Прежде чем окончательно уйти со страниц нашей истории, легат Пелагий по поручению папы отправился в Антиохию, чтобы уладить раздоры тамплиеров с госпитальерами, которые легко могли перерасти в открытую войну. На стороне тамплиеров был Боэмунд IV Триполийский, завладевший Антиохией. Он не только отказался вновь впустить госпитальеров в Антиохию, но и отнял у них их прежние владения. Разгневанный Пелагий отлучил Боэмунда от церкви. Между тем рум-сельджукский султан Кайкобад теснил армян в Киликии, и регент королевства Хетумид Константин был заинтересован в помощи Антиохии. В 1223 г. он предложил Боэмунду женить его 14-летнего сына Филиппа, ставшего вторым после смерти в 1213 г. наследника Раймунда, на 12-летней королеве Изабелле, поставив условием переход жениха в армянскую церковь. Обозленный на легата и на папу, подтвердившего отлучение, Боэмунд дал согласие. Войска Боэмунда и армян отразили натиск Кайкобада, в том же году Филипп прибыл в Киликию, перешел в армянскую апостольскую церковь и женился на королеве. Совершение брака было отложено на год, до совершеннолетия мужа. В душе Филипп, однако, оставался преданным приверженцем латинской церкви и, приезжая в Антиохию, всегда, не скрывая своих симпатий, посещал католические церковные службы, что вызывало раздражение армянского окружения трона. В конце 1224 г. он был брошен в тюрьму и через несколько месяцев отравлен. Его вдова Изабелла бежала в Селевкию к госпитальерам, но те выдали ее своим союзникам-армянам, отдав им город. Боэмунд rV обратился за помощью к Кай-кобаду, вместе они напали на Киликию. Хетумид Константин пообещал Боэмунду вернуть сына и одновременно призвал Тогрила, регента Алеппо, напасть на Антиохию. Князь узнал о смерти сына, но вынужден был вернуться, чтобы оборонять Антиохию. В 1226 г. Изабеллу насильно выдали замуж за Хетума, сына Константина. Став отцом короля, Константин счел за лучшее примириться с Римом. Он отправил посланцев к папе и к императору Фридриху, извещая их о преданности им, своей и армянской церкви.

Разгоревшаяся продолжительная война между Рум-Сельджукидами и Айюбидами Мосула и Алеппо позволила сохранить мир латинцам и армянам, оставшимся в стороне от нее. Заключенный Иоанном де Бриенном мир с аль-Камилом Египетским и аль-Муаззамом Дамасским также оставался в силе, что позволило обеим сторонам восстановить торговлю. Осенью 1222 г. Иоанн де Бриенн собрался посетить Западную Европу. У него были для этого две причины: нужно было договориться с папой об оказании помощи королевству, то есть об организации нового крестового похода, и подыскать жениха для дочери. Ему самому было около 50 лет, королеве Изабелле II (Иоланде) — десять. Королевству нужно было обеспечить престолонаследие. Герман фон Зальца, магистр тевтонских рыцарей, отправился в Рим еще раньше. Оставив наместником королевства Одо де Монбельяра, Иоанн вместе с Пелагием, возвратившимся с Кипра, где он закончил инспекционную поездку, с патриархом Иерусалима Раулем из Меранкура и с магистром госпитальеров Гареном де Монтегю сел в Акре на корабль и в конце октября 1222 г. высадился в Бриндизи.

В Риме Иоанн договорился с папой, несмотря на возражения Пелагия, что отныне все земли, завоеванные крестовыми армиями, должны передаваться королевству Иерусалим. В этом вопросе император Фридрих с дальним прицелом поддержал Иоанна. Затем Иоанн собрался в Париж к своему другу и покровителю Филиппу II Августу. Тем временем Герман фон Зальца посоветовал императору, недавно потерявшему жену, жениться на красавице Изабелле (Иоланде) Иерусалимской. Иоанн был польщен: лучшего жениха для дочери нельзя было придумать. Окончательно магистр тевтонов уговорил его, пообещав, что до конца жизни он останется регентом королевства. Папа одобрил брак: теперь император не будет больше увиливать и наконец-то отправится в крестовый поход. Ко времени отъезда Иоанна в Париж переговоры с императором были завершены. Филипп II Август был не очень обрадован новостью, привезенной Иоанном. До сих пор с просьбой найти жениха для наследницы королевства Иерусалим обращались только к королю Франции. Сам Иоанн де Бриенн был рекомендован в короли Филиппом. Однако король Филипп простил старого друга. Иоанн присутствовал при смерти короля 14 июля 1223 г. Филипп завещал ему на нужды королевства Иерусалим 50 тысяч марок. По столько же французский король завещал магистрам тамплиеров и госпитальеров. Иоанн присутствовал при погребении короля и при коронации его сына Людовика VIII. Затем он отправился в Испанию, в паломничество к Сантьягоде-Компостела, и, будучи в Кастилии, женился на сестре короля Кастилии и Леона Фердинанда III Беренгарии. В 1224 г. он с женой возвратился в Италию.

