Она долго и безутешно плакала, пока наконец Глори не дернула ее за рукав. Бренна покорно последовала за невольницей на палубу, не заботясь о том, куда идет.
Ирландка и негритянка стояли на корме, наблюдая, как переливается и сверкает на солнце море. Скоро «Морской лев» возьмет курс на родные берега. Но что это значит для Бренны? Больше у нее нет дома. Ее место было рядом с Кейном. Но все кончено. После того, что она слышала…
Нет, она больше не должна думать об этом. Нужно попытаться вернуть самообладание или попросту броситься в море, в пасти жадных акул. Но для этого она слишком любит жизнь!
– Б-на? – пробормотала Глори, показывая на нее.
– Нет, Бренна. А ты – Глори. Глори.
– Глори, – повторила рабыня.
– Правильно. О, Глори, думаю, ты очень быстро научишься! И к тому времени, как мы окажемся в Новом Орлеане, будешь говорить по-английски. Как я хочу, чтобы ты ответила мне! Тогда и у меня, возможно, появится единственный друг!
Позади раздался голос Кейна. Она обернулась и онемела – на палубу поднимались Кейн и Колин. Колин изящно придерживала платье, чтобы ветер не поднимал юбки. В глазах сияло торжество, лицо разрумянилось.
– У вас новый пассажир! – жизнерадостно объявила она.
Бренна, словно не узнавая, уставилась на нее. Слышали ли они ее шаги в салоне? Но какая разница? Она ненавидит их. Ненавидит.
Тяжелый ком подкатил к горлу. Она никогда не простит Кейна.
Кейн, как всегда модно одетый, выглядел спокойным и сдержанным. Он улыбнулся Бренне как ни в чем не бывало.
– Мы доставим Колин в Новый Орлеан. Пришлось согласиться, хотя и с величайшей неохотой. Но она сумела меня уговорить. Там, по ее словам, будет несложно найти судно, отплывающее в Бостон.
– Но этот маршрут не самый удачный, – холодно заметила Бренна.
– Вы правы, – пренебрежительно усмехнулась Колин, – но мне просто необходимо поскорее распрощаться с этим мерзким городом, вдохнуть полной грудью свежий морской воздух, побыть среди друзей – ведь я среди друзей, не так ли?
– Но, надеюсь, вы понимаете, Колин, что это не пассажирское судно и жить здесь просто негде. Об этом вы не подумали? – рассерженно попеняла Бренна.
– Я подумал! – вмешался Кейн, весело сверкнув глазами. – Поскольку теперь на борту три женщины, я просто переберусь к первому помощнику и предоставлю эту каюту вам. У нас есть лишние подвесные койки. Вам здесь будет достаточно удобно.
– Все мы в одной каюте? – охнула Колин.
Обе девушки с отчаянием уставились на Кейна.
– Да, – засмеялся он. – Как верно заметила Бренна, «Морской лев» слишком мал и не предназначен для перевозки пассажиров. Если кто-то недоволен моим решением, еще есть время отправить одну из вас обратно на берег. – Он немного подождал. – Нет? Никто не желает остаться в Гаване? В таком случае спорить не о чем. Колин, ты можешь сложить вещи в каюте. Бренна, я хотел бы поговорить с тобой.
Колин, надувшись, спустилась вниз. Глори с непроницаемым лицом стояла в стороне.
Бренна тотчас набросилась на Кейна:
– Значит, нам троим придется делить твою каюту?!
Пальцы Кейна безжалостно стиснули ее плечо.
– На что ты намекаешь?
– Пожалуйста, отпусти, мне больно!
– Ни за что, пока не объяснишь, что за вздор у тебя в голове! Злишься, потому что я предложил Колин доставить ее в Новый Орлеан? Так вот, у тебя нет на это никаких прав!
– Я сердилась… О, Колин сказала, что сможет уговорить тебя и, кажется, не солгала. Ее доводы и в самом деле оказались весьма убедительными, не так ли?
