Смерть Бейбарса принесла трехлетнюю передышку франкам Заморья. Наследником Бейбарса стал его 19-летний сын Барака. Он, однако, не сумел справиться со своевольными мамлюкскими эмирами и летом 1279 г. был свергнут эмиром — командующим войсками в Сирии Калауном. Барака отрекся от престола в пользу своего 17-летнего брата, который через несколько месяцев также был свергнут, и Калаун провозгласил себя султаном. Еще год ушел у него, чтобы справиться с бунтовщиком, наместником Дамаска эмиром аль-Ашкаром Сонкором. Летом 1281 г. Калаун стал полноправным хозяином всего наследия Бейбарса.

Франки не воспользовались предоставленной передышкой. Рожер де Сан Северино проводил политику Карла Анжуйского, нацеленную на овладение Константинополем и Балканами и только затем уже и королевством Иерусалим. Он сотрудничал только с венецианцами и тамплиерами и отвергал сотрудничество с союзниками Константинополя, генуэзцами и монголами.

Триполи, владелец которого Боэмунд VII продолжал называть себя князем, погрузился в пучину гражданской войны. Все началось с обещания Боэмунда выдать богатую наследницу за брата самого сильного ленника князя и его родственника Ги II де Жибле Эмбриако, сеньора Жибле — Жана. Однако князь нарушил обещание и согласился выдать девушку за племянника епископа Тортосы Бартоломео. В 1277 г. Ги похитил девушку и выдал за брата. Ему на помощь пришли тамплиеры, давнишние недоброжелатели князя, и тот приказал снести дома ордена в Триполи. В ответ на это тамплиеры начали войну с князем. Боэмунд двинулся на Жибле. Ги, вместе с которым был отряд тамплиеров, встретил его у Ботруна. В ожесточенном бою, в котором с каждой стороны участвовало по 200 человек, князь потерпел поражение. Был убит двоюродный брат князя Балиан Сидонский, последний представитель дома Гарнье. После годичного перемирия ожесточенная война князя с Ги и тамплиерами началась вновь и шла с переменным успехом, пока магистр госпитальеров Никола Лорнь не добился прекращения военных действий. Ги, однако, решил овладеть Триполи. Он тайно прокрался со своими братьями и друзьями в орденский дом тамплиеров, Тампль, в городе. Начальник тамошних тамплиеров Редкер, который должен был их принять и помочь им, почему-то отсутствовал. Ги заподозрил измену, запаниковал и укрылся в орденском доме госпитальеров, о чем узнал Боэмунд. Войска князя осадили заговорщиков в башне Госпиталя. Госпитальеры добились у Боэмунда обещания сохранить заговорщикам жизнь и уговорили Ги сдаться. Все взятые в плен были ослеплены. Ги, его братья Бодуэн и Жан и двоюродный брат Гийом были привезены в Нефен, во рву замка были по горло засыпаны землей и уморены жаждой и голодом. Боэмунд овладел Жибле (Джубейлем).

Магистру тамплиеров Гийому де Боже удалось примирить Жана де Монфора Тирского с венецианцами, и тот разрешил им вернуться в их квартал в городе, но примирить его с Рожером де Сан Северино он не смог. Король Гуго III высадился в Тире, но его попытка овладеть Акрой закончилась неудачно: кроме Жана де Монфора, его никто не поддержал, и он вынужден был возвратиться на Кипр. В своей неудаче король обвинил тамплиеров и конфисковал их владения на острове. Папа по жалобе ордена обратился к Гуго с требованием возвратить им собственность, но король не обратил на это внимания.

Войной Калауна с наместником Дамаска Сонкором постарался воспользоваться ильхан Абага. Когда в конце сентября 1280 г. Сонкор отразил в северной Сирии нападение Калауна, монгольская армия перешла Евфрат и в октябре овладела городами Айнтабом, Дабрсаком и Гастеном. 30 октября монголы вошли в Алеппо, мусульманские жители которого бежали в Дамаск. Одновременно госпитальеры из Маргата предприняли большой грабительский набег на равнину Букайя и на обратном пути заманили в ловушку и разбили высланные им вдогонку мусульманские войска. Когда Калаун собрал в Дамаске большую армию и выступил против монголов, те, не принимая боя, оставили Алеппо и ушли за Евфрат. Попытка Калауна наказать госпитальеров Маргата не удалась, после неудачного штурма, сопровождавшегося большими потерями, он отступил.

Тем временем ильхан Абага отправил в Акру посла, сообщившего франкам, что он планирует послать в следующем году в Сирию большую армию и просит их содействия. Госпитальеры переправили это сообщение королю Эдуарду, а союзник Калауна Рожер де Сан Северино — египтянам. Весной Калаун отправил большую миссию в Акру, чтобы предложить франкам перемирие на 10 лет, прежнее 10-летнее перемирие закончилось в 1282 г. Однако кое-кто из эмиров миссии посоветовал франкам не заключать с султаном перемирия, так как он скоро будет свергнут. Узнав об этом, Рожер де Сан Северино немедленно передал известие Калауну, что позволило тому раскрыть заговор и казнить заговорщиков. Договор о перемирии был подписан в начале мая 1281 г. Подобное же перемирие немного позднее заключил с Калауном и князь Боэмунд VII. Король Гуго также ничем не откликнулся на монгольское предложение. Сообщение о предстоящем монгольском походе заставило Калауна в начале лета 1281 г. заключить мир также и с эмиром-мамлюком Сонкором, отдав ему в качестве лена Антиохию и Апамею. Таким образом, мы видим, что Калаун отлично справился с дипломатической подготовкой войны с монголами.

В сентябре 1281 г. монголы вторглись в Сирию двумя армиями. Одна армия, во главе с ильханом, продвигалась по западному берегу Евфрата, захватывая пограничные крепости. Другая армия, во главе с братом ильхана Мангу Тимуром, объединилась с войсками Льва Армянского и грузинскими отрядами. К ним примкнул отряд госпитальеров из Маргата, не надеявшихся на прощение Калауна и отклонивших перемирие, заключенное в Акре.

