…Говорят, что этот сюжет – расхожий анекдот с «бородой». Не знаю, где он расхаживал, но с моим ухом он не пересекался. Мне вся история была преподнесена «за чистую монету» как реально произошедшая…

Да так ли это важно?

И кто поспорит с тем, что все анекдоты, так или иначе, рождены обыденной жизнью людей?

…В стародавние времена, когда городской транспорт ходил по расписанию, а на работу подавляющее большинство приезжало к строго обусловленному часу, в одном автобусе, едущем из Черёмушек, собиралась по утрам одна и та же компания. Все знали друг друга в лицо, занимали знакомым места, выходили на одних и тех же остановках, а назавтра повторялось все то же самое. Пассажиры примелькались друг другу, глаз невольно отмечал перемены в постоянных попутчиках или вдруг обнаруживал недостачу, и тогда мысль начинала крутиться в направлении «А что с ним? Куда, интересно, пропал?» Потом о пропаже забывали, потом пропажа обнаруживалась, входила на своей остановке в положенный час, и снова можно было ощущать стабильность, которую человек склонен иметь всюду, в чем просто иногда сам себе не отдает отчета. В этом микромире каждый существовал ежедневно одинаковое количество времени, и привычная утренняя поездка изо дня в день заводила каждого ровно на сутки, как пружину у механических часов.

В означенном автобусе ежедневно возили в детский сад на улицу Вавилова мальчишку лет четырех. Иногда с ним был отец, иногда – мать. Они садились еще до семи часов утра, видимо, на первой остановке, и поэтому всегда занимали передние места слева от входной двери за металлической перегородкой, отделяющей вход. Мальчику приходилось вставать очень рано, он явно мучился от этого, досыпал на ходу с открытыми глазами, практически никогда не разговаривал и не прояснившимся еще ото сна взором смотрел сквозь стекло на пейзаж по сезону.

Единственной его отрадой в автобусе и хоть каким-то спасением от монотонного хода времени было – упереть ножки в перегородку и напрячь мускулы своей маленькой спинки, демонстрируя род утренней гимнастики просыпающегося молодого организма. Но строгий отец или мать неизменно замечали невинную радость и тут же лишали несчастного ребенка и этой малости – молча надавливали рукой на коленки сынишки и тихонько объясняли ему, что нельзя в грязной обуви ставить ноги на перегородку – люди могут испачкать потом одежду. Мальчишка подчинялся, но порой, забывшись, непроизвольно возвращал ножки в удобное для него положение. Утренний дремотный автобус катил по заданному маршруту, открывались-закрывались двери, никто не разговаривал, сонная тишина нарушалась только объявлениями остановок, но это было не в счет, потому что было тоже привычным и неизменным.

В одно такое туманное осеннее утро мальчик ехал в детский сад с папой.

Они сидели на своих постоянных местах и синхронно раскачивались вместе со всем автобусом, не пробудив ещё в себе сил для оказания сопротивления обстоятельствам, пока мальчик в задумчивости не поднял по привычке ноги и не упер их в перегородку – и тут по белой эмали потекли два грязных ручейка. Папа в сердцах хлопнул сынишку по коленкам и довольно громко сказал:

– Ну сколько раз тебе можно говорить: не ставь ноги на перегородку! – он хотел еще что-то добавить, но мальчонка громко – на весь салон – без паузы и без раздумий парировал:

– А тебе мама сколько раз говорила: не писай в раковину, а ты писаешь!

Весь автобус одновременно вдохнул и одновременно выдохнул таким хохотом, что водитель резко затормозил, открыл окно в салон и хотел поинтересоваться, что же произошло. Но ему никто не мог ответить: люди валились с ног от смеха, плакали, взвизгивали, стонали и никак не могли остановиться. Пунцовый папаша на ближайшей остановке выскочил из автобуса, выдернув за собой ребенка, так и не доехав до детского сада несколько остановок.

Пассажиры постепенно угомонились, даже начали задремывать, переместив забавное происшествие на задворки памяти, но вдруг в полной тишине какая-то женщина тоненько засмеялась. Сомнений не было – она вновь «прокрутила» в голове молниеносный диалог и не смогла удержаться. Все пассажиры снова разом грохнули смехом и, отхохотавшись повторно, проснулись окончательно: глаза и лица приобрели осмысленное выражение, расправились плечи, зашуршали газеты. День начинался, хотя и не для всех одинаково удачно…

Этим автобусом всегда добирался до работы мой свекор. И он говорил, что правдивый мальчик потом ещё продолжал ездить по утрам в детский сад, но возила его теперь уже только мама.