– Мы с Колин старые приятели. И все, что было между нами, тебя не касается.
– Вот как? – Ее голос прервался. – Ты спишь со мной, держишь меня в объятиях… и потом идешь к ней. Разве это справедливо после того, как мы…
Лицо Кейна мгновенно смягчилось.
– Веришь или нет, но я только попытался утешить Колин. Она плакала у меня на плече, вот и все. Неужели ты не понимаешь, что такое дружеское участие? Бедняжке пришлось вынести долгую мучительную болезнь мужа, в Гаване у нее нет ни друзей, ни родственников и не к кому обратиться…
– Какой ужас! – иронически бросила Бренна. – Между тобой и Колин не было ничего серьезного? Ну так вот, для меня это достаточно серьезно. Ты сделал мне больно, но ведь это тебе безразлично, не правда ли?
– Бренна, Бренна, ты ведешь себя, как базарная торговка!
Он легонько погладил ее по спине, и даже ярость не помешала девушке ощутить предательское тепло.
– Именно это я получил бы, женившись на тебе? Язвительные упреки и бесконечные скандалы?
– Нет, – пробормотала она. – Нет, конечно, нет. Думаешь, я стала бы… – Бренна глубоко вздохнула, в бессильном гневе стиснув кулаки. – О, ты так злишь меня, Кейн Фэрфилд, что я готова тебя ударить!
– Не стоит. В море, на корабле я обладаю безграничной властью и как капитан могу посчитать твои действия мятежом. Что ты об этом думаешь?
Он смеется над ней? Снова подшучивает?
Бренна повернулась и помчалась на нос, где и оставалась, пока матросы поднимали якорь.
Погода стояла прекрасная, хотя Кейн жаловался, что барометр падает и вот-вот разразится шторм.
– Шторм? – охнула Колин, умоляюще глядя на Кейна.
Бренна молча отвернулась. Ей все равно – шторм или штиль. И она ни о чем не собирается просить Кейна. Пусть утешает свою очередную пассию!
Капитанская каюта из-за Колин превратилась в настоящий ад. Бренна старалась проводить все время на палубе в обществе Глори. Девушки часами глядели на бесконечные волны, увенчанные пенными кружевами. Бренна даже смирилась с необходимостью носить шляпку и смастерила Глори косынку из старой нижней юбки. Какое счастье, что она рядом! Без Глори Бренне пришлось бы совсем плохо. Но теперь она старательно обучала Негритянку английскому языку. Глори схватывала все на удивление быстро. За два дня она запомнила несколько сотен слов и стала складывать из них предложения, гордо улыбаясь каждой похвале. Даже произношение у нее было мягким и чуть грассирующим, совсем как у Бренны. Одетая в переделанное коричневое платье Бренны невольница выглядела на редкость привлекательной. Возможно, в красивом наряде хорошего покроя она была бы неотразимой, словно какая-то чужеземная, сказочная принцесса.
Скорее всего Глори и была знатного рода. Недаром многие рабы утверждали, будто в их жилах течет кровь африканских царьков. Но какое дело до этого их хозяевам? Рабы есть рабы.
К облегчению Бренны, Колин не нуждалась в их компании и целыми днями лежала на койке или вышивала. И морская болезнь ее не мучила, хотя качка была довольно сильной. В самый первый день она заняла койку в маленькой каюте и потребовала, чтобы Бренна и Глори подвесили гамаки в салоне.
– Хорошо, – пожала плечами Бренна. – Но какая разница?
– Совершенно никакой, – улыбнулась Колин, не уступая, однако, облюбованного места.
Бренна проглотила гневный ответ и вышла из каюты, в сотый раз жалея о том, что вынуждена находиться в обществе Колин. Не будь ее… Но Бренна гнала прочь эти мысли. Они с Кейном почти не разговаривали, и, насколько Бренне было известно, Колин и Кейн каждую ночь проводили вместе. Но какое теперь это имеет значение? Между ней и Кейном все кончено.