Вражеские армии встретились 30 октября 1281 г. у Хомса. Мангу Тимур командовал центром монгольской армии, монгольские принцы — левым флангом, а на правом фланге были христиане — армянский король Лев, грузины и госпитальеры. Калаун командовал центром, состоявшим из войск из Египта и Дамаска, Сонкор — левым флангом, Айюбид аль-Мансур Хамский — правым. Сражение началось атаками христиан на левый фланг армии мамлюков и атаками мусульман в центре и на своем правом фланге. Войска Сонкора побежали, и христиане гнали их до укрепленного лагеря у Хамы, потеряв связь со своим центром. Монголы стойко держались в центре и на левом фланге до тех пор, пока Мангу Тимур не был ранен. Он проявил малодушие и приказал отступать, следом за ним отступил и левый монгольский фланг. Оказавшимся отрезанными христианам пришлось с боем пробиваться на север, понеся тяжелые потери. Потери армии мамлюков также были очень велики, и они не решились преследовать монголов, отходивших за Евфрат, сохраняя порядок. Рожер де Сан Северино прибыл к Калауну, чтобы поздравить его с победой.

Вечером в Пасхальный понедельник 30 марта 1282 г. население Сицилии, возмущенное притеснениями французов, восстало против них. В ходе Сицилийской вечерни на острове были перебиты 12 тысяч французов, и сицилийцы предложили свой трон Петру (Педро) III Арагонскому, женатому на дочери прежнего сицилийского короля Манфреда. Восставшие овладели островом, а арагонский флот разбил флот Карла Анжуйского. Королями Сицилии стали один за другим арагонские принцы, сыновья короля Петра III. С потерей Сицилии Карл Анжуйский потерял все свое могущество, он остался королем маленького королевства Неаполь. Многолетняя война его и его наследников с Арагоном не принесла им успехов. Папство, поддержавшее анжуйцев, понесло весьма значительные материальные и моральные потери. Карлу Анжуйскому пришлось отказаться от планов завоевания Балкан и Константинополя, что чрезвычайно обрадовало греческого императора, которому теперь уже не нужно было злить своих подданных предложением подчинить греческую церковь Риму. Рухнули также агрессивные замыслы Карла в отношении королевства Иерусалим. Рожер де Сан Северино перестал получать поддержку людьми и деньгами, а вскоре, в конце 1282 г., Карл вызвал его к себе, так как ему нужны были военачальники, на которых можно было положиться. Должность бальи Рожер передал своему сенешалю Одо Пуалешьяну.

Падение могущества Карла Анжуйского сильно обрадовало Калауна, который, как и Бейбарс, боялся своего друга и не трогал его новую провинцию, Акру. В 1283 г. он заключил с Пуалешьяном 10-летнее перемирие, касавшееся только Акры, Сидона и Шато-Пелерена и права на паломничество в Назарет. Тир и Бейрут Калаун больше не признавал областями королевства. При известии о крушении государства Карла король Гуго III решил овладеть королевством, принадлежавшим ему по закону. В конце июля 1283 г. он собрал войска и вместе с сыновьями Боэмундом и Генрихом отплыл в Тир. Неудачи преследовали его. Ветер отнес его корабли в Бейрут. Его отряд, посланный сушей в Тир, понес тяжелые потери от мусульман, грабивших побережье. Напрасно он ждал в Тире, что правительство Акры призовет его к себе. Коммуна Акры и тамплиеры предпочитали иметь короля, который находился бы вдалеке и не вмешивался в их дела. Акра, Сидон и Атлит признавали Карла Анжуйского королем до самой его смерти в 1285 г. 3 ноября 1283 г. умер сын Гуго III Боэмунд, на которого король возлагал большие надежды. В конце ноября закончился 4-месячный срок службы кипрских дворян, и они уплыли домой.

Король остался в Тире. Тем временем там умер бездетный владелец города, друг и свояк короля Жан де Монфор. Тир получил брат и наследник Жана -Онфруа, женатый на владелице Бейрута. Король получил право выкупить Тир. Бездетный Онфруа умер в феврале 1284 г., и позднее его вдова Эшива вышла за младшего сына короля Гуго Ги, получившего в качестве приданого жены Бейрут. Тир остался во владении вдовы Жана де Монфора Маргариты, сестры короля. Король Гуго III умер в Тире в начале марта 1284 г., так и не добившись своего признания Акрой, Сидоном и Шато-Пелереном.

Королевство унаследовал старший сын короля, 17-летний Иоанн. Он был коронован в Никосии королем Кипра и затем в Тире королем Иерусалима, правил в течение года и умер в мае 1285 г. Его наследником стал его 15-летний брат Генрих II, в июне коронованный короной Кипра. На материк он до поры до времени переправляться не стал.

В 1285 г. вдовые владелицы Бейрута и Тира, Эшива и Маргарита, просили Калауна о продлении перемирия. Оно было продлено, причем Эшива должна была пойти на большие уступки султану. Она обещала сохранять нейтралитет в случае войны мамлюков с франками, не строить новых крепостей и разделить с султаном доходы.

Целью Калауна, пошедшего на перемирие с Бейрутом и Тиром, была крепость Маргат, принадлежавшая госпитальерам, давно вызывавшим его ненависть своим союзом с монголами. 17 апреля 1285 г. султан с большой армией и таким количеством камнеметательных машин, которое никогда до сих пор не собирали в одном месте, подошел к Маргату и осадил его. Машины в течение месяца обстреливали крепость, но безрезультатно, так как стены располагались гораздо выше машин. Напротив, камнеметательные машины крепости находились в выигрышном положении и уничтожили много машин мамлюков. Более успешным было применение подкопов. Мамлюки подвели подкоп под большую башню на северной стороне крепости и 23 мая обрушили ее. Штурм был отбит, но защитники поняли, что их дело безнадежно. 25 мая госпитальеры сдались. Рыцарям было разрешено уйти с оружием и движимым имуществом, солдаты получили только свободный выход. Сдавшийся гарнизон ушел в Тортосу и оттуда в Триполи.

