1

Сознание возвращалось постепенно. Или, быть может, я умер и теперь «просыпаюсь» на том свете?

Трудный вопрос. Так сразу на него не ответишь.

Время шло. Еще недавно казавшийся непроглядным туман начал рассеиваться.

Какое милое, сказочное лицо. Чье оно? Красивое удивительно… Неужели мое?! Нет, непохоже. У меня ведь их не два, а в зеркало сейчас не смотрю. Значит, ясно — это рай. Чтобы убедиться в своих догадках, оставалось только спросить:

— Куда я попал?

Сейчас мне скажут: «на небеса».

Лицо ангела пришло в движение. Каждая черточка его была великолепна.

— Пол… Пол…

Замечательное создание… и знает, как меня зовут. Когда туман перед глазами рассеется, я смогу им любоваться, сколько захочу. Да, боженька знает, как обустроить свой дом (или мой?). Только эти большие голубые глаза почему-то грустные-грустные.

— Пол…

И голос тоже нежный, мягкий, но печальный-печальный.

— Пол, ты не узнаешь меня? Пол…

Неужели я при жизни был знаком с этой девочкой?

— Пол, милый…

Милый?! Говорю же, в раю. Кто бы здесь сомневался. И все-таки хотелось услышать ответ из уст той, которую видел.

— Где я?

— У меня.

Мои мысли подтверждаются. Ну, почти.

— Пол…

И… тут сознание ко мне вернулось.

— Джейн!

В одно мгновение все грезы исчезли. Действительность оказалась гораздо хуже предположений.

— Пол, ты пришел в себя?

— Смотри, догадалась.

— Все в порядке?

— Хороший вопрос.

— Ты меня слышишь?

— К своему сожалению.

— Пол, я не понимаю твоих ответов.

— Вот и замечательно.

Она провела рукой у меня перед глазами, вероятно, желая проверить реакцию. Комната, в которой мы находились, покачнулась, затем медленно вернулась на место.

— Ты бредишь?

— О, нет.

— Пол…

— Я в сознании.

— Однако…

— В сознании, говорю!

— Тебя нельзя нервничать.

— Не может быть! И по какой же, скажите, причине?

— Пожалуйста, ляг.

Ее голос звучал тихо, но настойчиво. Я немного поупирался, сколько позволяли силы, а затем в изнеможении откинулся на подушки. На лбу выступил пот и на висках тоже.

— Пол, ты меня не узнаешь?

— Не узнаю?! Ну почему же, наоборот! Прекрасно помню, кто так упорно пытался отправить меня на тот свет!

Дыхание сбилось, кашель заставил согнуться над кроватью.

— Пол…

— Для тебя я не Пол. Меня зовут мистер Андерсен!

— Пожалуйста, не надо, Пол…

— Мистер Андерсен!

— Хорошо, я все поняла, Пол…

Упрямая девчонка!

— Только, пожалуйста, успокойся.

— Еще чего!

— Пол, милый…

— Милый?! Ты так называешь всех, в кого палишь из пушки???

Наверное, последние слова были лишними, но меня в тот момент переполнял гнев. Встретившись со мной взглядом, она поспешно опустила глаза и часто захлопала большими ресницами, а когда снова их подняла, те подозрительно заблестели.

— Пол, я знаю, что глупая…

— Ну почему? Совсем нет.

— Нет?

— Одной глупостью тут не обойдешься. За какую-нибудь неделю ты натворила столько, сколько любому другому хватило бы не на одну жизнь. И, кроме того, всех учишь, пытаешься каждого носом ткнуть в его ошибки, зато не обращаешь внимания на свои. Хотя… ведь у тебя их никогда не бывает?

— Ничего подобного…

— Замолчи, когда я говорю!

— Пол…

— Мистер Андерсен.

— Не надо…

— Если бы ты, когда Старик пропал, сразу сообщила мне…

— Я не знала, где тебя найти!

— Могла хотя бы связаться.

— Не могла.

— Ты и пытаться не стала.

— А с какой стати? Ты что, мой парень? Все надо было бросать и заниматься твоими поисками? Перебьешься!

От неожиданности я даже поперхнулся и закашлялся.

— И потом, сам вспомни, как отправился в отпуск. Сбежал из больницы, сел в звездолет и укатил в неизвестном направлении. Даже не попрощался.

— А с какой стати? Ты же не моя девушка!

Джейн проигнорировала мой ответный выпад.

— И потом, я разыскивала своего отца. Он оказался в беде, а с тобой в тот момент все было в порядке.

— Да?

— Да!

— Тогда почему на меня охотилось столько народу?

— Дурак потому что!

— Кто дурак?

— Пол, прекрати!

— За мной по пятам бегает толпа бегемотов…

— Можно подумать, бывает и по-другому. Это твое обычное состояние. Сначала ты на них охотишься, а потом они на тебя. Или наоборот.

— Но не тогда, когда я исполняю роль наживки!

— Точно! Мне и в голову не могло прийти, что ты позволишь так с собой обращаться.

— Ну, хорошо. Разборка с бегемотами — моя проблема. Ты же решила действовать самостоятельно. И каковы же успехи?

— Их нет, пока нет…

— В одиночку справиться легче?

— Я просто думала…

— Совсем незаметно. И, кроме того, ты чуть не погубила Организацию.

— Как? — поинтересовалась она, голос ее едва заметно дрожал.

— Насколько понимаю, у тебя находятся документы, несколько дисков, на которых много интереснейшей информации и в том числе списки агентов, действующих на территории врага, поставленные перед ними задачи, возможные способы их выполнения, пароли, явки, полные досье на каждого из сотрудников. Я прав?

— Ну… Вроде того.

— Что бы было, если бы это попало в руки кабаниданцев?

— Но ведь не попало же!

— Значит, надеялась на «авось пронесет»?

— Ничего подобного!

Я немного успокоился, гнев стал уходить.

— Да ты хоть знаешь, что за тобой гоняется все их ССБ?

— Ну и пусть. Мне не страшна их секретная служба безопасности! И, кстати, еще непонятно, за кем она на самом деле гоняется!

— А ты догадайся! Если даже меня использовали как наживку. Только подумай! Не пристрелили, а ловили, словно на червяка.

— Надо было меньше клювом щелкать!

— Старался. Но мне и в голову не пришло, что в нашей Организации уже работают предатели. Ты считаешь, бегемоты на многое не способны, так? И, между прочим, здорово ошибаешься. Ведь именно благодаря их стараниям наша Организация сейчас рассыпается, словно карточный домик, и неизвестно, сохраним мы ее или потеряем. Да и в войне пока верх одерживают кабаниданцы. Земляне вместе с другими цивилизациями лишь оказывают сопротивление, но несмотря на все усилия победить врага не удается.

— Я не боюсь толстозадых!

— Отлично! Однако это еще не повод самой действовать без головы. Зачем жизни тысяч людей подвергать опасности? Ты разгуливаешь по Кабанидану и изображаешь из себя храброго малолетнего ребенка, доводя местные власти до белого каления. Достаточно только один раз ошибиться, и все. Даже если документы не у тебя, а я надеюсь, не у тебя, и на допросах ты будешь храбро молчать, то Организации все равно наступит каюк. Если тебе жить надоело, это еще не значит, что можешь ставить под угрозу нашу Организацию.

— Пол…

— Что?

— Я наделала ошибок… знаю…

— Неужели?

— Не издевайся, пожалуйста, — Джейн виновато опустила глаза. — Кому от твоих нравоучений легче станет?

— Мне!

— Ну… тогда продолжай.

— Вернувшись из отпуска, я начал с трудом разобираться в происходящем и потерял много времени. Нашим выдающимся предприятием руководил какой-то дурак. Никто ничего толком не знал. Лучших агентов, оказавшихся в то время дома, выкинули с работы, кроме того, сменился весь или почти весь обслуживающий персонал. В общем, положение создалось угрожающее.

— Обычное явление, когда грядет смена начальства. Новое руководство приводит свою команду. Из старичков многие теряют работу.

— Может, где-нибудь так и происходит, но не в нашей Организации. Сама-то должна понимать.

— Рано или поздно одна жизнь сменяет другую. Что-то уходит, а что-то приходит.

— Не верю! Наши спецы нарасхват. Их многие хотели бы видеть в своих рядах. Представители других планет только и мечтают о том, как заполучить наших славных ребят. Кроме того, на фронте армия землян стала терпеть поражение за поражением. Совпадение? Слишком много, в таком случае, совпадений. Ты не находишь? И потом, в свете новых веяний появилась версия, что Старик оказался предателем. Может быть, слышала.

— Он не предатель!

— Ты это мне рассказывать будешь? Самое грустное, что на Земле пока ничего не исправить, если только не предпринять попытки силового переворота. Поэтому-то я отправился на твои поиски, в отличие, кстати, от тебя. «Новый начальник» мне неожиданно помог. Именно от него я узнал, какие документы оказались похищены и кем.

— Так велел мой отец на тот случай, если с ним что-то случится и его место займешь не ты!

— Это единственный обдуманный поступок, — запальчиво возразил я, правда, затем пришлось долго восстанавливать сбившееся дыхание. — Увести всю нашу контору из-под самого носа у неприятеля… С тех пор за тобой охотится их секретная служба. Ты хоть в курсе этого?

— Что-то слышала.

— Если бы ты только намекнула мне про изобретенные кабаниданцами браслеты-превращатели, действующие по принципу уменьшения! Но, вероятно, это было сложно сделать. Да и зачем?

— Можно подумать, я об этом знала! Мне, между прочим, тоже сообщить забыли о такой мелочи. Пришлось самой выяснять.

— Ну и каков результат?

— В отличие от тебя, мне удалось узнать о браслетах.

— Ты смотри. Вот это успех! Теперь готовь место на кителе. По возращении на Землю медальку получишь. Будем вешать!

— Пол, не надо…

— Считала, что я не Пол Андерсен, поскольку совершил много ошибок? Нет, понятно, что гораздо интереснее открыть на меня охоту.

— Пожалуйста…

— Глупо поступил, остановившись в гостинице под своей настоящей фамилией? Ха! А мне казалось, лучшего способа найти тебя уже не придумать. Не правда ли, лопух?

— Пол…

— Только я один был в курсе, какой раздел в газете ты постоянно станешь просматривать, если окажешься в стане врага. По крайней мере, должна. Старик в тебя это столько вбивал на случай непредвиденных обстоятельств. И я по наивности полагал, что мой простой без выкрутасов план сработает, а записался под своим именем… потому что не хотел иметь дело со всеми кабаниданками, которые вдруг решат откликнуться на объявление! Да и с моей точки зрения, это лишь ускорило бы нашу встречу.

В то время я еще не знал, что за мной следят, да и не мог знать. Откуда? Мы все привыкли доверять Организации. Получив в лаборатории усовершенствованный браслет-превращатель, я на самом деле брал его из рук врага и не представлял, как именно он усовершенствован). Внутри находился микропередатчик, огражденный защитными блоками и спрятанный так, что найти его можно было, только зная предмет своих поисков. Сканер его засечь не мог. Один этот передатчик стоит миллионы кредитов! Кабаниданцы к тому времени уже проникли в нашу Организацию, понимаешь?

— Да-а…

Говорила Джейн по-прежнему тихо.

— Я оказался в беде, а ты и палец о палец не ударила, чтобы помочь. Для бегемотов мои перемещения не представляли загадки, и расчет их полностью оправдался. Ловушка сработала. Я же, угодив в нее, без посторонней помощи выбраться не мог. Кабаниданцы видели меня, а сами держались на расстоянии, впервые в жизни использовав как наживку.

— Пол…

— Я не был Полом Андерсеном, так как позволил прицепить к себе минибомбочку? Да мне и в голову не пришло, что найдется на белом свете негодяй, отважившийся на такое. Я находился в тылу врага. Бегемотам незачем было пускаться на подобные авантюры, а кто еще в Кабанидане стал бы пытаться завести знакомство со мной столь оригинальным способом?

Между прочим, всего час спустя после вручения сувенира моей заднице ты в баре могла получить подарок похуже. Да и во время нашей последней встречи неизвестно, чем бы дело кончилось, если бы на пальбу на улице ты получила достойный ответ, но я сдержался и дал тебе еще один шанс, оставшись в номере… и в конечном итоге переиграл. Могла бы об этом и догадаться. Только… не посмел ударить.

— Пол! Пол…

— Ты не стала слушать моих объяснений. Я не являюсь самим собой, поскольку сзади отсутствуют крылышки. Разве не так?

— Пол!

— Что, «Пол»? Не Пол, а мистер Андерсен!

— Не надо…

— Ты, кстати, забыла проверить, не спрятан ли у меня в штанах другой браслет-превращатель! Напомни, чья это гениальная идея.

— О, Пол…

— Я начал понимать, что происходит, только придя в сознание и обнаружив над собой двух агентов секретной службы, «мило» разговаривающих по видеотелефону со своим боссом. Ты унесла весь мой боевой арсенал, оставила раненого и беспомощного в руках врага, не удосужившись даже поинтересоваться, в кого все-таки стреляла. Каждый кабаниданец весил минимум полтонны, я же в тот момент был не в состоянии справиться и со средних размеров муравьем… Молодец!

— Пол, Пол…

— Хорошо, бегемоты переоценили свои возможности. Лишь их беспечность спасла мою жизнь.

Я бессильно упал на подушки. Грудь горела, голова кружилась, по телу разливалась слабость. Мне, наконец, удалось выговориться, но это не прошло даром. Давай-ка спокойнее. Вдох. Теперь выдох.

— Пол, я знаю, знаю, что маленькая и глупая… натворила столько всего… допустила кучу ошибок, едва не погубила тебя. В общем, вела как, как… Это не оправдание. Я виновата и не заслуживаю прощения… Да и само по себе оно уже ничто не изменит. Правда, Пол…

Ее глаза опять заблестели, говорила она, словно ком в горле сидел, медленно и тихо.

— Можешь наказать меня… только потом, когда выздоровеешь. А сейчас лежи спокойно и не мучай себя. Ты еще очень слаб… съел столько стимуляторов… и чуть не отправился из-за них на тот свет.

— Еще скажи, сделал это из удовольствия.

— Пол…

— Слушаю.

— Раньше я считала, будто на многое способна, однако на деле убедилась в обратном. Но так или иначе твой организм сейчас сильно истощен, не давай ему больше нагрузку. Побереги силы, они еще пригодятся. Пожалуйста, Пол.

— Мистер Андерсен.

— Хорошо. Я теперь и обращаться должна к тебе на «вы»?

— Да!

— Ладно.

Казалось, в тот момент Джейн бы согласилась со всем на свете.

— Хотя неважно! — я попытался сесть и, как только это удалось, объявил: — У меня нет желания здесь оставаться. Я ухожу.

В ответ она отрицательно покачала головой.

— Не понял?

— Неудачная идея. Ничего хорошего из нее не выйдет.

— Почему?

— Потому что до выздоровления ты останешься здесь.

— Не вижу, кто мне помешает.

— Догадайся.

Джейн легко пресекла все мои попытки подняться и твердой рукой уложила в постель. Я попытался сопротивляться, но был настолько слаб, что ничего не получилось.

— Вот видишь, ты совершенно беспомощен.

— Только незачем меня в этом упрекать!

— Не надо так. Ведь я не упрекаю, я… Извини. Когда встанешь на ноги, заберешь документы и тогда можешь идти, куда хочешь.

— Нет! — упрямо заявил я.

— Да. И не спорь. Давай руку, пора делать укол.

Ее голос в эту минуту звучал гораздо увереннее моего.

— Что, документы здесь?

Она лишь кивнула.

— Вот дурочка!

Джейн не стала оправдываться.

— Ты несколько дней был одной ногой в могиле. Сейчас кризис миновал, но я не хочу, чтобы он вновь повторился. Еще раз прости, но на сегодня хватит. Ругаться будешь потом. И учти, если не желаешь регулярно есть снотворное, веди себя хорошо и больше не нервничай.

— Сколько я провалялся без сознания?

Кажется, в моем голосе появилось удивление.

— Много. Очень много. И только вчера я поняла, что ты останешься жить. Сейчас уже самое страшное позади.

— Ну и стреляют же некоторые.

Джейн тяжело вздохнула.

— Давай-ка спать.

И тут же комната, раскачиваясь, поплыла куда-то. Веки налились свинцом, поднять их стало почти невозможно, видимо, вместе с лекарством в мой организм попало снотворное. И кто это удружил, интересно?

 

2

Я продолжал дуться на Джейн и почти с ней не разговаривал. Она же, напротив, кормила меня лекарствами, сидела рядом часами, в основном, когда спал, выполняла любые капризы. Мой голос воспринимался за три и всегда был решающим за исключением одного: в вопросах своего лечения я не имел никаких прав.

Но надо отдать ей должное, выздоровление шло быстрыми темпами. И вот Джейн разрешила вставать и начала заново учить ходить, пока по дому. На улицу даже нос высовывать запрещалось. За дверью находился чужой, недружелюбно настроенный мир, и я еще, как считали некоторые, не готов к встрече с ним. А спорить оказалось бесполезно. Едва заговаривал о том, что хочу прогуляться, сразу получал в ответ неизменное: «Извини, тебе немного придется подождать», — и видел, как начинают становиться влажными ее глаза.

Джейн не называла меня больше Полом, но и мистером Андерсеном тоже. Она мучительно переживала происшедшее, хотя и пыталась это скрывать. Тем не менее, я видел, что с ней происходит, да и сам начал постепенно остывать. Подумаешь, в тебя пальнули разок из пушки. Ну и правильно сделали. А ты бы как поступил на ее месте? Наверняка, окажись в такой ситуации, решил бы: раз этот «Пол Андерсен» таскает на хвосте такую ораву шпиков, то парень или глуп необычайно, или бегемот. Скорее всего, и задумываться бы не стал.

Однажды я проснулся раньше обычного. За окном было еще темно. Ничто не нарушало ночной тишины и покоя. Тем не менее, на душе появилось какое-то смутное беспокойство, сон куда-то ушел. Не зная в чем дело, я на всякий случай решил обойти дом.

Дверь в комнату Джейн оказалась приоткрытой. Мне не хотелось беспокоить ее, но, поскольку неприятное ощущение не проходило, я пересилил себя и тихонечко заглянул внутрь.

Она не спала. Сидела на кровати, повернувшись лицом к окну и задумалась о чем-то своем, поэтому не обратила на меня внимания. Потребовалась всего секунда, чтобы понять ее состояние. По щекам текли слезы. Дыхание сбилось. Время от времени слышались всхлипы. Губы шептали:

— Пол… Пол, милый… Я понимаю… натворила такое… ты теперь никогда не простишь меня… никогда… Оказалась маленькой девчонкой… причинила столько боли… Как я могла?.. Если бы только была возможность вернуть время назад… если бы… ни за что на свете не поступила бы так… Пол, я глупая и на самом деле ничего не умею… а ведь думала…

Джейн вытерла рукою лицо. Говорила она шепотом, к тому же половину слов глотала, но стоило только посмотреть на нее даже со спины, как все сразу становилось понятно.

— А ведь я… мне бы так хотелось сказать… чтобы ты знал… Хотя, наверное, теперь это неважно… просто… я люблю тебя… Любила еще ребенком, и сейчас, став взрослой… Хотя… какая взрослая… Ты многое для меня значишь, Пол… Я люблю… люблю тебя!..

Джейн, моя маленькая Джейн, она снова всхлипнула и не заметила моего приближения.

— Я люблю тебя! Однако уже поздно. Я понимаю, что недостойна… быть твоей… И не скажу больше этих слов никогда. Но после происшедшего… не имею права… и сама во всем виновата. Прости, прости, если когда-нибудь сможешь… Ты такой, а я… между нами огромная разница… Я недостойна… хотя ждала, столько ждала. Почему сразу не бросилась к тебе на шею? Ну почему?!.. Мне этого так сильно хотелось… но сейчас… Я понимаю, что глупая и ни на что не гожусь…

Слезы текли из ее глаз ручьями. Я больше не выдержал и, опустившись рядом, взял Джейн за плечи.

— Пол, ой, прости…

— Все в порядке, девочка, успокойся.

— Да.

— Ну-ка давай.

— Правда, Пол, видишь, уже все.

— Вижу.

— Ты почему не спишь?

— Сколько можно? Ночи здесь в два раза длиннее, чем на Земле. А вот как тебя понимать? Что случилось?

— Ничего.

— Малыш?

— Все пройдет… пустяки…

— Глупышка.