Шторм подкрадывался неспешно, как хищник к облюбованной жертве. По мере того, как тянулся день, волны становились все выше. Они сидели за ужином, когда «Морской лев» неожиданно рухнул с гребня очередного обезумевшего вала в водяную яму. Тарелки и блюда полетели на пол.
Но Бренна и Глори все же вышли на палубу и долго наблюдали за бушующим морем. Свирепый ветер взбивал белую пену на волнах, превращая их в небольшие горы. Некоторые из них были даже выше «Морского льва». Судно бросало из стороны в сторону, палубу захлестывали потоки воды. Радостное возбуждение охватило Бренну. Море – такая могучая сила! И если пожелает, швырнет «Морского льва» на самое дно!
Глори тоже с восхищением взирала на волны. Обе промокли насквозь, платья отяжелели от соли.
– Бренна… корабль… идти вниз? – Она сделала выразительный жест.
– Нет, Глори. Ничего с нами не случится. Это просто шторм, вот и все. Через несколько часов море успокоится, я уверена.
Но в этот момент палуба опасно накренилась, и Бренна, потеряв равновесие, схватилась за поручень. Огромная серая стена воды встала перед ними, залила ноги. Подбежал Кейн, одетый в зюйдвестку.
– Боже, что ты здесь делаешь, Бренна? О чем ты только думаешь?
– Я хотела увидеть шторм своими глазами! Мне по душе такая погода.
Ей показалось, что в глазах Кейна мелькнуло нечто вроде понимания. Но он тут же нетерпеливо отмахнулся.
– Ты сошла с ума! Неужели не знаешь, как опасно быть на палубе в шторм? Волны скоро окончательно захлестнут «Морского льва»! Здесь воды будет по пояс! По пояс! Да соображаешь ли ты, что это такое?
– Но ты здесь. Ты…
– Я капитан. И приказываю вам с Глори немедленно спуститься! Немедленно, слышишь? Идите в каюту и привяжите все, что может сдвинуться с места! И не смейте выходить, пока шторм не закончится!
– А ты? Ты тоже идешь?
– Кто же будет управлять кораблем? – хрипло рассмеялся Кейн, – Ну а теперь вниз!
Бренна и Глори послушно спустились по трапу и, очутившись в темноте, с трудом добрались до каюты.
Колин сидела в салоне за столом, на котором было разложено вышивание. Руки ее дрожали, лицо побелело, на уколотом пальце горела капелька крови.
– Что там? – прошептала она. – Шторм усиливается?
– Да. Придется остаться внизу.
Несмотря на свою неприязнь, Бренна восхитилась Колин, пытавшейся шить в такую качку.
Корабль медленно, ужасающе медленно выпрямился и снова накренился в другую сторону. Лампа полетела со стола, и Бренна едва успела ее поймать.
– Придется погасить свет, – заметила она, – иначе устроим пожар.
Вокруг мгновенно сгустилась удушливая непроницаемая темнота. С каждым следующим толчком казалось, что судно вот-вот перевернется.
– Не выношу… не выношу мрака, – донесся голос Колин. – Пока я что-то видела… но сейчас…
Шепот замер, и Бренна почувствовала, какие усилия прилагает Колин, чтобы держать себя в руках.
– Все будет в порядке, – заверила она.
– Зачем я только отправилась в это плавание, – простонала Колин. – Нужно было остаться в Гаване с Патриком. Пойти на похороны… делать все, что подобает вдове…
Бренне нечего было ответить. Как это будет? Накроет ли их сразу волной или останется время понять, что происходит? И с отчаянием и страхом встретить смерть?
– Как темно… Господи, как темно! – причитала Колин. – Когда я была маленькой, няня как-то заперла меня в гардеробе за какую-то шалость. Она была такой злобной мегерой… не выпускала меня долго-долго… пока я рыдала и колотила в дверь кулаками… – Она задохнулась. – Мы все погибнем здесь? Это Божье наказание за мои грехи? За то, что бросила Патрика…
– Теперь это не важно. Он мертв, – выпалила Бренна. – И никогда ничего не узнает.
