Нетерпеливо барабаня в дверь приюта, Каролина уже готова была выломать ее, когда она открылась, и на пороге появился маленький старичок с заспанным лицом.

– Что вам нужно? – недовольно спросил он.

– Нам нужен администратор, – ответил Леко.

– Он спит. Приходите утром.

– Нам некогда ждать! – Полковник стал в дверях таким образом, чтобы сторож смог разглядеть его мундир. – Скажи администратору, что с ним желает говорить полковник Леко. Видя, что старик все еще колеблется, он с силой рванул дверь и, когда все четверо вошли в прихожую, крикнул – Администратор!

Старик оглядел непрошеных гостей, затем вздохнул и побрел выполнять требование военного начальника.

Наступили минуты мучительного ожидания. Адам подбадривающе стиснул руку Каролины – он был уверен, что сейчас она встретится с Эмили. Но если этого не произойдет, то исчезнет последняя надежда.

– Я всегда считал, что ожидание – самая трудная часть всякой битвы, – произнес Леко.

Наконец, в сопровождении сторожа появился высокий седоволосый администратор, облаченный в длинный шерстяной халат. Оглядев посетителей, она на ломаном французском обратился к полковнику:

– Я – сеньор Аревало. Администратор здешнего приюта. А вы – полковник Леко?

– Именно так, – ответил француз на чистом испанском, чем немало удивил Аревало. – Но с вами хочет поговорить дама. Она полагает, что ее дочь находится у вас.

– Понятно. – Администратор внимательно оглядел Каролину. – Как давно вы оставили здесь своего ребенка, сеньора?

– Я не оставляла здесь своего ребенка! – вспыхнула женщина. – Мою девочку похитили у меня. Возможно, ее привезли сюда совсем недавно.

Аревало сдвинул брови и кивнул.

– Разбуди Инес, – велел он сторожу. – Пришли ее в гостиную. Инес сегодня была дежурной сестрой, – объяснил он Каролине. – Она должна знать, если то, что вы утверждаете имело место. Прошу всех следовать за мной.

Он провел их по коридору в гостиную, затем пригласил сесть.

– Девочке еще нет четырех лет, – сказал Адам. – Она англичанка. Здесь у вас есть английские дети?

Администратор пожал плечами.

– Английские, испанские, португальские, французские, турецкие. Мы принимаем всяких…

– Ее могли привести двое испанцев, – заговорила Каролина. – Один с бородой…

Аревало перебил ее.

– Боюсь, что ваши описания ни к чему, сеньора. Вы видели корзины на подоконниках нашего дома?

Женщина кивнула, хотя вряд ли помнила это.

– Те, кто оставляют у нас ребенка, приносят его в корзине, – объяснил администратор. – Иногда привязывают к ней колокольчик. Но о себе никаких сведений не оставляют.

Через несколько минут в гостиной появилась молодая женщина со свечой в руке, в ночной сорочке и с накинутой на плечи шалью.

– Ах, Инес!

Аревало начал объяснять ей, зачем ее вызвали.

Внимательно выслушав, Инес взглянула на Каролину с радостным выражением на лице.

– Раули? – произнесла она, тщательно выговаривая чужеземную фамилию. – Вы сеньора Раули? Эмили ваша дочь?

Радость матери была так велика, что она на какой-то миг потеряла дар речи. Наконец, она пришла в себя и поднялась на ноги.

– Где она? Где моя доченька?

– Спит. – Инес улыбнулась. – Я сейчас приведу ее.

– Я иду с вами! – Только то, что она не знала, в какую сторону идти, мешало Каролине побежать вперед. – Эмили сообщила свою фамилию? – спросила она, следуя за Инес по коридору.

– Она утверждала, что ее мама обязательно придет за ней, хотя я не могла поверить в это. Родители так редко забирают отсюда своих детей!

Остановившись возле одной из дверей, вытянувшихся по коридору, Инес приложила палец к губам и пропустила Каролину в длинную комнату, где рядами стояли кровати. Шаги женщин были единственными звуками, раздававшимися в тишине.