Получив благожелательные известия, король Генрих II отправил в Акру посланца по имени Жюльен ле Жон вести переговоры о признании его королем Иерусалима. Положение Акры внушало глубокую тревогу ее жителям. Падение неприступного Маргата напугало их. Их покровитель и защитник от мусульман Карл Анжуйский умер. Его сын и наследник Карл II, проиграв морское сражение, находился в арагонском плену, из которого его безуспешно пытались освободить его подданные, папа и король Франции Филипп III, начавший войну с Арагоном. На новый крестовый поход рассчитывать не приходилось. Коммуна, госпитальеры, тевтоны и, наконец, даже тамплиеры, потерявшие всякие надежды на анжуйцев и короля Франции, согласились признать Генриха королем. Однако Одо Пуалешьян, поддержанный французским контингентом, который все еще содержался французским королем, отказался освободить свою должность бальи.

4 июня 1286 г. Генрих высадился в Акре и был торжественно встречен коммуной. Магистры трех рыцарских орденов — Гийом де Боже, Жан де Вийе и Бурхард фон Шванден — на встречу не явились, демонстрируя таким образом свой нейтралитет. Генрих был препровожден в церковь Святого Креста и заявил, что поселится в цитадели, занятой Одо Пуалешьяном. Однако Одо, несмотря на уговоры епископа Фамагусты и аббата Храма Господня в Акре, не хотел покидать цитадель. Разозленные горожане были уже готовы штурмовать цитадель, когда магистры орденов, увидевшие, как далеко зашло дело, уговорили Одо передать ее Генриху. 29 июня он торжественно вступил в цитадель. 15 августа в Тире он был коронован иерусалимской короной архиепископом Тира Боннакорсо де Глориа, исполнявшим обязанности патриарха Иерусалима. После торжеств двор возвратился в Акру, и там празднества продолжались. Некий хронист, возможно Жерар де Монреаль, пишет: «Праздник продолжался пятнадцать дней в Акре, в большом дворце, резиденции госпитальеров, который назывался Госпиталем святого Иоанна. И это был самый прекрасный за сто лет праздник, протекавший в удовольствиях и турнирах. Там изображали рыцарей Круглого стола и королеву Фемени [королеву амазонок Ипполиту из «Романа о Трое»], где рыцари сражались, одетые дамами, а затем вели бой, переодевшись в монахинь и монахов; они изображали также Ланселота, Тристана и Паламеда, и было много других приятных и развлекательных игр». Это был настоящий пир во время чумы. Франки безответственно топили свою тревогу и страх в безудержном веселье и праздниках. Красивого 16-летнего юношу-короля, страдавшего, как позже выяснилось, эпилепсией, опекали два его дяди, Филипп и Бодуэн Ибелены. Он недолго пробыл на материке и вскоре вернулся на Кипр.

Ильхан Абага умер 1 апреля 1282 г. Ему наследовал его брат Текудер, получивший ребенком в крещении имя Николай. Однако, взойдя на трон, он перешел в ислам, принял имя Ахмед и титул султана и заключил с Калауном мирный договор. Его поведение было враждебно встречено старым окружением трона. Соратники старого ильхана принесли жалобу великому хану и выдвинули соперником Текудера сына Абаги Аргуна, наместника Хоросана. Аргун поднял восстание, но был разбит, однако дворцовый переворот, при котором Текудер был убит, привел его к власти. Новый ильхан Аргун склонялся к буддизму, но был расположен к христианам. Его лучшим другом, под влиянием которого он находился, был онгут, родившийся в Китае, Map Йаббаллах, несторианец, выбранный в католикосы Ирана, страстно желавший освободить Святые места от мусульман. Оба они, ильхан и католикос, понимали, что без помощи Запада не смогут победить мусульман.

Однако Европе было не до Святой Земли. Продолжалась война папства и Франции против Арагона и Генуи. Папа Мартин IV отлучил короля Петра III от церкви и предложил корону Арагона сыну Филиппа III Карлу де Валуа. Филипп III во главе армии вторгся в Арагон и осадил город Жерону. Осаждавших начала косить чума, от которой осенью 1285 г. умер и сам король. Вступивший на престол его сын и наследник Филипп IV прекратил военные действия и отказался от претензий на Арагон. Эдуард Английский тем временем завоевал Уэльс и теперь нацелился на Шотландию.

В 1285 г. ильхан Аргун написал письмо папе Го норию IV с предложением совместных действий, но не получил ответа. В начале 1287 г. Аргун отправил на Запад миссию во главе с другом католикоса несторианином Раббаном Саумой. Посол ильхана побывал в течение без малого полутора лет в Константинополе у императора Андроника II, в Генуе, где был принят народными капитанами и нобилями, в Париже у короля Филиппа IV, в Бордо, где встретился с королем Англии Эдуардом, и в Риме у папы Николая IV. Его торжественно встречали, но обещания были неопределенными. Ни у королей, ни у папы посол не смог добиться никаких указаний на время проведения крестового похода. Еще дважды Аргун отправлял посланцев в Европу. Первый раз это был генуэзец Букарель де Жизоль с письмами к папе и королям Англии и Франции, где ильхан сообщал, что выведет против мусульман армию с 30-тысячной конницей и грузинскими отрядами. Армия будет готова выступить в середине января 1291 г., и, если монголы завоюют Иерусалим, он будет отдан христианам. Второй раз Аргун послал того же де Жизоля в сопровождении двух монголов-христиан к папе и королю Англии. Оба раза ответы были полны комплиментов, но ничего существенного и определенного не содержали. К тому времени, когда возвратилась вторая миссия, Аргун уже умер. Через четыре года после смерти Аргуна монголы Ирана приняли ислам. Так папы и короли Европы не сумели использовать шанс, данный им историей. Из-за дискредитации крестоносной идеи, из-за того, что королям, занятым собственными завоеваниями, было не до Святой Земли, из-за всеобщего безразличия и усталости от поражений было не только потеряно Заморье, но и погибло, по сути дела, все азиатское христианство.

