-Ваша взяла, — произнес Роджер, бросив карты на стол, посмотрел на королевского капеллана и Уильяма Кингстона, констебля Тауэра. Эти двое только что выиграли у него кучу золота. — Никогда не думал, что святой отец может так преуспеть в азартных играх, — язвительно заметил он.

— На все воля Божья, — тоном смиренника произнес капеллан.

— Аминь, — добавил Кингстон.

— Да вы просто пара жуликов! — воскликнул Роджер, изобразив на лице наигранное возмущение. — Если королева продержит меня здесь еще немного, то вы превратите меня в нищего. — Он улыбнулся и налил себе виски.

— К чему жалеть о горсти монет, когда у вас горы золота, — назидательным тоном произнес капеллан.

Хотя камера Роджера отличалась от дворцовых покоев, однако по сравнению с другими помещениями Тауэра выглядела совсем не плохо: пол был застелен ковром, в углу располагался камин, а в центре комнаты стояли стол и три стула. Спальня была на втором этаже, и в нее вела винтовая лестница.

— Есть какие-нибудь новости от Бэзилдона? — спросил Кингстон.

Роджер отрицательно покачал головой. Дарнел была мертва. Наверняка убийцей был кто-то из ее многочисленных любовников, однако именно он, Роджер, сидел за это преступление в лондонском Тауэре. Хуже всего было то, что он уже три месяца не виделся с дочерью. Он боялся, что Миранда решит, будто он, как и ее мать, забыл о ней. Роджер очень скучал по дочери. Частенько он вспоминал о том, как рассказывал ей сказки и целовал перед сном.

— Что сейчас происходит при дворе? — спросил он, чтобы отвлечься от мрачных мыслей.

— Ее величество все еще путешествует по стране, — ответил капеллан.

— А двор всегда там, где королева, — добавил Роджер.

— Именно так, — согласно кивнул священник.

Все трое принялись молча изучать карты. Неожиданно послышался звук шагов. В следующее мгновение дверь распахнулась, и в камеру вошли лорд Берли и герцог Бэзилдон.

— Милорды. — Ричард встал из-за стола, остальные игроки последовали его примеру.

— Джентльмены, — поприветствовал всех лорд Берли.

— Вижу, эти два мошенника решили облегчить ваши карманы, — с улыбкой заметил герцог Ричард, протягивая руку поочередно констеблю и капеллану.

— Джентльмены, нам необходимо поговорить с Дебре с глазу на глаз, — сказал Берли.

Кингстон и капеллан поклонились и ушли. Дождавшись, пока за ними закроется дверь, Роджер убрал со стола карты и предложил:

— Милорды, пожалуйста, садитесь.

Лорд Берли устало опустился на стул и спросил:

— Сколько золота вы им проиграли?

— Немало, — уклончиво ответил Роджер, чувствуя себя провинившимся школьником.

— Эти пройдохи вытрясают золото из богатых узников с незапамятных времен, — смеясь, сказал Ричард Деверэ. — Помню, восемнадцать лет назад они выиграли у меня небольшое состояние.

— Что вам удалось выяснить при дворе? — спросил Роджер, не в силах больше сдерживать любопытство.

— Ничего. Убийца был очень осторожен, — ответил Ричард.

— Черт побери! — Роджер ударил кулаком по столу. — Как смогу восстановить свое честное имя, сидя здесь взаперти?

— Спокойнее, Дебре, — нахмурился лорд Берли. — Настоящий мужчина никогда не выставляет напоказ свои эмоции.

— Если только он не находится среди друзей.

— Вот как? — Лорд Берли вопросительно приподнял бровь. — Скажите, а вы можете быть уверены в том, что окружающие вас люди действительно относятся к вам с искренним дружелюбием?

Берли был совершенно прав: Роджер не мог с уверенностью сказать, кто в действительности является его другом, а кто — нет.

— Вижу, вы согласны со мной, — заметил лорд Берли. Роджер кивнул и посмотрел на улыбавшегося герцога.

— Итак, вы приехали в Тауэр, чтобы сообщить мне это? Или вам стала известна дата моей казни?

— Никакой казни не будет, — заверил его Ричард. — Это просто дружеский визит.

