Лаки и Слим привезли Мору домой. Куинн остался убирать все следы кровавой резни на Скалл-Рок. Он должен был также доставить беднягу Сета Уивера в город и препоручить его заботам доктора Перкинса. Когда они пробирались через пещеру, Сет упал и, кажется, сломал ногу. Ему помогли благополучно выбраться из пещеры, но до тех пор, пока женщины не были в полной безопасности, никто о нем не вспоминал и он сидел и терпеливо ждал среди камней и валунов, торопливо отваленных от входа в пещеру. Джон Хикс и Джим Тайлер смастерили для него носилки, а Куинн помог Море сесть на коня банкира.

— Я должник Уивера, — сказал Куинн Море. — Мне нужно отвезти его в город и немедленно показать доктору Перкинсу, — объяснил он.

— Похоже, тебе помогал весь город. Сколько людей пришло вызволить нас с Нелл из беды. — Мора с благодарностью оглядела своих спасителей. — Я даже не хочу думать о том, что случилось бы, не окажись в пещере тайного, никому не известного входа.

Куинн кивнул.

— Я думаю, неплохо, когда у тебя есть друзья и соседи, — заметил он. Потом, найдя глазами Лаки, он приказал ему доставить Мору домой в целости и сохранности.

Помывшись и переодевшись в чистую ночную рубашку, Мора поставила греться на плиту вчерашний суп и выложила оставшееся с утра печенье в духовку подогреть. Не слишком-то много для ужина, но сойдет на завтрак. Она знала, что Куинн наверняка проголодался, и хотя ей самой совсем не хотелось есть, она думала, что младенцу будет полезно, если она перекусит.

Мора не хотела думать о том, что этим вечером она стреляла в человека. Он ведь собирался убить ее мужа, поэтому она сделала свой выстрел по необходимости. Так поступила бы любая женщина ради спасения любимого мужчины. В общем-то она поступила точно так же, как Куинн, который был вынужден уничтожить бандитов ради ее спасения.

Потрясение от жестокости, с которой она столкнулась, не проходило, но дома, в уюте и покое, Мора заставила себя думать не о жестокости и убийствах, не о кровопролитии на Скалл-Рок, а о другом. Она четко и ясно видела перед собой лицо Куинна, полное любви, когда он бросился к ней и крепко обнял.

Он ее любит?

Мора была почти уверена, что в его серых глазах она увидела любовь. Но возможно, тогда он испытал лишь чувство облегчения. Не похоже, чтобы он не любил ее. Любовь. Какое нежное, какое короткое слово, подумала Мора со вздохом. Потом она вспомнила, как Куинн смотрел на нее, когда заговорил об имени для их малыша…

До нее донесся странный звук, когда она расставляла на столе тарелки. Она услышала тихий свист, и чья-то рука прикрыла ей рот, а другая крепко обхватила ее, чтобы она не двигалась.

Крик, который рвался из глубины ее души, беспомощно застрял в горле.

Тихий голос раздался откуда-то сзади. Он звучал четко и раздельно:

— Если крикнешь и позовешь на помощь работников, я их убью. Ты этого хочешь?

Ее сердце лихорадочно стучало в груди. Мора беспомощно покачала головой.

Все Кэмпбеллы мертвы, кто же это на нее напал?

Его голос был Море не знаком. Она рылась в памяти, с отчаянием пытаясь догадаться, кто может напасть на нее здесь, на ранчо, и пыталась представить главное — чего от нее хочет этот тип, еще один из тех, кто не дает ей жить спокойно.

Незнакомец внезапно отпустил Мору и толкнул ее. Она едва не упала на раскаленную плиту, но удержалась на ногах и оглянулась.

Высокий худощавый красавец в элегантном парчовом жилете стоял перед ней в свете лампы. На гладко выбритом лице сияла улыбка, волосы аккуратно зачесаны назад, красивые ровные зубы белее сахара.

