Над прозрачной водой тает дивная сень, Я называю происходящее воскресеньем; Иногда меня нет здесь, Иногда нас два или три – И лед на реке, текущей снаружи, Тает в точности так, как лед, что внутри. Долгие зимние дни, пыльная лень; Я приветствую время весеннего восстановления; Я смеюсь из омутов, Брожу по рощам нагой: Наблюдатели из независимой прессы Сходятся в том, что я – это кто-то другой. Растолку в уксусе мел; Увижу – кто меня ел. Властью, дарованной мне синклитом сердец, Я всегда отрицал, что материя – дура, а дух – молодец; Я беседую с башней, Жгу костры тишины И всю свою жизнь я иду по цветущим лесам Моей Нерушимой Стены.