожаловать в конец света — во всяком случае, привычного нам, — проговорила Александрия. Теперь кровь проступала у нее и на губах. — Здесь наше… путешествие заканчивается. Подозреваю, что именно здесь сержант Тайлер получит обещанную… награду, а симбианты выйдут… на последний… бой против человечества.

Для Джека, Карла, Найлза и остальных эта констатация прозвучала очень зловеще.

— Простите, капитан Эрталль, но мы покидаем этот балаган, и если сможем, то разнесем все это место и «Левиафан» с ним заодно.

Все взгляды обратились к Джеку. Даже Фарбо поставил свой недопитый бокал и оттолкнул его от себя.

— Самое время было вам сказать что-нибудь благородное, полковник. А то вы уж начали меня тревожить.

 

19

Джек подошел к доктору Тревору и остановился над ним. Присоединившийся к нему Эверетт быстро наклонился и снова вздернул доктора на ноги. Потом притянул невысокого врача к себе и осклабился.

— На этот раз короткую соломинку вытянул капитан Эверетт, так что задавать вам вопросы будет он. Средства убеждения у вас при себе, капитан? — спросил Коллинз, переводя взгляд с Карла на двустворчатый люк и понимая, что Тайлер и его люди с минуты на минуту начнут резать швы, чтобы попасть сюда и закончить начатое. Тайлер наверняка достаточно хорошо обучен, чтобы понимать, что, сходя на берег, оставлять противника на борту нельзя. Он наверняка предпримет атаку.

— Да. Выбор невелик, ведь все патроны в пукалке коммандера нам еще пригодятся, но Райан нарыл пару замечательных орудий убеждения.

К ужасу доктора, Эверетт отпустил его и взял в руки зазубренный столовый нож и блестящий штопор.

— Штопор нам любезно предоставил полковник Фарбо.

— Я не знаю, что вам сказать, — промямлил Тревор, уставившись на обычную кухонную утварь, теперь обретающую совершенно новые функции. — Очевидно, капитан вынудила сержанта Тайлер и старшину Альверу перейти к действию раньше, чем они предполагали.

— А остальная команда лояльна? — спросил Эверетт.

— Я не знаю, кто… — Тревор вдруг заверещал, потому что Карл ткнул штопором ему в ребра.

— Джек, что вы делаете? — справился Найлз, подходя к ним.

Обернувшись, Коллинз поглядел на своего директора и равнодушно, без намека на юмор, сообщил:

— Пытаем доктора Тревора, чтобы получить сведения.

— A-а. Что ж, продолжайте.

С чем Найлз Комптон вернулся к сенатору и Алисе, унося с собой последние упования Тревора.

— Ладно, ладно… команда не знает, что затевают симы с Тайлером. Я отродясь не знал, как с ней собираются поступить. — Тревор снова ощутил, как штопор царапнул кожу сквозь ткань комбинезона. — И собираются ли вообще как-то с ней поступать.

— Что симы планируют?

— Тайлер захватит командование над «Левиафаном». Это его награда.

— За что? — осведомился Эверетт. Ему больше не требовалось подстегивать доктора: взгляд его красноречиво говорил, на что он способен.

— Симы будут править морями, имея «Левиафан» в собственном распоряжении. Большинство военных флотов мира будут уничтожены при атаке на порты, а остальных Тайлер перещелкает по одному. Ему не нужны деньги, он жаждет власти.

Протянув руку, Джек взял нож со стола, куда положил его Эверетт, и прижал к горлу доктора.

— А ваша награда за помощь в заговоре?

— Состояние Эрталль, — прохныкал он.

— A-а, золото и бриллианты из легенды о Монте-Кристо…

Тревор стрельнул глазами на Анри Фарбо, присоединившегося к троице.

— Приятно видеть, что старомодная алчность на свете жива-здорова, что не все это идеалистический вздор.

Опустив нож, Джек обернулся к Фарбо:

— Полковник, больше ни капли. Вы нам понадобитесь.

Усмехнувшись, тот с издевкой отдал Коллинзу честь и посмотрел Тревору прямо в глаза. Упоминание о сокровище Эрталль чрезвычайно его заинтересовало.

Но прежде чем Эверетт мог продолжить допрос, со стороны люка послышался шум и хлынул сноп искр.

— Пожалуй, наше время пришло, — резюмировал Эверетт.

— Ладно, спрячьте капитана за стол. Райан, Менденхолл, займитесь баррикадой, да потолще.

Все пришли в движение, опрокидывая столы и наваливая груду из кресел.

— Джек, пистолет один. Мы можем максимум ранить кого-то и только разъярить их, — сказал Эверетт, швыряя Тревора на пол и сваливая перед ним секцию стола для совещаний.

Прежде чем кто-либо успел отреагировать, запертый смотровой люк над обзорным окном выскочил. Все увидели, как оттуда в салон спрыгнул человек, тут же метнувшись в укрытие.

Атака на смотровую палубу началась, и притом с неожиданного направления.

Тайлер следил, как его команда прорезает тот самый люк, который заваривала часом раньше, когда к нему сзади подошла Альвера с тремя другими сим-кадетами. Какое-то время она следила, как идет работа над люком, не говоря ни слова и даже не щуря свои пронзительные синие глаза от яркого факела газового резака.

— Матросов и офицеров ликвидировали в помещениях успешно? — осведомилась она у Тайлера, не оборачиваясь.

— Да. — Тайлер недовольно поглядел на нее: — Разве вам не нужно вернуться на свой пост на мостике?

Прекратив следить, как прорезают люк, Альвера мельком оглянулась на сопровождавших ее кадетов. Потом повернулась и более внимательно взглянула на Тайлера, даже сделала угрожающий шаг в его сторону. Он старался не выказать страх перед девушкой, но не сумел, не выдержав ее пристального взгляда.

— Объясните-ка мне еще разок, раз уж вы захватили в свои руки самое могучее судно в истории вашего мира, как можно вам доверять? Человек, жаждущий убить миллионы соплеменников, равным образом способен предать и партнеров, помогавших ему добиться этой грандиозной власти. С какой стати мы должны доверять вам?

— Потому что единственные союзники, которые у вас будут после смерти капитана Эрталль, — это я и члены моей команды безопасности. Вы нужны мне, я нужен вам. Ваш род будет жить, а у меня будет «Левиафан». У вас будет власть над морем, а у меня — власть над единственной штуковиной, гарантирующей ее вам.

Альвера пригляделась к Тайлеру еще пристальнее, ее синие глаза буквально пронизывали его, пытаясь высмотреть ложь, таившуюся, как она подозревала, под самой поверхностью.

Тайлер сглотнул, но не спасовал.

— Вы действовали чересчур поспешно. Коды запуска по-прежнему в голове у капитана. Без этих кодов выступать против военно-морских держав мира невозможно. До сих пор ваши суждения были недостаточно адекватны, чтобы доверять вам могущество «Левиафана», сержант.

— Очевидно же, что мне пришлось действовать раньше запланированного, потому что Эрталль развлекалась с людьми, которых она притащила на борт, несмотря на вашего имплантированного сима. Она куда лучше владела ситуацией, чем вы считали, старшина. А я перешел к действиям, чтобы прикрыть ваши ошибочные суждения. — Сержант сглотнул. — А теперь у меня вопрос к вам, — проговорил он через силу. — Вы-то готовы к тому, что должны сделать? Сможете вы убить более тысячи восьмисот преданных членов команды «Левиафана» — мужчин и женщин, с которыми работали годами? Что важнее, сможете ли вы сделать то, что должны, по отношению к детям? Они так же верны капитану, как и ее экипаж.

Повернувшись к Тайлеру спиной, Альвера зашагала к лифту, двери которого кадеты придерживали для нее. И уже на пороге обернулась с усмешкой:

— Изрядная часть экипажа в течение часа умрет. Что же до детей, то они — часть колонии залива и для меня и остальных не значат ровным счетом ничего.

— Тогда я задаю вам тот же самый вопрос: как можно вам доверять, если вы можете убить целую колонию симов, особенно когда вашего племени и без того осталось всего ничего?

— Просто, сержант, — бросила она, ступая в лифт. — Они молоды. Они будут сражаться, чтобы спасти капитана. Они лишены агрессивности более старых колоний симов. Они еще не понимают, что война для нас почти проиграна. Мы должны жить — не потому, что нам позволили, а потому, что мы имеем право. — Она с отвращением смерила Тайлера взглядом. — Мы ненавидим человечество — мы презираем его. Так или иначе, но мы должны обезопасить моря, даже если придется истребить каждого мужчину, женщину и ребенка на планете.

Альвера придержала закрывающиеся двери.

— Я пришлю вам специальную помощь, чтобы вы наверняка взяли отсек. Уж постарайтесь не вставать у них на пути. На вашем месте я бы позволила… нам разобраться с ними… Люди в этом смотровом зале в своем роде исключительные, а капитан опасна, пока дышит. — Она улыбнулась, будто только что услышала ключевую фразу одной ей понятного анекдота. — Будьте осторожны, сержант, нам бы не хотелось потерять вас сейчас.

Захлопнувшиеся двери лифта наконец скрыли взгляд Альверы, исполненный ненависти. Тайлер вернулся к резке, но потом опять посмотрел на закрывшиеся двери лифта.

— Единственный для тебя способ сделать это, сучка ты этакая, — заставить «Левиафан» сделать это за тебя. — Он на миг задумался, а потом улыбнулся: — Единственное, что ты должна сделать, — это составить юным симам компанию в участи, которую ты наметила для них.

Под напускной бравадой Тайлера, где он мог игнорировать его время от времени, таился факт, что он боялся Альверы и ее кадетов до ужаса. Они способны на что угодно, даже вычеркнуть из своего уравнения и его самого, и его людей.

Джек и Эверетт были первыми, кто бросился наперерез темной угрозе, обрушившейся на них через смотровой люк. Коллинз сжимал в руке пистолет, а Эверетт — столовый нож. Райан и Менденхолл заняли позиции в дальнем конце салона, ожидая приказаний Джека. Зная свое дело, они будут отвлекать противника, пока Коллинз и Эверетт будут подбираться к нему.

Резка входного люка тем временем продолжалась.

Поднявшись над перевернутыми столами, Коллинз прицелился примерно туда, где приземлился противник, и замер в ожидании.

— Не стреляйте! — выкрикнул испуганный голос.

Поглядев на Джека, Эверетт отрицательно качнул головой и окликнул:

— Это вы, док? Встаньте!

Они увидели, как над одним из столов показались сперва ладони, а потом и руки по локоть.

— Не надо в меня стрелять, — сказал Роббинс, вставая с поднятыми руками.

Найлз, стоявший к Джину Роббинсу ближе всех, быстро подошел и обыскал его. Потом директор углядел сумку у ног Роббинса.

— Тут всего ничего. Я взял это из капитанской каюты.

— У нас тут четыре девятимиллиметровых пистолета, — пересчитал Найлз, — и четыре запасных магазина.

Эверетт и Коллинз подошли к новому союзнику.

— Благородный поступок, док, — проговорил Эверетт, принимая сумку у Роббинса, который, не решаясь встретиться с Эвереттом глазами, уставился в пол.

— А мы не можем выбраться тем же путем, которым вы сюда проникли? — поинтересовался Коллинз.

— Надо искать путь наверх с балкона. Я чуть не переломал обе лодыжки, падая с такой высоты, — отозвался Роббинс, переводя взгляд с Джека на директора. — Найлз, я…

Комптон отвернулся к Сэмюэльсу:

— Мы можем туда пробраться?

— Да, следуйте за мной.

Дав Карлу, Менденхоллу и Райану знак следовать за коммандером, Джек швырнул Фарбо и сенатору Ли по пистолету и по два магазина.

— Палите по всему, что проникнет через эту дверь, — сказал он и вслед за другими направился к лестнице.

— И что вы намерены делать? — осведомился Фарбо, проверяя, есть ли патрон в патроннике пистолета.

— Попытаемся зайти нападающим в тыл.

— Замечательно. А мы с сенатором тем временем будем их занимать, принимая огонь на себя, пока вы не добьетесь своего, — проворчал Фарбо, опускаясь на пол лицом ко входу.

Пятеро мужчин взбежали по спиральной лесенке на балкончик над смотровой палубой. Сэмюэльс потянулся к открытой панели смотрового люка, через который проник Роббинс, сделал знак Коллинзу, и тот бросил ему девятимиллиметровый пистолет, который держал в руке. Коммандер сделал быстрый шаг под открытую панель, нацелив пистолет вверх, во тьму по ту сторону. Потом отступил и оглянулся на остальных:

— Пока чисто. Помогите-ка мне подняться.

Сцепив руки, Райан и Менденхолл наклонились, чтобы Сэмюэльс мог ступить на это импровизированное стремя, и подняли его. Но едва коммандер ухватился за раму панели, как начал с дикими воплями лягать воздух. Райан и Уилл принялись лихорадочно тянуть Сэмюэльса за ноги, отчаянно пытаясь вытащить его из смотрового люка. И вдруг их оросило кровавым дождем. В шоке они продолжали тянуть коммандера за ноги. А потом вдруг рухнули на пол, с ужасом увидев, что держат только нижнюю половину тела Сэмюэльса.

— Боже… — выдохнул Эверетт. Он отреагировал мгновенно, переступив продолжающие лягаться ноги коммандера и открыв огонь в проем люка.

Коллинз, присоединившись к Эверетту, поддержал его огонь во тьму. Послышалось какое-то мяуканье, словно ранили большую кошку, и тут же что-то плюхнулось из люка. Не успели они понять, что происходит, как тварь вздыбилась и прыгнула на Карла.

Менденхолл первым разглядел, что это, и попытался оттащить студенистую тварь от капитана. Райан, а за ним и Джек поступили так же. Симбиант поднял голову, своими ручонками прижимая Эверетта к палубе, и зашипел, продемонстрировав прозрачные зубы и темно-синие глаза. Все трое рефлекторно отпустили существо и отскочили. Коллинз, запнувшись о нижнюю половину тела коммандера Сэмюэльса, упал навзничь. Уже падая, выхватил пистолет, выстрелив симбианту прямо в голову. Животное дернулось, обернулось к Коллинзу и злобно нанесло удар в его сторону, отпустив одну из рук Эверетта. Капитан тотчас же выстрелил из своего оружия снизу симбианту под подбородок. Три выстрела прогремели один за другим, посылая кверху брызги синевато-розового студня. Эверетт ощутил, что сим обмяк, и столкнул его с себя.

Все трое встали, и, пока они помогали Карлу подняться на ноги, из отверстия люка снова послышалось шипение.