Когда глаза привыкли к темноте, дрожа от нетерпения, мать принялась разглядывать лица младенцев, мирно спавших в кроватках. Инес остановилась в самом дальнем углу комнаты, и пламя свечи осветило три маленьких головки, лежащие на подушках.

Где угодно узнала бы Каролина эти родные светлые кудряшки! Женщину охватила такая радость, что едва сдерживаясь, чтобы не вскрикнуть. Только теперь она поверила, что ее дочь найдена.

Инес отошла назад, и счастливая мать, пройдя между кроватями, наклонилась над своим ребенком. Эмили спала. Однако стоило женщине погладить девочку по голове, как она тут же открыла глаза.

Некоторое время малышка изумленно смотрела на мать, затем подскочила и схватила ее за шею.

– Ты пришла за мной, мамочка! Я знала, что ты придешь!

Мягкие шелковистые волосы девочки щекотали женщине лицо. Она взяла Эмили на руку, обнимая и прижимая ее к себе. Некоторые дети проснулись, и Инес тихонько их успокаивала, а затем шепнула Каролине, что им пора уходить.

Когда они вернулись в гостиную, Эмили радостно запрыгала, увидев Адама и Хокинса.

– Я говорила, я же говорила, что вы все придете за мной! – бормотала девочка. – А мне никто не верил.

На лицах мужчин расцвели радостные улыбки.

– Мы хотели прийти раньше, сказал ей Дьюард, – но потребовалось время, чтобы отыскать тебя.

Каролина, держа малышку на руках, подошла к Леко, стоявшему чуть в стороне от остальных.

– Эмили, это друг дяди Адама, полковник Леко, – сообщила она дочери. – Если бы не он, то вряд ли мы смогли отыскать тебя.

– Спасибо вам, полковник Леко, – вежливо сказала девочка.

Тот слегка поклонился.

– Пожалуйста, мадемуазель.

Малышка, довольная, захихикала. Каролина поцеловала дочку и опустила ее на пол. Та тотчас подбежала к Адаму и обхватила его колени. А женщина продолжала смотреть на французского полковника.

– Спасибо вам, мсье, – проговорила она с чувством глубокой благодарности.

Леко улыбнулся.

– Я и сам очень рад, что все так благополучно закончилось, мадам.

Он поцеловал ей руку и поклонился. Затем его взгляд снова обратился к Эмили, которая, выскользнув из объятий Хокинса, возвратилась к матери.

– Не часто вояке доводится участвовать в столь приятной и доброй операции, – заключил полковник.

* * *

Благодаря хорошей погоде и заботам, которые проявил Леко, снаряжая друзей в дорогу, путешествие из Саламанки до границы прошло без задержек и происшествий. Адам все чаще успокаивал себя мыслями, что все неприятности уже позади, однако сердце его начинало ныть, как только он вспоминал о родине и неотвратимости предстоящей разлуки с Каролиной. Эта сердечная боль пронзала его грудь, когда после пересечения границы они оказались в Португалии, когда в гостинице «Синдад Родриго» повстречали первых английских солдат, и особенно сейчас, когда они въехали на главную улицу Френеды.

Этот населенный пункт был слишком мал, чтобы быть обозначенным на картах, однако именно его выбрал Веллингтон для расположения штаба Британской армии на зимнее время.

Дьюард должен был доложить о своем прибытии в штабе, но сначала он хотел удостовериться, что Каролина и Эмили нормально устроены. Но, к сожалению, эта задача оказалась не очень-то простой. Во Френеде были только две гостиницы, и обе оказались переполнены, так же, как и жилые дома, где были расквартированы английские военные.

Остановившись возле гостиницы «Цветная капуста», Адам помог спешиться Каролине, и, пока Хокинс отводил животных в конюшню, они прошли в здание гостиницы.

В вестибюле толпилось множество народу: солдаты, офицеры, слуги, снующие с бутылками вина туда-сюда. Дьюард огляделся в поисках администратора и вдруг сквозь шум и разноголосицу услышал, как кто-то его окликнул. Обернувшись, он увидел высокого светловолосого мужчину в мундире штабного офицера, который, радостно улыбаясь, шел навстречу.

– Дьюард, неужели это ты? В штабе уже не одно пари заключено, живой ты или нет!