Роджер с сомнением посмотрел на пожилых джентльменов: вряд ли они приехали сюда только для того, чтобы пони даться.

— Ваш брат просит меня разрешить ему помочь в расследовании, — продолжал Ричард. — Хотя мне кажется, что ни он, ни ваша невестка не слишком беспокоятся о вас. В любом случае я не хочу принимать его помощь.

— Седрик и Сибилла? — искренне удивился Роджер. — Мой брат и его жена, пожалуй, самые благочестивые люди в Англии. Конечно, за исключением лорда Берли, — с усмешкой добавил он.

— Благочестие — добродетель, — ворчливо произнес лорд Берли. — Однако предосторожность никогда не помешает. Вам следует прислушаться к мнению Деверэ.

— Я бы не доверял другому моему брату, Джеффри. Он всегда любил приволокнуться за женщинами.

— Как любит говорить моя жена, внешность бывает обманчива, — сказал герцог Ричард.

— Ваша жена — мудрая женщина, — согласился лорд Берли.

— А мои дочери так же мудры, как и их мать, — дополнил его Ричард и снова повернулся к Роджеру. — Седрик совсем не похож на вас.

— Он похож на отца, — с грустью произнес Роджер. — А мы с Джеффри — на мать.

— Я никогда не встречался с ней.

— Я тоже почти не помню ее: она умерла сразу после рождения Джеффри.

Герцог переглянулся с лордом Берли и неожиданно сменил тему разговора:

— Как вы думаете, де Вер был сильно расстроен, когда узнал, что в ту ночь вы вернулись в Лондон?

— Вы считаете, что де Вер мог убить Дарнел? — ответил вопросом на вопрос Роджер.

— Уде Вера кишка тонка, — брезгливо поморщился лорд Берли. — К тому же он труслив, так что его можно исключить из списка подозреваемых.

Весь этот разговор показался Роджеру абсолютно бессмысленным, так как они не раз перебирали возможных кандидатов в убийцы. Однако он хорошо усвоил уроки герцога Бэзилдона и не стал выказывать свое нетерпение. Но и выступать в роли марионетки в руках своих именитых друзей ему тоже не хотелось.

— Что ж, господа, я рад вашему визиту, — проговорил Роджер, разливая по стаканам виски. — Хочу провозгласить тост за моих самых близких друзей, за вас. Не хотите отобедать со мной?

Его наигранная беспечность вызвала у Берли и Деверэ понимающие улыбки.

— Он умеет держаться, — заметил вслух лорд Берли. — Кажется, у него еще есть шанс выкарабкаться. Кто из пас расскажет ему о плане? — спросил он, обращаясь к Ричарду.

— Только после вас, — улыбнулся герцог.

— Мы придумали, как вытащить вас из Тауэра, — начал лорд Берли. — Ее величество одобрила наш план. Роджер насторожился:

— Объясните, о чем вы?

— Необходимо показать, что в вашу невиновность верит человек, который пользуется уважением не только знати, но И простого народа, — пояснил лорд Берли. — И если такой человек отдаст вам в жены свою дочь, это поможет отвести от вас все подозрения в убийстве Дарнел.

— Никаких жен! — резко произнес Роджер. В его голосе слышались нотки озлобленности.

— Но, Роджер…

— Повторяю, никаких жен.

Роджер встал и подошел к окну. Холодность отца и измены жены, казалось, навсегда отбили у него желание верить в такое иллюзорное чувство, как любовь.

— Моя старшая дочь вскоре обвенчается в соборе Святого Павла, — продолжил Ричард.

— С кем? — не оборачиваясь, спросил Роджер.

— С вами.

— Но Блайд еще ребенок, — возразил Дебре.

— Ей уже восемнадцать.

— Я сказал — нет.

— Но почему?

Роджер резко обернулся и с горечью сказал:

— Сначала обручальное кольцо, потом свадьба, а потом — жизнь как в аду. Связывать себя узами брака через несколько месяцев после смерти Дарнел кажется мне более чем опрометчивым шагом.

— Женитьба на Блайд — это единственный способ вырваться из тюрьмы, — заметил Ричард. — Кроме того, моя дочь совсем не похожа на Дарнел.