— Джек, по-моему, лучше найти другой путь, — бросил Эверетт, толкая Менденхолла и Райана вперед, к лестнице.

Поворачиваясь, Коллинз услышал, как из смотрового люка шмякнулся еще один из симбиантов. Потом еще и еще. Джек стремительно обернулся и выстрелил в прозрачную массу первого. Увидел, как пули входят в желеобразную плоть, но они лишь заставили тварь отшатнуться. А потом она с омерзительным верещанием накинулась на Коллинза.

Внимание Фарбо разрывалось между спиральной лестницей, со стороны которой слышался топот бегущих ног, и люком, где веер искр газового резака вдруг исчез. Решение было принято за него: правая створка люк отлетела в сторону, и в проем влетел какой-то предмет. Фарбо и Ли бросились ничком на палубу как раз в тот момент, когда с ослепительной вспышкой и оглушительным грохотом сработала светошумовая граната. И как раз в этот момент Райан, Менденхолл и Эверетт выбежали с лестницы, тут же повалившись на пол от вызванного гранатой шока. Зато Джек автоматически открыл огонь по ворвавшейся в люк штурмовой группе. Первых двоих он застал врасплох, и они повалились на пол. Когда же прицелился в третьего и четвертого, ринувшихся из коридора, услышал, как симы шлепают вниз по ступенькам. Молниеносно обернувшись, он выстрелил вверх, а затем перепрыгнул через перила, одолев последние десять футов одним махом. Упав на палубу, он прокатился и почувствовал чьи-то руки. Подняв голову, увидел Сару, помогавшую ему подняться на ноги.

Поднявшись из-за укрытия, Фарбо открыл огонь в дверной проем. Ли же сосредоточил внимание на лестнице, стреляя в том направлении. И вдруг все прекратилось.

— Полковник, у вас нет выхода. Сдавайтесь сейчас, и мы отзовем симбиантов. Откажетесь — и я гарантирую вам и вашим людям жуткую смерть. Вы еще не видели, как симы кормятся; уверяю вас, зрелище не из приятных.

Джек и остальные заметили, что симбианты задержались на балконе. Они рыскали там, глядя на людей сквозь дым, и взгляд их светящихся глаз казался пронзительным даже с такого расстояния.

— Нам нужна капитан. Выдайте ее, и мы высадим вас на поверхность ледника. Выживания это вам не гарантирует, но это лучше, чем иметь дело с симбиантами! — крикнул Тайлер.

Коллинз перевел дыхание и оглянулся на Найлза. Комптон, в свою очередь, оглянулся на Эрталль, лежавшую между Алисой и Вирджинией.

— Они не… получат… коды запуска… клянусь. Джинни, доктор Комптон, вы и ваши люди сделали… все, что могли.

Снова обратив взгляд к Джеку, Найлз покачал головой.

— Извини, сержант, пожалуй, придется вам прийти и взять нас! — крикнул Джек, после чего вместе с Райаном, Менденхоллом и Эвереттом занял позицию рядом с Фарбо и Ли.

— Не могу сказать, что принятое вами решение меня осчастливило, полковник, — проворчал Анри, не сводя глаз с люка.

— Полковник, я подключаюсь к дисплею обзорных окон. Сами оцените последствия, прежде чем принимать решение! — прокричал Тайлер.

Когда Джек повернулся, дисплей в верхней части обзорных окон осветился. На экране была сделана сверхширокоугольным объективом панорама одного из кубриков команды: люди старались взобраться как можно выше в помещении, заполняющемся морской водой. Хотя звуком картинка не сопровождалась, Коллинз знал, что воздух в кубрике звенит от криков и визгов. Несколько более опытных матросов отчаянно пытались открыть люк, ныряя к штурвалу, а потом выныривая и отчаянно хватая воздух ртом.

— Вот таких еще три помещения, полковник. Сдавайтесь, и я позволю экипажу отправиться вместе с вами.

Коллинз понурил голову.

— Господи, Джек, у этого ублюдка на руках все козыри, — процедил Эверетт.

— Осмелюсь сказать, он прав, мой мальчик, — заметил Ли, опуская оружие.

Встав, Джек медленно зашагал к открытому люку. Потом поставил пистолет на предохранитель и вышвырнул его в коридор.

Битва за «Левиафан» завершилась.

Пока лифт вез штурмовиков Тайлера, группу «Событие», Фарбо и капитана Эрталль вверх через похожую на небоскреб боевую рубку, Джек наблюдал за Александрией, таявшей буквально на глазах. Бросив взгляд на Сару, понял, что она тоже это заметила. Капитан прильнула к Вирджинии, цепляясь за нее, будто за некую частичку своей души, которую еще может чувствовать и осязать. Насколько ему было известно, после прибытия в море Росса она ни разу не принимала лекарств, так что ее догадка о смерти имплантированного симбианта подтверждается.

На верхней палубе боевой рубки Тайлер открыл большой смотровой люк, и впервые за два дня им позволено было выглянуть наружу. С мостика открывался изумительный вид — пещера достигала восьмисот футов в высоту и мили в длину. По обе стороны от «Левиафана» — и по левому, и по правому борту — всего в семистах футах возносились отвесные стены природной полости. Лед, подсвеченный иллюминацией, установленной Эрталль и ее командой много лет назад, заставлял пещеру сиять естественной красотой, равной которой никому из выбравшихся из утробы «Левиафана» видеть еще не доводилось.

Вдоль стен пещеры тянулся естественный уступ с гротами. Похоже, экипаж «Левиафана» расширил их, чтобы разместить там транспортные средства и оборудование, вывезенные из опасного места.

Телефон мостика зазвенел, и Тайлер тотчас снял трубку.

— На поверхности ледника рассвет. Ветер усиливается узлов до шестидесяти. Скоро волнение усилится. Если мы собираемся пускать ракеты сегодня, то должны осуществить это до того, как ветер превысит семьдесят узлов.

— Понимаю. Мы скоро займемся извлечением кодов.

— Откуда же берется ветер здесь, под шельфовым ледником? — удивился Комптон, поправляя свой отороченный мехом капюшон.

— В ответ на ваш вопрос, доктор Комптон, могу сказать, что ветер с поверхности шельфового ледника Росса, что в миле над нами, проникает сюда сквозь лед, наросший за сто пятнадцать тысяч лет, — слабым голосом сказала дрожащая Александрия.

— Как же он проникает? — поинтересовалась Вирджиния, озираясь по сторонам. Ветер начал крепчать.

— Погляди вверх, — указала Алекс рукой, облаченной в перчатку.

Все задрали головы. Вид открылся просто потрясающий. Солнце, только-только взошедшее над поверхностью шельфового ледника Росса, проглядывало веером лучей сквозь обширную трещину в массиве ледника, достигающей в длину никак не менее мили и простирающейся далеко за пределы пещеры.

— Свыше пятисот миль ледника откололось. Одно лишь это событие повысит уровень моря на всей Земле более чем на три дюйма. Но на этом дело не кончится.

— Бог мой, — вымолвила Алиса, беря Ли за руку и глядя в небеса.

— Утрата шельфового ледника — дело скверное само по себе, но в сочетании с таянием арктических льдов это погубит прибрежные районы планеты.

— Этого же вы добились своим союзом с симбиантами, Тайлер, — бросил Джек, следя, как тот в бинокль разглядывает какой-то дальний участок льда с проделанной в нем выемкой.

— Почему мы не видели команду? Ее выпустили, как вы обещали? — спросила Сара.

— Их скоро выпустят, — отрезал Тайлер, опуская бинокль и глядя на Сару в упор. — Как только капитан даст нам коды запуска ракет.

Эверетт угрожающе шагнул вперед, но Коллинз, выбросив руку, удержал его в тот самый момент, когда десяток охранников взяли свои автоматы на изготовку.

— Боюсь… сержант Тайлер и старшина Альвера опоздали, — проронила Александрия. — За время нашего отсутствия линия разлома значительно расширилась. Я бы сказала… не меньше, чем на тысячу футов. Пещера слишком нестабильна для запуска.

— Тем не менее запуск состоится через полчаса. Капитан, я искренне рассчитываю получить коды запуска, как только мы спустимся обратно. Полковник, ваши люди пойдут вперед, и прежде чем что-либо предпринимать, помните: я поставил своих людей внизу рубки, и второй раз они прощать не станут.

Коллинз воззрился на Тайлера, искренне желая остаться с сержантом наедине хоть на пару минут. Потом поглядел на остальных на площадке рубки и передумал. Может, еще будет подходящее время и место.

Спускаясь по крутой лестнице, Вирджиния подхватила Александрию, когда ноги у той подкосились, и поддерживала ее, пока Менденхолл и Райан не приняли вес капитана на себя.

— Ведите ее вниз! — крикнул Тайлер сверху, когда первые из охранников, находившихся снаружи, подошли к отверстию люка боевой рубки.

Но едва Джек спустился в рубку, свет сверху вдруг погас: люк захлопнулся. Пока все на ощупь отыскивали дорогу, зрение понемногу приспосабливалось к темноте. Джек увидел их первым. Трое детей, прятавшихся во тьме лестницы, захлопнули люк и задраили его, прежде чем Тайлер и его подчиненные успели спуститься.

Дети, из которых одной оказалась девочка, с которой Уилл познакомился на Сабу, улыбнулись Менденхоллу и молча оглядели собравшуюся группу. Потом девочка вместе с обоими сопровождавшими ее мальчиками жестом пригласила их следовать за ними. Но Коллинз остановил ребенка, негромко сказав:

— Внизу охранники.

— Да, они там, — отозвалась девочка, но все равно повернулась и стала спускаться.

— По-моему, нам лучше следовать за детьми, — заметил Фарбо, ковыляя за ней.

Добравшись до основания длинной лестницы, они с удивлением увидели еще пятерых детей. Грохот ударов по люку сверху красноречиво говорил о ярости Тайлера. А вокруг детей лежали недвижные тела десятка штурмовиков Тайлера. Коллинзу даже не хотелось знать, как дети справились с ними.

— В пещере… еще… есть… оружие, — пробормотала Александрия.

— Кто не успел, тот опоздал, — буркнул Эверетт, начиная открывать аварийный люк у основания колоссальной рубки субмарины.

Корабль ВМФ США «Миссури»

(SSN-780)

Уставившись на карту перед собой, Джефферсон предавался раздумьям. «Миссури» находилась в стационарном положении, используя лишь подруливающие устройства для компенсации дрейфа, в одной миле от шельфового ледника Росса. Капитан каждую пару минут бросал взгляды на последнее КНЧ-послание Высшего национального военного командования, а именно от президента Соединенных Штатов. После расшифровки сообщение оказалось совершенно недвусмысленным: «Потопить „Левиафан“ любыми доступными способами. Использование специального вооружения санкционировано».

Капитан Джефферсон пятерней причесал свои седеющие волосы и поглядел на подошедшего первого помощника:

— Может, президенту неизвестно, что Коллинз и остальные все еще живы и находятся на борту.

— Это не играет роли, Иззи. Он знает, что они вполне могут быть живы, но приказ есть приказ. Когда «Левиафан» выйдет из-под ледника, мы шандарахнем его «Марком семьдесят восьмым специальным».

— Долбаная торпеда с ядерной боеголовкой, — покачал головой Иззерингхаузен.

— Вели-ка зарядить чертову штуковину в аппарат номер три. Первый, второй и четвертый — стандартными «Марк сорок восьмыми».

— Есть, сэр.

— Иззи, этим мы исполним свой долг, — увидев выражение лица своего первого помощника, сказал Джефферсон.

— Да, капитан, но никто не говорил, что нам должно это нравиться.

Сдвинув брови, капитан Джефферсон поглядел на карту, изображающую шельфовый ледник Росса.

— Оставайтесь подо льдом, пока Коллинз не сможет провернуть что-нибудь — да что угодно, — если он еще жив.

 

20

«Левиафан»

— А… капитан… умрет? — со слезами на глазах спросила маленькая девочка.

Джек понимал, что от вранья ребенку проку не будет.

— Да, но она… и мы… благодарны вам за помощь. Как тебя зовут?

— Натика. — Она прижала миниатюрную ладошку к щеке Эрталль. — И она наш капитан.

Будто бы все вот так просто. Эрталль — капитан, и иначе быть не может. Джек понимал, что для детей более высокого авторитета на свете нет.

Эверетт ухитрился открыть люк, и в рубку ворвался холодный ветер. Девочка повернулась, и остальные последовали ее примеру.

— Эй, эй, — остановил Джек ее и других. — Вам придется пойти с нами.

Но девочка лишь отрицательно покачала головой:

— Нам надо вытащить других. Команда не может выбраться из своих жилых помещений и скоро погибнет. В кают-компании тоже есть мои друзья. Мы должны им помочь.

— Полковник, вы должны доставить меня на капитанский мостик, — проговорила Эрталль, которую с двух сторон поддерживали Вирджиния и Алиса.

— Без кодов они запуск не сделают, верно? — уточнил Ли.

— Они могут… добыть… коды… другим способом.

— Что за дерьмовая работа, — проворчал Менденхолл, высказывая все то же мнение, которое высказывал уже не раз.

Коллинз принял молниеносное решение:

— Уилл, вы с Джейсоном ступайте с девочкой. Сделайте, что сможете, чтобы освободить всех членов экипажа, которые пока живы, и будьте поосторожнее. — Он отобрал два автомата у убитых штурмовиков и бросил по одному каждому из лейтенантов.

Похоже, Натике предложение понравилось — улыбка ее стала шире. Подойдя к Менденхоллу, она взяла его за руку.

— Думаю, мы в руках твоей подружки, — поддел его Райан, присоединяясь к Менденхоллу и детям.

— Весельчак, — отозвался Уилл, покидая рубку и исчезая в люке, ведущем вниз.

Джек наклонился за остальными упавшими автоматами. Эверетт, составивший ему компанию, тотчас же бросил по автомату Роббинсу, Ли, Комптону, Фарбо и, наконец, Саре, но та лишь потрясла головой, заранее зная, что скажет Джек.

— Мистер Эверетт, полагаю, у капитана есть способ помешать любому пуску ракет с «Левиафана». Возьмите ее с собой и отыщите путь в этот центр управления. Выполняйте. — Он оттянул затвор автомата, досылая патрон в патронник. — Выполняй.

— А ты? — спросил Эверетт, когда Сара подошла к Джеку, качая головой.

— Я пойду другим путем. — Джек приложил правую ладонь к Сариной щеке и улыбнулся: — Не волнуйся, малышка, я страстно хочу жить. Сегодняшним днем мои планы не ограничиваются.

Сара открыла было рот, но Коллинз стремительно повернулся и направился к лифту. Двери закрылись, и он уехал. Эверетт быстро подошел к Вирджинии и Алисе и осторожно принял у них Александрию.