Никогда в жизни Мора не видела этого человека, это она знала совершенно определенно.

— Кто вы? — с трудом произнесла Мора. — Чего вы хотите?

— У меня мало времени, миссис Лесситер, но я полагаю, что должен вам представиться, — заявил он с глубокомысленным видом. — Меня зовут Рой Эллерс. А вы — та леди, которую я давно ищу.

Мора смотрела на него и чувствовала, как ею завладевает страх.

— Не могу сказать, что погоня за вами была таким уж приятным делом, особенно если учесть, как я рисковал, разыскивая вас. Но пришло время расставить все по местам. — Он наклонил голову и улыбнулся.

— Вы меня искали? — Голос Моры дрожал, и она старалась изо всех сил унять эту дрожь и говорить спокойно. — Зачем? Я вас не знаю, мы никогда с вами не встречались прежде. Чего вы от меня хотите?

— Бесполезно увиливать, миссис Лесситер, Вам прекрасно известен ответ на этот вопрос. — Его блестящие синие глаза замерли на лице Моры. — Я хочу получить свои бриллианты.

— Б-бриллианты? — Глаза Моры расширились от удивления. Теперь она точно знала, что этот тип сумасшедший. — Вы думаете, у меня есть бриллианты?

Он нетерпеливо повел рукой. Мора заметила в его глазах вспышку гнева. Он явно был готов совершить что-то ужасное. Но очень быстро Эллерс подавил свой гнев, загнал его поглубже, и его глаза снова стали спокойными.

— Я терпелив, миссис Лесситер, но мое терпение закончилось. Сначала мне пришлось гоняться за вашими братьями, когда они пытались вас найти. Потом я должен был сыскать возможность застать вас в одиночестве, в отсутствие вашего мужа-гиганта или работников ранчо, которые охраняют вас вместо него. И наконец, после того как братья Дункан явились в дом и, к моему удовольствию, забрали у вас шкатулку, я решил, что моя миссия окончена. Но увы, — он с сожалением покачал головой, — я испытал ужасное, жестокое разочарование.

Ужас охватил Мору.

— Вы имеете в виду… шкатулку для украшений? Вы убили Джадда и Хоумера из-за какой-то коробки для бижутерии? — воскликнула Мора, и колени ее задрожали. Она оперлась о стол, чтобы не упасть, а суп кипел на плите рядом с ней.

— Нет, не из-за нее. Из-за бриллиантов. Но их в ней не оказалось. Прежде чем ваши братья отошли в мир иной, они мне сказали, что вы, должно быть, их оттуда уже вынули. Они обнаружили, что фальшивое дно, которое скрывало тайник в шкатулке, было вскрыто и камушков там не было. Когда они это мне говорили, не думаю, что они лгали. — Эллерс произнес эти слова с гнусной ухмылкой и слегка пожал плечами. — Не могу сказать, что я их убил из-за этого, — добавил он. — Я покончил бы с ними в любом случае, вернули бы они мне бриллианты или нет, потому что они не должны были их вообще красть, это во-первых. Они забрали то, что принадлежало мне, поэтому должны были умереть. Все, кто переходит дорожку Рою Эллерсу, прощаются с жизнью, — заявил он мягко. — Взять, к примеру, Джастин. Она первая умерла.

— Я не понимаю. — Мора говорила с трудом, ее губы пересохли и едва шевелились.

Она спрашивала себя, сколько еще времени пройдет до возвращения Куинна. Мора думала, что ей уже ничто не угрожает, что они оба в полной безопасности, что отныне они заживут спокойно. И вдруг этот сумасшедший откуда ни возьмись свалился им на голову со своими бриллиантами! Сумасшедший, который убил Джадда и Хоумера и у которого сейчас такой вид, будто он только и ждет подходящего момента, чтобы ее убить. Ей не нравилось, как дергается уголок его губ и лихорадочно блестят глаза на внешне спокойном лице.