Время франков на Востоке заканчивалось, но, не сознавая этого, генуэзцы и пизанцы затеяли войну между собой. Пизанцев поддержали венецианцы. Весной 1287 г. генуэзцы отправили к берегам Заморья большую флотилию во главе с адмиралами Томмазо Спинолой и Орландо Аскери. Заручившись нейтралитетом Калауна, для чего Спинола с частью эскадры зашел в Александрию, генузцы грабили вдоль берега франкские корабли. 31 мая Аскери одержал победу над объединенной пизанско-венецианской флотилией у Акры, и затем генуэзцы полностью блокировали Акру. После того как магистры тамплиеров и госпитальеров и бароны «попросили их [генуэзских] адмиралов уйти, потому что то, что они творили, было [по отношению к христианству] гнусным и опасным», те сняли блокаду и возвратились в Тир.

Тем временем Калаун решил покончить с остатком княжества Антиохия — Латакией, Поводом послужила жалоба купцов Алеппо на таможенные пошлины и на неудобства, которые они испытывают в гавани. Когда 22 марта 1287 г. стены Латакии были разрушены землетрясением, Калаун решил, что наступил подходящий момент. Султан объявил, что на Латакию не распространяется заключенный с Триполи договор о ненападении и послал в конце марта войска захватить город. Город сдался без боя, но гарнизон отступил в замок у гавани, соединявшийся с материком молом. Мусульмане расшили мол, и 13 апреля гарнизон сдался, не надеясь получить помощь.

19 октября 1287 г. умер бездетным владелец Триполи Боэмунд VII. Его наследницей была его сестра Люсия, выданная замуж за Наржо де Туей, бывшего великого адмирала Карла Анжуйского, и проживавшая с мужем в Апулии. Ей было послано приглашение. Однако среди горожан вскоре восторжествовала другая точка зрения, и они предложили графство княгине-матери Сибилле, дочери Хетума I Армянского. Получив приглашение, Сибилла написала письмо старому другу Бартоломео, епископу Тортосы, и предложила ему стать бальи Триполи. Он уже управлял городом от ее имени после смерти Боэмунда VI. Но с тех пор отношение горожан к епископу Бартоломео, который спровоцировал войну Боэмунда с Ги II де Жибле Эмбриако, стало враждебным. Перехватив письмо Сибиллы к епископу, горожане Триполи объявили ей, что не хотят видеть епископа в качестве бальи. После того как княгиня-мать отказалась уступить, дворяне и купцы Триполи провозгласили коммуну и выбрали бургомистром Бартелеми Эмбриако, брат которого Гийом и родственник Ги II де Жибле были казнены Боэмундом VI. Сибилле пришлось возвращаться в Армению.

В начале 1288 г. в Акру со своим мужем прибыла Люсия, чтобы затем отправиться в Триполи и получить наследство. Ее дружественно встретили госпитальеры, старые друзья ее семьи, и проводили до границ графства. Коммуна Триполи, однако, не хотела иметь с династией никаких дел. Она выдвинула Люсии длинный перечень преступных деяний ее деда, отца и брата и отправила посланца в Геную просить народных капитанов принять город под свое покровительство. Люсия вернулась в Акру. Теперь на сторону Люсии перешли также тамплиеры и тевтоны, союзники Венеции против Генуи, и венецианцы Акры. Генуя немедленно выслала эскадру из пяти галер во главе с адмиралом Бенито Заккария, чтобы заключить договор и поддержать коммуну.

Прибыв в Триполи, Заккария предложил коммуне подписать договор, обеспечивавший Генуе значительные привилегии в городе, включение в генуэзский квартал многочисленных улиц и его самоуправление. Горожане Триполи начали спрашивать себя, не поторопились ли они, предпочтя Геную Люсии. Масла в огонь подлил бургомистр Бартелеми Эмбриако, захотевший стать графом Триполи. Он уже получил власть над Жибле, выдав свою дочь за их дальнего родственника Пьера де Жибле, сына Ги II. Бартелеми отправил посланцев в Каир, чтобы выяснить, поддержит ли его султан, если он себя провозгласит графом. Тогда коммуна втайне от бургомистра и генуэзцев написала Люсии в Акру, что признает ее, если она подтвердит права коммуны. Люсия известила об этом генуэзского адмирала Заккарию, который находился в Айясе, где заключал торговый договор с королем Армении. Адмирал поспешил в Акру, Люсия подтвердила ему привилегии как коммуны, так и Генуи и была признана графиней. Эту новость враждебно восприняли как венецианцы и пизанцы, так и бургомистр Бартелеми. Кто-то из них отправил гонцов к Калауну просить султана вмешаться. Султана известили, что, если Триполи попадет в руки Генуи, та при помощи флота овладеет всей торговлей на Ближнем Востоке.

Для султана это был долгожданный повод нарушить договор с Триполи о ненападении. В феврале 1289 г. он собрал большую армию для захвата Триполи.

Один из его эмиров, Бекташ аль-Факри, состоявший на жаловании у магистра тамплиеров, немедленно сообщил об этом Гийому де Боже, а тот предупредил Триполи. Однако горожане посчитали это обычной политической интригой магистра и не поверили ему, но, когда армия султана из Дамаска 17 марта 1289 г. осадила Триполи, угроза стала очевидной. Люсия была признана графиней со всей полнотой власти. Из Акры на помощь были присланы отряды тамплиеров и госпитальеров во главе с командором тамплиеров Акры Пьером де Монкада и маршалами тамплиеров и госпитальеров, Жофруа де Вандаком и Матье де Клермоном, из Кипра на четырех галерах с отрядом прибыл брат короля Генриха Амори, коннетабль королевства Иерусалим, в гавани находились несколько венецианских, пизанских и генуэзских галер.