— Капитан, помочь? — спросил Эверетт, когда синие глаза Эрталль распахнулись и взгляд стал осмысленным.

— Несомненно… капитан Эверетт.

— Я без подруги не уйду, — заявила Вирджиния, принимая на себя часть веса Александрии, чтобы помочь Карлу.

Старшина Альвера сидела на краю капитанской койки. Поигрывая пальцами с шершавым одеялом, она смотрела, как двое подчиненных Тайлера режут капитанский сейф. Когда же стальная плита дверцы отделилась от петель, встала и подошла к переборке. Она сверлила взглядом обоих боевиков, пока те не попятились, а потом протянула руку и извлекла содержимое сейфа. И принялась швырять бумаги на палубу, пока не наткнулась на ламинированный конверт, упакованный в пластик. Разорвала его надвое и взглянула на лежавший внутри толстый листок.

— NX0021-001-Эрталль-один, — зачитала Альвера вслух коды запуска.

И улыбнулась.

Райан и Менденхолл вслед за Натикой спустились на пятую палубу, к уровню жилых отсеков. И тут девочка повела себя странно. Прикладывала ладони к каждому люку, который они миновали, после чего медленно, печально покачивала головой со слезами на глазах. Райан с Уиллом переглянулись.

— Что такое? — спросил Менденхолл, опускаясь на корточки, чтобы оказаться с ней на одном уровне.

— Они все мертвы. Они умирали в ужасе, не понимая, что с ними стряслось.

Девочка снова тронулась вперед. Прошла один, второй отсек, пока не подошла к третьему. Здесь она остановилась, и ее крохотные ладошки заколебались, сместились повыше, потом пониже.

— Живы, — сказала она, закрыв глаза. — Десять… двадцать… может, сорок человек… они замерзли, напуганы… хотят выбраться.

Райан быстро оглядел большие точечные наплывы металла на штурвале люка и еще четыре спайки, скрепляющие люк с рамой. Потом огляделся, взглядом подыскивая хоть что-нибудь, чтобы разбить сварные швы.

— Проклятье, нужен газовый резак, — сказал Менденхолл, оглядываясь в опасении, что люди Тайлера подойдут с минуты на минуту.

И тут взгляд Райана упал на встроенный в композитный корпус шкаф — пожарный брандспойт и топор. Подбежав, разбил стекло и вытащил тяжелый топор.

— Умеешь рубить дрова? — спросил он Уилла.

— Мужик, я ж с Лос-Анджелеса, я…

— Ладно, отойди. — Райан замахнулся топором и ударил по спайке, удерживающей ось штурвала посередине люка.

Лезвие попало в цель, издав невыносимо громкий звон. Райан нанес удар снова, потом еще. Натика зажала уши ладонями, спасаясь от трезвона. Наконец, после четвертого удара наспех наваренная спайка лопнула.

— Поворачивай, Уилл. Я займусь швами на люке.

Менденхолл налег на штурвал. Поначалу тот не поддавался, потом начал медленно уступать напору рук.

— Есть! — крикнул Уилл.

Райан не слышал. Ударил по правому боку люка, и первая спайка отскочила. Вдоль стыка заструилась струйка воды. Когда были разбиты вторая и третья спайки, поток воды усилился, пробиваясь между сталью и резиновым уплотнением, уступающим давлению изнутри. Райан отодвинул Менденхолла и Натику в безопасную сторону от люка и уже замахивался топором, когда их застали врасплох.

Два штурмовика замерли у развилки коридора, направив на них оружие. Потом двинулись вперед, подойдя на три фута. Уилл привлек Натику к себе и шагнул к Райану, одновременно свободной рукой поднимая свое оружие.

Те двое тоже вскинули «стволы». Райан уже собирался метнуть топор, когда последняя спайка вдруг без предупреждения лопнула. Ее прочности попросту не хватило, чтобы выдержать напор воды изнутри. Люк распахнулся так стремительно и внезапно, что двое охранников так и не узнали, что на них обрушилось, размозжив насмерть. Из отсека хлынула вода, вынося тела оставшихся в живых людей и пожитки, раньше хранившиеся в тумбочках и на столах.

Райана, Менденхолла и Натику отнесло потоком на тридцать пять футов по коридору, прежде чем потоп пошел на убыль.

Некоторые матросы кашляли и отплевывались. Выжившие промерзли до костей, но были рады и тому, что живы и свободны. Они шлепали по воде с растерянным видом, помогая тем, кому пришлось хуже, чем остальным.

— Что ж, не бог весть что, но это армия, с которой нам придется поработать, — сказал Райан, отшвыривая топор в воду. — Немного же кавалерии пришло на помощь, но мы делаем, что можем.

И с этим они принялись объяснять спасенным, что случилось и где их капитан.

Вторая, решительная, битва за «Левиафан» должна была вот-вот начаться.

 

21

Когда его люди вновь захватили боевую рубку, Тайлер уселся на табурет у навигационного стола. Полтора часа прошло с тех пор, когда Эрталль и группа «Событие» бежали в Ледяной дворец. Его люди принесли боеголовки, хранившиеся в одном из просторных гротов, где не было риска натолкнуться на Коллинза или кого-нибудь еще, и установили все тридцать РГЧ ИН на ракеты, стоящие в пусковых шахтах. Тайлер поглядел на часы. «Да еще и в рекордное время», — отметил он про себя.

Сержант оглянулся на охранников и кадетов за пультами, а потом на капитанское кресло на возвышении. Его томил искус вскарабкаться в большое кресло, но раз Альвера воздерживается занимать этот трон, он счел за лучшее тоже воздержаться от этого. Нет нужды рисковать, выясняя, кто кого, пока с пуском не покончено. А потом можно захватить командование, когда на постах будут его люди.

— Выход в море, пока капитан Эрталль на свободе, — глупый и ненужный риск, — сказал Тайлер, приближаясь к навигационному столу, где Альвера изучала голограмму моря Росса.

Приподняв брови, старшина оторвалась от изучения координат места, где должен состояться запуск ракет. Восемь красных кружков обозначали мишени для начального залпа грандиозного изобретения Эрталль — самого первого племени крылатых ракет-стелс. Главные военно-морские порты Соединенных Штатов, Франции, Англии, России, Китая, Германии и Австралии — цели не из легких. Восемь головных частей нацелены на каждую из наций, что фактически уничтожит все глубоководные порты, выводя из строя изрядный процент надводных и подводных флотов этих наций, даже не дав им выйти в море. Об остальных источниках угрозы можно будет позаботиться с другой пусковой точки.

— Эрталль почти мертва; остальных ее сторонников симы скоро обнаружат. Нет, сержант, эти люди опасности не представляют. — Поглядев на Тайлера, она мельком улыбнулась. — Скрыться с такой же легкостью, с какой они улизнули от вас и ваших людей, от моего семейства им не повезет. Родичи разыщут их и убьют. Ну, давайте трогаться, что ли?.. Акустик, здесь мостик, кто-нибудь есть поблизости? — спросила она через интерком.

— На данный момент разрозненные контакты. Подвижки и неустойчивость ледника над нами маскируют любые потенциальные угрозы.

Альвера поглядела на карту и провела окончательную прямую из-под шельфового ледника Росса.

— Вы вроде встревожены, — заметил Тайлер.

— Эта американская субмарина класса «Вирджиния» может рыскать где-то в открытой воде, а мы и ведать не будем, пока она не всадит в нас парочку торпед.

— «Левиафан» может выдержать все, чем бы «Миссури» в него ни запустила.

— Это судно предназначено для спецопераций — понимаете ли вы, что это означает? Позвольте вас просветить, сержант: они способны становиться невидимками. Могут часами таиться неподалеку, а мы и знать не будем, если только не накинем на них свою лазерную сеть. Вот еще фактик в вашу копилку, поскольку вы, похоже, пропустили лекции капитана на тему возможностей «американки». Она может нести ядерные боеприпасы, и если «Левиафан» не защищает глубина, она способна его уничтожить. Разумеется, для этого им должно изрядно повезти, но такое все-таки возможно.

— Тогда положимся на вашу способность уклоняться. В конце концов, капитан натаскивала лично вас.

Альвера пропустила фальшивый комплимент Тайлера мимо ушей.

— Вахтенный начальник, глубина шестьсот футов, курс триста тридцать градусов на пятидесяти узлах, — приказала она. — Оружейник, зарядить аппараты с первого по двадцатый «Марками шестьдесят», активировать и прогреть шахты с первой по тридцатую с «SS-двадцатыми» — специальные боеголовки.

— Есть.

Протянув руку к кнопке сигнализации погружения, Альвера бросила на Тайлера последний взгляд.

— По местам стоять, к погружению. — И включила сирену: — Погружение! Погружение!

Изрыгнув более миллиона галлонов морской воды прямо в воздух, «Левиафан» начал уходить под поверхность окруженного льдом моря. Остатки ускользнувшей на берег группы «Событие» вместе с Роббинсом и Фарбо наблюдали за этим издали, укрывшись за торосами.

— Удачи, Джек, — проговорил Найлз Комптон, когда Сара подошла и встала рядом с ним у края льда.

Она оглянулась, потом подняла глаза к зениту. Лед казался еще менее надежным, чем час назад.

— Поглядите-ка на это, — сказал Ли, заставив Сару и Найлза отвернуться от исполинского «Левиафана», исчезающего в водах моря Росса. И увидели, как из одного из высеченных во льду зданий выходит десяток детей. Первым на пути к группе им встретился Анри Фарбо.

— Некоторым удалось выбраться, — заметила Алиса.

— Боюсь, их бегство окажется ни к чему, моя дорогая миссис Гамильтон, — отозвался Фарбо, глядя поверх голов детей, сгрудившихся вокруг него.

Комптон и остальные, обернувшись, увидели прозрачную руку симбианта, ухватившегося за лед и начавшего подтягиваться.

— Заводите детей внутрь, — распорядилась Сара. — Здесь у нас ни шанса.

Когда они принялись собирать детей, на поверхность начали всплывать все новые и новые симы, карабкаясь на берег.

Теперь группе оставалось лишь уповать, что горстка раненых и усталых мужчин, женщин и детей, оставшихся на борту «Левиафана», как-нибудь сумеет помешать запуску ракет, а потом вернуться для их спасения.

Теперь все в руках капитана Эрталль и Джека Коллинза.

Корабль ВМФ США «Миссури»

(SSN-780)

— Мостик, здесь акустик. Возможно, у нас турбулентность под ледником.

— Что именно? — уточнил Джефферсон, кивком велев старшему акустику присоединиться к своим подчиненным.

— Тот же звук выбрасываемой воды, что мы приняли в Беринговом проливе. Возможно, «Левиафан» выходит из-подо льда, капитан.

Джефферсон на мгновение задумался. Его лодка в полной боевой готовности. Вся команда на боевых постах, торпеда и «Миссури» — тише и быть не может.

— Продолжайте ее отслеживать и сообщайте позицию цели, — приказал он и повесил трубку.

— Что вы надумали, капитан? — поинтересовался Иззерингхаузен.

Капитан продолжал изучать карту.

— Нам ничего не остается, кроме как сидеть и дать этой здоровенной сучаре выйти на нас самой. — Он постучал пальцем по карте шельфового ледника Росса. — Они избрали самый короткий путь в море — на север, и именно там мы их и будем ждать, Иззи.

— Хороший план.

— Черт, да это единственный план! Пошли по КНЧ сообщение Высшему национальному военному командованию.

Иззерингхаузен извлек из кармана комбинезона авторучку и стал ждать слов капитана.

— Сообщить президенту: «Миссури» готовится вступить в бой с «Левиафаном».

«Левиафан»

Эверетт и Вирджиния лихорадочно отыскивали на вспомогательной панели перехват управления. Александрия сидела в своем кресле командного поста, пытаясь объяснить Эверетту, что он должен искать, когда раздалась сирена, сигнализирующая, что «Левиафан» пошел на погружение. Пару секунд спустя она почувствовала, как желудок подкатил под горло — циклопическое судно скользнуло под воду.

— «Левиафан» выходит в море, — сказала она. Единственная хорошая новость в том, что люди Тайлера пока не обнаружили их на вспомогательном пункте управления. Пока.

Эверетт даже заулюлюкал, наконец отыскав то, что нужно. Быстро щелкнул тумблером, и голографические индикаторы ожили, засветившись мириадами цветов.

Впервые за многие недели искренняя, открытая улыбка заиграла на алых губах Александрии Эрталль.

Теперь она получила доступ к своей стихии — мозгу «Левиафана».

Эрталль улыбнулась Вирджинии, снова заняв свое место в командирском кресле на возвышении и включив голографическое управление голограммы. Но та не появилась.

— Они отрубили мою обзорную голограмму, но я все равно устрою Тайлеру и Альвере незабываемую прогулку. — С этими словами Александрия сунула руку в отделение сбоку командирского кресла и достала небольшой футляр. — Капитан, проберитесь в центр и помогите полковнику Коллинзу. Убейте Тайлера, Альверу и всех других, кого сможете. Без сержанта и старшины остальные запуск сделать не смогут. А я уж постараюсь удержать «Левиафан» подо льдом.

Эверетт уже начал поворачиваться, когда Александрия остановила его, взяв за руку. Капитану показалось, что к ней вернулась часть силы и решимости.

— Я затоплю его… если придется.

— Понял.

Эверетт покинул пункт управления. Задержись он еще немного, ему довелось бы узреть новую Эрталль.

Александрия Эрталль выбрала, на чьей она стороне — на стороне человечества. Вирджиния улыбнулась подруге, а затем пристегнулась к своему креслу.

Ледяной дворец

— Где-то здесь должно быть еще оружие и надежное укрытие, — заявил Найлз, когда последний ребенок скрылся в большом ледяном здании.

Анри Фарбо, отделившись от большой группы, заковылял через композитный пол. Сейчас он просто радовался теплу помещения во льду, но при этом понимал, что время на исходе. Все симы уже выбрались из воды.

— Идут, — сказала Сара, выглядывая из одного из окон с деревянными ставнями, впаянными в лед.

Фарбо зашел в первую комнату из нескольких. Открыв дверь, он обнаружил комфортабельную гостиную с полной меблировкой, вплоть до длинного стола красного дерева и стульев в стиле эпохи королевы Анны. Покачав головой, закрыл дверь и перешел к следующей. Это оказалась кладовая; никакого оружия, только альпенштоки, смахивающие на пики. Остальное представляли собой веревки, лестницы, ботинки для хождения по льду и прочее снаряжение для холодного климата. Вдоль дальней стены выстроились самонадувающиеся резиновые лодки вроде «зодиаков», только эти оказались такого размера, видеть какого Фарбо еще ни разу не доводилось. Они запросто могли вместить полторы сотни взрослых людей. Но толку от них на глубине одной мили под шельфовым ледником Росса никакого. Фарбо сгреб десяток длинных, заканчивающихся остриями кольев и покинул комнату.