У него в кобуре револьвер, но он его не вынимает, заметила Мора. Она вспомнила о винтовке, которая, как всегда, стояла в углу кухни. А куда подевался «дерринджер» Серины? Кажется, она уронила его на Скалл-Рок.

— Почему вы решили, что все это имеет какое-то отношение ко мне? — спросила Мора, стараясь выгадать время. — Я вообще ничего не знала о бриллиантах, пока вы не рассказали мне о них. Я не понимаю, откуда они могли взяться в той шкатулке для украшений.

На его лице возникла мечтательная, снисходительная улыбка.

— Все это началось в Хатчетте, дорогая леди. В ночь Большой игры в покер. Дело было в январе, мела метель… — Он умолк, словно восстанавливая в памяти мельчайшие детали той зимней ночи. — Снег валил несколько дней подряд.

— Я помню ту снежную бурю, — сказала Мора.

О Господи, еще бы ей не помнить ту ночь, когда Куинн переступил порог гостиницы. Ту ночь, когда они зачали ребенка.

— Удача бежала от меня в ту ночь. Я рано накрылся, и меня попросили из игры. А потом я натолкнулся на Джастин, свою любовницу, наверху, в одной из роскошных спален салуна. Она была с другим, — пробормотал он; его глаза горели, как у безумца. — Она была голой, совсем голой в его постели. Единственное, что на ней было, — это бриллиантовое колье, которое я ей подарил.

На скулах Роя Эллерса еще быстрее заходили желваки. Мора слушала ни жива ни мертва.

— Они не догадались, что я их увидел. Я выбрался из комнаты так же бесшумно, как и вошел. И стал ждать подходящего момента.

Мора тоже ждала продолжения страшного рассказа о той ночи. И все время ее мозг отчаянно работал. Фальшивое дно в эмалевой шкатулке! Бриллианты и смерть! Смерть преследует ее с той самой минуты, когда она убежала от Джадда и Хоумера и по неведению забрала камни с собой.

— Вскоре после этого на улице началась пальба. Этим я обязан вашему мужу. Когда он убил одноглазого, я стоял в тени. Поскольку Джастин спустилась вниз как раз перед этим и прогуливалась по улице, я пошел за ней. Я улучил минуту для исполнения задуманного. Я понял, что Куинн Лесситер с дружком собрались убить друг друга на дуэли. Револьвер — не мое оружие, — с улыбкой объяснил Рой Эллерс, — но в том случае идеальное, чтобы им не воспользоваться. Я выстрелил в Джастин, притаившись в тени, в ту самую секунду, когда те двое начали стрелять. Без сомнения, ваш муж решил, что его пуля или пуля его приятеля поразила ее насмерть.

Он захихикал, и снова его глаза загорелись безумием.

— Лесситер подошел прямо к Джастин, — продолжал Эллерс. — Наклонился, взглянул и ушел. На ней все еще было бриллиантовое колье, когда он отошел от нее, — я видел, как оно блестело на снегу. Но потом я услышал шаги шерифа на улице. Он появился прежде, чем замерло эхо выстрелов, и я понял, что мне надо убираться, пока цел. Я полагал, что смогу потребовать колье позже. Каждому известно, что Джастин была моей женщиной, и тот бриллиантовый пустячок обошелся мне в целое состояние. Я имел право забрать его назад, и никто не стал бы возражать.

Эллерс подошел поближе к Море. Ужас охватил ее, она застыла на месте, не в силах оторвать взгляда от непрошеного гостя.

— Но кто-то добрался до нее раньше, чем представитель закона. Кто-то после Лесситера подошел к ней и сорвал колье с шеи убитой. Мне понадобилось несколько недель, чтобы разузнать и проверить все, прежде чем я нашел кого-то, кто смог сообщить мне, что случилось. Один пьяный тип, которого выворачивало наизнанку в переулке, видел Лесситера, а также двух мужчин, которые сорвали колье с убитой женщины, лежащей на снегу. Он не знал, как их зовут. — Эллерс вздохнул. — Но по их виду он подумал, что они братья. Поэтому мне пришлось выяснять, кто они такие и где они живут. На это тоже ушло немало времени. Но я это выяснил.