Триполи лежал у моря, часть его занимал выходящий в море выступ. Со стороны материка город прикрывал замок Мон-Пелерен. Франки отдали его без боя. Сам Триполи оборонялся более стойко. Однако если франкам понадобилось около шести лет, чтобы овладеть городом, то Калаун потратил на это месяц с небольшим. Под прикрытием подавляющего огня стрелков («двадцать сарацинских лучников целились в одного нашего») Калаун подвел к стенам большие камнеметательные машины. Первой не выдержала обстрела старая башня Епископа на юго-востоке и «развалилась на куски». Затем была пробита новая башня Госпитальеров на юге, между башней Епископа и морем. После этого, испугавшись, погрузились на корабли венецианцы и пизанцы, за ними последовали генуэзцы. Их ночной уход поверг защитников в панику, а утром 26 апреля 1289 г. султан предпринял общий штурм. Мамлюки ворвались в город через разрушенную башню Епископа.

Жители Триполи в панике старались пробиться к кораблям на пристани. Графиня Люсия с маршалами обоих орденов отплыла на Кипр, Пьер де Монкада и Бартелеми Эмбриако погибли в бою, начальник тамплиеров Триполи Редкер был взят в плен. Мусульмане убивали без разбора всех мужчин, женщин и детей уводили в рабство. Некоторое количество жителей на лодках перебралось на небольшой остров Святого Тома у города, однако им спастись не удалось, мусульманская конница вплавь добралась до них и всех перерезала. Калаун, как обычно, приказал полностью разрушить город и перенести его за несколько километров вглубь, к замку Мон-Пелерен. Затем мусульмане двинулись на юг и без боя овладели замками Ботрун и Нефен. Пьер де Жибле Эмбриако принес вассальную присягу султану, и ему было разрешено удерживать город Жибле еще в течение десятка лет.

Судьба Триполи ясно продемонстрировала жителям Акры, что их ждет. С Калауном были возобновлены договоры о перемирии для королевств Иерусалима и Кипра на 10 лет, но было ясно, что султан не придает им никакого значения и может нарушить в любой момент. Обращение к монголам с просьбой о помощи султан расценил бы как нарушение договора. Королем Генрихом был послан в Европу командующий французским контингентом Жан де Грайи. Государи Европы пришли в ужас при известии о падении Триполи, но папа, Франция, Италия и Арагон были заняты войной за Сицилию, а Эдуард приступил к завоеванию Шотландии. Никто не откликнулся на призыв папы Николая IV помочь Святой Земле, кроме Венеции, боявшейся потерять Акру, опорный пункт своей торговли на Востоке, предоставившей 20 галер, и Ломбардии и Тосканы, пославших 1600 вооруженных наемников, в основном из горожан и крестьян. Командовать флотилией были назначены сын дожа Лоренцо — Никколо Тьеполо, Жан де Грайи и Ру де Сюлли, каждому из которых папа дал по 1000 золотых монет. Однако весной 1290 г. генуэзцы, только что потерявшие опорный пункт торговли в Триполи, заключили торговый договор с Калауном, одновременно братья-короли Альфонс III Арагонский и Яков (Хайме) Сицилийский заключили с ним же военный союз.

После возобновления перемирия возобновилась и торговля между Дамаском и Акрой. В городе было много мусульманских купцов и крестьян, привезших свои товары в гавань и свои продукты на базар. В августе 1290 г. в город прибыла флотилия с итальянскими наемниками. Итальянцы были необузданными и вечно пьяными, жалованья им не платили, и они никому не подчинялись. Войну с неверными они начали с грабежей мусульманских купцов и крестьян, закончившихся в конце августа погромом, в котором погибло много мусульман. Убили также много местных христиан, которых из-за бород приняли за мусульман. Бароны и орденские рыцари с трудом смогли остановить побоище.

Для Калауна это был желанный повод расправиться с Акрой. Он обратился к правительству Акры с требованием выдать ему виновных. Коннетабль Амори созвал Коронный совет, который отказался выдать виновных, указав на то, что как крестоносцы они подлежат юрисдикции папы. Предложение магистра Гийома де Боже казнить преступников, находившихся в тюрьмах, выдав их за погромщиков, тоже было отвергнуто. Султану было послано неубедительное письмо, в котором, вместе с извинениями, вина перекладывалась на мусульман как на зачинщиков беспорядков.

Султан приказал мобилизовать египетскую и сирийскую армии и подготовить осадные машины и одновременно отдал ответ франков на рассмотрение совета имамов. Совет счел, что султан вправе нарушить перемирие. Эмир аль-Факри вновь известил магистра Гийома де Боже о мобилизационных мероприятиях султана, но правительство Акры опять-таки не поверило тамплиеру. Магистр отправил к султану посланца, и тот потребовал за мир выкуп по одному цехину за каждого горожанина. Коронный совет с гневом отверг это предложения, представленное магистром, обвинив его чуть ли не в измене.

4 ноября 1290 г. султан с армией двинулся из Каира, однако сразу же заболел и умер через шесть дней в семи километрах от столицы. Перед смертью султан взял обещание у своего сына и наследника аль-Ашрафа Халила не погребать его, пока Акра не будет разрушена до основания. Акра с ликованием встретила известие о его смерти. Калаун был хорошим полководцем и администратором, безжалостным к врагам, но, в отличие от Бейбарса, человеком чести. После смерти султана эмиром Турунтаем был организован заговор. Заговор был раскрыт, но в связи с наступлением зимы поход был перенесен на весну. К новому султану из Акры были отправлены послы с обращением и подарками, аль-Ашраф даже не стал разговаривать с ними, они были брошены в тюрьму, где и умерли.

До жителей Акры наконец дошло, что нашествие неминуемо. В течение зимы в Европу ушло много посланий с призывом о помощи, но результат был невелик.

Нескольких рыцарей, в том числе известного воина, швейцарца Отона де Грансона, с отрядом солдат, англичан и французов послал король Эдуард Английский. Прибыли несколько орденских рыцарей и кипрские войска во главе с братом короля коннетаблем Амори. Вызвал некоторое количество рыцарей из Европы новый магистр тевтонов, престарелый заслуженный рыцарь Конрад фон Фейхтванген, выбранный на место сложившего с себя полномочия и уехавшего на Запад Бурхарда фон Швандена.