— Да, она милое дитя, — согласился Роджер. — Но все равно мой ответ — нет.

— Значит, вы согласны провести в Тауэре сорок лет своей жизни? — спросил Ричард.

— Что вы хотите сказать? — встревоженно спросил Роджер.

— Увы, вас не смогут просто так выпустить отсюда, — пояснил лорд Берли. — Надеюсь, вы помните, что угрожали убить Дарнел в присутствии всего двора и самой королевы?

— Тогда пусть ее величество разрешит мне предстать перед судом, — рассерженно бросил Роджер.

— Но мы верим в вашу невиновность и сумели убедить королеву, что для суда над вами нет достаточных доказательств, — спокойным тоном продолжил лорд Берли. — Елизавета опасается скандала и готова пойти нам навстречу. Женитьба на дочери Деверэ — единственный для вас способ выйти из тюрьмы.

— Вы хотите обрести свободу и получить возможность самостоятельно расследовать это убийство? — спросил Ричард. — Мы с Берли сделали все, что могли. Или примите нашу помощь, или оставайтесь в заключении.

Роджер в отчаянии схватил себя за волосы.

— Вы говорили об этом с самой Блайд? Или вы хотите силой заставить ее выйти за меня?

— Блайд всегда высоко ценила вас, — ответил Ричард. — Она тоже верит в вашу невиновность и хочет вам помочь.

Роджер тяжело вздохнул. У него был выбор: жениться или сгнить в Тауэре. По сути дела, никакого выбора у него не было.

— И когда же состоится церемония, дорогой тесть? — спросил он с нескрываемым сарказмом.

Ричард усмехнулся, подошел к Роджеру и пожал ему руку:

— Мы с Блайд приедем к вам через две недели и подпишем брачный договор.

Одиннадцатого сентября вы покинете Тауэр и отправитесь в собор Святого Павла, где состоится церемония венчания. После нее вы будете совершенно свободны.

— Однако вы не сможете вернуться ко двору без особого приглашения ее величества, — заметил Берли, поднимаясь со стула. — Сначала королева хочет убедиться, что ваше освобождение не вызовет негативной реакции. Но, думаю, уже к Рождеству вы вернетесь во дворец.

— Я благодарен вам за помощь, — с чувством произнес Роджер, пожимая лорду руку. — Простите, что сначала так отнесся к вашему предложению. После пяти лет брака с Дарнел… — добавил он, обращаясь уже к Ричарду.

— Я понимаю, — перебил его герцог. — Клянусь, все будет в порядке.

Роджер кивнул, хотя в глубине души сомневался, что все действительно будет в порядке.

— Я хотел спросить вас кое о чем, — сказал он.

Деверэ с интересом посмотрел на него.

— Я проверял счета своих компаний по торговле шерстью и зерном, — продолжил Роджер. — Недавно они понесли большие убытки. Мой управляющий сообщил, что у нас появился анонимный конкурент — некая торговая компания, которая сбивает цены.

Ричард улыбнулся:

— Я приложу все усилия, чтобы выяснить личность этого торговца.

— Благодарю вас, милорд. И еще, купите от моего имени красивое обручальное кольцо для Блайд. Я оплачу расходы.

— Договорились, — ответил Ричард и вместе с лордом Берли вышел из камеры.

Роджер подошел к окну и через несколько минут увидел, как его посетители пересекают тюремный двор. Он закрыл глаза и снова вздохнул. Хотя мысль о новой женитьбе казалась ему сумасбродной, предложенный план имел явные преимущества: Роджер получал возможность вернуться ко двору, найти настоящего убийцу и восстановить свое доброе имя.

Но какую выгоду получит от этого брака Блайд Деверэ? А если се действительно заставили согласиться стать его женой?

Роджер попытался представить, как теперь выглядит Блайд, но перед его мысленным взором появилась лишь тринадцатилетняя девочка, которая когда-то была влюблена в него. Он открыл глаза и в этот момент заметил женскую фигуру в красно-черном плаще, мелькнувшую в окне второго этажа расположенного напротив здания.

Неприятный холодок пробежал по спине Роджера. Он узнал эту женщину, портрет которой много раз видел в королевском дворце: Анна Болейн, давно умершая мать королевы.