В августе 1225 г. граф Генрих Мальтийский на четырнадцати императорских галерах прибыл в Акру, чтобы взять в жены императору молодую королеву Иерусалима. Иоанн, архиепископ Капуи, был обвенчан с Изабеллой в Акре в церкви Святого Креста как заместитель Фридриха. Затем двор прибыл в Тир, и Изабелла II была коронована в королевы Иерусалима патриархом Раулем. Торжества продолжались две недели, затем королева села на корабль и, сопровождаемая Симоном, архиепископом Тира, и троюродным братом, Балианом Гарнье Сидонским, отправилась к мужу. По дороге она на несколько дней заехала на Кипр к своей тетке, королеве Алисе, ближайшей родственнице ее, сироты. При расставании с островом, плача в окружении плачущих родственников и друзей, она навсегда попрощалась с милой Сирией.

Ил. 41. Император Фридрих II

Императору Фридриху шел тридцать второй год. Он являл собой новый тип европейского государя: что-то среднее между итальянским тираном эпохи Возрождения и абсолютным монархом Нового времени. У него не было прямолинейного, последовательного упорства его предшественников Штауфенов, не было их всесокрушающей энергии, но был более тонкий и гибкий ум. Он свободно говорил на шести языках — на немецком, итальянском, французском, греческом, латинском и арабском, обладал познаниями в философии, медицине, естествознании, теологии, политической географии. Он прославился как покровитель наук и искусств, как основатель знаменитого университета в Неаполе. Он умел быть любезным и обаятельным собеседником, однако по своей природе был надменным, коварным и жестоким, он был неверным другом и непримиримым врагом. В своих владениях он держал несколько гаремов, его эротические забавы вызывали возмущение. Он интересовался другими религиями, прежде всего исламом, и не считал греков отступниками от веры, потому что они не признавали папу. Он считал себя помазанным наместником Бога на земле и не собирался подчиняться диктату папы. Несмотря на свое немецко-нормандское происхождение, он по сути своей был сицилийцем, воспитанным на острове с греческим, арабским и латинским населением. Он не был неверующим, он жестоко преследовал еретиков в Италии и Германии. Его противники, однако, обвиняли его в том, что он не христианин. Папа Григорий IX писал о нем: «Этот царь пагубы, как мы можем доказать, открыто заявляет, что мир был обольщен тремя обманщиками: Иисусом Христом, Моисеем и Мухаммедом, и двое из них умерли в почете, третий — на кресте. Мало того, он утверждает, что только дураки могут верить, будто девственница могла родить от Бога, творца вселенной; он говорит, наконец, что человек должен верить только тому, что может быть доказано силой вещей или здравым смыслом».

Фридрих чуть ли не с рождения был провозглашен своим отцом, Генрихом VI, королем полученного в наследство и завоеванного королевства Сицилия. В 1215 г. германские князья, противники Оттона IV, избрали его германским (римским) королем с правом на императорскую корону. «Благодарный за Божью милость», Фридрих тогда же принял крест. Латеранский собор 1215 г. объявил Оттона низложенным. Однако Иннокентий III, как и его предшественники, считал опасным для себя объединение в одних руках Сицилии, Ломбардии и Германии, и Фридриху пришлось при принесении ленной присяги за Сицилию обещать папе передать власть в королевстве сыну Генриху. Участие короля не соответствовало папской концепции крестового похода без королей, и Иннокентий не требовал от него выполнения крестового обета. К тому же у Фридриха было много дел в Германии: до самой своей смерти в 1218 г. продолжал борьбу за трон Оттон IV

После смерти Иннокентия Фридрих добился избрания сына римским (германским) королем и своим наследником, иными словами, объединения всех своих земель в одних руках. Папа Гонорий III, который прежде был одним из учителей императора, понял, что успех крестового похода не может быть достигнут без участия светской королевской власти, и призвал Фридриха к выполнению обета. Фридрих согласился, и в 1220 г. папа короновал его императорской короной. Еще до этого Фридрих совершил ошибку, которая ему дорого обойдется: он предложил папе отлучать от церкви тех, кто не выполнил свой крестовый обет. Тем самым император отказался от возможности самому себе назначить срок отправления в поход. Весной и летом 1221 г. Фридрих послал большие подкрепления крестоносцам в Египет и неоднократно обещал лично отправиться в поход.

Но прежде Фридриху нужно было упрочить положение в своих землях, и в первую очередь в родовом лене, королевстве Сицилия, где в южной Италии ему требовалось усмирить непокорных баронов. После нескольких лет борьбы бароны были разбиты. Почти одновременно Фридриху пришлось в течение нескольких лет огнем и мечом подавлять обширное восстание населявших остров Сицилия арабов. Арабы-мусульмане были покорены, переселены в южную Италию и составили храбрую 20-тысячную армию, воевавшую за императора с папой и другими его христианскими врагами без религиозных предрассудков. Ставший с 1216 г. ближайшим советником и другом императора магистр Тевтонского ордена Герман фон Зальца стал посредником между Фридрихом и Гонорием, сглаживая растущее обоюдное раздражение.