Его лицо внезапно вспыхнуло от гнева.

— И все это только ради того, чтобы добраться до Нотс-вилла и узнать, что эти два балбеса вытащили бриллианты из ожерелья и сложили их в проклятую шкатулку, а потом потеряли! — Его голос больше походил на рык зверя.

— У меня нет их бриллиантов, — сказала Мора, отчаянно сопротивляясь ледяной панике, которая волнами накатывала на нее под пристальным взглядом ужасных, безумных глаз Эллерса. — Я не знала о бриллиантах, когда забирала с собой шкатулку, это была память о Ма Дункан, и больше ничего. Я держала в ней п-пуговицы. Я никогда не видела никаких камней!

— Когда речь заходит о бриллиантах, — мягко заметил игрок, — люди обычно лгут. Никому не хочется отдавать их, если они к нему попали. И ваши братья тоже не хотели, мэм. Но к тому времени когда я закончил с ними беседовать, им пришлось сказать мне все. Вам тоже придется. Вы все мне расскажете, когда я закончу.

Его рука дернулась вниз. Море показалось, что у нее остановилось сердце: она решила, что он потянулся за револьвером. Но в его руке заблестел нож.

— Говори, где бриллианты! — приказал он довольно спокойно, а затем направился к ней.

Мора отскочила в сторону, ее громкий крик метнулся вверх, к потемневшим балкам потолка. Не было времени думать, как себя вести, и она сделала единственное, что могла. Схватила горшок с супом и выплеснула кипящее содержимое в лицо Эллерса. Он взвыл от боли.

Мора побежала к двери. Завывания Эллерса звенели у нее в ушах. Когда она дернула ручку, настал ее черед кричать во весь голос. Какой-то великан загородил ей дорогу, но лишь в следующий миг она поняла, что это Куинн.

Потом все словно подернулось туманом. Куинн вытащил револьвер и выстрелил в Эллерса. В ответ в него полетел нож; он ударился о дверной косяк с глухим убийственным стуком, всего в пяти дюймах от головы Моры.

— Что за черт? — Куинн отдернул ее в сторону, и когда она инстинктивно оглянулась, то увидела, как Эллерс рухнул и ударился о пол. Куинн вытолкал Мору за дверь. — Подожди там.

Она прислонилась к стене, дрожа всем телом. Она знала, что не сможет двинуться с места, если даже очень захочет. Казалось, прошла целая вечность, слова Эллерса снова звучали у нее в голове.

Куинн вышел через несколько секунд. Он притянул Мору к себе и обнял, стараясь унять сотрясавшую ее дрожь.

— Он мертв. Кто бы он ни был, черт побери, — пробормотал Куинн со вздохом. — Он тебя обидел?

— Н-нет. Но это он убил Джадда и Хоумера. И ту женщину в Хатчетте. — Он обернулся к двери, за которой лежал мертвец. — Это не ты ее убил, Куинн. Это была не твоя шальная пуля. Он ее застрелил из-за бриллиантового колье. Но у меня нет этих камней. Я никогда их не видела, клянусь…

— Мора, ш-ш… Успокойся. — Он погладил ее по спине, потом приподнял пальцами ее подбородок. Он не понимал, о чем, черт побери, она говорит. Но он видел, что Мора на грани истерики. — Все в порядке, любимая. — Он нежно поцеловал ее в лоб.

Мора чувствовала, как ослабевает напряжение от прикосновения его губ. Сильная дрожь пробежала по ее телу, и Мора впилась пальцами в широкие плечи Куинна. В темноте он казался таким высоким, таким спокойным и уверенным, что она стала медленнее, ровнее дышать, а комок в ее горле исчез. Но потом ее взгляд снова подернулся пеленой.