Роджеру вдруг показалось, что он слышит ее голос, примем так близко, словно она стояла где-то рядом: «Остерегайся темного солнца».

Тебя выбираю я…

Блайд надела крест Вотана и подошла к зеркалу, чтобы оценить, как он будет смотреться с ее платьем из голубого шелка. Что скажет Роджер, когда увидит ее теперь после пятилетнего перерыва? Будет ли он сравнивать ее со своей погибшей красавицей женой? Рад ли он, что женится на Блайд, или опять отвергнет ее любовь?

У друидов первый день августа считался самым благоприятным для венчания или помолвки. Блайд надеялась, что это древнее поверье окажется верным. Завоевать любовь Роджера будет непросто, и ей понадобится помощь древних богов.

Блайд выглянула в окно: солнце еще не достигло зенита. Они с отцом должны были отправиться в Тауэр только к обеду, значит, у нее еще есть время, чтобы выйти в сад и попросить Мать-Богиню укрепить ее силы и мужество. Блайд повязала на талию черный кожаный пояс, на котором висел небольшой кинжал в золотых ножнах, украшенных самоцветами, взяла мешочек с магическими камнями и направилась в сад, к своему давнему другу — плакучей иве.

Спрятавшись в густых ветвях, она высыпала на ладонь шесть камней: изумруд, авантюрин, рубин, аметист, янтарь и черный обсидиан, и принялась выкладывать из них магический круг. Затем она начертила кинжалом магическую фигуру, соединяющую камни, и произнесла заклинание:

— Приветствую вас, боги Земли, Воздуха, Воды и Ветра. Святой Свитун, мой хранитель, прошу тебя, помоги мне достичь моей цели. Благослови мой союз с Роджером Дебре и соедини нас вместе узами любви.

Блайд три раза обернулась вокруг себя и, встав лицом к солнцу, подняла вверх руки.

— Освети мой путь, надели меня способностью видеть, слышать и чувствовать. Великая Мать-Богиня, помоги мне увидеть то, что сокрыто от непосвященных глаз.

Блайд закрыла глаза и через мгновение услышала голос. Он звучал в ее голове: «Одинокий орел парит высоко над облаками. Вдруг с земли к нему устремляется бабочка. Орел подхватывает ее на свое крыло, и они летят далеко за горизонт, в бесконечность…»

Блайд знала, что так оно и будет, что Мать-Богиня благословила их союз с Роджером.

— Благодарю тебя, великая Мать-Богиня, — прошептала Блайд, — за то, что поделилась со мной своей мудростью.

Она собрала камни и направилась в дом. — Я искала тебя, — сказала леди Кили, увидев дочь на пороге.

— Я колдовала, — призналась Блайд.

— Отдай мне пояс и камни, — с улыбкой произнесла леди Кили и протянула руку. — Не думаю, что Роджер или отец одобрят твое колдовство.

Леди Кили спрятала магические предметы в кармане своего плаща, и в этот момент вниз спустился герцог.

— Ты готова, моя девочка? — спросил он.

Блайд кивнула. Сегодня она должна была соединиться с мужчиной, которого любила всю жизнь, поэтому ей не терпелось поскорее поставить подпись под брачным контрактом.

— Дорогая, ты уверена, что не хочешь поехать с нами? — спросил герцог жену.

— Я не могу покинуть дом, — ответила леди Кили. Герцог взял дочь под руку, и они направились к пристани, где их уже ждала вместительная лодка.

— Ты — мой первый ребенок, и я не хочу насильно вести тебя к алтарю, — сказал герцог, пристально посмотрев дочери в лицо. — Ты уверена, что хочешь выйти замуж?

— Да, папа, — лучезарно улыбнулась Блайд. Герцог удовлетворенно кивнул.

— Но я хотел сказать тебе одну вещь.

— Какую?

— Жизнь меняет людей, и Роджер Дебре уже не тот, кого ты знала. Боюсь, тот молодой человек, с которым ты рассталась пять лет назад, уже не существует.

Улыбка исчезла с лица Блайд.

— Ты хочешь отговорить меня?

— Нет, но боюсь, что твои ожидания могут не оправдаться.