В неудаче крестового похода в Дамьетте, нанесшей сильный удар по престижу папы, Гонорий III обвинил императора и пригрозил ему отлучением, если он и впредь будет пренебрегать делом Бога. Осенью 1221 г. в Вероне должен был состояться конгресс с участием папы и императора, на который прибыли Пелагий, Иоанн де Бриенн, Рауль из Меранкура, патриарх Иерусалима, и сирийские бароны. Однако конгресс был отложен из-за болезни папы и восстания сицилийских арабов. Он открылся в марте 1223 г. в Ферентино в Апулии, Фридрих подтвердил принесенный крестовый обет, и ему был назначен срок отправления в поход — день святого Иоанна, 24 июня 1225 г. Срок был продлен, чтобы дать возможность императору окончательно покорить сицилийских арабов и привлечь к походу как можно больше государей и князей.

Фридрих пообещал папе отпраздновать бракосочетание с Иоландой Иерусалимской в Акре, но затем по его просьбе, переданной Иоанном де Бриеном и Германом фон Зальца, папа снова дал ему двухгодичную отсрочку. В июле 1225 г. в Сан-Джермано Фридрих подписал договор, в котором обещал, что отправится в путь в августе 1227 г., безотлагательно направит в Святую Землю тысячу рыцарей и в случае, если не выйдет в поход, лишится договорного залога в 100 тысяч золотых унций и будет отлучен от церкви.

Флот, повезший обещанных рыцарей в Святую Землю, привез обратно в Бриндизи Иоланду Иерусалимскую.

Фридрих ждал свою 14-летнюю жену в Бриндизи. 9 ноября 1225 г. в кафедральном соборе Бриндизи торжественно состоялось вторичное, после акрско-го, бракосочетание. На следующее утро после этого Фридрих вместе с женой покинул Бриндизи, не поставив в известность тестя. Когда же наконец де Бриенн догнал императора, тот сообщил ему, что (несмотря на обещание Германа фон Зальца) он сам становится королем Иерусалима, а Иоанн больше не регент. У де Бриенна не было никаких письменных договоренностей, а следовательно, никаких прав на регентство. Дочь, плача, сообщила ему, что император соблазнил одну из сопровождавших ее придворных девиц и покинул ее. Папа ничем не мог помочь Иоанну де Бриенну, кроме того, что назначил его управляющим церковными землями в Тоскане.

Фридрих принял титул короля Иерусалима. В 1226 г. он отправил Томмазо, графа Ацеррского, в Акру, чтобы заменить в качестве регента Одо де Монбельяра. Бароны в Сирии не возражали, так как ждали от императора существенной помощи.

Тем временем, делая вид, что собирает силы для крестового похода, Фридрих пытался подчинить себе Ломбардию, чтобы соединить северную и южную части своей империи. Ломбардцы вновь объединились в лигу, чтобы отстоять свою независимость. Папа Гонорий III умер в марте 1227 г., и его преемником стал двоюродный брат Иннокентия III 80-летний Григорий IX, человек аскетических принципов, твердый и властный. Он сразу увидел угрозу окружения Рима Штауфеном и поэтому непреклонно потребовал от Фридриха отправления в крестовый поход. Твердая позиция папы, собственное предложение об отлучении неушедшего в поход, а также весь комплекс политических соображений, направленных на борьбу со ставшим слишком сильным императором, включая требование императорского благочестия, отрезали Фридриху пути отступления.

Между тем Герман фон Зальца уговорил участвовать в походе ландграфа Людвига IV Тюрингского, и совместными усилиями они склонили многих баронов к принятию креста. Из Англии морем отправилась большая армия крестоносцев во главе с епископами Винчестера и Эксетера, Петром де Ла Рошем и Уильямом Бревером (первый — лицо, хорошо известное в истории Англии, видный участник войны с баронами на стороне короля Генриха III). Франция, сотрясаемая раздорами баронов с королевской властью, отправила в Святую Землю на этот раз гораздо меньше крестоносцев.

В Бриндизи собрались крестоносцы со всей Европы. Жара, голод и скопление людей вызвали повальные болезни, от которых умерли тысячи паломников. Наконец в августе 1227 г. несколько тысяч крестоносцев во главе с герцогом Генрихом Лимбургским отправились морем из Бриндизи в Палестину. Через несколько дней в Бриндизи с армией прибыл император, и 8 сентября вместе с Людвигом Тюрингским он вышел в море. И сам Фридрих, и Людвиг Тюрингский были уже больны. Флот пристал в Отранто, где герцог умер, а император чувствовал себя настолько плохо, что не мог продолжать путешествия. Он отправил флот с армией во главе с Жеро из Баланса, ставшим в 1225 г., после смерти Рауля из Меранкура, патриархом Иерусалима, в Акру, а сам отправился на минеральные источники в Поццуоли. Возвращение могло иметь серьезные последствия, так как болезнь не была упомянута в договоре 1225 г. в Сан-Джермано, но сам Герман фон Зальца просил императора вернуться.

К папе Григорию IX раз за разом отправлялись посланцы с объяснениями. Папа отнесся к ним без доверия, 29 сентября он отлучил императора от церкви за упорное стремление избежать исполнения обета, поставив тому в вину потерю Дамьетты, специальную задержку крестоносцев в Бриндизи и притворную болезнь. Формально, исходя из договора в Сан-Джермано, папа был прав, но нельзя не видеть, что папа в прерванном походе нашел удобный предлог, чтобы начать борьбу с набравшим слишком большую силу императором. С этого момента борьба велась не прекращаясь, получив наряду с традиционной, военной еще и новую, пропагандистскую форму. Обе стороны выступали друг против друга с пламенными манифестами.

