Няня называла меня деточкой и частенько вставляла в свою речь французские слова и выражения. Наверное, она хотела, чтобы я подумала, что она французская няня. Казалось, конечно же, что я не смогу жить с ней мирно, на чём настаивала моя мама.

Зная мой вздорный характер, мама сразу пригрозила мне всякими разными страшными наказаниями за несознательность: спрятать все конфеты мира от меня, поставить код на компьютер, наклеить в мою комнату детские глупые обои с обезьянками и всякое другое. Наказаний было придумано много, но перечислять нет смысла. Мама никогда не выполняла свои угрозы. Она у меня очень добрая, но истеричная. Так говорит наш папа.

Жили мы с няней мирно: я не подкладывала ей живых мышей в сумку, не сажала насекомых в причёску, а лишь только иногда корчила смешные рожицы, когда няня, в очередной раз, называла меня деточкой.

Была я такая смирная только потому, что наступила весна, и у меня, определённо, был авитаминоз.

Лень нависла над нашей квартирой. Я представляла её, как большую зелёную паутину, у которой не было рук, ног и даже ушей. Был только рот, и она беспрерывно зевала им или храпела, когда окончательно засыпала.

Жизнь, из-за нехватки витаминов, казалась мне скучной и бессмысленной. Няня была скучной, уроки скучные, тетради и учебники – скучные и даже разноцветные карандаши тоже были скучными.

Мои глаза хотели спать, желудок есть, а рот – молчать. Когда няня, в очередной раз, о чем-то спрашивала, то я отвечала «угу» или «не-а».