— Я люблю Роджера и верю, что моя любовь поможет залечить его раны, — уверенно произнесла Блайд. — Верь мне, потому что я видела это.

— О, вижу, твоя мать научила тебя всем этим древним обрядам, — улыбнулся герцог. — Не рассказывай об этом Роджеру. Сомневаюсь, что он поймет. Скоро твой муж вернется ко двору, и тебе нужно будет следить за своими словами и поступками.

— Папа, я всегда слежу за этим, — заверила Блайд и нежно сжала руку герцога в своей. — А я смогу продолжать контролировать мою торговую компанию?

— Блайд, я вижу, что сумел повлиять на твое отношение к жизни, — рассмеялся герцог. — Не беспокойся, я замаскировал этот пункт среди нескольких десятков других, вошедших в брачный контракт.

Путешествие до Тауэра, казалось, длилось целую вечность. Движение на Темзе было оживленным: множество лодок и барж двигались по ней в обе стороны. Наконец Блайд с отцом добрались до Лондонского моста. А вскоре показались и серые стены Тауэра. Едва сдерживая волнение, Блайд сжала в руке крест Вотана.

Лодка причалила рядом с башней Святого Фомы у Трей-торз-Гейт, или Ворот Предателей. Через них проходили самые мрачные преступники, например Анна Болейн. Некоторым из них удавалось позже выйти на свободу, но большинство навсегда исчезало в застенках Тауэра.

— Теперь я понимаю, почему мама так не любит это место, — с испугом в голосе проговорила Блайд. — Мне кажется, что вокруг витают замученные души.

— Да, но не стоит пугать себя, — ответил отец. Навстречу к ним вышел капеллан. Он пожал герцогу руку и слегка поклонился Блайд.

— Насколько я понимаю, вскоре мы будем скучать без общества сэра Роджера, — заметил священник, не скрывая своего разочарования.

— Вы с Кингстоном быстро найдете другого несчастного богача и растрясете его карманы, — с усмешкой заметил Ричард.

— Бэзилдон, вы на нас наговариваете, — улыбнулся в ответ капеллан и повел посетителей на второй этаж.

Блайд нервно облизнула пересохшие от волнения губы. А вдруг Роджер не будет рад ей? Как она будет жить с человеком, который не сумеет полюбить ее?

Войдя в камеру, она увидела перед собой незнакомого мужчину.

— Кингстон, старый пройдоха! — радостно воскликнул герцог при виде незнакомца.

— Бэзилдон! — усмехнулся констебль. — Роджер еще наверху. Хотя нет, он уже спускается.

Блайд повернулась и увидела спускавшегося по винтовой лестнице Роджера. Он был таким же, каким она его помнила: высоким, стройным и необыкновенно красивым. Единственное, что в нем изменилось, так это выражение лица. Его губы были плотно сжаты, а Блайд привыкла видеть их в приветливой улыбке.

Когда взгляд его голубых глаз задержался на ней, Блайд заметила, как на лице ее любимого появилось выражение удивления. Видимо, он ожидал увидеть перед собой вполне взрослую женщину, а не девочку-подростка. Но уже через мгновение Роджер придал своему лицу бесстрастное выражение.

Блайд совершенно не удивило это, она тысячи раз видела, как умело прячет свои мысли и чувства ее отец. Роджер шагнул навстречу, и Блайд почувствовала, что ее щеки заливает румянец.

— Ты стала такой взрослой, — произнес Роджер, наклоняясь к ее руке.

Блайд молча кивнула: она почувствовала, что у нее вдруг пропал голос. Святые угодники, Роджер решит, что она полная дурочка. Сможет ли она сравниться с утонченными светскими дамами, с которыми он привык общаться при дворе?

Но, заглянув Роджеру в глаза, Блайд мгновенно забыла обо всех своих страхах. Она увидела в глазах любимого затаенную боль, которая была такая же осязаемая и тяжелая, как каменные плиты у нее под ногами.

— Вы принесли брачный контракт? — спросил Роджер у герцога, резко отвернувшись от Блайд.

Ричард кивнул:

— Вы хотите сразу перейти к делу?

— Сначала я хочу поговорить с Блайд с глазу на глаз, — резким тоном произнес Роджер.