— Вот что у нас есть, — сообщил он, раздавая их Найлзу, Саре, Алисе, Роббинсу и Ли. — Это остановит их действеннее, чем пули. А я проверю последнюю комнату. Когда я вернусь, сенатор, доктор Комптон, доктор Роббинс и я организуем оборону перед зданием. Юная Сара, ты и миссис Гамильтон займетесь детьми. На милосердие этих тварей я бы не рассчитывал, вам понятно?

Все кивнули. Повернувшись, Анри во всю прыть, какую позволяла раненая нога, зашагал в глубину большого здания. Нашел последнюю дверь и увидел небольшую лестницу, ведущую под лед. В отличие от остальной части здания, композитный материал, напоминающий резину, тут использовался скупо. Француз двинулся по ней вниз в надежде, что она ведет в арсенал. Но в самом низу вдруг замер, не веря собственным глазам.

— Примите мои поздравления, капитан Эрталль и Родерик Деверу, — шепнул он.

В подвале здания, в специальной комнате-сейфе, изолированной от сурового воздействия среды и выстеленной резиной для защиты от моря, хранились сокровища Эрталлей — не менее тысячи тонн золота, серебра и ящиков драгоценных камней, некоторые из которых были разбиты и рассыпали свое содержимое по ледяному полу. Золотое оружие, сарацинские мечи, золотые щиты времен Христа и доспехи из Крестовых походов. Осматривая устройство помещения, он понял, что оно может послужить хотя бы последним оплотом против врага, затаившегося снаружи.

Обнаруженные сокровища заставили Фарбо покачать головой, гадая, какова их истинная ценность — не только в смысле того, сколько они могут принести на открытом рынке, но в смысле владения некоторыми из артефактов, разложенных по полкам. Анри окинул взором богатейший клад в мировой истории и улыбнулся.

— Полковник, они идут! — крикнула сверху Сара.

— Ах, просто так ничего не дается, — проронил Фарбо, отворачиваясь от находки всей своей жизни, и двинулся обратно вверх по вырубленной во льду лестнице. — Сколько их там, малышка Сара?

— Э… все, по-моему.

Когда он выглянул сквозь открытую дверь первого этажа, раздался первый душераздирающий визг сима. Найлз Комптон нанес первый оборонительный удар, всадив длинный, похожий на копье шест прямо в правый глаз первой твари, набросившейся на них.

— Да, просто так ничего не дается, — повторил француз, шагнув вперед с альпенштоком наготове.

«Левиафан»

Капитан Эрталль ухватилась за рукоятки управления. Не имея доступа к рулям, она могла манипулировать рулями глубины на носу и рубке. Александрия понимала, что одного этого достаточно, чтобы заставить «Левиафан» замедлиться или хотя бы громогласно возгласить всем слушающим, что субмарина тронулась в путь. Последнее соображение она предпочла оставить при себе.

Вынув из футляра пару больших голографических очков, напоминающих забрало пилотского шлема, Эрталль надела их на себя. Они понадобились из-за отключения питания устройств отображения в кабине. Как только дисплей ожил, капитан несколько раз сжала и разжала кулаки. Глубина «Левиафана» приближалась к полутора милям, то есть четверть мили до глубочайших торосов шельфового ледника Росса. До выхода в открытое море колоссальному судну оставалось всего шестьдесят миль. В нижнем крайнем углу дисплея она включила картинку с сонара и отчетливо увидела чистый водный путь впереди. Но понимала, что это ровным счетом ничего не означает. Правду говоря, она догадывалась, что «Миссури» там, хотя где именно — неизвестно.

— Джинни, если я потеряю сознание или умру у тебя на руках, хватайся за правую ручку рулей и тяни ее назад до упора. Долбани «Левиафан» в дно ледника и держи его там. Дай полковнику Коллинзу и капитану Эверетту время.

— А лед может затопить эту чертову штуковину?

— Не думаю, но мы можем потрепать ее настолько, чтобы она потеряла ход, а то и причинить достаточно серьезные повреждения, и запуск ракет будет невозможен.

Александрия взялась за рукоятки, прикрыла глаза и набрала полную грудь воздуха. Потом потянула правый рычаг на себя до упора, одновременно нажав небольшую красную кнопку на нем, отключающую управление субмариной с капитанского мостика. Порождение ее разума снова оказалось в ее руках.

И «Левиафан» послушался.

Старшина Альвера подвела черту в расчете запуска ракет. Прямая, летальная красная линия протянулась к самому центру поверхности моря Росса.

— И. о. боцмана?

— Есть, — откликнулась шестнадцатилетняя девушка, стоявшая между креслами обоих рулевых.

— Приготовиться к смене глубины и курса через три…

Альвера чуть не откусила себе язык: «Левиафан» вдруг задрал нос и понесся к дну ледника. Старшина увидела на навигационной голограмме, как значок субмарины со скоростью пятидесяти узлов устремился к гряде зубчатых торосов.

— Рули вниз, рули вниз, сбросить ход! — заверещала Альвера, утирая кровь, сбегающую изо рта.

— Рули не отвечают, — громко сообщил рулевой.

Растянувшийся на палубе Тайлер поднялся на ноги и с ужасом уставился на голограмму.

— Мы получаем от компьютера конфликтующие данные, управление перехвачено!

— Капитан Эрталль! — бросила Альвера, в упор глядя на Тайлера. — Машинное, полный назад! Рулевые, позаботьтесь, чтобы она не смогла, повторяю, не смогла добраться до рулей и балласта! Сержант Тайлер, очевидно, капитан не осталась в Ледяном дворце. Позволите предложить вам начать обыск на вспомогательном пункте управления?

Сердито развернувшись, Тайлер бросился к пульту связи.

Альвера же вернулась к изучению голограммы, впервые тоже ощутив страх.

— Объявить тревогу, опасность столкновения! — крикнула она, когда двигатели «Левиафана» на полную мощность перешли в реверсивный режим. — Дайте мне двадцать тысяч галлонов балласта только в передние цистерны! — По всей лодке раскатился сигнал опасности столкновения. — Задраить все водоупорные люки, закрыть ставни иллюминаторов…

Еще не успев отдать этот приказ, она поняла, что опоздала.

«Левиафан» начал опускать нос, но все еще поднимался с невероятной скоростью. Реакторы завывали, выдавая более 120 процентов мощности, но чтобы предотвратить неизбежный исход, этого было мало.

Кадеты едва успели приготовиться к удару, когда боевая рубка «Левиафана» врезалась в большой торос, отломив его от дна ледника. Рубка содрогнулась до основания, но крепеж выдержал, а нос вскинулся кверху, ударившись о другой острый пик, пробивший ставни обзорного окна по правому борту и вмявший их внутрь на три фута. Комбинированное акрилово-нейлоновое стекло треснуло и разошлось, впустив в отсек фонтан воды, бьющей под давлением футов на сто.

— В головном смотровом салоне сквозные повреждения наружного и внутреннего корпусов!

— Герметичность люков отсека в норме?

— Да, гидроизолирующие двери закрыты. Через две минуты мы отрежем управление рулями от вспомогательного пульта.

«Левиафан» снова ударился о дно ледника, выбросив личный состав центра управления из кресел.

— Тайлер! Капитан пытается затопить нас!

Корабль ВМФ США «Миссури»

(SSN-780)

— Мостик, здесь акустик, мы засекли ее, дистанция пятьдесят шесть миль, азимут триста девяносто семь градусов. Она только что врезалась в лед на скорости более пятидесяти узлов!

— Коллинз и его люди, больше некому. Иззи, азимут по шуму «Левиафана», огонь из аппаратов с первого по шестой, полное рассеяние, максимальная дальность!

«Левиафан»

Свистопляска продолжалась, и Альвере пришлось держаться изо всех сил. Эрталль гвоздила верхнюю палубу и рубку о ледник, повредив верхние датчики, размещенные на боевой рубке.

Случайно бросив взгляд на мигающую голограмму, старшина как раз вовремя заметила шесть светлых пятнышек на расстоянии пятидесяти с лишним миль. Все они устремлялись прямо к «Левиафану».

— В воде торпеды, они засекли нас с дальней дистанции!

«Марки-48» американского производства Альверу не тревожили: под ледником, да при максимальной дистанции, с которой они запущены, оторваться от них нетрудно.

— У нас есть азимут «Миссури». Пускать торпеды? — осведомился исполняющий обязанности офицера целераспределения.

— Да, аппараты с первого по десятый! Разнесите американцев в клочья! — гаркнул Тайлер, тщетно пытаясь вызвать своих подчиненных по радио.

— Отменяю приказ. Мы должны выйти на точку запуска. Сосредоточить все усилия на возобновлении управления и…

«Левиафан» снова врезался в лед. На этот раз удар оказался не столь сокрушительным, потому что его двигатели и реакторы, работающие в аварийном режиме, начали увлекать его прочь от поверхности.

— Мы полностью восстановили управление рулями. Пункт управления изолирован.

— Давно пора, — буркнул Тайлер, швыряя трубку на рычаг.

— Сержант, предлагаю вам обезопасить капитана, пока она не предприняла что-нибудь еще.

Тайлер устремился вперед, хватая личный состав службы безопасности по пути.

— Дифферент на нос десять градусов. Максимальный угол для погружения на рулях; вывести реактор на пятьдесят процентов, скорость тридцать узлов. Предельно снизить шумы лодки и двигаться к точке запуска.

— У нас контакт с вражескими торпедами через четыре минуты. Должно быть, усовершенствованные «Марк сорок восьмые».

— Приготовить к пуску головной аппарат двенадцать на электричестве, только аппарат двенадцать. Установить поражающий фактор на одну мегатонну; после запуска опустить «Левиафан» на глубину две тысяч футов.

— Старшина, у нас по-прежнему течи в носовых отсеках. Смотровая палуба затоплена полностью; насосы в этом отсеке неработоспособны.

— Нам хватит мощности, чтобы дотянуть до поверхности, реакторы уже остывают.

Пока они ждали, «Левиафан» выровнялся. Боевая вахта ощутила легкий толчок воздуха, когда одна из торпед покинула носовой аппарат с компьютерным приказом взорваться на пути приближающихся американских боеприпасов.

— Дайте мне дифферент на нос пятьдесят градусов; машина, полный вперед. Уходим на две тысячи футов!

Снеся атомное яйцо, «Левиафан» нырнул в глубину, где его никогда не достать ни человеку, ни машине.

Ледяной дворец

Симбианты выползали из воды на рукотворную ледяную полку по периметру Ледяного дворца. Сара увидела, как первые взрослые из желоба без малейших колебаний с невероятной скоростью устремились к зданию.

— Должно быть, пониженное, по их понятиям, давление позволяет их костлявым телам выдерживать насыщенный кислородом воздух! — крикнул Роббинс из одного из передних окон.

— Мы можем обсудить деликатные материи биологии симов позже, доктор. Прямо сейчас, полагаю, они вполне в состоянии перетерпеть условия нашего мира, — отозвался Фарбо в тот момент, когда шедший впереди сим ворвался в окно, за которым стоял француз.

Сара отреагировала быстрее Фарбо, пронзив студенистую шкуру большой пятифутовой твари. В тот же миг Алиса и сенатор Ли открыли огонь из автоматов, разнеся в клочья мелкого симбианта. Багор и пули исторгли у симов крик — похожий на человеческий ужасный вой боли. Флюоресцирующая кровь переливалась от красного до тошнотворного лилового цвета, пока тварь пыталась сдернуть свою плоть с крюка.

Анри замахнулся длинным альпенштоком и раскроил тонкий, как яичная скорлупа, прозрачный череп существа. Сим рухнул, и его труп распластался ковром, как только невидимые мышцы будто растворились.

Сгрудившиеся у дальней стены дети в ужасе смотрели на затихшую тварь. Одного из соплеменников убили у них на глазах.

— У меня тут один лезет сквозь стену, — сообщил Ли, подняв оружие и выстрелив.

Следующий сим воспользовался соленой водой, чтобы проплавить стену льда трехфутовой толщины. Лед начал таять. Сим просунул голову внутрь, разинул пасть и зашипел на Ли — и тут же получил в голову добрый десяток пуль. Дернулся, но назад не сдал; вперив крохотные синие глаза в сенатора, он принялся извиваться всем телом, пытаясь протиснуться сквозь лед, который вновь стал замерзать вокруг его застрявшего тела.

Бросив свое оружие, Алиса подхватила один из альпенштоков и ткнула им гадину, но сим легко уклонился от ее слабосильного выпада и начал протискиваться вперед, когда другие взрослые принялись растворять стены вокруг горстки обороняющихся.

— Дети, вниз по лестнице! — крикнула Сара, когда очередной сим ввалился, разбив единственное уцелевшее окно.

Хвост и миниатюрные ноги наделяли прозрачное тело способностью скользить по полу на манер змеи, да притом с молниеносной быстротой. Сара нанесла удар, но промазала: сим без труда увернулся от багра. И тут же бросился на Сару, врезавшись ей в грудь и свалив ее на пол. Вереща что-то невнятное, тварь замахнулась мелкими острыми когтями, чтобы располосовать Саре лицо. И в этот момент багор пробил прозрачную грудную клетку сима. Лиловая, красная, розовая и прозрачная жидкость хлынула на шубу. Сара перекатилась, выбравшись из-под убитого существа, подальше от острия багра, просвистевшего в каких-то дюймах от ее головы.

Сара быстро встала, чувствуя, что смердит рыбой с ног до головы. А потом увидела, кто пришел ей на помощь. Ребенок. Девятилетняя девочка выдернула покрытый мерзкой кровью багор и повернулась, чтобы помочь Фарбо, схлестнувшемуся с другим взрослым.

Прежде чем Сара успела их остановить, вся группа детей — полусимов, полулюдей — ринулась вперед, хватая все что подвернется под руку, чтобы дать отпор собственным собратьям, лезущим через стены, двери и окна. Сара тут же сообразила, что нет смысла пытаться уберечь детей от опасности и потому принялась их организовывать, как могла.

На выручку им пришла целая маленькая армия — уже не обуза при обороне, а решительное подкрепление в борьбе с врагом, уверенным, что на карту поставлено самое его существование.

Оборона людей должна была вот-вот пасть.

«Левиафан»

— Вся команда, взрыв через пять, четыре, три, два, один!