Население Акры составляло от 30 до 40 тысяч. Каждый здоровый житель Акры был призван в ополчение. Воинские силы Акры составляли тамплиеры, госпитальеры и тевтоны, а также рыцари малых орденов (лазариты, рыцари Святого Духа, Томаса Акрского (Кентерберийского), Гроба Господня; в каждом ордене было по нескольку рыцарей), крестоносцы, французский контингент, городское ополчение, папские итальянцы, кипрские войска, венецианцы и пизанцы. Генуэзцы были почти полностью изгнаны венецианцами из Акры и практически не принимали участия в обороне. Общая численность воинских сил составила примерно 20 тысяч, из них конных — рыцарей и землевладельцев — было около 800 человек и профессиональных пеших солдат около 13 тысяч. Среди франков было значительное количество лучников и арбалетчиков.

Мамлюкская армия выступила в поход из Египта 6 марте 1291 г. В Дамаске ее уже ожидала дамасская армия. Третья армия была собрана Айюбидом, маликом Хамы. Общая численность войск, ограниченная возможностью снабжения продовольствием, достигала 120 тысяч человек, из них 60 тысяч пехоты. В число пехоты входили вспомогательные силы: инженерные войска («по тысяче саперов на каждую городскую башню»), обслуга осадных машин, носильщики. Значительную часть армии составляли конные и пешие лучники, а также метатели камней и дротиков. Основу армии составляли конные мамлюки (общей численностью до 15 тысяч) и войска князей и эмиров, остальные были мобилизованными горожанами и крестьянами. Нужно отметить, что людская убыль постоянно восполнялась, то есть преимущество мусульман в численности все время росло.

Всю зиму 1290/91 гг. в Египте, Дамаске и Хаме строили осадные машины, всего их было более ста. Одна катапульта, названная аль-Мансура (Победоносная), была настолько огромной, что ее тащили из Хамы к Акре по мокрой дороге больше месяца. Другую огромную катапульту, разобранную на части, везли на сотне телег, запряженных быками. Больших катапульт было четыре. Среди более легких камнеметательных машин выделялись машины особо эффективной конструкции, названные «черными быками».

Акра представляла из себя первоклассную современную крепость, обнесенную со стороны суши двойным рядом стен. Городская стена со стороны моря была менее мощной, но прибрежные скалы и крутой морской берег исключали нападение врага отсюда, к тому же на море господствовал франкский флот. Кварталы города отделялись стенами друг от друга и могли служить отдельными оборонительными пунктами. В городе было много укрепленных домов и замков. Новое северное предместье Монмюзар, двойная наружная стена которого была возведена при Людовике IX, отделялось от старого города городской стеной. Цитадель находилась в старом городе за этой стеной, там, где она примыкала к наружной двойной стене. Как внешняя, так и внутренняя наружные стены были усилены восемнадцатью башнями. Многие башни были построены на средства видных паломников, например Эдуарда Английского (башня Англичанина), графини де Блуа (одноименная башня). Там, где двойная наружная стена под острым утлом поворачивала на юг к Акрской бухте, против старой угловой Проклятой башни на внутренней стене, королем Генрихом II на внешней стене была недавно заново возведена, вместо старой, большая башня, носившая его имя. Перед этой башней король Иерусалима Гуго III построил передовую башню, названную его именем.

Северную часть наружных стен Монмюзара от моря защищали тамплиеры, далее на юг до ворот Сент-Антуана — госпитальеры, те и другие под командой своих магистров. Угол, образованный наружными стенами, считавшийся наиболее уязвимой частью обороны, то есть башни Короля Гуго, Короля Генриха и Проклятую, обороняли войска короля во главе с его братом Амори вместе с тевтонами. Далее на юге находились англичане и французы во главе с Отоном де Грансоном и Жаном де Грайи, затем — войска венецианцев, «папских итальянцев» и пизанцев и далее, на самом южном участке — войска коммуны. Нехватка солдат в орденах, особенно у госпитальеров и у тевтонов, была, видимо, восполнена солдатами из других контингентов. В город регулярно доставлялось продовольствие с Кипра, и было вдоволь питьевой воды.

Схема 9. Осада Акры мусульманами. 5 апреля — 18 мая 1291 г.

Со стороны мусульман против тамплиеров стояли войска Хамы, далее против госпитальеров — войска Дамаска, от ворот Сент-Антуана вокруг выступающего утла и до бухты — войска Египта. Султан разбил шатер против башни Легатов «на высоком пригорке, там, где были сады и виноградники тамплиеров возле красивой башни… с дверью [шатра], открытой к Акре, чтобы каждый знал, куда идет султан».

Осада началась 5 апреля 1291 г. Камнеметательные машины и катапульты непрерывно обстреливали город камнями и глиняными горшками с греческим огнем, его защитники находились под бесконечным дождем стрел. Хронист, возможно Жерар деМонреаль, в «Les Gestes des Chiprois» («Деяния киприотов») пишет: «Одна из машин, которую называли Хабевен, иначе сказать Гневная, находилась перед позицией тамплиеров; другая машина, обстреливавшая позицию пизанцев, звалась аль-Мансура, то есть Победоносная; следующая большая, которую я не знаю, как назвать, обстреливала позицию госпитальеров; и четвертая обстреливала стоявшую на второй стене большую башню, называвшуюся Проклятой, которую защищал королевский отряд. В первую ночь они, поставив большие щиты и щиты, сплетенные из прутьев, выстроились перед нашими стенами, на вторую ночь они приблизились еще и так приближались, пока не подошли ко рву с водой, и за названными щитами были воины, сошедшие с лошадей, с луками в руках». Саперы под прикрытием щитов в разных местах городских укреплений начали вести подкопы.