Джейн бил мелкий озноб. Не видя ничего лучшего, я бережно прижал ее к себе, провел рукой по волосам, таким мягким.

— Пол, не надо, со мной уже все в порядке.

— Замолчи, — сказал я строго.

— Твоя грудь… осторожно.

— Не бойся, она уже почти зажила.

— Пол, ой опять я тебя так называю…

— И правильно делаешь.

— Но…

— Никаких «но».

Через пятнадцать секунд Джейн, обхватив меня руками, уснула, наверное, впервые за столько бессонных ночей.

Какой же я старый дурак! Идиот! Заставляю страдать это прекрасное создание. Да если она в чем и виновата, то лишь в том, что не пристрелила тебя. Таскать за собой армию бегемотов и не замечать столько времени! Приди Джейн сразу, ее жизнь оказалась бы в огромной опасности. Сам себе создал столько проблем, а потом еще ищешь виноватых. Да ты знаешь, кто? Нет? Сейчас я тебе скажу…

До утра направление моих мыслей не менялось. В результате я придумал себе тысячу сорок восемь не слишком лестных, но вполне подходящих эпитетов пока не сбился со счету, и так и не успокоился.

 

3

Несколько раз она вздрагивала и прижималась сильнее, словно боялась меня потерять, временами говорила во сне, но разобрать удавалось лишь мое имя, звучащее чаще всего и несколько слов, обращенных в мой адрес, которых, увы, не заслуживал.

Я ругал себя и… гладил ее голову, лежащую на коленях… и плечи тоже… Время шло. В конце концов, сон взял свое.

В начале одиннадцатого Джейн проснулась. Сначала потянулась, глубоко вздохнула и наконец, захлопав длинными пушистыми ресницами, открыла глаза. Наверное, секунду она смотрела, не понимая, но затем, видимо, все вспомнила и поспешно произнесла:

— Ой, прости.

— За что?

— Я уснула.

— Это разве плохо?

— Прости.

— Пол, — подсказал я и добавил. — Ты ни в чем не виновата.

Джейн, подогнув ноги под себя, села и опустила руки вдоль тела. В ее взгляде появилось удивление. Брови поползли вверх.

— Я долго думал, пока ты спала. Знаешь, если бы не моя самоуверенность, возможно, все было бы в порядке. Не будь я таким дураком…

— Нет, что ты!

— Да.

Она молча покачала головой.

— Я попытался представить, как бы действовал, окажись на твоем месте, да еще если бы мне только исполнилось девятнадцать лет.

— Возраст здесь не при чем. К тому же ты бы сам так не поступил…

— Конечно! Наверняка отколол бы что-нибудь похлеще.

— Нет, дал бы шанс, а я… я…

— Ты так считаешь? Напрасно. Рассказать тебе про мое первое дело?

— Как хочешь.

В голосе ее звучала грусть. Должно быть, разговор она поддерживала лишь из вежливости.

— Первое задание… ха! Я считал себя тогда лучшим из лучших.

Джейн не решалась смотреть в глаза, но не перебивала. Взгляд по-прежнему был печальный.

— Так вот, на одной из планет системы Хорока требовалось найти шпиона, который, действуя под самым носом у наших союзников, постоянно путал все планы. Местные власти с ног сбились, но все их старания, увы, результата не дали. Когда дело доходит до секретов других цивилизаций, некоторые готовы много платить, лишь бы их заполучить в свои руки.

Задание мне казалось несложным, однако за пару недель не удалось продвинуться ни на шаг. Работал по шестнадцать часов в сутки, а результат нулевой. Более того, к своему огромному удивлению я неожиданно обнаружил, что… за мною следят. Почему-то захотелось надрать негодяю уши. Дальше было хуже. Пришлось полдня топать по городу, пытаясь избавиться от хвоста или хотя бы выяснить, чем ему так приглянулся. Жара стояла страшная. В конце концов, я не выдержал, подошел к своему соглядатаю, попросил сигарету, затем зажигалку, так и не закурив, выкинул сначала одно, потом другое, вежливо сказал ищейке, что он мне надоел, и посоветовал убраться с глаз подальше, после чего повернулся и ушел. Прятаться больше шпик не стал. Он просто внаглую стал ходить за мной, не соблюдая даже подобия приличий. Тогда я завел его в темный переулок и вытащил на свет свою большую пушку, после чего поинтересовался, не хочет ли он половить пули зубами. В ответ незнакомец попросил меня не делать глупостей. Ничего себе! Я ответил, что Пол Андерсен и глупости, как ни странно, несовместимы. Угадай, кто это был?

— Не знаю.

— Твой отец. Он сказал, что решил подстраховать меня, все-таки первое дело… Поскольку я так увлекся работой, что совсем забыл о собственной безопасности, шеф решил прикрыть мои тылы, а заодно проверить, как быстро я вычислю слежку. Ждать ему пришлось долго. А ведь он и не таился особо.

По выражению лица было видно, Джейн не слишком-то верила моему рассказу.

— Хорошая сказка, — сказала она после небольшой паузы.

— Между прочим, это чистая правда.

— Да, конечно.

— Совершенных людей нет на свете. Каждый человек допускает ошибки. Это неизбежно. Такова жизнь. Если кто-то утверждает, что всегда поступал правильно, он или врет, или никогда ничего сам не делал.

— К чему все это?

— Знаешь, девочка… Во всем, что приключилось со мной, больше всех виноват я сам.

— Но…

Она подняла глаза. Наши взгляды встретились.

— В последние дни я вел себя, как… прости меня, Джейн.

— Это ты прости, если только когда-нибудь сможешь…

— Уже простил.

— Что?

— Послушай…

— Да?

Несколько секунд мы молчали. Как же она трепетала в этот момент.

— Давай забудем о том, что произошло, как о досадном эпизоде?

— Пол… ой…

— Так как?

Джейн с трудом проглотила застрявший в горле ком, хотела что-то сказать, но не смогла, лишь неуверенно кивнула в ответ. Я протянул навстречу руки.

— Пол!

Ее плечи чуть заметно подрагивали. Она посмотрела на меня так, как это умеют только одни девчонки (от такого взгляда мужчины обычно временно теряют рассудок), а затем с нежностью обняла. Сколько же тепла, желания и одновременно боли было в ней. Казалось, лишь только одни эмоции способны озарить комнату ярким солнечным светом… Однако это продолжалось недолго. Она одернула себя сама и села на кровать, а на лице появилось виноватое выражение.

— Прости…

— Джейн! Ты не устала извиняться? Не надо больше.

Она подняла глаза и почти тут же их опустила, большие ресницы подозрительно затрепетали.

— Малыш…

Я взял ее за плечи, чувствуя, как застучало сердце в моей груди. Она не удержалась, снова приникла ко мне, но через несколько секунд выскользнула из объятий и, произнеся:

— Мне нужно приготовить что-нибудь поесть, — исчезла в дверях.

 

4

Когда я появился на кухне, Джейн меня не заметила. Она возилась у плиты, размерами больше напоминающей теннисный стол. Ничего не поделаешь, мы находились в Кабадане, и поэтому приходилось мириться с временными неудобствами, все-таки тут живут бегемоты. Запах еды приятно щекотал нос. Я подошел поближе и заглянул через плечо.

— У меня еще не готово. Подожди немного.

Голос опять звучал тихо-тихо. Кажется, боль продолжала жить в ее сердце. Это следовало как-то исправить, и чем быстрее, тем лучше.

— Джейн…

Она повернулась.

— Да…

— Ты на меня обижаешься?

— За что?

— За мое поведение.

— Конечно, нет.

— Вижу.

— Твои действия были естественны.

— Твои тоже.

— Но…

— Мне следовало больше думать головой и не быть таким самоуверенным.

— Нет, это я должна…

— Слушай.

— Если бы…

— Джейн!

— Что?

— Попробуем начать заново.

— Пол?

— Ты меня прощаешь?

Она быстро кивнула, но голову поднять не решилась.

— Только непонятно за что. А ты?

— Да, малыш.

Джейн вздрогнула, вздохнула чуть глубже.

— Так значит, мир?

Наши взгляды встретились. Мы смотрели друг на друга, казалось, вечность, и тут она не выдержала, быстро кивнула в ответ и обхватила меня руками. Так маленькие дети иногда обнимают свою любимую мягкую игрушку.

— Пол…

— Все в порядке девочка. Успокойся. Я не хочу видеть тебя в таком состоянии. Ты разрываешь мне сердце.

— Ну… хорошо.

— Забудь о плохом.

Ее кивок можно было принять за что угодно.

— Джейн!

— Ладно… Попробую…

Она прижималась ко мне, словно пушистый котенок. Терлась щекой о мое плечо, часто шмыгала носиком, судорожно всхлипывала.

— Перестань реветь. Эй!

— Я не реву. Я плачу!

— Зачем?

— Потому что.

Ответ поставил меня в тупик. Говорят, в такие минуты женщин не стоит трогать. Надо дать им возможность выплеснуть то, что накопилось. Это лучше, чем носить боль в себе. К тому же я все равно не знал, как остановить этот водопад, поэтому просто гладил ее шею, плечи, лицо… пока не нашел губы. На какую-то секунду она затаилась, а потом… бросилась мне навстречу. Вся энергия и эмоции, сдерживающиеся последнее время, нашли выход…

Кажется, прошло несколько минут.

— Ой, Пол, я совсем забыла про завтрак. Он сгорит.

— Ну и пусть.

— Пол…

— Он нам не мешает. Вот и мы ему не будем мешать.

— Но…

— Сейчас я все равно не отпущу тебя.

— Пол, милый…

 

5

Завтрак оказался необычайно вкусным и совсем не подгорел. Я так и сказал.

— Пол, ты… правда меня простил?

— Да, малыш.

— Почему?

— Опять все начинаешь сначала?

— Я была такая… глупая… и даже…

Каждое слово давалось тяжело, видимо забыть все ей вряд ли удастся быстро. Она постоянно возвращалась к недавним событиям и пыталась пережить их заново.

— Давай возьмем за правило больше об этом не говорить?

Мои брови поднялись, как бы продолжая вопрос.

— Ладно.

Она с благодарностью на меня посмотрела… и с грустью одновременно. Ну, что ж, похоже, если хочу снова увидеть Джейн улыбающейся, то должен придумать, как помочь ей избавиться от воспоминаний. Самых хороший вариант — это влезть в какую-нибудь авантюру и затем позволить себя спасти. А что? Хорошая идея! Пока же лучше было перевести разговор на другую тему.

— Мне бы хотелось кое-что выяснить…

— Да.

— Но прежде обещай выполнить то, о чем попрошу.

— Хорошо, — согласно кивнула она. — Только если речь не идет о браслете-превращателе и…

Я тяжело вздохнул, так как хотел заполучить именно его.

— Пол…

— Что?

— Очень скоро ты получишь его назад, быть может, уже через два-три дня…

— Ладно. Тогда у меня одна просьба.

— Какая?

— Хочу подышать свежим воздухом.

— При нулевой температуре?

— Погулять по городу.

— Там нечего смотреть. Он же принадлежит воинствующей расе бегемотов. Холодный, мрачный. Никакой эстетики. И ты его видел неоднократно. Неужели не надоело?

— Но выйти на улицу ты мне дашь?

— Нет.

Я, конечно, не ждал полной поддержки своему предложению, но и не думал получить столь категоричный отказ.

— В твоем обществе.

— И не проси.

— Почему?

— Сам догадайся.

— Джейн?

— Без комментариев.

— В чем причина?

— В твоем здоровье.

Ее холодные ответы немного задели.

— Это не дело. Командуешь мной как мальчишкой!

— Лишь в вопросах, касающихся лечения. И потом… ты и есть мальчишка!

На мгновение в ее глазах вспыхнул огонек.

— Не понял? A-а, в смысле, таким родился…

Я вспомнил, что, скорее всего, не выдержал бы девчонкой больше одного дня. Между тем Джейн выжидательно смотрела в мою сторону. Мне приходилось сдерживать свои эмоции. На любого другого я бы уже давно накричал. Но сейчас стоило действовать деликатно.

— Так ведь в этом нет ничего плохого.

— Пол…

Переубеждать ее было бесполезно. Оставалось лишь поставить вопрос ребром.

— Ты разрешаешь выход в город или нет?

Заметьте, я, Пол Андерсен, чуть ли не первый раз в жизни спрашивал у кого-то разрешение. А ведь обычно всегда сам брал, что хотел.

Возможно, при других обстоятельствах все произошло бы иначе, но сейчас она лишь опустила глаза, и я понял, что выиграл.

— Тебе это не принесет пользы.

— Не пытайся удерживать меня. Все равно не получится, сама знаешь.

— Знаю.

— Значит, да?

— А если нет?

— Джейн…

— Ну, хорошо.

— Вот так-то лучше.

— Только при условии.

— Каком?

— Ты меня слушаешься… во всем.

Мои брови медленно двинулись к переносице.

— Или немедленно соглашаешься, или никуда не пойдешь.

— Ка-ак?..

— Эта прогулка слишком большая нагрузка для твоего организма.

— Не понял.

— Если надо, могу повторить.

— Впервые в жизни кто-то пытается мной командовать!

— Сам знаешь, это временная мера.

— Конечно!

— Послушай…

— Ничего себе! Вы слыхали?!

— Знаешь что, парень, не знаю, плохо или хорошо, но твоим лечением сейчас занимаюсь я.

— Точно!

— И потому во всем, что касается его, ты меня слушаешься беспрекословно. Понятно?

— Держи карман шире! В смысле, конечно, уважаемый доктор. Я буду четко следовать вашим рекомендациям! Что дальше?

— Пол!

Джейн никак не могла понять, дурачусь я или нет. Однако спорить с ней было бесполезно да к тому же не хотелось снова причинять ей боль. В общем, особого выбора не оставалось.

— Хорошо. Сдаюсь. Но учти: во всем остальном…

— Ситуация прямо противоположная, — сразу закончила она за меня.

— Ловлю на слове.

— Ладно.

Она лишь пожала плечами.

— Что ж, значит после моего полного выздоровления, которое произойдет через два дня…

— Ничего подобного.

— То есть?

— Даже и не надейся!

— А кто говорил…

— Через два дня ты сможешь лишь выходить на улицу. Я, пожалуй, разрешу тебе короткие прогулки… без меня… А сегодня делаю исключение.

— Без тебя я гулять не намерен. Понятно?

— Правда?

— Да. Но послезавтра мы должны улететь отсюда.

— Минимум придется пробыть здесь неделю, а то и больше. Посмотрим, как выздоравливающий организм будет реагировать на нагрузки.

— Нет. Рассиживаться у нас нет времени.

— Пол! Ведь ты обещал…

— По дороге будешь меня лечить. Все равно в космосе делать особо нечего.

— Мы отсюда не улетим, пока я не разрешу!

Я начал нервничать. Маленькая пигалица, а уже припечатала меня к стенке и вздохнуть спокойно не дает. Ну, держись!

— Конечно, следовало бы отправить тебя на Землю.

— Спасибо.

— Однако и там хватает врагов. Они проникли даже в нашу Организацию, а куда еще, остается только догадываться. Поэтому я буду чувствовать себя спокойно, лишь когда ты рядом. Впрочем, сейчас по всей Галактике жарко. Что же касается нашего отбытия отсюда, то, думаю, мы придем к компромиссу, как только…

— Нет. Когда выздоровеешь, отправляй меня куда хочешь, но не сейчас.

— Сколько в тебе упрямства.

— Наследственность не обманешь. И это хорошо! Иногда помогает.

— Стены, например, пробивать.

— Например.

Я тяжело вздохнул.

— Ну ладно, малыш. Раз так…

— Так!

— …узнаешь все лишь через два дня. Помучайся немножко и в следующий раз не упрямься. Когда старшие говорят, надо бы хоть иногда слушать, а не быть столь самоуверенной.

— Пол, я теперь не самоуверенная, просто…

— Ладно.

Я решил прекратить этот бесконечный спор ни о чем и взял ее руки в свои. Если сейчас пойду на принцип, то причиню ей боль. Она очень остро на все реагирует.

— Помнишь своего отца?

— Ты что-то про него знаешь?

— Может быть, — пожал я неопределенно плечами. — Через два дня.

— Пол…

Ну, вот, на глаза у нее уже навернулись слезы.

— Что?

— Говори!

— Зачем?

— Пожалуйста…

Я посмотрел на нее и полушутя-полусерьезно погрозил пальцем.

— Послезавтра мы улетаем отсюда. Договорились?

— Это нечестно.

— Значит, «да»?

— Пол…

— Старик жив.

— Отец!

— Правда, я знаю немного. Он на планете Паадинг, отсиживается где-то под землей. Там, вероятно, та еще драка сейчас. Бегемоты по какой-то непонятной причине не могут до него добраться, но и он, похоже, самостоятельно не в силах выбраться. В любом случае, нам следует поспешить.

Я, конечно, понимал, что удивлю Джейн, но, признаться, ее реакция превзошла все мои ожидания.

— Это не дурацкая шутка?

— Нет.

— И ты об этом говоришь так спокойно?

— А как должен?

Мне пока еще была непонятна произошедшая с ней перемена.

— Ты знаешь, где отец, но до сих пор даже палец о палец не ударил, чтобы ему помочь!

— Я думаю над этим.

— Думаешь?!

— … все последнее время… Что?

— Ты… ты…

— Джейн, не делай поспешных выводов.

— Каких?

— Необдуманных.

— Да?

— Опять торопишься! Джейн!

Она злобно смотрела на меня, сверля взглядом. Так продолжалось несколько секунд. Переубеждать ее было бесполезно.

— Ну все, хватит! Мне это надоело! Глупая девчонка! Когда-нибудь ты дождешься хорошей порки, ясно? Я узнал о твоем отце случайно, уже будучи раненым. Один из моих «надсмотрщиков» разговаривал по видеосвязи со своим шефом. Тот распекал его за последние неудачи и заодно перечислял их (специально для меня). Он-то и сообщил, что со Стариком и где тот находится. Скажи, пожалуйста, как я мог отправиться на его поиски, если ты даже из дома не выпускаешь? Ну?

Вместо ответа Джейн только опустила глаза.

Я встал:

— Спасибо за завтрак! — и ушел, в сердцах хлопнув дверью.

Только в комнате злость стала отступать, но ее место быстро занимала ноющая боль в груди и плече. Пожалуй, слишком много сегодня нахожусь на ногах.

С разгону я плюхнулся на кровать.

 

6

Кто-то осторожно снял с меня ботинки, затем укрыл одеялом и начал с нежностью гладить спину и плечи. С моей стороны реакции не последовало.

— Пол.

Я молчал.

— Ты спишь?

Разговаривать не хотелось.

— Пол…

Совсем.

— Пол… Пол… милый… прости меня… пожалуйста… Такого не повторится больше… никогда… честно… Даю слово… Пол…

Несколько секунд ничто не нарушало тишину. Казалось, стали слышны удары сердца. Но тут что-то капнуло на мое плечо. Я не выдержал и повернулся.

По щекам Джейн катились слезы, губы едва заметно подрагивали. Ее била мелкая дрожь. В глазах грусть. Лицо было пепельно-серым.

Эх, от великого до смешного один шаг. От любви до ненависти… Или наоборот?

Злость моментально куда-то ушла. Я прижал ее к себе.

— Осторожнее, твоя грудь…

— Глупыш. Ладно, перестань.

— Да.

— Обещай, что больше не будешь плакать.

— Хорошо, постараюсь… раз ты так хочешь… не знаю…

Она смешно сморщила свой носик и уткнулась головой в мое плечо.

Постепенно Джейн успокоилась, дыхание стало ровнее. Я осторожно перевернул девочку на спину, убрал со лба выбившиеся из прически волосы, смахнул со щеки еще невысохшую слезу, а затем на шел ее губы своими. Она вздрогнула, но почти тут же ответила на поцелуй, руки легли мне на плечи… Сами.

Пол, скажи, что происходит? По-ол?.. Остановиться я не мог… да и не хотел.

 

1

— Пол… Пол…

Джейн боролась сама с собой. Она хотела поверить своим чувствам, но не могла. Сидящая внутри заноза не пускала дальше.

— Пол… Пожалуйста… Отпусти…

Пришлось выполнить эту просьбу. На сердце у этой маленькой девочки все еще лежал тяжелый камень.

— Послушай…

Джейн снова всхлипнула.

— Эй, как мне понимать твое поведение? Кажется, кто-то обещал больше не плакать?

— Кажется…

— Возьми себя в руки.