— Мы можем выйти, — предложил капеллан.

— Не стоит беспокоиться, — покачал головой Роджер. — Мы с Блайд поднимемся наверх.

Блайд растерянно посмотрела на отца, и Роджер, похоже, по-своему истолковал ее нерешительность.

— Не бойся, девочка, я оставлю дверь открытой. Ты будешь в безопасности.

— Милорд, вы не так поняли… — попыталась объясниться Блайд.

— Неужели? — Роджер скептически приподнял одну бровь.

Блайд вздохнула и направилась вслед за ним по винтовой лестнице наверх. Их первая встреча оказалась совсем не такой, какой она представляла себе в своих мечтах. Было совершенно очевидно, что Роджер относится к предстоящему браку весьма отрицательно.

Войдя в спальню, Блайд увидела большую кровать с пологом, стоявшую у окна, и пушистый ковер, лежавший напротив встроенного в стену камина.

— Очень милая комната, — сказала она, чтобы хоть как-то начать разговор.

— А тюрьма — райское местечко, — скривил губы Роджер.

— Прости, я не хотела… — виновато произнесла Блайд.

— Прошу тебя, садись, — перебил ее Роджер.

Так как стульев в комнате не было, Блайд подошла к кровати и села на краешек. За эти пять лет, что они не виделись, Роджер превратился для нее в незнакомца. Он все еще оставался привлекательным мужчиной, а она… она уже не была ребенком. Через несколько недель они станут мужем и женой. О Господи, они будут делить кровать, похожую на эту.

От этих мыслей щеки Блайд вспыхнули еще ярче.

— Ты совсем не обязана выходить за меня замуж, — холодным тоном произнес Роджер, словно подслушал ее мысли.

— Я хочу этого, — твердо сказала Блайд.

— Ты хочешь стать женой человека, которого обвиняют в убийстве? — спросил Роджер и посмотрел ей прямо в глаза.

— Ты невиновен! — с жаром воскликнула Блайд. Роджер опустился рядом с ней на одно колено.

— Может быть, герцог заставил тебя согласиться на наш рак? — спросил он вкрадчивым голосом.

— Отец никогда не решился бы на такое, — ответила Блайд и, протянув руку, дотронулась до едва заметного шрама на левой щеке Роджера, — Тебя били? — спросила она.

Этот вопрос удивил Роджера.

— Нет. Почему ты об этом спрашиваешь?

— У тебя на щеке шрам.

В главах Роджера появились знакомые Блайд смешинки.

— Это твоя отметина. Помнишь, как бросила в меня коробочкой от ожерелья?

— Прости, — растерянно промолвила Блайд.

— Я уже давно простил тебя, — произнес Роджер, поднимаясь с пола. — Кроме того, ты оказалась права.

— Права в чем?

— Тогда ты сказала, что я буду жалеть о браке с Дарнел, — ответил Роджер и отвернулся, всем своим видом показывая, что не хочет продолжать разговор на эту тему. — Наверное, нам пора спуститься вниз.

Герцог Ричард уже разложил на столе брачный контракт. Чернильница и перо тоже были наготове.

— Перейдем к делу? — улыбаясь, спросил герцог.

Роджер молча подписал договор, даже не потрудившись прочитать его. Затем свои подписи поставили Блайд и два свидетеля — капеллан и констебль.

— Вы принесли кольцо? — спросил Роджер, обращаясь к герцогу.

Ричард молча достал из кармана сюртука небольшую коробочку и протянул ее Роджеру. Он открыл коробочку и, улыбнувшись, надел кольцо на палец невесты.

— Миледи, вы всегда напоминали мне ее.

Блайд взглянула на свою руку и поняла, что их брак обречен быть счастливым: на ее безымянном пальце было надето кольцо, украшенное золотой бабочкой, крылья которой были выложены из драгоценных камней. Да, она навсегда останется его бабочкой, его психеей, его душой!

— Очень красиво! — восхищенно произнесла Блайд, глядя словно зачарованная на кольцо. — Я буду хранить его вечно.

— Женщины умеют хранить золото и драгоценности, — со злостью в голосе проговорил Роджер. Потом, спохватившись, добавил: — Не обижайся на мои слова, девочка. Мне не везло с женщинами, и я был против второго брака.

