Старая Войтючиха не ошиблась: Рийя действительно любила Василия. Она часто, особенно когда была одна, ждала его к себе в гости, обдумывая до мелочей каждый свой шаг. Ей было хорошо с ним и, если он грустил, делала все, чтобы и ему было хорошо. Это всегда удавалось ей, и все ее существо трепетало, когда он становился по-прежнему радостным и счастливым. В такие минуты она готова была без конца говорить ему о своей любви…

Сейчас Рийя стояла у входа в городской парк. Она ждала Василия.

Показался Степан Хабаров. Он шел, шатаясь, глядя в землю. В руках у него был небольшой деревянный ящик, из которого виднелись столярные инструменты. Рийя повернулась и зашла в парк. Она не хотела встречаться с Хабаровым. Напившись, он совершенно терял голову и никого не признавал - делал, что хотел.

Однако Рийе не повезло - Хабаров случайно поднял голову и увидел ее. Его будто током пронзило. Он вспомнил, как на днях дружинники доставили его в вытрезвитель и ему ни за что ни про что пришлось выбросить из кармана десять рублей за какую-то ненужную услугу. Это произошло только потому, что в мужские дела вмешивалась баба, эта самая Тамсааре, которая теперь попалась ему на пути. Если бы не она, то он, Степан Хабаров, тогда же обязательно поколотил бы ее Ваську.

- Ничего, сейчас я, и так и далее, покажу ей, - направился к Рийе Хабаров.

Рийя понимала: если она попытается скрыться, озлобит Степана, и он станет разыскивать ее до тех пор, пока не найдет или не протрезвеет. Поэтому она решительно обернулась и тоже пошла к нему, подумав, что вот-вот подойдет Василий. С ним будет легче.

- Улыбаешься, Рийя, и так и далее? - остановился в нескольких метрах от девушки Хабаров.

- Дядя Степан, - попыталась повлиять на него Рийя, - вы же выпили, идите домой. Вас жена ждет.

- Ты не учи меня, еще мала, и так и далее. Ты скажи своему Ваське, чтобы он не трогал меня. - Хабаров не сходил с места. - На этот раз я, может, и прощу его, в другой же раз - душу из него вытрясу! Так и передай ему. Я шутить не умею… Чего улыбаешься?

Рийя вовсе не улыбалась. Ей было больно слышать от Хабарова такие слова. Василий всегда только хорошего желал ему. Сколько крови попортил он, уговаривая Степана не пить. Последняя встреча окончилась чуть ли не трагически. Хабаров схватил булыжник, валявшийся на дороге, и бросился на Василия. Хорошо, что рядом оказался Абдулла Зияев.

- Ладно, дядя Степан, я передам все, что вы сказали, - пообещала Рийя.

Хабаров облизал языком сухие губы, постоял еще с минуту и, ничего не ответив Рийе, тяжело зашагал к выходу.

Потом, когда он исчез, девушка заметалась по парку. Ее впервые за все время работы в дружине охватил страх. Она подумала, что Василия могут убить хулиганы. Он же никому из них не давал поблажки. Хабаров первый, наверно, выполнит угрозу…

Василий появился минут через двадцать. Он был в новой желтой финке, серых гладко отутюженных брюках и в молочных туфлях. В его глазах горели яркие радостные огоньки, от которых все оборвалось в груди Рийи, и она до того растерялась, что не могла сдвинуться с места.

- Прости, Рийя, ты, наверно, давно меня ждешь?

- Нет, что ты! Я только что пришла, - соврала девушка.

- Понимаешь, по дороге задержался, - стал объяснять Василий. - Заходил к Хабаровым… Степана опять дома нет. Я уже и не знаю, что с ним делать. Может быть, положить в больницу?

Рийя помедлила, решая, говорить ли Василию о том, что видела Хабарова, или не говорить.

- Проходил он сейчас мимо парка, - посмотрела она в сторону.

- Пьяный? - заволновался Василий.

- Не очень.

- Надо класть в больницу!

- Захочет ли?

- Положим силой!

- Я бы всех пьяниц привлекала к уголовной ответственности.

- Ты уж больно строга.

- Ничего я не строга. Ты вдумайся только, сколько гибнет хороших людей из-за этой проклятой водки, - строго заговорила она. - Ты бываешь в милиции, знаешь, что почти все преступления совершают люди в нетрезвом состоянии. Я вот себя как-то представила на месте его жены и едва с ума не сошла… У нее же трое детей, Вася! Один одного меньше. Да еще свекровь больная… Нет, я бы судила пьяниц открыто, чтобы у других отпадала охота пить. Что ты смотришь так на меня, разве я не нрава?

- Права, Рийя, - нежно ответил Василий.

- Вот видишь, - смутилась она, - видишь, и не защищай, пожалуйста, пьянчужек, а то рассержусь… Мы же вместе боремся с ними.

Разговорившись, она вся порозовела от волнения и стала еще красивей.

- Понимаю тебя, Рийя. Ты все сказала правильно. Ничего не преувеличила. Пьяниц нельзя щадить!

- Конечно же, Василь, конечно!

- Мы с Сергеем Борисовичем решили на каждом предприятии организовать секции дружинников по борьбе с пьяницами и хулиганами. В них войдет боевой народ. А мне предложили возглавить это дело. Справлюсь?

- Справишься, не хнычь.

- Рийя…

- Что, Василь?

- Мороза обвиняют в краже из магазина… Неужели мы в нем ошибаемся?

- Я не верю, Василь.

- Дознание ведет Шаикрамов. Он как будто неплохой оперативник.

- Дознание - это еще не все, Василь. - Рийя посмотрела на влюбленную пару, сидевшую на соседней скамейке, радостно вздохнула и невольно потянулась к Войтюку.

- Ага, вот где вы|-вдруг раздался торжествующий голос Абдуллы Зияева.

Василий и Рийя посмотрели друг на друга, стараясь глазами высказать то, что готово было сорваться с губ,

- Чумовые вы, ребята, клянусь аллахом! Брали бы с меня пример и все было бы хорошо… Знаете, как я назвал сына?

Он был рад поделиться своим счастьем со всеми друзьями, забыв, что многим уже говорил об этом.

- Как же ты назвал своего сына? Рашидом?

- Ты - дочь Магомета. Клянусь аллахом! - воскликнул Абдулла. - Я так и назвал его. Знаете, сколько он весил, когда родился?

- Четыре килограмма двести пятьдесят граммов! - ответил Василий. Он глядел на Абдуллу и улыбался.

- Правильно, Василий. Клянусь аллахом, ты - сын Магомета!

- Знаете, какие глаза у Рашида? Черные, как агат, - продолжала за Абдуллу Рийя.

- Вы читаете мои мысли…

- Скоро твои мысли будет читать весь Янгишахар, - засмеялся Василий.

- Нет, быть отцом - самое великое счастье на свете. Ты, конечно, пока не сможешь понять меня… Кстати, - перевел Абдулла взгляд с Василия на Рийю, - что мы будем сегодня делать? У меня чешутся руки.

- Не беспокойся, без дела не останешься, - пообещала Рийя.

- Надо с Эргашем и его дружками поговорить, - нахмурился Абдулла. - В последнее время они совсем распоясались. Хлещут водку, как сапожники. Как бы не натворили чего-нибудь. Эргаш, по-моему, ничему не научился в заключении.

- Мы уже беседовали с ними вчера, когда ты был на работе, - посмотрел на Зияева Василий.

- Вы все им сказали? Да? Ничего не забыли? Я бы Эргаша выселил из города…

Разговаривая, они медленно шли по аллеям, подставляя лица мягким лучам заходящего солнца.