— Угу…

— Не «угу», а «разрешите выполнять». Притом немедленно!

Она едва заметно улыбнулась.

— Вот так уже лучше.

— Я стараюсь, Пол, но не могу, ведь была такая… такая глупая… Со временем, наверное, пройдет.

— Опять начинаешь, знаешь…

Не давая мне возможности договорить, Джейн часто закивала головой.

— Пожалуй, я пойду в свою комнату.

— Перебьешься.

Видимо, мой ответ удивил ее. Если она и ожидала услышать возражения, то только не так. Впрочем, какого черта? Сколько можно об одном и том же?

— Я тебя сейчас никуда не отпущу. Понятно?

— Пол?..

— И не проси.

Невооруженным взглядом было видно, что Джейн хочет остаться, но боль, прячущаяся внутри, не давала. После непродолжительной борьбы с самой собой она сдалась и с благодарностью на меня посмотрела.

— Хорошо.

— Вот то-то же.

Уголки ее губ снова поползли вверх — первый признак улучшения настроения.

— Пол…

— Да?

— Я могу принести тебе лекарство.

— Это так необходимо?

Кивок головы.

— Ну ладно.

Отсутствовала девочка все-таки немного дольше положенного, а когда вернулась, глаза были влажными, а щеки красными и горели.

Я получил свои таблетки, как обычно в такой момент скривился, но проглотил. Первое время Джейн со мной приходилось туго. Фантазия у меня богатая, и куда я их только ни прятал — то в мусорную корзину, то в чей-то карман. В конце концов, она заявила, что мои действия только задерживают выздоровление. Пришлось согласиться и на время забыть о сопротивлении.

— Джейн, не уходи, побудь со мной.

Она опустилась рядом на краешек кровати. Положив голову ей на колени, я вскоре уснул и даже не заметил, как это произошло.

 

2

— Пол, Пол… милый… — голос был тихий-тихий. — Любимый… если бы я могла исправиться, Пол… но, наверное, уже поздно… и теперь ничего не изменить.

Губы Джейн заметно подрагивали, глаза блестели… совсем не так, как мне бы того хотелось. Слезинка упала на щеку…

Больше я не мог это выдержать и, заворочавшись, стал «просыпаться». Еще несколько месяцев назад девочка так радовалась жизни, а сейчас…

Когда я снова открыл глаза, лицо Джейн было немного печальным, но не более того. Она даже попыталась улыбнуться, правда, невесело.

Да, похоже, одними разговорами тут не поможешь. Нужно что-то предпринять, заставить ее поверить в собственные силы. Девочка должна снова почувствовать себя самой собой. Без ее помощи мне не вытащить Старика, не вернуть к жизни нашу Организацию, а значит, без Джейн земляне обречены на поражение в войне с бегемотами. И времени все изменить остается немного.

— Кажется, я уснул.

— Все в порядке, Пол.

— Ты уверена?

— Да.

— А почему вид такой кислый?

— Вовсе не кислый.

— Правда?

— Правда.

По-моему, она начала меня передразнивать.

— Тогда выше нос.

— Ну, хорошо.

— Сколько я спал?

— Не знаю.

Часы, если мне не изменяла память, стояли на столике возле кровати.

— Уже двадцать семь! Похоже, я совсем обленился. Только и делаю, что целыми днями валяюсь в постели.

— Вовсе нет.

— Ах да, еще ем, конечно.

— Прекрати ворчать. Отдых необходим. От этого зависит твое выздоровление.

— Джейн…

— И не спорь!

— Ладно. Но ты не забыла?

— Что?

— Кто-то обещал мне сегодня прогулку.

— Уже вечер, Пол, поздно.

— Вот и хорошо. Я люблю смотреть на звезды. Впрочем, какие звезды, если за окном еще не стемнело.

— Это особенности планеты.

— Не нужно придумывать предлоги. Мы идем или нет?

— Идем, раз ты так хочешь. Есть сейчас будешь?

Я почувствовал, что после столь долгого сна здорово проголодался.

— Ну вот, говорю же, обленился. Только ем и сплю и больше ничего не делаю.

Она лишь покачала головой, едва улыбнулась:

— Не говори так.

И, заявив что через пять минут у нее все будет готово, исчезла в дверях.

 

3

Я получил назад браслет-превращатель при условии, что отдам его, как только мы вернемся с прогулки, а также боевой арсенал, правда, не свой, а тот, который мне удалось захватить. Однако это было уже неплохо. Учитывая, что за авантюру я задумал, дома пришлось оставить максимум веществ, ибо, когда попаду в лапы к бегемотам, они все равно захапают все и назад не вернут.

И вот мы вышли на улицу.

Холодный воздух сразу наполнил легкие, первый порыв ветра ударил в спину, и вместе с ним я почувствовал, что Джейн оказалась права, мне все же еще рановато совершать такие прогулки. Но отступать не хотелось, тем более в голове зрела одна идея, конечно, гениальная, хотя, может, и немного сумасшедшая.

Как и предполагал, девочка поселилась на окраине города в уютном двухэтажном домике в престижном районе. Скудная кабаниданская растительность почти отсутствовала, но рельеф местности, к моему удивлению, радовал глаз.

— Побродим где-нибудь тут? — поинтересовалась Джейн.

Ее голос вывел меня из задумчивости.

— Не понял?

— Предлагаю не уходить далеко.

— А я за то, чтобы отправиться в центр.

— Пол?..

— Всего на полчасика.

— Не надо.

— Меня почему-то тянет туда.

— Может быть, подождем? Пол, тебе рано, и потом я ощущаю какое-то смутное беспокойство.

— Беспокойство?

— Да.

— Из-за чего?

— Сама не понимаю. Может, подскажешь?

— Все будет в порядке, малыш.

— Ты что-то задумал?

— Вовсе нет.

— Надеюсь на это.

Неужели у меня на лице все написано?!

Если бы я только знал, какие неприятности сегодня свалятся на мои плечи, то, наверное, отступился от своей гениальночокнутой затеи. Или нет? Радостно побежал ее претворять в жизнь?! Однако в тот момент казалось достаточно разумным пострелять из пушки, угодить в какую-нибудь переделку и предоставить Джейн возможность спасти меня. Я не сомневался, что у нее получится. Девочка она талантливая. Не даром так долго водила за нос всю кабаниданскую секретную службу безопасности. Мне казалось, это поможет снова сделать Джейн самой собой. Прошлое должно уйти, уступить место будущему. А на будущее я имел кое-какие планы.

 

4

Джейн, воспользовавшись брелоком, вызвала из гаража свою машину, и мы поехали.

Пять минут спустя автомобиль остановился напротив национального банка, на который мне, к сожалению, еще не удалось совершить налет, но я решил, что, в конце концов, это дело времени. Мир тоже не сразу строился.

Почтенная и по возрасту, и по габаритам, и по внешнему виду супружеская пара не спеша выбралась из машины и потопала в направлении центра, потрескивая на ходу костями. Их можно было принять за кого угодно, например, за бегемотов, вывалившихся из дома на вечернюю прогулку или отправившихся в магазин, но вряд ли бы у кого-нибудь хватило ума заподозрить в них землян.

По дороге мне хотелось сделать кому-то приятное, украсить, к примеру, гм… одежду некоторых офицеров из числа бравых вояк. И не сказать, что я был выдающимся модельером, но любил экспериментировать, ввести, например, какой-нибудь новый сногсшибательный фасон, скажем, с полностью открытым верхом и до основания обгоревшим низом. Правда, я сам при этом обычно не стремился оказаться в центре всеобщего внимания. И все же, пройдя мимо какого-нибудь полковника и незаметно брызнув на него специальным раствором, приятно видеть, как спустя несколько секунд одежда по «непонятным причинам» начинает прямо на глазах трескаться и расползаться на куски куда быстрее, чем он успевает удивиться.

В общем, я решил немного развлечься. Однако ничего не получалось. Джейн пресекала мои попытки в самом начале, сразу заявив: если выкидываю какой-нибудь фокус, мы немедленно отправляемся домой. Переубедить ее было невозможно.

Обмануть бегемота несложно, но вот перехитрить Джейн, да еще когда она того не хочет, непросто. Неожиданно до меня дошло, что у моих планов очень много шансов остаться несбыточными. Следовало срочно искать выход.

Пару минут я ломал голову над возникшей проблемой, пока не придумал, как перехитрить девочку. Конечно, мне потом здорово достанется, да и играть придется убедительно, чтобы она раньше времени не заподозрила подвоха. Тем не менее, надеясь на благополучный исход, я немедленно принялся за претворение в жизнь своих планов.

Джейн почему-то казалось, будто бы я ее не слушаю. Странно, мое лицо выражало заинтересованность, что еще надо? Неужели пытаться понять, о чем она говорит?! А, наверное, киваю невпопад. Ну, это просто исправить. Буду кивать поменьше. Времени мало, надо успеть не только разложить все по полочкам, но и воплотить в жизнь задуманное.

Через какое-то время я поймал ее подозрительный взгляд.

— Что такое, малыш?

— С чем это ты согласен?

Хороший вопрос. Кажется, все-таки попался.

— Как с чем… с ходом твоих рассуждений!

— И в чем, если не секрет, они заключаются?

— Ну… ты же сама знаешь…

— Разумеется.

Вроде бы обошлось.

— Я уже минуту молчу, ты же каждые десять секунд киваешь и твердишь: «да, конечно». При этом губы расплываются в улыбке, как у диктора центрального телевидения. Пол, все в порядке?

— Вроде бы…

Увлекся все-таки. Говорю же: поменьше кивай.

— Ты уверен? Может, с головой проблемы?

Ну вот, она же меня еще и подкалывать начала. Я хотел найти подходящий ответ, но так и не смог.

— Пожалуй, хватит на первый раз. Пойдем домой?

Похоже, пытаться провести женщину — занятие почти безнадежное, тем более ту, в сопровождении которой я сейчас находился.

— Извини, наверное, немного задумался.

— Я заметила.

— Больше не буду.

— Не факт.

— Давай еще погуляем.

Она прищурилась и вместо ответа отрицательно покачала головой.

— Джейн!

— Ладно. Пять минут. Не больше.

Ее глаза говорили, что спорить бесполезно.

— Согласен. Подчиняюсь, но временно.

— Хорошо. Возвращаемся к машине?

— Пошли.

Скажи я «нет», она бы просто вызвала ее, когда пришло время. Похоже, возможности осуществить свой гениально-чокнутый план у меня почти не осталось, или… есть только один выход…

Я лихорадочно принялся искать самую толстую задницу в городе, которая бы и явилась началом моей глупой выходки. Обычно мне везло. Оставалось надеяться, удача не отвернется от меня и на сей раз и на глаза быстренько попадется один из достопочтенных кабаниданцев города.

Почти так и случилось.

Мне настолько повезло, что я на всю жизнь запомнил.

 

5

Время подходило к концу. Скоро мы поедем домой, и тогда прощай мои грандиозные замыслы, а ни одной большой задницы я пока еще не встретил. Ну нет их нигде, как назло, и все! Что за невезение… Это ж просто никуда не годится. Даже самый завалящий полковник, который бы очень хотел примерить к своему костюмчику минидвигатель усиленной мощности с тем, чтобы полетать немного, и тот не попадался мне на глаза…

— Пол?

— Да.

Я опять столкнулся с изучающим взглядом Джейн.

— На тебя интересно смотреть.

— Просто думаю.

— Это заметно. Скажешь, о чем? Если не секрет, конечно.

— Может быть…

— Пол?

Только теперь мне удалось выйти из состояния глубокой задумчивости, и я заглянул ей в глаза, которые, как оказалось, с интересом меня рассматривали.

— О чем ты говоришь?

— О тебе.

— Джейн?

По-своему поняв мое состояние, она не стала отвечать, просто перевела разговор на другую тему.

— Знаешь, что это за домик?

— Где?

— Через дорогу.

— Какая-нибудь затюканная фирма по производству дырявых калош. Да, вон на двери табличка. Если посмотреть на нее… Ты смотри, почти угадал.

— Это девяностопятиэтажное здание?

— А что?

— Учитывая его размеры в длину и ширину?

— Надо же иногда верить написанному.

Вместо ответа Джейн только хмыкнула.

— Ладно, предположим, военный завод.

— В центре города, где такие объекты не имеют права располагаться.

Теперь уже я с интересом посмотрел на нее, ожидая сюрприза, и он не заставил ждать.

— Здесь сейчас обитают КЛОПы.

— То есть?

— Кабаниданская Лучшая Организация тех, кто с Приветом…

— Не понял.

— Проще говоря… их секретная служба безопасности.

— Что??

— Они переехали сюда меньше месяца назад. Не целиком, конечно. Открыли что-то вроде филиала. Это не совсем верно, так как, похоже, здесь теперь располагается головной офис.

— А где многокилометровый забор по периметру с колючей проволокой?

— Сейчас это не принято. Новые веяния. И потом, ты же знаешь бегемотов. Или секретный военный объект, спрятанный от всего мира, или в самом центре города генеральный штаб с табличкой на двери: «Входите — открыто». Они же любят показуху. После разгрома нашей Организации кабаниданцы не ждут, что мы теперь можем им в ответ по физиономии настучать. Да и не все здесь у них так уж примитивно устроено. Подойти к зданию просто так не дадут.

— Я не знал.

— Думаю, не ты один.

— Откуда у тебя эта информация?

— Пошли, расскажу по дороге. И перестань, пожалуйста, так таращиться. Незачем привлекать внимание. Как маленький, честное слово.

Я взял девчонку за руку, развернул к себе и сказал:

— Выкладывай.

Она лишь неопределенно пожала плечами и широко улыбнулась, но спорить все же не стала.

— Я прилетела сюда раньше тебя.

— Какой год ты имеешь в виду?

Мою шпильку пропустили мимо ушей.

— Передо мной стояла цель найти отца. Мне тогда казалось, что здесь я смогу что-то выяснить. Поиски результатов не давали, зато пути с ССБ-шниками часто пересекались. Проследить их особого труда не составляло. Они сами и вывели на этот домик.

— И ты, конечно, там уже побывала? Да или нет? Только не строй глазки.

— Ну, толку было немного, разве что удалось стащить несколько браслетов-превращателей, зато потом еле ноги унесла. Несколько дней бегемоты шли по моим следам, никак не удавалось оторваться… До того момента я их представляла более твердолобыми. А тут чуть не влипла. Только потом уже поняла, как рисковала. Попади им в лапы… Видишь, я ни на что не гожусь.

— Джейн, перестань!

— Все в порядке, Пол.

— Неужели.

Она слабо кивнула головой.

— Пошли.

Но и через несколько секунд голос ее продолжал дрожать.

— Ты тогда даже раненый и без оружия их провел, мне же потребовалось…

Я тяжело вздохнул. Как ей вернуть прежнюю уверенность в своих силах?

— Послушай, девочка. В том случае мою жизнь спасла больше случайность, чем какой-либо расчет. В дело вмешались городские власти, и пока заинтересованные лица делили между собой шкуру неубитого медведя, мне удалось смыться из отеля. Понятно?

— Да.

— Когда же они между собой договорились, ловить уже было некого, разве что лифт, который к тому моменту как раз пошел на посадку.

Выглядела Джейн по-прежнему грустно, и я, как ни старался, ничего не мог с этим поделать. Она снова ушла в себя.

— Эй, девочка. Жизнь продолжается. Все плохое уже в прошлом.

— Ладно.

— Ау, малыш!

— Все хорошо, Пол.

— По тебе не скажешь.

— Нет, правда.

— Я это вижу по твоим глазам. Слезы на них не высыхают.

Она стояла, виновато потупившись. Даже сейчас в облике бегемота, я видел перед собой всего лишь маленькую девочку, очень грустную, тень настоящей Джейн. Ну что мне делать с ней? И тут из здания напротив вывалился какой-то не в меру упитанный бегемот в сопровождении своей охраны. С первой же секунды стало ясно: передо мной была та самая толстая задница города, которую я искал уже столько времени. Она (то бишь, задница) кому-то давала указания, и слушали ее с немым почтением, у подъезда ждал шикарный лимузин и машина сопровождения. Еще минуту назад я и не надеялся, что мне так повезет! Что ж, пора пускать свой план в действие. Он простой и называется «грудью на амбразуры».

В это время мы все еще стояли рядом с НОСОРОГом — Необычайно Остроумной Секретной Организации Редчайших Ослов Города (Осел — Очень Славный, Единственный и Любимый). По-моему, звучит неплохо. Пожалуй, в дальнейшем можно использовать столь вольный перевод в своем лексиконе.

 

6

Я прислонился к стене и взялся рукой за грудь. Джейн сразу заметила происшедшую перемену.

— Что с тобой?

— Ничего…

— Да?

— Все в порядке.

— Пол!

— Пустяки.

— Не верю!

— Ну…

— Говори!

— Ерунда.

— Я так и поняла.

— Дыхание вот только сбилось… И здесь вдруг зажало…

— Потерпи немного. Я вызову нашу машину. Пожалуйста, Пол!

— Не надо. Сейчас все пройдет.

— Верю.

— Нет, правда…

— На, выпей это.

Я взял протянутую мне таблетку.

— Джейн…

— Что, милый?

— Дай воды.

Трудно сказать, насколько убедительно удалось сыграть свою роль. До автомата всего несколько шагов. Сейчас все и решится.

— Я принесу!

Девчонка поверила. Она сорвалась с места.

Ну вот, настала пора действовать. Однако вместе с этой мыслью появилось понимание и того, насколько влетит мне потом от Джейн за эту сумасшедшую выходку.

Включив защитные блоки, я пересек улицу, на ходу оценивая обстановку. Самую толстую задницу охраняло четыре бегемота-телохранителя, нельзя сказать, что много, мне приходилось видеть и худшие проявления заботы некоторых высокопоставленных особ о своем гм… наиболее представительном месте.

Со скоростью урагана я пронесся мимо бегемотов, едва не посбивав охрану. Мне хотелось спровоцировать их на ответные действия, но, похоже, ничего, кроме подозрительных взглядов, добиться не удалось.

Вот остолопы! Неужели они так ничего и не заметили?!.. А мою бомбочку на липучке, которая только что нырнула между складками чьих-то брюк? Им что, надо по ногам протопать и все их отдавить? Только тогда они начнут действовать?

Пока я раздумывал, из второй машины выскочил какой-то тип. Судя по быстроте действий, у него возникли проблемы с желудком. Вот только почему он рванул не в строну туалета, а в моем направлении? Я решил не искушать судьбу и предусмотрительно сделал шаг влево. Раз бегемот так спешил, его лучше было пропустить, не хотелось, чтобы парень опоздал на свидание…

Два бластера уперлись мне в спину, словно советуя вести себя хорошо, а следом третий решил проверить на крепость живот.

Кажется, переиграл.

Несколько иголочек упали на дорогу, отскочив от меня.

— Отключай защиту, толстяк.

Или перестарался…

— Ну!

— А не перебьетесь ли?

Тяжелый предмет со свистом обрушился на мою голову. Последней я увидел Джейн. Стакан из ее рук только что выскользнул. В глазах ужас смешался с непониманием. На губах застыло:

— Пол…

И пять восклицательных знаков.

Перед глазами вспыхнули разноцветные огни и медленно поплыли кругами, затем исчезли и они. Мрак вобрал в себя все. Сознание отключилось.

 

1

Сознание возвращалось медленно. В голове звенело, в груди появилась знакомая ноющая боль. Все вокруг почему-то раскачивалось, туман застилал глаза. Тяжелые веки не двигались. С огромным трудом их удалось приподнять лишь чуть-чуть. Рядом со мной было полно бегемотов… или они только снились… Грубый кабаниданский голос откуда-то издалека произнес:

— Он приходит в себя.

— Да, — уверенно подтвердил кто-то.

— Скорее введите ему снотворное. Еще не хватало, чтобы он проснулся раньше времени. Землянин не должен ничего знать. Так велел босс.

Босс какой-то? Нет, точно сплю…

Что-то укололо руку, перед глазами, так и не успев проясниться, поехало, завертелось в убыстряющемся с каждым мгновением темпе… И все снова исчезло.

То ли бегемоты опять неправильно рассчитали дозу снотворного, то ли сказывалась защитная реакция организма, но очнулся я раньше, чем следовало. Это стало понятно в первую же секунду.

Меня сопровождали на летающих носилках четыре кабаниданца, хотя с технической точки зрения вполне хватило бы и одного. Неужели, учитывая особые заслуги перед местным правительством, Полу Андерсену выделили почетный эскорт? Или бегемоты хотели перестраховаться, чтобы я не сбежал второй раз подряд из-под самого носа?