Осажденные отвечали стрельбой из луков и арбалетов, в хрониках упоминаются камнеметательные машины на кораблях и на стенах. Появилась мысль высадить в тылу мусульман десант из конных рыцарей, но бурное море помешало в ночь с 13 на 14 апреля его осуществлению. В ночь на 15 апреля тамплиеры вместе с солдатами Отона де Грансона предприняли вылазку в лагерь войск из Хамы. Вылазка началась удачно, мусульмане были застигнуты врасплох, однако сжечь большую камнеметательную машину (видимо, Гневную) не удалось, хотя все находившиеся при ней сарацины были перебиты. Затем конные рыцари продвинулись до палаток, убивая всех попавшихся на пути, но их кони запутались ногами в палаточных веревках. Князь Хамы быстро собрал две тысячи воинов, и франкам пришлось отступать, потеряв 18 рыцарей, тамплиеров и мирян. Трофеями были сарацинские щиты, трубы и литавры. Вторая вылазка, предпринятая госпитальерами, закончилась разгромом нападавших. «Сарацины были предупреждены и устроили такое освещение сигнальными огнями, что было светло как днем… они столь сильно атаковали наших людей стрелами, что казалось, что это -дождь». После этого решили вылазок больше не предпринимать, поскольку они обходились очень дорого. Большие потери при обороне и прекращение вылазок сильно повлияли на боевой дух христиан, все сильнее стало распространяться чувство безнадежности.

Через месяц после начала осады, 5 мая, в Акру с Кипра прибыл король Генрих, задержанный болезнью. На сорока судах он привез с собой 100 человек конных, 2 тысячи пехоты и продовольствие. Он принял верховное командование. Однако сразу же было ясно, что подкрепления слишком малы.

Король предпринял попытку заключить с султаном перемирие. К нему были посланы два тамплиера, Гийом де Кафран и Гийом де Вийе, с королевским обещанием выполнить все его жалобы и требования. Аль-Ашраф Халил спросил, собираются ли франки сдаваться, и сказал, что из уважения к мужеству такого молодого и больного короля сохранит ему жизнь. Посланцы отвечали, что люди Запада не поймут сдачу города и посчитают их предателями. Султан чуть было не убил их собственноручно, но все же отпустил к королю.

8 мая люди короля подожгли и покинули полуразрушенную камнеметательными машинами и подкопом передовую башню Короля Гуго. В течение следующей недели мусульмане подкапывали башни Англичанина, Короля Генриха и Графини де Блуа и стены от ворот Сент-Антуана до ворот Сен-Никола, то есть вели инженерное наступление на центральном участке. 15 мая обрушилась часть наружной стены у новой башни Короля Генриха.

Утром 16 мая мамлюки забросали ров с водой мешками с песком, ворвались в брешь и овладели башней Короля Генриха. Защитники перешли в Проклятую башню на внутренней городской стене. В тот же день госпитальеры и пришедшие им на помощь тамплиеры отбили штурм ворот Сент-Антуана, при этом особый героизм проявил маршал госпитальеров Матье де Клермон. Весь следующий день мусульмане укрепляли свое положение на захваченном ими выступе внешней стены. Вечером того же дня предводители франков обсуждали, не следует ли отступить на Кипр. Ввиду того что кораблей осталось слишком мало, было принято решение сражаться до конца. Патриарх Иерусалима Никола Анапский и видные священнослужители выступили с проповедью, воины и население молились и причащались.

Общий штурм города от ворот Сент-Антуана до башни Патриарха у Акрской бухты начался в пятницу 18 мая, утром. Главный удар пришелся на Проклятую башню. «Они [сарацины] все были пешими, и не было им числа. Первыми шли те, кто бросал греческий огонь, затем те, кто пускал стрелы, и столь часто, что, казалось, с неба идет дождь» (возможно, Жерар де Монреаль). Штурм сопровождался адским шумом, который издавали трубы, цимбалы и барабаны 300 музыкантов на верблюдах. Вскоре Проклятая башня была захвачена, и мусульмане разделились: одни двинулись к воротам Сент-Антуан, другие — к воротам Сен-Никола. Король Генрих II вместе братом Амори бежал на Кипр. Позднее его обвиняли в трусости и оправдывали долгом перед королевством Кипр.

Сводный отряд из тамплиеров, госпитальеров, рыцарей Кипра и Акры на конях и пеших сержантов под командой Матье де Клермона, в котором были оба магистра, Гийом де Боже и Жан де Вийе, контратаковал мамлюков у ворот Сент-Антуана, между двух стен. «И когда оба магистра прибыли туда, им показалось, что они столкнулись с каменной стеной, и те, кто бросал греческий огонь, бросали его столь часто и густо, что стоял сильный дым, и почти ничего не было видно; и лучники густо стреляли сквозь дым оперенными стрелами, которые болезненно ранили наших людей и лошадей» (возможно, Жерар де Монреаль). Тогда был смертельно ранен стрелой Гийом де Боже в не защищенную доспехами левую подмышку. Его отнесли в Тампль, орденский дом, и там он умер. Матье де Клермон, сопровождавший магистра, вернулся в бой и был убит. Был ранен и отнесен людьми на корабль магистр госпитальеров Жан де Вийе.

С южной стороны прорыва, у ворот Сен-Никола, оборону возглавляли Отон де Грансон и Жан де Грайи. Однако прорвавшиеся в город мамлюки атаковали ворота с тыла, и их пришлось оставить. Раненый, Отон де Грансон конфисковал венецианские корабли в гавани, доставил туда раненого Жана де Грайи и всех солдат, которых смог спасти, и последним поднялся на борт. Ждалось спастись и магистру тевтонов Конраду фон Фейхтвангену.

Ил. 47. Крестоносец, возможно, Отон де Грансон

В городе продолжались бои, но силы мусульман были подавляюще превосходящими. Началась паника. Люди бежали в гавань, чтобы спастись на кораблях. Кораблей было мало, и на набережных разыгрывались жуткие сцены. Солдаты, гражданские, женщины и дети стремились к лодкам, чтобы добраться до галер. Старый патриарх Никола Анапский взял с собой в маленькую лодку столько беглецов, что она утонула вместе с ним. Несколько нерастерявшихся шкурников, и среди них ранее храбро сражавшийся тамплиер Роже де Флор, брали деньги у знатных дам, обещая доставить их на галеры. Полчища мусульман затопили город. К вечеру все было кончено. Мужчины были истреблены, женщины и дети взяты в рабство. Цена на девушек на рынке рабов в Дамаске упала до одной драхмы. Точное количество погибших и пропавших осталось неизвестным. Участь христиан в Акре мусульмане объясняли местью за казнь королем Ричардом плененного мусульманского гарнизона Акры.