Объявление раскатилось по всему кораблю. И хотя все ожидали сокрушительного удара, он все равно застал всех находившихся в гигантской субмарине врасплох.

Торпеда с атомной боеголовкой взорвалась в пятистах ярдах от шестерки американских торпед «Марк-48». Ударная волна, накатив на них, разнесла тяжелые боеприпасы на мелкие кусочки, тут же распыленные взрывом на атомы. Ударная волна прокатилась по «Левиафану» с кормы к носу. Затем устремленная вниз волна перегретой воды нахлынула на подлодку, изо всех сил рвавшуюся вглубь, согнув ее посередине дугой, и прошла, позволив судну спружинить в противоположном направлении, чуть не переломив себе хребет.

Джек выбрался из лаза доступа на пятую палубу и тотчас углядел Райана и Менденхолла в компании более чем сорока членов команды, шедших к спиральной лестнице, ведущей на четвертую палубу. И тут же началась чудовищная круговерть, субмарина затряслась и начала раскачиваться.

Вдруг по лестнице скатился какой-то человек, с грохотом приземлившись на палубу. Карл Эверетт оглядел ошарашенные лица вокруг него, схватил Джека за ногу и держал, когда вода, заполнившая коридор, покатилась огромной волной, накрыв их с головой.

— Пойдем, морячок, пора взять тут все в свои руки, пока эти задницы не разнесли дюжину городов, — сказал Коллинз, направлявшийся к Райану и Уиллу, чтобы организовать нападение на центр управления «Левиафана».

Огромная волна сжатия атомного взрыва — малой мощности, но тысячекратно усиленная плотностью воды, — покатилась к центру шельфового ледника Росса. Нагретая вода, ударив снизу в ледник, подбросила его на полтора фута. Разлом, по всей длине пересекающий самый толстый слой льда в мире, разошелся окончательно. Гигантские стены расщелины начали рушиться, и две половинки пришли в движение — сперва чуть заметное, но мало-помалу набирая скорость с изменением течений.

Шельфовый ледник Росса начал удаляться от Антарктиды.

Ледяной дворец

Симы почуяли неладное задолго до оборонявшихся людей. Штурм прекратился так же внезапно, как и начался, и симы принялись отступать от стен.

— Ублюдки убираются! — с ликованием воскликнул Анри. Из разошедшихся швов у него на бедре сочилась кровь. Он устало оперся на багор, когда первое сотрясение докатилось до того места ледника, где древний пузырь во льду создал Ледяной дворец.

Доктор Роббинс и Найлз Комптон первыми осознали, что произошло. Обернувшись, они увидели, как большие куски падающего льда погребли нескольких замешкавшихся старших симов. Потолок рушился; они услышали, как на верхний этаж рукотворного укрытия сыплются куски льда размером с небольшие дома.

И вдруг все повалились на покрытый резиной пол — ледник пришел в движение. И тут же почувствовали странное ощущение, что плывут, но первым это вслух высказал Роббинс.

— Ледник отломился!

— Смотрите! — сказала Алиса, вцепившись в сенатора Ли мертвой хваткой. Сквозь широкую трещину над ними заглядывало яркое солнце, пронзая тьму, как волшебный лазерный луч — очевидно, из-за ледяной пыли, повисшей в воздухе. Море Росса вздыбилось и устремилось к древней пещере, а затем обрушилось на вырубленные в ней здания Ледяного дворца.

И тогда оглушительный, как взрыв, грохот провозгласил, что шельфовый ледник Росса отделился от материка.

Корабль ВМФ США «Миссури»

(SSN-780)

Ударная волна настигла «Миссури» с опущенным носом, опрокинула ее на спину, расшвыряв членов экипажа, катившихся кубарем и хватавшихся за что попало, лишь бы удержаться. Свет погас, загорелось красное аварийное освещение. По всей лодке раскатились сигналы тревоги вдруг открывшихся течей. Передние торпедные люки, все еще открытые после торпедного залпа, не смогли погасить обрушившееся на них давление. Один из внутренних люков торпедного аппарата вспучился, изогнулся и уступил дорогу морю. «Миссури» приняла десять тонн забортной воды в носовой торпедный отсек.

— Продуть балластные цистерны, продуть все! Полный назад, всплытие на рулях!

— Мы их упустим, шкипер!

— У нас еще есть «рыбки» в аппаратах?

— Есть, но у нас затапливаются все передние отсеки.

— Огонь, сейчас же!

Когда реактор «Миссури» вышел на полную мощность, команда услышала, как ее винт взбурлил воду, но все понимали, что может быть уже слишком поздно: лодка стала чересчур тяжелой очень быстро. Но все равно прислушивались к тому, как новая «девочка» дает свой последний залп.

Джефферсон понял, что вот-вот потеряет команду: новая субмарина класса «Вирджиния» медленно уходила на дно моря Росса.

«Левиафан»

— Все отсеки, доложить о повреждениях, — послышался из громкоговорителя голос Альверы. — Вся команда, корабль ВМФ США «Миссури» идет на дно. Возобновить подготовку к пуску ракет через пять минут.

— Чертовски квалифицированная сучка, а? — сказал Эверетт Джеку, шагая вместе с ним по главному коридору.

Тут из-за угла, ведущего к арсеналу, вышел Райан, отправленный туда пару минут назад.

— Доложите, мистер Райан, — велел Джек.

— Слишком хорошо охраняется — нас расстреляют в пух и прах, прежде чем мы подойдем на двадцать футов. Там не меньше двадцати человек из шайки Тайлера. Но нам удалось нарыть десяток вот этих, — он продемонстрировал один из диковинных автоматов. — Насколько можно судить, их оставили сварщики, когда пошли заниматься люками.

— Что ж, пойдет и это, — согласился Коллинз.

Эверетт вручил автоматы старшим членам команды.

— Ну что, Джек, полномасштабная лобовая атака? — спросил Эверетт, разгневанный мыслью о мальчишках на борту «Миссури».

— Пока что смахивает на то, что выбора у нас нет. Ударим по ним из обоих коридоров, ведущих в центр, и будем надеяться, что по пути туда не наткнемся на сержанта Великолепного.

Эверетт вдруг вскинул автомат кверху, и все пятьдесят шесть мужчин и женщин и трое детей обернулись как один на звук распахнувшегося люка в полу. Из люка показалась изящная рука с толстой бухтой изолированной проволоки, затем Вирджиния высунула голову и швырнула провод на палубу. Опустила руку, вытащила большую схему, скатанную в рулон, и положила рядом с проводами. Потом скрылась в люке и принялась возиться с чем-то еще.

— Да не стойте же столбом, помогите мне. Она чертовски тяжелая!

Несколько членов экипажа «Левиафана» бросились вперед, освободив Вирджинию от веса Александрии и вытащив ее из люка.

— Мы были на волосок, полковник, — сообщила запыхавшаяся Вирджиния, отдуваясь. — Тайлер и его люди ворвались в командный пункт через считаные секунды после того, как Алекс потеряла управление оттуда. Клянусь, ни разу в жизни не видела, чтобы такой сосредоточенный огонь велся в таком тесном пространстве. Не представляю, как ваш брат выпутывается из такого дерьма. Я уж думала, нам крышка.

— В каком она состоянии? — осведомился Джек, склоняясь над капитаном.

— Изнеможена, истекает кровью, и ее организм, возможно, начинает отказывать. — Вирджиния поднесла ладонь к лицу Эрталль с недвижными чертами. — Она постаралась на славу, полковник.

— Попробуем нести ее с собой. У нас тут двое рулевых. Тут нам повезло, но лишились всех механиков, находившихся в своем кубрике. Она нам нужна в сознании.

— Вы намерены захватить капитанский мостик? — спросила Вирджиния, вглядываясь в их лица.

В ответ Менденхолл и Райан со щелчком вставили магазины в свои автоматы.

— Выбора нет.

— Слушайте, Джек, Тайлер перекрыл оба конца этого задраенного коридора. Вы будете сражаться в тупике, причем он может вызвать подкрепление, а вы нет.

— Нам придется…

— Джек, у Алекс есть план. Она заставила меня вырвать этот кабель из вспомогательного пульта, прежде чем мы эвакуировались. Я просто не знаю, в чем этот план состоит.

Коллинз поглядел на бухту провода, в раздумье склонив голову к плечу.

— Шок… электрошок — под центром управления.

Вирджиния опустилась на колени, прислушиваясь, но Александрия снова впала в беспамятство.

Джек расслышал капитана и тут же понял, в чем состоит ее импровизированный план.

— Вирджиния, мне нужно, чтобы вы провернули одну техническую штучку, которыми так любите похваляться. — Джек наклонился и поднял кабель. А затем объяснил, что ей придется вернуться в технический лаз.

Эверетт, Менденхолл и Райан смотрели, как Джек излагает Вирджинии свой план. Услышав его, они все удивленно подняли брови, но поняли, что это единственный шанс на успех без больших людских потерь. Кивнув, Вирджиния приняла задание.

— Оставим капитана здесь, с ее командой. Они не обучены противостоять типам вроде Тайлера, да вдобавок они могут понадобиться капитану, если эта чертова затея выгорит. Доктор, у вас пять минут на то, чтобы сладить эту штуковину.

Тайлер вместе с пятью десятками своих людей ждал в переднем коридоре, ведущем в центр управления. Он был зол, понимая, что упустил свой шанс, потому что когда наконец вломился во вспомогательный пункт управления, то обнаружил, что Эрталль и след простыл. Они расстреляли все патроны в лаз под палубой, но теперь он знал, что у этой женщины девять жизней. И предположил, что штурм центра управления — единственный логичный для капитана ход. Пока приходится воздать Эрталль и этому проклятому Коллинзу должное: они давали ему фору в каждой его попытке прижать их к ногтю. Зато теперь он знал, что им ничего не остается, как пойти в лоб на него и его команду.

Ледяной дворец

Фарбо выстроил план за долю секунды. Его рассудок снова заработал на всю катушку, как до гибели Даньеллы, его жены. Как же приятно вновь обрести цель существования!

Когда море обрушилось на высеченные во льду здания, соль начала разъедать стены, и циклонические половинки ледника разошлись окончательно. Небо в миле над доисторическим льдом впервые за двести тысяч лет отразилось в водах моря. Ледяной дворец оказался на плаву, и от гребня вздымающейся волны его ледяные берега отделяли какие-то тридцать футов.

— Сара, собери детей. В ближайшую пару минут на этой льдине будет шатко.

— Что?

— Справа, смотрите! — крикнул Найлз.

Оглянувшись, Сара и остальные увидели, что здание наклонилось. Гигантское ледяное поле стало заваливаться назад, и дети начали терять равновесие.

— Полагаю, этот ледник теперь стал, что называется, айсбергом, дорогая Сара. Он перевернется. Шельфового ледника Росса больше не существует. Если мы ничего не предпримем, нас вышвырнет в море, а с моим раненым бедром, боюсь, до станции Мак-Мердо мне не доплыть.

Сара отреагировала мгновенно, вместе с Ли, Алисой и Роббинсом принявшись собирать детей в кучу.

— Надеюсь, у вас есть план, — бросила она.

— Фактически говоря, решение нашей проблемы прямиком в нижних комнатах этого сооружения. Теперь нам нужно, чтобы все спустились и помогли взять нужные нам вещи.

С этими словами Фарбо двинулся вниз первым, Сара за ним. Здание наклонилось уже на тридцать градусов. Устойчивая часть оставшегося ледника уплывала все дальше.

У них в запасе остались считанные мгновения, прежде чем льдина, на которой они оказались, опрокинется в ледяную воду моря.

«Левиафан»

Вторую групп наемников Тайлера, ждавших в коридоре, Коллинз застал совершенно врасплох, нарочито кашлянув. Они с Эвереттом стояли лицом к ним, подняв руки. Райан и Менденхолл стояли позади, кипя негодованием оттого, что приходится сдаваться без боя.

Когда люди Тайлера ринулись вперед, чтобы арестовать их, Эверетт посмотрел на Коллинза:

— Дерзко, Джек, тут ничего не скажешь.

— Ага, но ты можешь придумать лучший способ попасть в центр управления, не перестреляв всех к чертям?

Когда их взашей вытолкали из коридора к остальным подчиненным Тайлера, Эверетт не мог не улыбнуться:

— Хорошо, что ты вернулся из мертвых, полковник. Без тебя моя жизнь была бы чертовски скучна.

Ледяной дворец

Они надрывались, стараясь вытащить один из здоровенных «зодиаков» на первый этаж по крутому подъему, ставшему еще опаснее. Когда Анри вытащил газовые баллоны, чтобы надуть гигантский «зодиак», воздух вокруг зазвенел от чудовищного треска. Когда они задрали головы, дальняя задняя часть Ледяного дворца скрылась в воде, а уцелевшую половину подбросило к небесам, сбив всех с ног. Затем она грохнулась обратно в море. «Зодиак» взмыл с узкой закраины в воздух и спланировал на воду в восьмидесяти футах от них. Бурное море тут же принялось швырять его, как игрушечную лодчонку.

— Ну, вот и все! — вымолвила Сара. — В этой воде нам не продержаться и трех минут, пытаясь его вернуть.

— А мы не можем достать другой? — перекрикивая треск льда, спросила Алиса, пока Ли помогал ей встать.

— Времени нет! — крикнул Анри, когда большая трещина зигзагом пробежала посередине остатков главного здания. Разлом прошел ровно по центру, отделив переднюю половину от середины. Лестница, ведущая в подвал, начала отплывать от фасада.

Стоя на сотрясающемся льду, они не заметили, как Джин Роббинс озирается по сторонам, остановив взгляд на напуганных детях. В шоке он закрыл глаза и обратился мыслями к капитану Эверетту — человеку, которого с виду презирал, но в душе завидовал его безоглядной отваге. Роббинс быстро принял решение.

Гаррисон Ли краем глаза заметил какое-то молниеносное движение и услышал крик Сары. Обернувшись, он понял, что опоздал. Роббинс бегом ринулся к краю льда и рыбкой нырнул в ледяное море Росса.

— Дурак, он себя погубит! — прорычал Найлз, когда Ли в сердцах врезал своей сломанной тростью о лед, осерчав, что сам не додумался до этого первым.

— Да, директор Комптон, он действительно себя погубит, — отозвался Фарбо, следя за слабеющими взмахами рук Роббинса, тяжело плывущего к качающейся на волнах резиновой лодке. — Величественный жест, — он обернулся к Найлзу, — со стороны предателя, вы не считаете?