Боевой арсенал исчез — это огорчало. В моем распоряжении теперь остались только мозги, значит, рассчитывать можно было лишь на себя самого. Ну да ладно, мы еще посмотрим, чья возьмет, а пока есть время, надо попробовать оценить ситуацию и выяснить, каковы шансы.

Где нахожусь, догадаться нетрудно. Влип по самые уши. Браслета-превращателя на руке нет, и я снова стал человеком. Грудь еще побаливает, но не сильно. Такое ощущение, словно в ней кто-то покопался… Черт возьми, покопался! Теперь-то понятно, почему они не хотели, чтобы я просыпался раньше. Ну что ж, тогда есть лишь два возможных варианта: первый — бегемоты пытались меня лечить и в силу своей скромности постарались скрыть это, второй — воспользовавшись ранением, накачали мой организм снотворным и… засадили в тело шпиона. Больше верилось почему-то в последнее. Сидящий в груди мерзавец будет подглядывать и подслушивать, и самостоятельно его вытащить я не в состоянии. Он наверняка хорошо спрятан, а у меня под рукой нет инструментов. Впрочем, они вряд ли бы помогли. Не потрошить же самого себя. В одиночку тут ничего не сделаешь. Значит, кабаниданцы смогут следить за каждым шагом, знать, что я ем, с кем разговариваю, куда иду. Не так уж плохо. Раз так, очко в их пользу. Но мне об этом известно, следовательно, преимущество у бегемотов если и есть, то совсем небольшое, скорее, чисто психологическое.

И все же, зачем нужен передатчик? Какой в нем смысл? Здесь, в здании, он бесполезен… Вот если бы я оказался на свободе, тогда… постой-ка, постой… уже становится интересно… Или они хотят организовать «побег», или занятие не могут найти от скуки… Та-ак… кажется… кабаниданцы не сомневаются, что «по-настоящему» сбежать мне не удастся, или… их настолько интересуют документы нашей Организации, и они готовы рискнуть? Ну, уж дудки! Ничего у них не получится!

Спокойно, Пол, не горячись. Сначала подумай. Если догадка верна, значит, ты уже многое знаешь, и это плохо для бегемотов. Попробуй теперь чуть приоткрыть глаза и посмотреть по сторонам, только действуй осторожнее.

Одежда на мне больше напоминала пижаму, причем цвета была противного удивительно. И как можно испоганить эти нежно-розовые тона? Скорее всего, и при ношении она не слишком удобна. Нет, достоинства у нее есть, но почему-то не те, на которые хотелось рассчитывать. Однако знакомиться с ними я буду потом. Сейчас лучше не шевелиться, не привлекать внимание. Кабаниданцы очень уверены в себе. Вот пусть и дальше они не меняются. Жизнь так и не научила их уму-разуму.

Жаль, боевой арсенал исчез. Хотя так и должно было случиться. Никаких иллюзий на этот счет я питать не мог. Бегемоты не самая умная раса в мире, но они и не круглые идиоты. Меня проверили неоднократно и наверняка заглянули не только в рот, но и в нос, и в уши, и уж не знаю, куда там еще. Исчезло все, в том числе и кое-что, спрятанное под ногтем большого пальца правой ноги… хорошо еще, не с ним вместе… Обычно кабаниданцы не церемонятся. Если им «случайно» — не дай бог! — взбредет в голову, что моя нога ниже колена является бластером, даже не интересуясь, кто высказал столь гениальную мысль, они оттяпают ее по самое плечо, потом всю просветят, проверят на дюжине различных приборов, искромсают на мелкие кусочки, пропустят сквозь сито, затем разведут руками и скажут: «Какая жалость… а ничего и нету… — и, подумав немного, добавят. — Вероятно, мы все-таки не ту отрезали. Давай проверим другую…».

Едва заметно приоткрыв один глаз, я осмотрелся. Какие-то темные, мрачные коридоры, совсем не располагающие к поднятию настроения. Стены светятся очень и очень тускло. Кабаниданцы шествуют так, словно сопровождают редчайшие в Галактике драгоценности: в мою сторону никто даже не смотрит. Ну да, ведь они же уверены: я еще сплю… Момент, конечно, благоприятный, и, тем не менее, сбежать сейчас невозможно. Во-первых, голыми руками с этими тушами никак не справиться, а во-вторых, нет браслета-превращателя. Без него в мире бегемотов мне делать нечего. О шпионе в груди можно уже и не говорить.

Еще несколько поворотов, и вот мы пришли к скоростному лифту. Он быстро поднял нас вверх с минус двадцать седьмого на тридцать пятый. Неужели, здание располагалось и под землей?

Как только двери открылись, я понял, что оказался в другом мире. На стенах картины, хм… Нет, бегемоты любят разные побрякушки, но украшать коридоры на работе? Впервые я с этим столкнулся. На полу дорогие ковры, расписанный золотом потолок… Ничего себе… Интересно, куда я попал? Неужели во дворец Людовика XIV? Ясно одно, сюда пускают далеко не каждого, и два охранника у лифта — наглядное тому подтверждение. Мало, конечно, но готов поспорить, камеры просматривают каждый квадратный метр.

Выходит, скоро меня провозгласят наследным принцем какой-нибудь необычайно богатой планеты, иначе почему мы здесь? Поживем, конечно, — увидим. И все-таки я оптимист. А вера в собственные силы очень много значит в нашей жизни.

Поскольку слишком активно крутить головой все же не стоило, приходилось рассчитывать на слух. Лишний раз рисковать только, чтобы посмотреть по сторонам, я не стал, еще успею полюбоваться местной красотой и заодно ее немного испортить.

Всему свое время. Время сажать и время собирать урожай. От меня требовалось пока только одно: запоминать дорогу. Это можно было делать и с закрытыми глазами.

После не долгого блуждания по коридорам мы вошли в помещение. Это, видимо, и оказалось конечной целью нашего маршрута. Путешествие на носилках закончилось. Меня бережно переложили с них на что-то мягкое. Удивительно для бегемотов, но именно бережно. Ни тебе вывиха, ни перелома.

Последовал короткий обмен любезностями, и после этого дверь снова хлопнула. Спустя несколько секунд я решился приоткрыть один глаз.

В помещении находились один, два, три… пять кабаниданцев. В двоих из них я узнал своих провожатых, остальных же видел впервые, но, судя по мускулистым лапам, можно было догадаться, что это за ребята. Нехорошо это. Навевает на грустные мысли. Бежать бы отсюда, и чем быстрее, тем лучше. И момент вроде бы удачный, но без боевого арсенала с бегемотами не справлюсь. Увы.

Тут что-то щелкнуло, и встроенный в стену экран засветился. На нем появился кабаниданец, которому мне накануне так и не удалось прицепить минибомбочку. Да, кажется, я действительно нарвался на самую большую в городе задницу… и самую толстую.

Бегемот бесцеремонно поинтересовался:

— Ну как он?

В его голосе звучали стальные нотки, смешанные, однако, с надменностью.

— Мы ввели ему…

— Меня не интересует это, док. Без подробностей.

— Понятно.

— Когда он проснется?

— Думаю… через десять минут.

— Все сделали, как надо?

— Да, босс.

— Никаких неприятностей?

Ответ меня волновал. Будет ли упомянуто то, что я однажды несколько не вовремя стал приходить в себя. Хоть это мелочь, но все-таки… Мне повезло. Тон, которым был задан вопрос, большого выбора не оставлял. Да и к тому же док не хотел осложнений, зачем, если можно обойтись и без них?

— Никаких неприятностей, босс.

— Он ни о чем не станет подозревать?

— По моим расчетам, боль в груди тогда уже утихнет, и потом, мы разрезали по старому шву и искусственно срастили, следов практически не осталось, так что…

— Короче! — прогремел кабаниданец, подробности его действительно не интересовали.

— У землянина не возникнет даже мыслей на этот счет.

Удивительно же беспечны бывают бегемоты, когда чувствуют, что преимущество на их стороне. Впрочем, доктор думал только о медицине.

— Отлично, док. Насколько мне понравилась работа, я сообщу позднее. Сейчас вы свободны. Если потребуетесь, вызову сам.

— Да, бюк, — поспешно кивнул кабаниданец.

Разговор закончился. «Мой лечащий врач» вздохнул с облегчением, засунул папки подмышку и ушел вместе со своим помощником. Остались три мордоворота, но они в мою сторону даже смотрели. Им сказали через десять минут, значит, так тому и быть, и точка. Соображалка у них работала не то чтобы очень, но, судя по бицепсам и развороту плеч, все приказания они исполняли в точности и вряд ли когда-нибудь испытывали трудности.

Я попытался представить, что произойдет, если вдруг познакомлю чью-нибудь физиономию со своим коронным ударом в прыжке ногой в зубы и попытаюсь выхватить у бегемота оружие, пока он будет удивленно хлопать глазами.

Нет, такой приемчик вряд ли пройдет. Шансов маловато, даже несмотря на внезапность. Все-таки каждый из них весит шестьсот килограммов. Это нельзя не учитывать, а я не в слишком хорошей форме. И хотя пяткой в нос, да еще с разгону, конечно же, от насморка средство самое эффективное, тем не менее, пока буду возиться с одним, двое других меня сцапают. К тому же что-то подсказывало, наверное, жизненный опыт, новая одежда не любит резких движений и по-своему реагирует на них. Едва я попытаюсь нарушить это правило, мышцы сразу сведет сильной судорогой. В дальнейшем мои худшие предположения только лишь подтвердились. Да и зачем сейчас тратить лишнюю энергию, если пока не знаю, где достать браслет-превращатель. Без него мне ничего не светит. И, между прочим, не надо забывать про шпиона в груди…

Спокойно, Пол, не торопись. Твой час еще не настал, но он придет. Обязательно. А в следующий раз старайся сначала немного подумать, прежде чем что-то делать.

Конечно, мне необходимо любым способом возвратить Джейн к жизни, но, может быть, стоило придумать менее рискованный способ? Чтобы привлечь внимание девушки, необязательно засовывать голову в пасть к крокодилу.

 

2

Прошло какое-то время. Снова вспыхнул экран, и на нем появилась все та же, постепенно начинающая меня раздражать физиономия.

— Ну, как человек? — поинтересовалась она, одновременно пытаясь есть и говорить.

— Спит, бюк.

— Угу, — в смысле, «чем еще ты хочешь поднять настроение своему боссу?».

— Через шесть с половиной минут проснется.

Бегемот на экране хмыкнул.

— Хорошо. Ведите его ко мне сразу же.

— Ясно.

— Только не пускайте в ход свои кулаки. Обращайтесь с ним бережно. Земляне — создания хрупкие, а он нужен невредимый. Понятно?

— Понятно.

— Вот и замечательно. Буду ждать.

Связь отключилась.

Я еще раз обдумал создавшееся положение и, решив, что притворяться дальше не имеет смысла, открыл глаза. Что зря время тянуть? Джейн уже наверняка с ума сходит. Еще решит разнести все здание на кусочки. Она ведь тогда камня на камне от него не оставит.

Если мне и хотелось произвести какой-то эффект, то ничего не получилось. Эти олухи никак не прореагировали. Им сказали, я буду спать столько-то, и все, значит, не меньше. Удивительные кретины. Чем лучше у них развиты мышцы, тем меньше мозгов в голове. Избыток силы — недостаток ума. Интересная закономерность просматривается. Может, все дело в особенностях организма? У этих мышцы были железобетонные…

Пожалуй, я сейчас мог встать и прогуляться по комнате, вряд ли со стороны бегемотов последовала какая-нибудь реакция. Прозрение бы у них наступило лишь тогда, когда я двинул бы кого-нибудь «случайно» по морде, то есть туфте. Пускаться в подобные авантюры почему-то не хотелось. Раз у них мозги набекрень, нет возражений «поспать» еще шесть минут.

Постепенно боль в груди утихла. Док оказался прав, я ее почти не ощущал и уже сейчас мог принять как расплату за чрезмерные нагрузки, к которым мой выздоравливающий организм еще не готов. Они рассчитали все правильно, их подвела только излишняя самоуверенность.

Наконец, положенное на сон время истекло. Кабаниданцы сразу изменили манеру поведения, начав всерьез интересоваться моей персоной. И что я не просыпаюсь? Вроде бы уже пора.

Один из них присел на край кушетки. Он оказался настолько неосмотрительным, что если бы я не успел вовремя убрать ногу, то шестьсот килограммов ее бы «чуть-чуть» придавили. Вот, толстожо… бегемот одним словом!

— По-моему, он проснулся, — изрек самый большой кабаниданец и старательно почесал затылок. — Гляди-ка, уже и глазами хлопает. Точно говорю, проснулся!

— А может, спит, — засомневался другой. — Земляне — они все со странностями.

— Так давай двинем его как следует и сразу узнаем.

Поняв, что идея близка к осуществлению, а до неприятностей лучше не доводить, чем потом с ними разбираться и заодно подсчитывать, сколько костей у тебя сломано, я поспешно заметил:

— Вот этого делать не стоит. Мне и здесь хорошо, — и, продолжая игнорировать бегемотов, повернулся на другой бок, и, представляя, как, должно быть, вытянулись их рожи, захрапел.

Пару секунд меня никто не беспокоил, но потом какой-то безмозглый кретин ткнул в спину. Ну почему бегемоты всегда забывают сделать поправку на собственный вес? Не выстави я вовремя вперед руки, просто размазался бы о стену.

— Вставай! — заявил самый наглый кабаниданец. — Тебя хочет видеть наш босс.

Мне не понравилось такое обращение. Я чуть не выбил средний палец правой руки и теперь растирал его. Что делать, придется проучить мерзавца, в следующий раз будет думать, прежде чем лапами размахивать. Я постарался придать своему голосу побольше мягкости и невинно заметил:

— У тебя что, бегемот, мозги с задницей местами поменялись? Во мне же не семьсот килограммов, и я не изображаю из себя большой мешок с дерьмом, как некоторые.

Договорить почему-то не дали. Но нетрудно было догадаться, что сейчас последует. Оставалось лишь прочувствовать ситуацию и заранее отскочить в сторону.

Одежда оправдала мои недавние опасения и отозвалась тупой, парализующей болью в мышцах, однако все же не помешала увидеть самое интересное.

Возникший из ничего скоростной кулак просвистел в воздухе и через мгновение удачно совершил посадку на подвернувшуюся ему чью-то физиономию, поскольку слишком поздно понял, что сбился с курса и не успел во время остановиться, ведь он так спешил…

Обладателю пострадавшей физиономии такой поворот событий не понравился. Он, хотя и растерялся немного, тем не менее, понял все правильно и тут же полез выступать с благодарственной речью. В результате владельцу не в меру обнаглевшего кулака быстро и квалифицированно отремонтировали нос, загнув его на левую сторону. Бедняга еще не понял, откуда дует ветер, но уже загремел на кушетку, отозвавшуюся жалобным стоном. Пола Андерсена, разумеется, там уже не оказалось. Мне почему-то не хотелось ловить на себя эту тушу, или, тем более, играть ею в космический волейбол по межгалактическим правилам. Я давно стоял на ногах в дальнем углу комнаты и с интересом смотрел на разворачивающееся сражение. Одежда не позволяла принимать участие в этом мордобое. Да, собственно говоря, и желания не было. Пусть ребята немного потешатся самостоятельно. Теперь я все-таки принял должность главнокомандующего и потому внимательно следил за ходом битвы, изучая обстановку и размышляя над тем, когда же следует бросить в бой резервные силы. По всему выходило, лучше прямо сейчас. Пусть они передерутся и растратят лишнюю энергию на заботу о ближнем своем…

Впрочем, продолжения не последовало. Убедившись в этом, я немного огорченно заметил:

— Раз уж вы проявили такую наглость и посмели меня разбудить, очень надеюсь, причина оказалась серьезная, в противном случае, учитывая ваши не совсем изысканные манеры… гм…

Мой жест выглядел красноречиво и не требовал дополнительных разъяснений. В эту минуту я был сама любезность, и хотя, конечно, рисковал, но вполне осознанно. Просто, чтобы так себя вести, следовало хорошо знать повадки кабаниданцев (ну дурак был, дурак).

— Ах, ты… — проревел тот, который только что размахивал семипудовым кулаком, а теперь тупо тряс пустой головой и немного странно подергивал своим, благодаря усердию приятеля, несколько сморщенным носом. — Ну, я тебе покажу!

Что он собирался показать и насколько интересное, сказать трудно. Бегемот кинулся на меня со всех ног, угрожающе размахивая лапами, на мое счастье, забыв подумать о маленьких размерах комнаты. Он очень спешил, очень-очень… и почему-то совсем не хотелось его задерживать. Однако делать резких движений я не мог, иначе бы уже давно выбросил нахального кабаниданца в окно с тридцать пятого этажа, даже не спрашивая, есть ли у него парашют. Зачем он нужен, когда имеется такая задница? На нее всегда приземляться удобно.

Но, поскольку мои перемещения оставались ограниченными, пришлось использовать «преимущество» в росте (быть маленьким иногда тоже полезно). Я показал, что собираюсь отпрыгнуть в одну сторону, чуть ли не повернув к бегемоту спину, сам же сделал в последний момент шаг совсем в другом направлении. Или два шага… Кабаниданец клюнул, и ничего изменить уже не успел, и даже своими лапами не смог сграбастать меня (еще чего не хватало!). Я выставил ногу и легонько зацепил ботинок спешащего куда-то охранника, убедившись, что это безопасно, и вовремя ее убрав, чтоб не отдавили. Бегемот не очень для себя удачно перепрыгнул препятствие, потерял равновесие, попытался было взлететь и ведь почти смог это сделать… жаль, стена помешала… Ничего, в следующий раз побольше разбег и крылышками почаще махать, и все будет в порядке. Выглядел он после тренировочного успешно завершенного космического полета просто отлично и уже начал медленно стекать на пол.

— Спокойно, — поспешно остановил я других, еще ничего непонимающих. Иначе через секунду у них вполне могло произойти короткое замыкание в мозгах, которое бы неизбежно отразилось на действиях. В такой ситуации лучше сразу предупредить неприятности, чем потом разбираться с ними. Эти трое сначала делают, затем думают. Несколько последних секунд, проведенных в их обществе, убедительно говорили об этом. Одного удалось обмануть, но вряд ли получится провести еще двух. Наши весовые категории, к сожалению, различаются.

— Стоп! — крикнул я, и они, уже было двинувшись, замерли на полпути. — Ваш босс велел обращаться со мной как с почетным гостем, и не пускать в ход свои отбойные молотки.

— А?

— Кулаки, говорю! Разве нет?

Я выразительно посмотрел на них.

— Ну-у-у…

На лицах кабаниданцев читалось непонимание. Или они сегодня не выспались, или извилин в мозгах не хватало, чтобы пытаться думать. Судя по всему, их напустили на меня лишь для устрашения. Старый прием, но частенько срабатывает. Самая толстая задница просто решила выбить почву из-под моих ног и лишить равновесия. Видимо, нашу встречу она собиралась начать словами: «Ну, как вам у нас нравится? Правда, мы неплохо устроились? Вот и я так тоже считаю. А те три ребра, которые случайно сломали, пустяки, не обращайте внимания, давайте сделаем поправку на молодость, ребята силу свою еще не научились рассчитывать, но ничего, они обязательно со временем с ней справится. А врачи здесь хорошие…».

Что ж, посмотрим, я перехватил инициативу и не желаю ее теперь упускать.

— Верно… — протянули два уцелевших пока бегемота. В их глазах появилась растерянность.

— Разумеется! Ведь я… телепат, читаю ваши мысли.

— Чт-то?

— Мысли читаю! И потому всегда оказываюсь на шаг впереди.

Они попытались открыть рот, но мне достаточно было лишь кивнуть в сторону уже наполовину стекшего вниз их приятеля, и кабаниданцы, увидев наглядное подтверждение моих слов, сразу заткнулись.

— Вы даже не представляете, насколько я важная персона, и перед тем, как начнете махать кулаками, хочу предупредить: если хоть один волос упадет с моей головы, у вас сразу возникнут ба-алыпие неприятности.

Слова произвели определенное впечатление. Впрочем, на всякий случай я добавил:

— Разумеется, от вашего босса.

Это подействовало еще сильнее.

— В ваших головах много мозгов…

Они поняли все буквально.