Ворвавшиеся в город мусульмане занялись грабежом, и это позволило уцелевшим воинам и гражданским лицам обоего пола к вечеру 18 мая собраться в Тампле, большом орденском доме в юго-западном углу Акры, выходящем в море. Маршал ордена тамплиеров Пьер де Севри принял командование. В течение недели мощные стены орденского дома давали возможность собравшимся франкам оказывать сопротивление мамлюкам. Корабли, ушедшие на Кипр, успели вернуться и забрать с собой часть гражданского населения. С командором ордена Тибо Годеном и несколькими ранеными тамплиерами в Сидон была отправлена орденская казна. Аль-Ашраф предложил де Севри сдать крепость, обещая свободный выход с имуществом на корабли и отправление на Кипр всех там находившихся. Де Севри принял условия, и в крепость вошел эмир с сотней мамлюков, чтобы контролировать положение и поднять знамя султана. Однако, когда впущенные мамлюки начали хватать женщин и детей, тамплиеры напали на них, всех перебили и сорвали знамя. На следующий день аль-Ашраф Халил, учитывая мощь замка и храбрость защитников, снова предложил те же почетные условия сдачи. Пьер де Севри с несколькими сопровождающими отправился к султану. Когда они прибыли к султану, их схватили и немедленно казнили. Защитники, которые видели все это со стен крепости, решили стоять до конца. Султан пустил в дело саперов, которые выкопали под крепостью длинную штольню. 28 мая стена, обращенная к городу, начала рушиться, и султан в нетерпении бросил в пролом 2 тысячи мамлюков. Когда они ворвались в крепость, подкопанный фундамент не выдержал тяжести, здание рухнуло и погребло под развалинами нападавших и защитников, а новые толпы мусульман добили уцелевших франков.

Город был разграблен и сожжен, башни и замки снесены, стены разрушены. Город не должен был стать опорным пунктом христиан при их возможной высадке в Сирии. Великолепный зал церкви Сент-Андре был увезен в Каир и украсил мечеть, возведенную в честь победоносного султана. Готический портал этой церкви украшает гробницу аль-Ашрафа в Каире. Посетивший эти места в 1340 г. Якопо из Вероны застал живущими в развалинах дворцов и церквей Акры нескольких сирийских крестьян. Это было все, что осталось от богатой и блестящей столицы королевства.

Остатки королевства были захвачены без борьбы. 19 мая, на следующий день после взятия Акры, султан послал большую армию к Тиру. Неприступную крепость на острове, соединенном с материком дамбой, не смог захватить даже Салах ад-Дин. Город принадлежал Маргарите Антиохийской-Лузиньян, вдове Жана де Монфора. За несколько месяцев до этого она подарила город своему племяннику Амори, брату короля Генриха. Гарнизон города был небольшим, городской бальи Адам де Кафран, назначенный Амори, струсил, когда подошли мамлюки, и сдал город.

В Сидоне оставшиеся в живых тамплиеры выбрали магистром Тибо Годена, прибывшего в город с орденской казной. В июне к Сидону с юга подошла большая армия во главе с эмиром-мамлюком Шуджаем. Солдат в городе было мало. Было решено город не оборонять, но защищать замок, расположенный примерно в 100 метрах от берега, на небольшом острове. Тибо Годен отправился на Кипр за подмогой, но деморализованное падением Заморья кипрское рыцарство не откликнулось на его призыв, и сам он, в свою очередь, не возвратился в замок. Когда мусульмане начали строить дамбу к острову, защитники замка сочли за лучшее эвакуироваться на кораблях в Тортосу. 14 июля эмир Шуджай занял замок.

21 июля войска Шуджая появились перед Бейрутом. Госпожа Бейрута Эшива д'Ибелен, выданная замуж за младшего брата короля Генриха II — Ги, вместе с мужем находилась на Кипре. Она заключила с султаном договор о перемирии.

Руководители города и гарнизона, полагаясь на договор, послушно выполнили требование эмира прибыть к нему в лагерь и были арестованы. Потерявший руководителей гарнизон не стал сопротивляться. Гарнизон и часть населения на кораблях бежали на Кипр и увезли с собой реликвии кафедрального собора. Эмир вступил в город 31 июля. Городские укрепления и замок Ибеленов были срыты, кафедральный собор превращен в мечеть.

30 июля аль-Ашраф без боя занял Хайфу. Монастырь на горе Кармель был сожжен, монахи убиты. Пославшие людей в Акру гарнизоны Тортосы и Шато-Пелерена были слишком недостаточны, чтобы выдержать осаду. Тамплиеры ушли на Кипр из Тортосы 3 августа, а из Шато-Пелерена — 14-го.

Пьер де Жибле Эмбриако, сеньор Жибле (Джубейля), продержался в нем до 1298 г., пользуясь поддержкой маронитов, христиан-монофелитов в Ливанских горах. Сопротивление маронитов было сломлено мамлюками после 1305 г. Двенадцать лет продержалась крепость на безводном острове Руад, в двух милях от Тортосы. Тамплиеры ушли из нее в 1303 г., когда начались перебои с доставкой на остров воды и продовольствия. Впервые после этого французы высадились на остров Руад только в 1914 г., во время Первой мировой войны.

В течение нескольких месяцев армия султана тщательно истребляла все, что напоминало франков. Сады и виноградники были вырублены, христианские деревни разорены. Франкские крестьяне бежали в горы, а затем смешались с местными христианами, к которым мусульмане относились немного лучше, чем к рабам. Некогда цветущая страна превратилась в пустыню.

Посетивший в конце XIV в. Кипр итальянец Мартони был удивлен, увидев, что знатные дамы, выходя из дому, закутываются с головы до ног в черные покрывала, только глаза оставляя открытыми. Ему объяснили, что это знак траура по погибшей Акре.