Пока Анри выкрикивал укоризненную тираду остальным, Роббинс скрылся под водой, протянув руки к «зодиаку». Они ждали, боясь, что он больше не вынырнет из ледяной воды. И с облегчением вздохнули, когда Джин, бултыхаясь, появился на поверхности. Лицо и волосы компьютерщика мгновенно покрылись коркой льда, а он отчаянно пытался заставить свои конечности работать.

— Его организм отказывает, — горестно промолвил Ли. — Ну же, сынок, давай, давай!

Роббинс тянул «зодиак», пока тот не оказался в десятке футов от убывающей на глазах льдины, а затем толкнул изо всех оставшихся сил. Огромная резиновая лодка подскочила на волне и плюхнулась на лед, а Сара, Найлз и Фарбо ухватились за нее на грани паники.

Ли не мог поверить тому, что только что разыгралось.

— Плывите, доктор, плывите к нам! — звала Алиса, когда от сухопутной части шельфового ледника откололся фрагмент, обрушившийся в море с огромной силой, породив всплеск более десяти футов в высоту, устремившийся к барахтающемуся Роббинсу.

— Ему не сдюжить, его тело уже умерло, — проронил Ли, глядя, как Роббинс обратил в их сторону лишенное всякого выражения, обросшее льдом лицо. Десятифутовая волна накатила на него, и он исчез.

Они просто не могли поверить, что Роббинс с такой легкостью пожертвовал жизнью ради них. Впрочем, где им было знать, что единственное, о чем подумал доктор, прежде чем принять окончательное решение, был вопрос: а как поступил бы капитан Эверетт?

— Он умер достойно, воздадим ему должное, вы обязаны ему хотя бы этим, — бросил Фарбо, оттаскивая «зодиак» повыше и подальше от волны. — А теперь сажайте детей в лодку. Нам пора направляться к сухопутной части ледника.

«Левиафан»

Когда пленных из группы «Событие» тычками и толчками взашей пригнали на палубу и заставили встать у правой переборки, Тайлер выступил вперед и вдруг резко выбросил свою ногу в тяжелом ботинке, ударив Джека в голову сбоку. Тот упал навзничь, а Менденхолл и Райан попытались занять боевую стойку.

— Вольно, лейтенанты! — бросил Джек, тряся головой, чтобы отогнать дурноту.

— Вы заноза в заднице, полковник. Я знал, что мы напрашиваемся на неприятности, когда выпустили вас в первый раз. Что ж, эта ситуация наконец-то вот-вот исправится, так ведь?

Джек поглядел ирландцу в лицо снизу вверх, но не отозвался ни словом. Лицо его хранило непроницаемое выражение, отчего Тайлер забеспокоился.

Альвера отвернулась, чтобы не видеть эту сцену. Бандитские методы Тайлера вызывали у нее легкое омерзение.

— Почему бы вам просто не убить его? — спросила она, глядя на сержанта.

— Он знает, где капитан, а пока она жива, она опасна.

— Странно, по-моему, я сказала вам в точности то же самое пару часов назад. — Старшина взяла микрофон общего вызова: — Акустик, здесь мостик, каков статус «Миссури»?

— Сонар еще барахлит после ЭМП. Только-только начал проясняться, и смахивает на то, как будто у нас нет…

Альвера слушала, как мучительно запинается оператор, пытаясь объяснить, почему гидроакустическая станция мгновенно вышла из строя при воздействии электромагнитного импульса — электрического поля, возникшего при атомном взрыве и закоротившего все незаэкраннированные электронные модули современного вооружения. Все это вызвало у нее серьезную озабоченность. Как только «Левиафан» вышел из-под отломившегося и пустившегося в свободное плавание шельфового ледника Росса, она заметила красную точку, стремительно приближающуюся к ним, двигаясь вверх по голографическому дисплею.

— Мостик, в воде одна торпеда, находится в активном поиске… нет, засекла и отслеживает «Левиафан»!

— Рулевой, круто вправо, вниз до трех тысяч футов…

— Датчики показывают следы радионуклидов!

Приподняв брови, Джек посмотрел на Эверетта, а потом на Тайлера, которого эта новость тоже ошарашила.

Альвера оцепенела. «Миссури» как-то ухитрилась выстрелить навскидку, уже уходя на дно, и притом не просто торпедой, а торпедой с ядерной боеголовкой.

Старшина смотрела на приближающийся огонек. Приказ выпустить контрмеры застрял у нее в горле, когда она вдруг осознала, что учеба не подготовила ее к такому ни на йоту.

— Оружейник, приготовиться к подводному пуску из шахт с первой по тридцатую. Рулевой, погрузить «Левиафан». Запустить весь арсенал контрмер!

— Старшина, а вы знали, что сержант Тайлер планировал продать «Левиафан» и его технологии по высшей ставке? — подал голос Коллинз, наконец найдя применение бумаге, которую Фарбо изъял из медицинской карты Эрталль и передал ему.

Потрясенная Альвера обернулась и посмотрела сверху на Коллинза.

— Что? — Она перевела взгляд с Джека на Тайлера, но тот лишь ухмыльнулся и поднял автомат, чтобы заставить этого паразита умолкнуть раз и навсегда.

И замер как вкопанный, когда один из кадетов, сидевший за ближайшим пультом, молча встал и приставил пистолет к его затылку.

— Он лжет, я намерен выполнить нашу сделку. «Левиафан» будет защищать симов из желоба.

— Задача содержать в порядке нечто столь чудовищное, как «Левиафан», выходит далеко за рамки способностей наемника, старшина. Он или скоро загнется от времени, или нации планеты выследят Тайлера и уничтожат его, потому что этот идиот не способен им управлять — в точности, как «Миссури» выследила его досюда, — Джек кивком указал на красный огонек, устремляющийся прямо к «Левиафану».

— Вызовите доктора на мостик, расспросим его, — распорядилась Альвера, пристально глядя Тайлеру в глаза.

— Не сможете. Он найден мертвым в смотровом отсеке. Должно быть, шальная нуля, — заметил Джек.

— Очень удобно. — Повернувшись, Альвера посмотрела на приближающуюся торпеду, а потом оглянулась на сержанта.

— После того, как мы столько планировали, вы собираетесь слушать этого чужака? — воскликнул Тайлер, чувствуя, как ствол впивается в затылок.

— Мой нагрудный карман. Вы найдете небольшую выписку из медицинской карты Эрталль, сделанную тем, кто не был здесь чужаком.

Наклонившись, Альвера выдернула бумагу из кармана Коллинза и посмотрела на запись.

— Подозреваю, что при вашем интеллекте узнать почерк доктора Тревора будет нетрудно?

Альвера прочла рукописную заметку, излагающую истинный план Тайлера, к которому был причастен и доктор, и в ярости подняла глаза:

— Тревор говорит, что вы никогда не собирались использовать «Левиафан» для нашей защиты. Вы собирались прийти на нем в ближайший порт после нашего возвращения в море и…

— Продать его, систему за системой, — досказала Эрталль из мрака коридора. — Алчность, всего лишь деньги. Знай он, где спрятано сокровище Эрталлей, он прихватил бы и его.

Охранники окружили капитана Эрталль и Вирджинию, помогавшую капитану оставаться на ногах, когда они вышли на свет в центре управления. Встретившись взглядом с Джеком, она чуть заметно кивнула.

— Старшина, вас предали точь-в-точь, как вы и остальные предали меня и мой род, — сказала Александрия, пока ей помогали опуститься в ее кресло, по-прежнему держа на мушке.

Альвера швырнула бумагу в Тайлера, попав ему в лицо.

— Дайте своим людям отбой, сержант, — приказала Эрталль, без сил опустившись в свое кресло на постаменте. — Или я допущу, чтобы ошибочные маневры старшины при уклонении от удара «Миссури» остались как есть. Этой торпеды вам не пережить, старшина, — произнесла она, открывая глаза, и улыбнулась.

Наемники опустили оружие. Джек и остальные встали и бросились вперед, чтобы отобрать его, но несколько кадетов поднялись со своих мест, нацелив в них пистолеты.

— Полковник, они будут стрелять на поражение, — предупредила Альвера.

Увидев, что красная точка приблизилась к погружающемуся «Левиафану», Альвера ощутила ком в горле. Дала знак кадетам вернуться на свои посты, но приглядывать за Коллинзом и тремя его людьми.

— Капитан, я все равно предприму удар. Мы как биологический вид не имеем иного выбора. Мы пытались сделать это без жертв, как вы планировали столь тщательно с помощью своего симбианта…

— Вы имеете в виду чуточку принуждения… и промывки мозгов с помощью инвазивных процедур доктора Тревора, — перебила Александрия, прищурив глаза от боли.

— Да. В здравом рассудке вы ни за что не приняли бы такой план против военных флотов мира. Влияние вашего рода на нас сегодня кончается.

Эрталль сидела в своем кресле совершенно неподвижно.

— Вы сделаете, что должны, старшина.

Кивнув, Альвера подошла к посту целераспределения. Подняла защитный колпачок с мигающей красной кнопки. Окинула взором остальных кадетов на постах, занятых своим делом, и нажала на кнопку.

Яркая вспышка света озарила каждый пост в центре управления, на котором кто-то находился. Кадеты не успели даже крикнуть или дернуться, прежде чем двадцать тысяч вольт прошили их тела. Немногие, не касавшиеся в этот момент ничего металлического на своих консолях, в ужасе подскочили, увидев, что стряслось вокруг них с остальными. Джек и его люди быстро их обезопасили. Он поглядел на неподвижную Альверу. Та все еще касалась пульта целераспределения и была явно мертва, упав на панель, как только кратковременное подключение электричества оборвалось. Вокруг повсюду на своих постах лежали мертвые кадеты.

Потребовалась всего пара секунд, чтобы на боевых консолях вновь включились голографические дисплеи.

— Лейтенант Райан, приведите остатки моего экипажа, пожалуйста. У нас очень мало времени.

— Есть, мэм.

Эрталль смотрела, как ее команда уносит мертвых кадетов. Вирджиния ясно видела слезы, струившиеся по ее щекам.

Когда экипаж запустил свои пульты и замер в ожидании приказов, Джек увлек Вирджинию в сторонку:

— Вы справились хорошо, док. Вам пришлось проделать чертовски трудную работу с этими проводами, прилаживая их к пультам.

— Я убила детей, Джек. Я не знаю…

— Вы исполнили свой долг, Вирджиния, как и все мы. А что до вашего следующего вопроса — нет, вы никогда не сумеете примириться с этим.

Вирджиния проводила взглядом Коллинза, прошедшего мимо ошарашенного Тайлера и севшего за пульт целераспределения.

Сержант знал наверняка, что может считать себя покойником. Как только Коллинз сел, Тайлер молниеносно развернулся, заехав Менденхоллу локтем в живот, и метнулся к пульту запуска, с маху припечатав ладонью кнопку пуска. Удар разбил пластиковый колпачок вдребезги, утопив красную мигающую кнопку. А сержант тут же развернулся и сбежал через люк, ведущий в носовые отсеки.

Чертыхнувшись, Коллинз ринулся вдогонку за Тайлером. Эверетт бросился вслед за Джеком.

— Оставайся на посту, капитан, помоги обороне «Левиафана», — бросил Коллинз, покидая центр управления.

Эверетт прекратил преследование Джека и Тайлера, в сердцах ударив кулаком по переборке.

— Он прямо-таки ищет смерти, — буркнул Эверетт сквозь стиснутые зубы. — Ну, да не стойте же вы как вкопанные, черт побери. За ним!

Райан и Менденхолл, схватив два автомата, ринулись за своим командиром.

— Вертикальный запуск через одну минуту, — раздалось компьютерное извещение.

— Рулевой, контрольный сигнал проходит… на пульте? — спросила Александрия, на глазах теряя силы.

— Да, капитан, «Левиафан» реагирует на все команды.

— Очень хорошо, — спокойно промолвила она. — Нужно развернуть лодку на сто восемьдесят градусов. Доведите нашу скорость до ста узлов и продуйте балласт. Ведите ее ко льду.

— Алекс, а стоит ли это делать? Ты разобьешь «Левиафан» о лед.

— Джинни, мы попали между молотом… и наковальней, как говорится. Мы не можем отменить запуск этих ракет; с другой стороны, «Миссури» сделала наш побег невозможным. Я не могу оказаться в двух местах одновременно, «Левиафан» погибнет сегодня, что бы я ни делала.

— Делай, что должна, — проронила Вирджиния.

— Джинни, Джинни, окажи же мне капельку доверия, я искренне намерена выбрать меньшее из двух зол. Можно сказать… прямой путь.

— Тридцать секунд до запуска, — отчеканил компьютер. — Обнаружено препятствие в точке запуска. Двадцать секунд до запуска.

— Мостик, здесь акустик, прямо по курсу тридцать пять миль льдины и торосы. Через десять секунд пространство для маневра будет ограничено.

— Сохранять скорость и курс, рулевой.

— Есть, мэм, поддерживать курс.

— Акустик, насколько толст лед?

— В текущий момент от четверти мили до полумили.

— Спасибо, — произнесла Алекс с такой невозмутимостью, будто только что заказала обед.

— До пуска десять, девять, восемь, семь…

— «Левиафан» только что ушел под лед.

— Три, два, один — запуск из шахт, с первой по тридцатую осуществлен успешно.

Предупрежденная компьютерным голосом команда была готова к мимолетной встряске, когда сжатый воздух вытолкнул тридцать ракет из их шахт.

— Рулевой, маневр уклонения, дифферент «Левиафана» вниз сорок градусов. Погрузить лодку… глубоко и быстро, — приказала Эрталль, позволив себе уронить голову на грудь.

Выпустив ракеты, «Левиафан» начал крутое нисхождение ко дну моря, находящемуся в трех с половиной милях от него.

Через шестьсот футов специально сконструированные ракеты включили твердотопливные ускорители первой ступени, которые должны вынести их к поверхности моря. Однако путь к поверхности им преграждала полумильная толща льда. Сблизившись с ней на скорости свыше ста миль в час, конические ракеты впились в синее брюхо торосов погибающего шельфового ледника Росса, разлетевшись вдребезги. Искореженные боеголовки пошли на дно морское.

— Капитан, торпеда «Миссури» приближается на скорости шестьдесят узлов. Она по-прежнему отслеживает наш акустический отпечаток — должно быть, засекла наши повреждения. Ожидаемое время столкновения — одна минута.

— Очень хорошо, поддерживайте курс и скорость. Управление балластной системой, приготовиться продуть все цистерны.

— Одной ядерной катастрофы мы избежали, но от этой нам нипочем не уйти, — заметил Эверетт, одновременно с Вирджинией вцепляясь в подлокотники. Огонек на голограмме слился с «Левиафаном».