— И потому, надеюсь, сделаете правильный выбор, как поступить…

Создав критическую ситуацию, дайте им самим возможность принять верное решение, просто незаметно подтолкните в нужном направлении, и они станут вести себя так, как вы захотите.

По нерешительным лицам я видел, что мой «прямой слева» достиг цели. Первый раунд остался за мной.

— Ваш босс, кажется, хотел меня видеть?

Это бегемотов окончательно добило.

— Что же, тогда пошли. Только…

Я хотел посоветовать кабаниданцам, как соскрести со стенки их приятеля, и, хотя мог, наверное, позволить себе такую вольность, но рисковать не стал.

— Нет, ничего.

Вдруг у бегемотов сдадут нервы, а на мне смирительная рубашка. Я сейчас был перед ними беззащитен, как котенок. Лучше не провоцировать. Когда имеешь дело с теми, у кого в голове лишь одна извилина, да и то прямая, всегда помни: они сначала делают, потом пытаются думать. Не самый лучший вариант для меня в сложившейся ситуации.

 

3

Путь оказался недолог, и мои сопровождающие еще не успели прийти в себя. Два бегемота на входе. Не иначе как покой своего шефа охраняют.

Обитая дорогой кожей дверь кабинета бесшумно отъехала в сторону, и мы прошли внутрь. Судя по табличке на стене, я понял, что сейчас увижу главного среди Самых Свинорылых Бегемотов — ССБ — Секретной Службы Безопасности.

Сначала приемная, в которой один помощник и еще четыре телохранителя. Впечатляет забота о собственной безопасности. Но, может, бегемот, просто чего-то боялся?!

Еще одни двери.

За столом сидел тот кабаниданец, которому мне накануне удалось подвесить усовершенствованный движок. Эх, если бы он прямо тогда вышел в открытый космос… В следующее же мгновение я опять стал серьезным. Мое положение к шуткам не располагало.

— Босс, — произнес один из тех, кто сопровождал меня сюда, и как-то сразу затих, едва встретился взглядом с шефом.

Челюсть начальника медленно, но уверенно поползла вниз, как только он увидел уже достаточно большой и, тем не менее, упорно продолжающий расти синяк под глазом у одного охранника и превосходно разукрашенную физиономию другого, еще не совсем пришедшего в себя после полета, однако на ногах держащегося вполне самостоятельно, хотя и не слишком уверенно. Самый толстый кабаниданец, видимо, никак не ожидал увидеть столь живописную картину. Похоже, его мнение обо мне стало меняться. Вот и я говорю, что заслужил уважение. Не так-то просто утихомирить нескольких разбушевавшихся бегемотов, даже не прикасаясь к ним.

— Что произошло? — голос бегемота звучал подозрительно тихо.

— Я же говорю, босс… — попробовал ответить один из моей охраны, но закончить ему не дали.

— Вы позволили так отделать себя какому-то землянину?!

Тот, кто из этих троих непонятным образом уцелел и теперь пытался что-то сказать, чувствовал себя немного увереннее остальных, и все же не настолько, чтобы не начать менять цвет лица.

— Да еще одетого в смирительную рубашку?? Ведь он же в десять раз легче каждого из вас!

Вот здесь не надо было перебивать своего шефа. К сожалению, бегемот понял это слишком поздно.

— Босс, но…

— Что?

Не зная, как отвести от себя гнев начальства, кабаниданец опять забыл подумать и тут уже допустил роковую ошибку.

— Он умеет читать мысли и потому…

Самая толстая задница сдвинула брови и с интересом спроси-

— Ну?

— … предугадывает все наши действия.

— Серьезно?

Сколько вежливости было заключено в одном слове. Бегемот клюнул и попался.

— Да.

Терпение у шефа лопнуло, и тут грянул гром.

— Вы что, окретинели совсем???..

Мне понравилось, как это прозвучало.

— Не можете справиться с безоружным землянином? К тому же связанным по рукам и ногам!

— Вы же хотели, чтобы они обращались со мной бережно, — решил выручить я, незнающего как отвечать.

Голос мой звучал невинно, и кабаниданец не заметил подвоха.

— Точно! — обрадовавшись, подтвердил он и только потом хватился, но было уже поздно…

— Бе-реж-но??? И именно поэтому вы дали ему возможность так разукрасить себя?

— Но он… — попытался прервать не слишком приятную и немного затянувшуюся паузу бедняга, вероятно, хотелось как-то оправдаться.

— Читает мысли?

— Да…

— Да-а-а???

— Да-а.

— Ни хрена он не читает! В ваших безмозглых головах стоят такие блоки, через которые не пробьется ни один в мире телепат! Которых к тому же не существует!! И потом, у вас там и читать нечего!!!

— Тогда откуда…

— Ты у меня спрашиваешь?

— Нет, но…

В этот момент мой бывший телохранитель был похож на рыбу, вытащенную из воды.

— Безмозглые кретины!

А ничего прозвучало.

— Глупее вас свет не видел!

Неплохо.

— Олухи! Тупицы! Дармоеды!

Отлично.

— Бегемоты пустоголовые!

Великолепно.

— Павлины бесхвостые!

Замечательная серия. Столько достоинств, и все сразу. Их набор превзошел мои ожидания.

Самой главной заднице надо было выговориться, и она это делала. Только через пару минут ее энтузиазм немного упал.

— Землянин просто очнулся раньше.

— Точно, — мне не хотелось, чтобы кабаниданцы поняли, насколько раньше, любые подозрения всегда лучше гасить вначале, иначе после того, как костер разгорится, может оказаться поздно. — Я проснулся как раз в то время, когда один из этих бегемотов говорил что-то насчет шести с половиной минут, а вы им советовали обращаться со мной бережно и осторожно.

— Понятно вам, идиоты?

— Идиотам понятно, — вежливо заметил я, имея в виду, конечно же, не себя, и все об этом догадались очень быстро.

— Значит… — угрожающе раздалось из-за моей спины, — ты нам просто морочил головы?

— О, нет.

— Нет?

— По крайней мере, я не видел таких предметов на ваших плечах…

— Чт-то-о-о-о???..

— Но вы не волнуйтесь. Там непременно должно быть… что-нибудь другое…

— Да?

— Обязательно… Например, тот ценный предмет, который у всех нормальных существ в Галактике находится чуть пониже спины…

Договорить мне почему-то не дали.

Сзади раздался подозрительный топот. Не желая искушать судьбу, я на всякий случай поспешно отскочил в сторону и, как выяснилось, очень и очень вовремя. Мышцы вновь свело судорогой и на какое-то мгновение парализовало. Но увиденное в следующую секунду стоило этого.

Бегемот, который, казалось бы, получил вполне для себя достаточно, просвистев в нескольких сантиметрах от меня (и куда он только опять спешил, не пойму), споткнулся обо что-то (разумеется, о мою ногу) и, пролетев по воздуху метров пять, как гордый орел (правда, лапами почему-то размахивал, как улепетывающий перепел), со всей дури (вот этого у него было больше всего на свете) врезался в стол начальника секретной службы. Стол задрожал, но выдержал, а вот голова кабаниданца… голова… жаль… хотя нет, и она тоже выдержала.

— Если вы тут главный, — сказал я после короткой паузы, не стоило ее слишком сильно затягивать, — если вы главный, то утихомирьте своих, гм… кабаниданцев. Иначе следующий уже вылетит в окно. Объясните им, что мы в разных весовых категориях, и я не хочу их всех покалечить. И не стоит направлять на меня бластеры. Вы же прекрасно знаете, в этом нет необходимости. Я пришел сюда поговорить с вами. Если же возражаете, то… могу и уйти.

Судя по открытым ртам и заинтересованным взглядам, впечатление Пол Андерсен произвел самое наилучшее. Надеюсь, после сегодняшнего вечера бегемоты надолго меня запомнят.

 

4

— Интересно, — протянула Толстая задница. — И каким же образом вы собираетесь покинуть это здание?

— С удовольствием объясню, но немного попозже. Возможно, даже и покажу, — я старался держаться с достоинством. — А сейчас сделайте одолжение.

— Да?

— Уберите этих кретинов.

Конечно, риск в моих действиях был. Однако я почему-то надеялся, что главный кабаниданец вряд ли захочет прямо сейчас свернуть мне шею, для чего тогда стоило устраивать весь спектакль?

Бегемот выглядел не очень довольным. Он не понимал, почему один из его подчиненных взлетел без разрешения. Да еще лапами к тому же пытался размахивать. Правда, он сам себя наказал, и все-таки…

Кабаниданец нахмурился и пару секунд размышлял. Я терпеливо ждал. Спешить было некуда. Пока никаких шансов сбежать отсюда. И не мечтай. Просто посмотри на двух телохранителей за спиной у начальника ССБ, не спускающих с тебя глаз, и успокойся. Они, по крайней мере, в сто раз умнее, чем кажутся, не в пример приставленной ко мне троице. Кстати, учти, за дверью находятся еще четверо — или так, на всякий случай, или это постоянная охрана.

— Хорошо, — наконец произнес главный кабаниданец и повернулся к стоящим за моей спиной остолопам. — Убирайтесь.

Тон его оставался грозным и возражений не допускал.

Бегемоты послушно затопали из кабинета, даже не пикнув, но тяжелые взгляды были красноречивее слов. Они не сомневались, что им снова поручат меня охранять, и уж тогда решили рассчитаться за все. Надеюсь, их голубые мечты так мечтами и останутся. Дверь захлопнулась, и самая большая в городе задница повернулась ко мне.

— Так вы собирались о чем-то поговорить?

— Конечно. Иначе как, по-вашему, я здесь оказался?

Кабаниданец пристально на меня посмотрел. Сначала он просто не понял, когда же сообразил, долго и громко смеялся.

— Вас поймали при попытке совершить покушение. К счастью, неудавшееся.

— Серьезно?

Теперь уже мой тон удивил его. Отлично.

— Вы знаете, что перед вами Пол Андерсен?

Бегемот о чем-то задумался. В глазах промелькнул злой огонек.

— Да, — то ли он решил бросить мне вызов, то ли принять его. — Тот самый Пол Андерсен, который только за последние несколько дней уничтожил флот наших кораблей, ограбил крупный банк на планете Кад. Уже находясь здесь, пять тысяч выпускников престижного военного училища…

«Жаль, не Академии, — подумал я. — Но ничего, успею».

— …будущих офицеров непобедимой кабаниданской армии отравил, и так, что до сих пор, несмотря на старания медиков, еще ни один не покинул пределы больницы. Больше половины из них теперь вряд ли смогут отправиться на фронт.

Сами виноваты. Кто просил столько есть?

— И ведь мы все время были рядом! Как прозевали, непонятно! Этот список можно продолжить.

— Спасибо, не стоит.

— Как хотите.

Бегемот относился ко мне с большой терпимостью. Вероятно, я много стал говорить, и он по наивности на что-то надеялся.

— Складывается впечатление, вы неплохо знаете Пола Андерсена. Так неужели он мог так легко попасться?

— Но ведь попался!

Действительно, черт возьми, как мальчишка!

Я кашлянул и произнес:

— Если бы мне хотелось отправить вас на тот свет, мы бы здесь не разговаривали.

— Да-а?

— Да. Просто считайте, что… натолкнулись на человека со своеобразными способами завязывать знакомства.

Кабаниданец передернулся, видимо, ему совсем не понравилась пришедшая в голову мысль.

— Весь вопрос в том, можно ли с вами сотрудничать? — мне обязательно надо перехитрить бегемота, иначе отсюда не выбраться. — Если попробовать допустить, что меня на самом деле поймали…

— Конечно!

— …то я бы давно сбежал.

— Без браслета-превращателя? Интересно.

— А он у вас?

Мой голос звучал невинно, оставалось лишь закатить глазки. И кабаниданец попался.

— Разумеется.

И даже показал его. Вероятно, все-таки сказывалось напряжение. В нормальной ситуации вряд ли бы он допустил такую ошибку. Правда, не стоит забывать, мне «хотят помочь выбраться отсюда», и не исключено, что все уже было заранее продумано. Надо лишь предоставить шанс.

Тем не менее, я мысленно поблагодарил кабаниданскую самоуверенность — это их старая болезнь. Теперь мой план побега готов, последняя деталь легла на место. Когда счет пойдет на секунды, не придется терять много времени. Выяснив главное, я продолжил игру, стараясь не вызывать подозрений, или, по крайней мере, отвести их в другую сторону.

— А кто сказал, что мне так уж необходим браслет?

— Вы считаете, в нашем городе вам можно обойтись без него?

— Предположим, у меня в надежном месте есть несколько запасных.

— Угу.

Бегемот такой вероятности не исключал. Взгляд оставался серьезным. Он попытался изобразить на лице непроницаемость, но это удалось лишь наполовину. Я продолжал:

— Выбраться отсюда теоретически возможно, ведь существуют же у здания выходы, а технические сложности устранимы. Приставив пушку к заду одного из своих «телохранителей», я бы давно ушел.

— Это все равно не так легко.

— Разумеется. Но ведь меня зовут Пол Андерсен.

— Значит, вы сами сюда пришли, по собственному желанию?

Я благоразумно промолчал.

— И хотите, чтобы мы поверили?

— Можете не верить, никто не настаивает.

— Даже так?

— Конечно. Вот, например, после этого разговора я встану и спокойно уйду отсюда, и никто меня не задержит.

Брови бегемота поползли вверх. Он открыл рот, собрался что сказать, однако передумал и снова закрыл. Ему требовалось время обдумать услышанное.

— Хорошо, оставим пока этот вопрос открытым.

— Договорились.

— Но мы еще вернемся к нему.

— Я и не сомневаюсь.

Кабаниданец не понимал, как относиться к моим словам. То ли правду ему говорят, то ли морочат голову.

— Из нашего разговора напрашивается лишь один вывод: вы хотите сражаться на стороне непобедимой кабаниданской армии? — решился он, наконец, на вопрос.

— Скажем, я не против оказаться на стороне победителей. Войну же в Галактике может выиграть лишь один народ. Остается догадаться, кто именно.

— Логично.

— Именно потому мы сейчас здесь с вами и разговариваем.

Ни слова лжи. Я всегда говорю только правду, просто не стал добавлять, что бегемоты обречены на поражение. Проповеди в мои планы не входили. Еще неправильно поймет, не дай бог. Не стоит искать осложнений, и без того тяжело придется, хочу того или нет. К тому же передо мной не дилетант, а Самая Толстая Задница.

— Ладно, садитесь, — пригласил бегемот.

Он решил подыграть, его все-таки интересовало, что будет дальше.

— Спасибо.

Я кивнул и направился к креслу. Теперь наступал наиболее ответственный момент. Ошибок делать нельзя. Ни одного промаха. Сейчас или никогда. До сих пор два телохранителя не спускали с меня глаз, любое не слишком естественное движение могло вызвать подозрение. И вот появилась небольшая свобода перемещения. Если правильно использую ее, то смогу перехитрить кабаниданцев. Главное, не спешить.

Несколько неторопливых шагов. Спокойно. Веди себя так, словно кресло видишь не первый раз, тем более, что это правда. Еще пару секунд, и у тебя, возможно, появится шанс. Не напрягайся.

Садясь, я провел рукой по своему животу, два пальца в определенном месте нажали, раздавив находящуюся под кожей крошечную ампулу. Тихий щелчок никто не услышал. В следующее мгновение я вежливо улыбнулся. Мой план заработал. Ровно через пять минут оболочка капсулы, создав организму защиту, полностью рассосется, и тогда содержимое вырвется наружу, быстро впитается в кровь, попадет в легкие и вместе с выдыхаемым воздухом окажется в кабинете. Я знал, что концентрации вещества из расчета один миллиграмм на тысячу кубических метров хватит, чтобы парализовать любые живые организмы. И никакие фильтры в носу или защитные костюмы тут уже не помогут. Чтобы нейтрализовать препарат, необходимо противодействие. Или время.

Я сел и поправил свою одежду. Она не любила такого обращения, и по телу тут же прокатилась волна боли. Слушай, Пол, повторяю специально для тебя: не делай резких движений. Понял? Вот и молодец.

Никто не заметил ничего подозрительного. Видимо, бегемоты не сомневались, что «смирительная рубашка» и без того неплохо охраняет меня. Ладно, раз так, еще пять минут, и придется сказать вам «до свидания!».

 

5

Кабаниданец не слишком-то верил моим речам, скорее, совсем не верил. Но сбежать я, по его мнению, не мог никак. Два телохранителя, не отрывающие от меня подозрительных глаз, и очень неплохая защитная система кабинета убедительно говорили об этом. К тому же в здании полно бегемотов, и они вряд ли просто так получают зарплату. Только на одном этаже их столько, что можно уже начинать солить. А ведь в дополнение ко всему у меня в груди сидел «шпион», который не имеет ни чувств, ни эмоций, и его не перехитришь, я же о нем «ничего не знал». Или не должен был знать.

— Не возражаете, если вам на руку наденут браслет, — вежливо спросил кабаниданец, едва я опустился в кресло и сжал зубы от сильной судороги. — Только не вашего производства, а нашего.

Его голос звучал так, будто он говорил о само собой разумеющихся вещах, не давая возможности выбора. Ну что ж, пока не стоит брыкаться, лучше попытаться убаюкать их бдительность. Аппаратов подавления психики и прочей дребедени я не боялся. Мой мозг надежно закрыт защитными блоками, сквозь которые им не пробиться. И пусть приборы следят сколько угодно, сравнивая, анализируя, пытаясь проверить, говорю правду или нет. Я уже давно научился их обманывать. Это не так сложно, как кажется. Да, они способны улавливать малейшие колебания сотен различных параметров, фиксировать изменение давления, дыхания, сердцебиения. Однако я до сих пор не видел ни одного детектора лжи в Галактике, который бы не смог провести. И многого тут не надо. Главное, не терять уверенности в себе, быть чуть нахальнее обычного и всегда говорить то, что думаешь, иногда подбирая по ходу близкие по значению слова или обрывая мысль где-нибудь посередине. Если немножко потренироваться, можно добиться неплохих результатов.

— Как ваша голова? — поинтересовалась Толстая задница, заставляя вернуться в реальный мир, в смысле: «Правда, здорово мы по ней врезали?! Вот и я так тоже считаю…».

— Ничего. В порядке.

— Ну конечно, — кабаниданец удовлетворенно кивнул.

— Вы действовали профессионально, и у меня нет причин обижаться.

— Ну и отлично. И все же… приношу свои извинения.

Та-ак, уже интересно. Первый раз в жизни вижу вежливого бегемота.

— Как грудь? Не болит?

Неплохо. Он интересуется моим здоровьем. И я ему, конечно, поверил… держи карман шире!

— Ваше ранение было для нас неожиданностью…

Еще бы.

— …а потому…

— Ничего страшного. Сейчас уже лучше.

— Очень рад.

Гм… Хотелось бы знать, чему.

Ладно, пора заканчивать обмен любезностями. Кажется, он затянулся.

— Обстоятельства заставили пересмотреть взгляды на жизнь. Если в меня стреляют те, с кем раньше вместе работал и считал своими друзьями, то… — я развел руки в стороны. — К тому же ваша служба безопасности представляет собой очень солидную организацию. Вы перехитрили наше начальство, чуть не провели даже меня…

Я сделал продолжительную паузу. Пусть выводы делает сам. Вроде бы, из ничего не значащих фраз получился неплохой винегрет. Попробуй в нем разберись. И не моя вина, если бегемот ошибется со знаком.

— Насколько мне известно, — последовал еще один осторожный вопрос, — вы были со своим шефом, гм… довольно дружны?

Этим бегемот тоже интересовался не просто так. Но я лишь неопределенно пожал плечами. И он слишком многое обо мне знает. Откуда? Я, конечно, известная личность, но не люблю рассказывать о себе посторонним.

— С недавних пор мы часто ссорились. В конце концов, он меня даже сослал в… отпуск.

Кабаниданцы наверняка это знают, ведь неделю или даже больше я где-то пропадал, так почему не воспользоваться ситуацией? У них на плечах не бочки с сигнализацией и условными рефлексами в часы приема пищи, вот сами пусть и думают.