Отлучение было ловким ходом со стороны папы. Отлученный не имел права принимать участие в духовных и светских делах, в том числе в крестовом походе. Условием прощения императора папа наверняка поставил бы установление своей верховной власти в королевстве Сицилия. Если бы Фридрих уступил папе и остался в Италии, он оправдал бы образ действий папы и все проиграл. Однако на ход папы Фридрих ответил еще более ловким. Несмотря на категорическое запрещение папы и не получив абсолюцию (отпущение грехов), Фридрих заявил, что отправляется в крестовый поход, и назначил отправление на лето 1228 г. Весной 1228 г. он отправил в Палестину 500 рыцарей под командой рейхсмаршала неаполитанца Рикардо Филанджьери. 28 июня 1228 г. император с небольшим отрядом сел на корабли, чтобы присоединиться к своей армии в Палестине. Это было очень рискованным предприятием. Мир с ломбардцами ему заключить не удалось, папа мог конфисковать у него Сицилию как прежний лен церкви и низложить его как императора. Его мог спасти только успех на Востоке. Папа не пошел до конца в своей борьбе: вослед отплывшему императору он только снова отлучил его за то, что тот отправился в крестовый поход, не получив прощения за прежнее отлучение.

Общественное мнение Европы было на стороне императора, его сравнивали с Христом, гонимым первосвященником Каиафой. Прокатились предсказания, что император завоюет Иерусалим, объединит под своей властью Восток и Запад и в знак победы и прочного мира привяжет свой щит к сухому дереву, которое немедленно расцветет. Успех похода Фридриха, отлученного от церкви, подвергал угрозе право папы объявлять крестовый поход и держать его под контролем, и папа сделал все, чтобы ему помешать.

С прошлого года, однако, изменилось правовое положение Фридриха. Императрица Изабелла (Иоланда), которую император держал в Палермо в одном из своих гаремов, в апреле 1228 г. родила сына Конрада, получившего иерусалимскую корону, и через несколько дней умерла, не дожив до 17 лет. Теперь Фридрих потерял свои права на корону Иерусалима и остался только опекуном своего сынакороля, бароны королевства в Высоком суде при желании могли отвергнуть его регентство.

На короткое время император остановился на Кипре. На острове регентшей от имени ребенка-короля Генриха I была его мать Алиса Иерусалимская (Шампанская). Она назначила бальи (управляющим) острова своего дядю Филиппа д Ибелена, однако все время с ним ссорилась. До окончательного разрыва между ними дело дошло в 1223 г., когда Филипп запретил отбирать у православных церковную десятину в пользу латинцев, как рекомендовал Пелагий, причем королева-мать приняла сторону легата. Алиса вернулась на материк и вышла замуж за сына князя Боэмунда IV, будущего Боэмунда V.

Алиса безуспешно пыталась заменить островного бальи сначала своим мужем Боэмундом, а затем одним из видных баронов острова Амери Барле, неприятелем Ибеленов. Высокий суд Кипра не утвердил их в должности. После стычки со сторонниками Ибеленов Барле перебрался на материк, в Триполи, и отправил посланца с жалобой к Фридриху в Италию. Как только в 1225 г. разнеслись слухи о скором прибытии императора, Филипп д'Ибелен распорядился на всякий случай короновать 8-летнего Генриха I.

На место умершего в 1227 г. Филиппа д'Ибелена Высокий суд выбрал бальи острова его старшего брата Жана, «Старого господина Бейрута». Он был ближайшим мужским родственником как короля Кипра, так и императрицы-королевы Изабеллы II (Иоланды). Это был мужественный, порядочный и умный человек, сведущий как в законах королевства, так и в мусульманских обычаях. К тому же он был еще и богатым, он владел Бейрутом, а его жена была наследницей Арсуфа. В нем Фридрих увидел главную опасность для себя. Помимо всего, взгляды на фигуру короля у императора и баронов Заморья коренным образом отличались. Для баронов король Иерусалима был королем, традиционно связанным основным законом, то есть не более чем председателем Высокого суда и главнокомандующим. Фридрих, который продолжал считать себя королем Иерусалима, видел себя самодержцем, наместником Бога на земле, для него было неприемлемо, что его власть собираются ограничить несколько каких-то мелких баронов.

Как только Фридрих 21 июля 1228 г. прибыл на остров, Барле и его партия связались с ним. По их совету император потребовал, чтобы Жан д Ибелен вместе с королем и сыном немедленно прибыли к нему. Несмотря на советы друзей, указывавших на коварство и подлый нрав Фридриха, Жан прибыл к императору вместе с королем Генрихом и своим 10-летним сыном Балианом. Сначала Фридрих ласково принял д'Ибелена и назвал дядей, а затем потребовал, чтобы Жан передал ему Бейрут и возвратил все доходы с острова со времени смерти короля Гуго I. Д'Ибелен отвечал, что Бейрут был дан ему в лен королевой Изабеллой I (его сводной сестрой) и право на него подтверждено Высоким судом, а все доходы с острова его братом Филиппом и им были переданы регентше, матери короля Алисе. Так как король Амори (де Лузиньян) получил свою корону от императора Генриха VI, Жан и кипрские бароны признали Фридриха верховным ленным сеньором Кипра (но не регентом), а также регентом (но не королем) Иерусалима, поскольку стало уже известно, что Изабелла II умерла и королем теперь стал ее сын Конрад.