Коллинз влетел на спиральную лестницу, ведущую через три палубы в машинное отделение. Капитан заблокировала лифты, и Джек знал, что у Тайлера нет альтернатив: ему оставался только путь вниз.

В циклопическом машинном отделении находились реакторы. Они уже завывали, развив 115 процентов мощности, пока главный водомет «Левиафана» надрывался, проталкивая его затопленные головные отсеки сквозь вязкость морской воды. На боевых постах не было ни души, потому что весь личный состав, оставшийся в распоряжении, находился на мостике или боролся с затоплением на других палубах. В воздухе стоял запах жженой резины и горячего пара. Обогнув пульт, Джек шарахнулся — Тайлер решил дать здесь последний бой. Схватив Коллинза за ногу, он свалил его на палубу.

Врезавшись в обрезиненный настил, Джек отлетел к пульту управления реактором. Тайлер пытался подняться на ноги, попутно трижды быстро ударив Джека. Отмахнувшись от ударов, Коллинз выбросил вперед обутую в ботинок ногу, попав рослому ирландцу в колено с приятным слуху тошнотворным хрустом: удар перебил ему голень и порвал коленные связки. Но тот удержался на ногах, хоть и с огромным трудом. Кое-как перенеся вес тела на поврежденную ногу, он поднял левую и попытался обрушить ее Джеку на шею, но Коллинз откатился в сторону как раз перед тем, как ботинок врезался в резиновое покрытие.

Коллинз вскочил на ноги и трижды ударил Тайлера в бок, заставив наемника закашляться и скривиться от невыносимой боли. Но, вместо того чтобы рухнуть, тот собрал волю в кулак и, прежде чем Джек осознал, что он на такое способен, нанес удар сбоку, попав Коллинзу в грудь и отбросив к переборке. Ударившись спиной о переборку, полковник воспользовался инерцией, отбросившей его обратно, к собственной выгоде, метнувшись вперед с тремя прямыми мощными ударами Тайлеру в лицо. Тот покачнулся и отлетел прочь в тот самый момент, когда электродвигатели взвыли, словно требуя еще больше энергии. А затем все переменилось: «Левиафан» чуть ли не отвесно устремился вглубь, послав и Коллинза, и Тайлера вниз по палубе, будто они оказались на чудовищном наклонном катке.

Джеку так и не удалось закончить свою схватку с Тайлером. Ядерная торпеда «Миссури» настигла цель, и мир померк.

— Ладно, дайте мне дифферент девяносто градусов, погружение на рулях. Довести передний балласт до ста процентов, — спокойно распорядилась Александрия, закрывая глаза, чтобы подумать, по-прежнему не поднимая головы.

Она мысленно отсчитывала секунды до взрыва. Когда компьютер американской торпеды засек изменение угла атаки, он принял заранее запрограммированные меры против утраты контакта с мишенью, включив детонатор. Именно на это она и надеялась. Внезапно распахнув глаза, Александрия подалась в кресле вперед.

— Круто налево — сто процентов вниз на рулях носа и рубки — полностью вверх на кормовых — полный вперед — полная аварийная тяга!

Мощь, исходившая от Эрталль, буквально потрясла всех находившихся в центре управления.

«Левиафан» отвесно устремился носом вниз в тот самый миг, когда торпеда достигла района поражения. По сути, капитан привела колоссальное судно в такое положение, при котором корпус менее всего открыт для удара, подставив взрыву самую прочную головную часть «Левиафана» с самой толстой композитной броней, защищающей нос. Но даже идя ко дну моря на скорости сто миль в час, «Левиафан» оставался так же уязвим, как яйцо посреди стада панически бегущего скота.

Американская боеголовка взорвалась в десяти тысячах ярдов от мощной носовой секции «Левиафана». Чудовищный жар взрыва за микросекунду обратил ледяное море в пар. Ударная волна разбежалась во все стороны, обрушившись и на незащищенный кольцевой водомет, и на рули циклопической субмарины.

Первым делом все ощутили состояние свободного падения, когда морская вода вокруг подлодки начала обгонять сам «Левиафан». Потом всем показалось, что громадная лодка завертелась, будто хворостинка, подхваченная бурным потоком. Ударная волна сорвала поворотное кольцо, играющее роль главного руля «Левиафана». Потом та же раскаленная волна врезалась в кожух водометов, разодрав главный шов. По каналу, выбрасывающему под высоким давлением воду, идущую от двигателей, и расходящемуся на четыре сопла, приводящие субмарину в движение, гидравлический удар погнал воду в обратном направлении, заставив резиновые уплотнители расплавиться и потерять герметичность, впуская морскую воду, и она ворвалась внутрь с чудовищной силой.

Джека швырнуло на палубу, и он будто оказался на отполированном льду, когда «Левиафан» совершил бросок ко дну моря Росса. Затем под воздействием взрыва центробежная сила в субмарине одолела ускорение падения Джека, и он обнаружил, что в невесомости парит над палубой.

Тайлеру не так повезло. Падая, он пересчитал чуть ли не каждый инженерный пульт в отсеке, катясь вниз по все более отвесной палубе. И как раз перед самым его фатальным падением на переборку странная сила, задержавшая падение Джека, остановила Тайлера в воздухе. А затем невесомость, едва начавшись, закончилась — «Левиафан» снова сравнялся в скорости с мчащимися вокруг водами моря.

Оба возобновили свободное падение к переборке с головокружительной скоростью, когда внутренний корпус в машинном отделении прорвался под напором воды. Тайлер рухнул, переломав все кости, а Джек приземлился на него.

Пока Коллинз старался понять, не сломал ли он себе чего-нибудь, Тайлер под ним шевельнулся.

— Помоги… мне, — шепнул сержант.

Коллинз попытался повернуться, чтобы расслышать слова Тайлера, но вода уже начала наполнять отсек и накрыла обоих. Автоматическая система борьбы за жизнь начала закачивать в отсек сжатый воздух, чтобы скомпенсировать напор воды, а субмарина по-прежнему двигалась носом вниз. Вскоре вода накрыла Тайлера целиком, пока Джек молниеносно перебирал возможные варианты. Решившись, Коллинз приподнял голову Тайлера с переборки выше поднимающейся воды. Тайлер отплевывался и откашливал соленую воду из горла.

— Не дайте мне утонуть, — слабым голосом попросил он, собрав последние силы.

Джек вспомнил людей, погибших в комплексе группы, и всех людей, которых Тайлер готов был убить ради денег и власти. Атомные удары, которые повлекли бы гибель миллионов невинных. А потом мысль о Саре, Ли, Алисе и детях, столь бесчувственно брошенных в Ледяном дворце, просто не оставила ему выбора.

— Сожалею. — Джек положил ладони Тайлеру на плечи и медленно толкнул его обратно в воду.

Уровень воды все поднимался, и Джеку приходилось тянуть шею, чтобы не захлебнуться, удерживая Тайлера под водой. Наконец рослый ирландец прекратил слабое сопротивление. Коллинз повернулся и постарался уплыть от своего деяния как можно дальше.

Команду в креслах удерживали привязные ремни, исключение составлял лишь Эверетт, повисший на навигационной консоли.

— Машина, полный назад! — крикнула Эрталль, перекрывая завывание тревоги затопления. От этого усилия ярко-алая кровь хлынула у нее ртом. — Продуть все балластные цистерны. Полный подъем на рулях!

— Капитан, у нас сильная течь в машинном, крупная пробоина в корпусе!

— На тягу это не повлияет. Полный назад!

«Левиафан» уже начал поднимать затопленный нос, но скорость его была настолько велика, что падение ко дну продолжалось.

Корабль ВМФ США «Миссури»

(SSN-780)

Джефферсон понимал, что течи слишком многочисленны и насосы «Миссури» попросту не справляются. Передний торпедный отсек придется оставить, и весь балласт, какой было можно, уже откачан в море.

— Капитан, мы вот-вот лишимся реактора… мы его теряем, — сказал Иззерингхаузен, держась за навигационный стол.

— Поддерживать обороты! Выбросить спасательный буй!

Иззи сделал, как приказано, хотя и понимал, что никакой спасательный буй на свете не позволит никому спуститься за ними почти на три мили; даже четверть этой глубины скоро сомнет лодку, погубив всех до единого.

«Миссури» проиграла свою схватку за жизнь.

«Левиафан»

Джек почувствовал, что палуба выравнивается, но желудком чувствовал, что «Левиафан» продолжает погружаться с невероятной скоростью. Добравшись до интеркома, он хлопнул по кнопке кулаком.

— Мостик, здесь Коллинз из машинного! — крикнул он. — У нас тут огромная пробоина!

— Покиньте отсек, полковник… задрайте его! — отозвалась Эрталль.

Тряхнув головой, Коллинз начал пробираться к выходу по грудь в воде. Далеко уйти ему не удалось, когда хлынувшая вода подхватила его и понесла прямо к люку. Ухватившись за комингс, он удержался, поднялся на ноги и принялся бороться с тяжелым люком в попытке перекрыть поток воды из машинного отделения. Течение было чересчур сильным, и он понял, что следующий отсек и коридор скоро заполнятся и помпам «Левиафана» не справиться.

Коллинз потерял целую палубу.

Ледяной дворец

Большой «зодиак» был заполнен. Все дети, закутавшись в одеяла, найденные в кладовой, прижались к резиновым бортам. Последними должны были забраться француз и Сара, обернувшаяся, когда с юга по уцелевшему льду толщиной в милю с юга покатился рокот.

— Быстрей, Анри, по звуку это проклятая приливная волна!

Фарбо перевел взгляд с Сары на раскисший Ледяной дворец. Но не успел ответить, как волна от ядерного взрыва двумястами миль севернее ударила по сломанному леднику. Ледяной дворец начал отделяться от массива ледника, отломившись и переворачиваясь кверху дном.

Втолкнув Сару в «зодиак», Фарбо оттолкнул лодку от узкой закраины вздыбливающейся платформы с ледяными зданиями.

— Проклятье, полковник, да залезайте же! — крикнула Сара.

Фарбо позволил силе тяготения увлечь его туда, куда ему нужно. Он скользил вниз, пока не уперся ногами в заднюю стену здания, потом перекатился к ледяной лестнице и на животе съехал на первый этаж. И кое-как вскарабкался на ноги, дернув шнуры, наполняющие еще три резиновые лодки. Потом обернулся и посмотрел в залитый водой коридор.

— Нет, сестрица Сара, куда я иду, тебе не попасть.

И полковник Анри Фарбо скрылся в сокровищнице, волоча за собой три гигантские резиновые лодки.

Взяв у Найлза весло, Сара начала отгребать как можно дальше от дрейфующей льдины. И охнула, увидев, как Ледяной дворец опрокинулся окончательно, заполнившись водой и закачавшись на вздымающемся море.

— Так и не могу постичь этого французского сукина сына, — заметил сенатор Ли, вместе с Алисой гребя к остаткам некогда величайшего шельфового ледника на Земле.

Сара видела, как остатки древней сейсмической камеры заполняются водой, пока она не скрылась на три четверти.

— Не путайте Анри с доктором Роббинсом. Подозреваю, полковник прекрасно знал, что делает.

«Левиафан»

Джек понимал, что в одиночку большой люк ему не закрыть. Миллионы галлонов воды уже разлились по палубе, а в машинном отделении надрывалась сирена реактора. Напор воды уже начал отрывать его руки от комингса, когда на люк вдруг легли еще чьи-то руки, отталкивающие его от переборки.

— Раз, два, три — взяли!

Совместных усилий трех человек хватило, чтобы люк наконец закрылся. Их общий вес в сочетании с инерцией позволил перекрыть поток воды и захлопнуть его.

Повалившись в воду, Джек на мгновение погрузился с головой, ослабев от схватки с Тайлером и борьбы с наводнением.

— Вы что, не в ладах с водой, полковник? — сказал Райан, поднимая его на ноги.

Коллинз поглядел на миниатюрного лейтенанта флота и покачал головой:

— Армии лучше ограничиваться сухопутными операциями — в воде получается похуже.

Джек положил ладони на плечи и Райану, и Менденхоллу, тяжело опершись на них, и стоял так. Уровень воды стабилизировался.

— Ага, приму это к рассмотрению.

— А Тайлер? — осведомился Менденхолл.

Джек отрицательно покачал головой:

— Он был не очень хорошим пловцом. — Подошел к ближайшему интеркому: — Люк машинного отделения задраен, капитан.

Не дождавшись ответа, он повторил попытку.

— Ну же! На случай, если вы не заметили: мы все еще идем ко дну.

Эрталль понимала, что, если не избавиться от липшего груза, на «Левиафане» можно ставить крест.

Гигантская субмарина выровнялась, но все равно погружалась. Глубина уже достигла двух миль, и по всему кораблю слышался натужный стон его композитного корпуса, принимавшего на себя давление.

— Алекс, мы можем что-нибудь сделать? — спросила Вирджиния, отстегивая привязные ремни, чтобы помочь лейтенанту с пружинным клапаном.

Александрия не ответила, закрыв в раздумье глаза и мысленно прокручивая в голове схему «Левиафана», а мешавшую размышлениям сокрушительную боль усилием воли отодвинула на второй план.

— Маневрирование, приготовиться дать сто пятьдесят процентов мощности на всех четырех реакторах.

— Капитан, номер третий уже в начальной стадии аварийного отключения. Он вот-вот заглохнет!

Эрталль устремила на молодого офицера-реакторщика застывший взгляд ставших зелеными глаз.

— Аварийное отключение системы безопасности: Октавиан-один-шесть-четыре-зулу. Вводите код, живо!

Исполняя приказ, молодой офицер один за другим отключил предохранительные системы всех реакторов.

— Реакторы дают сто и пятьдесят процентов, капитан.

Александрия понимала, что уже фактически прикончила «Левиафан». После этого ей уже ни за что не удастся безопасно заглушить реакторы: материал стержней расплавится и прожжет защитную оболочку на всех четырех. Но при этом она понимала, что тут уж ничего нельзя сделать.

— Джинни, капитан Эверетт, пожалуйста, соберите детей и ваших людей. Вы должны явиться к спасательным капсулам на второй палубе и приготовиться к эвакуации с «Левиафана».

— Что? А как же ты и твой экипаж?

— Каждый желающий может покинуть лодку. — Говоря это, она отвела взгляд, будто боялась, что предложение эвакуироваться могут принять слишком многие.

Ни один член ее команды даже не тронулся с места.

— Капитан, скорость погружения уменьшается.

Бросив взгляд на навигационную голограмму, Эрталль увидела, что «Левиафан» действительно замедляется. Оглядев экипаж, она кивнула:

— Спасибо, мистер Кайл, спасибо.