– Не может быть, чтобы обо мне так беспокоились! – Адам улыбнулся, протягивая руку. – Здравствуй, Сомерсет. Надеюсь, ты не проиграл из-за меня много денег?

Лорд Фитцрой Сомерсет, военный секретарь лорда Веллингтона, с чувством пожал протянутую руку. Он был сыном герцога, и в Англии Дьюард вряд ли когда-нибудь с ним встретился бы, но на войне стираются социальные границы, благодаря чему эти двое людей, вышедших из разных слоев английского общества, стали друзьями.

Когда Адам представил его Каролине и Эмили, Сомерсет сказал, что в штабе много говорили о храбрости миссис Раули, отправившейся в такой опасный путь искать своего мужа, и выразил свои соболезнования, когда женщина сообщила ему о смерти Джереда.

– Я полагаю, вы направляетесь в Лиссабон? – спросил Фитцрой у Дьюарда.

– Да, только сначала я должен доложить о себе Веллингтону. У меня есть для него депеша.

Сомерсет присвистнул.

– Значит, ты даром времени не терял! Однако сейчас Веллингтона нет в штабе. Он поехал в Виллу де Тома инспектировать артиллерийский корпус. Могу проводить тебя, если тебе так уж необходимо с ним повидаться.

Адам нахмурился, затем кивнул. Ему действительно хотелось встретиться с Веллингтоном как можно скорее.

– Спасибо, – ответил он и повернулся, чтобы заговорить с Каролиной.

Но та с удивлением смотрела на темноволосого мужчину, пробиравшегося к ней сквозь толпу. И когда он приблизился, протянула ему навстречу обе руки.

– Тэлбот! – радостно крикнула она. Темноволосый взял ее за руки и поцеловал в щеку. После чего они о чем-то оживленно заговорили. Дьюард расслышал, как Каролина произнесла имя своего покойного мужа и решил, что она рассказывает о том, как тот умер.

– Это полковник Раули, не так ли? – спросил Сомерсет, указывая на собеседника женщины. – Выходит, встретились родственники? Он ведь, кажется, кузен ее мужа?

Да, это был Тэлбот Раули, кузен Джереда. В детстве Адаму доводилось видеть его, когда тот приезжал в гости к своим кузенам в Стаффордшир. А потом еще приходилось встречаться с ним пять лет назад, когда Дьюард занимался расследованием аферы с бракованными пушками. В то время Тэлбот служил в артиллерийском ведомстве. И кое-какие подозрения, что контракты с компанией Джереда были заключены не без помощи кузена, имелись, но веских доказательств причастности к этому делу Тэлбота не было.

Каролина взяла своего собеседника под руку и подвела к примолкшим друзьям.

– Адам, ты помнишь Тэлбота? Ох, лорд Фитцрой, простите мою фамильярность! Полагаю, вы знакомы с полковником Раули?

Мужчины пожали друг другу руки. Эмили с любопытством разглядывала своего родственника. Пробормотав приветствие, как велела ей мать, она все же продолжала прижиматься к Дьюарду.

– Мой дорогой друг, дорогой Адам, – обратился к нему Тэлбот. – Не знаю, как благодарить вас за заботу о Каролине. Мне следовало бы ехать за ней самому… – Не договорив, он повернулся к женщине. – Всю зиму я провел в Апорто. И только в марте узнал, что Джеред ранен, и что ты поехала к нему. Господи, Каролина! Ты всегда была импульсивна, но если бы я знал, что ты пойдешь на такой риск…

– Возможно, это было глупо, – сказала она, вскинув подбородок. – Но дело сделано, и я не жалею об этом.

Тэлбот улыбнулся и заговорил о другом.

– Я сейчас живу в Малхада Сорда. Но сегодня командование отправило меня в штаб передать депешу.

– Такое задание не только у тебя, – заметил Сомерсет. – Мало того, что Дьюард спас эту леди, так он еще умудрился добыть какую-то важную информацию.

– Боже мой! – воскликнул Тэлбот. – Адам, я столько слышал о тебе разных историй, но даже не подозревал, что они могут быть правдивы.