Фридрих, прибывший с отрядом в несколько тысяч человек, не осмелился ни убить, ни арестовать Жана д'Ибелена. Он потребовал передать ему в качестве заложников двадцать человек знати, в том числе двух сыновей Жана, и велел д'Ибелену сопровождать его в Палестину. Тем временем на остров с материка прибыли Балиан Гарнье Сидонский, племянник Жана, происходивший по матери из Ибеленов, Гюг Эмбриако де Жибле, недруг Ибеленов, и Боэмунд IV Антиохийский. Фридрих со своими войсками и с войсками прибывших двинулся, чтобы занять Никосию, между тем Жан д 'Ибелен с друзьями и родственниками под шумок сбежал в укрепленный замок Бога Амура (святого Илариона) на севере острова. Император торопился на материк, и ему пришлось заключить договор с Жаном. Договор признавал Фридриха верховным ленным сеньором Кипра, а Алису регентшей, император получал право назначить бальи острова, Высокий суд в Акре должен был подтвердить право Жана д 'Ибелена на Бейрут, заложники были освобождены. Обе стороны принесли клятву соблюдать мир. Амери Барле был оставлен бальи Кипра. В начале сентября 1228 г. Фридрих, сопровождаемый королем, Ибеленами, баронами Кипра и князем Боэмундом IV, прибыл в Акру. Когда Фридрих потребовал от князя принести ему клятву верности за Триполи и Антиохию, тот потихоньку улизнул в свои владения.

По прибытии в Акру Жан д'Ибелен немедленно приказал подготовить укрепления Бейрута к войне. Тем временем в Палестину пришла весть о вторичном отлучении императора. Жеро из Баланса, патриарх Иерусалимский, тамплиеры и госпитальеры отказались сотрудничать с ним, бароны выражали сомнения: является ли действительной присяга, данная отлученному. Фридрих мог опираться на собственные войска, на рыцарей Тевтонского ордена и на итальянцев. Силы его были невелики. Кроме растаявшей армии герцога Лимбургского, из которой многие возвратились домой, в распоряжении императора находились войска Филанджьери, его собственные войска, войска Заморья и Тевтонского ордена. Решающего военного превосходства над мусульманами не было. Плохие вести приходили из Италии: потерпел поражение при попытке отвоевать у папы Анконскую марку его военачальник герцог Райнальд Сполетский, и войска папы Григория IX во главе с Иоанном де Бриенном готовились вторгнуться в его южноитальянские земли. Поэтому военному походу император предпочел дипломатическую игру с мусульманами.

На руку Фридриху было то, что султан аль-Камил сам был в тяжелом положении. Союз трех братьев Айюбидов, аль-Камила Египетского, аль-Муаззама Сирийского и аль-Ашрафа Джазирского, обеспечивший победу над Пятым крестовым походом, все более распадался. Между аль-Камилом и аль-Муаззамом Дамасским дело дошло до военных столкновений. Аль-Муаззам обратился за помощью к Джелал ад-Дину, сыну умершего хорезмшаха Мухаммеда, и признал его ленное верховенство. Выгнанный монголами из своего государства, Джелал ад-Динс хорезмийцами отступил на запад и в 1224 г. основал новое государство в Ираке, Азербайджане и Большой Армении. В 1225 г. Джелал ад-Дин получил верховенство над Багдадом и халифом. Напуганный аль-Камил осенью 1226 г. послал к Фридриху на Сицилию своего эмира Факр ад-Дина просить императора о помощи от хорезмийцев. Взамен он повторил предложение 1219 г., обещав императору возврат завоеваний Салах ад-Дина, включая Иерусалим. Фридрих приветливо встретил эмира, но ничего не обещал. Для продолжения переговоров император направил с подарками и дружеским посланием епископа Палермо, который вместе с присоединившимся к нему в Акре регентом королевства Иерусалим Томмазо Ацеррским прибыл к султану в Каир. В Каире выяснилось, что Иерусалим с палестинскими землями принадлежит аль-Муаззаму. Епископ Палермо отправился в Дамаск к аль-Муаззаму за подтверждением. Аль-Муаззам теперь враждовал с аль-Камилом и гневно указал епископу на дверь, заявив, что, пока у него в руках сабля, никакого Иерусалима христиане не получат. Аль-Камил снова отправил Факр ад-Дина в королевство Сицилия поторопить Фридриха с походом. Император и эмир стали друзьями, Фридрих посвятил Факр ад-Дина в рыцари и разрешил носить на знамени свой герб — одноглавого орла.

Смерть аль-Муаззама в ноябре 1227 г. облегчила положение аль-Камила. Новым правителем Дамаска стал сын аль-Муаззама, 21-летний ан-Насир Дауд, человек умный и изворотливый. Аль-Камил немедленно двинулся в Палестину и осадил Иерусалим и Наблус. Ан-Насир обратился за помощью к другому своему дяде, аль-Ашрафу Джазирскому. Братья встретились недалеко от Газы и решили поделить земли племянника, как они объяснили, «в интересах ислама, чтобы защитить Палестину от франков». Аль-Ашраф пытался вероломно захватить в плен ан-Насира, но тот бежал в Дамаск. В конце 1228 г. братья осадили Дамаск, а ан-Насир обратился за помощью к Джелал ад-Дину.