— К тому же Организация сейчас разваливается, как домик из спичечных коробков после того, как нижний ряд выбили из основания. На смену Старику пришел какой-то безмозглый тупица… чей-то далекий родственник… — в данном случае я имел в виду такого родственника, вслух о котором лучше не распространяться, но кабаниданец понял это по-своему. На фронте земляне отступают, их армии не в состоянии надолго нигде зацепиться. Меня же никто больше не слушает. Мой опыт им не нужен. Там от услуг Пола Андерсена отказались. В общем, я подумал и решил…

Договаривать необходимости не было. Зачем? Бегемот и так не слишком-то верит. Если же только заикнусь о том, как на самом деле собираюсь поступить, у него сразу глаза на лоб полезут. Не стоит нервировать беднягу. Еще выкинет какую-нибудь гадость, которая может осложнить жизнь. Это сейчас ни к чему.

— …Подумал и решил…

Я специально затянул с продолжением.

— И очень правильно сделали, — сразу подхватил кабаниданец. — Отличный выбор.

К сожалению, кабаниданец не знал, в чем же тот заключается, иначе бы так не говорил. Он стремился заполучить меня на свою сторону и многое бы отдал за это. Однако в жизни не всегда сбывается то, о чем мечтаешь.

— В качестве же доказательств мне хотелось бы преподнести все документы нашей Организации…

И как хотелось…

— Все д-ок-кументы? — бегемот от неожиданности чуть не подавился собственным языком, на лице появилось неподдельное удивление.

Ну почему он шуток не понимает?

Я убедительно закивал головой. Кабаниданец открыл рот и попытался что-то сказать.

— А-а-а…

Мне все-таки удалось выбить его из равновесия. Отлично. Он занервничал. Теперь вынужден будет раскрыться и показать, что же на самом деле собирается делать. С одной стороны, ради такого дела можно идти на риск, с другой же, вряд ли есть желание проиграть.

— Конечно, с собой я их не захватил. Сначала хочу убедиться, что вам действительно нужен такой человек как Пол Андерсен, и мы найдем взаимопонимание.

— Угу, — дар речи к бегемоту пока еще не вернулся.

— Я вычислил того человека, который сидит у ССБ, как заноза в одном месте, и теперь без труда могу найти его… с документами. У вас появляется возможность очень быстро решить все проблемы. К тому же, я знаю их систему предосторожности. Лучшим кабаниданским специалистам придется потратить много времени, пытаясь раскрыть ее, и еще неизвестно, что в результате получится. Мне же на все хватит полчаса. Ну так как, вы хотите со мной сотрудничать?

Я стремился заинтересовать бегемота, иначе его не обмануть, именно потому столько сил направил, чтобы заговорить зубы. Он должен был если и не поверить, то хотя бы задаться вопросом: а вдруг? Джейн я нашел. Действительно нашел. Разберусь с защитой на дисках… чистая правда! Кабаниданцы могут получить документы? Гм, конечно же, могут, но не больше, чем вчера, пожалуй, даже меньше. Именно поэтомуя и не сомневался, что детектор лжи подтвердит мою искренность.

 

6

— Интересно, — протянул бегемот после продолжительного размышления.

Он сейчас лихорадочно обдумывал все, что я наговорил. С одной стороны, если «отпустит» меня и упустит, да еще второй раз — этот удар можно и не пережить. С другой стороны в моей груди сидит «шпион», а от него так просто не избавишься, и целая орава кабаниданцев начнет топать, наступая на пятки, едва только окажусь на улице. Правда, я их провел примерно в такой же ситуации, и к тому же будучи серьезно раненым…

И все-таки на сей раз передатчик внутри меня. Он спрятан так, что самостоятельно до него не добраться. Раньше истечешь кровью.

Скорее всего, эти мысли не покидали головы бегемота, но на заплывшем жиром лице ничто не отражалось. Я понимал, какие он испытывает сомнения, и не торопил его. Конечно, кабаниданец не верил ни единому слову. И все же… Если он собирался «организовать мой побег», то действовать надо аккуратно, у него не должно быть сомнений ни в чем. Иначе можно снова остаться с носом.

Что же, пусть подумает и сам примет «верное решение», все равно ему деваться некуда. Я не хочу оказаться в лапах ССБ-шников, едва только выйду из здания.

Наконец взгляд бегемота стал снова осмысленным. В глазах появилась прежняя уверенность. Видимо, он сделал свой выбор.

— Значит, вы хотите, чтобы я вас отпустил? — спросил он и с интересом на меня посмотрел, не понимаю, почему не добавил: «нашел дурака…».

Я и не искал…

— Не совсем так.

— Не понял.

— В первую очередь мне необходимо доверие с вашей стороны. Это сейчас важнее…

Конечно, иначе сбежать не удастся.

Бегемот не ожидал такого ответа.

Как теперь относиться к моим словам? Кабаниданцу нужны были объяснения, я же делал вид, что не понимаю его.

— Ладно, предположим.

Он дрогнул и повернул разговор в нужное русло. На туфте проступило едва заметное удивление.

— Каким образом вы собираетесь достать документы? Сообщите, где они находятся?

Теперь мы уже начинали играть в открытую, стараясь, впрочем, спрятать все, что могли. Забавная ситуация. Каждого в первую очередь интересовали собственные цели. Посмотрим у кого козырей больше.

— Нет. Я схожу за ними сам, если вам они действительно нужны, а затем вернусь.

Добавлять «с документами» почему-то не хотелось. Зачем?

Кабаниданец выглядел озадаченно, и чувствовалось, что не совсем понимает, о чем идет речь.

— Предположим, я согласен. Как вы выйдете отсюда… без моей помощи?

Его, конечно, очень интересовала такая мелочь. Даже не замечая этого, он сам напрашивался на неприятности.

— Вы, должно быть, помните, я уже однажды говорил, что могу убежать отсюда.

— Да-а-а?

— Точно.

Бегемот удивленно поднял вверх брови.

— Это совсем не трудно.

— Гм…

Или я рехнулся (вчера еще), или лапшу на уши вешаю. Одно из двух. Через некоторое время кабаниданец понял: что-то стало с моей головой. Заявить такое! Мало кому удавалось сбежать из плена ССБ-шников. Тем не менее, бегемот по-прежнему оставался вежливым. Он неплохо владел собой.

— И каким же образом вы собираетесь осуществить свои планы?

— С удовольствием покажу, но только после того, как вы примете решение. Если скажете, что согласны на мои условия. Главное, чтобы мне верили (конечно, главное! Мой сумасшедший план держится исключительно на этом!). — Я встаю и ухожу, а через сутки возвращаюсь. Все просто.

Я не говорил, с чем или с кем вернусь. Скажем так: с ценным подарком. Но главного бегемота, могу спорить на что угодно, он здорово обрадует.

— Значит… — кабаниданец несколько раз бессмысленно моргнул, — мне нужно сказать лишь «да», и больше ничего?

— Все верно.

Осталось тридцать секунд до побега, двадцать девять… Сейчас наступает решающий момент.

— И вы утверждаете, что выберетесь отсюда?

Двадцать четыре секунды…

— Давайте сделаем проще. Если я выхожу из здания, вы не отправляете следом погоню. У меня нет желания устраивать перестрелку в центре города и отправить на тот свет несколько сотен лучших агентов ССБ. Это никому не принесет пользы.

Я все-таки сильно его достал.

Пятнадцать секунд. Наша милая, но немного затянувшаяся беседа подходила к концу.

— Кроме того, тогда я могу и раздумать. И не вернуться.

— Хм…

— Так вы согласны?

Кабаниданец, наконец, понял, что я действительно рехнулся. Он нажал на какую-то кнопку, вмонтированную прямо в стол.

— Теперь никто не сможет выйти отсюда. Я объявил тревогу и отменю ее только сам лично. Если у вас получится… Попробуйте. Я согласен. Однако не думаю, что вам удастся покинуть пределы хотя бы этого кабинета.

Сейчас меня уже не интересовало, о чем он там думал.

Три секунды. Две. Одна…

Бегемот подал знак своим телохранителям. Те включили защитное поле и наполовину вытащили бластеры, но больше сделать ничего не успели. Кабаниданец оказался слишком самоуверен. Это его и подвело.

— Договорились, — ответил я.

Газ уже начал распространяться по кабинету. На меня он не действовал, так как организм при рассасывании оболочки ампулы получил противодействие.

 

7

Честно говоря, опасения кое-какие были: вдруг им удалось обнаружить ампулу? И хотя шансов немного, все-таки сделана она так, чтобы всегда оставаться незаметной (над этой разработкой лучшие умы нашей организации не один месяц бились, специально для меня старались!), но от случайностей не застрахован никто.

Я вздохнул с облегчением, видя, как три толстых зада с застывшим на лицах удивлением валятся на пол. Газ-парализатор действует мгновенно. Несколько часов бегемоты будут теперь отдыхать, если никто их не потревожит. Снов им сладких.

Я сразу же сорвал с руки браслет, подключенный неизвестно к каким приборам. Мало ли что может произойти уже в следующую секунду. Тут ничего нельзя исключать. Безопасность превыше всего. Теперь многое зависит от быстроты действий.

Вот черт!.. Спокойно, Пол. Не нужно делать резких движений. Пока не нужно. Эта одежда мне уже порядком надоела, а значит, первым делом надо избавиться от нее. Хватит мучить свой организм. Он только начинает идти на поправку. Побереги здоровье, которое еще пригодится. Давай-ка придумай, как снять эту «сказочную» пижаму. Придумал? Молодец! Тогда действуй.

Очень медленно и аккуратно, затратив, наверное, полминуты, я вытащил у одного из телохранителей его пушку. Смирительная рубашка на плечах даже не пикнула. Так бы всегда. Хотя, скорее всего, она еще «не поняла», в чем дело. Ничего, когда хватится, поздно будет.

Выпрямившись, я тщательно прицелился, чтобы не спалить самого себя, и стал методично отстреливать застежки-липучки, к которым до сих пор не мог даже прикоснуться из-за временной парализации мышц.

Я старался не обращать внимания на неприятные ощущения, возникающие, когда одежда несильно «вздрагивала», и меня, конечно, не интересовало, что одна из стен постепенно теряет роскошный вид. Шума никто не слышал, так как кабинет был звуконепроницаем, а выстрелы звучали тихо. Правда, немного жалко ковер ручной работы и пару дорогих картин, но… им просто не повезло.

Еще секунд через десять мне удалось, наконец, избавиться от своего надзирателя.

Растирая затекшие руки и ноги и чувствуя, что без «шокового комбинезона» вполне можно обходиться, я подошел к столу. Взламывать его не пришлось. Нужный ящичек был немного выдвинут. Браслет-превращатель смотрел прямо на меня. Мой браслет!

Казалось, он сам просился в руки. Оставалось проверить, не бутафория ли это. Я защелкнул его на запястье и включил. Работает. Замечательно! В нем даже пошалить никто не успел. Я устанавливал защиту, за несколько часов ее не взломаешь.

Теперь следующий шаг к свободе — одеться. Не слишком хочется расхаживать по зданию ССБ голышом. Даже на пляже в таком виде неприлично появляться. Ктомуже бегемоты, странный народ, могут понять неправильно. Именно поэтому я, недолго думая, принялся раздевать самую толстую задницу. Почему бы мне теперь ею не заделаться? План был как всегда прост и гениален, ну сами скажите, кто посмеет остановить главного кабаниданца? То-то. Вряд ли найдется много желающих получить неприятности, выказывая свое непочтение шефу. Правда, придется топать по коридорам одному, без охраны. Нелогично это для столь большой шишки. Но по дороге что-нибудь придумаем.

Очень быстро рубашка и китель перебрались на мои плечи, однако дальше случилась небольшая заминка. Натягивая штаны поверх эсциллополя, я почувствовал, как бы помягче выразиться, неудобство. Нет, конечно, там был не памперс. Пришлось отвлечься, чтобы определить причину дискомфорта, хотя время поджимало. Вероятность нарваться на взрывное устройство была незначительной, и все же. И тут я обнаружил это… гм, даже назвать, как не знаю. Хоть и небольших размеров, но, тем не менее… грандиозное сооружение.

Смех удалось удержать с трудом. Это ж надо, в целях собственной безопасности задница имела… охранное устройство. Ну и фантазия у кабаниданцев! Или страх? Да, в последние дни Джейн навела шороху. Даже такие уважаемые граждане города вынуждены были пойти на беспрецедентные меры по защите собственного достоинства!

Избавившись от этой глупости, я без дальнейших проблем завершил переодевание, затем помог охране избавиться от боевого арсенала (им он сейчас не нужен, а мне пригодится), подрегулировал браслет-превращатель… Вот так, хорошо… просто замечательно! Теперь самая толстая задница на свете — это я.

 

8

Вперед, Пол. Чем быстрее вырвусь из плена, тем лучше. К сожалению, время работает на врага, так как главный бегемот в последний момент объявил тревогу. Это здорово осложнило дело. Но если преодолею трудности, путь к свободе будет открыт.

Мне хотелось сбежать из кабинета, едва нацепил штаны. Сами понимаете, когда вы находитесь в стане врага, то лучший способ остаться целым — надолго там не задерживаться. Особенно когда поднята тревога. Но соблазн оказался очень велик.

Если порассуждать немного, то я оказался где? В святая святых ССБ-шников — в кабинете самой крутой задницы, то есть высшего руководства. Неужели здесь нет ничего ценного? А что тогда делает это большой сейф в углу? Правильно, ждет, когда я его почищу. Ради такого дела и задержаться можно.

Но и это все-таки подождет. Придуманный мной план побега требовал первым делом… привести в чувство главного толстяка. Пришлось сделать ему укол, разумеется, грязной, ржавой и кривой иглой. Вот так. Пусть продерет глаза. Дай ему… да нет, не пинок, а десять секунд. Должно хватить.

— Вы слышите? — казалось, в моем голосе присутствовало неподдельное участие и живой интерес, однако руки пару раз бесцеремонно заехали кабаниданцу по морде, так сказать, для поднятия настроения и улучшения кровообращения. — Я ввел вам противоядие. Через пять минут придете в себя настолько, что даже сможете подняться на ноги. Никаких последствий и побочных эффектов, разве только голова поболит с недельку. Правда же, мелочи? А пока вы еще временно остаетесь парализованным. Этот кабинет нашпигован всякой дрянью, как пирог начинкой, и я не хочу попадать под артобстрел, ловить себе на голову потолок или, вдохнув сонного зелья, растянуться здесь на ковре.

Кабаниданец бессмысленно хлопал глазами — единственное, на что пока оказался способен.

— Вам нравится мой новый облик? Мне тоже. Посмотрим, какие преимущества у начальника ССБ. Почему-то кажется, я без проблем уйду отсюда, несмотря на поднятую тревогу. Да, кстати, хотелось, чтобы вы поверили мне, — разумеется, хотелось, иначе отсюда не сбежать. — Будь я врагом, непременно отправил бы вашу задницу в открытый космос. В сложившейся ситуации это не составило бы труда. Но стратегически было не выгодно. Тут и объяснять нечего. И так понятно, — ведь если бы сейчас приказал кабаниданцу долго жить, то непременно все ССБ бросилось бы за мной в погоню, а сидящий в груди шпион облегчил бы им задачу до минимума. И тогда далеко не уйти. Как только управление останется без своего шефа, игры закончатся, и на меня начнется охота.

— Тем не менее, — продолжал я, — у вас есть выбор. Например, бросить в погоню целую армию. Правда, что это даст? Покажет, насколько мне доверяют? Вы горели желанием увидеть мои способности на деле? Пожалуйста, представление начинается. Помните наше недавнее соглашение? Вы держите слово, а я возвращаюсь через сутки и не один, — разумеется, не один, но и не с документами! — Когда вы придете в себя, я как раз буду выходить из здания. Если меня сцапают, на сотрудничество с моей стороны уже не надейтесь. Впрочем, решение остается за вами. Какое? Вопрос. Через несколько минут узнаем. Всего хорошего.

Я затратил на объяснение некоторых вещей главному толстожоп… толстокожему максимум пятьдесят секунд и нисколько не жалел о потраченном времени, хотя оно и поджимало. Это было необходимо, чтобы меня не схватили в тот момент, когда основные преграды останутся позади. Надеюсь, теперь события станут развиваться по моему сценарию.

Когда хотите кого-нибудь уговорить, друга ли, врага ли, никогда не пытайтесь заставить его силой — занятие бесполезное. В лучшем случае вам уступят, но не согласятся. Это все равно, что в темном переулке попросить у прохожего кошелек. Будет у вас пушка в кармане — возможно, вас и послушают, а если у прохожего, значит, не повезло.

Предоставьте тому, кого желаете переубедить, возможность выбора. Пусть решение зависит от него самого. Введите его в курс дела, сообщите все «за» и «против», тут можно немного и приукрасить, вот только не навязывайте свое мнение и, конечно, не раскрывайте все карты, партия-то еще не закончилась. Когда он почувствует, что от него зависит «судьба Галактики» и последнее слово за ним, то непременно захочет большего и поступит так, как надо вам. Вы выиграете этот раунд.

Я выиграл.

По крайней мере, мне так казалось.

 

9

Если бы шпион не сидел в груди, шансов на успех, как ни странно, было бы меньше. Хотя тогда с небольшими перестрелками и погонями мне бы, возможно удалось разобраться. Я к ним привык. Все-таки Пол Андерсен — один из лучших агентов в мире (на скромность внимание не обращайте, это от рождения). Теперь же меня будут вести и не сотни, а тысячи кабаниданцев. Вдруг я возьму и сделаю ручкой? Как быть тогда? К тому же мне уже столько раз удавалось оставлять их с носом. Но зато никто не потянет ко мне лапы, как только выйду из здания. А это сейчас очень важно. И тогда мы можем обойтись без игр в войну. Останется только найти способ вытащить из груди вражеского шпиона и тихо бесследно исчезнуть.

Проблема заключается в том, что передатчик достать можно только с посторонней помощью, причем обязателен врач и набор медицинских инструментов. Хороших инструментов! С точки зрения бегемотов он не позволит незаметно исчезнуть, даже если служба безопасности где-то допустит ошибку. Водили же меня кабаниданцы с браслетом-превращателем несколько дней и, если бы не случайность, могли бы и дальше водить. Неужели сейчас они не продержатся всего сутки? Помощников, по их данным, в моем распоряжении нет, одному же мне не избавиться от шпиона, даже если каким-нибудь невероятным образом его обнаружу. Кабаниданцы же привлекут для операции столько бегемотов, сколько потребуется.

Сейчас на горизонте замаячило то, что бегемотам до сих пор и во сне не снилось. Самый толстый из них будет потом на пенсии локти кусать, если упустит такой шанс. И потом, ведь он и без того хотел организовать побег. Зачем иначе в грудь вшили передатчик? Эти документы — черт возьми! — слишком ценная вещь. Перетянут что угодно. Атутя им «решил помочь». Добровольно! Почему бы не использовать появившуюся возможность? Вряд ли она представится еще раз.

Короче говоря, я выиграл. И это знал. Правда, пока успокаиваться рано. На пути к спасению сделан лишь первый шаг. Посмотрим на дальнейшее развитие событий. Пока же ясно одно: за то, что пять секунд изображал из себя дона Кихота, приходилось расплачиваться. Хорошо, если удастся из этой переделки выбраться живым, еще лучше невредимым. Шансы есть, но придется стараться. Необходимо еще как-то предупредить Джейн, дать ей знать, в каком положении оказался. Нет, конечно, я нисколько не сомневался, она спасет меня. Хотя потом… такой разнос устроит!

Впрочем, не стоит загадывать и вообще, хватит разговоров. Вперед. Сейчас надо выбраться из здания. Это будет непросто хотя бы потому, что не знаю, где выход, на каком этаже нахожусь, и сколько бегемотов встретится по дороге. Я проверил, на месте ли лазерный пистолет, набрал в легкие побольше воздуха, с шумом выдохнул и… отправился на войну.

Дверь бесшумно скользнула в сторону, пропуская меня, и снова вернулась на место. Ничего не упало на голову. Очень хорошо.

Адъютант хотел было что-то сказать, очень-очень… ну или, по крайней мере, поинтересоваться, почему я, объявив боевую тревогу, затем так долго посылал его к черту, не отвечая на запросы, игнорируя, поступающую на компьютер информацию и не разрешая и близко подойти к кабинету не то, что в него войти. Никто не знает, в чем дело, но все ждут дальнейших указаний.

Я честно хотел ответить: был занят, но не успел. Воздух из кабинета почти мгновенно достиг ноздрей бегемота и оказал на него свое благотворное действие. Та же участь ожидала и четырех мордоворотов-охранников. Мне даже делать ничего не пришлось! Теперь, если сюда в ближайшее время сунется еще кто-нибудь, то присоединится к отдыхающим и несколько часов сможет заниматься только дыхательными упражнениями.

