Сорокин оказался около университета после окончания лекций. Сел на скамейку против вестибюля. Стал ждать.
Клара вышла минут через сорок. Она сразу заметила Николая и решительно направилась к нему.
Николай не ощутил того тревожного волнения, которое обычно охватывало его при встрече с Кларой. Он был удивительно спокоен, словно между ними не произошло никакой размолвки и они расстались друзьями четверть часа назад. Лишь тогда, когда она оказалась рядом и молча остановила на нем отсутствующий взгляд, ему стало не по себе.
- Что это? Слежка за мной?
- Клара…
- Можешь не продолжать. Знаю наизусть, что скажешь. Изучила. Все вы такие. На словах - герои, на деле-трусы!
- Ты не в духе?
- Я не в духе? У меня отличное настроение. Впрочем, что вам угодно? - перешла она на «вы».
- Может быть, не нужно так, Клара?
- Что вам угодно? - тем же вызывающим тоном переспросила она.
- Пойдем. На нас смотрят.
Николай взял ее под руку. Она резко отстранилась и за-шагала быстро по направлению к курантам. Он пошел следом.
- Я понимаю, тебе сейчас тяжело. У вас в семье горе. Однако оно не станет меньше от того, что ты вычеркнешь из нашей жизни все светлое, хорошее…
- Послушай, Ник. - Клара внезапно остановилась, преградила ему дорогу.- Ты говоришь, у нас большое горе… Правильно, горе очень большое. Только кто принес его в нашу семью? Кто? Не ты ли, Ник? Не ты ли оклеветал моего брата, назвав преступником? Он еще мальчишка… Понимаешь, мальчишка. Не ты ли избил мою маму? Что плохого сделала тебе эта тихая женщина? Что? Скажи! - она снова пошла. - Мне стыдно! Страшно стыдно!
- Подожди!.. Ты говоришь невероятные вещи. Я поднял руку на твою маму?
- Да!
- Кто тебе сказал это?
- Она сама.
- Сама? Этого не может быть!.. Нет-нет, Клара, этого не может быть! Надежда Михайловна никогда не станет чернить человека.
- Ну хорошо, пусть не она сказала. Пусть отец сказал. Что изменится от этого?
- Вот что изменится…
Николай стал подробно излагать историю «таксистов». Как Женька связался с ними, как узнал об этом капитан Бойко, как сам он, Николай, попытался поговорить с Надеждой Михайловной и Евгением Константиновичем и что из этого получилось.
- Выговорился? - спросила Клара. - Что ты хочешь?
- Хочу, чтобы ты знала правду!
- Неужели ты думаешь, что тебе кто-то поверит?.. Все это ты придумал, чтобы оправдаться передо мной.
- Как ты можешь так…
- Я еще не все сказала. Теперь о Женьке… Это тоже твоя выдумка. От начала до конца. Женька ни в чем не виноват. Ни с какими преступниками он не связан. Это честный человек. Правда, иногда выпивает… Ну и что же? Кто не выпивает?
- Ты знаешь, где он сейчас?
- Где-нибудь прогуливается с Майей!
- Значит, не знаешь? Тебе ничего не известно и о Миле? Мила в больнице. Тяжело ранена. Возможно, смертельно.
- Ранена. Смертельно… - машинально повторила Клара.
- Один из виновников ее трагедии - твой брат Женька. Они вместе грабили.
- Перестань! - вдруг закричала Клара. - Перестань!
- Хорошо, перестану. Только это не избавит от несчастья. Несчастье пришло и коснулось нас всех.
- Нет, нет! Ты все выдумал, чтобы поиздеваться надо мной. Если бы Мила была ранена, то я знала бы об этом… Мама и папа сказали бы. Сказала бы Мария Константиновна… Они молчат, говоришь только ты!
Клара отвернулась от Николая и почти побежала по аллее к остановке троллейбуса.
Около монумента, возвышающегося посредине сквера, Николай остановился. Сунув руку в карман плаща, нащупал что-то мягкое, едва ощутимое. Вздрогнул, словно укололся, вынул из кармана руку - в ней кусочком полуденного, налитого яркой голубизной неба затрепетала косынка, которую вчера обронила Клара.
Николай беспомощно огляделся по сторонам, будто опасался, что кто-нибудь увидит у него в руке косынку, затем побежал назад, ни на кого не обращая внимания, ни о чем не думая, ничего не слыша.
Клара с испугом отшатнулась от него, когда он догнал ее у троллейбусной остановки, быстро отошла в сторону.
- Возьми!
- Что это?
- Прощай!
Ей показалось, что земля на мгновение ушла из-под ног, как только узнала она в голубом комочке свою косынку.
- Ник!
Он не слышал - садился в остановившееся такси.