Фридрих сразу известил султана о своем прибытии. Опасаясь Фридриха, который мог переметнуться на сторону ан-Насира, аль-Камил отправил к императору Факр ад-Дина, дав ему распоряжение вести переговоры как можно дольше, пока не падет Дамаск или Фридрих не уедет домой. Султан возлагал большие надежды на неблагоприятное положение императора из-за его раздора с церковью. Войны не хотели оба, но оба не могли уронить престиж в глазах своих единоверцев. Чтобы усилить переговорную позицию, Фридрих собрал все войска, какие мог, и двинулся в более чем стокилометровый поход по берегу моря на юг к Яффе. Магистр тамплиеров отказался сопровождать отлученного императора, и тамплиеров возглавлял палестинский прецептор (руководитель орденской провинции). Плохие отношения с тамплиерами у императора были еще со времени подавления восстания южноитальянских баронов в начале 1220-х гг., когда орден укрывал их от него в своих замках. В течение зимы 1228-1229 гг. Фридрих восстанавливал разрушенные укрепления Яффы, создавая плацдарм для наступления на Иерусалим.

Одновременно продолжались переговоры. Когда Фридрих потребовал возвращения всей Палестины, Факр ад-Дин сказал, что его господин не может так сильно обидеть мусульман. На это Фридрих сообщил по секрету своему другу-эмиру, что он лично обошелся бы без Иерусалима, но город нужен ему как преимущество в борьбе с папой. Для обеих сторон Священный город был разменной монетой.

В феврале 1229 г. Дамаск еще не был взят, Фридрих закончил восстановление яффских укреплений, а аль-Камил узнал, что Джелал ад-Дин собирается двинуться на владения Айюбидов. По совету Факр ад-Дина Фридрих еще раз отправил Томмазо Ацеррского и Балиана Гарнье Сидонского к аль-Камилу. 11 февраля они привезли окончательные мирные условия султана, с которыми Фридрих согласился. 18 февраля в Яффе императором и представителями султана Факр ад-Дином и Салах ад-Дином Арбельским был подписан мирный договор на 10 лет по христианскому солнечному календарю и на 10 лет 5 месяцев и 40 дней по мусульманскому лунному. Свидетелями выступили магистр Тевтонского ордена и епископы Эксетера и Винчестера. Христиане получали Иерусалим, укрепления которого были срыты аль-Муаззамом в 1219 г., Вифлеем, Назарет, коридор между Яффой и Иерусалимом, включавший в себя Лидду, западную Галилею с Тороном и Монфором и Сидон у моря с прилегавшей местностью. В остальном сохранялось существующее положение. В Иерусалиме за мусульманами под управлением кади осталась Храмовая гора с двумя мусульманскими святынями, мечетями Купол над Скалой и аль-Акса. В качестве личной уступки султана императору христианам было разрешено восстановить стены Иерусалима. Пленные с обеих сторон должны были быть освобождены. После того как патриарх отказался одобрить договор, Фридрих не включил в него многочисленные церковные владения в окрестностях Иерусалима, захваченные мусульманами. Затаивший зло на Боэмунда IV за его бегство, император также не включил в договор владения князя, Триполи и Антиохию.

Отлученный от церкви император смог без войны получить то, чего христиане с оружием в руках не могли добиться с 1187 г. Папе в борьбе с Фридрихом был нанесен жестокий удар, чрезвычайно повысился престиж императора перед христианским миром. В то же время, у аль-Камила были теперь развязаны руки для овладения Дамаском и отпора хорезмийцам.

С обеих сторон договор подвергся яростному осуждению. В Дамаске ан-Насир Дауд объявил траур из-за измены аль-Камила исламу. Собственные имамы осудили аль-Камила, не принимая во внимание его объяснений. С христианской стороны папа не признал поход императора крестовым и не снял с него отлучение, как того ожидал Фридрих. Как папа, так и патриарх прокляли договор. Патриарху Жеро мешал мусульманский анклав в центре Иерусалима, тамплиеры, госпитальеры и местные бароны указывали, что без замков Трансиордании и при наличии лишь узкой связывающей полоски земли Иерусалим невозможно будет оборонять. Сильное раздражение у баронов Заморья вызвало решение Фридриха посетить Иерусалим и короноваться там королевской короной, не имея на нее прав, так как он был только регентом и отцом короля. Патриарх даже отправил в Иерусалим Петра, архиепископа Цезареи, чтобы наложить на город интердикт (запрещение церковных служб), когда император туда прибудет, но архиепископ опоздал на день.