Первым делом я кинул на пол глушилку. Придется ее здесь оставить, зато это позволит все камеры вывести на некоторое время из строя. Пока бегемоты разберутся, что к чему, я уже буду далеко.

Еще одни двери. Каждый из стоящих возле них кабаниданцев получил по иголочке-парализатору в задницу. Теперь они несколько часов статуями поработают. Если смотреть со стороны, бегемоты так и остались стоять, как часовые на посту. Не приглядываться, и никто ничего не заметит.

Взглянув вправо-влево и освежив в памяти мое недавнее путешествие на носилках, я затопал в сторону лифтов. Следовало торопиться. С каждой минутой шансов на спасение становилось все меньше. К тому же придется при каждой встрече с бегемотами импровизировать, а потому следует заранее подобрать соответствующую маску к лицу. Лучше выглядеть грозно. Если глаза метают молнии, желающих поговорить сразу убавится. Нахмурься еще сильнее. Надеюсь, теперь ты похож на главную задницу ССБ в скверном настроении. Оставайся таким до выхода из здания и не выпускай из своих рук инициативу. Тебя сейчас наверняка смотрят по местному телевидению. Камеры наблюдения на каждом шагу, и за них кто-то отвечает. Не разочаруй их. Помаши для наглядности кулаком. Вот так. Если и появились вопросы, то пусть кабаниданцы ими подавятся.

В коридоре оказалось тихо. Свет мигал, словно повторяя: «Тревога, тревога». Надеясь, что иду в верном направлении, я, насколько мог, ускорил шаг. Первый поворот, и первый бегемот, первое испытание.

При виде меня кабаниданец вытянулся по стойке «смирно». Подбородок с максимальной скоростью взлетел выше носа. По выражению лица, извините, туфты было видно: если его голову и посетили сейчас какие-нибудь мысли, то уж во всяком случае удивляться, где потерялась моя охрана, он бы не стал.

Не утруждая себя тем, чтобы посмотреть на бегемота, — пусть об этом и не мечтает! — я потопал дальше.

И все-таки отсутствие телохранителей — серьезный прокол. Необходимо его срочно исправить.

Следующая встреча подтвердила опасения, и хотя кабаниданец, отдав честь, не решился заговорить, поскольку мой свирепый вид не располагал к беседе, проблема обострилась. Становилось ясно, что долго так продолжаться не может.

Прошло тридцать долгих секунд, коридор несколько раз поменял направление и, наконец, привел к лифтам, возле которых дежурили очередные два бойца. Заметили они меня издалека и сразу приняли положение: «пятки вместе, уши врозь, животы втянуть, задницу оттопырить, слегка приподнять, грудь выпятить вперед, нос воткнуть в потолок…», ну и так далее.

Я проигнорировал и их, нажав кнопку вызова. Один попробовал открыть рот, но как только столкнулся моим с хмурым взглядом, решил, что поднимать настроение боссу за счет своего вряд ли стоит. К счастью, двери открылись почти сразу же. Со всей скоростью, на которую только оказался способен в столь необъятном теле, я ввалился внутрь и уже собирался отчалить, но непроходящие сомнения в глазах бегемотов заставили задержаться.

— Один остается здесь, другой сопровождает меня. Ясно?

Мой голос походил на неприступную стену, а приказ если и вызвал удивление, то ненадолго. Все-таки как никак Самая главная задница. Конечно, мне не помешали бы оба, но, забери их сейчас и оставь лифт без охраны, могли возникнуть непредвиденные осложнения. Тем более, тревогу пока никто не отменял.

Бегемот попробовал открыть рот:

— Но бюк…

— Отставить вопросы.

Кабаниданец обменялся недоуменным взглядом с приятелем, но тот лишь пожал плечами. Что ж, в худшем случае он доложит начальству, и тем все и ограничится. Вряд ли кто рискнет проверять правомочность действий начальника ССБ, максимум, он может начать наводить справки. Это займет время. Надеюсь, мне его хватит.

— Ну и видок у тебя, — недовольно буркнул я. — Приведи себя в порядок!

— Да, бюк! — кивнул бегемот, поправляя одежду.

Когда шеф не в духе, лучше ограничиться короткими ответами и по возможности выглядеть незаметно.

На нужную кнопку я предоставил возможность нажимать кабаниданцу, сообщив лишь, что идем на улицу. Кто знает, где у них выход, предположим, на минус двадцатом этаже. Или на сорок восьмом. Лифт остановился на пятом.

Двери открылись почти бесшумно. Два бластера посмотрели мне в грудь. Но едва бегемоты поняли, кто стоит перед ними, поспешно спрятали оружие и вытянулись по стойке смирно. Вероятно, такая встреча ожидает любого во время тревоги. Похоже, надо было заранее сообщить о своем визите.

— Молодцы! — рявкнул я. — Ваше повышение не заставит себя долго ждать. Один со мной.

Один из бегемотов почти строевым шагом вышел вперед. На туфте не появилось и тени сомнения. Всегда бы так. Как только речь заходит о повышении, кабаниданцы готовы на многое. Особенно, если при этом делать ничего не надо.

— Ты впереди. Идем к выходу, — сказал я ему.

— Так точно, бюк.

Ну вот, свита постепенно увеличивается. Значит, уже не буду слишком бросаться в глаза. Это сейчас особенно важно, ведь настают решающие минуты.

Народу на этаже оказалось много. Бегемоты встречались почти на каждом шагу. Они замирали при моем появлении, я же проходил мимо, по-прежнему их игнорируя. Пока все складывалось хорошо.

Секунд сорок спустя впереди появились долгожданные двери. Ура! Мне удалось выбраться на финишную прямую. Только бы какой-нибудь не в меру ретивый кабаниданец не испортил все в последнюю минуту.

Когда оставалось преодолеть лишь несколько метров, бегемот-охранник у выхода заслонил собою дорогу. Вероятно, у него имелась инструкция, которую он обязан выполнять при любых обстоятельствах: никого не выпускать, даже, быть может, и меня самого до отмены тревоги, но я так на него зыркнул, что бедняга отлетел в сторону, словно желтый лист, сорванный с дерева сильным порывом ветра. Я видел, как бегемот напрягся, попробовал открыть рот, однако те звуки, который он родил, воспринимать всерьез не стоило.

Кажется, немного перестарался. Впрочем, не страшно. Кабаниданцу это только на пользу пойдет: на целую неделю аппетит потеряет.

Других преград на пути не было. Я вывалился на улицу. Легкие наполнились воздухом. Как же хорошо, оказывается, на свободе. Впрочем, успокаиваться рано. Моя «охрана», так необходимая внутри здания, теперь только мешала. Надо придумать, как поскорее избавиться от нее. Взглянув на часы, я понял, что через восемь-десять секунд самый толстый ССБ-шник придет в себя и даже успеет полюбоваться на меня. Что ж, с удовольствием помашу ему ручкой. Вот это расчет, понимаешь ли! Ну и, конечно, немного везения.

 

1

И вот я вывалился из здания. Именно так. По-другому и сказать трудно. Представьте себе бегемота почти три метра ростом, который при еде соблюдает лишь одно правило: слопать все, что оказалось на столе. А поскольку я находился в образе кабаниданца и выглядел соответственно, то, кроме как «вывалился», другого слова и не употребишь.

Улица сразу напомнила о себе скверной погодой, но вместе с тем теперь появилось несколько секунд, чтобы перевести дух и попробовать оценить свои шансы.

Как ни странно, они были высоки. Время работало сейчас на меня. И поскольку за спиной не было слышно топота ног и завывания сирен, имело смысл продолжать играть в кошки-мышки.

Ни на мгновение не останавливаясь, я широким шагом затопал вперед, обогнул подруливший к входу, видимо, для самой толстой задницы, то есть меня, лимузин и двинул прямиком через площадь.

«Охрана» изо всех сил пыталась скрыть недоумение и лихорадочно обдумывала, как поступить. Выглядел я как шеф, но вот действовал… Впрочем, пока на вопросы никто не решался.

Между тем, моей целью был ближайший переулок, где будет поменьше любопытных глаз и внимания к моей персоне.

Джейн, скорее всего, где-то рядом. Если она меня сейчас видит, то, думаю, догадается, что палить в мою сторону сразу не стоит. Я отличаюсь своим поведением от окружающих и выгляжу как белая ворона в стае. По крайней мере, мне так казалось.

Уже стемнело. Все-таки 29 часов по местному времени. Половина пути до спасительного переулка пройдена. Как там поживает «почетный эскорт»? Сволочь, не отстает ни на шаг. Ребята прямо-таки набиваются на повышение. Если бы они еще и думать умели, а не только слепо выполнять приказы. Впрочем, действия бегемотов трудны для человеческого понимания, как и, наверное, поступки людей для кабаниданцев. Сколько наши ученые ни бились, так до сих пор и не смогли понять логики их поведения.

Ну, вот и угол дома. Быстренько поворачиваем. Интересно, при встрече Джейн сразу залепит мне между глаз или сначала выслушает?

Спокойно Пол, не теряй бдительности. Сначала избавься от своей охраны. Вон впереди арка дома, ныряй в нее. Отлично. Тихий дворик, мне как раз такой и нужен. Пока все идет неплохо. Теперь не торопись, пропусти бегемотов вперед. Не забывай про лицо, оно у тебя такое же доброе, как у разъяренного бульдога. Вот так, видишь, «охрана», решив было открыть рот, сразу потупилась. Не исключено, что бегемоты уже гремят защитными блоками. Поэтому действуй расчетливо. Сначала со всей дури врежь одному из них по голове. Вот как раз подходящий момент, оба бегемота оказались к тебе спиной.

Самая главная задница уже пришла в себя и приказала меня не трогать, иначе бы я давно оказался схвачен. «Шпион» вшитый в грудь точно определяет местоположение. При таком раскладе поймать меня не составит труда. Но погони по-прежнему нет, значит, кабаниданцы решили поводить меня на крючке. Они уверены, что про датчик в груди я не знаю. А в их первоначальные планы и так, судя по всему, входило организовать мне побег. Значит, ситуация по их расчетам складывается как нельзя лучше. Бегемоты захотят использовать ее на все сто. Что же, попробую в очередной раз разочаровать этих аборигенов.

Коротко размахнувшись, я опустил нырнувший мне в руку увесистый бластер на голову ближайшему кабаниданцу.

Ты смотри, как хорошо получилось. Пока тот падал, моя пушка переместилась к брюху его напарника. Выпущенная следом иголочка со снотворным, внешне похожая на ядовитый шип, срикошетила в сторону. Бегемот уже гремел защитными блоками. Они включаются автоматически, едва в мозгу промелькнет: «Опасность». Теперь минимум риска.

— Попрошу без резких движений, — посоветовал я. — Или ты отключаешь защиту, или отправляешься в открытый космос. На раздумье даю три секунды. Выбирай.

Вторая иголка упала на землю, за ней еще одна. Ха! Так это уже мое поле отразило его контратаку.

— Ладно, как хочешь, — произнес я подчеркнуто медленно, глазами указывая на его ошибку, лежавшую под ногами. — Раз тебе жить надоело, возражать не стану.

Странно, но мои слова подействовали, и кабаниданец предпочел поверить в мечты о светлом будущем. Я незамедлительно всадил в него тройную порцию снотворного — пусть поспит недельку-другую, — а затем осмотрелся и, не увидев ничего подозрительного, решил, что настала пора позаботиться о том бегемоте, которому несколько секунд моими скромными силами уже удалось усовершенствовать голову. Он как раз начал приходить в себя. Ай-ай-ай. Вытянув руку, я накормил его микстурой от кашля, простите, зельем бабушки Яги, чтоб сны хорошие пришли, вместе со слабительным. Чем позже кабаниданец сможет отвечать на вопросы своих сородичей, тем, наверное, лучше.

Теперь осталась еще одна мелочь — отключить свою защиту. Следовало экономить заряд батарей.

Ну вот, все в порядке. Я выпрямился и, постучав одной рукой о другую, удовлетворенно вздохнул. Как раз в этот момент какой-то подросток вышел из ближайшего подъезда. Паренек не спеша закурил, пока он даже не посмотрел в мою сторону. Тем не менее, две туши, лежащие чуть ли не посередине двора и уже готовые к разделке, тяжело не заметить. Вот-вот бегемот поднимет тревогу. Хотя для меня это будет уже не важно. К тому моменту я унесу ноги километров за пятьдесят отсюда.

Впрочем, мой путь все равно лежит мимо юного кабаниданца. Что ж, посмотрю на него поближе, тогда и определюсь, как поступать. Интересно, почему он не пытается побыстрее отсюда исчезнуть? Так старательно делает вид, будто вышел только для того, чтобы полюбоваться звездами.

Не поймите меня неправильно, но кабаниданец смотрит на небо или ближе к старости, или когда ожидает оттуда опасность.

На всякий случай защитные блоки лучше снова включить. Пусть они погремят немного.

Проходя мимо, я бросил короткий взгляд на бегемота.

Глаза Джейн! Это была она!!

На меня накатило оцепенение, и сколько так простоял, не знаю. Спохватившись, я подал условный знак: приближаться ко мне опасно. Но на самом деле даже смотреть в мою сторону не рекомендовалось. Кабаниданцы и без того народ подозрительный.

В том, что Джейн меня узнала, не было никаких сомнений. Весь ее вид говорил об этом. Едва заметный кивок головы лишь подтверждал: мое предупреждение понято.

Я отвернулся и зашагал прочь. С одной стороны все складывалось даже лучше, чем могло бы, с другой — появилось ощущение, что кому-то достанется на орехи, когда все, наконец, закончится.

 

2

Пройдя пару кварталов, я оказался на оживленной улице. Теперь торопиться было некуда. Самостоятельно избавиться от топающей за мной оравы бегемотов я бы мог лишь при одном условии — если бы не таскал с собой «шпиона». И то пришлось бы ох как побегать! Поскольку одному это сделать нереально, остается ждать помощи. Моя жизнь, хочу я того или нет, целиком зависит от Джейн. Что ж, девчонка она сообразительная, примерный круг моих неприятностей, думаю, представляет. Надеюсь, топающих за мной кабаниданцев она засечет, и вряд ли ее смутит такая мелочь, что мне удалось выбраться из здания ССБ-шников, откуда обычно не выходит никто, если только вперед ногами, а несколько сотен бегемотов снова уселись на хвост в ожидании чуда. Прямо шоу какое-то.

Итак, я никуда не торопился. Время в первую очередь теперь необходимо Джейн. Ей надо не только за мной проследить, но и самой не нарваться на неприятности. Кабаниданцам очень нужны документы Организации. Охотясь за ними, они не остановятся ни перед чем.

Из запаса эсциллополя я вытащил стимулятор и проглотил. Сегодняшняя прогулка была насыщенной, и усталость уже давала о себе знать.

Надеюсь, бегемоты продолжают действовать, как обычно, беспечно. Они всегда считали, что земляне — создания тупые, и никакие действия людей не могли их в этом переубедить. Надеюсь, мой сегодняшний побег они рассматривают сквозь призму успеха, а не поражения и полагают, будто уже перехитрили меня. Не стоит забывать, что на высоте нескольких километров висят их разведывательные аппараты, а улица, по которой иду, кишит шпиками, и это не считая вшитого в грудь шпиона.

Джейн приходилось совсем непросто, не стоит усложнять ей и без того непростую задачу и разгуливать по городу дальше. Именно поэтому я перешел дорогу и открыл дверь ближайшего отеля. Он оказался одним из самых дорогих в городе. Расплатившись за номер вперед из приватизированного мной пухлого бумажника самой толстой задницы города (представляете, он оказался в кармане одежды!), я отправился в выделенные для меня покои на двадцать восьмом этаже. Можно было заказать апартаменты или президентский номер, платил все равно не я. Но, к сожалению, чем меньше по размерам будет мое жилье, тем проще с мерами предосторожности. Именно поэтому мне вполне подойдет и небольшой двухкомнатный номер.

На каждое окно я повесил по миниатюрному приборчику, представляющему собой небольшую самоклеющуюся полоску. Теперь со стороны улицы с помощью специальных приборов можно увидеть все, что находится в помещении, кроме живых объектов. Начинаем усложнять бегемотам жизнь, чтобы не расслаблялись.

Следующий мой шаг включал в себя установку сигнализации на дверь. Трех бомбочек направленного действия хватило. Теперь любой желающий ее открыть без разрешения отправится в космос догонять Гагарина. То же пришлось сделать со стенами, полом и потолком.

Удивительная штука — направленный заряд, особенно вместе с магнитной ловушкой. Выталкивает из помещения все, что пытается туда прорваться, а потом удерживает от повторных проникновений. Скажем, взрывают над вами потолок. Так вот, при правильном расположении оборудования вам на голову даже штукатурка не осыпется. Правда, действие поля будет длиться недолго, но чтобы ноги унести, хватит вполне.

Попутно я установил еще кое-какую мелочь: приборы, улавливающие колебания, гасящие разные спектры излучений, заэкранировал помещение, чтобы за мной нельзя было наблюдать, даже просверлив в стене дырку, расставил еще несколько нехитрых, но важных приспособлений. Через пятнадцать минут к встрече гостей я был готов. Выражаясь шахматным языком, дебют партии разыгран. Играющие белыми кабаниданцы сосредоточили все фигуры на королевском фланге и готовят атаку. Посмотрим, как им понравится в ответ моя контригра на ферзевом. Ничьей в этой партии быть не может. Кто-то обязательно должен выиграть. Еще несколько ходов, и ситуация на доске должна проясниться. Интересно, чьи аргументы окажутся весомее?

Бегемоты уже в отеле. Соседние со мной номера они заняли. Их топот слышен даже глухому, неужели кабаниданцы настолько тугие на ухо? Они во главе со своей самой толстой задницей объявили мне шах. Ну что ж, я от него ушел… в эту гостиницу. От шаха еще никто не умирал. Теперь настал мой черед предпринять ответные действия.

Хороший шахматист никогда не начнет атаки, тщательно не подготовив ее, ибо, если та захлебнется, то уже самому придется уходить в глухую оборону. Свою позицию надо усиливать постепенно. Ход за ходом. Вот и я пока не стал торопиться. Забрался на кровать и почти сразу уснул. Что делать, моему выздоравливающему организму требуется отдых. И так слишком много для сегодняшнего дня нахожусь на ногах. Несколько часов у меня есть. Джейн обязательно выдержит паузу, во-первых, чтобы кабаниданцы чуть-чуть успокоились, и их инстинкты «беги-хватай» притупились, а во-вторых, ей нужно время разработать план, как перехитрить бегемотов.

 

3

Проснулся я оттого, что кто-то настойчиво названивал в дверь. Интересно, кого это принесло? Неужели кабаниданцы начали беспокоиться и решили проверить, на месте ли Пол Андерсен? Шансов сбежать, с их точки зрения, у меня нет никаких, и все-таки?! На то, чтобы опечатать гостиницу или этаж, бегемоты, думаю, не пойдут. Они уверены, что я не знаю об их присутствии, и вряд ли сами захотят себя обнаружить. Не столь явно. Но все же каждого, кто поднимется на этаж, будут тщательнейшим образом проверять. Просканируют, просветят всеми мыслимыми приборами и схватят любого, вызвавшего хоть малейшие подозрения. Рисковать они тоже не захотят. Именно поэтому я не верил, что это Джейн. Тот же, кто постучит в мой номер или хотя бы приблизится к нему, кандидат номер один на душещипательную многочасовую беседу в застенках ССБ. Хотя с другой стороны, как она сюда попадет? Мне это и самому интересно.

Борясь с желанием открыть дверь, повесить на нее табличку: «Никого нет дома» и снова закрыть, я проглотил очередную таблетку стимулятора и потянулся к пульту.

На экране появилось… изображение робота-официанта. Ну вот, совсем забыл, что во всех приличных отелях, дабы вытащить из кошельков клиентов побольше денег, роботы в определенное время объезжают номера постояльцев, напоминают о работе баров и ресторанов, а заодно предлагают набор напитков и закусок.

Вторым пультом я отвел в сторону минибомбочки, открыл дверь и пригласил:

— Входите.

Надо сказать, что эти машины уже совсем обнаглели. Имея программу самоусовершенствования, они быстро уяснили психологию кабаниданцев, для которых день, прожитый без спиртного, — зря потраченное время, и умело этим пользовались.

— Не хотите освежиться, бюк? — произнес железный истукан в обычной полузаискиваюгцей манере, но так, словно не спрашивал или предлагал, а утверждал.

