Другим аспектом диалектического материализма, имеющим важное значение для науки, является методологический принцип единства теории и практики. В советской истории был довольно длительный период, когда принцип единства теории и практики понимался таким образом, что ученые должны были привязывать свою исследовательскую деятельность к потребностям советского общества. Настоятельность этого требования по-разному звучала в разное время и довольно сильно варьировалась в зависимости от конкретной области научных исследований. Требование единства теории и практики можно прочесть и в работах Маркса, выступавшего против спекулятивного характера философии и стремившегося преодолеть его с помощью "актуализации" философии. Одним из наиболее известных высказываний Маркса на этот счет является одиннадцатый из "Тезисов о Фейербахе", гласящий, что "философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его"1.

1 (Впервые "Тезисы о Фейербахе" были опубликованы в 1888 г. в качестве приложения к работе Энгельса "Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии". Подробнее об этом см.: Dutt С. P., ed. Ludwig Feuerbach. N. Y., 1935. P. 75. (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 4).)

По убеждению Энгельса, принцип единства теории и практики был связан с проблемой познания в целом. Он считал, что самым убедительным свидетельством против идеалистической эпистемологии является то, что знания человека о природе приносят практическую пользу; различные теории материи "работают" лишь в том смысле, что приносят конкретные результаты, которыми может воспользоваться человек. Как пишет Энгельс, "если мы можем доказать правильность нашего понимания данного явления природы тем, что сами его производим, вызываем его из его условий, заставляем его к тому же служить нашим целям, то кан-товской неуловимой "вещи в себе" приходит конец"1. Таким образом, практика становится критерием истины. Разумеется, Энгельс отдает при этом себе отчет в том, что многие теории или объяснения "работают", будучи незавершенными, неполными или основанными на ложных посылках или допущениях. Так, древние вавилоняне были способны предсказывать с помощью изобретенных ими таблиц некоторые явления звездного неба, не располагая практически никакими знаниями ни о местоположении звезд, ни о законах их движения. В каждый данный момент времени всякая научная теория содержит в себе ложные посылки и испытывает недостаток в важных свидетельствах в пользу ее истинности; многие весьма полезные теории, подобные астрономии Птолемея, оказались "низвергнутыми". Однако Энгельс утверждает, что успешное применение той или иной теории природы на практике указывает на то, что такая теория содержит внутри себя зерно истины2.

1 (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 284.)

2 (В качестве примера того, как в советской литературе обсуждается важность практики в качестве критерия истины, приведу работу Руткевича "Практика - основа познания и критерий истины", опубликованную в конце сталинского периода (Руткевич М. Н. Практика - основа познания и критерий истины. М., 1952).)