Ил. 42. Император Фридрих II в короне короля Иерусалима

17 марта император въехал в Иерусалим, его сопровождали германские и итальянские войска, рыцари-тевтоны во главе с магистром, магистр госпитальеров и прецептор тамплиеров и только немногие из местных баронов. Из духовенства были только сицилийские епископы Фридриха и епископы Винчестера и Эксетера. Шамс ад-Дин, кади Наблуса, вручил ему ключи от города. Фридрих остановился в Госпитале Святого Иоанна, вблизи церкви Гроба Господня. На следующий день, в воскресенье, 18 марта, Фридрих присутствовал на мессе в церкви Гроба Господня,

а затем без обряда коронования и богослужения возложил на себя золотую королевскую корону. Герман фон Зальца сначала на немецком, а затем на французском языке прочел хвалебную речь в честь императора и его политики, а отлучение оправдывал примирительными словами: «Папа Григорий не мог иначе избежать злых людских толков». Затем в Госпитале Фридрих собрал Коронный совет, на котором присутствовали все видные лица из сопровождавших его. Фридрих распорядился возвести укрепления вокруг города, начав восстановительные работы с цитадели, в которую была включена Башня Давида, и ворот Святого Стефана, и передал тевтонам королевскую резиденцию вблизи от Башни Давида.

В день коронации Фридрих издал манифест к народам земли. В нем император возвышал себя до ангелоподобного положения между Богом и людьми, Бог вложил в него все, что он сделал. Он сравнил себя с израильско-иудейским царем Давидом. В средневековом представлении Давид был царем и пророком, прародителем и предвестником Христа, к которому он иногда приравнивался. Цитируя Евангелие (Лк 1:68-69), император писал в манифесте: «Должны признать отныне приверженцы правой веры и должны возвестить это по всему миру везде и повсюду, что Тот [Бог], Кто дан нам на все времена, посетил нас и сотворил избавление народу своему и воздвиг нам рог [5]Слово «рог» в Библии употребляется как символ могущества, чести и славы, часто обозначая царей и государства.
спасения в доме Давида, отрока своего [в Иерусалиме]».

Затем император выразил желание посетить Храмовую гору, святые места мусульман. Увидев в мечети Купол над Скалой надпись под куполом, выполненную по приказу Салах ад-Дина в честь очищения мечети от многобожников, император мило улыбнулся: «Ну откуда здесь взяться многобожникам?» Узнав, что кованые решетки на окнах поставлены, чтобы не пускать в мечеть воробьев, император заметил: «Они не уберегли вас от свиней, посланных Богом», имея в виду христиан.

Внешность Фридриха не произвела на мусульман впечатления. Император был рыжим, лысоватым, среднего роста, склонным к полноте и близоруким; как заметил один из эмиров, на рынке рабов за него не дали бы и 20 дирхемов. Со своим другом, просвещенным Факр ад-Дином, Фридрих часто беседовал на философские темы, султан аль-Камил, близкий императору по образу мыслей, относился к нему с симпатией. Аль-Камил и Факр ад-Дин видели его интерес к арабской науке, он представлялся им человеком без религии. Однако верующие мусульмане и христиане смотрели на эту близость неодобрительно, язвительные шутки императора над христианством и комплименты исламу вызывали у них подозрение.

В понедельник, 19 марта, в Иерусалим прибыл Петр, архиепископ Цезареи, чтобы наложить на город интердикт патриарха. Оскорбленный император приказал прекратить все работы по восстановлению городских укреплений, собрал своих людей и двинулся с ними через Яффу в Акру, куда прибыл 23 марта. В Акре его встретило всеобщее недовольство. Бароны были возмущены тем, что он короновался, не имея на это прав, и заключил договор с аль-Камилом без их согласия. Венецианцы и генуэзцы были недовольны привилегиями, которые император предоставил пизанцам, своим верным союзникам в Италии. Фридрих навел порядок в городе вооруженной рукой, поставил стражу и отряды арбалетчиков у дворца патриарха, у Тампля (Храма) — штаб-квартиры тамплиеров и у городских ворот. Фридрих приказал выпускать из города тамплиеров и стрелять по ним, если они захотят возвратиться. Он хотел арестовать Жана д'Ибелена и Пьера де Монтегю, магистра тамплиеров, но не рискнул, так как это привело бы к настоящей войне, для которой у него не было достаточно сил. Кроме того, императору нужно было срочно возвращаться в Италию, где его бывший тесть Иоанн де Бриенн во главе папских войск вторгся в его владения.

Фридрих назначил бальи королевства Балиана Гарнье Сидонского и Гарнье Немца, Одо де Монбельяр стал коннетаблем королевства. Все трое были людьми умеренных взглядов, поддерживавшими хорошие отношения с обеими партиями. Затем Фридрих отправился на Кипр. Кипрский хронист сообщает: «Он уехал позорно. Тайно подготовив свой отъезд, он 1 мая, еще до рассвета, никого не известив, направился к своей галере, стоявшей напротив скотобойни. Но случилось так, что мясники с ближних улиц стали его преследовать и по-хамски забрасывать требухой и потрохами. Сеньор Бейрута [Жан д'Ибелен] и мессир Одо де Монбельяр услышали шум, прибежали на место и разогнали или арестовали тех мужчин и женщин, которые набросились на императора, а ему, взошедшему уже на галеру, крикнули, что препоручают его Господу Богу. Император им в ответ что-то тихо сказал, но не знаю, хорошее или дурное… Так император и уехал из Акры, поносимый, проклинаемый и ненавидимый». «Да будет угодно Богу, чтобы он никогда [сюда] не возвратился», — сказал ему вослед патриарх. Богу было угодно.