— Не хочу.

Своим ответом я надеялся сразу прояснить ситуацию и отослать парня, но оказалось, напрасно. Железякин нисколько не потерял наступательного порыва.

— У меня есть спиртное.

— Нет.

— Могу предложить как легкие коктейли, так и что-нибудь покрепче. Бюк, вы не пожалеете…

— Убирайся, — я говорил спокойно, не повышая голоса.

— Бюк!

Если бы робот знал, что это обращение я перевожу для себя как «хрюльник рогатый», он бы не бюкал.

— Я спал, а ты посмел меня разбудить. Зачем? Дверь можешь закрыть с той стороны, и чем быстрее, тем лучше. Тогда жаловаться не стану.

— Но бюк, я принес для вас лучшее в мире спиртное!

— И что?

— Давайте сделаем так, если вам не понравится предлагаемый гостиницей ассортимент, я сразу исчезну, в противном случае получу двойные чаевые.

И как быть с этим чурбаном металлическим? Силой его выдворять? Мне сейчас нужна выпивка, как коту купальник. Если я откажусь, он еще что-нибудь предложит. И потом, деньги все равно не мои. Самая главная задница банкует. Расплачусь с его кредитки.

Лучший вариант избавиться от навязываемых вам услуг — это согласиться на них. По крайней мере, в данном случае. И зачем только мне пришла в голову мысль открыть дверь?

— Держи свои чаевые, — махнул я устало, — поставишь там на столе и проваливай. Спиши сто кредитов.

Робот опешил. Ему больше трех никто не давал.

— Спасибо, бюк. Все будет в лучшем виде. Вы очень щедры!

— Вот и ладно.

Не желая больше продолжать разговор, я повернулся к окну. Вечером хорошо были видны основные дороги, располагающиеся на высоте пятисот метров. Они состояли из нескольких ярусов. На электричестве бегемоты не экономили, а потому выглядела картина ночного кабаниданского неба весьма живописно. В смысле, неба не было вовсе. А вместо звезд проносились машины, словно жучки-светлячки.

— Бюк, все готово. Хотите еще что-нибудь?

Голос робота возвратил меня к действительности.

Вот настырный гад!

— Проваливай!

Я повернулся, и… дыхание в груди перехватило.

Не растерявшись, металлический чурбан протянул свою железяку в виде подноса, получил чаевые, наверное, на месяц вперед и, что-то бормоча (слова благодарности и пожелания приятно провести время), быстро исчез за дверью. Я же все еще стоял, хлопая глазами.

ПЕРЕДО МНОЙ БЫЛА ДЖЕЙН.

 

4

Сделав два шага, она взяла меня за руки. Ее глаза подозрительно блестели, а губы заметно подрагивали. Джейн не могла отвести от меня взгляд, впрочем, как и я от нее. Несколько долгих секунд мы пожирали глазами друг друга. Время словно остановилось.

Первым пришел в себя, видимо, я. Осторожно прижал палец к губам и указал на грудь. Других объяснений не потребовалось.

Джейн молча кивнула, словно и так все знала заранее, вместо ответа вытащила из эсциллополя несколько инструментов таких, как саморежущий скальпель, сканер-искатель и указала на кровать.

Опять будут кромсать мою грудь. Я попробовал поспорить, но, увидев выразительно замаячивший перед носом кулачок, решил согласиться с этими доводами. Убедительно.

Легкий укол погрузил меня в сон. Когда же я пришел в себя, Джейн стягивала с рук перчатки. Если часы не врали, прошло минут десять. Даже быстрее, чем можно было предположить. Грудь немного саднило, несмотря на действие обезболивателей.

Заметив, что я открыл глаза и теперь разглядываю ее, Джейн снова выразительно показала мне свой кулак, выждала несколько секунд, пока я не поднял вверх руки, и лишь затем кивнула на «шпиона», погруженного в банку со специальным раствором, который имитировал состав крови и, видимо, поддерживал определенную температуру. Поскольку жидкость время от времени булькала, то, возможно, еще и учитывал ритм биения сердца, а, может, и что-то еще. С каждым днем техника совершенствуется, и провести ее становится все сложнее. По размерам датчик напоминал крошку хлеба, очень маленькую, а конструкцию можно было рассмотреть лишь с помощью сильной увеличилки.

Собравшись, Джейн протянула мне принесенную с собой одежду вместе с запасным браслетом-превращателем, а когда я переоделся, подрегулировала эсциллополе таким образом, чтобы максимально приблизить мою внешность к появившейся в ее руке фотографии какого-то кабаниданца. При выходе из отеля бегемоты будут проверять нас, и лучше, если мы станем выглядеть как проживающая здесь пара постояльцев. План действий она продумала до мелочей, и мне оставалось лишь помогать выполнять его. И не проявлять инициативу.

Старый браслет-превращатель лег на стол, за ним последовал боевой арсенал, а дальше и все остальное, что так или иначе было прихвачено мной из здания ССБ. Исключение я сделал только для маскарада самой толстой задницы. Однако Джейн это заметила и, нахмурив брови, выразительно помахала пальчиком, настаивая на том, что не надо брать с собой ничего. Я притворился, что не понимаю, о чем идет речь. Интересно, как она станет переубеждать меня, не имея возможности открыть рта. «Шпион» все еще находился рядом.

Ха! Оказалось, все очень просто. Джейн уселась на кровать, показывая всем своим видом, что я либо выполняю ее требования, либо она остается здесь ночевать.

Время сейчас работало не на нас. Чем быстрее мы исчезнем, тем лучше. Я вытащил листок бумаги и карандаш и нацарапал: «Это важно! Объясню потом».

И получил ответ: «Зачем откладывать, давай сейчас».

Теперь уже мне приходилось убеждать на пальцах, а Джейн делала вид, что не понимает, и лишь разводила руками. Пришлось менять тактику.

«Костюмчик чист. Точно. Уступи. Пожалуйста. А?»

Выведя в конце большой вопросительный знак, я заглянул ей в глаза и почувствовал некоторые колебания. Лучший довод в такой ситуации — поцелуй. Действует безотказно. В ответ Джейн обхватила мою шею руками. Так прошла вечность.

Когда нам удалось оторваться друг от друга, она кивнула, затем взяла листок.

«Инструкция! Подробная. По прочтении съесть!».

Ну вот, еще и издевается.

«Сейчас я вызову робота, того, на котором сюда приехала. Не вздумай его выгонять!!! На нем мы уедем. Ясно???».

Все-таки вспомнила, как я ее встретил и чуть не выставил за дверь. Кроме как поднять вверх руки, других вариантов у меня не оставалось.

«P.S.»

Так, посмотрим на продолжение.

«Инструкцию есть будешь?».

Пришлось отобрать карандаш и нацарапать ответ: «Инструкцию нет, тебя да!».

Я убрал листок в эсциллополе и, не раздумывая, притянул Джейн к себе. Она не сопротивлялась.

 

5

Звонок в дверь оторвал нас друг от друга. Я недовольно покосился в его направлении. Джейн прикрыла мой рот ладошкой, ей казалось, что я дышу слишком громко, — можно подумать, она тише! — затем одними губами сказала:

— Пора.

Я кивнул. Она улыбнулась в ответ.

Минибомбочки отъехали в сторону, замок открылся, в дверном проеме показался наш знакомый робот. Если бы он был живым организмом, то описание «выглядит гордо» подошло бы ему как нельзя кстати. Как Джейн смогла убедить железякина играть на нашей стороне? Да, интересно потом послушать эту историю.

— Бюк желает чего-нибудь еще?

— Нет, спасибо. Можешь убрать все, кроме, пожалуй, тех двух бутылок.

Говорил я специально для кабаниданцев, которые окружили мой номер, на тот случай, если им, несмотря на приборы-глушилки, удастся хоть что-то расслышать.

Робот послушно загремел посудой. Джейн положила на стол миниатюрный магнитофончик. Теперь как только кто-нибудь появится перед дверью, мой голос будет посылать всех куда подальше. Видимо, так, если она не придумала что-нибудь более экстравагантное.

Под шум тарелок мы погрузились в железякина. Несмотря на громоздкий вид, свободного места внутри робота оказалось немного, по крайней мере, в отделении с тряпками, мылом и мешком для сбора мусора.

Лучшее описание, которое к нам подходило на данном этапе — селедки в банке. Но ради свободы можно было и потерпеть. Опасение вызывала лишь одна мысль: не привезет ли эта консервная банка нас прямо в лапы к бегемотам? Конечно, Джейн знала, что делала, но риск все-таки был. Тем не менее, отступать было поздно. Включив экранирование, мы двинулись в путь.

Преимущество глушилок в том, что они забивают звук и гасят изображение сканеров. Недостаток действие двустороннее. Если нас не видно и не слышно, то и мы не знаем, как обстоят дела снаружи. Именно поэтому следующие сорок секунд прошли, как отдельная жизнь. Вот только длинная и скучная. Хотя почему скучная? Я времени даром не терял.

Условный стук по пластико-металлическому корпусу оповестил, что настала пора вылезать. С сожалением я разжал свои объятия и взялся за бластер. Вытащить его удалось лишь со второй попытки. В первый раз мне посчастливилось больно приложиться о перегородку локтем.

К моему удивлению, мы оказались в лифте одни, без кабаниданцев. Приборы показывали, что ни подслушивающих, ни подсматривающих устройств здесь нет. Браслеты щелкнули, и мы превратились в бегемотов. Я с интересом взглянул в зеркало на тех, кого нам предстояло изображать, и лишь хмыкнул. Мы быстро опускались вниз.

Джейн протянула нашему союзнику объемную пачку денег.

— Здесь еще пять тысяч, как договаривались. Остальное получишь через час у электронного администратора, если выполнишь оставшееся задание. Помнишь, в чем оно заключается?

— Конечно. Не сомневайтесь, мэм.

Ха! Подумать только, моя маленькая Джейн, подкупила машину! Как вам это нравится? А ведь некоторые до сих пор считают, что это невозможно, поскольку у той якобы нет заинтересованности. Оказывается, есть! И заключается она в конкуренции между роботами. В данном случае хозяева отелей, наверняка, того, кто меньше приносит чаевых, отправляют на переделку. По идее, роботам такое положение дел должно быть до лампочки. На деле же все выходило совсем по-другому. Ларчик открывается просто. Вот так!

— Между прочим, — как бы невзначай пожаловался наш металлический союзник, — в соседнем с вами номере я не получил вообще ничего, хотя они тоже, как и вы, выполняют какое-то важное задание. Вот уж не знаешь, где найдешь, где потеряешь!

Значит, мы выполняем «важное задание»? Неплохо, неплохо. Да что там, все идет просто отлично!

Лифт остановился на первом этаже. Двери отъехали в сторону, через почти пустынный холл мы двинулись к выходу, а робот укатил по своим делам, предварительно вежливо попрощавшись.

 

6

Мы шли по улице, пара в меру упитанных кабаниданцев. Сочувствую толстякам, честное слово. Несмотря на то, что тяжести я не чувствовал, так как эсциллополе работало исправно, вываливающийся из штанов живот сильно затруднял движение, а если учесть, что и другие части тела были под стать ему, можно было понять мои мучения. И все же, понимая, что это временная мера, я мирился.

Джейн с неудобствами справлялась легче. Она играла роль немного болтливой старушки, которая едва ли не впервые приехала в Кабадан, на все таращилась и удивленно хлопала глазами. Вечерняя прогулка доставляла ей большое наслаждение, и если это не прекрасная игра, тогда я не понимал, в чем причина. Так ли радует скучный и мрачный кабаниданский пейзаж из железобетона да пластика? Или затянутое облаками небо?

Еще минут пять мы продолжали наслаждаться вечерней прохладой. Свежий ветер приятно обдувал спину, цифры градусника на соседнем здании показывали +1 °C. А может, она просто посмеивается надо мной?!

На хвосте у нас сидело несколько шпиков — не потому, разумеется, что заподозрили в чем-то, иначе бы из слежки все давно переросло в погоню. Просто за Полом Андерсеном следило несколько сотен кабаниданцев (славного им времяпрепровождения), и чтобы чем-то занять эту ораву, было приказано проверять каждого, кто входил, а тем более выходил из гостиницы. Стандартные действия бегемотов, как у роботов, никакой мысли.

Джейн игнорировала кабаниданцев, как впрочем, и меня, если только не считать обращений вроде: «Посмотри, милый, какой шикарный магазин, мы там еще не были! Когда зайдем? Завтра? Почему не сегодня? Ах, он уже закрыт. Жалость какая…».

Торчащий впереди живот мне уже порядком надоел. С таким не то что бегать, если возникнет необходимость, — ходить нормально невозможно. Ну и маскарад она выбрала! Ноги заплетались сами собой, я постоянно спотыкался, как только еще не грохнулся на мостовую, не знаю. Мое предложение не растягивать удовольствие, то есть прогулку надолго прошло без ответа. Еще пара зданий остались позади.

В конце концов, Джейн смилостивилась и, взяв меня под локоть, повернула часы, на которых бежали строчки:

— Слушай, мне уже надоели эти толстяки. Честное слово!

— Ну и что.

— И мне тоже.

— Не ты один, дорогой, сейчас радуешься жизни, — прокомментировала она, но руки не убрала, и я смог читать дальше.

— Давай бросим их. Сколько еще можно шляться. Ясно ведь, они чисты. Просто ходят по городу и балдеют, как пара престарелых дураков, приехавших из захолустья.

— Они и есть пара престарелых дураков!

— Вот-вот, а я о чем толкую.

— Слушай, — снова встрял в разговор третий, — они скоро устанут и через какой-нибудь час сами вернутся в гостиницу, так какого дьявола нам изображать для них почетный эскорт?

— Угу.

— Так ты согласен? — в надежде спросили сразу два голоса.

— Подождем еще немного. Мало ли что. Говорят, тот, с кого наш босс приказал не спускать глаз, хитер неимоверно и способен на все.

— Так уж на все?

— Ну… на многое.

— Да брось ты. Земляне тупые. Это ж общеизвестно.

— Тупые.

— Вот то-то. Да и потом, не мог же он раздвоиться.

— В смысле?

— Если бы землянин только попытался выйти из номера, знаешь, что бы началось? Ему спокойно и шагу не дадут ступить. Там, — видимо, бегемот поднял палец вверх, — лучшие агенты, а мы носимся на побегушках просто потому, что начальству потом надо отчитаться.

— Но…

— Неужели ты думаешь, что тот тип, какой бы хитрый он ни был, смог превратиться сразу в двух толстяков? У них, конечно, есть браслеты-превращатели, но чтобы так?

— Ну-у-у…

— Что «му»?

— Да нет, пожалуй.

— Естественно, нет! Такое физически невозможно. Земляне не могут делиться, как клетки. Все. Давай сворачиваться. Уже пятый бессмысленный рейс сегодня. Пошли.

Джейн убрала руку с часами и, взглянув на меня, лукаво подмигнула.

Вот вам и бегемоты. Хорошую идею и ту опошлили. Ведь этих кабаниданцев поставили именно на случай страховки. Отнесись они к работе серьезно, и нам бы пришлось побегать.

Через пару минут Джейн объявила, что на хвосте у нас никого нет. На всякий случай мы сделали еще один круг, сменили внешность, только не подумайте, что на лучшую, нет. В полутемном переулке нас дожидалась машина. Когда мы приблизились, движок с тихим урчанием заработал. Он заранее был так запрограммирован.

Мы сразу же взлетели. Я облегченно вздохнул. Похоже, худшее осталось позади. Погони нет, радар показывал, что все чисто. Ни визуально, ни по приборам за нами никого не было.

— Не представляю, как бы смог обойтись без тебя. Милая…

Я положил руку Джейн на плечо, но тут же получил под ребра так, что даже дыхание перехватило.

— Не… понял…

— Неужто? Может, ты думаешь, что за свою выходку поцелуйчиком обойдешься? Ты лезешь даже не в бутылку, а в ж… в общем, совсем в другое место, хотя знаешь, что от тебя зависит благополучие Организации!

— Джейн…

— Подожди, — она достала маленький приборчик и прилепила его на лобовое стекло. — Сейчас сделаю еще один контрольный круг, и тогда пеняй на себя.

— Что это? Новая разработка? — спросил я, но ответа так и не получил.

Тем временем машина плавно влилась в общий поток. Мы двигались тихо, словно никуда не торопились.

Несколько раз Джейн меняла направление движения, то уходя с магистрали и ныряя в городскую суету, то опять возвращаясь на трассу.

— На твое счастье, ты чист. Больше «шпионов» не таскаешь.

Ну что ж, по крайней мере, я понял назначение прибора, который теперь исчез с лобового стекла.

— Приятно слышать.

— Приятно?

— Да.

— Не думаю, что это сильно облегчит твою участь.

— Не злись, Джейн.

— Ты не представляешь, сколько мне пришлось пережить за сегодняшний вечер!

Она, наконец, включила автопилот и повернулась ко мне. Ее глаза гневно сверкали.

— Сдаюсь! — поспешно объявил я, подняв вверх руки. — Прости, пожалуйста.

С секунду Джейн грозно смотрела на меня, потом, надув губки, объявила:

— До дома я не желаю с тобой разговаривать!

Мои руки легли ей на плечи.

— Пол!.. Пол!..

Она боролась с собой, но недолго. И обняла меня. С нежностью.

— Все в порядке, малыш. Не сердись. Мы ведь выбрались из этой передряги. И ты молодец!

— Обещай больше подобных фокусов не выкидывать!

— О чем разговор?!

— Не поняла.

Пришлось сказать:

— Обещаю.

— Ладно, раз так…

Джейн прижалась ко мне настолько, насколько возможно было в машине. Но вспомнив про грудь, она дернулась.

— Ой!

— Ничего, все в порядке. Через пару недель не останется и шрама.

Впервые за последнее время я увидел на ее лице улыбку. Улыбку не грустную, вымученную, а жизнерадостную, живую, счастливую. Не этого ли ты, собственно, добивался?

— Пол…

Голос Джейн вдруг изменился, появилась неуверенность.

— Что, малыш? — мне хотелось ее успокоить.

— А я…я…

— Да?

— Я… нужна тебе?

— Нужна.

— Правда?

— Правда.

— Честно-честно?

— Честно-честно.

Очередное «Ой!».

Глаза ее радостно заблестели, и, поскольку машина шла на автопилоте, она просто перебралась мне на колени.

— Какой же ты еще ребенок, Джейн.

— Ребенок?

— Да.

— Может, и так. Но если бы я была на месте твоего начальника, то отправила бы тебя на курсы переподготовки. Похоже, ты стареешь, теряешь квалификацию.

— Это я-то старею?

— Но не расстраивайся. Если тебе станет нужна сиделка, может быть, я смогу помочь.

Она просто надо мной издевалась.

Я прижал ее к себе.

— Осторожнее, твоя грудь.

— Все в порядке.

— Знаю-знаю, сама зашивала. Хирургические инструменты — лучшие из тех, что есть в Кабадане. Мне и делать-то ничего не пришлось. Почти. Автоматика.

— А где «шпион» оказался?

— Их было два. Один под ребрами, второй в крови путешествовал. Пришлось отлавливать. Но сделано все аккуратно и заживет быстро.

Глаза Джейн снова подозрительно заблестели.

— Все в порядке, — в очередной раз поспешил успокоить я.

— Кто бы говорил.

— Худшее уже позади. То есть как «кто бы говорил»?

— Значит… ты меня любишь? Или…

— Или?

Она резко вскинула голову, но, увидев мою улыбку, облегченно вздохнула.

— Сам не знаю.

— Не знаешь?

— Такое впечатление, что… люблю.

— Спасибо хоть за впечатление.

— Джейн, первой женщине на свете я говорю, что люблю. Правда! Если будешь смеяться и дальше…

— Нет, что ты! Я твоя… Принадлежу тебе… И слушаться буду всегда…

— И командовать мной?

— Нет. Это временная мера. Только до твоего полного выздоровления. Честно-честно.

— Ладно. Спорить по этому поводу с тобой все равно бесполезно.

— Разумеется!

С ее губ не сходила озорная улыбка, а глаза радостно блестели.

Вы можете сколько угодно говорить, что моя выходка с прикреплением минибомбочки к самой толстой заднице была глупой и спастись удалось лишь чудом. Что ж, даже спорить не буду. Но благодаря ей Джейн снова стала сама собой! У нее пропало постоянное чувство вины, и жизнь опять заиграла яркими красками. Для меня это главное достижение.