Она по-прежнему ненавидела Колин, но почему-то сейчас это не имело значения. Они заперты в тесной коробке каюты, и в любую минуту «Морской лев» может пойти на дно. И тогда море поглотит все – любовь и ненависть, ссоры и примирения, злобу и доброту.
– Я не хочу умирать, – всхлипывала Колин. – Я всегда боялась смерти, даже думать об этом не хотела… Я так… так хочу жить…
– Довольно! – резко одернула ее Бренна. – Никто из нас не собирается отправляться на тот свет. Кейн сейчас на палубе и борется со штормом. Он не позволит нам погибнуть. Придется подождать, пока буря не стихнет, только и всего.
Так прошла почти вся ночь. Корабль по-прежнему бешено раскачивался, валился с одного борта на другой. Подвесить гамаки было невозможно; все трое сидели на койке, вцепившись в поручни, слушая завывание ветра и угрожающий треск мачт. Колин тихо плакала и молилась.
Глори разговаривала сама с собой на неизвестном языке. Тоже молится?
Сама она молча просила Бога о помощи не только для себя, но и для Кейна. Если внизу царит такой ужас, что же происходит наверху, где беспрепятственно гуляют волны? Бренна вспомнила, как Кейн рассказывал ей о штормах у мыса Горн.
– Я знаю случаи, когда половину команды смывало за борт…
Где сейчас Кейн? Жив ли? А матросы?
Бренне невыносимо хотелось побежать наверх и увидеть все своими глазами. Нет ничего хуже беспомощного ожидания!
Наконец за переборкой послышался глухой стук. Бренна подлетела к двери и распахнула ее. На пороге появился Кейн. Вода стекала с него ручьями.
– Ты не ранен? Как там? Я ужасно волновалась! – вскрикнула она.
– Волновалась? Правда? – тихо спросил он, потянув ее за собой в коридор, подальше от посторонних ушей.
– С ними все в порядке? Молодец, что потушила лампу – я забыл тебя предупредить.
– Все хорошо. Правда, Колин немного испугана. А команда?
– Плохо. Четырех человек смыло, и я ничего, понимаешь, ничего не смог поделать! Минуту назад они были рядом, а в следующую… – Он стукнул кулаком по переборке. – При таком ветре даже невозможно развернуть судно! Мы спустили паруса, но ветер подгоняет нас вперед, к побережью Флориды. Может, если повезет, мы сумеем найти убежище за островами. Мне не хотелось бы этого, но выбора, кажется, нет.
Флорида. Бренна вспомнила, что все пустынные побережья опасны, но ничего не поделаешь…
– А рабы? – трясущимися губами выговорила она.
– Они не привыкли к качке, но выживут. Бедняги! Молятся своим богам! У меня нет времени молиться, тебе придется сделать это за меня. – Он засмеялся и поцеловал ее солеными губами. – Передай Колин, мы справимся!
Кейн исчез. Бренна вернулась в каюту. На душе почему-то было легко и радостно. Он хотел поговорить с ней, не с Колин!
Только утром они наконец смогли доплыть до побережья. Бренна с трудом расправила онемевшие члены и соскользнула с койки, на которой пришлось спать всем троим. Утомленные тяжелой ночью, Глори и Колин даже не пошевелились. Шторм, по-видимому, улегся – судно тихо покачивалось на волнах. В оконце протянулся золотистый лучик.
Бренна тихо вышла и поднялась на палубу. Небо казалось перевернутой синей чашей, и только несколько тучек напоминали о разбушевавшейся ночью стихии. Море все еще волновалось, но после вчерашнего волны были совсем крошечными. Справа и слева расстилалась земля, так близко, что Бренна разглядела густые заросли и белую полоску песчаного пляжа.