Блайд нашла в себе силы не показать, как сильно обидели ее слова Роджера, но удержаться от ответного выпада она все же не смогла.

— Милорд странным образом благодарит меня за мою доброту.

— Доброту? — удивился Роджер. Блайд гордо вскинула голову и сказала:

— Не мне нужен этот брак, чтобы обрести свободу. Произнеся эти слова, Блайд в ту же секунду пожалела об этом. Господи, она только что оскорбила любимого человека. На его грубость нужно было ответить любовью и пониманием.

— Туше, миледи, — поклонился в ответ Роджер. Блайд попыталась сгладить ситуацию и предложила:

— Я могла бы навещать тебя до свадьбы.

— Не утруждай себя! — отрезал Роджер.

— Нам пора возвращаться домой, — вмешался в разговор Ричард.

— До сентября, миледи, — холодно произнес Роджер. Блайд кивнула в ответ и направилась к двери.

— Кстати, вам удалось выяснить имя того торговца? — спросил Роджер, обращаясь к герцогу. — Судя по последним цифрам, я терплю из-за него большие убытки. Как только я окажусь на свободе, то обязательно разберусь с этим мошенником.

Ричард в замешательстве посмотрел на дочь, а затем перевел взгляд на Роджера.

— Что за торговец? — спросила Блайд.

— Это мужские дела, — уклончиво ответил Роджер. Блайд повернулась к отцу и спросила у него:

— О ком он говорит?

— Об анонимном владельце торговой компании, занимающейся торговлей шерстью и зерном. Она появилась около четырех лет назад, — пояснил Ричард.

Блайд подошла почти вплотную к Роджеру и, прямо глядя ему в лицо, сказала:

— Этой компанией владею я.

— Ты? — Роджер посмотрел на Блайд так, словно у нее вдруг выросла вторая голова.

— А в чем проблема? — спокойно улыбнулась в ответ Блайд.

— Ты сбиваешь мне цены, — проговорил Роджер, зло блеснув глазами.

— Здесь нет ничего личного. Это всего лишь вопрос выгоды.

Роджер помрачнел. Блайд показалось, что он едва сдержался, чтобы не ударить ее. Однако он вдруг неожиданно улыбнулся и объявил:

— Девятнадцатого сентября моя проблема будет решена. Теперь уже Блайд испытала желание залепить ему пощечину, однако она в ответ лишь улыбнулась:

— Сомневаюсь в этом, милорд.

— Когда я стану твоим мужем, я…

— Вы ничего не сделаете, — перебил Роджера герцог. — Согласно брачному договору, Блайд будет продолжать контролировать свою компанию.

— Это не имеет значения, — невозмутимо продолжил Роджер. — В день свадьбы ты поклянешься повиноваться мне, — сказал он, глядя на Блайд, — а я прикажу тебе не сбивать мои цены.

— Спасибо за предупреждение. — Блайд изобразила на лице вежливую улыбку и, повернувшись, быстро вышла из камеры.

Брак, семья — это одно, думала она дорогой, но дело не имеет ничего общего с понятиями любви, чести и повиновения. Она сумеет предпринять необходимые меры, чтобы обезопасить свою компанию от Роджера.

— Что ты думаешь обо всем этом? — спросил Ричард дочь, когда они подошли к пристани.

— Роджера терзает душевная боль, — ответила Блайд. — Как ты думаешь, он поправится?

— Благодаря твоей любви и терпению он снова станет самим собой, — ответил герцог и нежно обнял дочь за плечи.

— Я люблю тебя, папа, — с чувством произнесла Блайд.

— А я тебя, моя милая. Расскажи, что ты намерена сделать, чтобы помешать Роджеру?

— Пока не знаю, — призналась Блайд. — Для начала хочу, чтобы ты попросил о помощи отца Гриндала. Сделаешь это?

— Щедрые пожертвования церкви всегда творят настоящие чудеса, — усмехнулся Ричард. — Мне кажется, я уже слышу, как трещит по швам торговая компания Деверэ.

— Ты ошибаешься, папа, — грустно улыбнулась Блайд. — Это боевые кличи битвы за цены.