– Мне просто улыбалась удача, и больше ничего, – ответил Дьюард и повернулся к Фитцрою. – Сомерсет, мне нужно всего несколько минут, чтобы устроить миссис Раули с дочерью, а затем мы можем отправиться в путь.

– О нет, что вы! Об этом не стоит беспокоиться. Я буду рад позаботиться о своих родственницах, – заверил его Тэлбот. – Я смогу убедить администратора гостиницы выделить им отдельную комнату, чтобы мы смогли наговориться вдоволь и обменяться всеми новостями.

Адаму не очень-то понравилась такая идея, однако у него не было основания для возражений.

– Поторопись, – сказала ему Каролина, улыбнувшись. – Со мной и Эмили все будет в порядке. И мне станет намного спокойнее, когда я узнаю, что ты передал, наконец, эту свою депешу.

Дьюард еще немного поколебался, но потом, согласившись, кивнул. Следуя за Сомерсетом к выходу, он обернулся и бросил прощальный взгляд на них. Женщина вела за руку девочку, а с другой стороны, поддерживая даму под локоть, шел кузен Джереда.

* * *

– Бедный Джеред! Мне рассказывали, что он в тяжелом состоянии, но знать, что он мертв… Кажется, только вчера мы все сидели в гостиной в Лиссабоне. – Тэлбот скрестил руки на груди. – Когда это было?

– На Рождество, 1811 год, – напомнила ему Каролина. – Ты тогда еще получил отпуск, и Джеред привел тебя к нам в гости.

– Больше года! – Он покачал головой. – Прости, дорогая. Я почти не интересовался вашими делами.

Она улыбнулась.

– Во время войны для извинений не остается времени. – И, нежно коснувшись его руки, добавила: – Ты всегда поддерживал Джереда, и я благодарна тебе за это.

– Господи, Каролина! Как же могло быть иначе? Ведь он же был моим кузеном.

Ей вспомнилось, как в былые времена, еще до войны, когда Джеред еще не успел впасть в немилость, Тэлбот частенько бывал у них дома. Беспечный и импульсивный, он был компаньоном ее мужа в пьянстве, азартных играх, а порой и в распутстве. Каролина не раз думала о том, что без влияния кузена бедняга Джеред мог избежать своей печальной участи.

Но, в конце концов, Тэлбот считался хорошим другом покойного. Зная о подкупе, он не позволил этим слухам расползтись среди офицеров, с которыми служил ее муж.

– Ты успела застать его в живых? – спросил он, внимательно глядя на нее.

– Если можно так назвать. Он был очень болен и бредил. Но меня он узнал.

– Жаль, что он бредил. Хотя так, наверное, ему было легче переносить страдания. – Тэлбот налил и протянул Каролине стакан вина. – Не хочу показаться эгоистичным, но меня он совсем не вспоминал?

Рука женщины, державшая бокал, вздрогнула. Последние слова Джереда, главным образом, относились к Вимейро. Его мучили угрызения совести по поводу солдат, погибших из-за бракованных пушек. Он также просил прощения у жены за то, что разрушил их семейную жизнь. «Мне жаль, что все так безвозвратно потеряно», – бормотал он. И еще: «Мне не следовало слушать Тэлбота!» Возможно, Джеред был прав: влияние кузена не сыграло в жизни ее мужа положительную роль. Но он был слабый человек. Бедняга Джеред имел привычку обвинять других в своих несчастьях. Однако сама Каролина понимала, что вся вина лежала на нем самом, впрочем, и на ней тоже.

Она поставила бокал на столик, не сумев повторить Тэлботу предсмертные слова мужа.

– Нет, он не упоминал ни о ком из своих родственников, – произнесла, наконец, женщина. – Полагаю, что его разум тогда потерял связь с прошлым.

– Возможно. – Мужчина вынул часы. – Друзья пригласили меня на ужин, – сказал он виновато. – Конечно, я могу отказаться…

– О, нет, не стоит отказываться! – Не сказав Тэлботу правду, Каролина почувствовала себя неловко в его присутствии. – Мы с Эмили сумеем развлечь себя до приезда Адама.

– Если смогу, то навещу вас завтра утром, – произнес он, направляясь к выходу.