Кейн стоял на полуюте и хмуро разглядывал ближайший остров. Он сбросил зюйдвестку и остался в белой сорочке с закатанными рукавами, измятой и покрытой пятнами высохшей соли. Небритое лицо осунулось.
– Даже не верится, что вчера разразилась такая буря, – заметила Бренна. – Сегодня и следа не осталось, словно ничего не было.
– К сожалению, было. Свидетельством тому четверо мертвецов и куча порванных снастей. Придется простоять здесь день и заняться починкой. Черт побери, если бы Фелан был с нами! Плотник тоже погиб.
Кейн провел рукой по лбу, и Бренна поняла, как он измучен.
– Отдохни немного. Пусть Скроггинс займется починкой.
– Позже, когда отдам необходимые приказания. Но сейчас я просто не имею права бездельничать. Кроме того, через час поминальная служба по погибшим.
– Я… я приду, – пообещала она.
– Скоро будет готов завтрак, – добавил Кейн, – если, конечно, камбуз окончательно не разгромлен. Может, спустишься вниз и посмотришь, как там Колин? Я тревожусь за нее.
– Неужели?
Куда девались радость и тепло, охватившие Бренну при виде Кейна?! Она молча повернулась и направилась к трапу, едва не столкнувшись со Скроггинсом, который слегка прихрамывал. Багрово-фиолетовый синяк заливал половину его лица – должно быть, помощник сильно ударился во время шторма. Хорошо еще, что остался в живых!
Так начался день. Бренна продолжала обучать Глори английским словам, и та старательно имитировала произношение наставницы. Бренна с тяжелым сердцем поняла, что успела привязаться к Глори. Она с ужасом думала о той минуте, когда Кейн отведет невольницу на аукцион и продаст. Может, попросить его отдать ей Глори?
К концу дня ремонт был завершен, и Кейн, успевший немного поспать, сказал, что нужно торопиться. Час спустя после того, как «Морской лев» вышел в море, они заметили за кормой парус, почти неразличимый в сиянии садившегося солнца.
– Мне это не нравится, – признался Кейн Бренне, устало потирая глаза. – Нам следует как можно скорее убраться отсюда.
После ужина Бренна вышла на палубу подышать свежим воздухом, подгоняемая каким-то необъяснимо гнетущим чувством. Ночь медленно опускалась на огромное пространство. Быстро бегущие облака скрывали бледную луну. Море казалось маслянисто-черным, лишь иногда отблески фонаря падали на воду.
По-прежнему ли незнакомое судно держится сзади?
Бренна до изнеможения вглядывалась во мрак, но ничего не могла различить.
Наконец все устроились на ночь. Но Бренна то и дело ворочалась в своей подвесной койке. Ей не спалось, мышцы ныли, голова кружилась. Не выдержав, девушка снова вышла на палубу. Было уже около, полуночи. Море плавно несло свои воды. Матросы собрались на баке, о чем-то тихо переговариваясь. Что-то зловещее было в их негромких голосах – ни шуток, ни обычных песен, ни смеха.
– Бренна, что ты здесь делаешь? Я думал, ты уже спишь, – окликнул Кейн.
– Мне почему-то тревожно. Не могла уснуть.
Кейн кивнул.
– Кейн, я просто глупа или… или в самом деле что-то неладно? Какое-то странное чувство…
– Нет, ты права. Я ощущаю то же самое. Как, впрочем, и они. – Он показал на матросов, толпившихся на баке. Те продолжали шептаться, глядя на море.
– Это… это тот же самый парус? – спросила девушка.
– Кажется, да. Я вооружил команду. По-моему, судно нас преследует… Оно не отставало весь вечер. Я хорошо видел.
– Но почему? Зачем ему за нами гнаться?
Кейн слегка пожал плечами.
– Возможно, пираты. Кто еще?
– Не может…
Но в это мгновение тьму прорезала вспышка: послышался приглушенный гром, словно на том, другом корабле кто-то выстрелил. Выстрелил из мушкета. В кого метил неизвестный?