Каримов взглянул на Воронова, сидевшего напротив, невольно позавидовал, увидев на его лице густой загар. «Молод Алексей! Силен. Хорошо чувствовать себя сильным. Невыполнимых желаний, кажется, нет. Дерзай!»

- У тебя все готово к собранию?

- Все, Азиз Мурадович.

- Я рад, что дело окончилось именно так… Азимов придет на собрание?

- Обещал прийти.

Глаза Каримова потухли, на лбу пролегли две глубокие складки.

- Как он?

- Как и прежде. Живет только ее жизнью…

- Эго часы… Если не минуты.

- Да, она уже ничего не узнает. Правда, утром, когда пришла Клара, сознание на секунду возвратилось к ней.

- Печально…

- Я вот о чем думаю. Не пора ли применять более жесткие меры? Сколько можно уговаривать убийц? Год? Десять? Тридцать? На моих глазах умерла Наташа Вельская - от руки рецидивиста Ягодкина. Ей не было еще тридцати. Только начинала жить. У нее осталась больная мать. У нее остался любимый человек… Что мы сказали им?.. Мы пришли в этот мир, чтобы навеки вечные установить в нем справедливость и любовь. Почему, скажите, мы должны нянчиться с теми, кто упорно мешает нам в этом? Нет, я не ратую за то, чтобы рубить с плеча. Надо выяснить степень виновности, причину, вызвавшую преступление. Если же виновность установлена, то церемониться нечего. Прощать убийство нельзя!

Каримов хотел что-то сказать, однако ему помешал Тимохин. Ответственный дежурный доложил о прибытии в отдел полковника Долгова.

Каримов вопросительно посмотрел на Воронова.

- На собрание приехал?

- Возможно,- ответил Воронов.

- Где полковник?-повернулся Каримов к Тимохину.

- В дежурной комнате.

Каримов открыл дверь и столкнулся с Долговым, который, судя по всему, собирался войти в кабинет.

- Вот вы, оказывается, где. Здравствуйте!

- Здравствуйте, товарищ полковник.

Долгов переступил порог, кивнул Тимохину.

- Вы свободны.

- Есть!

Тимохин вышел.

- Значит, вы здесь,- повторил Долгов.- Чем занимаетесь, если не секрет?

- Обсуждаем текущие дела,- ответил Каримов.

- Так-так…- Долгов сел на диван.- Почему до сих пор не разобрано «Дело Сорокина?»

- Потому что такого «Дела» не существует. Комиссия, созданная по вашему распоряжению, опровергла все обвинения в адрес Сорокина. Факты, указанные в заявлении, не подтвердились. Если вас интересуют подробности, можете ознакомиться.

- Подполковник, что это значит?-растерянно улыбнулся Долгов.

- Мы сделали то, что вы рекомендовали,- сказал Каримов.- Полагаю, что поступили правильно. Это, в частности, подчеркивает и данная телеграмма.- Каримов подошел к сейфу, достал телеграмму Бойко.- Пожалуйста, прочтите.

Долгов взял телеграмму и быстро, словно спешил, пробежал ее глазами.

- Я уверен, что Бойко был пьян, когда составлял эту стряпню.

- Бойко только что был здесь и настаивал на немедленном разборе его заявления.

- Что-о-о?

Долгов встал.

- Вы, очевидно, не в курсе, товарищ полковник,- пояснил Воронов.- Бойко прилетел позавчера…

Долгов невольно отстранился от Воронова.

- Где он… сейчас?

- Бойко? Наверное, дома,- сказал Воронов.- Сюда придет в пять часов. Вы, по-видимому, обратили внимание на объявление в коридоре?

- Какое еще объявление?- нахмурился Долгов.

- Сегодня в отделе состоится открытое партийное собрание, на котором будет разбираться персональное дело коммуниста Бойко. Он расскажет, как вел дело о «таксистах», как отказался от него, как очутился в Москве…

- Послушайте, подполковник, и вы, лейтенант…- Долгов старался говорить спокойно, только дрожь в голосе нет-нет и выдавала его волнение.- Я вас очень прошу. Слышите? Не приказываю, прошу. Немедленно прекратите этот спектакль. В противном случае я ни за что не ручаюсь.

Долгов резко повернулся и с достоинством вышел из кабинета.