Дело было как-то ночью, за околицей села, Вышла из дому Настасья в чем ее мама родила, Налетели ветры злые, в небесах открылась дверь, И на трех орлах спустился незнакомый кавалер. Он весь блещет, как Жар-Птица, из ноздрей клубится пар, То ли Атман, то ли Брахман, то ли полный аватар. Он сказал – «У нас в нирване все чутки к твоей судьбе, Чтоб ты больше не страдала, я женюся на тебе». Содрогнулась вся природа, звезды градом сыплют вниз, Расступились в море воды, в небе радуги зажглись. Восемь рук ее обьяли, третий глаз сверкал огнем, Лишь успела крикнуть «мама», а уж в рай взята живьем. С той поры прошло три года, стал святым колхозный пруд, К нему ходят пилигримы, а в нем лотосы цветут. В поле ходят Вишна с Кришной, климат мягок, воздух чист, И с тех пор у нас в деревне каждый третий – индуист.