— О, Куинн, я вылила весь суп! — Рыдания душили ее. — Это был твой о-обед. После всего, что сегодня было, ты останешься голодным. Я выплеснула суп ему в лицо!

— Великолепно, миссис Лесситер. — Он погладил ее по щеке. — Я не голоден. Ни капельки.

— Ты так говоришь, только чтобы успокоить меня!

— Предположим, но я думаю, это моя обязанность как мужа, — нехотя уступил он и пристально посмотрел ей в глаза. Он заглядывал в них так глубоко, что сердце Моры несколько раз перевернулось в груди, а мысли внезапно изменили свое направление.

— И потом, эти бриллианты… — Голос Моры дрожал, в горле что-то булькало, паника с новой силой охватила ее. — Клянусь, я не знаю про них ничего, я никогда их не видела…

— Ш-ш… Ты думаешь, меня волнуют эти бриллианты? Или что-то еще, кроме твоей безопасности?

Его слова пробились через вязкую трясину паники, в которую погрузилась Мора. Она глубоко и медленно вздохнула и всмотрелась в его лицо.

Нежность и беспокойство светились в обычно ледяных глазах Куинна. Его мощные руки сжимали ее так крепко, что она чувствовала, как бьется его сердце, а оно билось в унисон с ее сердцем.

Где-то на задворках памяти остался мертвец, лежавший на кухне, но сейчас это для нее было не важнее пятен на Луне.

— Ты и ребенок — вот все, что для меня важно, — сказал ей Куинн хриплым голосом.

— А ты — все, что важно для меня, для нас, — услышала она свой шепот, прежде чем смогла удержать искренние слова признания.

— Я не знаю, какого черта мне понадобилось столько времени, чтобы понять такую простую вещь. — Куинн прикоснулся к ее волосам, запустил руку в пышные кудри. Он сделал это с нежностью, от которой Мору бросило в дрожь. — Или, может, я ничего не понимал, — продолжал он. — Я не признавал этого, не мог поверить, что это для меня важно. Но когда я едва не потерял тебя сегодня, когда Кэмпбеллы утащили тебя на Скалл-Рок… — Его голос дрогнул от отчаяния. — Я люблю тебя, Мора Джейн Лесситер! Я люблю тебя больше всего на свете, даже больше собственной жизни!

— Больше, чем… свободу? — спросила Мора, и ее голос задрожал. Она боялась его ответа, очень боялась, но в то же время ей был необходим ответ. — Больше, чем открытое небо над головой?.. Больше, чем дорогу, которая уводит из дома?

— Я собираюсь провести дома остаток своей жизни, чтобы доказать тебе, что это мне нравится больше, чем все остальное, — сказал Куинн Лесситер.

— А если кто-то тебе предложит… совершить убийство по заказу? — Мора едва дышала, боясь пропустить ответ, необыкновенно важный для нее. — Что ты на это скажешь?

— Меня это не интересует. — Он провел пальцем по ее нежным губам. — Нет другого места на земле, которое я предпочел бы этому. Ведь здесь я могу быть рядом с тобой. — Он наклонился и своими губами накрыл ее губы, тем самым рассеивая остатки сомнений в ее душе.

Радость и недоверие поднялись в душе Моры. Он ее любит. Куинн любит ее! Она думала, что никогда в жизни такое не случится.

— Повтори… скажи снова… — выдохнула Мора. — О, пожалуйста, Куинн, повтори то, что ты сказал.

— Я люблю тебя, Мора. И всегда буду любить. И если думаешь, что когда-нибудь от меня избавишься, ничего у тебя не выйдет! Наша сделка отменяется. Хочешь ты этого или нет, но ты останешься на ранчо навсегда.

С радостным вскриком Мора обхватила руками его за шею.

— Я собираюсь и тебя удержать здесь, Куинн Лесситер. — пообещала она. Радость птицей взметнулась в ее сердце, и она взлетела высоко-высоко. — На всю нашу жизнь.