На Кипре Фридрих пробыл десять дней. Он утвердил Амери Барле и четырех его друзей — Гюга де Жибле, Амори Бейсанского, Гавена де Шеньи и Гийома де Риве — бальи острова и передал им короля. Он договорился о бракосочетании 12-летнего короля Генриха Кипрского с Алисой Монферратской, дочерью своего верного сторонника в Италии. Затем он отправился домой и 10 июня 1229 г. высадился в Бриндизи.

В Акре в 1230 г. при решающем участии Петра де Ла Роша, епископа Винчестерского, госпиталь Святого Томаса Акрского (Кентерберийского) был милитаризован и превращен в рыцарский орден.

В Италии положение Фридриха было тяжелым. Папа объявил, что освобождает подданных Фридриха от присяги ему, в южную Италию двинулась папская армия во главе с Иоанном де Бриенном и двумя кардиналами. Внезапное возвращение Фридриха прогремело как гром среди ясного неба. Уже осенью Фридрих разгромил не очень храбрую папскую армию. Папа, будучи не в силах продолжать борьбу, был вынужден вступить в переговоры, проходившие при посредничестве Германа фон Зальца. Летом 1230 г. в Сан-Джермано был заключен мир, с императора было снято отлучение. «Ученик Мухаммеда» стал снова «любимым сыном церкви». Хотя внешне Фридрих склонился перед папой, по сути дела он был победителем. Его могущество простерлось над Италией и Германией. Он получил власть над Сицилией и в следующем году упрочил в королевстве централизованную власть, обнародовав в Мельфи конституцию. Он заключил дружественные и торговые договоры с аль-Камилом, а также с эмирами Марокко и Туниса. Торговля с Азией и Африкой принесла императору большие богатства.

Всю свою злость по поводу помех, чинимых ему в Святой Земле, Фридрих излил на тамплиеров. Ко дворам всех европейских монархов император направил письма, в которых обвинял орден в сговоре с врагом: рыцари ордена дружески встречали посланцев ан-Насира Дамасского, в командорстве Акры они отправляли мусульманские обряды. Многие обвинения ордена, последовавшие почти через восемьдесят лет, берут начало в письмах императора.

Крестовый поход Фридриха не принес пользы Святой Земле. Попытка императора навязать государствам крестоносцев централизованное управление провалилась и на Кипре, и в Палестине. После его отъезда на острове и в королевстве началась ожесточенная гражданская война. Фридриху не хватило понимания обстановки и доброй воли на то, чтобы оставить в покое на острове и в королевстве всеми уважаемых правителей. Королевство Иерусалим представляло собой группу укрепленных городов и замков, не имевших общей границы, которую можно было бы оборонять. Упрямые светские бароны не хотели склоняться перед императором, поправшим их права и обычаи, которыми они гордились. Рыцарские ордены, которые теперь были единственным поставщиком воинской силы, так как светские рыцари из Западной Европы предпочитали искать счастья во франкской Греции, должны были хранить ленную верность папе и не могли содействовать отлученному императору. Здесь папа полностью разделяет с императором ответственность за свою агрессивную, бескомпромиссную позицию. Только тевтоны, наименее значительный из орденов, не обратили внимание на папское отлучение, благодаря дружбе своего магистра с императором. Удивительно, что при таком раскладе сил и при такой ненависти к себе Фридрих смог добиться такого выдающегося успеха, как возвращение Иерусалима. Однако оставшийся, по сути дела, неукрепленным городом, Иерусалим в любое время мог стать легкой добычей мусульман, сохранивших стратегическое господство в провинции.

Фридрих впервые предпринял попытку, вызвавшую все еще достаточно сильное возмущение, добиться успеха в крестовом походе политическими средствами. Такого не могло произойти в XII в. Это стало возможным вследствие изменения общего взгляда западноевропейского общества на ислам. Мнение, будто бы мусульмане являются идолопоклонниками, с середины XII в. начало исчезать. На Западе постепенно поняли, что мусульмане — ревностные монотеисты. В Европе получил распространение взгляд, что ошибка мусульман лежит не в их отношении к Богу, а в их отношении к Христу. Главный аббат Клюни Петр Венерабилис велел в 1143 г. перевести Коран на латынь англичанину Роберту из Кеттона. Так в Европе впервые стало доступно учение ислама. Петр Венерабилис был одним из первых, кто хотел заменить войну убеждением. Он писал, обращаясь к мусульманам: «Я нападаю на Вас не с оружием, как часто делают многие из нас, но со словами, не с силой, но с разумом, не с ненавистью, но с любовью…» Петр Венерабилис оценивал численность мусульман от трети до половины мирового населения. После вхождения в ислам гигантских языческих масс при присоединении к нему монголов соотношение христиан и мусульман изменилось не в пользу первых. Это первым понял и отметил в 1266 г. в своем «Opus Maius» («Большом труде») Роджер Бэкон. Упомянутую нами ранее альтернативу Бернара Клервоского «Смерть или обращение» воплотить в жизнь на Ближнем Востоке уже не представлялось возможным. На смену насильственному обращению, которое предлагалось цистерцианцами, выступило миссионерское обращение, осуществлявшееся на Востоке францисканцами и доминиканцами.