— Мне было так плохо без тебя… — голос, раздавшийся откуда-то снизу, заставил девушку опустить взгляд. — Где ты была так долго, Эль?

Для того, чтобы сфокусировать взгляд на стоящем перед ней на коленях мужчине, ушло безумно много времени: его лицо то расплывалось, то двоилось, никак не желая становиться четким. Наконец, картинка перестала двигаться, и девушка задохнулась от сумасшедшего чувства узнавания:

— Рейг? Почему ты в таком виде?

— Ты меня узнала?! — в его голосе было столько радости, что Элли испуганно посмотрела по сторонам:

— Конечно! А как же иначе? Постой! А мы что, дома? Не в этой безумной гостинице? Почему я не помню перелета? Ты что, плачешь? Почему? Что случилось, милый?

— Уже ничего… Какая же ты умничка, если бы ты знала…

— Почему у тебя глаза такие красные? Ты плакал? И… что, пил?

— Угу… — глядя на нее сияющими глазами, буркнул Рейг. — Как последний пропойца… Недели две, что ли?

— Один?

— Нет. Вдвоем… — весело улыбнулся он. — Я что, совсем сбрендил?

— …Лия? — чувствуя, что холодеет от страха, поинтересовалась Элли.

— Какая Лия? — непонимающе уставился он на девушку. — Зачем мне кто-то, если у меня есть ты? Вон, посмотри на подоконник! Видишь хитрую морду? Знакомиться будешь, или обойдемся так?

…Игрушечный мишка, недовольно ворча, упрямо двигался вдоль края, пытаясь найти пологий спуск — сенсоры показывали ему направление на хозяина, а место спуска — нет, и слабенький процессор делал все, чтобы обратить на себя внимание.

— Ой! Он же упадет! — взвизгнула Элли и с мольбой в глазах посмотрела на Рейга. — Принеси его ко мне, пожалуйста! Это он тебя подбил на пьянство?

— Нет. Скорее я — его… — подхватив довольно заурчавшую игрушку, Рейг протянул ее Элли и присел на край дивана. — Он пил из мужской солидарности…

— Ну, тогда ладно… К нему я не ревную… — прижав мишку к груди, довольно пробормотала девушка.

— А я… Я к нему уже начинаю…