Здесь я живу — как мертвый рунный камень, Как Галатея до Пигмалиона, Как древний идол в сумрачном лесу. Я двигаю ногами и руками, Встречаю и обиды, и поклоны И странный крест безропотно несу. Вдоль портика гулял ты не однажды, Но не заметил, что колонны — зрячи, А я стою в ряду кариатид. Я вижу твои солнечные блажи: Я холодна, а ты такой горячий, Что и ледник тебя не охладит. Но раз за разом ты проходишь мимо И красоты не видишь в твердом камне (Вот я — фонтан, алтарь; вот — Муза я). Но слепота твоя неумолима, И в мраморе не вспыхнет жизни пламя; Мое плечо — насест для воробья. Я скована безмолвием немого, Оцепеневшая в своем покое, Который утешенья не мне дал… Одно твое ласкающее слово, Одно прикосновение живое — И я проснусь, я брошу пьедестал!

Ничего не останется в мире, Кроме тусклых окраин судьбы. Только кот улыбнется в Чешире Уголком перезрелой губы, Только глаз перелетных черешня Прослезится столовым вином. А скворцы заселяют скворешни И презвонко поют перед сном. Только легкость летучая эта Нагоняет свои миражи… Как хрустящая корочка света — Оболочка веселой души. Обомшелые камни ограды Не закроют веков колею. Ты не хочешь ко мне? И не надо. Как-нибудь я сама достою.

Бывают чудеса поинтересней — Торжественные башни и сады, И пирамиды — как на них не влезть нам — И острых гор зубастые гряды, И драгоценностей цветные груды… Но кто желает, есть пример другой: Сидит, лепечет маленькое чудо И зубик новый трогает рукой.