– Пожалуйста. Если мы вдруг куда-нибудь отлучимся, тебе сообщит об этом Фитцрой Сомерсет.

* * *

Когда дверь за спиной Тэлбота закрылась, Эмили, игравшая в углу комнаты, сообщила матери:

– Я его не помню.

– Ничего удивительного! Когда ты в последний раз его видела, тебе было всего два года.

Каролина села на пол рядом с дочерью и стала играть вместе с ней, пока девочка не объявила, что хочет есть. Женщина принялась готовить сандвич из булочки и сыра, а Эмили села у окна, увлекшись наблюдением за всем, что творилось во дворе гостиницы.

Вдруг она закричала:

– Мама, мама! Это он!

Страх, прозвучавший в голосе дочери, заставил Каролину выронить нож.

– Кто?

– Он! – повторила девочка, указывая пальцем в окно.

Женщина подбежала к окну и обняла Эмили. Малышка, дрожа от страха, прижалась к ней. Глядя во двор гостиницы, испуганная мать пыталась понять, что такое страшное увидела там девочка, но наблюдала самую обычную картину: на улице сновали офицеры, солдаты, денщики и конюхи, ведущие лошадей на конюшню.

И тут она увидела его! Он стоял в самом конце двора, но его худое вытянутое лицо можно было рассмотреть без помех. Ошибки быть не могло! Каролина видела этого типа на постоялом дворе в Норилле, когда он, лежа на полу, с мольбой смотрел на Адама. Она видела его возле церкви в Саламанке за несколько мгновений до выстрела.

Но зачем он здесь? Выходит, он и не думал оставлять их в покое. Этот тип неотступно следовал за ними до Португалии! До штаба Британской армии! Господи, что ему нужно!

У Каролины все похолодело внутри. Она крепче прижала к себе Эмили.

– Все хорошо, керида. Здесь он нас не тронет. Вдруг он помахал рукой, кого-то подзывая. Из окна было видно, как к нему подошел какой-то солдат, и они о чем-то заговорили. Солдат стоял спиной к Каролине, и она не видела его лица. Может, он французский шпион? Но если это так, то почему он назначает встречи прямо под носом у британского командования. Господи, но что же ему нужно?

Когда солдат чуть повернул свое лицо, у бедной женщины сердце забилось еще быстрее. Левую щеку солдата украшал глубокий шрам. И хотя она больше года не видела это лицо, однако тотчас узнала его. Это был Боб Колборн, денщик Тэлбота Раули.

Каролина взяла Эмили за руку и направилась к двери.

– Мы насовсем уходим, мама? – спросила девочка.

– Нет. Нам нужно найти Хокинса.

Они нашли его в общей гостиной в обществе двух солдат, с которыми он пил вино и о чем-то дружески беседовал. Отведя его в сторону, женщина рассказала все, что ей довелось увидеть.

– Возвращайтесь в свою комнату и никому, кроме меня, не открывайте, – велел Хокинс. – А я пока постараюсь разузнать, что к чему. Не волнуйся, малышка. – Он погладил Эмили по головке. – Эти люди боятся нас еще больше, чем мы их.

Вернувшись в комнату, Каролина дала дочке сандвич и стала ждать новостей от Хокинса. Он возвратился через четверть часа.

– Что ты узнал? – нетерпеливо спросила она.

– Сначала подождем Адама.

– Нет. Пожалуйста, я хочу знать.

– Колборн и его худой приятель уже куда-то убрались. Их нет в гостинице.

– Тогда что тебя беспокоит?

– Я разговаривал с конюхом, который слышал часть их беседы.

– И что же? Хокинс вздохнул.

– Они спорили из-за каких-то денег. Кажется, худой сказал, что хочет вернуться в Испанию. – Он внимательно посмотрел Каролине в глаза. – Колборн говорил: «Полковнику это не понравится». А худой отвечал: «Мы почти выследили ее в Саламанке, но с ней были вооруженные люди!»

– Ее выследили?! – недоверчиво повторила она. – Полковник будет недоволен?!

Хокинс кивнул.

– Они, наверное, имели в виду вас. А полковник – это, видимо, кузен вашего мужа.