— Вы не обязаны этого делать — ни один из вас. На «Левиафане» триста спасательных шлюпок, хватит на каждого. Алекс, возвращайся с нами домой! — попросила Вирджиния, кладя обе руки на командирское кресло.

— Джинни, я всегда была дома. Я умру вместе с «Левиафаном».

— В этом нет нужды! — Вирджиния обернулась к молодым членам команды: — Никому из вас нет нужды так поступать.

Александрия поглядела на голограмму перед собой. На голографическом дисплее были обозначены лишь две миниатюрные модели судов: «Левиафан», выровнявшийся и медленно карабкавшийся вверх под яростный вой водометов от непосильного бремени, которое они толкали к поверхности, и еще одну, проигравшую схватку и шедшую на дно носом книзу.

— «Левиафану» надо исполнить еще одно задание, Джинни. А теперь вы должны идти. Капитан Эверетт, капсулы будут автоматически выброшены на глубине пятисот футов. Сонар дальнего действия засек в ста милях приближающийся фрегат Королевских ВМС — вам недолго носиться по волнам.

— Да, мэм. А Ледяной дворец? — спросил Карл без особой надежды.

— Ледник оторвался от острова Росса. Его разнесло на миллион осколков. — Она посмотрела на Эверетта. — Координаты вам известны — проверьте, пожалуйста.

Карл кивнул.

— Теперь ты видишь, почему мы не можем покинуть корабль, моя Джинни.

— Но…

— Капитан Эверетт, соберите своих людей и детей и уведите эту женщину с моего мостика.

— Есть! — откликнулся тот, беря Вирджинию за руку и увлекая ее прочь.

Проводив взглядом Вирджинию, давшую себя увести, Александрия на минутку позволила себе расслабиться. Потом, проглотив слезы, улыбнулась и оглядела окружающие ее юные лица.

— «Левиафану» предстоит выполнить еще одно дело. Для этого потребуется весь опыт каждого человека на борту. Мы сделаем то, для чего «Левиафан» предназначался с самого начала.

В этот момент по всей лодке раскатился сигнал радиационной угрозы. Однако оставшийся экипаж самого изумительного судна в истории повернулся к своим пультам и начал готовить его к последнему пути.

Пять минут спустя «Левиафан» находился в пятистах футах от поверхности бурного моря. Александрия нажала небольшую кнопку на своей консоли.

— Полковник Коллинз! — Она посмотрела на лицо Джека, появившееся на голограмме перед ее креслом. — Не нахожу слов, чтобы выразить наше — мое — сожаление. В моем родовом имении в Осло, в пятистах футах ниже фундамента, вы найдете плоды океанографических исследований моего рода, начиная с Родерика Деверу. О том, как предали Октавиана, изложено в собственноручных записях Жюля Верна, ставшего очевидцем событий. Передайте их своему президенту.

— Да, капитан, обязательно.

— Я сожалею насчет директора и… и…

— Удачи, капитан, — прервал ее Джек, увидев, как Эрталль терзает чувство вины.

Кивнув, она потянулась к кнопке, чтобы прервать связь.

— Поберегите Джинни ради меня, полковник, — и дала отбой, прежде чем он успел ответить. — Мистер Слэттери, эвакуировать капсулы.

Они почувствовали сотрясение, когда десять круглых капсул были выброшены через борта «Левиафана» всего одной палубой выше его покатых балластных цистерн. Закрыв глаза, Эрталль вознесла беззвучную молитву.

— Мистер Кайл, мне нужно погружение под углом двадцать градусов на рулях. Полный вперед, пожалуйста, курс двести шестьдесят градусов, глубина… тысяча футов. Прикажите по местам стоять, приготовиться к столкновению.

— Есть, капитан… мэм, мы теряем главный броневой щит в головном обзорном отсеке, а в реакторах два и три наблюдается расплавление ТВЭЛов.

— Вы так и сыплете добрыми вестями… нынче утром. Мистер Кайл, не хотите управлять «Левиафаном» во время его последней миссии? Я же хочу быть… в другом месте, когда мы всплывем в последний раз.

— Почту за честь, капитан.

Спасательные капсулы вынырнули на поверхности моря близ большого поля битого льда. Капсулы одна за другой подскакивали в воздух, возносясь с большой глубины, где были выпущены. Находившийся всего в двадцати милях фрегат Королевских ВМС «Лонгбоу» заметил их и на радаре, и на сонаре и направился к покачивающимся на волнах спасательным модулям.

Когда за борт сбросили штормтрапы и британские водолазы помогали спасшимся выбраться из капсул, Джек узрел видение, заставившее его закрыть глаза и возблагодарить бога, покровительствующего им. Наверное, все-таки морского бога «Левиафана». На кормовом подзоре «Лонгбоу», завернувшись в одеяло, стояла Сара. А за ней — Найлз Комптон, Алиса Гамильтон и Гаррисон Ли. Бросившись вперед, Сара без малейшего стыда сбросила одеяло и обняла Джека под теплом солнца впервые за многие месяцы. Ли, Найлз, Алиса и его подчиненные сгрудились вокруг.

— А доктор Роббинс? — спросил Эверетт, озираясь по сторонам.

Кивнув, Ли взял Карла за руку:

— Ты гордился бы им, сынок. Он спас нас всех, самозабвенно пойдя на подвиг.

— Он не спасся?

Ли похлопал Эверетта по спине и оставил наедине со своими мыслями.

Джек позволил объятиям длиться, сколько Саре захочется. Встретившись взглядом с Найлзом Комптоном, он кивнул. Затем Сара отпустила его, еще разок крепко прижавшись напоследок.

— Мистер директор, — проговорил Джек.

— Достаточно рукопожатия, полковник, — улыбнулся Комптон.

— Похоже, мы недосчитываемся полковника Фарбо.

Все смолкли, и Джек прочел все по их глазам. Фарбо пропал, и всем от этого стало как-то не по себе. Коллинз лишь чуть кивнул, принимая их молчание как ответ. И тут на корабле Ее Величества «Лонгбоу» началась боевая тревога: выли сирены, по палубе забегали матросы. Джек приказал своим людям обеспечить безопасность детей.

В полумиле от них море вспенилось расширяющимся кругом, кипевшим и бурлившим так, будто все вокруг вот-вот взлетит на воздух.

— Господи, эта сумасшедшая все-таки справилась, поглядите-ка на это! — Ли швырнул свою трость за борт.

— Вся команда, подводный объект всплывает слева по носу! Главный калибр, товсь!

— Нет! — крикнул Коллинз, замахав руками в сторону мостика фрегата.

Взвод морских пехотинцев быстро окружил группу «Событие» и детей «Левиафана», оттеснив прочь от фальшборта.

У фрегата не было времени убраться с дороги, и он закачался от чудовищной силы, взбудоражившей поверхность моря рядом с ним. Когда же качка успокоилась, гигантские пузыри и фонтаны воды накрыли куда меньшее поверхностное судно, а затем, будто последнее чудо, доказывающее благосклонность оберегающих его морских богов, «Левиафан» медленно вознесся из глубин. Поврежденная рубка первой стряхнула с себя холодную воду и лед. А затем, ко всеобщему изумлению, показался корпус отнюдь не «Левиафана».

— Ох ты, боже мой, она справилась! — вскрикнула Вирджиния, с залитым слезами лицом обнимая сенатора Ли.

— Изумительно, просто чертовски изумительно… — только и смог пробормотать сенатор Ли.

Ненадежно пристроившись на обширном фордеке «Левиафана», лежал поврежденный корабль ВМФ США «Миссури». Нос подлодки теперь пропал напрочь, на корпусе виднелись обширные повреждения. И пока они так смотрели, на «Миссури» начали открываться люки, и подводники стали помогать раненым выбраться из ее утробы.

Увидев капитана Джефферсона и Иззерингхаузена, показавшихся из спасательного люка рубки, Джек улыбнулся. Капитан уже начал выкрикивать приказания, когда, наклонившись, заметил Коллинза. Тряхнув головой, он отдал полковнику честь и крикнул своим подчиненным, чтобы прыгали за борт. А затем, бросив последний взгляд на колоссальную боевую рубку «Левиафана», возносящуюся далеко ввысь, он снова отдал честь — теперь уже диковинному судну — и вслед за своим первым помощником спрыгнул в ледяную воду.

«Левиафан» начал проигрывать схватку с притяжением моря, понемногу уходя под воду. Тогда люк на самом верху рубки распахнулся, и из него выбрались три молодых моряка, наклонились к люку и помогли подняться капитану Александрии Эрталль.

Подбежав к перилам, Вирджиния свесилась за борт, насколько могла, глядя, как «Левиафан» медленно тонет. Шаткое равновесие «Миссури» на фордеке «Левиафана» наконец нарушилось, и она соскользнула в холодные воды, предъявившие на нее свои права.

Вирджиния Поллок рыдала в объятиях крепко державшего ее Найлза.

— Алекс, прыгай, выбирайся, у тебя есть время! Пожалуйста, вытащи сколько сможешь своих людей, пожалуйста! — криком кричала Вирджиния, а Александрия улыбнулась в последний раз.

Капитан Эрталль оглядела лица людей, оказавшихся чуть выше нее, пока «Левиафан» медленно тонул. Потом ее люди помогли ей забраться обратно в люк рубки.

Под рыдания детей вместе с Вирджинией грандиозный «Левиафан» медленно скрылся, и единственными напутственными фанфарами ему послужил рокот моря вокруг.

Айсберг шириной в четверть мили, двести тысяч лет находившийся в центре шельфового ледника Росса, скрыл звук крохотного мотора от фрегата Королевских ВМС, уходившего на север, к австралийским территориальным водам. Пассажир головной лодки, низко осевшей в воде, дрожал от холода, маневрируя на большом «зодиаке» среди мелких льдин, покрывших море Росса. Этот человек решил, что будет петлять между новообразованными айсбергами, пока не доберется до нового антарктического приморского городка — американской метеорологической станции Мак-Мердо, где можно будет зафрахтовать самолет.

Полковник Анри Фарбо не мог не улыбаться: за ним на буксире шли два других «зодиака». Их осадка тоже была крайне низкой. Груз, который он поспешно вытащил из Ледяного дворца в последний момент, был покрыт брезентом. Полковник толком не знал, сколько сокровищ он уберег, но от одной лишь мысли, что все три лодки полны, его улыбка становилась шире.

Завладев толикой легендарного золота и драгоценностей графа Монте-Кристо, Анри Фарбо медленно продвигался на юг.

 

Эпилог

Мексиканский залив

Президентская яхта лениво покачивалась, стоя на якоре в Мексиканском заливе. Сенатор Ли, выглядев в своей синей капитанской фуражке очень щеголевато и даже царственно в компании сидящей рядом Алисы, вполголоса обсуждал с ней ее уход на пенсию, до которого оставались считанные месяцы.

Эверетт, Менденхолл и Райан что-то молча делали на носу, время от времени бросая назад взгляды с подозрительным выражением на лицах.

Джек, Сара, Найлз, Вирджиния и президент Соединенных Штатов стояли на дубовом кормовом брусе, глядя в воду.

— Если они там, то почему мы никогда их не видим? — осведомился президент.

— Учитывая наш вшивый послужной список, вы захотели бы идти на такой риск, будь вы симбиантом? — спросил в ответ Найлз своего старого друга.

— Нет, пожалуй, нет.

— Господин президент, началом послужит аннулирование лицензий на газо- и нефтедобычу в водах залива.

Президент обвел их взглядом одного за другим.

— Да, но мне придется уступить требованию начать бурение в арктической тундре, так что мы грабим Петра, чтобы заплатить Павлу.

— Мы делаем, что можем. Наука отыщет способ помочь им, — с надеждой проговорила Сара. — Бумаги Эрталлей должны решить множество наших проблем.

— А что с детьми? — поинтересовался Джек.

— Госдепартамент бросил все ресурсы на поиски их ближайших родственников, но похоже на то, что они настоящие круглые сироты. Я отложил небольшую сумму на их совместное содержание.

Все примолкли. Наконец, молчание нарушила Вирджиния, вглядывавшаяся в зеленые воды залива:

— Я встревожена. С тех пор как симов выпустили, наши новейшие микрофоны гидроакустического наблюдения не уловили ни звука со дна — ни здесь, ни в Марианском желобе. Надеюсь, они не больны.

— На сей счет я бы не волновался, — заметил Эверетт, подходя к группе и вытирая руки ветошью. — Мониторинг ВМФ теперь единственное, что происходит в водах залива. Если будет обнаружен хоть малейший след загрязнений, ФБР ринется на поиски нарушителей, а поскольку президент провел через конгресс смертную казнь за это преступление, по-моему, дни сброса химических загрязнений в море отошли в прошлое.

— Надеюсь, вы правы, — печально проронила Вирджиния.

— Ну и унылое же зрелище вы все являете, — без тени насмешки сказал Эверетт. — Мы тут в спокойном и мирном море, а вы хнычете, будто потеряли свою собачку.

Президент посмотрел на полковника Джека Коллинза, приподняв брови, а затем снова на капитана Эверетта.

— По-моему, вы влезли в мой бар, — притворно нахмурился президент.

— Если полковник Фарбо и научил нас чему, так это тому, что нечего церемониться, если выпивка под носом. Кстати, сэр, насколько понимаю, винный подвал капитана Эрталль вашему сто очков форы даст.

— Я так и понял.

Вдруг из обеденного салона президентской яхты грянула громкая музыка — наигранная «Сьюпримз» песня «Любовь не торопи», — и, ко всеобщему потрясению, из салона в танце появились в стельку пьяные Райан и Менденхолл в женских купальниках, разевая рты в лад словам песни. Да и руками они жестикулировали, как «Сьюпримз» в зените славы.

Громче всех рассмеялись Гаррисон Ли и президент, глядя, как двое мужчин вертят бедрами и вприпляску приближаются к Джеку и Саре, а следом команда Секретной службы на взводе, готовая расстрелять обоих. Не успел Джек сообразить, что к чему, как Сара, смущенная сверх всякой меры, просто улыбнулась и столкнула обоих лейтенантов с яхты в теплый залив.

Музыка продолжалась, а Эверетт прямо согнулся от хохота и потому даже не заметил, как Джек тихонько поднял ногу и толчком в пятую точку послал его следом за шутниками.

Вскоре хохотали все без исключения, глядя, как они бултыхаются, пытаясь выбраться из воды.

А в четверти мили от них на поверхности залива показались темно-синие глаза симбианта, внимательно наблюдавшие за барахтающимися у президентской яхты людьми. Поморгав глазами от яркого сияния южного солнца, сим выгнул спину и нырнул обратно в морские глубины.